Текст книги "Запах золота (Сборник)"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

Соавторы: Росс Макдональд,Эдвард Аарон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Шерман с волнением посмотрел на Дорна.

– Вы уверены в нем, Джон? Такой тип сам способен меня шантажировать. Вы не понимаете серьезности...

– Гирланд никогда никого не станет шантажировать. Я его знаю. Он мятежник, но у него есть свои принципы. Если он берется за работу, то выполняет ее. Гирланд – единственная наша надежда. Я бы не утверждал этого, если бы не был так в нем уверен.

Поколебавшись, Шерман наконец махнул рукой.

– Впрочем, у меня нет выбора. Если вы действитель-

но, так о нём думаете, то нанимайте его, Но согласится лй он?

– Для Гирланда деньги не пахнут: он согласится. Но операция будет стоить вам не менее двадцати тысяч долларов. Я 'попытаюсь, конечно, предложить ему меньше, но уж такие деньги заставят Гирланда ваяться за что угодно, даже за похищение де Голля!

* * *

Если капитан О’Халлаган был доволен проницательностью своего агента– Алека Хаммера, расколовшего Шермана, то, со своей стороны, Серж Ковски, шеф парижского отделения разведки одной из стран Европы, был страшно рад тому, что его агент Боб Дрин тоже узнал будущего президента США.

Дрин, толстый, лоснящийся и безликий мужчина примерно пятидесяти лет, большую часть времени проводил в Орли. Ковски поставил его там как лентяя, труса и совершеннейшего дурака. Но у Дрина было одно замечательное качество.– фотографическая память. Черты человека, его походка, даже голос навсегда запечатлевались в его мозгу. Четырьмя годами раньше Генри Шерман с женой приезжал в Париж через Орли на один из приемов в Елисейском дворце. Дрин видел этого веселого, массивного человека, и его память зафиксировала жесты; походку, подрагивание головы и прочее.

Все это хранилось в его памяти наподобие негатива до того момента, пока Шерман, теперь с усами и в черных очках, не прошел перед ним за барьером таможни, направляясь к стоянке такси. Дрин сразу понял, что это будущий президент США. В отличие от Алека Хаммера, который сперва колебался, не веря очевидному, Дрин слепо верил себе и действовал решительно. Он одновременно с Шерманом приблизился к единственному на стоянке такси и услышал, как кандидат сказал шоферу: «„Парк-отель”, улица Месли».

Увидев, что Дрин собирается первым влезть в машину, Шерман сухо сказал ему:

– Извините меня, месье, но это такси занято.

Дрин отошел с огорченным видом, тоже бормоча извинения: Но голос Шермана он уже слышал и потому, едва автомобиль отъехал, побежал к ближайшему телефонному автомату.

Даже минимальное усилие сбивало ему дыхание, ибо он постоянно объедался и частенько пропускал стаканчик. Запыхавшись от бега, передал он сообщение для Ковски.

Это сообщение взбудоражило шефа. Зная феноменальную. память своего агента, Ковски не стал терять времени на дискуссии.

– Идите немедленно в «Парк-отель»,– приказал он,—Я пришлю туда Лабри с радиофицированной машиной. Езжайте немедленно и держите меня в курсе всех передвижений Шермана." .

У Дрина был свой автомобиль. Когда Хаммер еще звонил О’Халлагану, Дрин уже ехал.

Дрин нашел Поля Лабри на террасе кафе как раз напротив «Парк-отеля». Он тяжело плюхнулся рядом с ним, снял шляпу и вытер пот со лба.

– Ничего пока не произошло? – спросил он.

– Ваш человек прибыл четверть часа назад,– ответил Лабри, отводя глаза в сторону.

– Он там?

– Да..

– Это все?

– Все.

Дрин скривился. Он не любил Поля и знал, что тот презирает его.

Полю Лабри было двадцать пять лет. Его мать –  француженка служила официанткой в маленьком бистро. Отцом его стал какой-то случайный, американский солдат. Высокий, худой, с густой светлой шевелюрой до плеч, белой кожей и большим ртом, он всегда носил зеленые противосолнечные очки. Его друзья утверждали, что он даже спит в них.

На нем красовались черный свитер и обтягивающие черные джинсы. В драке он слыл исключительно опасным противником. Его считали хитрым и умным.

