Текст книги "Запах золота (Сборник)"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

Соавторы: Росс Макдональд,Эдвард Аарон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

 Глава 19

Лицо Дюрана превратилось в маску ужаса. Из его горла вырвался хриплый стон, и он бросился к двери. Барни был недостаточно проворен, чтобы задержать его. Он крикнул ему, прося подождать и выслушать его, но тот ничего не слышал. Барни устремился следом за ним.

Дюран бежал по коридору, его лицо было искажено от ужаса. Барни выругался, преследуя его. На мгновение он потерял его из виду, скатившись по ступеням лестницы. Он поднялся, шатаясь. Ему казалось, что он погрузился в какой-то кошмар, у него больше не было сил идти дальше. Тем не менее он побежал, упал на одно колено, встал и опять побежал.

– Малколм!

В аллее шевельнулась тень. Барни увидел силуэт Дюрана и тень, вынырнувшую из темноты напротив Дюрана. Блеск металла, вспышка в ночи, потом звук детонации. Дюран продолжал еще бежать, раскинув руки, как будто потерял равновесие. Затем он упал на колени и повалился на дорожку, оставшись недвижимым.

Барни побежал. Напрасно он искал другого среди деревьев. Убийца скрылся в темноте.

Барни опустился перед Дюраном на колени. Он был мертв. Пуля попала ему в голову и разбила череп. На гравии уже появилось кровавое пятно.

Барни попытался его поднять, но ноги больше не держали его. В ушах стоял шум. Ему казалось, что он сейчас потеряет сознание, но подступавшая к горлу тошнота помешала этому. Он не желал такого конца Малколму. Это не вязалось со всем тем, что он представлял себе. Это было странно, это не укладывалось в его картину. Что сказал Малколм? «Мне жаль тебя, Барни». Он должен был выслушать его, но он был переполнен собственной ненавистью, своим триумфом, желанием поскорее разделаться со своим всегдашним врагом.

Барни поднял голову и бросил взгляд в сторону улицы. Никто, казалось, не услышал выстрела. Он смотрел на Дюрана и спрашивал себя, какие мысли были у того в голове, когда он бросился бежать? Стыд? Угрызения совести? Потерять свое господствующее положение в Батерли было для него хуже смерти. Он всего лишился, он видел, как рушатся все его мечты в результате вмешательства Барни. Батерли был городом рыбаков. Человек, обманувший их, будет презираем всеми. После тою как стала бы известна его связь и сотрудничество с Хардом, жизнь для Дюрана была бы невыносимой. Может быть, по этой причине он и побежал как сумасшедший...

Барни выбросил эти мысли из головы. Теперь это уже не имело значения. Он вслепую шел по ложному следу, подогреваемый ненавистью. Он ошибся в отношении Малколма. Он не был убийцей. Настоящий убийца еще передвигался с револьвером в руке. Барни вспомнил, что Дюран ожидал кого-то, кто замешан в этих убийствах. Этот человек, видимо, прятался снаружи и воспользовался сумасшедшим бегом Дюрана, чтобы убить его.

В аллее раздались шаги. Барни с усилием поднялся на ноги: они были как ватные. На дорожке появилось двое мужчин: Генри без пальто, со спутанными от ветра волосами и Сантини.

Барни хотел подойти к ним и зашатался. Генри подхватил его.

– Ради всего святого, что здесь происходит? Мистер Сантини и я услышали выстрел и...– Он вдруг замолчал и посмотрел на лежащую на земле фигуру.– Это Малколм?

– Был. Это он тебя ожидал у себя сегодня вечером?

– Разумеется, нет. Он мертв? Барни, ты его не...

– Нет.– Вдалеке послышался вой сирены. Барни почувствовал, как тонкие, сильные руки брата сжали его.–Это должен быть Петерсон. Я недавно говорил с ним по телефону. Тело Педро найдено. Его выбросило на берег вчера утром. Я сказал Петерсону, чтобы он приехал.

– Ты говорил с ним до выстрела, который я услышал?

– Да. До того, как был убит Малколм. Кто-то должен был прийти к нему, он просил меня дождаться его, прежде чем звать фликов, но я не послушал его.

