Текст книги "Друг по переписке (ЛП)"

Автор книги: Джей Ти Джессинжер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

19

После этого мы не разговариваем.

Я не знаю, чувствует ли Эйдан себя таким же эмоционально уязвимым, как и я, или ему просто нечего сказать, но он скатывается с меня и идет в ванную, где закрывает за собой дверь.

Течет кран. В туалете смывают воду. Эйдан появляется снова, неся мокрую мочалку и полотенце для рук. Он молча толкает меня на спину и осторожно протирает мочалкой между моих ног, пока я лежу там, чувствуя себя так, как будто мои кости превратились в жидкость.

Он вытирает меня полотенцем, встает и щелкает выключателем. Затем заползает на матрас рядом со мной, перекатывает меня на бок, прижимает к своей груди и зарывается лицом в мои волосы, глубоко вдыхая.

Когда Эйдан выдыхает, это звучит так, как будто с этим выдохом сто лет сдерживаемых разочарований покидают его тело.

В конце концов, его дыхание замедляется до глубокого, ровного ритма, который говорит мне, что он уснул.

Я лежу там, в темноте, окутанная его теплом, и думаю о Майкле.

Была ли я хорошей женой?

Я не знаю. Я старалась быть такой. Больше всего на свете я хотела сделать его счастливым. Он тоже хотел, чтобы я была счастлива, и я думала, что мы идеально подходим друг другу. Все наши маленькие зазубренные кусочки совпали.

Мы друг другу подходим.

Но наши отношения были совсем не такими.

Я знаю, что несправедливо проводить сравнения. А еще я знаю, что зря солгала Эйдану о разлуке с мужем вместо того, чтобы просто сказать ему правду.

Но он застал меня врасплох. Я понятия не имела, что произойдет что-то даже отдаленно похожее на это. Я не была готова к степени нашего притяжения, к его силе, к тому, что меня тянет к Эйдану так, что я чувствую себя странно неспособной сопротивляться.

И поэтому я просто позволила ему поверить, что Майкл все еще жив. Часть меня тоже хочет в это верить. Часть меня хочет верить, что это неправда:

Мой муж мертв.

Он упал с лодки и утонул.

Я видела, как это происходило.

Может быть, я не рассказала об этом Эйдану, потому что не хочу заново переживать ту последнюю часть. Плеск и крики. Отчаянные крики Майкла о помощи, которые становились все слабее по мере того, как лодку относило все дальше и дальше.

Запах дыма над темной водой и ужасный, ломкий смех, который, казалось, доносился отовсюду вокруг.

Я не сказала детективу, который допрашивал меня после несчастного случая, о смехе. Это не то, что я могу объяснить.

Должно быть, в какой-то момент я засыпаю, потому что следующее, что я помню, – в комнате светло, и большая рука Эйдана нежно гладит мой зад. Он все еще позади меня в той же позе, в которой был, когда заснул.

Он бормочет:

– Доброе утро, милая зайка. Хорошо спалось?

Поворачивая к нему голову, я вдыхаю и вытягиваюсь, поджимая пальцы ног.

– Я думаю да. Тебе?

Эйдан целует меня в затылок. Его рука скользит по моему бедру и опускается между ног.

– Спал как убитый.

– Хм. Эта большая твердая штука, которая впивается мне в копчик, не кажется такой уж убитой.

Он усмехается.

– Ты не можешь винить его. У него в постели красивая обнаженная женщина.

Когда он просовывает пальцы в мою киску и поглаживает ими мой клитор, я вздыхаю от удовольствия.

– Я одержим этим звуком, – говорит Эйдан, его голос становится мрачнее. – Всеми звуками, которые ты издаешь. Я не могу насытиться тобой, Кайла.

Он кусает меня за плечо. Укус не твердый, но доминирующий. Так сделало бы животное, прежде чем взобраться на свою пару.

– Ты дрожишь.

– Это не от холода.