Лабри обнаружил один из агентов Ковски. Тот в каком-то подвальчике выкладывал компании хиппи свою теорию жизни, то есть свой принципы.. Последние агенту настолько понравились, что он немедленно сообщил Го них Ковски, и Лабри тут же сделался секретным работником, продолжая вести прежнюю жизнь и изредка получая деньги за мелкие услуги.

Подошел гарсон и спросил, чего желает Дрин.

Ему безумно хотелось заказать водки, но из боязни, как бы Лабри. не доложил, шефу о его пьянстве во время работы, он попросил только кофе.

– Не мог бы ты купить себе другую шляпу? –  внезапно пробормотал Лабри.– В этой ты похож на пса-утопленника.

Дрин обиделся. У него не было денег на новую, но, если бы и были, он бы ни за что не расстался с этой. Она пробуждала в нем воспоминания о прежних– счастливых днях.

– А ты бы не мог постричься? – резко парировал Дрин.– Сейчас ты похож на девчонку,

Лабри засмеялся.

– Ты прогрессируешь: вроде и не такой дурак, каким кажешься.

Неожиданно Дрин выпрямился, увидев Джона Дорнач

Тот быстро приблизился к отелю, осмотрелся вокруг и вошел внутрь.

Дрин помчался, в кафе и заперся в телефонной будке, чтобы сообщить обо всем Ковски.

– Что случилось? – спросил шеф.

– Сию минуту в «Парк-отель» прибыл Джон Дорн,– ответил Дрин,

– Дорн?

– Да.

– Лабри с вами?

– Да.

Некоторое время Ковски размышлял.

Значит, Шерман тайно встречается с Дорном... Тут должно скрываться нечто очень важное.

– Сейчас я подошлю еще двух человек. Не теряйте из виду ни Шермана, ни Дорна. Понятно?

– Да.

Д'рин вернулся на террасу и опять уселся за столик.

– Человек, который только что вошел в отель,– Дорн, шеф– ФБР во Франции. Ковски пришлет нам еще 'двух агентов. Нельзя терять из виду ни Шермана, ни Дорна. Это приказ.

Лабри кивнул головой.

* * *

Серж Ковски был маленьким человеком с узкими глазами, толстым носом, остренькой бородкой и громадным черепом, череп был совершенно лысым. Ковски вечно таскал старый черный засаленный костюм, ибо ел он обычно как свинья.

Когда зазвонил телефон, он просматривал кипу документов, которые минуту назад получил дипломатической почтой.

Он поднял трубку.

Это был Дрин.

– Шерман уехал на такси в Орли. Лабри и Алекс последовали за ним. Я думаю, что Шерман улетит рейсом в 15.00 на Нью-Йорк. Лабри позвонит вам, как только они приедут в аэропорт. Макс и я следим за Дорном. Дорн вышел из отеля с проектором, которого у него не было до посещения Шермана. Потом сел в свою машину и отправился на улицу Сине. Там он поднялся на последний этаж некоего здания.

– Указанное помещение,– продолжал Дрин после небольшой паузы,– занимает Марк Гирланд. С этим типом мы уже имели неприятности.

Ковски сощурил свой маленькие глазки.

– Хорошо,– сказал он, немного помолчав.– Пусть Макс следит за дальнейшими передвижениями Дорна, а вы займитесь Гирландом. Будьте чрезвычайно внимательны: он очень хитер, вполне может вас заметить.

– Понятно,– кивнул Дрин и повесил трубку.

Некоторое время Ковски, задумавшись, смотрел на свой письменный стол, потом с ядовитой улыбкой нажал кнопку. На пороге появилась толстая женщина неопределенного возраста с блокнотом и карандашом в руках.

– Пришлите ко мне Малика,– сухо бросил Ковски, не глядя на нее.

За восемь лет жизни в Париже он привык к красивым стройным девушкам и тайно желал их. Толстые женщины вызывали у него отвращение.

Через несколько минут вошел Малик. До того как попасть в немилость, Малик считался одним из наиболее способных агентов.

Он /был высокого роста и имел атлетическое сложение. Его светлые волосы были коротко острижены, а зеленые глаза напоминали два открытых окна, излучающих такую жесткую холодность, что взгляд их заставлял отступать большинство людей.

Ковски и Малик были смертельными врагами. До своей опалы Малик всегда обращался с Ковски с ледяной неприязнью. Хотя Ковски был его непосредственным начальником, Малик никогда не признавал его власти, а первый из-за лени никогда не пользовался ею по отношению к этому светловолосому гиганту. Ковски знал, что Малика уже не считают хорошим работником и собираются перевести с оперативной работы на канцелярскую. Потому он и решил, что пришло время отомстить этому человеку. Ковски написал своему начальнику письмо с просьбой прислать ему Малика для использования в качестве писаря.

