Текст книги "Клык"

Автор книги: Джеймс Паттерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

32

Я глянула внутрь, и на минуту у меня перехватило дыхание. Старинное, тонкое, легкое колечко с камушком нынешнего месяца.

Кто бы на него ни посмотрел, не задумываясь сказал бы, что такой подарок не для Макс. Что Макс девчоночьи штучки презирает. Но оно такое женственное! Такое красивое. Из титана и черной кожи! И кто бы что ни говорил, мне оно ужасно нравится.

Быстро надеваю его на безымянный палец правой руки. Тот, на котором всегда девушки кольца носят. (Откуда я, спрашивается, про это знаю?)

Колечко пришлось мне как раз впору – будто специально для меня сделано. (Как это Клык размер угадал?) Стою, молчу и глаз от кольца оторвать не могу.

Вдруг понимаю, что Клык ждет, что я скажу, и охрипшим голосом выдавливаю из себя:

– Спасибо. Оно… оно… само совершенство.

– Это ты само совершенство, – шепчет Клык мне в самое ухо. – Такая, какая ты есть.

Я опять теряю дар речи и только через пять минут понимаю, что я, как идиотка, глазею на него с блаженной улыбкой. Трясу головой, стараясь стряхнуть с себя магическое притяжение его глаз.

– Все, харэ! – Газзи хлопает в ладоши. – Теперь все айда на крышу! Мои подарки в интерьеры не вписываются. Того и гляди что-нибудь подожжем.

У меня в груди что-то екнуло от мгновенного беспокойства. Но на крыше сразу же отпустило. Солнце только что село, и горы вдали залиты нежным розовым светом.

Мы все усаживаемся, свесив ноги с крыши. Камушек у меня на кольце мерцает даже в этом сумеречном свете, и я то так поверну правую руку, то эдак. И чувство у меня такое, будто я сама изнутри засветилась.

Надж сидит рядом со мной и снова меня обнимает:

– Татуировка! Они нынче в такой моде, ты себе даже не представляешь! Только я никак не могу решить, какую выбрать.

От ее радости на душе у меня тепло и светло.

– Не торопись. Придумаешь что-нибудь.

– Теперь все сидите смирно, – командует Газзи, перебирая что-то в большой картонной коробке. Клык садится за мной и ласково притягивает к себе за плечи. Я откидываюсь назад, прислоняясь к его груди, и от счастья и волнения едва дышу. К тому же мне страшно неловко, потому что стая и так нас все время дразнит. Но Клык явно не собирается от них ни скрывать, что мы вместе, ни притворяться, что нам хочется каждую минуту быть рядом.

– Макс будет первой, – торжественно объявляет Газзи. – Потому что это ее идея всехний день рождения устроить.

Мы все хором заорали «ура», и Газ щелкает зажигалкой. Что-то воспламеняется в темноте и после секундного шипенья и треска – вжжж – устремляется в чернеющее небо. Еще три секунды – взрыв, и в небе загорается голубой огненный офигительный шар.

– Ах! – выдыхает стая.

И тут шар рассыпается, и синие мерцающие блестки складываются в огромную сияющую букву «М».

– Газ! Ты гений! Умереть – не встать! Как же ты это смастрячил?

Газзи скромно опускает глаза:

– Секрет фирмы – залог успеха. Теперь Клык!

Огненный шар Клыка похож на апельсин и зажигает небо ярко-оранжевыми огнями. Он такой яркий, что на многие мили освещает всю округу. Где-то далеко-далеко внизу под нами по уступам горной гряды вьется полузаброшенная дорога. И в оранжевых отсветах мелькает черный джип, движущийся по ней вдоль отвесного склона.

Я вскакиваю на ноги, как только в небе загорается рыжая буква «К».

– Ребята! К нам едут гости!

33

Сажусь на корточки, стараясь держаться в тени. Над головами взошла яркая полная луна, и наши орлиные глаза легко различают очертания неумолимо приближающегося к нашему убежищу джипа.

– Может, кто-то заблудился? Или куда-то мимо едет? – безнадежно предполагает Клык.

– Как же! Держи карман шире. – Я едва сдерживаю самые черные ругательства. – Скажи еще, пасхальный кролик скачет или Санта-Клаус Северный полюс потерял.

Праздничное настроение мгновенно улетучилось, и я уже готова к бою.

