Текст книги "Обворожительно жестокий (ЛП)"

Автор книги: Джей Ти Джессинжер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

∙ ГЛАВА 18 ∙

Тру

Я смотрю в неверии на его красивое, серьезное лицо.

– Ты... Ты же не хочешь сказать... Не хочешь сказать, что собираешься держать меня здесь?

– Именно это я тебе и говорю.

Я пытаюсь вырваться из его объятий, но его хватка слишком крепкая. Лиам лишь сильнее стискивает меня.

– Лиам! Нет!

– Да, моя прекрасная королева пчел. Ты моя на следующий месяц, нравится тебе это или нет.

– Ты не можешь держать меня здесь против моей воли. Это похищение!

Его взгляд вновь становится отсутствующим, каким иногда бывает, словно он отправляется в плавание по своему океану темных воспоминаний.

– Похищение – это наименьший из моих грехов. Я оставлю тебя здесь с твоим согласием или без него. И никто меня не остановит.

Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не вонзить пальцы в его глазные яблоки. Вместо этого со злостью на него смотрю.

– Я хочу, чтобы ты немедленно отвез меня домой.

– Нет.

Мое сердце напоминает скаковую лошадь, галопом бегущую в моей грудной клетке.

– Лиам. Я вовсе не шучу.

Он проводит большим пальцем по моей скуле и мягко говорит:

– Я знаю, девочка. Но у тебя нет выбора.

Не могу припомнить, чтобы когда-нибудь в своей жизни чувствовала себя настолько злой или беспомощной.

Отчаянно пытаясь достучаться до него, я пробую другую тактику. Может быть, логика сработает.

– Здесь у меня нет вещей.

Его взгляд лениво скользит по моему лицу.

– Вещей?

– Одежды. Туалетных принадлежностей. Книг и учебных материалов.

– Что заставило тебя подумать, что их здесь нет?

Мне резко становиться невозможно дышать.

Заметив панику на моем лице, Лиам спокойно говорит:

– Тебе следует знать обо мне две вещи: во-первых, я всегда получаю то, что хочу. И во-вторых, для достижения желаемого я планирую все на десять шагов вперед.

Мой разум – это вихрь торнадо с завывающими ветрами и летящими обломками, которые выходят из-под контроля.

Он перевез сюда мои вещи. Мою одежду... мои книги…

Когда? Пока я ужинала?

Да неважно когда, идиотка! Важно то, что он похитил тебя!

Мамочки… Я только что занималась сексом со своим похитителем.

Мой похититель только что довел меня до оргазма.

Балансируя на грани истерики, я шепчу:

– Немедленно отпусти меня.

– Конечно.

Он раскрывает объятия и подпирает рукой голову, чтобы ему было удобнее наблюдать, как я скатываюсь с него и отступаю от кровати.

Диким взглядом изучаю комнату в поисках чего-нибудь, чем можно было бы прикрыться. Я не могу выбежать на улицу голой.

– Вещи там, – Лиам небрежно указывает на закрытую дверь в другом конце комнаты.

Я резко разворачиваюсь и врываюсь в огромную гардеробную. Автоматические лампочки вспыхивают, но лучше бы они этого не делали.

Потому что моя одежда – вся одежда – рядами висит на одной стороне огромной комнаты, а внизу на полу аккуратно расставлена моя обувь. На другой стороне гардеробной в ряд висят одинаковые черные мужские костюмы и белые рубашки.

Ответом на мой крик отчаяния становится тихий смешок из спальни.

Я стою посреди гардеробной голая и дрожащая, раскаленная от ярости.

А этот ублюдок смеется надо мной.

Смеется!

Я подхожу к его вещам, срываю с вешалки одну из его белых рубашек, вытираю ею живот и с мрачным удовлетворением бросаю ее в угол. Затем прохожу вдоль ряда своих туфель, беру первую попавшуюся пару и выхожу в спальню. Лиам все еще лежит на кровати, голый и безмятежный.

Бросаю в него через всю комнату туфлю. Она летит по воздуху и с бессильным стуком приземляется на ковер в трех футах у подножия кровати.

Лиам не двигается, лишь приподнимает бровь.

– Не слишком удачный бросок, девочка. Не попасть тебе в высшую лигу.

Кровь приливает к моим щекам. Из ноздрей вырывается пламя.

Я подхожу на несколько футов ближе к кровати, прицеливаюсь и бросаю.

На этот раз бросок оказывается точнее. Лиаму приходится откатиться в сторону, чтобы каблук моих любимых туфель не угодил в его голову.

– Так-то лучше, – невозмутимо говорит он, откатываясь на прежнее место. – Но если ты действительно жаждешь крови, в ящике ночного столика лежит пистолет.