– Полиции не следует видеть тебя. Петерсон свалит это на тебя.

– Я полагаю, что да.

– Тебе это безразлично? Ты ничего не хочешь сделать, чтобы избежать этого? – Генри говорил сухим тоном.—Ты останешься тут, не двигаясь, и позволишь захватить себя?

– Я устал.– Барни повернулся к Сантини.– Что привело тебя сюда?

Менеджер казался не очень уверенным в себе.

– Я только что приехал... Я подумал, что, возможно, смогу помочь тебе... Я узнал, что тебя разыскивает полиция и что ты прячешься... Я размышлял... Этот толстый флик вынудил меня разрушить твое алиби. Я знаю, что это не ты убил Лил, я причинил тебе немало неприятностей, но я не позволю повесить на тебя убийство. Я полагаю, ты должен был догадаться: Лил с самого начала была моей любовницей. Я очень огорчен из-за всего, Барни. У меня не было намерения обвинить тебя в убийстве. В тот день, в Бостоне, я покидал тебя на два часа и был вынужден сказать об этом фликам.

– Я благодарю тебя за все.

Сирены приближались.

– Послушай,– вмешался Генри,– можно убежать на «Мери Хэммонд». Я заставил ускорить работы, и она стоит у причала. Я могу отвезти тебя в Канаду...

Барни его не слушал. Он смотрел на лицо Сантини: вспыхнувшая в нем искра гнева позволила ему ударить кулаком по челюсти менеджера. Этот удар отнял у него последние силы, он потерял равновесие и выскользнул из рук Генри. Шатаясь, он еще пытался остаться на ногах. Брат подхватил его за плечи.

Потом наступила ночь.

 Глава 20

Земля приподнималась и опускалась под ним, баюкая его и понемногу вытаскивая из темноты, в которой он находился. Это качание было ему знакомо, оно возвращало его в детство, к далекому прошлому, и Барни, нахмурив брови в своем полусне, пытался что-то понять. Он должен был вспомнить... Ему казалось, что он слышит яростные удары волн, потом сильная бортовая качка бросила его на что-то жесткое, и это окончательно разбудило его.

– Добрый день! – сказала Джо.

Она улыбалась, склонившись над ним. Он не верил своим глазам. Что она тут делала? Это была жена Дюрана... Внезапно к нему вернулась память: Малколм мертв. Он приподнялся на локте.

– Ты спишь с позавчерашнего вечера,– заявила ему она.– Сейчас снова утро.

На ней был непромокаемый плащ, слишком большой для нее, и зюйдвестка, откинутая назад. Лицо ее осунулось, под глазами легли темные круги. Барни огляделся: он лежал на койке в капитанской каюте «Мери Хэммонд». Он все вспомнил.

– Где Генри?

– У штурвала. Мы боремся с бурей, как только отплыли.

– Мы в море?

– Естественно.

Он с трудом сел на край койки и уставился на Джо.

– А экипаж?

– Генри нанял полдюжины своих старых рыбаков, как раз перед отплытием.

– И ты тоже отправилась?

– Да. Я так хотела,– просто ответила она.

– Но почему? Как ты очутилась здесь?

– Когда ты не вышел от Марии Родригес, Алварец пошел посмотреть и обнаружил тело. Я искала тебя повсюду. Я хотела быть с тобой. Тогда я подумала о шхуне и вовремя пришла. Генри отказывался взять меня на борт, но я настояла.

– Значит, тебе известно о Малколме? – Она слегка кивнула головой.– Это не я его убил.

– Я знаю.

Над ними волны разбивались о борт. Шхуну трепало бурей.

– Все обрушилось на меня, Джо. Я попал в сеть, которую соткал собственными руками.

– Я очень огорчена.

– .Значит, ты тоже поняла?

– Мне кажется, что я всегда знала.– Она сделала короткую паузу.– Ты голоден? Ты должен немного поесть. Я приготовила тебе суп.

– Мне нужно повидать Генри. Я должен все расставить .по своим местам.

– Он не отходит от штурвала с момента нашего отплытия из Батерли.– Барни хотел встать, но она тихонько толкнула его обратно на койку – У тебя еще есть время, Барни.

