Текст книги "Игра длиною в жизнь (ЛП)"

Автор книги: Джеймс Стерлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Как идиотка, я стала разговаривать со своим животом, уговаривая его потерпеть. Я пообещала ему, что если он не побеспокоит меня, пока я не вернусь в отель, то позволю ему мучить меня всю ночь напролет. Мне, в самом деле, требовалось найти аптеку, купить несколько тестов на беременность и при этом не наблевать где-нибудь за углом.

Удача определенно была на моей стороне, потому что аптека оказалась прямо напротив отеля. Прежде я никогда не покупала тесты на беременность и была крайне удивлена, когда обнаружила целые полки, заставленные тестами различных производителей. Я предположила, что в настоящее время это был очень востребованный товар. На полках было представлено огромное разнообразие тестов: одни показывали знак «+» в случае беременности, другие становились розовыми или голубыми, третьи показывали одну или две полоски, «да» или «нет», срок беременности и тому подобное. Моя голова шла кругом, и я не имела понятия, какой тест лучше всего купить. Поэтому я взяла сразу четыре.

Я быстро вернулась в отель, мое несметное количество тестов на беременность лежало в бумажном пакете. Закрыв за собой дверь в ванную, я взяла первую коробочку и дважды прочитала инструкцию, прежде чем попробовала воспользоваться тестом. В первый раз вместо палочки я пописала себе на пальцы, после чего задалась вопросом, разве женщины могут управлять струей своей мочи, когда писают, и направлять её в нужную сторону?

После того, как помыла руки, я поспешила в гостиную, чтобы попить воды. Взяв с собой достаточно боеприпасов в виде бутылок воды, я вернулась в ванную.

– Попробуем еще раз, – громко сказала я, подбадривая себя.

Чудом пописав на нужный край палочки вместо пальцев, я положила тест на тумбочку рядом с раковиной и достала из пакета остальные тесты. Все они заверяли, что не дают стопроцентный результат, поэтому мне следовало использовать не один тест, чтобы потом идти к доктору для окончательного подтверждения факта беременности.

Держа телефон в руке, я уставилась на дисплей с часами, желая, чтобы секунды бежали быстрее. Неспособная больше ждать, я вернулась в ванную и посмотрела на тест. В окошке появились две бледные полоски. Этот вид теста показывал результат следующим образом: если одна полоска – ты не беременна, две полоски – беременна. Но ничего не было сказано о яркости полос. Какой был результат, если вторая полоска едва просматривалась?

Я еще раз прочитала инструкцию и сконцентрировала внимание на разделе часто задаваемых вопросов. Там было сказано, что наличие второй полоски свидетельствует о беременности, и не важно, насколько она яркая.

Беременна.

Не желая доверять одному тесту, я схватила еще два. У всех трех результат был одинаковый:

БЕРЕМЕННА.

О мой Бог. Мне не терпелось рассказать об этом Джеку, ведь он не мог дождаться, когда я забеременею, с того самого момента, как сделал мне предложение. Я боролась с желанием перезвонить Мелиссе и поделиться этой новостью с моей лучшей подругой. Но Джек заслуживал право быть первым, кто узнает об этом.

Я громко рассмеялась, когда поняла, почему последнее время была такой странной. Хвала небесам, у меня была причина, по которой я беспрестанно рыдала. Я не сошла с ума, я просто была беременна.

Ребенок.

У меня в животе.

Боже мой.

Что если из меня получится дерьмовая мама? Интересно, как я справлюсь с этим?

Я спрятала тесты в шкафчике и уснула, пока ждала возвращения Джека. Когда хлопнула входная дверь, я аж подпрыгнула на кровати, громкий хлопок испугал меня до полусмерти.

– Прости, Котенок! У меня руки заняты, вот почему мне пришлось открывать дверь ногой. – В коридоре появился Джек, в руках он держал что-то, напоминающее бумажные пакеты.

– Что это?

– Я принес имбирный эль [24]24
  Имбирный эль – это освежающий, нежно-сладковатый напиток с тонким ароматом имбиря. Помимо своих вкусовых качеств, имбирный эль обладает множеством полезных качеств. Его рекомендуют употреблять при расстройстве желудка.


[Закрыть]для твоего желудка и кучу других вещей, если ты до сих пор не очень хорошо себя чувствуешь. Еще я принес крекеры и снэки. Тебе лучше?