Он переводит взгляд на тумбочку с противоположной стороны кровати, потом снова на меня.

– Ты же говорил, что ненавидишь оружие.

– Так и есть. Но это не значит, что его у меня нет.

Наблюдая за моей борьбой с собой, стоит ли мне идти к тумбочке, он улыбается.

– Какой же ты самодовольный сукин сын, – бормочу, кипя от злости. – Не думай, что я не пристрелю тебя, потому что могу это сделать.

– Может быть, сначала ты позволишь мне доставить тебе еще несколько оргазмов? Просто предлагаю.

Я снова хочу закричать, но подозреваю, что это его только позабавит. Поэтому сжимаю ладони в кулаки и передаю взглядом свою угрозу.

– Не смешно, Лиам. Вообще не смешно.

Он пожимает плечами.

– А кто шутит? Точно не я.

Я бросаю полный тоски взгляд на тумбочку, представляя, как череп Лиама взрывается, стоит моей пуле прошибить ему лоб.

– Блядь, ты великолепна, когда злишься.

– Думаешь? Что ж, к концу сегодняшнего вечера ты будешь считать меня гребанной супермоделью.

Я разворачиваюсь на месте и возвращаюсь в гардеробную. Снимаю с вешалки футболку и надеваю ее, затем натягиваю джинсы, не заморачиваясь с нижним бельем. Затем засовываю ноги в кроссовки, хватаю куртку и выхожу, чувствуя, как бешено колотится сердце.

– Что ты хочешь на завтрак? – кричит Лиам, когда я выбегаю из спальни.

– Твою голову на блюдечке!

Я бегу трусцой по огромным апартаментам, стараясь держать под контролем нарастающую панику. Добравшись до гостиной, направляюсь к дверям лифта, спрятанного в алькове с пальмами в горшках. Нажимаю пальцем на кнопку вызова, а затем нетерпеливо делаю это снова.

Кнопка загорается. Я жду лифта, расхаживая взад-вперед, пока двери не открываются, а затем забегаю внутрь, боясь, что Лиам последует за мной.

Я нажимаю кнопку L, которая, как я предполагаю, означает «лобби», нагрызая ноготь большого пальца и наслаждаясь психическим срывом во время поездки.

Когда двери лифта раздвигаются, передо мной предстают четыре неуклюжих телохранителя в черных костюмах, стоящие в ряд. Судя по выражению их лиц, меня здесь ждали.

За их спинами находится гараж, где мы с Лиамом побывали ранее.

Я стискиваю зубы и нажимаю на другую кнопку, на этот раз с единицей. Когда двери лифта открываются на первом этаже, я вырываюсь наружу, но оказываюсь в пустом пространстве.

Ни людей, ни мебели, ни даже комнатных растений… Тысячи квадратных футов бесконечной пустоты. Из окон от пола до потолка открывается вид на ночной город, но на этаже ничего нет.

На голом цементном полу нет даже паркета.

Нервничая, я возвращаюсь в лифт и нажимаю кнопку второго этажа.

То же самое. Пустота. Ни единого признака жизни.

После проверки пятого этажа я уже знаю, что найду на шестом, седьмом и восьмом. И на каждом последующем.

За исключением пентхауса, все здание пустует.

Лиам единолично владеет гребаным небоскребом.

Уставившись на консоль, усеянную бесполезными кнопками, я бормочу:

– Высокомерный. Заносчивый. Претенциозный. Как же он меня бесит…

– Полегче там, – доносится из динамика на потолке трескучий голос. – Претенциозность – это уже слишком, тебе так не кажется?

Я так зла, что выражаю свою ярость, топнув ногой. Абсолютная нелепость. Глядя в потолок, я кричу:

– Ты шпионишь за мной? Похищения было недостаточно, теперь надо за мной следить?

– Мне нравится смотреть на тебя, девочка, – тепло отвечает Лиам. – Ничего не могу с собой поделать. – Я зарываюсь руками в волосы, закрываю глаза и сердито выдыхаю сквозь стиснутые зубы. – Если для снятия стресса тебе необходим массаж, я буду счастлив тебе в этом помочь.

– А я с удовольствием врежу тебе по носу!

– Жестокая, – хихикает он. – Чувствовал, что мы подходим друг другу.

Вне себя от разочарования, я пинаю двери лифта. Но добиваюсь этим ровно ничего, разве только ушиб большого пальца ноги.

Я подпрыгиваю на месте, пытаясь найти скрытую камеру. Лиам это видит, потому что снова хихикает.