Вот оно, начинается. Я чувствовала, что в воздухе что-то неладное носится. Не зря я от каждого шороха до потолка последние дни подпрыгиваю. Выходит, никакой паранойи у меня нет. А есть интуиция и дежавю: место то же, дом почти тот же. А значит, и лапа, и рожа ирейзера тоже мне не пригрезились. Даже черный джип – как год назад, когда ирейзеры на наш старый дом напали. С тех самых пор мы и живем в бегах.

Похоже, наши самые кошмарные кошмары начинаются сызнова.

– Значит так, ребята! Разлетаемся. Прячьтесь в кронах деревьев. Следите, есть ли в небе вертушки. Не открывается ли люк на крыше джипа. Атакуем по моему сигналу. Бейте прицельно по стеклам машины.

– Так точно, – с решительным видом козырнул Газзи.

Почти бесшумно, пригнувшись, перебегаем на другую сторону крыши, ту, что дальше от дороги. Я все еще не могу поверить в происходящее. В новом доме мы едва неделю прожили…

Каждая мышца у меня напряжена – я готова к прыжку. И вдруг Ангел склоняет на бок голову:

– Макс, подожди. По-моему, это… это Джеб.

– Как Джеб? – недоверчиво переспрашивает Надж.

Ангел выпрямляется и кивает:

– Наш Джеб. Его что, тоже атаковать?

Я мысленно застонала. Как бы Джеб теперь ни клялся и ни божился, что он помогает стае и мне тоже, я ему больше не верю. Он то с нами, то против нас. Получается, как будто он говорит: «По вторникам я злодей, а по пятницам – ангел-хранитель». У меня от его предательств голова кругом идет.

– А он один?

Ангел на секунду задумалась.

– Нет.

– Так-так, – вздыхаю я. – Нет, не надо его атаковать. Но держите ухо востро, особенно с тем, кто там с ним едет. Это, случайно, не моя мама? – загорелась я внезапной надеждой.

Ангел мотает головой:

– К сожалению, не мама.

Джип припарковался между сваями, на которых стоит наш дом. Я спрыгиваю вниз поздороваться. Вы, поди, спросите, почему дом на земле не построить? Объясняю. К нам в дом можно только влететь или забраться по длинной приставной лестнице, которую мы убираем. Или не убираем. Это я придумала такую маленькую архитектурную хитрость. Для безопасности.

Открывается водительская дверь, и из нее появляется Джеб. Когда-то он был моим спасителем, моим героем, моим учителем. Теперь он тот, кого надо опасаться. И вдобавок мой биологический отец. Но если он сдал свою сперму, чтобы зачать меня в пробирке, отнюдь не значит, что я должна смотреть на него восторженными оленьими глазами и прощать ему все на свете. Он больше никогда не будет мне настоящим отцом. С этим теперь навсегда покончено.

– Джеб, – говорю я ровным голосом, – это что, мама тебе рассказала, где нас искать?

Непостижимым для меня образом мама почему-то ему до сих пор доверяет. А я доверяю маме. И это единственная причина, по которой Газзи до сих пор не лезет под джип и не крепит к его шасси детонатор.

– Да, мама. Она собирает команду для нового задания КППБ. Я тебе потом обо всем расскажу.

И тут открывается другая, с пассажирской стороны, дверь джипа. Я напрягаюсь. Но вместо мистера Чу или робота-убийцы оттуда появляется некто намного страшнее – Дилан.

Моя идеальная половина.

34

Между нами говоря, Дилан для любой девчонки «идеальной половиной» окажется. Если бы у меня самой ее уже не было, а мне бы предложили в подарок такого обалденного мутанта, я бы очень даже не отказалась.

В его белокурых волосах сверкают отблески лунного света, и челка волной падает на глаза. Дилан снял куртку, и мне видны его крылья, теплого шоколадного цвета, темнее, чем у меня и у Надж.

Без всякой видимой причины сердце у меня почему-то подпрыгнуло и на мгновение замерло. Что бы мне Голос ни трындел, я навсегда распрощалась с ним в Африке и новой встречи совершенно не ожидала. А вот, пожалуйста, он явился. И не куда-нибудь, а прямо ко мне домой. И пристально на меня смотрит.

Точно я его жертва.

Один за другим стая спрыгивает с крыши и встает рядом со мной.

– Что ты здесь делаешь, – сурово спрашиваю я Джеба. – И откуда у тебя этот? – Я мотнула головой в сторону Дилана. – Ты что, с профессором Кошмариком скорешковался?