Патрон Ковски, тоже не любивший Малика, с удовольствием выполнил эту просьбу, и с тех пор Малик занимался бумажками. Будучи не в силах ничего изменить, Малик продолжал тайно ненавидеть Ковски, ожидая своего часа.

Ковски и Малик посмотрели друг на друга.

– Я не слышал, как вы постучали в дверь,– сказал Ковски,

– Естественно, ведь я не стучал,– ответил Малик. Он подтянул к себе стул и, перевернув, уселся на него верхом, пристально глядя на своего шефа.

Ковски хотел заметить Малику, что тот должен стоять, когда с .ним разговаривает начальник, но не осмелился. Угрожающий блеск глаз агента предупредил Ковски, что Лучше держаться в определенных границах: Малик мог одной рукой свернуть Ковски шею.

– У вас появился шанс исправиться,– мило улыбнулся Ковски.– Слушайте...

И он рассказал Малику то, что знал о делах Дорна и Шермана.

– В данную минуту Дорн беседует с Гирландом, с человеком, которому вы всегда, уступали и который стал виновником нынешнего вашего незавидного положения,—закончил он свОй рассказ.– Именно вам дело и поручается. Лабри, Дрин, Алекс и Макс уже занимаются им. Вам необходимо выяснить: почему Дорн унес проектор, зачем прилетал ШермАн, о чем Шерман консультировался с Дорном или Дорн с Шерманом – не знаю. Я требую немедленных действий. Понимаете?

Малик поднялся.

– У меня много недостатков, но я не глухой,– ответил он и вышел.

 Глава 2

В этот чудесный майский день Гирланд проснулся после десяти часов. Он потянулся, покряхтывая, зевнул и вспомнил, что у него есть работа. Он нехотя поднялся и, еле волоча ноги, поплелся под душ. Брился он еще наполовину сонный.

Он провел изнурительную ночь с одной молоденькой девушкой и был счастлив, когда она наконец ушла,

Только под струей ледяной воды Гирланд почувствовал, что к нему возвращается жизнь, и констатировал тот факт, что приходит в норму. Он надел свитер и голубые брюки, потом прошел на кухню и открыл холодильник. Через несколько минут на сковородке уже аппетитно шипели два яйца с ветчиной. Кофе был прекрасный, и Гирланд осознал, что вновь примирился со всем миром.

Позавтракав, он сложил грязную посуду в раковину, закурил сигарету, сел перед зеркалом за столик и начал, метать карты. Сегодня вечером он был приглашен на партию в покер. В число приглашенных вошли два профессиональных шулера, остальные шесть человек были обычными пижонами. Гирланду никак не хотелось становиться седьмым. Ибо, довольно давно не занимаясь серьезно покером, он боялся, что несколько потерял технику.

Наблюдая за своими руками в зеркале, Гирланд пришел к выводу, что его манипуляции с тузами, которых Он пытался собрать в самом низу колоды, не смогут обмануть опытных людей. Он продолжил тренировку и примерно через, час снова почувствовал себя в форме. Тогда он начал отрабатывать другой, более сложный вариант.

Так. он просидел довольно долго. Пепельница уже полна была окурков, когда зазвонил телефон. Он отложил карты, подумал и потом все-таки взял трубку.

– Это вы, Гирланд? –  фамильярно бросил чей-то голос.

– А кто говорит? – пробормотал Гирланд:

– Я буду у вас через десять минут. Подождите меня.

Раздались короткие гудки.

Гирланд задумчиво потер нос.

– Если я не ошибаюсь,– заметил он,—это был старый козел Дорн.

Он поставил зеркало на место, очистил пепельницу, убрал кровать и закончил свой туалет. Через четверть часа на лестнице послышались шаги.

Задребезжал звонок, и он открыл дверь.

Запыхавшись после подъема на пятый этаж, Дорн смотрел на Гирланда – стройного мускулистого человека с седеющими висками, темными ироническими глазами, тонким ртом и чуть горбатым носом.

Гирланд поглядел на проектор, который Дорн держал в руках, затем, насмешливо улыбаясь, покачал головой.

– Не стоит: Я ничего не покупаю у бродячих торговцев.