Он проглотил теплый суп, который она принесла, и снова заснул.

Когда он проснулся, часы, висевшие на перегородке каюты, показывали немногим больше полудня. Он сел. Шквалы воды обрушивались на палубу и ударяли по иллюминаторам. «Мери Хэммонд» скрипела под напором бури. Дизель с трудом работал. Барни прошелся по каюте и затем сел за столик красного дерева, отполированный многими поколениями Хэммондов. Лампа на потолке сильно раскачивалась и создавала причудливые тени. Он стал рассматривать бумаги, лежавшие в небольшом ящичке. Это занятие было ему неприятно, но он должен был сделать это.

Он не торопясь прочитывал все бумаги и складывал их в стопку. Потом взялся за другие ящики. Они были заперты на ключ, но ему легко удалось взломать замки.

Барни нашел то, что искал через двадцать минут. Руки его дрожали, когда он отложил обнаруженные бумаги. Он достиг тупика своего кошмара, и сетка захлопнулась за ним.

Дверь каюты открылась, и появилась Джо. Она увидела его сидящим за письменным столом, о бумагами в руках, страшно бледного.

Вместе с ней в каюту ворвалась буря. Барни помор ей закрыть дверь, с трудом борясь с ветром и потоками воды. Дрожа, она прижалась к нему: он сжал ее в объятиях.

– Джо...– пробормотал он.

– Дело плохо.

– Я знаю, дорогая.

– Нет, речь идет не об этой истории... Генри хочет любой ценой сохранить курс. Шхуна идет с огромным трудом, она не выдержит этого пути. Экипаж в ужасе. Никто не смеет спорить с твоим братом. Он... Он стал совсем другим.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Он считает себя твоим дедушкой... Он думает, что он на «Оренте».

Она дрожала в его руках, зубы ее стучали.

– Джо, послушай меня!

– Я боюсь. Это ужасно!

– А каков был план Генри, когда мы отплыли из Батерли?

– Он сказал, что хочет отвезти тебя в Канаду, потому что там ты будешь в безопасности. Он не хочет, чтобы тебя забрала полиция.

– Он что, считает меня убийцей?.

– Да.

– Ты знаешь, что это ложь.

– Конечно. Сейчас он старается запугать матросов, чтобы заставить их слушаться его. Они хотят вернуться в Батерли, а он не хочет об этом слышать... Нейфи не может сказать, сколько времени еще проработает дизель. На судне набралось много воды, и помп недостаточно. По сообщению радио, буря будет продолжаться еще несколько часов. Нас разыскивают корабли береговой охраны. Генри утверждает, что плохая погода нам на руку и что они нас не обнаружат.

Сильный удар бортовой качки заставил их зашататься. Молодая женщина по-прежнему дрожала всем телом.

– Успокойся, Джо.

– Я боюсь. Ты ведь его не видел там, за штурвалом. Он кричит там один, поет, разговаривает с морем. Ои не позволяет никому подойти к нему,

– Оставайся здесь.

Она в отчаянии уцепилась за него.

– Нет, не ходи туда! Не теперь!

– Это нужно сделать. Он способен всех нас утонить.

– Барни... Ты жалеешь, что я пришла?

Он поцеловал ее.

– Конечно нет, я только хочу, чтобы ты осталась здесь.

Он вышел раньше, чем она успела снова запротестовать За дверью каюты располагалась небольшая лестница, ведущая к люку на палубу. Едва Барни поднялся наверх, как на него обрушился шквал ветра. Хотя был день, небо и море, слившись, были одинаково черными. Судно ныряло, погружаясь носом в огромные пенистые волны. Одна волна чуть не опрокинула Барни, и он вынужден был уцепиться за трос, чтобы не скатиться в море.

Из рулевой рубки до него донесся истошный крик. Один из матросов, подчиняясь отданному приказу, взял штурвал из рук Генри. Последний, шатаясь, направился к Барни.

– Спускайся вниз! – заорал он.

Его мокрые руки схватили Барни. Он снова закричал, но ветер и дождь заглушили его слова. Новый водяной вал обрушился на палубу. Шхуна застонала и осела под этими тоннами воды, грозящими потопить ее.