– Дa так… Хотел на вас посмотреть, как вы на новом месте обосновались. Убедиться, что здесь все в порядке, что вам ничто не угрожает. Что ты стоишь, иди к нам поближе! – подзывает он Дилана. – А с профессором Гюнтер-Хагеном мы в одной области работаем. Так что наши пути пересекались.

Вспоминаю, как Полотняный врал мне, что ни о каком Джебе слыхом не слыхивал. Кажись, правды больше ни от кого никогда не дождешься.

– Привет, Джеб! Привет, Дилан! – Ангел выступает вперед, и вслед за ней все здороваются с нашими самозванцами. Без особой теплоты и радости. Но очень даже цивильно. А Ангел так и вообще улыбается. Прошу заметить, что я из себя никаких приветствий выжать не сподобилась.

Не нравится мне вторжение Джеба. Не нравится, и все тут. Никто его в нашу жизнь не приглашал. А он за собой еще этого мутанта нового поколения притащил.

Макс, не стоит бояться новых возможностей. – Это мой Голос талдычит и, понятное дело, злит меня невероятно. – Не стоит закрывать себе пути к отступлению.

Что за чушь? Какое такое отступление, и при чем тут Дилан?

– Дилан, ты помнишь стаю? – спрашивает Джеб и заново представляет ему нас всех по очереди. – Это Ангел, Газман, Надж, Игги, Клык и Макс.

Дилан кивает:

– Я очень рад снова с вами встретиться. Вы единственные… на меня похожи.

Он снова уставился на меня, и я отворачиваюсь в сторону.

– Может, мы зайдем? – спрашивает Джеб. – Новостями обменяемся.

Ни за что не пущу их в дом. НИ-ЗА-ЧТО. Хотя это не значит, что я автоматически записала Дилана в мерзавцы. Пока ни суда не было, ни обвинительный приговор не вынесен. Я просто не понимаю, что он здесь забыл.

К тому же он меня нервирует. И очень даже изрядно.

– Ты уж, Джеб, извини, но…

Но договорить я не успеваю.

– Конечно, что за вопрос, заходите, – перебивает меня Клык.

Глянув на Клыка, я поймала на себе его вопросительный взгляд.

– О'кей, так и быть. – Все во мне напряжено, как натянутая тетива лука, а на лице написано именно то, что я думаю. То есть, как бы мне поскорее от них избавиться.

– Дилан, – говорит Клык, – тебе, наверное, лестница не нужна. Давай, взлетай вместе с нами. А Джебу мы сейчас лестницу спустим.

Дилан глянул вверх и нахмурился.

Пара взмахов крыльями – и Ангел и Надж впорхнули в открытую дверь. Дилан снова посмотрел на меня, перевел глаза на Джеба и наконец без энтузиазма согласился:

– Ладно, попробую.

Он стиснул зубы, повел плечами, присел, подпрыгнул, отчаянно забил крыльями. Увы, безуспешно. Рухнул обратно на землю и скривился от боли, всем своим весом подмяв под себя крылья.

Краем уха слышу сдавленное хихиканье Газа и Игги. Но смешки сразу заглушает хлопанье их крыльев. Раз, два – и они уже наверху.

Точеное лицо Дилана становится густо-малиновым. Но он старается глубоко вдохнуть, поднимается на ноги и качает головой:

– Не так-то это легко, как кажется. Я старался…

– Макс в стае всех младших летать научила, – говорит Джеб. – Макс, покажи Дилану парочку движений.

У меня даже челюсть отвисла.

– Да ничего, он сам всему быстро научится. – И я бросаю на Джеба испепеляющий взгляд.

– Конечно, конечно, – как ни в чем не бывало соглашается Дилан. – Это дело практики. Не стоит Макс на меня время тратить.

Поди, не хочет, чтоб его девчонка учила.

И если кто уже запамятовал, что коли кому-то не хочется, чтобы я чего-то делала, напомню, это, как дважды два, означает, что я именно этим тут же и займусь. И к тому же должна признаться, что мне все ж таки жаль его, бедолагу. Одно дело, когда учится летать трехлетний ребенок с еще не отросшими крылышками. И совсем другое, когда беспомощно хлопает здоровенными крыльями этакий детина… почти мужчина. Убогий какой-то, прямо пришибленный.

– Что мне, времени жалко, что ли, – слышу я собственный голос.

