Текст книги "Вечер вне дома: Сборник"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

Соавторы: Питер Чейни,Вит Мастерсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

ВЕЧЕР ВНЕ ДОМА
Дж. X. Чейз, В. Мастерсон, П. Чейни

Джеймс Хэдли Чейз
Вечер вне дома

ЧАСТЬ I

 Глава 1

Глядя на поезд, увозящий Энн, Кен Холанд почувствовал сильное огорчение.

Он медленно направился к выходу. «Ей нельзя упускать такую возможность. Ведь моя мать предложила взять ее с собой в Лондон»,– говорил он себе. Сначала Энн отказывалась, не желая оставлять Кена и дом. Он уговорил ее, сказав, что Керри, их мулатка-домработница, приходит каждый день, а если она когда-нибудь не сможет приготовить ему еду, то он пообедает в ресторане.

Но Кен должен остаться совсем один, и это обстоятельство ужасало Энн: в то время как она будет бездельничать в Лондоне, ее бедный муж будет тянуть лямку в своем мрачном банке.

– Ведь такой случай поехать в Лондон встречается не каждый день,– возразил он.

А что касается его одиночества, то он собирался хорошо использовать это время. Он повидает старых друзей, сходит в ночное кабаре, может быть, в театр, напьется и будет возвращаться домой, когда ему вздумается.

Энн со снисходительной улыбкой слушала рассуждения мужа. Она отлично знала своего Кена. Он станет несчастным, будет возвращаться домой в обычное время, возиться в саду до начала телепередач и обедать банкой консервов.

В конце концов он уговорил ее, а теперь, оставшись один, почувствовал себя несчастным.

Усевшись в свой старый «линкольн», он нажал на стартер и направился в банк.

Кен задавал себе вопрос: что делать вечером? Обрадуются ли встрече с ним Пол Вилсон или Бад Бэйли, с которыми он часто развлекался до своей женитьбы? Он не видел Вилсона четыре года. С Бадом Бэйли он время от времени встречался, но у них не осталось ничего общего. При встречах они всего лишь обменивались легкими приветственными жестами и улыбками. Кен понял, что ни тот, ни другой не запрыгают от радости при мысли отправиться вместе с ним куда-нибудь. К тому же какой смысл возобновлять знакомство, а потом, после приезда Энн, снова расставаться?

В этот вечер, судя по программе, по телевизору не будет ничего интересного, но все равно придется вернуться домой. К чему менять свои привычки из-за отсутствия жены?

Паркер, работавший у соседнего окошка, приветствовал его многозначительной улыбкой.

– Вы довольны холостяцкой жизнью? – спросил он, открыв поворотом ключа свою кассу.– Чего бы я только ни сделал, если бы моя жена уехала хотя бы на недельку! Вот уже четырнадцать лет она сидит у меня не шее.

Кен без особого успеха пытался отвечать на тяжеловесные шутки. Паркер, в свои сорок пять лет начавший полнеть и лысеть, при любой возможности любил вспоминать свое веселое и бурное прошлое.

– Если вы хотите немного переменить обстановку,– продолжал он, открыв кассу,– советую вам отправиться в «Сигал». К сожалению, я никогда там не был. Отличное заведение, говорят: вкусная пища, невысокие цены и курочки для развлечения. Конечно, им надо платить, но с женщиной, которой платишь, не соскучишься. Перемена полезна. Все мы, верные мужья, себя губим. Любому мужчине необходимо время от времени менять женщину.

– Меняйте, если хотите,– со смехом возразил Кен,– но меня моя вполне устраивает.

Тем не менее этим утром он чувствовал странное возбуждение, совсем для него необычное и необъяснимое.

С момента своей женитьбы он испытывал живейшее удовлетворение и истинное удовольствие, когда, возвращаясь с работы, видел жену. Теперь же при мысли вернуться в пустой дом ему делалось не по себе.

А если не домой, то куда ему пойти после работы?

Он, безусловно, мог бы напроситься в гости к какому-нибудь сослуживцу, но к ним он предпочитал ходить с Энн, а если говорить откровенно, то ему хотелось в этот вечер совершенно переменить обстановку.

На ум пришел разговор с Паркером. «Сигал». Он часто проходил мимо этого ночного заведения. Здание, находящееся рядом с Майн-стрит, сверкало неоном и цветными фотографиями полуголых девиц.