– Я .хочу с в'ами поговорить,– сухо произнес Дорн. Гирланд насторожился. v

– Входите. Вот сюрприз. А я думал, что вы уже на пенсии и давно вернулись в Штаты.

Дорн, будто не слыша, осмотрел комнату.

– Хм... прекрасный у вас ковер... бухарский.

– Спасибо за комплимент.

– Вы купили его на те деньги, что украли у меня?

Гйрланд засмеялся. -

– Садитесь. Эта проклятая лестница крутовата для пожилых людей.

Дорн снял пальто, бросил его на один из стульев и уселся в глубокое кресло.

– У меня есть для вас работа,—начал он.

Гирланд скривился и вытянул руки, как бы отталкивая Дорна

– Нет, спасибо. Если речь идет о занятии, подобном тому, что вы подсунули мне в последний раз, меня оно нисколько не интересует. Мне надоели ваши маленькие гадости, Дорн. Худо-бедно я и без вас выкручиваюсь.

– Как вы смотрите на то, чтобы заработать десять тысяч долларов? – спросил Дорн, закидывая ногу на ногу.

– Честное слово, вы пьяны.

Гирланд плюхнулся на диванчик и посмотрел на Дорна уже с интересом.

– Десять тысяч? – переспросил он.– Но деньги,– конечно, не ваши?

– Десять тысяч плюс оплата расходов,– продолжал Дорн, чувствуя, что Гирланд, как голодная форель, уже заглотнул наживку.– А если вас это заинтересует, то не исключено, что гонорар будет поднят, до двадцати тысяч...

Гирланд улегся, скрестив руки на затылке и глядя в потолок.

– Знаете, что я скажу вам, Дорн? – Произнес он наконец.– Вы не тонкий человек. Вы исходите из того принципа, что я продаюсь. Но это не так. Уже не впервые вы пытаетесь Соблазнить меня деньгами. Вечно я' таскаю для вас каштаны из огня и попадаю во всяческие переделки. Нет, я прекрасно обойдусь без ваших десяти тысяч. Нам не о чем говорить.

Дорн улыбнулся.,

– Что с вами случилось, Гирланд? А я-то думал, что у вас сохранились еще мозги. Но чем дальше, тем больше. '

– Зачем мне мозги?

– Ну, довольно шутить,– оборвал его Дорн,—Время не терпит. Беретесь вы за пятнадцать тысяч или нет?

Гирланд задумался.

– Гарантировано?

– Да.

– А как будет выплачена сумма?

– Пять тысяч завтра и десять после окончания работы.

Гирланд покачал головой. .

– Нет, Дорн, не пойдет. Но если завтра вы пришлете десять тысяч, а еще десять отдадите потом, тогда, возможно, я попытаюсь.

Дорн ругнулся и встал.

– Вы слышали мое предложение. Я могу обратиться и еще к кому-нибудь, Гирланд. Не думайте, что вы один...

– Ну ладно,– вздохнул Гирланд, закрывая глаза,– спасибо, что навестили. Для человека вашего возраста вы в неплохой форме. До свидания.

Дорн поколебался, затем снова сел.

– Как-нибудь, Гирланд, я -непременно устрою вам тюрьму...

– Ну, опять! Тоскливо с вами, Дорн. Вы всегда принимаете жизнь всерьез. Не стоит трудиться. И, пожалуйста, не стройте из себя рассерженного крокодила. Договорились?

Дорн сдержал гнев. Дело было очень важным, не следовало терять время на мелкую торговлю.

– Да, договорились,– произнес он наконец.

Гирланд поднялся. Лицо его оживилось, глаза заблестели.

– Ну, рассказывайте, в чем состоит работа?

Дорн поставил на стол проектор.

– Вы сможете включить этот аппарат? Я не умею. Мне хочется показать вам один фильм.

– Фильм? Это несложно,

Гирланд быстро управился с установкой проектора.

Едва поняв, что за фильм ему показывают, он напрягся и пробормотал:

– Вы меня удивляете, Дорн.

Потом он замолчал, наклонившись вперед и глядя на экран с величайшим интересом. Как только фильм закончился/он поднялся, выключил проекционный аппарат, раздернул, занавеси на о крах и снова улегся на удобный диванчик.

– Давайте, выкладывайте. Не думаю, что вы принесли эту порнуху только ради того, чтобы поразвлечь меня в течение пяти минут. Что сие означает?

