Текст книги "Чародейка"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

И мы выпили.

10

Прошло три дня прежде, чем мы устроились в Нью-Йорке, в Бруклине, и я начал смутно сознавать, что опасения дока Анселла имеют под собой основания.

Все эти дни мы пытались найти отца Миры и виделись редко. Но несмотря на это я замечал, как Мира изменилась. Она стала добрее и уже не дразнила Богля.

Но первый признак того, что творится что-то неладное, появился на третью ночь нашего пребывания в Нью-Йорке.

В ту ночь я вернулся поздно и, поскольку наводил справки о Хармише Шамвэе в нескольких ночных клубах, то был изрядно выпивши. Не то чтобы пьян, но выпивши. Во всяком случае, я долго не мог найти выключатель. А без света подняться по ступенькам представлялось невозможным. И пока я соображал, подняться мне наверх на четвереньках или заночевать здесь на полу, открылась входная дверь.

– Кто там? – спросил я, вглядываясь во мрак.

В ответ слабо вскрикнул от удивления женский голос. Голос Миры.

– Включи свет, детка, – попросил я.

Она не ответила и молча пробежала мимо меня по лестнице. Я едва различил очертания ее фигуры. Заинтригованный ее странным поведением, я мигом взобрался по лестнице наверх и, подойдя к ее комнате, постучал.

Никто не ответил. Я тихо открыл дверь.

– Мира…

– Чего тебе? – ответил сонный голос.

Я нащупал выключатель и включил свет. Мира сидела на кровати, сердито глядя на меня.

– В чем дело? Ну-ка, убирай отсюда свою пьяную ряшку и спрячь ее под подушку.

Я молча смотрел на нее.

– Ты же только что прошла мимо меня. Не знал, что ты за две секунды переодеваешься и прыгаешь в постель.

– Ну, ты набрался! Да я в постели с одиннадцати часов. Давай, уматывай отсюда!

– Слушай, Сладкая Моя, но ведь кто-то прошел мимо меня сюда наверх. Я думал, это ты. Нет, я готов поклясться, что это была ты.

– Прямо сказка на ночь. А ну-ка, вон отсюда, пьянь несчастная.

И тут до меня дошло. Это была та Мира, которую я знал в Мексике. Та Мира, которую я знал последние три дня, исчезла.

– Не такой уж я и пьяный, – я вошел в комнату и потрогал ее одежду. Она была еще теплой. – Ты только что сняла это платье.

– Откуда ты это взял? – удивилась она. – Я убрала всю одежду, прежде чем лечь.

– Да? Но она вся на стуле. Так что из нас двоих я, во всяком случае, нормальный.

Она вылезла из-под одеяла, накинула на пижаму халат и подошла ко мне.

– Я не вынимала эти вещи из чемодана с тех пор, как мы приехали, – растерянно сказала она.

– Ладно. Я ведь не спрашиваю, где тебя носило. А раз не спрашиваю – значит, и врать не надо.

– А я не вру! – сердито сказала она.

– Иди спать, – я вдруг почувствовал себя очень уставшим и тихо вышел из комнаты.

Но спать, разумеется, не хотелось. Я был готов поклясться, что мимо меня в темноте прошла именно Мира. А с другой стороны, не могла же она так быстро переодеться и лечь. И зачем тогда она притворялась спящей?

Вопросы сыпались один за другим, и уснуть я смог лишь на несколько часов.

Наутро, когда я брился, в комнату вошел док Анселл.

– Хэлло! – приветствовал я его.

Он присел на край кровати. Вид у него был озабоченный.

– Я тут много думал над всем этим, – начал он. – И многое мне не нравится.

– Например?

– Девушка на фотографии. Как вы объясняете ее поразительное сходство с Мирой?

Я выбрал себе галстук и завязал его, стоя перед зеркалом.

– Никак.

– В этом-то и дело. Сестры у нее нет и никто не заставит меня поверить, что есть какая-то другая девушка, столь похожая на Миру.

