Текст книги "Вечер вне дома: Сборник"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

Соавторы: Питер Чейни,Вит Мастерсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Она налила себе хорошую порцию.

– Хотите?

– Нет. Значит, ты ее не видела в эту ночь?

Мэй покачала головой, проглотила джин, похлопала себя по груди и закашлялась.

– Это очень хорошо действует. Нет, я ее не видела.

Донован закурил сигарету.

– Убийца может вернуться,– сказал он, устремив взгляд на Мэй.– И прийти к тебе. Если ты что-нибудь знаешь, лучше скажи мне об этом.

Мэй подняла глаза к потолку и стала ерзать на стуле.

– Я вернулась около двух ночи,– сказала она.– Я разминулась с одним типом у входной двери, но он мог выйти из любой квартиры.

Донован сел на краешек стула.

– Не раздумывай, откуда он мог выйти. -Как он выглядел?

– Он очень торопился и чуть не сбил меня с ног. Высокий, красивый брюнет. Я подумала, что он согласится выпить у меня стаканчик.

Она подмигнула сержанту.

– Понимаете, что это такое...

– Прекрати! – резко проговорил он.– Как он был одет?

– На нем был серый костюм и серая шляпа.

– Ты его узнаешь?

– Думаю, что да. Но он не был похож на убийцу.

– На убийцах не написано, кто они такие. Сколько ему лет на вид?

– Тридцать.

Донован сделал гримасу. По словам уборщицы, работавшей у Фей, та специализировалась на стариках.

– Что еще ты можешь сказать?

– Ну, я предложила ему зайти и выпить, а он оттолкнул меня, сказал, что торопится, и убежал.

– Он показался тебе смущенным?

– Я не заметила. Скорее у него был вид очень спешившего человека.ч,

– У него была машина?

Мэй покачала головой.

– Они никогда не оставляют машин около дома. Если они на машинах, то оставляют их на стоянке в конце улицы.

Донован встал.

– Отлично. Будь осторожна и, если увидишь этого типа, позвони в полицию. Поняла?

Было уже десять часов, когда сержант вернулся в квартиру Фей. Доктор Саммерфельд уже ушел. Адамс сидел в кресле с закрытыми глазами. Флетчер и Холдби работали в спальне.

– Ну, что вы узнали? – спросил Адамс, открывая глаза.

Донован сделал усилие, чтобы казаться спокойным.

– Получил приметы того типа, который, может быть, совершил преступление,– ответил он.– Его видели выходящим из этого дома в два часа ночи. Он очень торопился.

 – Уходя из этого притона, все должны спешить,– заметил Адамс.

– Я проверил это. Ни одна девица здесь не принимала клиента, подходящего под описание. Остается предположить, что он приходил к Карсон. Когда она умерла, по мнению врача?

– Приблизительно около половины второго.

– Тогда это может быть он.

– Не обязательно. Он мог к ней прийти и, увидев ее мертвой, быстренько удрать.

Легкое дребезжание заставило обоих мужчин повернуть головы. Шум исходил от телефона.

– Посмотрите! Кто-то приглушил звук.

Адамс снял трубку. Донован повернулся к нему, увидел, как тот, нахмурившись, сказал:

– Говорит лейтенант Адамс из городской полиции. Кто у телефона?

Донован услышал щелчок, и Адамс, пожав плечами, заметил:

– Наверно, один из клиентов. Он сразу повесил трубку.

Донован подскочил к телефону и вызвал телефонистку:

– Говорит полиция. Проверьте, откуда был вызов, и позвоните сюда.

Адамс насмешливо посмотрел на него.

– Что за мысль пришла вам в голову? Неужели вы думаете, что звонил убийца?

– Я хочу знать, кто звонил,– упрямо ответил Донован.

Телефонистка сообщила:

– Вызов был сделан из телефонной кабины в Восточном национальном банке.

– Спасибо,– ответил Донован и положил трубку.