– Имеются еще три, подобных фильма. Я должен получить их. Мне нужна и девушка, которую вы видели на " экране. Полагаете, вы сможете найти то и другое?

– Что за вопрос! Но будьте откровенны, Дорн, подкиньте мне еще сведения.

– Эти фильмы сняты в Париже, и, по-моему, девушка тоже здесь. Что вы об этом думаете?

Гирланд внимательно смотрел на Дорна, похлопывая рукой по колену.

– Так, а что дальше?

– Сказанного достаточно, вам платят только за добычу.

– Неужели? Принимаясь за работу, я должен знать все от начала до конца. Почему вы этим занимаетесь?.

– Не ваше дело, Гирланд. Вы получите деньги за доставку трех фильмов и девушки. Это все,

Гирланд поднялся, взял со стола пачку сигарет и закурил.

– А как поживает наш будущий президент, Дорн? Не было ли у него в последнее время неприятностей во Франции? Он счастлив и спокоен?

Дорн так и подскочил.

– Что это вы болтаете? Что?

– Не притворяйтесь, Дорн, Вы забыли, что я немного знаю этот город, забыли, что я был одним из лучших ваших агентов. Я знаком с кучей людей. Девушка, которая фигурирует в этом фильме, дочь будущего президента Соединенных Штатов. Поэтому нет ничего удивительного в том, что вы явились именно ко мне предлагать эти деньги. Ну ладно, Дорн. Возможно, что вы первый раз в жизни правильно поступили. Не делайте такую физиономию. Ведь ото дочь Шермана, не отпирайтесь.

Дорн глубоко вздохнул,

– Вы ее знаете?

– Видел как-то... но незнаком.. Как-то встретил ее вечером. Один парнишка сказал, что она дочь Шермана. Это было месяца три назад.

– И вам известно, где ее искать?

– Вы не ответили на мой вопрос: это действительно .. дочь Шермана?

– Да...– Дорн поколебался, потом продолжил: – Шермана шантажируют: предупредили, что, если он не снимет свою кандидатуру, три остальных фильма будут посланы его политическим противникам. А такое означает, что он не только, не станет президентом, но и вся жизнь его пойдет насмарку. Он приехал -ко мне за помощью, а я обратился к вам.

Гирланд задумался.

– Значит, за двадцать тысяч долларов Шерман все-таки надеется стать президентом? Если, конечно, я возьмусь за эту грязную работу и, естественно, выполню ее,– сказал он наконец.

– Разве сумма недостаточна? – взволнованно спросил Дорн. -

– Нет, я стараюсь понять, хочется ли мне помогать Шерману. Он мне не нравится. Сейчас я уже не ваш подчиненный, но кое о чем слышал. Говорят, он вообще хотел избавиться от своей дочери. По-моему, это отвратительно. Он опьянен властью и расправляется со всеми, кто ему мешает. Я не буду за него голосовать.

– Ну, я вижу, что напрасно теряю с вами время, Гирланд. Уложите, пожалуйста, проектор в коробку.

– Сейчас; Подождите. Вы прекрасно знаете, Дорн, что я соглашусь. Ибо за такую кучу денег я сделаю все что угодно. Идите. Оставьте фильм мне. Через пару дней я сообщу вам новости.

– Значит, договорились?

– Да. За такой-то гонорар! Но десять тысяч я должен получить завтра утром. И еще десять по окончании работы.

– Да, конечно. Думаю, что не стоит напоминать вам, насколько деликатен этот вопрос. Если произойдет хоть небольшая утечка информации...

– Идите, идите,– повторил Гирланд.– Сейчас это уже -моя забота: Советы ваши мне не нужны.

* * *

Макс Линнес недавно прибыл из Восточного Берлина, чтобы потрудиться на парижское бюро. Дрину он нравился. Им обоим было по шестьдесят лет, и их считала друзьями.

 Линнес и Дрин сидели в кафе неподалеку от дома Гирданда.

– Ты будешь следить за Дорном? – внезапно спросил Линнес.– Тогда я займусь Гирландом.

Дрин нахмурился, поскольку это означало, что он не способен на слежку за Гирландом. Он посмотрел на Линнеса неприязненно.

– Мы выполняем приказ. Я должен наблюдать за Гирландом. Так велел Ковски.

 Линнес поднял плечи.

– Как хочешь, но будь осторожен? Гирланд – тип квалифицированный.

– Я тоже.