– Намного. Как прошла игра?

Он улыбнулся.

– Мы выиграли.

– Ты был на подаче?

– Нет, завтра моя очередь, ты же знаешь. – Он прищурился и пристально посмотрел на меня, прежде чем сказал: – Ты ведешь себя странно.

Джек не мог ничего знать. Я не вела себя странно, я вела себя как обычно.

Пытаясь придать своему лицу невинное выражение, я спросила:

– И что именно во мне странного?

– У тебя такой взгляд… твои глаза…

– И что с ними?

Он в задумчивости провел пальцем по моей щеке.

– Они что-то скрывают, но ужасно хотят этим поделиться, – сказал Джек и поиграл бровями, глядя на меня.

Откуда он это взял? В самом деле, волшебник. Я знала это.

Я чуть не лопалась от нетерпения, поэтому я не могла больше упрямиться.

– Не знаю, как ты отреагируешь на это, но у меня есть, что тебе рассказать. Я поняла, почему мне было плохо. – Я подтолкнула его в сторону шкафа. – Причина там.

– Ты спрятала в шкафу какого-то парня? – Джек отступил назад, его руки сжались в кулаки. – Лучше, чтобы там не было никого, иначе я за себя не ручаюсь.

– Что? Нет? Я просто кое-что спрятала там. – Я открыла шкаф и взяла один из тестов с полки. Раскрыв полотенце, в которое он был завернут, я преподнесла его Джеку, как драгоценную корону на бархатной подушечке.

Он посмотрел на палочку теста и нахмурился.

– Что это та… – он замолчал на середине фразы, его глаза стали огромными. – Это? Ты? – Он посмотрел на меня, его лицо излучало сдерживаемую радость, я кивнула в знак подтверждения.

Джек упал на колени и прижал голову к моему животу. Он обхватил меня руками и крепко обнял, не произнося ни слова. Его дыхание согревало мою кожу даже через тонкую ткань рубашки. Я не знала, как долго мы стояли в таком положении, но сложилось впечатление, что несколько часов.

Когда Джек, наконец, оторвал голову от моего живота, я заметила слезы на его щеках.

– У нас будет ребенок? – Он накрыл мой живот своими руками.

– Три теста подтвердили беременность, так что, думаю, да. – Я улыбнулась, глядя на своего мужа сверху вниз, когда он уселся прямо на пол.

Джек протянул мне руку, и когда я сцепила наши пальцы, он потянул меня вниз, чтобы я села напротив него.

– У нас будет ребенок.

– Ты счастлив?

– Ты шутишь, Котенок? Я хотел, чтобы ты залетела от меня с того момента, как впервые тебя встретил.

– Врун! – громко рассмеялась я.

– Ладно, может и не в тот день, когда встретил тебя. Но довольно скоро после этого. – Он обхватил мое лицо своими ладонями. – Не могу поверить, что прямо сейчас у тебя в животе находится наш ребенок. Он сейчас, наверно, страшненький.

Я закатила глаза.

– Только если ты так говоришь.

– Я люблю тебя. – Он подполз ближе ко мне, его губы неистово покрывали поцелуями мое лицо. – Я так сильно тебя люблю. Спасибо. Спасибо, что любишь меня. Спасибо, что вышла за меня замуж. Спасибо, что стала частью моей семьи. И спасибо, что оберегаешь ребенка нашей большой любви у себя в животе.

– Ребенок нашей большой любви? – усмехнулась я. – Джек Картер, ты не перестаешь меня удивлять.

– Это ты удивительная. И я чертовски сильно тебя люблю. Больше, чем что-либо еще в этой жизни. – Он наклонил голову и поцеловал мой живот. – И я обещаю, что буду хорошим отцом.

Я протянула руку и нежно погладила его по голове.

– Я знаю, что будешь.

Джек посмотрел на меня и усмехнулся.

– Я разговаривал не с тобой.

Улыбаясь, я шлепнула его по плечу и сказала:

– Тогда ребенок это знает.

– Перестань называть нашего сына просто ребёнок.

– А ты перестань называть нашего ребёнка сыном! А если это девочка, Джек? – Мои глаза расширились от этой мысли. – Черт, Джек. А если это и правда будет девочка?