– И тем не менее, это так. Может, Шамвэй нашел актрису, которая загримировала себя под Миру. За такие деньги можно сделать многое.

Анселл покачал головой.

– Нет, здесь что-то другое. Я не говорю, что вы не правы, но тем не менее, не согласен с вами.

– Тогда перестаньте говорить намеками. К чему вы клоните, док?

– Вы заметили, как она изменилась в последнее время?

Я вспомнил, что произошло минувшей ночью.

– Заметил. Но теперь она снова такая же, как и была.

– Не понимаю. Что-нибудь произошло?

Я рассказал ему. Он внимательно выслушал меня, и глаза его стали еще более обеспокоенными. Когда я закончил, он хлопнул себя по колену.

– Значит, я прав! Их две! Силы зла вокруг нас!

– Только не надо снова об этом…

– Помните историю о разделении доброго и злого в человеке? И знаете ли вы, что индейские шаманы обладали силой разделения этих двух начал? Думаю, что именно это произошло с Мирой.

Я медленно повесил пиджак на место и посмотрел на себя в зеркало. Выглядел я, прямо скажем, неважно.

– Может, не нужно об этом? – но в моем голосе не было особой уверенности.

– Вы просто не хотите верить. Невежество порождает страх, и вы боитесь.

Я обреченно сел на кровать рядом с ним.

– Тогда выкладывайте, что там у вас.

– Как я понимаю, произошло следующее. Квинтль разделил добро и зло в Мире и каждое из них материализовал. Поэтому теперь есть две Миры. Одна взяла себе все хорошее, другая все плохое. Теперь понимаете?

– Безумие какое-то.

Анселл покачал головой.

– Не совсем, если вы знаете об искусстве индейских шаманов. Раньше вы не поверили бы и в говорящую собаку, а теперь – это факт.

– Значит, вы считаете, что стало две Миры? Или вернее, одна, обладающая двумя телами, когда захочет?

– Да. Правда, это не значит, что она разделяется, когда захочет. Может, она даже не знает об этом.

– Пожалуй, так. Тогда это объясняет события вчерашней ночи. Теперь они снова соединились в одну.

– Совершенно верно.

– Но что в это время делала вторая?

– Это нам еще предстоит узнать. И это очень опасно для Миры.

– Что значит, опасно?

– Одни из нас могут контролировать зло, которое заключено в нас самих, другие – нет. И мне не хотелось бы, чтобы Мира пострадала за то, чего не совершала.

– Как это?

– Да очень просто. Предположим, та, другая Мира, решит совершить преступление. Можно ли, чтобы из-за этого пострадала Мира, которую мы знаем?

– А почему она должна пострадать?

– Это зависит от того, увидят ли вторую Миру на месте преступления. Ведь их не отличишь и обеих легко узнать. Неужели непонятно?

– Это уж слишком для меня, -.сказал я, отдуваясь, – А пока нам нужно найти Шамвэя. Идемте-ка лучше завтракать.

– Подождите. А что с этим Келли? Может, мы сможем найти его?

– Может. Поговорим об этом за завтраком.

В столовой за столом уже сидел Богль.

– Все готово, приятель, – приветствовал он меня. – Яичница с ветчиной, пальчики оближешь.

– Звучит неплохо. Мира не спускалась?

– Нет, – Сэм прошел на кухню. – Такие девчонки любят поваляться в постели. А потом полдня поднимаются. Давайте уж сами позавтракаем.

– Старина Сэм превращается в настоящую домохозяйку, – тихо сказал я Анселлу. – С ним что-нибудь не так?

– Сэм в порядке. Просто он всегда хотел иметь свой угол. Сколько раз в пустыне он говорил о том, как здорово было бы иметь свой дом. Смешно, правда? Всю жизнь провел среди отъявленных головорезов и сам был далеко не последним, а теперь посмотрите на него – готовит, убирает, и все у него чисто и блестит.