Лицо Генри было искажено от ярости, глаза его горели безумным огнем.

– Спустись! – снова приказал он, стараясь перекричать бурю.

– После тебя! Джо приготовит нам кофе. Я хочу с тобой поговорить.

Безумный огонек вновь полыхнул в глазах Генри. Он с трудом дышал. Ослепленный дождем, Барни с ужасом смотрел на горы воды, окружающие их. Он совершенно не представлял, на каком расстоянии от берега они находились и по какому курсу они плыли после того, как покинули Батерли. Новый вал воды рухнул на обоих и отбросил к иллюминатору каюты. К большому своему удивлению, Барни увидел, как Генри, что-то крикнув, стал спускаться по лестнице.

Каюта показалась настоящим раем после бури на палубе. Генри откинул капюшон и вытер измученное и усталое лицо.

– Я не могу здесь долго оставаться,– сказал он.– У штурвала Том Геррик: он сможет удержать его только несколько минут.

– Сядь и немного отдохни. Куда мы направляемся?

– В Канаду, черт возьми.– Он повернулся к молодой женщине, которая не раскрывала рта с момента их появления.– Джо тебе этого не сказала?

– Мы не поплывем в Канаду,– возразил Барни.

– Но это необходимо! Полиция не оставит тебе ни одного шанса! Твое единственное спасение – покинуть страну. Эта буря – настоящее благословение. Они побоятся последовать за нами, и даже если и посмеют, будет уже слишком поздно, когда они нас обнаружат.

– Мы вернемся в Батерли,– спокойно проговорил Барни.

Генри встал.

– Нет.

– Это нужно. Ты погубишь судно и всех нас утопишь, если продолжишь плавание. И потом, нельзя избежать правосудия, Генри.

– Никаких разговоров о возвращении.

Барни повернулся к Джо. Она сидела на койке, вся съежившись. Ее глаза выдавали ее тревожное состояние.

– Экипажу известно, что я нахожусь на борту?– спросил Барни у Генри.

– Нет. Я только сказал им, что мы будем ловить рыбу.– Он внезапно улыбнулся, обнажив белые зубы, которые особенно выделялись на его обветренном лице.– Джо тоже не знала, куда мы плывем, когда поднялась на борт, разыскивая тебя.

– А что произойдет, когда твои люди узнают, что ты пытаешься добраться до Канады?

– Ничего, они работают на меня в течение многих лет, доверяют мне. Они помогали мне бороться против Харда. Просто они думают, что я потихоньку вышел из порта, желая избежать встречи с этими людьми.

– Но если они узнают, что я на борту, что произойдет тогда? Они же знают, что меня разыскивает полиция.

– Они последуют за мной на край света.

– Но мы не поедем так далеко. Мы вернемся в Батерли.– Барни глубоко вздохнул. Он испытывал глубокую жалость к этому человеку, такому близкому и одновременно совершенно чужому.– Я немного пошарил на твоем судне: ты должен был бы все уничтожить

Генри улыбнулся.

– О чем ты говоришь?

– Ты отлично это знаешь. И еще одна вещь: я уже сказал тебе, что тело Педро было выброшено на берег. Он получил пулю в спину.

– И что же?

– Это все меняет, разве нет?

– Я не вижу причины этому.

– К чему крутиться вокруг да около, Генри! Не забывай, что я находился на борту в тот день. Я видел Педро в шлюпке, когда «Лаки» повредила твою шхуну. Я помню о тумане и о твоем приказе Нейфи включить противотуманную сирену. Это создавало много шума, достаточно для того, чтобы покрыть звук выстрела. Мы все видели, как Педро упал в воду. Он стоял лицом к «Лаки» и кричал, чтобы избежать столкновения. Но он получил пулю в спину, Генри, и ты знаешь, что это означает.– Он немного помолчал, предпочитая, чтобы их всех поглотило море, чем произнести следующие слова:– В Педро стреляли не с «Лаки». Выстрел последовал с «Мери Хэммонд», это ты убил его, Генри.