Он закинул голову назад и громко расхохотался.

– Тогда я убью любого парня, кто посмеет приблизиться к ней до тех пор, пока она не съедет от нас. – Он перевел дыхание и продолжил: – Чего никогда не случится.

– Ух-х, – выдохнула я, прекрасно понимая, что если у нас родится девочка, Джек, скорее всего, будет сходить с ума каждый раз, когда она будет выходить из дома. Он взял мою руку и притянул её к своим губам.

– И если у нас родится девочка, Котенок, надеюсь, она будет выглядеть как её мама.

Мои глаза наполнились слезами.

– Глупые гормоны. Я что, теперь все девять месяцев буду плакать?

– Тогда я все девять месяцев буду вытирать твои слезы.

Я шмыгнула носом, гадая, как же получилось, что мне так повезло в жизни? Я знала, что мы спустились в ад и вернулись обратно, но сейчас это казалось таким далеким. У нас будет ребенок, и я не могла представить себе что-то более чудесное.

– Котенок? – Джек схватил себя за волосы и слегка дернул. – Думаешь, я буду хорошим отцом?

Я прижала руку к его груди.

– Конечно, будешь.

– Без сомнений?

– Никаких, – мягко сказала я, вложив в слова всё свое сердце, надеясь успокоить его.

– Откуда ты можешь это знать?

– Джек, я каждый день живу, окруженная твоей любовью. Глубокой, страстной, сильной. А также честной и искренней. Я знаю, ты будешь любить нашего ребенка. Неважно, какого пола он будет.

– Это точно! – выкрикнул он, потирая мой живот, словно это был живот Будды [25]25
  По легенде, чтобы заручиться помощью Хотея (Смеющегося Будды) – бога богатства, веселья и достатка – необходимо каждый день поглаживать ему живот.


[Закрыть]. – Там находится маленький Картер. И я сделаю все, чтобы вы оба были в безопасности, под защитой и всем обеспечены. Это моя работа.

– Вот видишь? Я уже знаю всё, что ты только что сказал, – я положила руку на его ладонь и слегка сжала её.

Джек поднялся с пола, протянул мне руку и помог встать. Потом обхватил меня руками и крепко прижал к себе. Я буквально могла почувствовать любовь, что искрила между нами. Джек повел меня к постели, сел на кровать и раздвинул ноги, предлагая мне присесть рядом. Я уютно пристроилась между его ног и прижалась спиной к его груди, чувствуя сквозь одежду, как пришли в движение его мышцы, когда он заговорил:

– Когда ты планируешь переехать ко мне, Котенок? Я не могу смириться с тем, что ты находишься на другом конце страны. Я, черт возьми, схожу с ума, когда ты одна. Ты нужна мне. – Он нежно поцеловал меня в шею и плечо.

– Я знаю. Я найму грузчиков тогда, когда вернусь в Нью-Йорк.

– А что с твоей работой? Нора уже знает, что ты уходишь?

Я развернулась, чтобы посмотреть на него.

– Черт! Я забыла рассказать тебе. Нора сказала, что я могу работать в журнале как приглашенный фотограф. Я уже отдала ей свое заявление на увольнение.

– И что это значит? Ты все еще планируешь фотосессию с Маттео и Триной после рождения их ребенка?

– Да, мне только придется лететь в Нью-Йорк для этого. Мне просто будут приходить задания, которым соответствует моя квалификация, и если они меня заинтересуют, то я берусь за работу. Я не обязана соглашаться на все проекты. – Я пожала плечами. – Хотя сейчас, когда я беременна, я не знаю, хочу ли заниматься карьерой.

– Что ты имеешь в виду, Котенок? Ты хочешь сидеть дома с нашим сыном?

– Джек, перестань! – я захихикала и закатила глаза, хотя он и не мог меня видеть, потом я развернулась в его объятиях, чтобы быть лицом к нему. – Ну, я думаю, что да. Хочу сидеть дома. К тому же, я хочу быть там, где и ты, я хочу путешествовать с тобой столько, сколько это будет возможно.