Он стал внимательно рассматривать аппарат.

– Кто бы мог его так заглушить? Она или убийца?

Адамс позвал Флетчера.

– Вы проверили отпечатки пальцев на аппарате? – спросил он, когда Флетчер появился в дверях.

– Там ничего нет.

– Вы заметили, что его приглушили?

– Конечно, но я не придал этому значения.

– Это меня не очень удивляет,– язвительно заметил Адамс.

– Значит, это сделал убийца,– решил Донован.– Она оставила бы отпечатки.

Адамс жестом отпустил Флетчера.

– Постарайтесь узнать, не слышал ли кто-нибудь этой ночью телефонного звонка.

– Я отправляюсь в банк,– заявил Донован.– Может быть, там видели, кто звонил из кабины.

– Пустой номер.

– Не думаю.

– Почему?

– Эта девушка не ходила на улицу. У нее были – постоянные клиенты, которые передавали друг другу номер ее телефона. Чем больше я буду расспрашивать, тем скорее обнаружу нашего незнакомца в сером костюме.

Адамс пожал плечами.

Донован спустился по лестнице, думая, что правильно ухватился за это дело. Если немного повезет, он справится с ним и тогда сможет плюнуть Адамсу в лицо.

Начальник полиции Пол Говард, сидящий за огромным письменным столом из красного дерева с большой сигаретой в крепких белых зубах, казался очень недовольным.

Говарду было сорок пять лет. На его твердом загорелом лице читалось честолюбие. Он старательно карабкался по служебной лестнице, только и думая о своей карьере. Он рассчитывал, что вскорости его выберут мэром, а потом и сенатором. Он пытался сближаться с людьми, имеющими политический вес, стараясь быть им полезным и рассчитывая, что они, в свою очередь, окажут ему услугу.

Сам он занимал удобное место, чтобы оказывать услуги: на кое-какие дела некоторых людей надо было просто закрывать глаза, зато благодаря финансовым операциям он составил себе неплохое состояние. Таким образом, в городе процветали разные махинации.

В кресле около окна, вытянув ноги, с сигарой в руке, без всякого выражения на обрюзглом, красном лице, сидел капитан полиции Джо Монтли, шурин Говарда.

Когда Говард был назначен на это место, Монтли почувствовал, что рискует потерять свое. Зная, что Говард неравнодушен к молодым красивым девушкам, Монтли женил его на самой молодой из своих сестер. С момента женитьбы Говарда на Глории Монтли стал для него табу.

Будучи знаком с ситуацией, Адамс считал, что если бы Монтли выкинули из полиции, то он моментально занял бы его место. Он терпеливо многие месяцы ожидал возможности отделаться от Монтли, а также от Донована, чутко прислушиваясь к предложениям Говарда, и тщательно обмозговывал возможность воспользоваться убийством Фей, чтобы осуществить свои намерения.

– С этим надо быстро покончить,– хриплым голосом сказал Г овард.– Бросьте, всех людей на это дело и поймайте убийцу! Дом, полный проституток! А вы уверяли меня, что в нашем городе нет ни одного борделя!

Монтли усмехнулся, обнажив пожелтевшие от табака зубы.

– Бордели всегда существовали,– сказал он.– Их закрывают, а они открываются.

– Почему вы не прикрыли этот?

Монтли удивленно посмотрел на Говарда.

– Не хотите ли вы сказать, что не знали об этом? Этот дом принадлежит О’Бриену.

Говард покраснел, потом побледнел и бросил быстрый взгляд на Адамса, который внимательно разглядывал свои ботинки. Лицо Адамса ничего не выражало, и Говард успокоился. Либо тот не слышал замечания Монтли, либо имя О’Бриена было ему неизвестно.

Но это имя многое говорило Адамсу. Он знал, что

О’Бриен субсидировал эту компанию. Итак, дом принадлежит ему! Адамс с дрожью подумал, не вызовет ли дело скандала, так ожидаемого им в течение месяцев. Если он застукает Монтли за выгораживанием О’Бриена, то сможет занять столь желанное место.