Это было не место для банковского служащего, респектабельного и женатого.

Когда Кен запер свою кассу и отправился завтракать, он твердо решил и не думать о «Сигале». Теперь у него есть обязанности, а главное, он любил Энн больше всего на свете. Он вернется домой, убеждал он себя, заходя в гардероб для служащих за своей шляпой.

Паркер мыл там руки.

– А вот и мы! – сказал он, вытирая руки полотенцем.– Итак, вы уже все решили относительно вечера: кино, любовь и песни или только любовь?

– Я останусь дома, мне надо подстричь лужайку.

Паркер скорчил гримасу.

– Вот как! Значит, вы погрязли еще больше, чем я! Подстригать лужайку... когда существует жена! Лично я знаю, что мне делать! Серьезно, Холанд, у вас есть обязанности по отношению к самому себе. То, что не видят глаза, не ранит сердце. Это, может быть, последняя ваша возможность.

– О! Все и так идет отлично,– сказал Кен.– Меня удивляет, как вы-то до сих нор сохранили юношеские замашки.

– И очень доволен этим! – ответил Паркер.– Если я не найду ничего лучшего как заниматься лужайкой, значит, я кандидат в покойники.

Кен, не дослушав его, направился к лестнице служебного входа.

Разговоры Паркера начали надоедать ему Озабоченный, он двинулся по тротуару в ресторан, где ежедневно завтракал.

Кен невольно подумал, что Паркер был прав. Может быть, он погряз в косности после женитьбы? Скоро ли он будет немощным стариком? Да! Да, может быть, это последняя возможность доставить себе удовольствие. Ведь могут пройти годы, прежде чем Энн снова уедет. «Не хочу ли я в самом деле развлечься?»

Высокая стройная блондинка в белом ‘ платье шла впереди него. Его взгляд не мог оторваться от легких движений ее бедер, и Кен почувствовал, как в нем поднимается желание.

Он быстро отвел взор. Кен никогда не смотрел так на женщин со времени женитьбы на Энн.

«Что со мной происходит? – подумал он.– Я становлюсь похожим на Паркера». Кен снова взглянул на блондинку. Да, одна ночь с ней была бы волшебной. В сущности, какой женатый мужчина иногда не позволяет себе небольших развлечений? Почему он должен быть исключением из правила?

Решение было принято. Сегодня вечером он отправится в «Сигал» выпить стаканчик, и, может быть, какая-нибудь блондинка, вроде той, что шла впереди него, уделит ему немного времени.

Нечего раздумывать. Это будет последняя его прогулка, нечто вроде лебединой песни!

День тянулся очень медленно. Первый раз в жизни работа была ему неприятна, и он ловил себя на том, что все время поглядывает на часы.

Теплый воздух, проникающий через окно, шум улицы и красивые лица клиенток волновали Кена.

– Идеальный вечер для подстригания газона! – заявил Паркер е иронической усмешкой, когда служащий стал закрывать дверь банка.– Вы будете потеть, как бык.

Кен промолчал и стал проверять свою кассу.

– В вас нет инициативы, Холанд,– продолжал Паркер.– Вы без труда найдете человека, который займется вашей лужайкой, пока вы будете развлекаться.

– Не настаивайте больше, прошу вас,– сухим тоном ответил Кен.– Вы даже не оригинальны.

Паркер задумчиво посмотрел на него, вздохнул и покачал головой,

– Упустить такой случай! Ах, если бы я был на вашем месте!

Оба молча работали, проверяя наличность. Потом Паркер сказал:

– Вы на машине? Не подвезете ли меня до дома?

Паркер жил неподалеку от Кена. Тому совершенно не улыбалась такая компания, но отказать он не мог.

– Пожалуйста,– ответил Кен, запирая кассу.– Только не копайтесь, мне надоело здесь болтаться.

Когда машина влилась в общий поток, Паркер стал просматривать газету и обсуждать последние новости. Кен рассеянно слушал.

По дороге к дому обычная осторожность взяла верх над желанием развлечься. Каким идиотизмом было предположить, что он будет ночевать не дома! Один неверный шаг – и он рискует скомпрометировать свою супружескую репутацию и испортить себе карьеру!