Взглянув в его глаза, я желала, чтобы он увидел искренность в моем взгляде, после чего произнесла:

– Видишь ли, на меня снизошло озарение. Ты мой дом. Я не хочу быть там, где нет тебя. И я знаю, что это чувство станет крепче тогда, когда родится наш ребенок. Я хочу, чтобы наша семья была вместе так часто, как это только возможно. И если сейчас моя карьера отойдет на задний план, я спокойно это переживу.

Джек вскинул руку вверх, останавливая меня.

– Ты уверена? Ты согласна не работать? Я знаю, как сильно ты любишь фотографировать, и не хочу, чтобы на всю оставшуюся жизнь ты затаила на меня обиду. Я не собираюсь никуда отпускать тебя, поэтому не могу допустить, чтобы ты возненавидела меня.

– Я хочу сделать это. Это мой выбор. Я хочу, чтобы семья была у меня на первом месте, а ты… – я подавила всхлип, – … ты моя семья. Я не сказала, что больше вообще не буду работать. Просто не хочу работать сейчас. В списке моих приоритетов на первом месте ребёнок.

Джек выдохнул.

– Боже, Котенок, я хотел бы поспорить с тобой прямо сейчас. Я хотел бы сказать, что ты не права, что ты не должна оставлять любимое дело, но я слишком счастлив от тех чувств, которые всколыхнули во мне твои слова. Не потому, что ты хочешь оставить свою работу, а потому, что в целом мире нет больше никого, кроме тебя, кого бы я хотел видеть в качестве матери моего сына. И если это означает, что я должен проводить с тобой больше времени дома, в дороге, да где угодно… я согласен.

Потом он обхватил ладонями мое лицо, посмотрел прямо в глаза и произнес:

– Каждого мгновенья, проведенного с тобой, мне мало. Я всегда хочу больше. И я всегда буду стремиться получить больше.

Услышав это, я снова ударилась в слезы.

Чертовы гормоны.

Глава 12. Возвращение домой

Кэсси

Месяц спустя…

Через неделю после поездки в Сиэтл я наняла грузчиков, которые собрали наши вещи и вывезли их из квартиры. Прощаться не только с этой квартирой, но и с городом и друзьями, было чертовски тяжело. Я знала, мы будем продолжать общаться, но жизнь складывалась так, что дружба на расстоянии все же отличалась от того, когда вы можете увидеть друг друга в любое время.

К тому же я влюбилась в Нью-Йорк. Уехать отсюда оказалось намного сложнее, чем я ожидала. Я оплакивала потерю своего второго дома, города, который настолько сильно отличался от Калифорнии, но при этом занимал огромное место в моем сердце. Слезы потекли по моим щекам, и вовсе не потому, что я была беременна.

Ну, если только чуть-чуть.

Грузчики привезли наши вещи к складу недалеко от дома бабушки и дедушки, и мы все по очереди укладывали коробки в арендованное помещение. Джек строго-настрого запретил мне что-либо поднимать, если только это не было супер легким. Поэтому я проводила большую часть дня, наблюдая, как остальные таскали наши вещи. И в такие моменты я чувствовала себя полной задницей.

Так как Джек уже поселился в своей старой спальне в доме бабушки и дедушки, я решила присоединиться к нему, пока мы не найдем себе собственный дом. Было трудно найти подходящий дом, пока я была в разъездах с Джеком и посещала все его домашние игры на новом стадионе.

Я должна была увидеть новые лица, встретиться с женами и подружками игроков команды, вспомнить, какое было движение на дорогах Лос-Анджелеса, и сражаться с утренней тошнотой, которая переходила в обеденную, а потом уж и в вечернюю. За исключением этих мелочей, все остальное было просто замечательно. Когда перед очередной выездной игрой я сказала Джеку, что должна остаться в городе, чтобы присмотреть нам дом, он согласился, но крайне неохотно.

Он утверждал, что понимает причину, почему я решила остаться, но при этом добавил, что ему такое положение вещей не нравится. Единственное, почему он все-таки согласился меня оставить, – это потому что я должна была, наконец-то, найти для нас дом. И как бы сильно мы не любили бабушку и дедушку, мы отчаянно хотели жить отдельно. И к окончанию игрового сезона я планировала уже обзавестись собственным жильем. У нас будет ограниченное время до начала нового сезона, поэтому я хотела обустроиться на новом месте как можно скорее. К тому же, с рождением ребенка у меня возникнут другие заботы.

Ну что я могла на это сказать? Я всегда все планировала.