Гигантская волна обрушилась на палубу, и вода проникла даже в каюту. Джо встала. Она хотела заговорить, но удержалась. Ее лицо страшно побледнело. Барни не спускал с Генри глаз.

– Ты считаешь, что это я, Барни?

– Я в этом уверен. И поэтому мы должны вернуться в Батерли. Ты вышел в море не для того, чтобы помочь мне избежать правосудия, а потому что сам хотел «спрятаться». Ты никогда не интересовался тем, что могло со мной случиться. Ты никогда...

– Это неправда!

– Ты хочешь создать видимость, что это я спасаюсь от полиции. Но я не бегу больше. Я не позволю тебе разрушать мою жизнь. Нужно, чтобы ты раз и навсегда понял: существуют другие, гораздо более важные вещи, чем наше имя и традиции нашей семьи. Ты всегда жил в прошлом, Генри, цепляясь за ценности, которые мертвы и давно похоронены. Ты не можешь остановить время. Я сожалею, что вынужден сказать тебе это.

– Продолжай,—сухо проговорил Генри.– Ты слишком много сказал, чтобы остановиться на полпути. Я слушаю тебя.

– Я продолжу...

– Прошу тебя, Барни,– вмешалась Джо.– Нет необходимости...

– Оставайся там, где ты есть, Джо. Сядь.– Он не переставал наблюдать за Генри.– Может быть, я в некоторой степени ответственен за это. Я мог остаться в Батерли и работать вместе с тобой. Но я не мог согласиться на жизнь с привидениями. Ты всегда смотрел в прошлое, гордясь тем, что совершили твои предки. Это нелепое состояние, потому что эта твоя гордость не оправдывает твоих собственных заслуг. Нужно жить в настоящем. Вот почему я уехал.

– Ты меня бросил.

Барни с удивлением смотрел на брата: он знал, что никогда не понимал этого человека.

– Я убедил себя, что Малколм Дюран во всем виноват. Все указывало на него. Все отлично сходилось или почти... Я хотел, чтобы это был он, потому что мы с ним всегда ненавидели друг друга. Я серьезно думал, что он убийца, пока Педро не был выброшен на берег и ты, совершенно потеряв голову, не выстрелил без всякой причины в Малколма.

Убийца – ты! Тебе необходимо было уничтожить компрометирующие тебя бумаги, которые ты взял из коробки Педро, и особенно ту, в которой ты расписался в получении всех сбережений де Фалгия, чтобы спасти «Мери Хэммонд». Но ты сохранил ее, а также бумаги с доказательствами того, что Дюран вместе с Хардом создал преступную организацию, чтобы управлять портом Батерли.

– Ты шарил в моем столе?

– Да. Так было нужно. Я хотел найти доказательства, подтверждающие мои предположения.

– У тебя теперь нет сомнений?

– Никаких. Ты убил Педро, потому что тот требовал или деньги, или судно, а ты не мог дать ему ни того, ни другого. Он, вероятно, не спешил бы, но его торопила Мария Родригес, и он был настойчив. Ты не мог вернуть долг, даже банк отказал тебе в ссуде. А о том, чтобы потерять судно, не могло быть и речи. Ты не знал, что делать. Твое отчаяние привело тебя к ненависти и насилию. Может быть, ты и не хотел его убивать. Такая мысль не приходила тебе в голову, она появилась мгновенно, когда ты уже нажимал на спуск. Я хочу думать, что ты действовал импульсивно, просто воспользовался обстоятельствами: туманом, воем сирены, покрывавшем собой любой шум, и «Лаки», присутствие которой делало ее идеально виновной. Все прошло замечательно. Ты всегда был превосходным стрелком и не промахнулся, несмотря на туман.