Говард сдержал свою злость. О чем этот дурак думал, когда в присутствии Адамса заговорил об О’Бриене? Адамс – хороший офицер полиции, отлично выполняет свою работу, но очень далек от политики.

Говард сам был поражен, узнав, что этот дом принадлежит О’Бриену. Если газетам повезет, то городские власти будут серьезно скомпрометированы. Малейшая неосторожность повлечет за собой расследование, поэтому нужно закончить это дело и найти убийцу как можно скорее.

– Как ваши дела? – спросил он Монтли.

Тот неопределенно указал на Адамса.

– Он занимается этим делом. Вы устраиваете целую историю из-за какой-то шлюхи. Это никого не интересует.

– Вы сами увидите, как это никого не интересует, когда завтра почитаете газеты,– сердито возразил Говард.– У вас есть какой-нибудь след? – обратился он к Адамсу.

– Описание одного типа, который, возможно, является убийцей. Этим занимается Донован.

– Донован! А почему не вы?! – громко воскликнул Говард.– Донован!

Он сдержался.

– Безусловно, Донован очень хорош для обычных дел, но быстро работать он не способен. Я рассчитываю на вас, Адамс, чтобы побыстрее продвинуть это дело. Займитесь расследованием сами, независимо от Монтли и Донована. Найдите мне убийцу и задержите его. У нас, без сомнения, скоро начнется перепалка, и, если ваше следствие пройдет быстро и удачно, вы сможете поздравить самого себя.

Они оба посмотрели друг на друга. Грубое лицо Адамса ничего не выражало, но внутренне он напрягся и впервые ощутил проблеск надежды.

– Я хотел бы иметь сведения обо всех подпольных организациях этого города,– продолжал Говард.– Поручите кому-нибудь заняться этим, а сами сосредоточьтесь на интересующем нас преступлении. Я прослежу за тем, чтобы вы получали все копии донесений Донована. А теперь приступайте к делу.

– Вы получите эти сведения,– сказал Адамс и вышел из кабинета.

Несколько минут Говард молча сидел, устремив взгляд на бювар, потом встал и приоткрыл дверь.

– Я отправляюсь в мэрию,– сказал он секретарше.– Вернусь через час.

Он закрыл дверь, надел шляпу, вышел через другую дверь на отдельную лестницу и направился на улицу.

 Глава 2

В течение трех лет Сеан О’Бриен был тайным советником местной полиции. Он появился на сцене в то время, когда одна из партий совсем развалилась, но благодаря его огромным средствам он сумел поднять ее на ноги и влить в нее новую жизнь.

Главой партии был Эд Фабиан, толстый жизнерадостный полицейский, лишенный идеалов. Когда О’Бриен предложил свои миллионы, он их принял, не задумываясь о том, что их надо возвращать. Желание О’Бриена оставаться в тени должно было возбудить у него подозрения, но ему нужны были деньги, чтобы снова поставить на ноги свою партию, и он понимал, что любопытство может лишь помешать ему.

В настоящее время Фабиан стал лишь подставным лицом. Старея, он утратил свою боеспособность, если она вообще у него была, и, поскольку деньги продолжали поступать, он беспрекословно выполнял распоряжения О’Бриена.

Фабиана, наверно, хватил бы удар, если бы он узнал, что О’Бриен сколотил свое огромное состояние интернациональной торговлей наркотиками.

Бывший гангстер О’Бриен был незаменим благодаря своей осторожности и умению все время оставаться в тени. Ему удалось удрать из Европы, увозя за собой миллионы, в то время как соучастники занимались во Франции принудительными работами.

Приехав во Флинт-сити, в Калифорнию, он начал новую жизнь, но бездеятельность вскоре ему надоела, и он решил заняться политикой.