– Я знаю, детка. Время сесть мне на лицо.

Мои глаза распахиваются.

– Прости?

– Ты слышала меня. И с этого момента я ожидаю, что ты будешь подчиняться приказам с первого раза.

Мое сердцебиение учащается. Я лежу неподвижно, мои мысли проносятся со скоростью миллион километров в час, пока я нерешительно озвучиваю:

– Я хочу спросить тебя кое о чем, но я не хочу, чтобы ты думал, что я, хм, непослушная. Я просто пытаюсь разобраться в правилах.

Эйдан целует мое плечо, затем шею. На самом деле, поцелуи – это не совсем то, что он делает. Это больше похоже на облизывание и сосание. Как будто он пробует мою кожу на вкус и находит ее восхитительной.

Покусывая мочку моего уха, он шепчет:

– Попроси у своего хозяина разрешения говорить.

О боже. О господи боже мой на небесах, это происходит на самом деле.

Он! Просто! Сказал! Это!

Спокойно лаская мои плечи и шею своими губами и языком, Эйдан лениво водит пальцами взад и вперед по моему клитору, который теперь до боли чувствителен. Мои соски тоже. Как и вся моя нервная система, которая, кажется, вот-вот взорвется.

Задыхаясь, я шепчу:

– Могу я, пожалуйста, получить разрешение говорить… хозяин?

Его голос низкий и гипнотизирующий, он говорит:

– Да, моя идеальная милая зайка. Ты можешь.

Затем Эйдан прижимает зубы к моему горлу сбоку и скользит пальцем внутрь меня.

Мой крик удовольствия тихий и прерывистый. Мне требуется мгновение, чтобы вспомнить, что, черт возьми, я собиралась сказать.

– Я… я не знаю точно, что ты имеешь в виду, говоря «сесть на лицо».

– Это не настолько сложно.

– Да, но я имею в виду, с точки зрения логистики, как это работает? Мне, типа, опереться руками о стену для равновесия?

Похоже, он удивлен.

– Ты никогда не делала этого раньше?

– Нет. И я не хочу тебя душить.

Его смех приглушен моей кожей. Затем Эйдан стонет.

– Черт возьми, ты милая. Ты такая чертовски милая, я просто хочу вонзить зубы в каждый твой сантиметр.

– Пока что ты довольно хорошо справляешься с этим.

Он перекатывает меня на спину и обхватывает мое лицо ладонями. Пристально глядя на меня сверху вниз, он говорит:

– Чего еще ты не делала?

– Все, что не включает миссионерскую позу или догги-стайл с выключенным светом. О, и оральный секс. Но ничего…

– Что?

Мои щеки пылают, черт бы их побрал.

– Извращенного.

– Дай определение извращенности.

– Я думаю, вы понимаете, что я имею в виду, мистер.

Эйдан пытается не смеяться надо мной. Поджимая губы, с горящими глазами, он качает головой.

– Хозяин или сэр. Никаких «мистер». Я прощу в этот раз, но в следующий за неуважение ты получишь порку.

Я улыбаюсь ему снизу вверх.

– Ты говоришь так, будто еще не знаешь, что я люблю, когда ты меня шлепаешь.

Мгновение Эйдан молча смотрит на меня, его смех затихает. Затем его голос становится грубым.

– Я хотел бы, чтобы ты знала, насколько ты совершенна. Такая ни на кого не похожая и совершенная. Я никогда не встречал никого, похожего на тебя. Всякий раз, когда мы вместе, я чувствую себя новым человеком. Лучшим человеком. Как будто все плохое, что когда-либо случалось со мной, больше не имеет значения, потому что твоя милая улыбка все это стирает.

Тепло омывает меня. Кажется, будто только что разверзлось небо, и я с головы до ног купаюсь в ярком солнечном луче. Застенчиво шепчу:

– Так приятно это слышать. Спасибо.