– Не трудитесь довозить меня до дома,– неожиданно заявил Паркер.– Мне надо немного размяться. Высадите меня у своего дома, а дальше я пойду пешком.

– Мне совсем нетрудно подвезти вас.

– Я хочу пройтись. Потом вы можете предложить мне стаканчик виски. Мне это сейчас необходимо, а дома ничего нет.

Кен хотел ответить, что и у него тоже ничего нет, но удержался. Уличное движение становилось все оживленнее, он уменьшил скорость и вскоре остановился возле красивого стандартного дома.

– Ну вот! Ваша лужайка действительно нуждается в уходе,– заметил Паркер, выходя из машины.

– Здесь работы немного,– возразил Кен, идя по аллее.

Он открыл входную дверь, и они вошли в маленькую душную прихожую. Кен поспешил в гостиную и широко распахнул окно.

– Уф-ф! Они были весь день закрыты, не так ли?– спросил Паркер, войдя за ним.

– Да, весь день,– ответил Кен, снимая пиджак и падая в кресло.– Наша уборщица приходит только по утрам.

Ему не хватало присутствия Энн, звука ее шагов. Дом казался мертвым и пустым.

Кен налил два больших бокала виски. Мужчины закурили и взяли бокалы.

– Надо спешить,– сказал Паркер.– Жена удивится, почему я так запаздываю. Я не могу сделать ни одного лишнего движения, чтобы она не стала задавать вопросы.

– Вот вы и попали в переплет,– с улыбкой заметил Кен.

– Могло быть и хуже. То, что не видят глаза... По правде говоря, у меня есть маленькая подружка, о существовании которой жена не знает. Это не так-то легко, но все же я умудряюсь забегать к ней раз в месяц, когда жена навещает свою мать.

Кен изумленно спросил:

– Каким образом?

Паркер посмотрел на него.

– Вот как это делается. Все происходит очень скромно, нет риска, что кто-то увидит.– Паркер вынул бумажник, достал свою визитную карточку и что-то написал на ней.– Вот номер ее телефона. Ее зовут Фей Карсон. Вам стоит лишь позвонить и сказать, что вы хотите с ней повидаться, и она назначит вам свидание. Берет она дорого, но стоит того.

– Этого не нужно,– решительно возразил Кен.

– Кто знает?– Паркер допил свой бокал и встал.– Я обещал рекомендовать ее моим знакомым, а я всегда выполняю обещания.

Кен смахнул карточку на пол.

– Сохраните ее,– посоветовал Паркер.– Наперед ничего неизвестно. Малышка потрясающая, иначе я не стал бы рекомендовать ее. Эта девушка замечательна во всех отношениях.

– В этом я не сомневаюсь,– резко проговорил Кен,– но меня она не интересует.

– Тем хуже для вас. До завтра. Спасибо за угощение.

– Я предпочел бы, чтобы вы забрали это,– Кен движением головы указал на карточку, лежащую на полу у камина.

– Поднимите и спрячьте ее для другого случая.

– Лучше заберите,– настаивал Кен, нагибаясь и поднимая карточку.

– Ну что вы! До свидания, я побежал. Не надо меня провожать, я знаю дорогу.

Паркер вышел из дома и скрылся в аллее.

Кен покрутил в руках карточку и невольно прочел номер телефона: Риверсайд, 3-33-44. После секундного раздумья он разорвал пополам карточку и бросил в корзину.

Кен взял пиджак и прошел в спальню. С порога большая светлая комната показалась ему невероятно чистой и покинутой. Он бросил пиджак на кровать и стал раздеваться. Сквозь опущенные шторы было видно, как косые лучи солнца заливали лужайку. Было еще слишком рано заниматься работами в саду. Он отправился в душ.

Надев рубашку с отложным воротником и старые брюки, он почувствовал себя лучше. Кен вернулся в гостиную и задумался.

Было двадцать минут седьмого. Еще так далеко до того момента, когда можно будет лечь в постель! Он почувствовал щемящее одиночество.

Кен подошел к столу, налил в бокал виски, сел в кресло, включил радио.