В это время из кухни вышел Сэм с огромным подносом, который поставил на стол. Потом он вынес из кухни поднос поменьше и понес его в комнату Миры.

– Келли, – промычал я, набив рот. – Это идея, док. Надо попробовать.

– Может, ваши коллеги по газете знают что-нибудь? Вы можете узнать у кого-нибудь?

Я задумался.

– Есть такой Дауди. Он что-то вроде секретаря у Мэддокса и должен кое-что знать.

В это время вернулся Сэм, насвистывая себе под нос что-то веселенькое.

– Этот пес доконает меня, – сказал он, садясь за стол. – Он сейчас там с малышкой. Вы бы видели! Они там беседуют, как два профессора. И о чем они могут говорить, никак не пойму.

– Бог с ними, – я подвинул ему тарелку. – Главное, что не ругаются. Правда, мне с Виски разговаривать трудновато. Наверное, потому что становится не по себе.

– Этот пес – смышленый малый, – заметил Богль. – Говорит, прямо как сенатор.

– Ты не знаешь этого парня, Келли? – спросил Анселл. – Который помогал Шамвэю.

– Келли? – переспросил Богль. – Да их миллионы, наверное. Знаю, правда, двоих-троих, но пока не увижу, не смогу сказать точно.

– Ладно, док, – сказал я, наливая себе кофе. – Я наведу справки в «Репортере». Может, раскопаю что-нибудь.

– Пора бы, – заметил Богль. – А то Шамвэй все бабки потратит, пока мы найдем его.

В столовую вошел Виски.

– Здорово, кореша! – он махнул хвостом. – Как делишки, братишки?

– Если ты вообще говоришь, то говори, по крайней мере, нормальным языком, – я отодвинул стул и закурил. – Это он от тебя набрался, Сэм.

– Не гунди, в натуре, – небрежно бросил Виски и, подойдя к Сэму, положил ему морду на колени. – Ну, старый, что у нас там на завтрак? Ветчину есть не могу – слишком жирное вредно.

– Я срежу сало, – сказал Сэм. – Это пустяки. Или может, хочешь бифштекс?

– М-м-м, – проворчал Виски. – Это уже что-то.

– Тогда пошли, – Сэм встал, и они оба удалились в кухню.

– Ничего себе, – задумчиво проговорил я. – Бифштекс на завтрак. Он, пожалуй, слишком растолстеет, если так пойдет дальше.

– Что значит, слишком? – высунул голову из кухни Сэм. – Ты тоже далеко не балерина.

– А если смотреть снизу, – добавил Виски, тоже высунув нос из кухни. – То ты на шестом месяце. Не забудь позвать меня на крестины.

– Скройтесь вы оба, – ухмыльнулся я. – У меня-то как раз с талией все в порядке. Ладно, пойду в редакцию. Пока, док.

Перед тем как уйти, я решил, что неплохо было бы зайти к Мире и, поднявшись, постучал в ее дверь.

– Войдите, – ответила она.

Я толкнул дверь и вошел в комнату. Ее нигде не было.

– Ты куда делась?

– Доброе утро, Росс, – ответила она сверху и потрепала меня по голове.

Я отпрянул и оглянулся. Она лежала под потолком с книжкой в руке и сигаретой в губах.

– О Господи, Мира!

– А что? Здесь очень удобно.

Она медленно спустилась ко мне и, обняв меня за шею, с трудом встала рядом.

– Что-то я сегодня чувствую себя легко, словно перышко. Я задумчиво смотрел на нее.

– А больше ты ничего не чувствуешь?

– Ничего, только немножко сержусь на тебя за то, что ты вчера так набрался.

Я не был уверен, но, по-моему, это была новая Мира.

– Ну не так уж я был и пьян. Лучше скажи, что случилось. Ты понимаешь, о чем я говорю.

Она присела на кровать.

– Мне страшно, Росс. Мне снилось, что кто-то вошел в мою комнату и вошел в мое тело. И тут ты меня разбудил. На стуле действительно была моя одежда или это мне приснилось?