Джеку не нравилось, что он не мог быть рядом со мной во время беременности, поэтому настаивал, чтобы я ездила с ним на каждую выездную игру. Он заботился о том, чтобы я ни в чем не нуждалась. В номерах отелей, которые мы снимали, всегда были дополнительные подушки, крекеры и мини-холодильник, наполненный имбирным элем.

По правде говоря, мне нравилось, как Джек защищал и оберегал меня. Рядом с ним я чувствовала себя в безопасности, в принципе, как и всегда. Мои мысли вернулись к той ночи, когда меня ограбили, это было еще во времена учебы в колледже. Я помнила, насколько была напугана в тот момент: мое тело сковал шок, растерянность и горечь за все, что произошло. Но самые сильные эмоции я испытала тогда, когда увидела Джека. Он взял меня на руки, и я поняла, что все будет хорошо, потому что он был рядом. Я мгновенно расслабилась, позволив Джеку делать то, что он лучше всего умел делать: защищать своё.

Мне нравилось путешествовать вместе с ним, но я уже устала. Тем более, отказ от последней поездки стоил того. Еще как стоил. Потому что… я нашла НАШ дом.

О Боже, какой дом!

Можно было просто в обморок упасть от одного взгляда на него.

Я была счастлива, что мы вернулись домой и что вся наша семья будет рядом, когда родится ребёнок, но дом, который мы только что купили, был настоящим даром Божьим. Единственная вещь, по которой я больше всего скучала, живя в Нью-Йорке, это пляжи Южной Калифорнии. В Нью-Йорке тоже были прекрасные пляжи, но совсем не такие, как здесь.

Тусовки с друзьями, серфинг, вечеринки у костра являлись неотъемлемой частью тех, кто вырос в Южной Калифорнии. Не говоря уже о том, что Тихий океан был моей давней одержимостью как фотографа. Я искала нам дом неподалеку от бейсбольного стадиона и дома бабушки и дедушки, в округе с хорошей школой для ребёнка. Район в Ньюпорт Бич в полной мере удовлетворял все мои требования. Тем более у меня каждый день был повод для вдохновения как фотографа, что приносило удовлетворение моей творческой душе.

Цена на дом сначала подпортила мне настроение. Я отлично заработала в журнале, и по контракту Джек получал столько, сколько не каждый человек зарабатывал за всю жизнь, но я все же старалась проявить благоразумие, когда речь касалась наших финансов. И выкидывать миллионы долларов на дом не казалось мне такой уж необходимостью.

К тому же, Джека могли снова продать в любое время, и что тогда? У нас будет безумно дорогой дом, в котором нам даже не придется пожить?

Но Джек напомнил мне, что мы всегда хотели обзавестись собственным домом в Южной Калифорнии. Даже если его снова продадут в другую команду, нам все равно нужен дом, где бы мы захотели, в конце концов, обосноваться в будущем. И он был прав. Поэтому после нескольких недель поисков в отсутствие Джека, я нашла то, что нужно, в частном секторе, который, я точно знала, понравится Джеку.

В доме было два этажа, четыре спальни, кабинет и шикарный задний двор с ухоженным газоном. В хозяйской спальне имелся выход на балкон, который шел по периметру дома. В тот момент, как я увидела этот балкон, во мне тут же загорелось желание обзавестись телескопом. Я просила у папы телескоп, когда была ребенком, но, как и много раз, его обещание так и осталось обещанием. Последней каплей стал потрясающий вид, за который можно было умереть… океан был виден из каждой комнаты. Когда я в первый раз вошла в дверь этого дома и увидела, что окна выходят на океан, то просто впала в ступор. И сдалась.

Глаза Джека загорелись, когда я показала ему этот дом. К счастью, предыдущие хозяева сделали его современным, поэтому мне ничего не хотелось в нем менять, ни единой вещи. Тем более владельцам нужно было срочно продать дом, и мы купили его за приемлемую цену.

В день переезда Джек и Дин таскали коробки из грузовика, который мы арендовали, в комнаты нашего нового дома, а я тем временем их распаковывала. Я хотела, чтобы этот дом как можно скорее стал уютным, поэтому пока ребята заносили коробки в дом, я расставляла вещи по комнатам.