Он пристально смотрит на меня – его взгляд медленно скользит по моим глазам, носу, щекам – а затем глубоко целует, все еще обхватив рукой мое лицо.

Прижимаясь к моим губам, Эйдан шепчет:

– Я лягу на спину, а ты оседлаешь мое лицо, детка. Не беспокойся о том, что ты меня задушишь. Я тебя поддержу. Готова?

Дрожа от желания и смущения, я шепчу:

– Да, сэр.

Когда Эйдан выдыхает с едва слышным стоном, я знаю, что доставила ему удовольствие.

Меня пугает, как сильно мне вдруг захотелось снова доставить ему удовольствие.

Эйдан перекатывается на спину и тянет меня на себя, обхватывая руками мою талию. Он подталкивает меня к стене, так что я ползу вперед на четвереньках, пока он спускается ниже по матрасу. Когда мои колени оказываются по обе стороны от его головы, Эйдан тянет меня вниз за бедра, пока моя киска не оказывается прямо над его ртом, и я смотрю на него между своих раздвинутых ног.

Он предупреждает:

– Не кончай, пока я не дам тебе разрешения, – и прижимается ртом к моему клитору.

Я ахаю. Мои бедра дрожат. Мои веки, трепеща, закрываются. Он помогает мне сесть увереннее, сжимая мои бедра, затем поднимает руки выше и сжимает мои груди. Он ласкает мои груди и пощипывает соски, пока лижет мою киску, и я сомневаюсь, что мой разум когда-нибудь ко мне вернется.

Когда я тихо стону, Эйдан убирает одну руку с моей груди и шлепает меня по заднице. Это грубо и больно, и мне это нравится.

Я прижимаю руки к матрасу и фиксирую локти. Я изгибаю бедра навстречу рту Эйдана. Он издает тихий звук одобрения, поэтому я снова так делаю.

Он тянет за мой твердый сосок и шлепает меня по заднице, заставляя громко стонать от удовольствия.

– Трахни мой рот, – приказывает он. – Оседлай мое лицо, детка. Не заставляй меня повторять это снова.

О'кей, сэр.

Я тру свою киску о его лицо, задыхаясь от смеха, когда он засовывает свой язык глубоко в меня. Смех быстро затихает, потому что прикосновение его рта так чертовски приятно. Я перестаю беспокоиться о том, что могу задушить его, и отдаюсь процессу, концентрируясь на ощущении его горячего, влажного рта между моих ног и мозолистых пальцев, сжимающих мой сосок и впивающихся в мои бедра.

Резкое сокращение моей матки заставляет меня застонать.

Все еще играя с моим соском, Эйдан скользит пальцем внутрь меня и сосет мой клитор с большей силой.

Я прерывисто шепчу:

– Ох. Эйдан. О боже, это ощущение потрясающее.

– Тебе нужно кончить?

– Да, пожалуйста.

– Пока нет.

Он лижет меня до тех пор, пока я не начинаю прерывисто стонать. Мои бедра сильно дрожат, и я уверена, что упаду прежде, чем смогу кончить. Затем Эйдан проводит ногтями по моей спине, от лопаток к ягодицам, и смеется в меня, когда я вздрагиваю.

– Тебе нужно кончить, детка?

– Да! Пожалуйста!

– Тогда тебе лучше заслужить это.

Прежде чем я успеваю понять, что это может означать, он тянет меня вниз за бедра, заставляя отползти назад. Затем переворачивается подо мной, ложась на спину так, что его твердый член упирается в мой рот, а мои колени снова оказываются по обе стороны от его головы.

Он приказывает:

– Соси мой член, зайка, – и зарывается лицом в мою киску.

Я обхватываю его член одной рукой и опускаю голову, чтобы лизнуть головку. Эйдан мычит от удовольствия, звук, который восхитительно вибрирует в моем тазу. Затем он кладет руку мне на поясницу и заставляет меня лечь на его живот, кожа к коже, пока он ласкает мою киску своим языком, а я сосу его член.