– Была. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что теперь ее нет, – глаза у нее были испуганные. – Что происходит, Росс?

– Не знаю, – теперь я был уверен, что Анселл прав – их действительно две. – Ты не волнуйся. Слушай, мне сейчас нужно уходить, но может, мы пообедаем вместе?

Она сразу оживилась.

– Конечно. А когда и где?

– Через два часа. Встретимся в ресторане Манетта и там поговорим.

– Хорошо.

– Только не бери с собой Виски. Ладно?

– Ладно, но он будет недоволен.

– Скажи ему, что это не его собачье дело, – ответил я и вышел.

11

Швейцар у входа в редакцию явно смутился, увидев меня.

– Привет, Мэрфи, – сказал я. – Рад снова видеть твою морду. Как жизнь? Давненько не виделись.

– Все хорошо, – ответил он деревянным голосом. – Вы ведь не собираетесь входить, мистер Миллан?

– Собираюсь, хотя и не хочется. Но ведь и дрессировщик заходит в клетку только потому, что публика ждет.

Он натянуто засмеялся, и мне вдруг пришло в голову, что он не собирается пускать меня.

– В чем дело, Мэрфи? Кто-то умер в нашей лавочке или сегодня выходной?

– Видите ли, мистер Миллан… Мистер Мэддокс дал указание не пускать вас. Нам всем очень неловко, но таков его приказ.

– Мэддокс?! – я сдвинул шляпу на затылок. – Вот тебе и раз. Ладно, не огорчайся, Мэрфи. Ты ведь только выполняешь свои обязанности. Слушай, я хочу переговорить с Дауди. Может, передашь ему, что я жду его в баре у Джо?

– Конечно, мистер Миллан! – просиял Мэрфи. – Я обязательно передам ему.

Я медленно пошел в бар, чувствуя себя бездомным сиротой. Все-таки десять лет проработал в этом здании.

В баре Джо был только Маккью из «Телеграмм», который сидел за стойкой и рассеянно листал телефонный справочник.

– Здорово, Мак! – рявкнул я с порога. – Что это ты так рано здесь?

Он скривился и протянул мне вялую руку.

– Росс Миллан! Я-то думал, ты уже сделал себе харакири где-нибудь в пустыне.

– Привет, Вилли, – бросил я бармену. – Как насчет кофе?

– Рад видеть вас, мистер Миллан, – ответил он. – Мы всегда скучаем по таким парням, как вы.

Маккью вытащил доллар и положил его на стойку.

– Вилли, я плачу за его кофе. Это большая честь оплатить кофе для человека, который обошелся Мэддоксу в двадцать пять тысяч.

Я усмехнулся, но чувствовал себя неважно.

– Не подначивай, Мак. И забери деньги.

– Ладно, – он забрал доллар обратно в карман. – Я слышал, тебя уволили.

– Да, но у меня отличные перспективы.

– Все так говорят, когда их выбрасывают с работы. Что вы там не поделили с Мэддоксом?

– Это уже неважно. Что новенького?

Маккью снова принялся листать телеграфный справочник.

– Есть новый след по делу об убийстве Уилсона. Мне нужно позвонить одной женщине, связанной с этим, – он набрал номер на телефоне. – Ты давно вернулся из Мексики?

– Пару дней назад. Съезди туда как-нибудь. Отличное место.

– Терпеть не могу лошадей и песок, так что вряд ли туда попаду, – в это время ему, очевидно, ответили на другом конце провода, потому что он весь подобрался и проворковал в трубку: – Алло, это резиденция мисс Глории Хоуп-Даун? Здравствуйте, мисс Глория, говорит мистер Маккью из «Телеграмм»… Да… Правда ли, что Гарри Уилсон в прошлом году подарил вам норковую шубу?

Вероятно, мисс Глории было что ответить, так как Маккью закатил глаза и тихо, но тяжело вздохнул.