Итак, Паркер обзавелся подружкой. Это очень удивило Кена: он всегда считал Паркера простофилей. Радио сообщало о конференции по атомному оружию. Он выключил приемник, встал, подошел к окну и выглянул наружу. Ни малейшего желания заниматься газоном у него не было. Кен вышел на террасу. Было очень душно, и он подумал, что, наверно, будет гроза и немного освежит атмосферу. А садом лучше заняться завтра.

Приняв такое решение, он почувствовал себя спокойнее. Вернувшись в гостиную, он допил виски, налил новую порцию и с бокалом в руке отправился в кухню, чтобы обследовать содержимое холодильника.

Энн оставила жареного цыпленка, но его надо было резать. Ветчина тоже не вдохновила его. Он закрыл холодильник и обследовал ящик с консервами. Потом открыл банку семги, намазал маслом хлеб и уселся за стол в кухне. Есть не хотелось, но надо было как-то провести время.

В семь двадцать он закончил трапезу и положил грязную посуду в мойку.

Потом вышел покурить на террасу, с надеждой поглядывая на тихую, пустую улицу. Ему захотелось, чтобы появился кто-нибудь из соседей или зазвонил телефон. Он чувствовал потребность поговорить с кем-нибудь. Первый раз со времени своей женитьбы Кен оказался один в доме, и это ему совсем не нравилось.

Пожимая плечами, он вернулся в гостиную и включил телевизор. На экране появилась блондинка в короткой юбке с воланами. Он сел, чтобы получше разглядеть ее. Она напомнила ему ту красотку, которую он видел на улице, когда ходил завтракать. Кен снова почувствовал, как его охватило желание.

Выключив телевизор, он стал ходить по комнате. Советы Паркера неотступно лезли в голову.

Кен взглянул на часы. Через час будет совсем темно. Затем он вернулся к бутылке. Там оставалось на донышке, и он вылил остатки в бокал. Выпитое виски оказало свое действие, и его настроение заметно улучшилось. Посмотрев на себя в зеркало, висевшее над камином, он увидел высокого, довольно красивого брюнета лет тридцати. В черных глазах сверкнул озорной огонек, и Кен улыбнулся своему отражению.

– Я ухожу,– громко проговорил он.– Я ведь могу пойти посмотреть. Это все же лучше, чем оставаться здесь.

Он опорожнил свой бокал, поставил его на стол и зашел в спальню.

Там он переменил рубашку. Наверно, будет разумнее позвонить по телефону подружке Паркера, чем рисковать быть замеченным в «Сигале». Застегивая пуговицы, он вернулся в гостиную.

Номер ее телефона? Он закрыл глаза, чтобы вспомнить его, и обнаружил, что он более пьян, чем думал. Риверсайд, 3-33-44. «Все зависит от того, какой у нее голос и что она ответит. Если голос неприятный, я положу трубку. Если она не ответит, я займусь своей лужайкой». Кен набрал номер, прижал к уху трубку и ждал с бьющимся сердцем.

«Ее нет дома»,– Кен почувствовал облегчение и разочарование. Он собирался положить трубку, как вдруг услышал щелчок и женский голос:

– Хелло!

– Я говорю с мисс Карсон?

– Да. Кто у телефона?

Кен с улыбкой слушал ее веселый вибрирующий голос.

– Вы меня не знаете. Один мой друг...

Он замолчал, почувствовав, что начинает путаться.

– А, хорошо! – весело проговорила женщина.– Ну, не стесняйтесь! Вы хотите прийти ко мне?

– Да. Но, может быть, вы заняты?

– Нет, нет. Когда вы придете?

– Я не знаю, где вы живете.

Девушка засмеялась.

– Лесингтон-авеню, 25. Знаете, где это?

– После Гранбург-стрит, да?

– Вот-вот. Я живу наверху, надо мной только небо. У вас есть машина?

Есть.

– Не ставьте ее перед дверью. В конце улицы есть стоянка.

Лесингтон-авеню находилась на другом конце города. Ему понадобится двадцать минут, чтобы доехать туда. Сейчас было чуть больше восьми.

– Я буду у вас в девять часов.

– Буду ждать. Парадная дверь открыта.

– Договорились. Итак, в девять.

Девушка положила трубку, он медленно сделал то же самое, потом достал носовой платок и вытер лицо. Есть еще сорок минут на раздумья.