Он толкается мне в рот. Я изгибаю бедра навстречу его языку. Мы оба стонем и сходим с ума, наша кожа скользкая от пота, и если Эйдан не разрешит мне кончить в ближайшее время, я все равно это сделаю.

Когда я издаю высокий, ноющий звук, он понимает, что я больше не могу сдерживаться.

– Я разрешу тебе кончить, если ты проглотишь мою сперму, – говорит Эйдан, тяжело дыша. – Но не раньше. Ты готова?

Я издаю отчаянный звук согласия и продолжаю сосать, скользя рукой вверх и вниз по его стволу.

– Хорошая девочка.

Кружа языком вокруг моего налившегося кровью клитора, членом Эйдан проникает в мой рот, растягивая мои губы, пока мои глаза не начинают слезиться, и мне не приходится бороться с рвотным позывом. Затем Эйдан хватает меня сзади за шею и сжимает ее.

Он кончает с кряхтеньем, резкими толчками выплескивая горячую и густую сперму на мой язык.

Я сосу и глотаю снова и снова, дыша через нос, все мое тело дрожит. Все еще сжимая мою шею сзади, Эйдан трижды сильно шлепает меня по заднице, затем засовывает палец глубоко в мою киску.

Давясь его членом, я извиваюсь в конвульсиях на его пальце.

– Моя идеальная и послушная девочка, – рычит он, толкаясь бедрами, загоняя свой член глубже в мое горло. – Глотай каждую гребаную каплю, когда кончаешь для меня.

Ослепленная наслаждением, беспомощно дергаясь, я всхлипываю и делаю, как мне приказывают.

Эйдан хвалит меня словами, которые я слышу, но не понимаю. Я где-то далеко, несусь сквозь пространство, мой разум пылает фейерверком, тело совершенно неподвластно моему контролю.

В этот момент я сама себе чужая. Кто-то без ограничений и забот, женщина, одновременно совершенно умиротворенная и в то же время совершенно удивленная своими действиями.

Он будто потянул за ниточку, о существовании которой я и не подозревала, и распутал меня изнутри.

Затем Эйдан переворачивает меня на спину, закидывает мои лодыжки себе на плечи, засовывает в меня свой все еще твердый член и распутывает меня снова

20

Позже я лежу рядом с Эйданом, моя голова покоится на его груди, ногу я перекинула через него, мое тело словно без костей. Я – миска жидкого желе, дрожащая и истощенная.

Я никогда не чувствовала себя такой живой.

Уставившись в потолок, Эйдан бормочет:

– Мне нужно задать тебе вопрос. И нужно, чтобы ты была честна, когда будешь отвечать.

Я молча жду. Он не дал мне разрешения говорить, и я до сих пор не совсем понимаю, как и когда применяются все эти правила, так что я остаюсь на безопасной стороне и молчу.

Его грудь поднимается и опускается при глубоком вдохе.

– Каковы шансы того, что ты снова будешь вместе со своим мужем?

Внезапный острый укол боли пронзает меня где-то за грудиной. Я крепко зажмуриваю глаза, защищаясь от нее.

– Ноль.

– Да?

– Да.

– Тогда почему ты все еще носишь обручальное кольцо?

Я на мгновение задумываюсь.

– Я правда не знаю. Привычка, я думаю. Тебя это беспокоит?

– И да, и нет.

Эйдан больше ничего не объясняет. У меня такое чувство, что он ждет, что я что-то скажу, но уверенности нет.

– Могу я, пожалуйста, задать вопрос?

Эйдан бормочет:

– Милая зайка. Ты всегда можешь спросить меня о чем угодно.

– Правда?

– Почему у тебя такой удивленный голос?

– Потому что я не уверена, когда мне можно говорить, а когда нет, и я не хочу навлечь на себя беду, – я добавляю более мягко: – Или вызвать твое неудовольствие.

Его стон низкий. Притянув меня ближе, он целует меня в макушку.