– Ладно, ладно, – наконец проговорил он. – Задавать вопросы – это моя профессия, – короткая пауза. – Слушай, детка, нельзя так грязно ругаться, иначе у тебя будет дурно пахнуть изо рта, – рявкнул он в трубку и бросил ее на телефон. – Где эти дамы из общества учатся так материться? – пожаловался он. – Придется съездить к ней и поговорить еще раз. Ну, пока, приятель.

В дверях он столкнулся с Дауди, который поспешно проскользнул к стойке, и отказавшись от кофе, вопросительно уставился на меня. По его испуганному лицу я понял, что вряд ли получу от него нужную информацию.

– Где Шамвэй? – я решил действовать напролом.

– Шамвэй? – переспросил он. – Откуда я знаю?

– Слушай, если ты мне начнешь перечислять все, что не знаешь, то мы здесь и состаримся. Я ведь не утверждаю, что ты знаешь, а просто спрашиваю.

– Не сердись, Росс. Мэддокс в два счета вытурит меня, если увидит, что я с тобой разговариваю.

– Чего вы все так цепляетесь за эту работу у Мэддокса. Берите пример с меня. Короче, мне нужно найти Шамвэя.

– Мне очень жаль, Росс, но я не знаю, где он. Его дочь получила вознаграждение, и они исчезли.

– А этот парень, Келли? О нем знаешь что-нибудь.

– Почти ничего. Он спас девушку и по идее должен был получить вознаграждение, но они, кажется, договорились разделить деньги. После этого я видел его только один раз.

– И что он хотел?

– Найти Крюгера.

Я вздрогнул.

– Пеппи Крюгера?

– Да, Росс. Пеппи сейчас большой босс. Президент «Бруклин Моторз Компани» и более того, еще и в политику ударился. Полгода назад прибрал к рукам профсоюз таксистов и теперь выжимает хорошие деньги. Хотя мне кажется, что окружной прокурор скоро доберется до него.

Я присвистнул.

– Да, а я-то знавал его еще мелкой рыбешкой. А зачем Келли хотел видеть его?

– Не знаю, – Дауди поглядел на часы. – Мне пора, Росс.

– Ладно, иди.

Когда он ушел, я допил свой кофе и взял телефонный справочник, из которого следовало, что у Крюгера есть дом на Семьдесят восьмой Восточной улице. Иметь дом в этом районе значило, что у Крюгера большие деньги.

– Помнишь Пеппи? – спросил я у бармена Вилли.

– Конечно. Я слышал, он купается в деньгах, но помяни мое слово, для него это плохо кончится.

– Будем надеяться. Ну пока, Вилли.

– Счастливо, мистер Миллан. Всегда рад вас видеть.

Келли хотел увидеться с Пеппи Крюгером. Это уже интересно. Может, Шамвэй и девушка надули Келли? А тот мог когда-то работать у Крюгера, а теперь обратился к нему за помощью.

В последний раз я видел Пеппи два года назад, когда его обвиняли в убийстве. Впрочем, в убийстве его обвиняли четыре раза и все четыре раза его признали невиновным. А теперь он, конечно, мог позволить себе нанимать людей для убийств. Пеппи с детства не отличался высоким ростом и так и остался коротышкой. К тому же, еще в юношеские годы он переболел какой-то кожной болезнью и, в результате, совершенно облысел.

Так что же хотел от него Келли? Это можно было выяснить только у самого Пеппи. Если я приду к нему с какой-нибудь правдоподобной историей, то может, что-то и узнаю. Не то чтобы мне улыбалось встречаться с Крюгером, но если человек имеет дом в таком районе, то вряд ли он перережет мне горло. А может, как раз наоборот.

Я остановил такси и дал адрес Пеппи. Таксист, разумеется, отлично знал этот адрес.

– Он что, твой друг? – спросил он.

– У него и спросишь. Он тебе ответит.

