Текст книги "Запах золота (Сборник)"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

Соавторы: Росс Макдональд,Эдвард Аарон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

 Глава 3

Барни пошел за Томом Картером, чтобы попросить его отвезти Генри домой на машине.

Грузчики закончили разгружать «Мери Хэммонд», и большинство из них возвращались домой. Конец причала теперь утонул в темноте.

Барни на мгновение остановился под плакатом с именем Питера Харда, стараясь подавить гнев, прежде чем подняться. Он посмотрел на освещенные окна кабинета: Хард еще был там.

Он медленно поднялся по лестнице. Часть здания служила складом, и Барни видел справа от себя черную пропасть. Через дверь доносились голоса, громкий раскат хохота мужчины, потом что-то вроде кудахтанья и несколько слов, приглушенных дверью.

Он вошел не постучав. Человек геркулесовского телосложения сидел за письменным столом, и чистил ногти при помощи ножа. Его коричневое квадратное лицо украшал большой рот с узкими губами. Черные кустистые брови нависали над глазами серо-стального цвета.

– Входите, не утруждайте себя стуком!

Барни принялся рассматривать двух других мужчин, ‘находящихся в комнате. Один, бородатый, был одет как рыбак, на ногах – высокие сапоги. На другом, таком же огромном, как Хард, были твидовый пиджак и мокасины, над бровями виднелось множество шрамов, а его сломанный нос, видимо, не раз побывал в переделках. Барни не знал ни того, ни другого. Его глаза, снова остановились на колоссе, восседавшем за письменным столом.

– Вы Питер Хард?

– Да, я.– Он небрежным жестом указал на стул.–  Садитесь. Что вас волнует?

– Вы! Вы меня раздражаете.

Хард несколько секунд смотрел на Барни своими холодными глазами, потом скрестил руки на ноже и расхохотался.

– Я полагаю, что в этом городе я раздражаю немало людей, парень. Похоже, я не очень-то пришелся по душе в этой местности.– Он рассматривал Барни,—Мне кажется, я еще не видел вас здесь.

– Я Барни Хэммонд.  Вы и ваши гориллы только что изувечили моего брата.

Хард слегка выпрямился и бросил взгляд в сторону своих приятелей. Барни прислонился к двери. Никто не шевельнулся.

Внезапно Хард стал снова смеяться.

– Когда что-нибудь происходит, то. это сразу вешают на мою шею. Все вы здесь одинаковы в Батерли. Вы ничего не смыслите в крупных делах и хотите продолжать жить в прошлом. И потому видите во мне монстра. Я же хочу только одного: спокойно пользоваться своими судами, легально пользоваться.—Его голос внезапно стал жестким, и он нагнулся над столом.– Ваш брат возмущался здесь, разевал пасть и ругался. Мне не нравится, когда меня-называют убийцей. Он получил то, что искал. Меня бесит, когда меня обвиняют во всех несчастьях, которые случаются с этими полоумными, когда они рыбачат.

– Но ведь это одно из ваших судов повредило шхуну Генри.

Опасный огонек мелькнул в ледяных глазах Харда, но голос его был спокоен.

– Послушайте,  парень, вы пришли сюда, чтобы сказать мне это?

– Вы должны, оплатить ремонт, шхуны Генри.

Хард состроил гримасу и покачал головой;

– Подавайте вашу жалобу в суд, если рассчитываете на положительное решение.

– Я думаю не только о повреждениях шхуны. Я знал немало подобных вам парней. Незадачливые прощелыги, которые считают, что им все дозволено. Дозволено, потому что у них есть мускулы. Я пришел сказать, чтобы вы оставили в покое капитана Генри, в противном случае вы будете отвечать за убийство.

Хард медленно поднялся, в его глазах пылала ярость. Прядь волос упала ему на лоб. Он сжал в кулаке свой нож.

– Я уже вам сказал, что не люблю подобных разговоров. Не переношу!

– Я тоже. Но кто в этом ,виноват?

– Кажется, теперь я знаю, кто вы. Вы только'что приехали в Батерли. Вы – король Бродвея, не так ли? В полутяжелом весе. Хотите хороший совет? Продолжайте заниматься боксом и не суйте свой нос в дела, в которых вы ничего не понимаете.

– Зато я отлично понимаю людей вашего сорта.

– Дослушайте, если у вашего брата произошло столкновение с судном, неопознанным судном, и если двое из его парней погибли, я тут ни при чем.

– Возможно, но я добуду доказательства.

Наступило напряженное молчание. Потом Хард сделал знак головой своим людям.

– Выкиньте этого надоедалу вон. Он стоит не больше своего брата. Оба они одинаково ненормальны, и тот, и другой.

Оба типа с улыбочками стали приближаться, размахивая руками. Барни избежал кулака бородатого и выдал ему отличный прямой. Тот заворчал и отступил, струйка крови потекла по его бороде. Второй схватил руку Барни, но действовал он как лопух. Барни дважды ударил его левой по поясу, и он зашатался, налетел на стул и упал на пол.

Не крикнув «берегись», Хард бросил свой нож рукояткой вперед в голову Барни. Он попал ему между глаз, и от шока Барни рухнул на колени. К нему подошел бородач и с силой ударил его сапогом в бок. Барни, прерывисто дыша, старался уклониться от ударов и покатился к двери. Бородач ударил его еще раз, Барни попытался поймать его за ногу, но пальцы лишь скользнули по коже. Подошёл второй и двинул кулаком в лицо Барни.

– Довольно! Поднимите его! – приказал Хард.

Второй тип, который стоял все еще наклонившись, выпрямился, и Барни коленом ударил его в низ живота. Тот завопил и рухнул на пол. Бородач обвил руками шею Барии и бросил его головой вперед, на стену. Барни увидел, как закружилась комната, и повалился. Его переполняли ярость и злость на себя за то, что он был так неосторожен. Тиз Сантиви был прав, когда упрекал его, что он ударил раньше, чем осознал ситуацию... Не в состоянии пошевелиться, он ждал, что с ним расправятся так же, как это сделали с Генри.

Ничего.

Он поднял голову и увидел возвышавшуюся над ним массу Харда.

– Я даю вам возможность остаться в приличном состоянии. Может, это послужит вам уроком, как и вашему брату. А теперь убирайтесь!,

– О'кей.– Острая боль пронзила его бок, когда он встал. Надбровье сильно кровоточило.– Но я вернусь.

Барни отправился выпить стаканчик в бар «У Ларри». Теперь, когда он расстался со своим менеджером, он мог позволить себе это. Тем более что его дальнейшая карьера на ринге вызывала большие сомнения.

Тепло рома несколько подняло его настроение. Он ругал себя последними словами' за то, что так необдуманно отправился к Харду, Он вел себя как дурак. Пример брата должен был насторожить его. Ему хотелось знать, сумеет ли он когда-нибудь сдерживать свой импульсивный характер. Может, Генри был прав: это дело его не касалось? Он был в ужасе от рыбной ловли. Но. тогда ,почему его так волнует то, что происходит в Батерли?

Он чувствовал себя задетым. Откуда-то из глубины детства пришли к нему чувство солидарности, сознание того, что он не может равнодушно наблюдать за тем, как расправляются с остатками его семьи. Он предложил Генри помощь и не измени? своего решения.

– Еще одну, Барни? —спросил его бармен Джон Маски.

– Мет, спасибо. Этого довольно.

– А когда твой следующий бой?

Барни с горечью улыбнулся.

– Я недавно закончил один, а следующий еще Не назначен.

Он заплатил за ром и вышел. Несколько минут он шел вдоль моря, потом направился в отель «Гринвуд». Самое роскошное в Батерли здание стояло около моря. В такую темную ночь эта местность, открытая для всех ветров, выглядела мрачно. Слышался громкий гул волн, разбивавшихся о камни.

Барни остановился в холле отеля и перед зеркалом поправил узел галстука. Один глаз у него слегка опух, угол рта был разбит. Тем не менее он нашел, что вид у него вполне презентабельный.

– Она в номере 210, Барни,—сказал ему служащий.

Барни, горя от нетерпения, быстро поднялся по лестнице и постучал в дверь номера Лил.

– Входи, дорогой.

– Добрый вечер, крошка.

Ее красота всегда сильно действовала на него, она умело пользовалась своими прелестями и всегда добивалась успеха. Все ее жесты и движения были отработаны. Ее содержание стоило дорого, но он не считался с. этим. Они собирались пожениться, и он доверил ей свой банковский счет – все свои сбережения. Он гордился Лил; все в Нью-Йорке оборачивались, чтобы посмотреть на нее, когда она шла с ним под руку.

Лил с улыбкой смотрела на него, уверенная в производимом впечатлении. На ней был длинный голубой халат/светлые волосы с рассчитанным беспорядком падали ей на плечи. Голод был теплый.

– Мы с тобой не виделись только неделю, дорогой. Не смотри на меня так!

Он поцеловал ее долгим поцелуем, подумав, как это мило с ее стороны покинуть Бродвей и присоединиться к нему в этой дыре

Когда он поднял голову, она с интересом стала рассматривать его лицо.

– Что случилось? Ты дрался, Барни?

Он рассмеялся.

– То был непрофессиональный бой.

– Не...

– Я хотел защитить интересы своего брата. У него много неприятностей.

– Я считала, что вы не ладите. .

– Это верно. Но это семейное дело, и я не смог удержаться, чтобы не вмешаться.

– Но ведь ты дрался, надеюсь, не с ним?

– Нет, конечно, не беспокойся.– Он улыбнулся ей,– Теперь расскажи мне новости Бродвея.

Она отвернулась от. него,. подошла к окну и стала смотреть на порту Барни закурил сигарету.

– Итак, что там нового?..

– Ты и твой мерзкий характер! – воскликнула она.– Когда ты научишься пользоваться своими мозгами, вместо кулаков?

– Я не мог поступить иначе.

– Я говорю не о драке в Батерли, а о Гизе Сантини. Что с тобой случилось, почему ты разбил ему лицо? На что ты надеялся?

– Гиз – подлец,– холодно возразил он. – Он получил лишь то, что заслужил.

– Может быть, он и негодяй, но он действовал в твоих интересах. То, что он сделал, он сделал для тебя, для нас, чтобы ты заработал побольше денег.

– Я не хочу нечестного менеджера.

– Но ты ничего не мог доказать, а?

– Я тебё уже объяснил,– терпеливо проговорил он.– Но ты, видимо, не поняла. Это касается боя с Томми Форханом. Может, я и не смог бы его победить, а может, и смог бы, я не знаю. Все боксеры идут на риск, если не желают всю свою жизнь размениваться по мелочам. Мне было необходимо выиграть, бой против Форхана, но не плутуя, как это сделал Гиз. Томми – хороший боксер и славный малый. Гиз воспользовался тем, что тот нуждался в деньгах. Это отвратительно. Когда Томми выплюнул мне кусок, я увидел все в красном цвете. Вот и все.

– А теперь ты не имеешь права подняться ни на один ринг в штате Нью-Йорк. Что тебе это дало?

– Я почувствовал облегчение. Но не будем из-за этого ссориться. Дело уладится. Я возьму другого менеджера и буду ездить по всей стране, мы всюду побываем вместе, Вот увидишь.

– Ты так считаешь? -

Он удивленно посмотрел на нее.

– Ты со мной не поедешь?

– Я люблю жить в Нью-Йорке. У меня там друзья. И потом, неужели ты считаешь, что сможешь найти другого менеджера после того, как разделался с Гизом? На это потребуется время. Мне хотелось бы знать, на что мы будем жить в ожидании этого?

– Послушай, тебе прекрасно известно, что у нас есть достаточно денег... Кстати, я обещал одолжить Генри шесть тысяч долларов для его шхуны.

Она казалась ошеломленной. На какую-то долю секунды, в ее глазах мелькнул страх, губы задрожали, а потом она. засмеялась. Барни, ничего не понял. Он пристально смотрел на нее, испуганный внезапным, подозрением.

– Что я такого смешного сказал? – сухо спросил он.

Ее смех замер.

– Ты хочешь одолжить шесть тысяч долларов, которых у тебя кет.

– Что ты говоришь?

– У тебя нет денег, дорогой. Примерно восемьсот долларов, это все.

Совершенно подавленный, он провел рукой по лбу. Это было невозможно.

– Лил, не дразни меня. Я считал, что у нас более десяти тысяч долларов на счету. Ты сама мне об этом говорила дней пятнадцать назад. Куда они делись?

– Они исчезли.

– Каким образом?

– Не смотри на меня так, будто я обокрала, тебя, дорогой.

– Где эти деньги? – твердым голосом спросил он.– Где?

– Я стою дорого, мой зайчик,– с улыбкой ответила она.

– Ты хочешь сказать, что истратила их?

– Мне была необходима масса вещей, и я не хотела беспокоить тебя каждый раз, когда делала покупки. И потом, как я могла предположить, что ты поведешь себя как идиот с Гизом Сантини и все испортишь?

Он был в ужасе и дрожал от ярости. Упав в кресло, он с трудом, сдерживал себя. Ему хотелось ударить ее.

– Дорогой, это всего лишь деньги. К чему такой подавленный вид?

– Я обещал шесть тысяч долларов Генри,– безжизненным голосом пробормотал он.

– Может, тебе удастся занять их?

Лил села к нему на колени и провела рукой по его волосам, Она знала, что он неспособен противостоять ей.

Когда он приехал в Нью-Йорк, в Лил он нашел все, что хотел видеть в женщине. Она стерла мучительные воспоминания о Джо Ласи. Лил работала манекенщицей й исполняла маленькие роли на телевидении, когда он встретился с ней. Их познакомил Гиз Сантини. Она . была его старой знакомой, дочерью его друга. Не было никакой причины сомневаться в том,-что Гиз, старше ее лет на двадцать, испытывал к ней отцовские чувства. Барни было достаточно одного взгляда на Лил Оландер, чтобы понять: ему эта девушка нужна.

Лил, по-видимому, отнеслась к нему так же. Она познакомила его с Бродвеем. свела с нужными людьми. Она была отличным партнером. Барни сам поручил ей их финансы, поскольку у него появилась привычка слишком широко тратить деньги, которые потоком поступали из карманов Сантини: Все шло прекрасно в течение пяти лет. Барни никогда бы и в голову не пришло предположить то, что произошло в этот вечер.

Он резко спихнул ее с колен, встал, и раздавил окурок в пепельнице.

– Как ты, истратила эти деньги, Лил?

– Мне нужно было за многое расплатиться, дорогой. За одежду, за наши апартаменты. Множество вещей!

– Десять тысяч долларов за вещи? – жестким голосом спросил он.'

– Барни, мне не нравится, когда ты разговариваешь со мной в таком тоне.

– А мне не нравится то, что ты сделала!

Она казалась рассерженной, потом выражение ее лица изменилось. Она ласково улыбнулась ему, подошла и положила руку ему на колено.

– Не сердись на меня, дорогой.

– Оставь меня,– проворчал он, отталкивая ее.

– Но, дорогой, я...

Он с силой ударил ее по щеке. Злость настолько переполняла его, что он не мог сдержаться. Он доверял ей, строил планы на будущее, а ей, он убедился в этом, на все это было наплевать. Она интересовалась лишь его деньгами и тем, что он ей давал. Она нашла лопуха! Ослепленный злостью и отчаянием, он снова ударил ее. Потеряв равновесие, она упала и закричала. Прижав руку к щеке, она бросила на него уничтожающий взгляд.  – Мерзкий подонок!

– Встань!

– Все твои мозги находятся в кулаках.

– Точно. Это для тебя имело ценность: деньги, которые приносили мои кулаки, Твои разговоры о нашей женитьбе, о. покупке. дама – это. был лишь дым, правда? Ты меня предала. И подумать только, что доверял тебе и отдал тебе все деньги. Ты здорово потешалась, когда тратила их!

– Довольно!

– Я хочу получить шесть тысяч долларов.

– У меня их больше нет.

– Тогда возмести их.

– Я не могу сделать этого,– закричала ома,– Я их истратила,

– У кого они? – заорал он.– У Гиза? Вы поделили пирог, вы оба?

– Нет!

Он внезапно почувствовал себя полностью опустошенным. Он смотрел, как она поднялась, с. опасной глядя на него, и отошла к окну. Он был слепым в течение этих лет, и достаточно было провести несколько дней а Батерли, чтобы к нему вернулся здравый смысл. Он должен винить только самого себя. Он захотел стать королем Бродвея, ну что ж, он за это заплатил. Его гнев понемногу утих. Если бы он не встретил Лил, его бы облапошила другая.

– Прости меня за то, что я ударил тебя, Лил. Мне очень неприятно.

– Это правда?

– Да. Особенно я разозлился, потому что обманул Генри, пообещав помочь ему.

Она подошла к Барни и поцеловала. Он стоял, равнодушно опустив руки? и спрашивал себя, как он мог целых пять лет сходить по ней с ума? Он не любил ее, никогда не любил. А теперь она стала для него совсем чужой. '

– Барни,– прошептала она.

– Да?

– Ты меня любишь, не так ли?

– Я не знаю.

– Ты сможешь получить шесть тысяч долларов для своего брата.

Он уставился на нее.

– Каким образом?

– Ты обещаешь мне больше не сердиться?

– Обещаю.

– Это верно?

– Да.

Она отвернулась.

– Так вот, я долго не приезжала к тебе сюда, поскольку ты допустил ошибку, поссорясь с Гизом. У Гиза не было, дурных намерений, Он беспокоился только о твоей карьере. В общем, после твоего отъезда я пошла повидать его.

– Зачем? Что он для тебя значит?

– Старый друг, вот и все. И он это доказал.

– Да?

–Он на тебя не сердится. Он понимает, что ты чувствуешь, и очень огорчен из-за всей этой историй. Он не может действовать после запрещения комиссии, но ты можешь драться в любом месте за пределами штата Нью-Йорк. И он даже побеспокоился и приготовил тебе встречу с Тони Реганом. Если ты захочешь, встреча произойдет на следующей неделе.

– Нет. Я покончил с Гизом.

– Ты хочешь получить эти шесть тысяч долларов, нет?

Он не ответил. Он сел и уставился на ковер. Он не знал, что и подумать. Столько ошеломляющих событий обрушилось на него! А между тем ему нужны деньги для Генри. «Мери Хэммонд» была всем для его брата. Кроме того, это еще и вопрос самолюбия. Генри не. должен думать, что он зря пообещал ему помочь.

Барни поднял глаза на Лил. Его пальцы оставили, красные следы на ее лице. Он ощутил чувство потери, пустоты: его мечта разлетелась, теперь ничто не казалось правдой. Его любовь к ней была лишь иллюзией, как и все остальное в продолжение этих пяти лет.

– Хорошо, Лил,– спокойно сказал, он.– Где я смогу повидать его? .

Она улыбнулась.

– Он тут рядом, мой дорогой. Мы вместе приехали в Батерли.

 Глава 4

«Тело приближалось, холодное и твердое в ледяной воде. Старый рыбак плыл на животе, с раскинутыми руками, посиневший, как марионетка, пущенная по воле  волн, которые толкали его на восток.

Кровь перестала течь из небольшого отверстия, сделанного пулей.

Далеко впереди, под действием ветра и волн, колыхалась огромная масса заржавленного бакена. Его циклопический глаз бросал яркий свет в темноту ночи. Он отмечал позицию Питера Соал, находящегося в тридцати двух милях на северо-восток от маяка Батерли Блекуотера. Время от времени под напором мощного наката волн он издавал ревущий звук, который разносился над темной водой».

Барни смотрел, как Гиз Сантини подписывал чек, потом осторожно сушил свою подпись. Лил стояла позади менеджера, положив ему руки на плечи. Она заговорщицки подмигнула Барни, который оставался невозмутимым.

– Три тысячи долларов сейчас,– заявил Гиз,– и три после боя с Реганом.

– В вечер матча,– уточнил Барни.

– Да. После матча.

– Перед тем, как я выйду на ринг,—твердо произнес Барни.

Сантини засмеялся.

– Ты чертовски настойчив. Это, вероятно, воздух севера...

– Перед боем.

– Хорошо, согласен.

Барни взял чек, посмотрел на него, положил в карман, потом встал. Гиз обнажил в улыбке зубы под тонкими усами.

– Ты сможешь победить Регана? Это крепкий парень. Бой будет нелегким.

– Я буду в форме.

– Хочешь, чтобы я поставил на тебя деньги?

Барни колебался.

– О’кей. Остальные три тысячи. Поставь их на меня. Перед боем дашь мне квитанцию.

– Хорошо,– Сантини кивнул головой.– Ты удвоишь свой заработок.

– Я выиграю.

В номере Сантини было жарко. Окна герметически закрывались, и свежий воздух в комнату не проникал. Барни не терпелось поскорее вырваться из этой удушливой атмосферы. На лице Сантини сохранились еще следы его кулаков, но менеджер был не злопамятен и не сердился на своего подопечного. Они пожали друг другу руки и чокнулись в знак примирения. Барни допил свой стакан и поставил его. Сантини встал, улыбаясь.

– Друзья, Барни?

Барни секунду вглядывался в него. Когда-то он находил его потрясающим. Этот коренастый человек в свои пятьдесят лет сохранил молодое, живое лицо и спортивную форму. У него были черные .проницательные глаза и постоянно улыбающиеся губы. Барин посмотрел на Лил: он чувствовал к ней холодное безразличие. Он резко пожал руку менеджера.

– О'кей, Гиз.

Лил с унылым видом наблюдала за ним, когда он по– , кидал комнату. Она была уверена, что он 'проводит ее в ' номер, но ему было gee равно, что она думает. У него осталось одно желание:'поскорее уйти отсюда.

Перед отелем стоял огромный «кадиллак». Улица была темной, и он не мог видеть, кто сидит внутри.

Чей-то голос позвал его. Он подошел. Дверца распахнулась, и он увидел Джо Ласи.

– Барни?

– Джо...—прошептал он.

Он застыл на тротуаре, улыбаясь, словно идиот. Она была очаровательна. За пять лет тонкая девушка превратилась в потрясающую женщину.

Длинные золотистые волосы обрамляли ее лицо. На ней было голубое пальто, застегнутое у ворота золотой брошью. Она улыбнулась. Барни скользнул в машину.

– Барни, я искала тебя повсюду:

– Мне нужно было прийти сюда по делу.– Он заметил, что она одна в машине.– Как поживает Малколм?

– Хорошо. Он ищет тебя в порту.

Барни нахмурил брови.

– Почему, что происходит?

– Один из братьев де Фалгия вернулся.

– Что!!!

– Да, я знаю, все считали, что они оба утонули. Эта история уже известна в городе, но, похоже, все произошло не так, как думают. Один из них греб целый день в шлюпке и пристал к берегу около Остер-порта. Один рыбак, Фрэнк Солсон, помог ему. Он был измучен... Это Карлос.

Барни почувствовал огромное облегчение.

– А как ты нашла меня здесь, Джо?

– Так вот, этот Солсон попытался увидеть Генри, и телефонистка подумала, что я, возможно, знаю, где он, и Солсон позвонил мне. Сразу же после него мне позвонил отец Доминик, чтобы сказать, что Карлос заходил в церковь и что у него странный вид.

– Какой же?

– Я не знаю, но меня это обеспокоило; и я тоже спросила у телефонистки, где смогут найти тебя: я не застала Генри у вас в доме, когда заходила туда.– Она чуть улыбнулась.—Ты, может быть, забыл, как у нас в Батерли действует телефон; Телефонистка определенно знала, где ты. находишься. Тогда я приехала сюда, а Малколм отправился в Морскую контору на случай, если ты зайдешь туда.

– Первым делом отправимся к де Фалгия.

Он устроился на сиденье и рассматривал профиль Джо, пока та отъезжала и делала разворот на узкой улице. У нее были все те же духи, от которых он мысленно перенесся на несколько лет назад, во времена, когда ода докучала своим обожанием, которое казалось ему скучным. Он спрашивал себя, сколько глупостей может сделать человек в своей жизни, потом внезапно вернулся к реальности, вспомнил, в какой-огромной, роскошной машине он находится, и это подействовало на него как холодный душ.

– Как идут дела у Малколма?

– Хорошо, даже превосходно, Я жена самого богатого человека в городе,– добавила она насмешливым тоном, не глядя на него.

– Ты мне не кажешься довольной.

– Да? Я огорчена...

– Джо,– тихо проговорил он,– я друг тебе. Старый друг.

– Я знаю. Но ты уехал.

– Так было нужно.

– Эго я тоже знаю, но я бы предпочла, чтобы ты остался,

– Возможно, я сделал ошибку.

Она, бледно улыбнулась.

– Забудем об этом.

Они проехали мимо церкви. Двери были открыты, и Барни бросил взгляд внутрь слабо освещенного помещения, но отца Доминика не увидел. Никаких следов Карлоса де Фалгия. Джо направила «кадиллак» по узкой улочке, поднимавшейся к Португи Хилл.

Они остановились перед небольшим серым павильоном, -где в течение сорока лет жили братья де Фалгия. Оставаясь холостяками, они очень заботились об удобствах в своем– жилище. Барни толкнул дверь и нажал на выключатель.

В доме не было той чистоты; которую он знал с детства. Все было перевернуто, старая мебель не стояла на своих местах, и кругом царил такой беспорядок, будто, здесь резвились дикие животные.

– Карлос?—тихо позвал Барни.

Джо взяла его за руку. Он чувствовал себя скверно. В доме было холодно. Он прошел через комнату, украшенную старыми португальскими гравюрами, и оказался на кухне со старинным оборудованием. Задняя дверь была открыта, и он закрыл ее.

Потом он обошел все комнаты. Никого.

В спальне он увидел, что замки двух старинных шкафов, в которых оба де Фалгия хранили свои вещи, были взломаны. Он подошел к шкафу Педро: его одежда была выброшена на пол.

Внезапно Барни кое-что вспомнил. Он подошел к гардеробу и, приподнявшись на носках, стал шарить на верхней полке.

– Она исчезла!

Джо удивленно смотрела на него.

– Что?

– Педро держал здесь железную коробку. Он клал в нее все квитанции, бумаги, которые считал важными. Педро всегда занимался делами. Джо, ты хорошо знаешь, что он больше Карлоса разбирался в деловых вопросах. Кто-то, видимо, приходил сюда за этой коробкой и нашел ее после того, как все здесь обшарил.

– Но почему? Что у Педро могло быть такого значительного?

– Я не знаю, и это меня беспокоит.

Это было больше, чем беспокойство: его охватывал невольный страх, предчувствие чего-то ужасного.

– Откуда тебе известно о существовании этой коробки, Барни?

– Ты же помнишь, что еще ребенком я часто приходил сюда играть. Я очень любил обоих стариков. Они возились со мной, рассказывали разные истории. Я много раз видел, как Педро занимался счетами. Я знал эту коробку и знал, куда ее убирали. Не думаю, чтобы Педро изменил своей привычке за мое отсутствие.

– Что меня удивляет, так это то, что Карлос сразу же отправился в Морскую контору, чтобы сообщить всем, что он жив и здоров.

– Меня это тоже интересует.

Он передал Джо разговор, который состоялся у него с Педро утром на борту «Мери Хэммонд»..

– Да, это не удивительно,– сказала Джо, когда он закончил.– Теперь нет ничего хорошего в Батерли.– В ее голосе прозвучала горечь. Она встретилась с ним взглядом и отвела глаза.– Все изменилось после твоего отъезда,– продолжала она так же горько.– Малколм тоже изменился. Это уже не тот человек, которого ты знал. Он почувствовал вкус власти и практически руководит всем городом, за исключением порта, но и на порт у него есть определенные виды.

– Но подожди, разве не Малколм вызвал сюда Харда с его бандой головорезов, чтобы завладеть портом?

Джо не ответила. Она вышла из комнаты и прошла на кухню. Он последовал за ней. На умывальнике стояла бутылка мадеры. Джо взяла ее и протянула Барни. Она была пуста. Пустой стакан стоял тут же. Внезапно он заметил на буфете вставленную в рамку фотографию красивой брюнетки.

– Кто это?

– Мария Родригес. Вдова. Педро очень интересовался ею. Говорили даже, что они должны пожениться,

– Сколько времени это продолжалось?

– Примерно год. А почему ты спрашиваешь?

– Не знаю. А как Карлос воспринимал это?

– Он не скрывал, что ему это не нравится. Думаю, что это была единственная причина споров между ними. Карлосу не хотелось, чтобы пришедшая в их семью женщина нарушила их привычки, складывавшиеся в течение шестидесяти лет.

Барни, рассматривающий фотографию, поставил ее на место.

– Ты не ответила на другой мой вопрос, Джо: за спиной Харда стоит твой муж?

– Да,– прошептала она.

– А кто еще в курсе дела?

– Никто.

– Ты уверена?

– Да.

Внезапно в глубине его мозга, казалось, возник сигнал тревоги.

– Ты мне сказала, что Малколм находился в порту, когда ты меня разыскивала?

– Да...

– Возможно, он тоже ищет Карлоса. Если только не наоборот...

– Я не думаю...– Она замолчала, потом посмотрела на него и отвела взгляд, прижав руку к губам.– Ты действительно считаешь, что Карлос сделал сопоставление между Малколмом и Хардом? – пробормотала она.

– Я в этом уверен. И если он думает, что честолюбивые намерения твоего мужа стоили жизни его брату, то в наших интересах поскорее отправиться туда и найти их.

Была почти полночь, когда Джо остановила машину на Уотер-стрит в пятидесяти ярдах от Морской конторы. Дальше они пошли пешком. Каблучки молодой женщины стучали по плиткам. Бары и магазины были уже закрыты. Маленькая МЖ стояла у входа в порт.

– Это машина Малколма,– быстро проговорила Джо.

Они подошли. Никого. Ключей на приборном щитке не было. Барни выпрямился и глубоко вздохнул, пытаясь подавить охватившую его тревогу. С моря дул ледяной ветер. Джо дрожала, стоя рядом с ним.

– Будет лучше, если ты останешься здесь,– предложил он.

– Нет, я пойду с тобой.

«Мери Хэммонд», освобожденная от своего жалкого улова, качалась в конце причала. Все было погружено в темноту, только в кабинете Харда еще горел свет. Барни пожалел, что с ним не было его карманного фонарика. Конечно, вся эта история его не касалась, но как теперь отступать? Он подумал о неприятностях брата и о двух старых рыбаках: он не мог бросить их. Он не знал, что было в голове у Карлоса, но мог себе это представить. Ему известно, с какой невероятной быстротой Карлос бросал нож с костяной рукояткой, с которым не расставался. Старый человек не напрасно греб, борясь с морем. Барни ускорил шаг.

Прилегающий к конторе Харда склад был пустынен, Барни попросил Джо подождать его внизу и быстро поднялся по лестнице. До него не доносилось ни звука, но большинство застекленных дверей были освещены. Он толкнул дверь кабинета Харда и вошел. Никого. Он невольно глубоко вздохнул и обнаружил, что слегка дрожит.

Он спустился вниз.

– Малколм наверху? – спросила Джо.

– Нет. Никого нет.

– Ничего ненормального?

– Нет.

Барни задумался. Присутствие машины Дюрана указывало, что тот находится здесь. И вместе с тем никаких его следов. Так же как и Харда, и Карлоса. В то же время он чувствовал, что был не один на пристани. Он предпочел бы, чтобы здесь не было Джо. Ее лицо, которое он мог видеть лишь при вспышках маяка, казалось бледным и осунувшимся.

«Мери Хэммонд» представляла собой лишь призрак грациозной шхуны. Ее сломанная мачта была унесена, а то, что осталось от траловой сети, валялось на молу. При взгляде на старое судно у Барни сжалось сердце.

Внезапно Джо схватила его за руку.

– Там,– прошептала она.

– Что?

– Там кто-то есть, около переднего люка.

Он стал всматриваться в тени на палубе. Но ни одна из них не шевелилась. Он подошел и прыгнул па борт судна.

– Поймай меня,– прошептала Джо.

Она прыгнула в его руки, и на секунду он задержал ее, вдыхая запах ее волос, Послышался треск. Он резко выпустил ее и повернулся. Кто-то выскочил из-за люка и попытался выбраться на набережную. Человек волочил левую ногу и потому не смог прыгнуть достаточно высоко. Он упал обратно на палубу, Барни схватил его. Джо вскрикнула or испуга. Мужчина стал вырываться, и это ему удалось. Лицо его было искажено от страха. Ростом он был не выше Барни, по коренастее, Одни рукав его пальто из верблюжьей шерсти был разорван. Барии схватил его за руку и сильно ударил по лицу. Человек повалился на релинги.

– Осторожнее, Малколм! – бросил Барни

– Оставь меня!

– Спокойнее, Малколм. Джо со мной.

Тот перестал сопротивляться.

– Джо?

Он сумасшедшим взглядом осмотрел палубу и увидел тонкий силуэт молодой женщины, стоящей около рулевой рубки Барни подождал некоторое время, прежде чем отпустить его, но Малколм Дюран не пытался убежать. Он дрожал и трясущимися руками пытался прикрыть дыру на рукаве, хрипло дыша полуоткрытым ртом. Взгляд у него был блуждающим.