Изучив положение дел в партии, возглавляемой Фабианом, он быстро договорился с ним и стал осуществлять руководство.

Несмотря на множество принятых им предосторожностей в торговле наркотиками, он не мог избежать контактов с некоторыми лицами. Один из них получил во Франции двадцать лет тюрьмы и сообщил полиции описание внешности О’Бриена. Поэтому он избегал любой гласности и следил за тем, чтобы его фотография не попала в газеты и на глаза инспектору полиции, заинтересованному в его поисках. О’Бриен не хотел получить двадцать лет тюрьмы.

Прошло три года безопасной жизни, и такое положение вещей вполне устраивало О’Бриена. Он вел спокойное уединенное существование и забавлялся тем, что контролировал жизнь процветающего города, не давая повода избирателям догадаться, что их благополучие в определенной степени в его руках.

Он обладал роскошной виллой, окруженной не менее роскошным садом, который спускался до самой реки. Высокая ограда окружала его резиденцию и защищала от любопытных взглядов.

Говард потратил двадцать минут, чтобы добраться до виллы. Проезжая по аллее, обсаженной прекрасными деревьями, Говард видел целый батальон садовников-китайцев, копавшихся в саду.

Но этим утром в голове Говарда не было места мыслям о цветах и деревьях. Подозревая не совсем честное происхождение миллионов О’Бриена, он старался не показываться на его вилле в отсутствие других членов их партии. Но сегодня ему надо поговорить с О’Бриеном о вещах совершенно секретных, о которых нельзя сообщить по телефону из боязни быть подслушанным.

Говард остановился перед озаренным солнцем входом, быстро поднялся по ступенькам и позвонил.

Лакей О’Бриена, Сэлливан, бывший борец, в белой куртке и черных брюках, открыл ему дверь. Он казался удивленным.

– Мистер О’Бриен дома?

– Безусловно,– ответил Сэлливан, давая гостю пройти.– Но он занят.

Говард услышал, что где-то в доме поет женщина, и сначала подумал, что О’Бриен слушает радио. Этот голос, легкое сопрано, чем-то очень волновал, и Говард, мало понимавший в музыке, нашел его особенным.

– Скажите ему, что дело важное.

– Пойдите и скажите сами, патрон,– ответил Сэлливан.– Я ни за что на свете не решусь прервать завывания этой цыпки.

Он указал на коридор, по которому следовало идти в большой зал.

– Идите смело.

Говард быстро прошел по коридору и остановился на пороге большого зала, двери которого были широко открыты.

О’Бриен, удобно устроившийся в кресле, сидел, закрыв глаза, со скрещенными на груди руками.

За роялем возле застекленной открытой двери сидела высокая стройная девушка необычайной красоты: блондинка с зелеными глазами, тонким носом, высокими скулами и чувственным ртом. Она была в белом свитере и клетчатых синих с белым брюках.

Звучным сладким голосом она пела арию, которую Г овард смутно помнил.

Неподвижный, с бьющимся сердцем, он смотрел на нее. До сих пор он считал красивейшей женщиной свою жену Глорию, но эта девушка превосходила ее красотой.

В конце пассажа, перед тем как взять заключительную ноту, девушка вздрогнула, увидев Говарда, сфальшивила и сняла руки с клавиш.

О’Бриен открыл глаза и нахмурился.

– Что с тобой случилось? – спросил он девушку.

Потом, проследив за ее взглядом, он заметил Говарда.

– Простите за беспокойство,– извинился Говард, входя в комнату.– Мне нужно сказать вам пару слов.

О’Бриен встал, нисколько не выказав удивления при появлении Говарда, которое, однако, не могло не озаботить его.

– Вы не должны были показываться до конца арии,– сказал он, подойдя к Говарду и пожимая ему руку.– Тем хуже! Музыка никогда не была у вас в почете. Господин начальник, представляю вам мисс Дорман, которая скоро станет моей женой.