Он вернулся в спальню и закончил туалет. Завязывая галстук, Кен думал о ее голосе и старался представить себе ее внешность. Блондинка ли она? Высокая ли? Судя по голосу, она казалась очень молодой. Паркер говорил, что она потрясающа. Должно быть, очень красива, раз он так отзывался о ней.

Кен надел пиджак и вышел из спальни в гостиную. Там он долго стоял, раздумывая.

«Я ведь могу поехать и посмотреть,– решил он.– Если она мне не понравится, я не останусь».

Он вынул бумажник и проверил его содержимое. Руки немного дрожали, и он иронически усмехнулся.

Выходя из дома, он старался не смотреть на фотографию Энн в серебряной рамке, стоящую на письменном столе.

 Глава 2

На большой автостоянке в конце улицы было всего четыре машины.

Сторож, старик в белой блузе, вышел из своей будки и сделал знак Кену поставить машину позади старого «бьюика». Кен выключил мотор и вышел из машины.

– Вы надолго, мистер? – спросил его сторож.

– Я еще не знаю,– осторожно ответил Кен.– Это зависит от друзей, к которым я иду. А на сколько я могу поставить здесь машину?

– О, хоть на всю ночь, если желаете. Многие остаются до утра. Этот квартал стоит того! – заметил сторож с многозначительной улыбкой, пока немного смущенный Кен оплачивал стоянку.

Сторож вернулся в будку, а Кен пошел по улице. Уже наступила ночь, и он мог не беспокоиться, что его заметят. К тому же вдоль тротуаров были посажены деревья, которые еще более скрывали прохожих. Дома казались чистыми и респектабельными, на улице не было видно ни одной кошки.

По словам Паркера, этот район был скромным. По-видимому, он был прав.

Кен внимательно огляделся по сторонам, потом поднялся по ступенькам к входной двери дома 25, повернул ручку и быстро вошел в вестибюль. Внизу у лестницы выстроились ящики для писем, на каждом указано имя его владельца: «Мэй Кристи, Гай Ходерн, Ева Беркли, Гролия Голл, Фей Карсон».

«Хорошая компания,– подумал он недовольно.– Куда только я попал?»

Кен раздумывал, подняться ли ему по лестнице или лучше вернуться к своей машине. Потом решил, что глупо уходить, даже не взглянув на девушку. Выпитое виски придало ему храбрости, и он направился к лестнице.

На третьем этаже из-за двери слышалась тихая приятная музыка. Он почти достиг четвертого этажа, когда услышал, как открылась и закрылась чья-то дверь. На лестничной площадке послышались шаги, и наверху появился какой-то толстяк. В руке он держал мягкую шляпу с отвисшими полями. Он прижал ее к бедру, остановился, и посмотрел на Кена. Его масляные черные глазки навыкате, противные губы, маленький крючковатый нос, оттопыренные уши и громадная плешь показались Кену отвратительными. Потерявший форму костюм покрывали жирные пятна. В левой руке он держал рыжую болонку, блестящая длинная шерсть которой свидетельствовала о тщательном уходе' Собака была настолько же ухожена, насколько ее хозяин грязен.

Толстяк отступил, пропуская Кена.

– Проходите, мистер,– проговорил он тихим й приятным голосом.– По счастливому случаю вы идете не ко мне?

Взгляд черных глаз обшаривал Кена, вызывая в нем ощущение, что толстяк старается запомнить малейшие детали его облика.

– Нет, я иду выше,– ответил Кен, поднимаясь, сразу через несколько ступенек, чтобы скорее вступить на площадку.

– Нам совершенно необходим лифт,– продолжал толстяк.– Эта лестница разрушает сердце. Лео тоже ненавидит ее.

Он погладил собаку по голове.

– Какое замечательное животное, не правда ли?

Он протянул Кену пса, чтобы тот мог получше разглядеть его.

– Без сомнения, вы любите собак!

Кен обошел болтливого типа.

– О да! Это замечательная собака! – с энтузиазмом ответил он.

– Знаете, у него есть призы,– продолжал толстяк.– В этом месяце он даже получил золотую медаль.

Пес смотрел на Кена такими же глазами, как и его хозяин: черными, навыкате, с красными белками.