– Кайла, – шепчет он. – Все в тебе доставляет мне удовольствие.

Прижимаясь к нему ближе, я улыбаюсь.

– Но ты же понимаешь меня, верно? Я имею в виду, у меня нет никакого опыта в такого рода вещах.

Эйдан перекатывает меня на спину и приподнимается на локте, глядя на меня сверху вниз с огнем в глазах.

– У меня тоже.

Я смеюсь прямо ему в лицо.

– Это абсолютная ложь!

– Я не о сексе.

Мой смех затихает. Сбитая с толку, я смотрю на него, нахмурив брови.

– Тогда о чем ты?

Эйдан кладет руку мне на грудь, прямо над сердцем.

– Об этом. О нас. О тебе и обо мне. Как это все просто. Как это все легко. Как это просто кажется правильным. Но ты все еще носишь свое обручальное кольцо, и тебе неудобно целовать меня в своем доме, и это все, что мне нужно знать о том, где твои мысли. И я понимаю это, я правда понимаю. Вся твоя жизнь перевернулась с ног на голову. Понятно, что ты к этому не готова. Но я должен быть честным. Я не собираюсь быть интрижкой. Я не стану парнем, с которым ты отвлечешься от проблем, чтобы почувствовать себя лучше, а потом уйдешь. Поэтому я думаю, что мне следует сократить свои потери сейчас, пока мое сердце не разорвалось на части. Потому что я уже могу сказать, что если это будет продолжаться чуть дольше, и ты уйдешь, это меня сломает.

От этого у меня перехватывает дыхание. Я лежу и смотрю на Эйдана широко раскрытыми глазами, с колотящимся сердцем, потрясенная его честностью.

В момент, когда я беру себя в руки, я, к своему удивлению, обнаруживаю, что чертовски зла.

Я твердо говорю:

– Нет.

Темные глаза горят, Эйдан пристально смотрит на меня. Его молчание злит меня еще больше.

– Ты не можешь решать, как это будет, Эйдан, не тогда когда ничего еще не случилось. Я понимаю, ты не хочешь быть отвлечением, но ты мог бы просто сказать: «Эй, мы не будем торопиться» или «Давай поговорим о том, чего ты ждешь от наших отношений». А вместо этого ты просто решаешь, что расстаешься со мной? Еще до того, как мы официально станем парой? На хер это. Это не так работает. Ты можешь командовать мной в постели сколько угодно, но когда дело доходит до принятия решений о наших отношениях, мы делаем это вместе. Я отказываюсь быть любовницей на одну ночь.

После минуты напряженного молчания Эйдан хрипло говорит:

– Это уже больше, чем одна ночь.

– Отлично. Три ночи. Неважно. – Я пристально смотрю на него, пока его взгляд не смягчается.

– Отношения? Вот как ты это называешь?

– Я сказала то, что сказала. Понимай как хочешь.

– О, зайка, – выдыхает он с трепетом в голосе, – ты так близка к тому, чтобы получить лучшую порку в своей жизни.

Мне хочется в отчаянии забарабанить пятками по матрасу. И, может быть, немного покричать. Но я лежу неподвижно, сжав губы и раздув ноздри, внутренне выкрикивая проклятия в его адрес.

Потом я вспоминаю, что у меня как раз и нет права на злость. Мой гнев неуместен.

Это не Эйдан утаивает важную деталь о своей личной жизни. Это я.

Но потом я напоминаю себе, что и понятия не имею, что этот человек скрывает или не скрывает. Кроме того, что Эйдан владеет кровельной компанией, у него есть друг по имени Джейк, которого он знает со средней школы, и что он, возможно, каким-то образом виновен в смерти своего собственного отца – а может, и нет, – я знаю мало.

Что делает весь этот разговор еще более странным для нас обоих.

Я закрываю глаза и тяжело выдыхаю.

Эйдан командует:

– Смотри на меня, Кайла.