– Ишь ты умник какой, – пробурчал таксист и, помолчав, добавил: – Крюгер крепко зажал тут всех. Пора бы остановить его, иначе всех сожрет.

– Пошли со мной и попробуем, – предложил я.

– Это все равно, что я дал бы затрещину Джо Луису.

– Тогда отвези меня к Крюгеру и помалкивай.

Таксист неопределенно хмыкнул и остаток пути мы не разговаривали. У дома Крюгера он остановился и едва я рассчитался с ним, поспешно укатил.

Дом Пеппи был шикарен. Такого не постыдился бы любой могущественный магнат. Я поднялся по широким каменным ступеням и позвонил. Массивную дубовую дверь открыл седой дворецкий.

– Входите, сэр, – пригласил он, даже не спросив, что, собственно, мне нужно.

Я последовал за ним в огромный холл, вся обстановка которого свидетельствовала, что Пеппи не просто богат, а прямо купается в деньгах.

Дворецкий вопросительно смотрел на меня. Он был крупным мужчиной с блекло-голубыми глазами.

– Кого вы хотите видеть, сэр?

– Я хотел бы встретиться с мистером Крюгером.

– С мистером Крюгером? – он изумленно поднял брови, словно я просился на прием к президенту.

– Совершенно верно, – я вложил в улыбку все свое обаяние.

– Прошу прощения, сэр, – с достоинством ответил он. – Но мистер Крюгер никого не принимает без предварительной договоренности. Может, вы обратитесь к секретарю?

– Послушайте. У меня, разумеется, нет предварительной договоренности, но я хочу видеть Крюгера. Передайте ему, что Росс Миллан из «Нью-Йорк Репортер» хочет видеть его по важному делу.

Дворецкий секунду колебался, потом кивнул и проследовал по лестнице наверх.

Я остался ждать внизу. К моему удивлению, вместо дворецкого ко мне спустилась темноволосая хрупкая девушка. Прямые брови, огромные ярко-синие глаза, но все это великолепие перечеркивал тонкогубый жестокий рот. Он выдавал ее с головой. Ее легко было представить сидящей в полутемной комнате и с удовольствием выдергивающей лапки паукам. При всем этом и впереди и сзади она была плоская, как гладильная доска.

– Я секретарь мистера Крюгера, – голос у нее был глубокий и певучий.

– Так-так-так, – ответил я. – Вот это да!

Она удивленно подняла бровь.

– Вы хотели видеть мистера Крюгера?

– Уже не хочу. Мне хотелось бы знать, что вы делаете вечером?

– Вы – Миллан из «Репортер», не так ли? – ее глаза потемнели.

– Совершенно верно. Но для вас – просто Росс. Так вы встретитесь со мной?

– Зачем вы хотите видеть мистера Крюгера?

– Ну об этом уж я сам ему скажу. Не обижайтесь, но это наше мужское дело. У вас ведь тоже есть свои секреты, проказница, – проговорил я голосом старого водевильного ловеласа.

Но все мои старания пропали даром.

– Тогда вам лучше подняться наверх, – ответила она и, повернувшись, пошла по лестнице.

Я догнал ее на ступеньках и пошел рядом.

– Не обижайся, я просто дурака валял. Лучше скажи, как тебя зовут. Мне ведь нужно будет представить тебя моим друзьям.

– Лидия Браундт, – холодно ответила она, не поворачивая головы. – Но я не собираюсь встречаться с твоими друзьями.

– Это пока.

Она открыла одну из дверей и отошла в сторону.

– Мистер Крюгер будет через минуту.

– Но ты же не оставишь меня одного, – интимно понизив голос, спросил я, входя в комнату.

Она не ответила и закрыла за мной дверь.

Я с интересом огляделся. Это была библиотека, причем такого собрания книг о преступлениях я нигде не видел. От преступлений шестнадцатого века до наших дней. Книги об отравлениях, убийствах, шантаже, похищениях, словом, полная коллекция.