Кен продолжал подниматься, все время прислушиваясь к звукам шагов толстяка. Однако ничего не слышал. Он осторожно подошел к перилам и посмотрел вниз. Толстяк стоял неподвижно и, подняв голову, наблюдал за ним. Их взгляды встретились, и толстяк улыбнулся. Улыбка была любопытная, неискренняя и понимающая – она испугала Кена. Болонка тоже смотрела вверх, с полным равнодушием, подняв свою плоскую мордочку.

Кен быстро отступил и повернулся к зеленой двери. Его сердце сильно билось, а нервы были напряжены до предела.

Встреча с этим мужчиной взволновала его, и, если бы Кен не был уверен, что тот все еще находится на посту, он бы немедленно ушел отсюда. Однако у него не хватало смелости пройти мимо толстяка и тем самым еще больше возбудить его любопытство.

Сожалея о безумии, которое привело его сюда, Кен осторожно нажал кнопку звонка.

Дверь открыла живая красивая брюнетка двадцати трех-двадцати четырех лет. Волосы, спадающие на плечи, были совершенно черными. Ее синие глаза, красивый большой рот с красной помадой и дружелюбная улыбка немного вернули Кену самообладание. На девушке было голубое платье, а фигура, угадывающаяся под ним, заставила сердце Кена забиться сильнее.

– Добрый вечер,– сказала она, отходя в сторону.– Проходите, пожалуйста.

Кен чувствовал, что она быстро осматривает его и что он ей нравится, так как она одарила его еще более ободряющей улыбкой. Он прошел за ней в уютную гостиную.

Перед пустым камином стоял большой диван, обтянутый кожей. Три глубоких кресла, телевизор и приемник, большой бар с напитками, стоящий у окна, завершали обстановку. На столе, на приемнике и на камине стояли вазы с цветами.

Молодая девушка закрыла дверь и направилась к бару. Она шла уверенной походкой и, обернувшись, посмотрела на Кена, чтобы видеть его реакцию.

Кен нашел ее потрясающей.

– Будьте свободнее,– ободрила она его.– Я не сделаю вам ничего плохого и не понимаю, почему вы боитесь меня.

– Я вас не боюсь! – с жаром проговорил Кен.– Если я стесняюсь, то по неопытности.

Девушка засмеялась.

– Это меня не удивляет. Вы достаточно красивый парень, и вам не нужна такая девушка, как я. Что с вами произошло, Коко? Ваша подружка вас бросила?

Кен покраснел.

– Не совсем так.

Она принесла бокалы и села рядом с ним на диван.

– Простите за нескромный вопрос. Обычно я не задаю вопросов, но вы не похожи на моих привычных клиентов. Чаще всего мне попадаются толстые мешки или старые типы с холодными женами. Сегодня вечером мне повезло! – Она протянула ему бокал.– За нашу любовь!

Кен нашел напиток восхитительным. Он даже не представлял себе ничего подобного.

– Вы торопитесь?– спросила она, закидывая ногу на ногу и старательно поправляя юбку на колене.

– Вовсе нет!

– Тем лучше! Я в ужасе от мужчин, которые получают то, что им нужно, и исчезают. Они стараются делать все быстро. Наверно, жены держат их на коротком поводке. Вы хотите провести здесь ночь?

Кен хотел отказаться, но мысль оказаться одному в пустом доме остановила его.

– А вас это не стеснит? – осторожно спросил он.

– Ну конечно же нет. В противном случае я не предложила бы вам этого.

– Что ж, я согласен!

Кен немного поерзал на диване.

– Есть еще деликатный вопрос... это ваш гонорар...

Девушка улыбнулась и похлопала его по коленке.

– Не беспокойтесь об этом. Двадцать долларов не покажется вам дорого?

Кен нахмурился, затем заставил себя покачать головой.

– Очень хорошо.

Она протянула руку.

– Давайте избавимся от смущающих вопросов и не будем больше думать об этом.

Кен покраснел, быстро вытащил бумажник, отсчитал двадцать долларов и положил их в руку девушке.

– Спасибо, Коко,– сказала она, вставая.

Девушка вышла в соседнюю комнату, спрятала деньги, потом вернулась и остановилась перед Кеном.

– Теперь я полностью в вашем распоряжении. Что вы хотите делать? Останемся здесь, пойдем в другую комнату или еще куда-нибудь?