Я была поражена, как быстро у нас спорилась работа. Несколько часов назад грузовик по самую крышу кузова был заполнен коробками, а сейчас он почти опустел. И стены в нашем доме, которые еще недавно были голые, сейчас украшали картины и рамки с фотографиями, словно мы жили здесь уже много лет.

– Котенок, ты не обязана этим заниматься. Я могу нанять кого-нибудь, – прокричал Джек из гаража.

– Перестань сходить с ума. Я в состоянии повесить картины и разобрать наши вещи.

Джек крадучись вошел в дом, обхватил меня со спины и закружил.

– Я волнуюсь о тебе, – сказал он, после чего наклонился и поцеловал мой едва заметный животик. – Разве не так? – он стал разговаривать с моим животом глупым писклявым голосом. – Мы беспокоимся о мамочке. Она должна просто сидеть и смотреть, как мы делаем всю работу.

Я рассмеялась и взъерошила ему волосы.

– Ты идиот.

Он посмотрел на меня снизу вверх и усмехнулся.

– Ага. Но я же твой идиот. – Джек еще раз поцеловал мой живот и направился на кухню. Он открыл холодильник, достал банку пива и кинул её Дину.

– Лови, – крикнул он, когда Дин прыгнул, чтобы поймать банку.

– Придурок. – Дин открыл пиво и сделал длинный глоток. И тут же чуть не выплюнул все назад, когда мы услышали голос моей лучшей подруги.

– Ах, не могу поверить, что вы, ребята, вернулись сюда! Я так счастлива. – Мелисса влетела в дом и сразу кинулась в мои объятия. Она посмотрела на Дина и Джека, послала им лаконичную улыбку и прижала ухо к моему животу. – Как поживает мой малыш? – проворковала она и погладила мой живот, словно это действо могло принести ей удачу, черт возьми.

И почему все так делали?

Джек и Дин ретировались на задний двор. Трусы.

Когда они оставили нас одних, я скрестила руки на груди и резко спросила:

– До сих пор не разговариваешь с Дином, как я посмотрю?

Она наклонила голову набок.

– Это он не разговаривает со мной, а не наоборот.

Я нахмурилась.

– Ты разбила ему сердце. Чего ты ожидала?

– Я ожидала, что ты и все остальные не будете принимать чью-либо сторону.

– Как я могу не принимать чью-либо сторону? – сказала я, злясь на неё. – Ты даже не пыталась помириться с ним.

Мелисса опустила голову, когда слезы наполнили её глаза.

– Это жестоко.

– Я не понимаю тебя. Вообще не понимаю. Ты единственная, кто сказал мне бороться за наши с Джеком отношения, не сдаваться. Ты уговорила меня дать ему второй шанс, – напомнила я ей, после чего сделала глубокий вдох, чтобы успокоить подкатившую тошноту. – Причем настойчиво.

– И что? – рявкнула Мелисса.

– А то, – многозначительно сказала я. – Ты сама не следуешь своим собственным советам.

– Откуда ты знаешь, чего я хочу?

– Потому что я вижу это по твоим глазам. Ты скучаешь по нему. И есть еще что-то, о чем ты мне не рассказываешь. Пошли. – Я схватила Мелиссу за руку и потащила к гаражу.

– Куда мы идем? – Она пыталась высвободить свою руку, но я только усилила хватку.

– Садись в машину. – Я открыла дверь со стороны пассажира и затолкала её внутрь. – Я устала от этого, и сейчас мы поедем в единственное место, где ты сможешь прислушаться к голосу разума.

– О Боже. Нет. – Мелисса разблокировала дверь, но я быстро вновь заблокировала её, установив при этом защиту от детей, чтобы она не сбежала. – Ты не можешь обабушкинить меня! – закричала она, барабаня по стеклу.

– Перестань уродовать мою машину! Что? Обабушкинить?

– Да! – выкрикнула она. – Ты отвезешь меня в дом бабушки и дедушки, там они наговорят мне замечательных вещей, и я разрыдаюсь, потому что в итоге вы окажетесь правы, а я буду чувствовать себя идиоткой.

Мне очень сильно захотелось рассмеяться, но я сдержалась.

– Давай посмотрим, что они скажут. Возможно, они не будут придерживаться моей точки зрения, – предположила я, хотя прекрасно знала, что они скажут.