– Да, разумеется.

Несмотря на дружеские чувства к Дрину,  Линнес подумал, что Ковски поступает неправильно, поручая тому следить за Гирландом. Но, в конце концов, пусть Ковски сам разбирается.

Дрин выпил едва теплый кофе, продолжая таращиться на дом Гирланда.

– Кажется, Малик в Париже,– заметил  Линнес. – Он в немилости!

– Да, тут Гирланд виноват.

– Похоже. Думаешь, он долго еще пробудет в опале?

Дрин поколебался и осмотрелся вокруг, желая убедиться, что их никто не подслушивает.

– Ковски совершенно не переносит Малика.

– Из них двоих я бы Малика предпочел,– пробормотал  Линнес.

Дрин посчитал подобную беседу слишком опасной и потому пожал плечами. Дрин страшно боялся Ковски. – Может, не будем говорить об этом, Линнес...

Они молчали -до тех пор, пока Дорн не вышел из подъезда.

– Вот мой человек,– сказал  Линнес.– Расплатись. Счастливо оставаться и будь внимателен.

Он юркнул в свой автомобиль и поехал за «ягуаром» Дорна.

Дрин положил на стол три франка, закурил и продолжил наблюдение. Он был взволнован.  Линнес прав: Гирланд действительно квалифицированный тип. Дрин хотел бы, конечно, чтобы за ним следил  Линнес, но отказался из гордости. А сейчас, думая о том, что должен тащиться за Гирландом, оставаясь невидимым, он покрылся холодным потом. Он попытался успокоить себя мыслями о том, что за множеством людей наблюдал уже в течение пятнадцати лет, Дрин так разволновался, что встал, сделал знак гарсону, перешел улицу и влез в свой автомобиль. Через десять минут он увидел Гирланда, выходящего из дому. На нем была кожаная куртка, свитер и брюки: Он шел спокойно, небрежно затягиваясь сигаретой и держа одну руку в кармане.

Дрин запустил мотор. Гирланд пересек улицу и сел за руль довольно потрепанного «Фиата-600».

Дрин двинулся за «фиатом» по запруженной мостовой. Пропустив между собой и Гирландом две машины, Дрин катил теперь по улице Вожирар. Он заметил, как Гирланд повернул направо и въехал в один из дворов.

Не имея возможности остановиться в потоке автомобилей, Дрин, тем не менее, успел увидеть, как Гирланд вышел из кабины. Только на перекрестке Дрин сумел развернуться и, к счастью, сразу нашел место для стоянки. Не теряя времени на запирание дверей, он побежал на улицу Вожирар.

«Фиат» действительно стоял во дворе, но Гирланд исчез.

Дрин, осмотрелся. Одна из вывесок привлекла его внимание: «Бенни Слейд, фотограф».

Агент вспомнил о проекторе и решил, чтр Гирланд приехал именно сюда. Он теперь особенно жалел, что не перепоручил дело Лйннесу.

Когда Гирланд выйдет и сядет в машину, у Дрина не останется времени, чтобы добраться до своей. Он потеряет Гирланда.

Поколебавшись немного, он решил попросить помощи. Напротив находилось небольшое кафе. Он побежал туда и позвонил Ковски.

* * *

Не подозревая, что за ним следят, Гирланд поднялся на третий этаж и позвонил в дверь студии Слейда. Они несколько лет знали друг друга. Бенни был педерастом и гениальным фотографом. Он прекрасно зарабатывал на жизнь, поставляя в отели, посещаемые американцами, диафильмы и ролики о парижских девушках. От его продукции порнографией и не пахло: каждая деталь в ней отличалась артистичностью и блеском. Бенни был настоящим мастером и знал это.

Дверь 'открыл молоденький, красивый парень, одетый в узкие брюки и белую рубашку навыпуск. Он улыбнулся Гирланду и спросил:

– Месье?

– Бенни дома?

– Мистер Слейд сейчас в лаборатории.

– Хорошо, я подожду.

Гирлйнд вошел, оттолкнув парня, в узкий коридор.

– О ком я должен доложить, месье? – поинтересовался тот.

– Гирланд. Он меня знает.

– Посидите, пожалуйста, здесь.

Парень провел его в небольшой холл, стены которого были украшены увеличенными фотографиями в золотых рамах – шедеврами Бенни. В углу на маленьком стульчике сидела девушка. Она курила сигарету и перелистывала какой-то журнал.