– Поучишь? – Дилан вопросительно поднимает брови, но старается сдержать нетерпение.

– Почему не поучить, поучу, – отвечаю ему, мысленно примечая, что надо бы воспользоваться случаем и рассмотреть его крылья получше. Спросите меня, так на мой взгляд, они ему наскоро присобачены и с дистанционного пульта управляются.

– Смотри в оба, – бросает мне Клык через плечо и единым взмахом своих шикарных вороненых, точно Ангела Смерти, крыльев взмывает вверх.

– Вот и хорошо, Макс. – Джеб карабкается вверх по лестнице, сброшенной ему Клыком. Я на секунду представляю, как кто-то из наших пошутил и плюхнул ему по башке крышкой люка.

А потом мы с Диланом остаемся в каньоне одни. В ночной тишине под яркой луной. И я чувствую, что мне не по себе.

– Значит так, – говорю я ему каким-то странным голосом и закашливаюсь, – теперь повторяй за мной.

35

Пару секунд мы с Диланом стоим в неловком молчании. Ночь внезапно стала темнее и глуше. Меня, как облаком, окутал чистый, свежий запах Дилана – запах горного воздуха и душистого мыла.

– Я думал, возьму и полечу. Думал, это от природы дано. – Он медленно раскрывает крылья и сосредоточенно сводит брови, как будто опасается их опробовать.

– Это все равно что ходить или на велике кататься, – объясняю я. – И от природы, и от практики.

Я вспоминаю Ари, сына Джеба, маленького семилетнего пацаненка. Потом кто-то привил ему волчью ДНК и превратил в ирейзера. Но им этого показалось мало. Ему еще крылья потом пересадили. Результат получился кошмарный – настоящий Франкенштейн.

Похоже, они наконец довели свои фокусы до совершенства. Дилана никто за Франкенштейна не примет.

Ловлю себя на том, куда несет мои мысли, и стараюсь отогнать от себя эту чепуху.

– Ну и… ты как… – Я начинаю бездарно заикаться. – Ты сюда из Африки… это… прилетел? На самолете?

– Да, а вы?

– Мы прилетели. Я имею в виду, сами прилетели, на своих двоих. Мы под конец совершенно измочалены были. Атлантический океан – это тебе не шутки.

– Поразительно! Вы такие невероятно сильные. Даже не верится.

Мой сон про Дилана в ярких красках встал у меня перед глазами.

– А тебе было трудно так быстро вырасти? – Я старательно меняю тему. Согласитесь, трепаться попусту я не больно горазда. – Это я к тому, что ты, похоже, вырос ужасно быстро.

Он покачал головой:

– Я всегда был таким. Я себя другим вообще не помню. Они… меня сразу таким сделали. – Он на секунду заколебался. – Я не помню, чтобы я был маленьким. Мне всего-то восемь месяцев отроду. Но знаешь, мне и того хватило, чтобы понять, что я… урод. – У него вырывается смущенный и грустный смешок.

– Ну и что. – Я начинаю сдаваться перед его беззащитностью. – Мы тоже. Не забывай, что это не твоя вина. Не ты же себя сам таким сотворил. Никто из нас не просил, чтоб они нас такими сделали. Это они. Они нас за лабораторных крыс держали. Они над нами измывались. Так что это они монстры, а не мы.

– А ты что, все еще на это злишься? – У него в глазах зажглось любопытство, а мне странно, что парень спрашивает меня про мои чувства.

– Не знаю… Что мне жизнь подбрасывает, с тем я обычно и живу. Я сильно подробности не обмусоливаю. Мне вперед идти надо. Чего про всякое думать-то. Как есть, так и есть. И я такая, какая есть. Мне этого достаточно, и так хорошо.

Он улыбнулся, и в темноте сверкнули его ослепительно белые зубы.

– И мне тоже хорошо.

– А тебя не спрашивают, – рявкнула я. Ой, чего это я? Иногда я сама себе удивляюсь. – Извини, – бормочу я.

– Да что ты извиняешься? Все правильно, – примирительно откликается Дилан. – Ты же меня не спрашивала. И что я думаю, и вправду, значения никакого не имеет. Я же еще совсем зеленый.

– Конечно. Мы годами, всю жизнь, обо всем этом думали. И привыкали, и понять старались. А тебя во всю эту дребедень бросили. Вообще непонятно, как ты еще не свихнулся.