Вернувшись в Батерли, ты отправился к Харду и поругался с ним и его людьми. Эта задержка была фатальной, потому что дала Марии Родригес время пойти в дом де Фалгия и забрать коробку Педро. У нее были свои планы. Она хотела продать бумаги тому, кто больше за них заплатит, но ты тогда не знал об этом. Ты перевернул дом де Фалгия вверх дном и не нашел коробку. Потом ты узнал, что Карлосу удалось добраться до берега. И ты понимал: он знал, что произошло на самом деле. Только ты мог отобрать у него его нож. Карлос мог быть убит лишь тем, кто был ему хорошо известен и кто мог взять его нож. Он никогда бы не позволил сделать это Дюрану. Я должен был подумать об этом раньше. Ты всегда чистишь свою трубку при помощи ножа. И тебе ничего не стоило одолжить нож у Карлоса, а потом заколоть его им. Это бросалось в глаза, но я был слеп, потому что меня обуревала ненависть к Дюрану.

Шхуна сильно накренилась, и Барни уцепился за койку, на которой сидела Джо. Генри стоял около двери и смотрел на них глазами, полными ненависти.

– А Лил? – спросил он.– Полагаю, эту потаскуху убил опять я, .

– Да. Она хотела исчезнуть, прихватив мои три тысячи долларов, и оставалась в Батерли, пока я вместе с Сантини не отправился в Бостон. Она имела несчастье находиться в доме, тогда как ты думал, что она со мной в Бостоне. Ты пригласил к себе Марию Родригес, с которой уже раньше вел переговоры: она нашла твою долговую расписку в бумагах Педро. Она хотела продать ее тебе и, возможно, угрожала передать ее полиции, чтобы объяснить смерть Педро. Она боялась и хотела покинуть город, но она была жадной. А у тебя не было денег, и ты спорил с ней. Лил услышала ваш разговор, не так ли? Ты не знал о ее присутствии и свободно говорил с Марией Родригес. Когда потом Лил пришла к тебе, без сомнения, для того, чтобы заставить тебя раскошелиться, ты страшно разъярился и больше уже не владел собой. Ты схватил первое попавшееся тебе на глаза оружие– это был гарпун;—потащил Лил в ее комнату и убил ее, затем ты обнаружил деньги, которые она у меня украла.

– Это лишь предположения. Ты ничего не сможешь доказать.

– Но это правда, да? —Барни сделал паузу, потом продолжал: – Ты взял три тысячи долларов, скрепленные золотым зажимом Лил, и отдал их Марии Родригес. Ты считал, что этого достаточно для того, чтобы она отдала тебе бумаги и покинула Батерли. Только у нее в голове были другие планы. Она забрала деньги, а потом насмеялась над тобой, утверждая, что у нее имеются и другие бумаги и что она воспользуется ими, когда ей захочется. Но ты не знал, что же еще содержала эта коробка и что могло угрожать тебе. Это опять привело тебя в ярость, ты вернулся к Марии, заетал ее сидящей за швейной машинкой и вонзил ей нож в спину. Затем ты обнаружил бумаги, собранные Педро против Дюрана.

– Да, это все правда,– задумчиво проговорил Генри.– Мне нужно было убрать эту женщину. Она знала слишком много. А три тысячи долларов помогли бы мне закончить ремонт судна. Я нашел все бумаги, нр не смог найти деньги, которые я взял у этой шлюхи Лил. Она тогда пришла ко мне и рассказала, как общипала тебя. Я должен был заплатить Марии или отдать ей «Мери Хэммонд»... Я предпочел бы утопить шхуну, чем увидеть ее в чужих руках.

– У тебя к сейчас такое намерение, не так ли?

– Возможно,

– Ты предпочитаешь всех нас утопить, лишь' бы не дать возможность полиции задержать тебя. Тебе наплевать, что экипаж, который доверяет тебе, тоже погибнет.

– Эти люди должны последовать за мной, Я их капитан.

У Джо вырвался хриплый стон. Ее глаза, устремленные на Генри, расширились от ужаса,

– А Малколм? – прошептала она,—Почему вы его убили?

Он расхохотался.

– У меня давно возникло такое желание, а когда я прочел эти свидетельства против него, я возненавидел его еще больше.

– Дюран знал правду,– сказал Барни.– Может быть, он понял все с самого начала. И еще одна деталь должна была насторожить меня. Если бы убийцей был не ты, а кто-то другой, он не промахнулся бы по мне и Джо тогда, около шхуны. Он имел возможность подстрелить нас, как зайцев. Но там был ты, а ты меня не спустил, потому что хотел получить остальные деньги, которые я обещал отдать после поединка.