Я открываю глаза и пристально смотрю на него.

– О, мы снова вернулись к хозяину и рабыне? Извините, я пока в интернете, ищу хиропрактика, чтобы вылечить следы от шлепков.

Эйдан опускает голову и прижимается губами к моему уху.

– Ты хоть представляешь, как сильно я хочу отшлепать тебя прямо сейчас?

Я ничего не могу с собой поделать и улыбаюсь.

– Это чувство взаимно.

Эйдан наваливается на меня сверху, вдавливая меня в матрас весом своего тела.

– Ай! – я слабо бью его по спине. – Ты раздавишь меня!

– Тебе это нравится, – бормочет он, держа мою голову обеими руками и глядя на меня сверху вниз горящими глазами. – А теперь перестань блеять и послушай меня.

Я замираю, слишком резко опустив руки на матрас, о чем свидетельствует изгиб его губ.

– Королева драмы.

– Тиран.

– Можешь поспорить на свою сладкую задницу, что так оно и есть. И тебе это во мне нравится.

Он ждет подтверждения, пока я сердито смотрю на его подбородок.

– Кайла.

Я знаю, что означает этот предупреждающий тон голоса. Я выдыхаю, закатывая глаза.

– Хорошо, да, мне это нравится. – Я не могу удержаться, чтобы не добавить: – Чаще всего.

Посмеиваясь, он целует кончик моего носа.

– Стерва. Как я уже говорил… – его голос падает до шепота. – Спасибо.

Черт, у него определенно есть способ застать меня врасплох.

– За что?

Он качает головой, что, как я понимаю, означает, что я не получу объяснений.

Я радостно говорю:

– Эй, у меня есть идея!

– Какая? – спросил он.

– Почему бы тебе не научить меня жестовому языку? Знаешь, что, мы смогли общаться, когда ты вдруг решишь, что больше не хочешь использовать слова.

Я пристально смотрю на Эйдана. Он отвечает мне пристальным и сердитым взглядом. Затем я улыбаюсь, потому что он точно понял, о чем я, и я не в настроении продолжать спор.

Я обнимаю Эйдана. Прекрасно зная, каков будет ответ, я невинно спрашиваю:

– Так ты расстаешься со мной или как?

Я не могу разгадать его взгляд: восхищение или раздражение. Может быть, и то и другое.

Он спрашивает прямо:

– Ты хочешь, чтобы я это сделал?

Дерьмо. Он перевел стрелки в мою сторону.

– Нет.

Ища в моих глазах признаки неуверенности, он говорит более мягко:

– Ты уверена? Еще не слишком поздно остановиться.

Я не уверена, плод ли это моего воображения или нет, но, кажется, в его вопросе присутствует скрытое предупреждение. Как будто Эйдан думает, что есть невидимая черта, которую мы еще не пересекли, но как только мы это сделаем, ни для кого из нас не будет пути назад.

Я провожу руками по его плечам и зарываюсь в его волосы. Глядя ему в глаза, я киваю.

– Скажи это вслух, – приказывает он.

– Я уверена.

После долгих мгновений молчания он произносит:

– Хорошо.

Я разражаюсь недоверчивым смехом.

– Боже, ты спятил.

Его темные глаза блестят, он мягко говорит:

– Ты и понятия не имеешь.

Как и ты, жеребец.

~

После душа и порции потрясающей яичницы-болтуньи Эйдана я говорю ему, что мне, наверное, пора идти.

Сидя напротив меня за кухонным столом, он запихивает в рот яичницу. Эйдан не отвечает до тех пор, пока не заканчивает жевать и не проглатывает. Я не уверена, намеренно ли он тратит время на обдумывание ответа или ему просто очень нравится завтрак.

Глядя в свою тарелку, Эйдан спрашивает:

– У тебя есть дела на сегодня?

– Я отстаю в работе.

Он задумчиво кивает.

– Что у тебя в планах?

– Я работаю над домом по воскресеньям.

– Над каким домом?

– Моим домом.

Удивленная, я говорю:

– У тебя есть дом?

Он поднимает на меня взгляд и кивает.

– Строится еще один на другой стороне острова.

– Ты строишь дом? С нуля?

– Нет, складываю его из лебедей оригами.

Я улыбаюсь ему.

– Опять это разрушительное чувство юмора. Серьезно, ты строишь дом с нуля?

Эйдан смотрит на меня так, как будто я уже должна бы знать, что он способен на все, что угодно. Например, построить космический корабль из переработанных алюминиевых банок.

– Ух ты, Эйдан. Это впечатляет.

Он кивает, возвращая свое внимание к завтраку.

– Могу я его увидеть?

Он замирает. Его глаза вспыхивают, встречаясь с моими. Он хрипло спрашивает:

– Ты хочешь?

– Конечно, я хочу. Почему ты удивлен?

Эйдан качает головой и смотрит в свою тарелку. Я нетерпеливо позволяю ему обдумать свой ответ, зная, что могу его не получить, но продолжаю надеяться.

Затем он тихо говорит:

– Все еще не уверен, каковы у нас шансы.

Это немного, но этого достаточно.

– Я тоже. Как насчет того, чтобы выяснить это по ходу дела?

Эйдан поднимает голову, чтобы встретиться со мной взглядом.

– Или мы могли бы решить прямо сейчас.

– Это то, чего ты хочешь?

Я получаю отрывистый кивок.

Улыбаюсь ему и поддразниваю:

– Итак, мы ведем переговоры.

Эйдан кисло говорит:

– Забавно.

– Просто я помню, что это твое любимое занятие.

Не моргнув глазом, он говорит:

– Быть внутри тебя – мое любимое занятие. Заставлять тебя кончать – мое любимое занятие. Осознавать, что ты не занимаешься сексом на одну ночь, но для меня ты сделала исключение, – это мое любимое занятие. Все остальное теперь отошло на второй план.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, когда мои уши становятся горячими.

Он говорит более мягко:

– Скажи мне, чтобы я перестал так говорить, и я перестану. Я не хочу тебя пугать.

Я рассматриваю его. В простой белой футболке и джинсах он напряжен, не улыбается, но настолько красив, что кажется невозможным.

Удерживая его взгляд, я говорю:

– Ты же знаешь, что не пугаешь меня.

– Я имею в виду, чтобы я не отпугнул тебя.

– Я знаю, что ты имел в виду. Мой ответ тот же самый.

Мы смотрим друг на друга через стол, пока Эйдан не отодвигает свою тарелку и не откидывается на спинку стула. Его голос низкий, а взгляд горящий, он говорит:

– Иди сюда.

У него снова этот хищный взгляд, как будто Эйдан охотник, а я его добыча. Каждое нервное окончание в моем теле реагирует на это, встает дыбом в состоянии полной готовности. Мои пульс, дыхание и температура подскакивают.

Облизнув губы, я встаю и медленно обхожу стол.

Как только я оказываюсь в пределах досягаемости, Эйдан хватает меня за запястье и тянет к себе на колени. Он запускает руки в мои волосы и приближает мое лицо к своему, когда я кладу ладони на его грудь.

Пристально глядя мне в глаза, он хрипло говорит:

– Скажи мне, чего ты хочешь.

Мне даже не нужно думать над ответом.

– Продолжать делать это. Узнать тебя получше. Проводить с тобой время и посмотреть, к чему это приведет.

Он облизывает губы. Его взгляд опускается на мой рот.

– Что еще?

Я нервно сглатываю, затем шепчу:

– Хочу доставить тебе удовольствие.

– Ты не обязана это говорить.

– Я знаю.

Его дыхание становится неровным. Его вставший член впивается в мой зад. Под моими ладонями его сердце выбивает быстрый, отрывистый ритм.

– Поцелуй своего льва, зайка. Сделай это сладко.

Грубость его тона и желание в его глазах заставляют меня дрожать. Я беру его лицо в свои руки и прижимаюсь мягким поцелуем к его губам. Затем я трусь своей щекой о его, закрывая глаза и вздыхая от удовольствия, когда его борода щекочет мою кожу.

Эйдан шепчет мое имя.

– Да, сэр?

Легкая дрожь пробегает по его груди, когда я называю его так. Он бормочет:

– Господи. Ты меня до смерти доведешь.

– О, да ладно, Бойцовский клуб. Ты крутой. Ты можешь с этим справиться.

Эйдан целует меня, пожирая мой рот, тихо постанывая мне в губы, когда держит мою голову ровно и берет то, что ему нужно. Когда он прерывает поцелуй, мы оба тяжело дышим.

Эйдан смотрит мне в глаза с выражением агонии.

Удивленная, я провожу кончиком пальца по его нижней губе и шепчу:

– Эйдан. Что не так?

Он так сильно стискивает зубы, так, что мускул на его челюсти напрягается. Его покачивание головой короткое и окончательное.

Он не собирается говорить, что не так.

Я снова вздыхаю, предвидя много этой безмолвной чепухи в нашем будущем.

– Пожалуйста, могу я получить разрешение сказать тебе, что ты заноза в заднице?

В темных глубинах его глаз появляется намек на юмор.

– Осторожнее, милая зайка.

Я невинно моргаю.

– О, разве я сделала это не правильно?

Эйдан опускает веки и пристально смотрит на меня, из его груди вырывается опасное рычание.

– Ладно, прекрасно. Я буду хорошей, – улыбаясь, я чмокаю Эйдана в губы. – Можем мы сейчас пойти посмотреть твой дом? Мне не терпится узнать, какое место построит для себя Король Лев. Я надеюсь, ты не забыл оставить место на стенах, чтобы повесить все шкурки зайцев, которые ты, должно быть, собрал.

Выпустив мои волосы, Эйдан обхватывает мое лицо ладонями и нежно целует.

– Стены останутся голыми, – бормочет он. – Я никогда раньше не пытался поймать зайца.

В моем животе одновременно трепещет крыльями миллион крошечных бабочек.

Они падают на землю, убитые внезапным арктическим морозом, когда Эйдан твердо добавляет:

– Но тебе пора идти домой.

Я ворчу:

– Ух ты, вот это холодный душ. Вижу, время, что ты провел в школе хороших манер, не пошло на пользу.

– Ты сказала, что тебе нужно работать. Я не стану этому мешать. И если ты используешь этот сарказм со мной снова – заработаешь себе…

– Я знаю. Порку.

– Нет. Тебе это слишком нравится. Это награда. В следующий раз, когда ты будешь дерзить мне, ты будешь действительно наказана.

Я оцениваю его серьезное лицо прищуренными глазами.

– Как наказана?

– Испытай меня и узнаешь.

Эйдан улыбается моему ядовитому выражению лица. Затем ставит меня на ноги, встает и провожает до входной двери.

Открывая ее, он говорит:

– Я скоро с тобой свяжусь. А пока, – он шлепает меня по заднице, – держись подальше от неприятностей.

Эйдан наклоняется, крепко и быстро целует меня, толкает через порог, затем захлопывает дверь у меня перед носом.

Раздраженная, я кричу:

– До свидания, Эйдан!

С другой стороны двери доносится тихий смех.

– Увидимся позже, Кайла.

Я спускаюсь по лестнице на парковку, удивляясь, почему он никогда не говорит «до свидания» и почему он избегал моих вопросов об этом оба раза.

Еще больше загадок, чтобы пополнить мою коллекцию.

Я погружена в свои мысли, когда сажусь в машину и запускаю ее, но замираю, когда замечаю, что лежит на приборной панели над рулевым колесом.

Никель «буффало» D-типа 1937 года выпуска.