Макс, вы можете друг другу помочь, – непрошено вклинивается Голос. – Вы идеально друг другу подходите.

– Заткнись, – злобно прошипела я, и Дилан удивляется:

– Я же ничего не говорю.

Я скрипнула зубами:

– Я знаю. Я не тебе. У меня просто… – И я решаюсь рискнуть. – Понимаешь, я Голос слышу. Коли ты здесь собираешься оставаться, придется тебе к этому привыкнуть. Или лучше держись от меня подальше.

Даже если я его напугать пытаюсь, ничего у меня не получается. Он сохраняет полное спокойствие:

– Понятно. Привыкну.

– Ладно, переходим к полетам. – Делаю глубокий вздох и сосредоточиваюсь на том, что люблю больше всего на свете. – Летать очень клево. В воздухе совершенно кайфово. Свобода без конца и без края. На свете нет ничего лучше.

Дилан улыбается медленной широкой улыбкой, от которой все его лицо засветилось.

– Поэтому первое, что мы сделаем, это столкнем тебя с крыши.

36

– Ну, как прошел первый урок? – любопытствует Джеб, когда мы возвращаемся через полчаса.

– Здорово! – восторженно докладывает Дилан. – У меня все получилось. И Макс отличный учитель. – И прежде чем я успеваю увернуться, он кладет руку мне на плечо.

– Он прирожденный летун. – Я смотрю на Джеба и высвобождаюсь от руки Дилана. – Все на лету схватывает. Ему моя помощь больше не потребуется. – Я ухожу к столу и отрезаю себе кусок торта.

– Мне стая уже все рассказала. И про торт, и про салют. Вы сегодня все стали на год старше.

– Ага. – Я пристроилась на подлокотнике дивана и занялась тортом.

Когда-то давным-давно это он организовывал наши праздники. Покупал подарки и приносил мороженое. Теперь Джеб, ясное дело, уже все просек: и шары, и остатки нашего пиршества. Надеюсь, он своими глазами убедился, что он нам больше не нужен. Что больше у него нет права участвовать в нашей жизни. Надеюсь, это разбило его сердце.

– Что ты, Джеб, здесь забыл?

– Я по вам соскучился, – врет Джеб. Я слишком хорошо его знаю, чтобы этого не понять. – И я хотел рассказать про КППБ, и чтоб Дилан вас снова повидал. А вы Дилана. Ему совершенно необходимо побыть со стаей. Он с вами за полчаса уже научился большему, чем за все восемь месяцев своей жизни.

– Ты лучше скажи, как он с тобой оказался? Я думала, он с Полотняным. Ты что, так просто пришел и попросил Кошмарика одолжить его тебе? На экскурсию его взять предложил? Или как?

– Я, кажется, тут стою. – В голосе Дилана слышится плохо сдерживаемое раздражение. – Но ничего, вы давайте, продолжайте говорить обо мне, как будто я пустое место. – Он скрестил на груди руки, а Джеб поднял на него изумленные глаза.

– Согласись, Джеб, вот это сюрприз! – Надеюсь, я подпустила достаточно яду. – Не пойму только, почему вы всегда удивляетесь, когда ваши маленькие творения, результаты ваших «научных проектов», свой собственный голос обретают. Когда предначертанные вами для них планы в тартарары проваливаются. – Я махнула рукой в сторону Дилана. – Он человек! Живой человек. Он не просто функционирующий сгусток генов, который вы слепили в своих лабораториях. Когда только вы прекратите изображать из себя Господа Бога!

– Я Дилана не создавал! – горячо протестует Джеб.

– Но ты его сюда притащил, чтобы он здесь с нами пообтерся. Чтоб и ему кое-что от наших способностей перепало. Так? Или я ошибаюсь? А как насчет способности протестовать? Способности быть независимыми? Неспособности жить в клетке? – Голос мой крепчает все больше, и я вдруг замечаю, что все остальные притихли и стоят, как пришибленные. – Что если ему и от этих способностей кое-что перепадет?

Джеб поднимается во весь рост:

– Это я вас из клеток вытащил!

– Но не сам ли ты нас туда сперва засадил? – В глазах у меня побелело от ярости. – Почему-то эту часть истории ты всегда забываешь!