Она указала на комнату, из которой пришла. Через открытую дверь Кен увидел большую кровать.

– Сейчас еще рано,– ответил Кен и посмотрел на часы.– Я с удовольствием пошел бы куда-нибудь с вами, но не хочу, чтобы меня видели знакомые.

– Не беспокойтесь об этом. Я поведу вас в «Голубую розу». Никто из ваших друзей никогда не сунется в подобное заведение. Там развлекаются и не рискуют отравиться тамошними напитками. Мне только нужно переодеться. Не хотите пойти со мной?

Кен смутился.

– Нет, я останусь здесь.

– Вы очень странный человек. Обычно мне стоит больших трудов заставить моих клиентов вести себя спокойно. Я вас до такой степени смущаю?

– Все идет очень хорошо,– пробормотал Кен, не глядя на нее.

Она удивленно посмотрела на него, покачала головой и прошла в соседнюю комнату, не закрыв двери.

Боровшийся со своей совестью Кен не двинулся с места. Он осознал, что изменяет Энн.

Затем девушка появилась в дверях.

– Ради бога, Коко, не принимайте такого похоронного вида. Что с вами творится?

Кен поднял глаза и замер. На ней были всего-навсего маленькие трусики и совершенно прозрачный бюстгальтер. Кен уставился на нее. Угрызения совести сразу же улетучились. Сердце забилось сильнее, а желание, преследовавшее весь день, просто захлестнуло его.

– Вот это лучше! – сказала она, глядя на него.– Это уже гораздо лучше.

Она подошла к нему, взяла из его рук бокал, встала на колени и сказала, блестя глазами, немного хриплым голосом:

– У нас еще много времени. Мы отправимся туда позднее.– Она обвила его шею.– Поцелуй меня, Коко!

Он обнял ее, прижался к ее губам.

Было больше половины одиннадцатого, когда они вышли из дома.

– К «Голубой розе»,– приказала она подъехавшему таксисту.– Сто двадцать вторая улица.

В полутьме такси она прижалась к Кену и взяла его за руку.

– Вы мне очень нравитесь, Коко. Вы не представляете себе, до какой степени вы не похожи на типов, которые ко мне приходят.

Кен улыбнулся и промолчал. Он чувствовал себя счастливым и расслабленным. Это была необыкновенная ночь. Он благодарил судьбу за то, что ему удалось встретить такую замечательную девушку и провести с ней несколько восхитительных часов. Завтра этот эпизод его жизни станет прошлым, но он сохранит счастливое воспоминание до конца своих дней. Он давал себе слово не повторять подобного, но сейчас уже было бы глупо не получить максимум удовольствия.

Он смотрел на Фей. Она казалась очень соблазнительной в длинном платье цвета электрик, с открытыми белыми плечами. Ожерелье из синих камней на ее шее оттеняло синеву глаз. Кен забыл, что заплатил двадцать долларов за удовольствие быть с ней. У него появилось чувство, что время вернулось на пять лет назад, когда он до женитьбы на Энн часто выезжал так с какой-нибудь подружкой.

– Вы умеете танцевать, Коко? – вдруг спросила Фей.

– Конечно. А вы?

– Я обожаю танцы. Я была танцовщицей. Этим я зарабатывала себе на жизнь, потом все пошло кувырком. Мой партнер покинул меня, а другого я себе не нашла. Тогда я бросила танцы. У нас был номер в «Голубой розе». Вы увидите, какой это красивый маленький клуб. Я уверена, что вам там понравится.

– А что случилось с вашим партнером? – спросил Кен, желая поддержать разговор.

– О, он уехал. Он любил перемены,– немного напряженно ответила она.

Чувствуя, что эта тема ей неприятна, Кен переменил ее.

– А что это за толстый тип, который живет под вами? Хозяин болонки.

Фей обернулась к нему.

– Вы его видели?

– Я встретил его на лестнице.

Фей сделала гримасу.

– Это ужасный тип. Никто не знает, на что он живет. Кажется, его зовут Рафаэл Свитинг. Он всегда останавливает меня на лестнице. Пес служит ему предлогом для разговоров.

Такси замедлило ход и остановилось перед темным низким домом. Кен расплатился, и они вышли из машины.

– Это здесь? – спросил он, глядя на дом.

– В конце аллеи,– ответила Фей, беря его под руку.– Не беспокойтесь, знакомых там не встретите. Доступ туда строго ограничен, и завсегдатаи не из вашего круга.

Кен последовал за Фей по узкому проходу. Вскоре они оказались перед тяжелой дубовой дверью с глазком. На фронтоне горела довольно красивая неоновая голубая роза. Металлические части двери отсвечивали голубым. Фей нажала на кнопку звонка.

Пока они стояли в ожидании у двери, вдали послышались раскаты грома.

– Слышите? – спросил Кен.

– Я весь день ждала грозы.

Глазок приоткрылся, показалось бледное лицо с жестким взглядом, затем дверь открылась.

– Добрый вечер, мисс Карсон.

Маленький плотный мужчина с густой вьющейся шевелюрой внимательно осмотрел Кена, затем коротко кивнул ему.

– Хелло, Джо,– улыбаясь сказала Фей.– Есть народ?

– Народа достаточно,– ответил Джо,– но ваш столик свободен.

Фей кивнула и пошла впереди Кена через вестибюль, потом по коридору до конца. Она толкнула тяжелую дверь, и до них донеслись звуки оркестра. Они спустились по лестнице, устланной красным ковром, в гардероб, где девица взяла у Кена шляпу. Затем прошли в большой роскошный бар.

Там было много народа, и Кен почувствовал было себя смущенным, однако быстро убедился, что ему нечего беспокоиться. Фей оказалась права – клиенты не его круга. Никто не обратил на Кена ни малейшего внимания. Завсегдатаи приветствовали Фей.

Подошел бармен и вытер тряпкой блестящую поверхность стола.

– Добрый вечер, мисс Карсон.

– Два мартини, Джек.

Фей взобралась на табурет, а Кен остался стоять рядом. Бармен налил два мартини, затем удалился обслуживать подошедшего высокого негра.

Кен с любопытством посмотрел на негра. Это был крупный мужчина более двух метров ростом, с очень широкими плечами, коротко подстриженными волосами и шрамом на лице, начинавшимся у правого глаза и доходившим почти до рта.

На нем был синий бархатный пиджак, черные брюки и белая нейлоновая рубашка. Булавка в галстуке с крупным бриллиантом сверкала при каждом его движении.

– Хелло, Сэм! – крикнула ему Фей, подняв в приветствии руку.

Он адресовал ей дружескую улыбку, обнажившую прекрасные золотые зубы.

– Добрый вечер, моя красавица,– ответил он звучным глубоким голосом.

Его черные глаза на мгновение задержались на Кене, которого он приветствовал легким наклоном головы. Он взял свой бокал и направился к мулатке в зеленом шелковом платье с большим декольте. Та тоже увидела Фей, сделала ей приветственный жест.

– Это Сэм Дарси,– сказала Фей Кену,– владелец этого клуба. Он тогда дал мне возможность выступать. Он славный парень, а с ним его жена Клодетт.

– Он неплохо устроился,– заметил Кен.

– Долгое время он был партнером Джо Луиса по боксу. Здесь раньше почти ничего не было. Когда я начинала выступать, это был сырой, плохо оборудованный подвал с несколькими столами и пианистом. А через пять лет вот во что превратился.

Она допила свой бокал и слезла с табурета.

– Пойдем есть, я голодна.

Кен заплатил за выпивку и прошел за ней в ресторан. Несколько пар танцевали, и почти все столики были заняты.

Метрдотель, смуглый итальянец, поспешил к ним, подчеркнуто приветствуя Фей, и повел их к столику у стены.

Когда они заканчивали отличный омлет с шампиньонами, Кен увидел вошедшую девушку, красота которой привлекла все взгляды.

Она была высокая и стройная, со светлыми локонами, собранными на красивой головке. Зеленое платье щедро открывало плечи удивительной белизны. Г лаза изумрудного цвета с длинными изогнутыми ресницами завораживали.

Но взор Кена был прикован к фигуре красотки, способной ошеломить кого угодно.

– Уф-ф-ф! Кто эта девица? – спросил он, обратившись к Фей.

– Она потрясающа, да? – спросила та.

Он удивился, заметив, какое неприязненное выражение приняло ее лицо.

– Вы видите перед собой самую знаменитую шлюху в Штатах.