Девушка подняла на Гирланда глаза.

«Ну и куколка»,—подумал он. Она выглядела года на двадцать три – двадцать четыре. У нее были прекрасные шелковистые волосы, падающие на плечи, глаза цвета сапфира и рот, созданный для поцелуев.

Гирланд посмотрел на ее ноги: как раз такие, что ему нравились...

Девушка куталась в легкий шелковый халатик, приоткрытый на груди.

«Под ним, похоже, ничего нет»,– подумал он.

Заметив его взгляд, девушка запахнулась -плотнее. Он отпустил ей одну из своих самых милых улыбок.

– Ожидаем, как у дантиста, а? Вы позируете у Бенни?

– Да. А вы?

– Тоже.– Гирланд рассмеялся и присел рядом с ней.– Вообще-то Бенни не хочет брать, меня моделью. Просто дружеский визит. Я,– Марк Гирланд.

– А я – Ви Маркин.

Они переглянулись.

«Вот девушка,, с которой не соскучишься в постели»,– подумал Гирланд.

– Вы часто снимаетесь тут?

– Раз в месяц. Конкуренция ужасная,– сказала она, скривившись.– Каждая девчонка, у которой длинные ноги и красивая грудь, готова работать здесь за сущие гроши.

– Не везет! А что вы делаете кроме этого?

– Я – манекенщица.

Это прозвучало довольно неопределенно, и Гирланд подумал, что вряд ли она сказала правду,

– А вы? —спросила она,

– Я живу на ренту. Я принципиально против любой работы.

– Я тоже, но нужно чем-то питаться.

– Такая куколка, как вы, не должна особенно беспокоиться. -

Она улыбнулась. . . ' ' .

– Не стану утверждать, что я совсем не беспокоюсь. Но честно? Вы вообще не работаете?

– Работаю как можно меньше.

– Значит, вы живете на свою ренту?

Она немного распустила края халатика, и Гирланд успел заметить твердые очертания некоторых округлостей.

– Я лишь выкручиваюсь. Может быть, пообедаем как-нибудь вечером? Я вам все расскажу о своей жизни, если, захотите.

– Наверное... Я всегда мечтала жить, ничего не делая.

– Ну, значит, договорились. Вы знаете ресторан Карена?

Глаза у нее расширились.

– Я слышала... это ужасно дорого.

– Да,– небрежно бросил Гирланд,– у Карена хорошо кормят. Давайте встретимся там сегодня в девять часов?

Она прямо посмотрела на него.

– Я боюсь, что вы посмеетесь надо мной.

– Я никогда не смеюсь над красивыми девушками. И если приглашаю такую, куколку пообедать, то никогда не обманываю.

– Да, хорошо же я буду выглядеть, если приду в ресторан, а вас там не окажется и некому будет заплатить.

– Коли вы так недоверчивы, то я заеду за вами. Где вы живете?

Она улыбнулась, потом засмеялась.

– Но я вам верю... В девять часов у Карена. Затем вы, конечно, повезете меня к себе, чтобы показать абстрактные картины.

– Вовсе нет, я не владею ни абстрактными картинами, ни японскими эстампами,– возразил он, глядя ей в глаза,–зато у меня есть прекрасный бухарский ковер.

– О, я еще никогда не занималась этим на полу. Действительно, теперь это модно.

Дверь внезапно отворилась, и в комнату ввалилось. нечто слоноподобное. Это был Бенни Слейд. Несмотря на свои сто двадцать килограммов, он перемещался удивительно легко и даже быстро на своих коротких ножках.

Две маленькие ручки прижали Гирланда к гигантской груди.

Бенни смотрел на него с нескрываемой радостью.

– Марк, сокровище мое, я так рад, так счастлив. Представь, что только этой ночью я мечтал о тебе, и вот ты здесь.

– Послушай, Бенни,– запротестовал Гирланд, высвобождаясь из его объятий.– Ты испортишь мне репутацию, мы же в компании дамы.

Бенни фыркнул.

– Здравствуй, кошечка. Позволь представить тебе моего очень хорошего друга Марка Гирланда. Ты не ведаешь, какой он чудесный парень...

– Бенни, заткнись; Мы уже познакомились. Замолчи.

Бенни испугался.

– Я сказал что-нибудь не так?

– Нет еще. Но можешь. Мисс Маркин ждет, чтобы ты ее сфотографировал.

Бенни театральным жестом поднял руки вверх.