– А ты всегда забываешь, что я вас спас! – орет на меня Джеб. Никогда я еще не видела, чтоб он так из себя выходил. Никто из нас такого не видел. – И не единожды. А снова и снова. Я уже со счету сбился, сколько раз вы мне жизнью были обязаны. Если б не я, вы давно бы все уже на том свете были! Если б не я, вас вообще бы никогда на свете не существовало.

Стая замерла в шоке. Кажется, я вконец испортила наш маленький праздник.

– И кто из нас, интересно знать, об этом больше сожалеет?

И с этими словами я хлопаю за собой дверью и прыгаю вниз.

37

Я распахнула крылья, не дожидаясь, когда мои ноги шаркнут по земле, и взмыла в быстро остывающую ночную высь. Голова у меня идет кругом. И не только от четырех кусков торта, хотя я уже раскаиваюсь в своем обжорстве.

Мне необходимы ответы. Мне необходимо, чтобы кто-нибудь сказал мне: «Оставь всякие сомнения. Дело обстоит так-то и так-то». Только кому я поверю? Кому доверять можно?

Поверь мне, Макс.

Я застонала и закатила глаза. Красота! Только моего сладкозвучного Голоса мне не хватает, чтоб у меня совсем почва из-под ног ушла.

Макс, не драматизируй. Если у тебя земля из-под ног уйдет, ты… полетишь. Не правда ли?

Ненавижу, когда Голос меня моими же словами кроет.

«Ты, дорогой, как всегда, прав», – мысленно прорычала я ему в ответ. Если только можно мысленно рыкнуть. Хотя я уверена, что можно. – «Но, раз уж ты здесь, у меня к тебе вопрос: что Джебу у нас понадобилось? И зачем он приволок к нам Дилана?»

Голос молчит, и я продолжаю свой мысленный разговор. С ним? С самой собой?

«Может, он приехал исполнить предсказание Ангела? Убить Клыка?

Он принес нас в этот мир. А значит, и унести из него так же легко может.

А Дилана приволок, чтоб Клыка заменить…

И коли Дилан здесь, чтобы Клыка можно было кокнуть, предупреждаю, я сейчас же начинаю Третью мировую войну. Не меньше».

Сжимаю змеиное ожерелье, подарок Ангела. Это он, Клык, моя идеальная половина.

Я все понимаю. Ты очень Клыка любишь, – говорит Голос, не отвечая на мои вопросы. – Он совершенно удивительный парень. Но вы слишком долго прожили вместе. У вас слишком общее прошлое. За Диланом будущее. Большое будущее.

«Ни за что! – Я чуть ли не в полный голос заорала. – Клянусь, я их обоих сейчас же из дома вышвырну. Вернусь и коленом под зад… И Джеба, и твоего ненаглядного Дилана».

У Джеба свои отдельные причины к вам приехать. А что касается Дилана, я бы хотел, чтобы ты хорошенько о нем поразмыслила. И о связанных с ним возможностях. Он может тебе помочь.

Да уж, конечно. Мне его помощь, как собаке пятая нога, нужна. И вообще, какой от него прок может быть – он даже летать как следует не умеет.

У него фантастическое, феноменальное зрение. Он этого еще не знает, но он может видеть, что происходит за тысячи миль от него, через океан, на другом конце земного шара. И не только в пространстве, но и во времени тоже.

Я замерла. Даже крыльями двигать перестала. И только ветер, ударивший мне под крыло, удержал меня на лету. Не то бы обязательно вниз повалилась. Я же именно это во сне слышала. Ровно это во сне говорил мне сам Дилан.

Макс, если вы с Клыком вместе, на свете есть только одна стая. Но если ты с Диланом, а Клык – предводитель другой стаи… у вас гораздо больше шансов выжить, если наступит конец света.

Мой воспаленный мозг тщетно старается переварить все это. С кем будет Клык? Какая другая стая? Что, разве есть еще и другие диланы?

Голос в очередной раз игнорирует мои вопросы. Кто бы мог подумать!

Вы с Клыком слишком похожи. Слишком независимы. Вы оба решаете проблемы силой. У Дилана другой характер. У него к решению проблем другой подход. Он увеличит твои возможности. Твои и твоей стаи.

Голос точно под дых меня ударил. И от того, что он терпеливо меня убеждает, мне только хуже. До чего же коварная тактика! И я обрушиваю на него всю силу моего негодования: «Глупость! Полный идиотизм! В том, что ты говоришь, нет никакой логики!»

Макс, пора посмотреть своим страхам в лицо, – говорит Голос и многозначительно замолкает.