Молодая девушка встала и подошла, слегка раздвинув красивые губы в улыбке, но во взгляде ее читалось осуждение. У Говарда создалось странное впечатление, что она боится его.

– Вашей женой? – удивился Говард.– Я этого не знал. Примите мои поздравления.

Он взял протянутую руку О’Бриена и улыбнулся.

– Я думал, что вы на всю жизнь останетесь холостяком!

– Если я так долго ждал,– сказал О’Бриен, обнимая девушку за талию,– то вы должны признать, что она стоила этого. Гилда, мистер Говард очень внимательный человек, и я хочу, чтобы вы стали друзьями.

– Ты хорошо знаешь, Сеан, что твои друзья – мои друзья.

– Отличное принципиальное заявление,– со смехом заметил О’Бриен.– Тогда почему ты смотришь так мрачно?

– Что вы будете пить? – спросил он, обратившись к Говарду.

– Но я...– ответил Говард, переводя взгляд с Гилды на О’Бриена.– Я пришел по неотложному делу.

– Она будет вас благословлять! Слышишь, дорогая? Дело...

– Ну, теперь я могу уйти,– сказала Гилда, освобождаясь от его руки.– Только недолго, Сеан.

Улыбаясь, она одарила Говарда коротким взглядом и вышла из комнаты. Говард проводил ее восхищенным взором, ошеломленный формами, которые скрывались под свитером и брюками.

– Она потрясающая, да? – спросил О’Бриен, знавший его слабость к молодым девушкам.– А какой голос!

Он подошел к бару с напитками и налил два бокала виски.

– Подумать только, когда я ее нашел, она пела в одном ночном кабаре. С таким голосом, как у нее... Я уговорил ее серьезно заняться пением. Теперь она поет Моцарта. Ее слушал Франчелли и был в восторге. Он сказал, что из нее выйдет большая оперная певица.

Говард взял предложенный бокал и сел. Он смотрел на О’Бриена.

«Хорошая– осанка,– подумал он.– Должно быть, ему за сорок. И подумать только, этот негодяй имеет по меньшей мере десять миллионов».

О’Бриен в сумраке хорошо выглядел. Его брови и тонкие усики придавали ему мефистофельский вид.

– Что вас так тревожит? – спросил он, садясь на ручку кресла.

– Вам говорили о доме 25 на Лесингтон-авеню? – спросил Говард.

О’Бриен поднял брови.

– Почему?

– Мне сказали, что этот дом принадлежит вам.

– Ну и что?

– Вчера ночью там была убита проститутка. И четыре других квартиры этого дома тоже заняты продажными женщинами.

О’Бриен сделал глоток, поставил бокал и закурил сигарету. Лицо его ничего не выражало, но Говард, зная его достаточно хорошо, понимал, что мозг его усиленно работает.

– Не беспокойтесь об этом,– наконец сказал он.– Я сделаю все, что надо. А кто была убитая?

– Некая Фей Карсон.

– У полиции есть на нее что-нибудь?

Говард покачал головой.

– А газетам что-нибудь известно?

Говард опять покачал головой.

– Их оповестят через час или два. Я решил сначала поговорить с вами, чтобы избежать неприятностей.

– Кто сказал вам, что дом принадлежит мне?

– Монтли.

– Он слишком много болтает.

Говард сделал глоток, так как нуждался в подкреплении.

– Вы знали, чем жили эти женщины? – спросил Говард.

О’Бриен нахмурил брови.

– Естественно. Нужно же им было жить где-нибудь. Потом, их не смущала квартирная плата.

Он встал, подошел к телефону и набрал номер.

– Такс, это ты? – Он послушал, потом продолжал: – Такс! У меня есть для тебя работа – это очень срочно. Отправляйся немедленно на Лесингтон-авеню, в дом 25, и выбрось оттуда всех курочек, каких там найдешь. Там их четверо. Выбрось их всех за дверь. Когда они освободят помещения, посели в этих квартирах респектабельных людей, предпочтительно старых дам. Я хочу, чтобы это было сделано за два часа. Ты меня хорошо понял? – Он положил трубку и вернулся на свое место.– Ну вот, все устроено. Когда появятся представители прессы, они найдут этот дом настолько респектабельным, что им придется снять шляпы и вытереть ноги.

Говард смотрел на него с возрастающей тревогой. О’Бриен не стеснялся действовать как типичный гангстер.

– Мне никогда и в голову не пришла бы мысль сделать что-нибудь подобное,– медленно проговорил Говард.

О’Бриен пожал плечами.

– У вас тоже есть псы, которые вас стерегут. Моя главная задача состоит в том, чтобы держаться подальше от неприятностей.– Он предложил Говарду сигару и закурил сам, потом продолжал:– Теперь расскажите мне об этой девице. Кто ее убил?

– Мы ничего не знаем. Он не оставил следов. Вероятно, это был ее знакомый, так как он ударил ее в грудь ножом и никто не слышал ее криков.

– Кто ведет следствие?

– Донован, но я сказал Адамсу, чтобы он, со своей стороны, тоже действовал. У Донована есть приметы мужчины, который может оказаться преступником.

– Какие приметы?

– Очень неопределенные: молодой мужчина лет тридцати, красивый парень в светло-сером костюме.

– С этим далеко не уйдешь,– заметил О’Бриен, снова наполняя бокалы.

– Но это все же лучше, чем ничего,– возразил Говард, беря свой бокал.– Такие истории всегда трудно распутывать.

О’Бриен сел.

– Барт воспользуется этим, чтобы доставить нам неприятности. Вы говорили с Фабианом?

– Нет еще. Он ничего не сможет сделать, действовать придется мне. Если я наложу руку на убийцу, все пойдет как по маслу. Что меня беспокоит, так это ваш дом.

– Спасибо, что напомнили мне, – сказал с улыбкой О’Бриен.– Это я знаю не хуже вас.– Он встал и добавил: – Я не хочу выставлять вас за дверь, но сегодня мне предстоит много дел. Держите меня в курсе, посылайте копии рапортов, которые будут подаваться по этому делу. Я предпочел бы иметь их отпечатанными, если можно.

Говард заколебался.

– Рапорты не должны выноситься из здания полиции. Это противоречит правилам. Лучше я лично буду держать вас в курсе дела.

– Я хочу иметь копии рапортов,– с недоброй улыбкой проговорил О’Бриен.

– Хорошо, я устрою это,– обещал Говард.

– Спасибо. Предупредите Фабиана, что Барт может подготовить наступление. Пусть пресса поговорит о девушке. Выдайте ее за танцовщицу ночного кабаре.

– Понятно.

О’Бриен проводил Говарда до входной двери.

– Вы считаете Донована достаточно квалифицированным для ведения этого дела?

– Им также занимается Адамс.

– Да... Адамс. Это умный коп. Ладно, спасибо за посещение. Буду ждать сообщений.

С порога виллы О’Бриен Смотрел, как удалялась машина Говарда, потом медленно закрыл дверь и некоторое время стоял, задумавшись.

Гилда, наблюдавшая за ним через приоткрытую дверь библиотеки, боязливо вздрогнула, увидев злобную усмешку, искривившую его губы.

Детектив Дэйв Дункан сунул в рот сигарету, чиркнул спичкой и посмотрел на сержанта Донована, который сидел по другую сторону стола и с задумчивым видом жевал сэндвич с ветчиной.

Дункан, уже не рассчитывавший больше получить офицерский чин, снова обрел надежду, принявшись за работу с Донованом по делу об убийстве. Он не считал Донована способным хватать звезды с неба, но расследование убийства всегда дает шанс для продвижения тому, кто сумеет заставить работать свои мозги.

– Этот старый сыч божится всеми святыми, что у него была регистрационная книга, в которую он записывал номера всех поставленных на стоянку машин. И она у него исчезла.