Мои восторги были прерваны появлением Пеппи. Конечно, я ожидал, что он изменится за эти два года, но не настолько.

На нем был серый шелковый халат, под которым, судя по всему, была белая шелковая пижама. Лицо у него стало гладкое, как у младенца. Массажистам, наверняка, пришлось повозиться. И руки стали белыми и холеными. А вот глаза остались прежними, как и абсолютно лысая голова. Впрочем, не совсем. Лысина была теперь тщательно отполирована, словно по ней прошлись бархоткой.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Потом он закрыл дверь и подошел ближе.

– У тебя шикарная библиотека, Пеппи, – это было первое, что мне пришло в голову. – Кто это так постарался?

– Что тебе нужно?

Я уже и позабыл его тонкий шипящий голос.

– Да, Пеппи, ну ты даешь! Помню тебя два года назад, а теперь…

– Что тебе нужно?!

Несколько секунд я разглядывал его черные, как бусины, глаза и решил, что пора переходить к делу.

– Где Келли?

– Келли? – нахмурился он. – Какой Келли? Что ты несешь?

Я присел на большой дубовый стол.

– Я слышал, он хотел увидеть тебя и подумал, что, может, после этого он захочет увидеть и меня.

Крюгер изучающе посмотрел на меня.

– Я не знаю никакого Келли.

– Жаль. Ладно, тогда я пошел.

– Зачем он тебе? – вопрос был резким и неожиданным, словно раздвоенный язык змеи.

– Тебе это будет неинтересно, – я слез со стола.

– Сядь, – разумеется, это было не приглашение, а приказ. Терять мне было нечего, и я подчинился. – Ты ушел из газеты?

Я кивнул.

– Мэддокс выкинул меня. И это после всего…

– Чем занимаешься? – перебил он.

– Да так, по мелочам. А что?

– У меня есть для тебя работа.

Его лягушачье лицо было абсолютно бесстрастным и непроницаемым. Учитывая, чем он занимается, нужно было быть поосторожнее с ответом.

– Пока работа мне не нужна.

– Это хорошая работа, – он сел напротив. – По твоей части. Лу Андаска готовится к выборам. Это мой человек и ему нужно сделать рекламу. Плачу двести пятьдесят долларов в неделю.

– Лу Андаска? Никогда не слышал о нем.

– Это не имеет значения.

– Но у меня сейчас одно дело…

– Я бы на твоем месте бросил эту затею. – Мы посмотрели друг на друга. – Шамвэй тебе ни к чему, – продолжал он. – Келли тоже. А девочку оставь в покое. Женщины только мешают работать. Если Андаска пройдет, то работы будет еще больше.

Я взглянул на часы.

– Слушай, у меня сейчас деловой обед. Можно, я подумаю?

– Мой шофер отвезет тебя. Далеко ехать?

– Ресторан Манетта, – машинально ответил я.

– Она тебе нравится?

– Кто?

– Мира Шамвэй. Ты же с ней обедаешь?

– Что ты знаешь о Мире Шамвэй, Пеппи? – я был не на шутку встревожен.

– Извини, я сейчас, – он вышел, но уже через минуту вернулся и впервые за нашу встречу позволил себе улыбнуться. – Так значит, ты хочешь обдумать мое предложение?

– Слушай, Пеппи, давай напрямик. Что ты знаешь о Мире Шамвэй?

– Только по газетам. Впрочем, сейчас важнее всего Андаска. Так что ты решил?

– Завтра я отвечу. Где мы с ним встретимся?

– Позвонишь мне, я все устрою. Машину тебе дать?

Я покачал головой.

– Возьму такси.

Он вдруг потерял ко мне интерес.

– В общем, позвонишь завтра, – и вышел из комнаты.

Тут, словно по сигналу, вошел дворецкий.

– Прошу за мной, сэр.

Через минуту я стоял на улице, все еще озадаченно глядя на дом Крюгера. Потом встряхнулся, взял такси и назвал адрес.