Дюран знал, что убийца не он и не Хард. Но он был слишком озабочен тем, чтобы уничтожить следы, которые неминуемо привели бы к нему, и не стал заниматься розысками настоящего убийцы. Но ему было известно, что коробка у Марии, так как она связалась с ним, предлагая продать ему документы. Он также должен был узнать от нее, что являлся второй жертвой ее шантажа, что ты,– другая ее жертва. Когда я позавчера вечером был у него, он мне сказал, что ему жаль меня, но я тогда не понял, что он хотел этим сказать. Теперь мне все ясно. В тот момент он уже знал, что убийца – это ты, он знал это уже несколько часов. Но он хотел получить документы и позвонил тебе, чтобы ты пришел поговорить с ним. Ты согласился на это свидание, но твоим настоящим желанием было заставить его замолчать навсегда. Тут ты совершил большую ошибку. Дюрана можно было бы обвинить во всех убийствах, за исключением убийства Лил. Я не смог бы приписать ему это убийство, особенно когда обнаружил три тысячи долларов и золотой зажим Лил в чемодане Марии Родригес. Малколму не надо было убивать ради денег, а Лил добровольно не отдала бы свой фрик.

Ты убил Дюрана, Генри, и воспользовался Сантини для своего алиби. Ты заставил его поверить, что находился в доме, наверху, а сам вышел с черного хода. Ты перешел улицу, чтобы пойти к Дюрану, и, заметив меня В окно, заколебался. Потом Дюран потерял голову и выбежал из дома. Он не знал того, что мне сказал по телефону Петерсон: всю неделю он находился в страшном напряжении, и его нервы сдали. Ты его застрелил и вернулся по запасной лестнице. Затем ты сразу же спустился в библиотеку, где тебя ждал Сантини, не знающий? что ты покидал дом. Потом вы оба побежали на место происшествия.

Страшный шум раздался на палубе. В завываниях ветра и бури послышался крик матроса.

– Я должен вернуться к штурвалу,– сказал Генри,

– Мы возвращаемся в Ватерли.

– Нет.

– Судно не выдержит курса.

– Я это знаю,– улыбаясь ответил Генри.

– Ты не можешь продолжать путь.

– Так нужно. Ты не оставил мне выбора.

– Мне наплевать на то, что может случиться со мной. Для меня тоже все кончено. Но, по крайней мере, подумай о Джо...

– Она поехала с нами добровольно, по собственному желанию.

– Но она ничего не знала о тебе!

Генри повернулся к молодой женщине.

– Я полагаю, что она всегда это знала,– спокойно возразил он.

Джо встала и взяла за руку Барни.

– Не беспокойся обо мне.

– Генри, не вынуждай меня сделать это!

– Не может быть и речи, чтобы ты что-либо предпринял. Если ты думаешь, что тебе удастся отстранить меня от командования судном, то можешь бросить эту надежду. Представь себе, я вооружен.

Он вынул руку из кармана плаща: в ней был револьвер. Он держал его нацеленным на Барни с самого начала их разговора. Выражение лица у него было необычным.

– Ты не посмеешь выстрелить в меня!

– Барни...– с беспокойством вмешалась Джо. –

– Ты должен ее слушать,—сказал Генри.– Не заставляй меня убить тебя. Я не думал, что мы дойдем до этого. Я не могу все потерять, в противном случае я все утоплю вместе с собой, Ты понял? Мы все утонем,

Барни смотрел на него и понимал, что тот не раздумывая выстрелит в него, если он попытается его обезоружить. Он снова спрашивал себя, как это он в течение стольких лет не мог понять этого человека.

Раздался новый треск на палубе. Судно накренилось и погрузилось в воду, люк внезапно был сорван, и в каюту ворвался поток воды. Кто-то закричал, но крик потонул в шуме ветра. Барни почувствовал, как его подняло и бросило на стенку. Он не мог дышать. Он хотел поймать Джо, но она ускользнула от него. Лампа погасла, и ему казалось, что весь мир опрокинулся. Судно сотрясалось с мрачным треском.

Он чувствовал, что исчезает в бушующем море.