Донован придвинул к себе чашку кофе и взял сигарету.

– Этот блокнот не мог сам исчезнуть,– сказал он.– Где-нибудь он должен находиться.

– Может быть, на него наложил руку тот тип в сером костюме? – предположил Дункан.– Он вошел в будку, разговорился со стариком и узнал, что номера записываются в блокнот. Он мог стянуть его.

Донован покачал головой.

– Мне кажется, что этот тип в сером костюме будет нашим клиентом. Почему он дал сторожу фальшивый номер машины, если не хотел скрыться? Мы не потеряли этот день даром, Дункан: мы знаем достаточно об этом человеке, чтобы задержать его, конечно при условии, что он виновен.

– Я чувствую, что Дарси что-то от нас скрывает,– сказал Дункан.– Он должен был бы знать его.

Донован пожал плечами.

– Если Дарси не хочет говорить, мы не сможем заставить его сделать это. Нам нужно найти тех, кто приходил к ней, ее друзей и покровителей. У нее должно быть множество знакомых, которые посещали ее более или менее регулярно. Мы вернемся и поговорим с тем типом в банке, который солгал нам насчет телефонной кабины.

– Банк в это время уже закрыт,– заметил Дункан.

– Может быть, сторож знает его адрес.

Но ночной сторож не знал адреса Паркера. Он даже не был с ним знаком.

– Когда я заступаю на работу, здесь уже никого не бывает,– ответил он.– Вам это скажут завтра утром:

– Дайте мне адрес директора! – резко приказал Донован.– Это срочно!

– У меня нет его адреса,– ответил сторож.– Если хотите что-нибудь узнать о директоре, то обратитесь к главному кассиру, мистеру Холанду.

– Хорошо,– нетерпеливо проговорил Донован.– Дайте его адрес, да пошевеливайтесь. Я спешу.

Ночной сторож нацарапал адрес на клочке бумаги, и детективы вернулись к своей машине.

Им не составило труда найти улицу, и они остановились перед приветливым садиком.

– Вот хорошо ухоженные розы,– заметил Дункан, занимавшийся в свободное время садоводством.– Жаль, что он запустил лужайку. Это напомнило, что пора и мне этим заняться.

– Занимайтесь лучше работой,– проворчал Донован.

Нажав пальцем кнопку звонка, он держал его до тех пор, пока не открылась дверь. Он узнал высокого типа, который работал в банке вместе с Паркером. «Умирает от страха,– с садистским удовольствием подумал Донован.– Смешно! Достаточно мне позвонить в дверь, чтобы нагнать на всех страх».

Выдвинув вперед массивную челюсть, он агрессивно спросил:

– Это вы Холанд?

Кен молча кивнул.

Заинтригованный, Дункан разглядывал его. Парень так испугался, словно ограбил банк и спрятал у себя добычу. Что с ним такое?

– Мне нужно поговорить с Паркером. Где он живет? – спросил Донован.

Кен открыл и закрыл рот, но не мог вымолвить ни слова. Он молча смотрел на Донована.

– Где он живет? – повторил тот, повысив голос.

Кен сделал усилие, проглотил слюну и ответил:

– На следующей улице. Маршалл-авеню, 145.

Дункан записал адрес в записную книжку.

– Он говорил вам что-нибудь, когда ходил звонить по телефону своей жене?

– Нет, ничего не говорил.

– Но вы видели, когда он подходил к телефону?

– Да, я его видел.

– Сколько тогда было времени?

– Я не обратил внимания.

Донован уничтожающе посмотрел на него, потом с отвращением обратился к Дункану:

– Идем! Мы теряем здесь время.

Они большими шагами подошли к машине и остановились.

Дункан, который шел сзади, обернулся. Кен, стоя на пороге, смотрел, как они уходили.

Заметив, что Дункан смотрит на него, Кен быстро вошел в дом и закрыл дверь.