– Не сейчас, кошечка. Прости, но мне надо поговорить с моим другом Марком. Найди Аллена, передай, чтобы он все уладил. Ты знаешь... Он даст тебе все необходимое. Приходи завтра, в это же время. Хорошо? Мне нужно побеседовать с Марком.

Выражение лица Ви могло заморозить льдину.

– По-вашему, Аллен заплатит мне, ничего не сделав? Держу пари, что нет.

– Ну, зачем так? Ты же знаешь, что Аллен тебя обожает не меньше, чем я.

– Как кошка мышку.

Бенин затрясся от смеха.

– О, какая ты забавная! Ладно, кошечка, ступай, я скажу пару слов Аллену. Одевайся. Он тебе заплатит. Быстро, быстро. .

Затем он повернул Гирланда к двери и подтолкнул его. Тот обернулся к девушке и поймал ее улыбку.

– Операция «Бухара» начнется в девять часов,– напомнил он.

Она кивнула.

Бенни потащил Гирланда в коридор,

– Марк, надеюсь, у тебя не родилось плохих мыслей Относительно этой девушки?

– А почему бы н нет?

– У нее есть один дружок – ужасный тип, он играет е ножом. -

– Я тоже.

Бенни впихнул Гирланда в свою контору. Марк остановился на пороге и заморгал. Бенни потратил массу денег и воображения на украшение этой комнаты. Кресла были покрыты шкурами изюбров, по стенам вились орхидеи. Громадный письменный стол был обтянут красной кожей, окрашивающей помещение в багровые тона.

– Похоже. тут ты не отказываешь себе ни в чем! – воскликнул Гирланд.

– Тебе нравится?

– Да.

– Я потратил недели, сокровище, недели! Я едва не сошел с ума. Не смейся. Но тебе и вправду нравится?

– Мне это кажется отвратительным,– вздохнул Гирланд, усаживаясь в кресло.

– Ты представляешь, как мне приятно это слышать? Я тоже так считаю, но знаешь, какое впечатление производит моя обстановка на клиентов? Они писают в штанишки, когда приходят сюда. ...

– Послушай, Бенни, я тороплюсь. Мне нужна твоя помощь.

Выражение лица Бенни сразу изменилось, взгляд стал острым.

– Я тебе нужен? Ну ладно. В чем дело, котик?

Несколько месяцев назад Гирланд весьма удачно уладил дело с одним шантажистом, который приставал к Бенни. Не помоги он ему тогда, Бенни стал бы нищим. С того времени Бенни был полностью предан Марку.

– Я сделаю Для тебя что угодно,– продолжал он.– Проси и получишь.

– Я хочу, чтобы ты посмотрел один фильм. Надеюсь, ты мне ответишь, кто его снял. И кто исполнил мужскую роль. Вопрос связан с шантажом, он очень срочен.

– Хорошо. Пошли в студию.

– Это крайне секретно, Бенни. Я покажу тебе фильм, если буду уверен, что ты никому ни словом не обмолвишься. .

– Ты вполне можешь положиться на меня, мое сокровище.

С серьезным видом он процел Гирланда в студию – огромную комнату, загроможденную зонтами-, аппаратурой, .проекторами.– Гигантская кровать стояла на позолочен ной, эстраде. Именно здесь снимали– большую часть девушек.

Молодой блондинчик, который открывал дверь Марку, заряжал аппарат.

– Оставь нас на минутку, Аллен,– сказал ему Бенни.– И заплати Ви: она одевается.

– Она же ничего не заработала,– запротестовал Аллен.

– Ладно, не будь таким жадным. Дай ей немножко, неважно сколько. Она придет завтра.

Аллен пожал плечами и вышел из студии. Бенни закрыл дверь.

– Ну, мы одни, посмотрим твой фильм.

Но Бенни ошибался: Ви Маркин неслышно вошла в студию в поисках своей сумочки. Аллен ее не увидел, и, услышав голоса Бенни и Гирланда, она спряталась за одним из широких зонтов. Гарланд ее заинтриговал: ей хотелось узнать, что связывает его с Бенни..

Гирланд вручил пленку Бенни, тот вложил ее в аппарат и, потушив свет, направил изображение на серебристый экран.

Стоя рядом, они смотрели фильм. Ви рискнула высунуть голову из-за зонтика и, успев заметить изображение, быстро спряталась обратно.

Как только пленка кончилась, Бенни закурил и спросил: