Текст книги "Чародейка"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

3

Прежде, чем я расскажу вам, как познакомился с Мирой Шамвэй, хочу, чтобы вы вкратце знали о ее прошлом.

Мира сказала неправду, когда представилась корреспондентом. Последние пять лет она была тем, что на сленге называется «дип». Если вы не знаете, что это значит, то достаньте пачку денег на углу улицы, и вскоре появится дама, которая уведет у вас эти деньги прежде, чем вы заметите. Эта дама и называется на сленге «дип».

Отец Миры был фокусником, кое-как зарабатывавшим на жизнь, а Мира ездила вместе с ним. Когда ей исполнилось пятнадцать, отец решил, что она будет его ассистенткой. Мира с энтузиазмом обучалась, и через три года ей не было равных по артистизму и скорости исполнения. Она свободно могла снимать жилетку с мужчины так, что он этого и не замечал. Кстати, подтяжки тоже. В общем, она стала мастером.

Но однажды вечером произошло нечто, в корне изменившее ее судьбу. После представления отец пришел с молодым человеком, который хотел, познакомиться с ней. Он был коммивояжером, случайно заглянувшим в этот городишко. Увидев Миру, он был поражен ее внешностью и в свою очередь решил поразить ее своими деньгами.

Хэмиш Шамвэй не возражал, чтобы он пригласил его дочь на ужин, так как знал, что она ничего лишнего не позволит и, в случае чего, может за себя постоять.

Молодого человека звали Джо Крамм. Они с Мирой пошли в ресторан, где он заказал роскошный ужин. Но Крамм сделал роковую ошибку. Мира увидела у него толстую пачку денег. Никогда в жизни она столько не видела. Вид у Крамма был такой самодовольный, что она решила его напугать. Вытащить у молодого человека эти деньги было для нее сущим пустяком. И когда пришло время платить по счету, Крамма чуть не хватил удар, поскольку все деньги исчезли неизвестно куда. Прибежали официанты и директор ресторана. Мира испугалась. Люди смотрели на них, директор что-то бормотал насчет полиции, и у нее просто не хватило духу вернуть деньги и объяснить, что это была всего лишь шутка. Крамму и в голову не пришло, что его обчистили. Смущение и краска стыда на лице Миры оказались для нее отличным алиби. А Крамм был слишком расстроен, чтобы сообразить, что фокусница за столом, это как раз единственно возможное объяснение случившегося.

Потом к столику подошел пожилой мужчина, ужинавший по соседству. Он заприметил Миру, едва она вошла в ресторан. Блондинки были его слабостью, и он не мог пропустить подобного случая. Сначала он выразил сожаление, что молодая леди попала в неприятную ситуацию из-за своего спутника, а потом вытащил пухлый бумажник и заплатил по счету.

– Моя машина у входа. Я провожу вас домой.

Мира по сей день помнит, как вышла из ресторана. Только в машине она пришла в себя. Ее спаситель представился как Даниэл Уэбстер. Мира сразу поняла, что с ним будут сложности. Вряд ли он оплатил счет из благотворительности. Она сказала, что ее имя Роза Карравэй, и остановилась она в Дэнвилль-отеле.

Поскольку отель бы в противоположной их движению стороне, то о планах Уэбстера нетрудно было догадаться.

В свое время, когда Хэмиш Шамвэй понял, что его дочь будет очень привлекательной девушкой, он научил ее нескольким трюкам, и Мира всегда уверенно чувствовала себя наедине с мужчинами, зная, что может постоять за себя.

Даниэл Уэбстер, в свою очередь, не видел причин, почему бы ему не получить награду за оплаченный в ресторане счет, поэтому, выехав за город, он свернул на склон холма и остановил машину.

Мира была абсолютно спокойна, хотя ей не терпелось проверить советы отца в действии. Поэтому, как только Уэбстер остановил машину и попытался обнять Миру, она размахнулась и ударила его ребром ладони под нос. Удар был нанесен очень сильно и точно. Переносица у Уэбстера хряснула, из глаз полились слезы, и он осел как проколотый мяч.

Мира спокойно открыла дверь и скользнула во тьму. Только через несколько минут она обнаружила, что держит в руке бумажник Уэбстера. Когда это произошло, осталось загадкой. Поскольку возвращать бумажник было бы глупо, Мира сложила все деньги вместе и двинулась пешком обратно в город.

Уже ночью, у себя в спальне она пересчитала деньги. Там оказалось четыреста семьдесят долларов. Всего за один вечер!

К счастью, на следующее утро она с отцом уехала в другой город, так что не приходилось опасаться встреч с Краммом и Уэбстером.

После этого случая она еще два года работала с отцом, а потом, не говоря ему ни слова, взяла свою сумку и уехала. Без сожалений, с надеждой на свой шанс в жизни.

Прежде всего, она купила себе подержанный «кадиллак». К этому времени у нее было около тысячи четырехсот долларов. Отцу она оставила записку, что хочет начать новую жизнь и просила на беспокоиться о ней. Правда, он и так бы не беспокоился, он всегда больше переживал за свою персону.

Итак, Мира села в машину и поехала на юг, подальше от смертельно надоевших городишек, по которым ездила всю жизнь.

Однажды, несколько лет назад, она видела в журнале пейзажи Флориды и теперь была полна решимости попасть туда.

Следующие два года она иногда выступала в ночных клубах, но основным источником доходов были кошельки случайных знакомых. И всегда она соблюдала предельную осторожность и никогда ее изумительные пальцы не подводили. Теперь она могла вытащить бумажник, взять сотню-другую долларов и положить бумажник опять в карман ничего не подозревавшего владельца.

В Мексику ее привело желание сменить обстановку. И теперь, покинув двоих незадачливых компаньонов, Мира скользнула в «кадиллак» и двинулась в Вера Крус, чтобы избавиться от соседства с потерпевшими. Убедившись, что за ней не гонятся, она свернула на тихую улочку, закурила и пересчитала деньги. Неплохо, сто двенадцать долларов. Спрятав деньги, она включила свет в салоне и разложила на коленях карту.

Здесь я и нашел ее.

Покинув Маноло-бар, я обдумывал способы поиска, не вмешивая полицию, когда увидел темно-зеленый «кадиллак» в тени здания напротив. Признаюсь, мне сразу пришло в голову, что без нечистой силы здесь не обошлось, но тем не менее, я медленно перешел через улицу и подошел к машине.

Да, это была Мира, без всяких сомнений. Разумеется, она была свободна и, кажется, готовилась куда-то ехать. Ценности для меня она не представляла, поскольку она не была похищена. И как раз это я и собирался устроить.

Я подошел к дверце и облокотился на нее.

– Как ты думаешь, крошка, если скаковым лошадям одеть соломенные шляпки, они их сожрут?

Она холодно посмотрела на меня.

– Пойди лучше утопись в выгребной яме. Судя по тебе, найдется куча желающих выкопать ее специально для этой цели.

Я несколько растерялся. Не люблю иметь дело с острыми на язык девчонками.

– Я только пытался сломать лед недоверия, разделяющий нас, словно два берега. Увидев машину и карту, я, несчастный, затаил надежду, что меня подвезут.

– Это не рейсовый автобус, – отрезала она. – Пассажиров не берем.

– Ты имеешь в виду незнакомых людей, – поправил я. – Так это запросто. Я Росс Миллан. Вот мы и знакомы.

– Ты можешь быть даже Джорджем Вашингтоном, для меня это одинаково. Всего хорошего.

Я подавил раздражение, открыл дверцу и сел в машину.

– Хорошо обрести наконец свое гнездышко и дать отдых честно натруженным ногам.

Она забеспокоилась.

– Надеюсь, ты не окажешься дураком, и у нас не будет неприятностей.

– Никаких, – уверил я. – Все, что мне нужно, – это чтобы меня подбросили в любом направлении. Мне надоел Мехико. А езжу я всегда автостопом, потому что презираю деньги.

– Очень остроумно. Но если ты не уберешься из машины, тебя ждет сюрприз.

Я поглубже устроился на сиденье, но был настороже. В свое время я знавал крутых девчонок и знал, что с ними шутки плохи.

– Между прочим, до приезда в Мексику я был профессиональным атлетом в цирке, и мой коронный номер был – носить в зубах женщин. Такой уж я крутой мужик.

– Да? – опешила она.

– Да, но пришлось бросить это дело, – печально вздохнул я. – Моя напарница действовала мне на нервы и постоянно приходилось бороться с искушением укусить ее. И однажды я не выдержал. Правда, я хотел только слегка куснуть, но кажется, увлекся.

Это озадачило ее на некоторое время. Она не знала, как себя вести дальше, а потом решила попробовать новую тактику.

– Ты все-таки уходи, а то я закричу.

– Ну-ка, давай, – я повернулся к ней. – Мне всегда хотелось отшлепать красивую блондинку, но как-то поводов не находилось.

Она неожиданно наклонилась и завела мотор.

– Надеюсь, ты закончишь свои дни в тюрьме.

– Ну, не расстраивайся. Это вредит цвету лица. Куда ты направляешься? В Вера-Крус?

– Собиралась, – машина тронулась. – Если тебя это устроит.

– Устроит, устроит. Лишь бы подальше отсюда. И не волнуйся, крошка. Не надо меня бояться, просто мне нужно отсюда смотаться и желательно бесплатно. А в Вера-Крус я покину тебя и останусь только в твоих эротических снах.

– Еще как покинешь. Или ты надеешься, что я буду умолять тебя остаться?

– Ну, это зависит от того, насколько ты старомодна. Вообще-то я не делаю таких красивых жестов. А теперь скажи мне, Нежный Цветок Персика, как ты сказала тебя зовут?

– Если у тебя склероз, то я не доктор.

– Но как же мне называть тебя? Эй? Или, может, есть что-нибудь покрасивее?

– Я не похудею от горя, если ты никак меня не будешь называть, -равнодушно сказала она. – Дай отдохнуть своему языку, а я сделаю вид, что тебя здесь нет.

Я посмотрел на часы. Было пятнадцать минут двенадцатого.

– Прежде, чем принять такие дружеские условия, скажи мне одну вещь. Ты что, собираешься ехать всю ночь?

– Через несколько миль будет городок Чалько. Там я сдам тебя в полицию и найду себе отель.

– Но если мы будем вести машину по очереди, – осторожно предложил я, – то к утру доедем до Оризабы. Там есть отличный отель со всеми мыслимыми в Мексике удобствами.

Она обдумала это.

– Мне не хотелось бы спать в машине, пока ты за рулем.

– Как хочешь, раз боишься.

– Я боюсь? Еще никто из двуногих не пугал меня.

– Хорошо сказано. А раз так, Душистая Роза, то ложись спать, а я поведу.

Секунду она колебалась, потом остановила машину и с презрительной усмешкой уступила мне место за рулем. Да, девочка она что надо, даже если забыть о двадцати пяти тысячах долларов. А когда я говорю «что надо», это значит, что такой еще никогда не встречал.

– И слушай, крендель, если что не так, я мигом тебе глаза выцарапаю.

– Но ты дашь мне последний раз взглянуть на белый свет, прежде чем сделать это? – с надеждой спросил я.

– Смотри, я предупредила, – она села на заднее сиденье. – Кстати, у меня здесь домкрат, так что мигом по башке получишь, если свернешь куда-нибудь с дороги.

– Сразу слышно стиль настоящей леди. Но, правда, Крыло Ангела, ты можешь смело доверить мне свою жизнь.

– Только если меня затянут в смирительную рубашку.

Через некоторое время она уже спала.

Прошел час-другой. Она, видно, очень устала. Когда начало светать, мы уже подъезжали к Оризабе.

– Ого, уже светло, – раздался сзади ее голос. – Что, я всю ночь проспала?

– Не знаю, но кто-то храпел у меня над ухом. Если это была не ты, значит, у нас еще один пассажир.

– Я не храплю, – обиженно ответила она и завозилась в поисках зеркальца и пудреницы.

– Не обижайся. Со мной не надо стесняться, – я свернул к небольшому отелю из розового камня. – Я люблю этот звук. Он напоминает мне дом.

– Дом?

– Ну да. Когда-то я жил на ферме, – я остановил машину. – Подожди здесь. Тебе нужна комната или просто примешь душ и выпьешь кофе?

В отеле я заказал все нужное и выскочил обратно, опасаясь, что она уедет. Но она сидела там, где я ее оставил.

– Все готово, -я открыл дверцу. – Сначала душ, потом завтрак на веранде. Яйца, фрукты и кофе. Годится?

Она вышла из машины, взяла сумку и впервые улыбнулась по-дружески.

– Конечно.

Я почувствовал, что дело двигается.

– Увидимся за завтраком через полчаса. А потом продолжим наш скорбный путь.

Она покачала головой.

– Я предпочитаю ездить одна. Тебя я подвезла, как договаривались, а теперь пришла пора прощаться.

– Глупости, – я крепко взял ее за руку и повел к отелю. – А кто заплатит за мой завтрак, если ты уедешь?

4

В Оризабе гораздо жарче, чем в Мехико, хотя расстояние между ними чуть больше шестидесяти миль. Все дело в высоте над уровнем моря. Оризаба ниже на два километра, и поэтому здесь душно и более чем жарко. Глядя на опаленную солнцем площадь в благодатной тени веранды, я получал особенное удовольствие. Душ пришелся очень кстати, и теперь я предвкушал завтрак.

На другой стороне площади располагался цветочный рынок, и несмотря на ранний час, индианки уже возились с цветами. Густой аромат самых разнообразных цветов висел в жарком утреннем воздухе.

– Хорошо, что мы попали сюда, – объявил я. – Чувствую, что это положит начало нашей нежной дружбе.

Мира забралась с ногами на стул. Глаза ее были закрыты. Она переоделась в простую, но отлично сшитую юбку, прекрасно на ней сидевшую.

– В Вера-Крус мы расстанемся, – проговорила она, но в ее голосе не было уверенности.

– А нужно ли нам ехать туда? Давай останемся здесь. Ты будешь рассказывать мне по вечерам сказки или танцевать, если мне они наскучат.

– Для тебя хорошая перспектива, – лениво ответила она. – Но мне будет скучновато.

– Жаль, – я обнаружил, что выкурил свой последний «честерфильд» и с надеждой взглянул на нее. – Много потеряешь, детка.

– Мне некогда забавляться, – она протянула мне сигарету.

– Не сомневаюсь. Да, кстати, опять забыл, как тебя зовут.

Она рассмеялась.

– Мира Шамвэй.

– Красивое имя.

Неподалеку от стены уселись несколько мексиканцев и начали наигрывать мелодию на двух гитарах.

– Здорово, – сказала Мира. – А петь они будут?

– Если заплатишь, то споют. За деньги они еще не то сделают.

Пока я говорил, на площадь въехал грузовик. Из кузова спрыгнули двое. Пожилой сухой человечек и здоровенный толстый детина.

Мира вздрогнула и вскочила было на ноги, но потом опять села.

– В чем дело? – спросил я, глядя на приближающуюся пару. – Похоже, американцы. Судя по твоему кислому виду, ты их знаешь?

– Мои лучшие друзья. Они тебе понравятся.

Те двое поднялись на веранду и остановились, глядя на нас.

– Привет! – сказала Мира. – А я уж думала, не случилось ли :его с вами.

– Случилось, – процедил детина.

– Это мистер Росс Миллан, – представила она меня. – А это док Анселл и мистер Самуэль Богль. Не ошибись, Богль – это вон тот, с грязной небритой мордой.

– Садитесь, джентльмены, – предложил я, пытаясь сообразить, чего это они выглядят, как общественные обвинители.

– Не хочу, – ответил Богль, многозначительно поиграв мышцами.

– Может, мистер Богль желает выпить? – улыбаясь, спросила Мира.

– Мы желаем не только выпить, мы еще собираемся получить обратно свои деньги.

– Сильная натура, яркий типаж, ты не находишь? – спросил я Миру.

– Жрет на завтрак виноградные косточки. На некоторых очень действует, – пожала плечами Мира.

– Несомненно. Может, предложить ему?

Казалось, Богль вобрал себе в грудь весь окружающий воздух.

– Садись лучше и выпей, – поспешно сказала Мира. – У меня уже шея болит смотреть на тебя.

– Да? Если ты не отдашь мои деньги, у тебя не только шея будет болеть.

Мира удивленно посмотрела на Анселла.

– Вы что, оставили его одного на солнцепеке? Неосторожно, знаете ли…

Анселл поджал губы.

– Хватит. Это вам не поможет. Отдайте нам наши деньги.

Я не знал в чем дело, но чувствовал, что пора вмешаться.

– Слушайте, ребята, если вы не можете вести себя прилично с дамой, то мне придется попросить вас зажужжать, ну, как самолет, знаете, и улететь отсюда.

Богль сжал кулаки.

– Вы слышали, что сказал этот тип? – спросил он Анселла и повернул ко мне красное от жары и ярости лицо. – Еще раз открой пасть, и я тебе все, что торчит, повыдергиваю.

Я улыбнулся ему.

– А нельзя ли кое-что оставить? Я, знаете ли, дорожу определенными частями.

Анселл вмешался прежде, чем Богль добрался до меня.

– Не спеши, Сэм. Возможно, этот джентльмен не знает, в чем дело.

Богль подозрительно посмотрел на Анселла, потом на меня.

– Вы имеете в виду, что он тоже попался к ней на удочку?

– Ну да. Как мы с тобой. Он, похоже, приличный человек.

Я поблагодарил его.

– Разумеется, я не знаю, в чем дело. Но если могу чем-то помочь, только скажите, – я посмотрел на Миру. – Ты знаешь этих джентльменов?

– Мы встречались в кафе, – неохотно ответила она. – Но ненадолго. Выпили и разошлись…

– Разошлись, – повторил, тяжело дыша, Богль. – Только наши денежки уехали с тобой.

Невзирая на его размеры, я не мог стерпеть такого, и встал.

– Так ты обвиняешь ее в воровстве?

Богль возвышался надо мной, как гора, хотя я и сам далеко не коротышка.

– Да, обвиняю, – оскалил он пожелтевшие от табака зубы. – И что дальше?

Я решил, что буду полезнее для Миры, если останусь в едином целом. Этот Богль был, пожалуй, несколько тяжелее моей весовой категории, да и вообще, терпеть не могу бить по лицу людей, которые вдвое крупнее меня.

– Ничего, – я снова сел. – Это у меня ногу свело, пришлось размяться. Судорога.

– Судорога? – переспросил он непонимающе.

– Ну да, скверная штука, – я повернулся к Мире. – У тебя никогда не бывало?

– Иногда. Но судорога опасна только для людей крупных размеров и только когда они нервничают, – она невинно посмотрела на Богля.

Того, казалось, хватит удар. Он сорвал с головы шляпу и хватил ею об пол.

– Спокойней, Сэм, – встревожился Анселл.

– Я хочу получить обратно свои деньги! – завопил Богль. – Эти разговоры меня с ума сведут! Я хочу получить свои деньги, а потом разорву эту девку в клочья!

Анселл опустился на стул.

– К сожалению, у нас нет доказательств, что мисс Шамвэй взяла наши деньги.

– Я достану доказательства, – свирепо прорычал Богль. – Даже если придется выпотрошить ее.

Голубые глаза Миры расширились, и я понял, что она взяла их деньги. Это осложняло дело.

– Смотри, не лопни от натуги, толстый, – насмешливо сказала Мира. Надо отдать ей должное – нервы у нее были, дай Бог каждому. – О каких деньгах ты лопочешь?

– Мы считаем, что это вы украли наши деньги, – заявил Анселл, опережая Богля, который был похож на вождя каннибалов, разговаривающего языком жестов. – И вам придется доказать, что вы их не брали.

Мира повернулась к Боглю.

– Это, конечно, твоя гениальная идея?

Мышцы Богля, казалось, готовы были лопнуть от напряжения.

– Хватит! Ты и так долго трепалась. Теперь моя очередь говорить. Отдай деньги, или я вытрясу из тебя все, что можно, а если этот тип попробует помешать мне, то его со стен шлангом смывать будут!

Может, кто-нибудь на моем месте вел бы себя иначе, но быть смытым со стен посредством воды из шланга не входило в мои планы.

– Мира! – сказал я твердо. – Отдай этим людям их деньги и объясни, как объяснила мне, что это была всего лишь шутка. Они, надеюсь, поймут.

Мира, поколебавшись, достала деньги и бросила на стол. Анселл пересчитал доллары, отдал семь долларов Боглю и спрятал остальные.

– А теперь, – облегченно вздохнув и поддернув штаны, сказал Богль, – я не откажу себе в удовольствии набить тебе задницу, крошка.

Анселл нахмурился.

– Не будь таким грубым, Сэм. Не следует бить женщину.

– Во всяком случае, не в общественном месте, – добавил я.

– Ну так я отведу ее куда-нибудь, – умоляюще попросил Богль.

– Нет, Сэм, – Анселл стал куда более миролюбив, когда получил свои деньги обратно. – Послушайте, девушка, я хочу поговорить с вами. Я восхищен вашим талантом. Вы так здорово все это проделали, что нельзя не восхищаться.

Но Мира все еще дулась на всех.

– Иди к черту, старый хрыч.

Анселл расстроился.

– Жаль. Ну, а вы, сэр? Кто вы?

– Я Росс Миллан, корреспондент «Нью-Йорк Репортер».

– Да ну! Это же одна из крупнейших газет! Рад познакомиться, мистер Миллан, – Анселл с жаром пожал мне руку. – Жаль только, что встретились мы при таких обстоятельствах.

– Ничего страшного, не беспокойтесь. У мисс Шамвэй очень развито чувство юмора, я надеюсь, вы, джентльмены, понимаете шутки.

– Опять болтовня, – пробурчал Богль. – Что ж, мы так ничего и не сделаем?

Мира повернулась к нему.

– Ты закроешь свой рот или нет? Здесь и так много свалок, еще и ты воняешь. Уберите от меня этот кусок сала и отдайте его голодным.

– Вы слышали, что она сказала, – взвизгнул Богль, обращаясь к Анселлу. – Я больше терпеть не буду! Я…

– Подожди! – поморщился Анселл. – Сядь! Слушайте, мисс Шамвэй, я, конечно, мог бы передать вас в руки полиции. Но мы можем быть полезны друг другу.

– Каким это образом?

– У вас изумительные пальцы. Вы, наверное, не только кошельки умеете вытаскивать?

Мира нахмурилась.

– Ну и что дальше?

– Есть выгодное дело. Если вы согласитесь помочь, то не прогадаете, а если нет, то я передам вас полиции и попробую решить свои проблемы вместе с Боглем.

– Тогда вы их не решите, – сказала Мира, хмуро глядя на Богля. – Как вы работаете с этим куском колбасного сыра, до сих пор не понимаю.

Богль закрыл глаза.

– Что я с тобой сделаю, когда мы будем не в общественном месте, – мечтательно простонал он.

– Лучше не трогайте его, – посоветовал Анселл. – Ну так что? Да или нет?

– Конечно, да, – загадочная улыбка осветила ее лицо. – Так вы хотите знать, что я еще умею? Что ж, я могу показать, – она взглянула на меня, затем на Богля. – Если Самуэль поможет, то… – она нагнулась через стол и вытащила из уха Богля несколько ярдов розовой ленты, прежде чем он опомнился и дернулся в сторону.

– Это что, из меня? – прошептал он.

– А я-то думала, что ты пустоголовый, – огорченно сказала Мира. – Чего ж ты раньше не сказал, что используешь голову, как шкаф? Я не вытащила опилки, чтобы не выводить тебя из равновесия, но вот это тебе ни к чему, – и она вытащила из другого уха Богля бильярдный шар.

Богля передернуло. Он вскочил на ноги и засунул пальцы в уши.

– Не волнуйся, Сэм, – мягко сказал Анселл. – Она фокусник. И должен сказать, отличный фокусник.

Мира пожала плечами.

– Жаль, что у меня нет с собой всего реквизита, а то бы я показала вам настоящий класс.

Богль снова сел.

– Почему бы вам с Сэмом не пойти прогуляться, – предложил я Мире. – У него такое приятное лицо. Наверное, он хочет поговорить. А мы с доком переговорим тут, пока вы будете наслаждаться обществом друг друга.

– Наслаждаться его обществом? Да я лучше прогулялась бы в холерном бараке.

Я склонен был согласиться, но воздержался от одобрения.

– Дать бы тебе по одному месту, – буркнул мрачно Богль. Если он имел в виду то же место, что и я, то я тоже склонен был согласиться с ним.

– Хватит, – прикрикнул Анселл. – Мы теряем время. Мисс Шамвэй, не дергайте его. Я больше не потерплю этого.

Мира рассмеялась.

– Ладно, папуля, я буду паинькой. Ну, что там за дело, рассказывай.

– Я давно хочу сказать, но меня постоянно перебивают.

– Слышал, приятель? – сурово спросил я Богля. – Не смей перебивать старших!

– Да, – поддержала Мира. – Ты слишком много болтаешь. Помолчи немного.

Богль был настолько поражен этим обвинением, что глаза у него вылезли, как у рака-отшельника.

– Ну вот, док, – сказал я, пока Сэм не пришел в себя. – Теперь мы вас слушаем.

– Вы верите в нежить? – спросил серьезно Анселл.

– Я верю, – подняла руку Мира. – Иначе как объяснить существование Богля?

Тот снял галстук и попытался разорвать его. Старался он до синевы, но галстук был слишком крепок.

– Дай я помогу тебе, – Мира взяла у него галстук, аккуратно разрезала его пополам и отдала назад Боглю. – Пожалуйста, Сэмми.

Богль тупо посмотрел на галстук, потом рассеянно выронил куски на пол.

– Мисс Шамвэй! – повысил голос Анселл. – Прекратите!

– Я только хотела помочь, – пояснила Мира с невинным видом. – У него не получалось.

– Ну ладно-ладно, – перебил я. – Так что там с нежитью? Кто в это верит в наше время?

Анселл внимательно посмотрел на Богля и, убедившись, что у того не случится припадок, продолжал.

– Насколько я понимаю, – вы не очень-то много знаете об этой стране, но я живу здесь двадцать лет и повидал немало странного и удивительного.

– Я тоже, – заявила Мира, в упор глядя на Богля.

Анселл устало отмахнулся от нее:

– Когда-то в этой стране существовало тайное общество. Членами этого общества были шаманы, которые, по существу, правили племенами индейцев майя. Сейчас, разумеется, всего этого уже нет, но осталось несколько человек, которые все еще живут в деревне, в двух сотнях миль отсюда.

– Я слышал о них, – сказал я. – Вроде бы они вызывают дождь и превращаются в зверей. Вы что, верите в эту чепуху?

– Не верю. Но зато верю в то, что они обладают определенными сверхъестественными силами, такими, как массовый гипноз, левитация и тому подобное, но это не то, что нас интересует. Наша цель – их медицина. Вы слышали о теопатле?

Я покачал головой.

– Что это? Напиток?

– Это снадобье, излечивающее от укуса любой змеи.

Пока мы беседовали, Богль сидел, уронив голову на руки, совершенно безучастный ко всему происходящему.

– Как это от укуса любой змеи?

– Молодой человек, я не раз видел, как люди умирают от укуса змей. Это неприятное зрелище. Но я видел и людей этой деревушки, которые давали укусить себя змее, потом смазывали место укуса какой-то мазью и оставались в живых без всяких последствий.

– Наверное, из зубов змеи выжимали яд, – скептически заметил я.

Анселл покачал головой.

– Я тщательно проверял. Гремучие змеи, скорпионы и все такое. Теопатле мгновенно излечивает все укусы.

– Ну допустим. Дальше что?

– Я хочу узнать рецепт этой мази и думаю, что мисс Шамвэй может помочь это сделать.

Мира уставилась на него.

– На солнце нужно носить большую шляпу, папуля. Может, немного отдохнете?

– Будь вы помоложе, я бы преподал вам урок хорошего тона, – процедил Анселл.

Я его хорошо понимал.

– Вы не первый, – усмехнулась Мира. – Один уже пробовал. Ему наложили четыре шва и дали пожизненную пенсию.

– А с чего вы взяли, что девушка может это сделать? – спросил я. – И что дальше делать с этой мазью?

Анселл успокоился.

– Во всем мире людей часто кусают змеи. Теопатле можно очень выгодно продавать. За нее заплатят любую цену.

Я прикинул и решил, что если мазь действительно существует, то ее не только можно выгодно продавать, но и написать об этом сногсшибательную статью.

– Значит, вы видели мазь в действии?

– Да.

– Так в чем проблема? Почему нельзя узнать ее секрет?

– Этот индейский шаман, его зовут Квинтль, не откроет тайны. Пятнадцать лет я пытаюсь выведать секрет мази, но старый дьявол только смеется надо мной.

– А как же я это сделаю? – спросила Мира.

– Я виделся с Квинтлем пару недель назад. Он сказал мне, что скоро умрет. Но прежде к нему придет Солнечная Дева, которая возьмет все его тайны. Волосы у нее, как лучи солнца, а кожа, как снег на верхушках гор. И, увидев мисс Шамвэй, я подумал, что мы можем привезти ему эту Солнечную Деву.

Мира выпрямилась.

– Так значит, я должна буду стать Солнечной Девой?

– А почему нет? – глаза у Анселла заблестели. – С вашей внешностью, мастерством и наглостью это будет легко.

– Где эта деревушка, док? – спросил я.

– В десяти милях от Пенозтлана.

Это навело меня на одну идею, которую нужно было хорошенько обдумать.

– Слушайте, док. Дайте нам с мисс Шамвэй время обговорить это дело. Если все получится, то это будет сенсационная статья, и вам реклама будет, кстати. Но нужно все тщательно продумать.

Анселл поднялся.

– Даю вам полчаса. Надеюсь, вы не сбежите?

– Мы будем здесь, когда вы вернетесь, – заверил его я.

– Эй, что-то я не пойму, на чьей ты стороне, – подозрительно сказала Мира.

– Не кипятись, крошка, – усмехнулся я. – Подожди минуточку.

Богль поднялся и пошел вслед за Анселлом.

– Разговоры! – горько произнес он. – Только и делаем, что разговариваем. Я приехал, чтобы дать по шее этой даме, а теперь мы разговариваем за одним столом. А теперь еще нужно отойти, чтобы они совещались наедине!..

– Выше голову! – скомандовал я. – И не морщи так лоб, а то шляпа не налезет.

Когда они удалились, я повернулся к Мире.

– Ну как, хочешь стать Солнечной Девой?

Ее ответ был коротким и непечатным.