То есть, я надеялась, что они будут того же мнения насчет этой парочки, что и я. Только у них лучше получится вразумить особо упертых.

– Хочешь сказать, что они займут нейтральную позицию? Хах! Я поверю в это только тогда, когда услышу собственными ушами.

Через пару минут я въехала на подъездную дорожку около дома бабушки и дедушки, надеясь, что они не рассердятся нашему нежданному визиту. Постучав в дверь, я не стала ждать ответа, а приоткрыла входную дверь и прокричала:

– Бабуля? Дедуля?

– Кэсси? Это ты, дорогая? – откликнулась бабушка с кухни.

Мы прошли по прихожей, рука Мелиссы была крепко зажата в моей, когда я буквально втащила её на кухню.

– Садись, – приказала я, она сделала так, как я сказала, при этом сложила руки на груди и скорчила недовольную гримасу, которую я прекрасно знала.

– О, здравствуй, Мелисса, – улыбнулась бабушка. – Вы в порядке? Что случилось? С малышом все хорошо? – Она посмотрела на мой живот, и я кивнула.

– Все хорошо, бабуля. Мне просто нужно было привести сюда Мелиссу.

Бабушка наморщила лоб, но я знала, что это было частью её плана.

– Для чего, дорогая?

– Потому что по каким-то причинам она не хочет быть с Дином. И я знаю, это не потому, что она не любит его или по другим нормальным причинам. Думаю, что только ты и дедушка можете добраться до истины. Так что, приступайте. Делайте свое волшебство. Испытайте свое вуду-колдовство на ней.

Бабушка и дедушка от всей души рассмеялись.

– Вуду-колдовство. Отлично сказано, Котенок, – сказал дедушка между приступами смеха.

– Я не шучу! Она сломалась, – прокричала я, указывая пальцем на мою ужасную лучшую подругу. – Почините её!

– Хорошо. Признаю, что я не понимаю, почему за такое долгое время вы так и не стали парой, – начала бабушка. – Почему ты не рассказала мне, в чем проблема, Мелисса?

Мелисса глубоко вздохнула, её взгляд метался между нами, в то время как мы все таращились на неё.

– Здесь нет никакой проблемы. Может быть, в этом-то все и дело?

– Что? – Дедушка почесал затылок, совершенно сбитый с толку её ответом.

– Продолжай, – участливо сказала бабушка. Именно таким образом она всегда проникала в самую суть.

– Как я уже сказала, нет никакой проблемы, – сказала Мелисса, пытаясь звучать уверенно.

– Ты любишь Дина? – задала я самый очевидный для всех вопрос. Её лицо смягчилось так же, как и тогда, когда я впервые спросила у неё об этом во времена нашей учебы в колледже.

Мы все смотрели на Мелиссу, ожидая её ответа. Она смотрела в пол и вытирала глаза.

– Конечно, я люблю его. Я никого прежде так не любила.

Я стояла совершенно ошеломленная. Тогда я вообще не понимала, что происходит. Я покачала головой и сказала:

– Серьезно? Тогда какого черта ты здесь делаешь? Почему ты сейчас не с ним?

Бабушка выдохнула и достала из шкафчика бутылку вина. Открыв бутылку, она наполнила три стакана вином, а в четвертый налила холодной воды.

– Извини за то, что мы будем при тебе пить вино, дорогая, – сказала она и протянула мне стакан воды.

– Все в порядке. В любом случае, вино меня сейчас не привлекает. – Я погладила свой живот.

Она поставила бокал вина перед Мелиссой.

– Сначала выпей, а потом продолжим разговор.

– Вы, девочки, все так усложняете. Разве вы не знаете, что мы, мужчины, народ простой? – спросил дедушка, пробуя вино.

Бабушка сделала знак рукой, приказывая ему помолчать.

– Ты напугана, разве не так, дорогая?

Дедушка кивнул.

– Это же очевидно.

Моя голова крутилась по сторонам, пока у Мелиссы по щекам катились слезы.

– Что? Что очевидно? – спросила я, ничего не понимая из всего происходящего.

– Она боится, что у них ничего не получится. Что их отношения не продлятся долго, – нежно сказала бабушка, глядя на Мелиссу.

Дедушка громко хлопнул рукой по столу.

– Котенок, что не так с твоей девочкой?

– Она просто боится. Вот в чем дело. Это только страх, – сказала бабушка.

– В самом деле? – спросила я Мелиссу. – Но ты же самый бесстрашный человек, которого я знаю. Ты всегда говоришь людям, что им следует делать. Всегда поддерживаешь и призываешь не бояться рисковать.

– Проще советовать это другим людям, чем сделать самой, – призналась она. – Намного труднее воспользоваться своим же советом в собственной жизни, особенно, когда ситуация не ясна.

– О чем, черт возьми, ты говоришь? – спросила я.

Мелисса вздохнула.

– Я знала, что ты и Джек созданы друг для друга. Знаешь, я видела это. И всегда говорила об этом тебе. Поэтому мне было проще простого подтолкнуть тебя. Но такой ясности в наших с Дином отношениях нет.

– Да неужели? – фыркнула я. – Почему же тогда я тебе не верю?

Она кивнула.

– Это правда. Я могу сказать тебе, как поступить в той или иной ситуации, но я никогда не знаю, что делать мне самой.

– Ну, мы-то все знаем, что тебе нужно делать! Ты должна заняться Дином! Ум… – я замолчала, чувствуя, как мои щеки заливаются краской. – Я имела в виду, мы все знаем, что ты и Дин принадлежите друг другу, так что ты там мне не рассказала? Выкинь эти мысли из головы, – настаивала я.

Мелисса сделала глубокий вдох и выпалила:

– Ладно! Я люблю Дина. Очень сильно. Но если между нами что-то пойдет не так, и наши отношения развалятся, я единственная, кто много от этого потеряет, а не он. Ты моя лучшая подруга, – напомнила она, глядя в мою сторону. – Но он брат твоего мужа. И если у нас ничего не получится, один из нас потеряет вас.

Её глаза умоляли меня понять её.

– И ясно как день, что это будет не Дин. Я более чем уверена, что он не сможет перестать быть братом Джека. Но я могу перестать быть твоей лучшей подругой. – Слезы ручьем текли по её лицу, она подняла руку, чтобы смахнуть их. – А я не хочу лишиться тебя. Я не хочу быть тем, кто все потеряет.

Моё сердце болело за Мелиссу. Я встала, подошла к ней, обхватила её руками и сжала в объятиях.

– Я никогда не перестану быть твоей лучшей подругой. Неважно, что произойдет между тобой и Дином.

Она покачала головой.

– Это ты сейчас так говоришь, но ты не знаешь, как будет на самом деле. Ты не можешь быть уверена, кого ты выберешь. Я имею в виду, если тебе придется делать этот выбор. И нет никаких сомнений в том, что ты не предпочтешь меня Дину. Сейчас он и твоя семья тоже.

– Но и ты всегда была моей семьей. – Я поймала взгляд Мелиссы, пытаясь показать ей, насколько искренни были мои слова, но она только покачала головой.

Дедушка добавил:

– Могу гарантировать, Дин точно не думает о том, что он потеряет, если у вас не срастется. Вероятно, он вообще не думает о том, что вы можете расстаться. Так почему ты так думаешь?

– Да, кстати, почему ты так уверена, что ваши отношения не продлятся вечно? – спросила бабушка.

– Серьезно, Мелисса, ты единственный человек в мире, кто убедил меня не сдаваться и бороться за наши с Джеком отношения. Даже несмотря на то, через что нам пришлось пройти, ты до сих пор говоришь, что он единственный для меня.

– Ну, так ведь и оказалось. Я была права, – отрезала она.

– Так же как и я. Вы с Дином созданы друг для друга. Ты единственная, кто не понимает этого.

Её голова опустилась вниз, когда она прошептала:

– Я чувствую, что у нас ничего не получится.

– Послушай, Мелисса. – Бабушка потянулась вперед и взяла за руку мою лучшую подругу. – Любовь – единственная вещь в этой жизни, ради которой стоит рискнуть. Когда ты постареешь и оглянешься на свою прожитую жизнь, ты не будешь сожалеть, что использовала шанс любить кого-то. Но ты будешь сожалеть, если не воспользуешься этим шансом. Особенно по причине страха. Страшно только потому, что тебе есть что терять. Ты чувствуешь себя наиболее уязвимой. Не позволяй страху лишить тебя любви.