– Когда-нибудь ты уснешь, самодовольный ублюдок! И когда ты это сделаешь, я буду рядом, нависая над твоим спящим телом с ножом для колки льда!

Не обращая внимания на мою угрозу, он задумчиво произносит:

– Самодовольный? Боюсь, что это не подходит. Более уместно сказать «самоуверенный», как думаешь?

– Я думаю, что подожгу это здание, и оно сгорит дотла, – бормочу я себе под нос, тыча пальцем в кнопку с надписью P1 на консоли. Это одна кнопка ниже буквы L, так что, возможно, там есть выход.

– И действительно ли нож для колки льда справиться с этой задачей? – продолжает размышлять Лиам через громкоговоритель. – Для этого потребуется превосходная подготовка, а таковой у тебя нет. – Он делает паузу. – Иначе нужно будет нанести много ударов.

– Именно таков мой план, мистер Блэк, – огрызаюсь я. – Все эти твои большие мускулы скоро станут дырявее швейцарского сыра.

На мгновение в лифте воцаряется потрескивающая тишина, которую прерывает Лиам.

– Все эти большие мышцы? То есть, мое тело произвело на тебя впечатление? – Я больше не могу, поэтому тихонько бьюсь лбом о дверь лифта. – Стоит признаться, мне нравится, когда ты делаешь мне комплименты. Например, когда ты сказала в больнице, что я красивый. Помнишь это? – Он печально вздыхает. – Это было действительно трогательно. Никто никогда не говорил мне ничего даже отдаленно похожего.

Не отрывая лба от металлической двери, я решительно говорю:

– Я была под наркотой.

– Мне это очень понравилось, – мягко повторяет Лиам. – Я хочу, чтобы ты еще раз это сказала. Когда я буду внутри тебя.

– Ха! Когда! Ты никогда больше не будешь внутри меня, приятель!

Его голос падает на октаву ниже.

– На что поспорим?

Меня начинает трясти от ярости. Мои руки сжимаются в кулаки, я отодвигаюсь от двери и устремляю на нее горящий взгляд. Если камера находится над моей головой, я не доставлю ему удовольствия любоваться моим лицом.

– Я больше с тобой не разговариваю.

– Пусть будет по-твоему.

Еще один треск – и голос исчезает.

Двери открываются на Р1, но я снова там, куда приезжала ранее, на этаже, откуда мы поднимались с Лиамом, и где четверо головорезов смотрят на меня с пустым выражением лица.

Да что ж за гадство-то такое.

Я прижимаю руку к двери, чтобы она не закрылась.

– А где Деклан?

Головорезы смотрят друг на друга. Никто ничего не говорит. Один из них пожимает плечами, мол, «что»?

– Я знаю, что вы говорите по-английски. Позвоните Деклану и скажите, чтобы он немедленно тащил сюда свою задницу.

Трое тупиц смотрят на четвертого, который, должно быть, главный. Тот хмурится на меня сверху вниз, но все эмоции должно быть видно на моем лице. Он поджимает губы, достает из внутреннего кармана пиджака сотовый телефон и нажимает на кнопку. Подносит трубку к уху, некоторое время прислушивается, а затем говорит что-то по-гэльски тому, кто отвечает на другом конце провода.

Кивает и отключает мобильный. Затем убирает его обратно в карман и пристально смотрит на меня.

– Ну и? Он придет?

Верзила и глазом не моргает. Это все равно, что разговаривать с кирпичной стеной.

Но ответ на мой вопрос приходит через несколько мгновений, когда Деклан появляется из тени за углом, где припаркован ряд «Кадиллаков».

Он курит сигарету. Идет неторопливо. Смотрит на меня своими леденящими голубыми глазами.

Отряд головорезов расступается, освобождая ему дорогу. Он останавливается передо мной, затягивается сигаретой и выпускает струю дыма прямо мне в лицо.

– Звала? – Его тон абсолютно сух. Я не могу сказать, считает ли он происходящее забавным или он вот-вот впадет в ярость, потому что его лицо так же непроницаемо, как и холодные глаза.

– Мне нужно, чтобы ты отвез меня домой, – я указываю пальцем на себя.

Он удивленно поднимает брови.

– А мне казалось, что ты гораздо умнее.

– Ты что, его раб?

Тупицы за Декланом напрягаются, но тот продолжает невозмутимо курить, оглядывая меня с ног до головы.

– Скорее, его брат. И следи за своим языком. Лиаму, может быть, и нравится твоя дерзость, но я предпочитаю, чтобы мои женщины вели себя более почтительно.

– Удачно, что я не твоя женщина, правда?

Он наклоняет голову и задумчиво проводит рукой по подбородку. Затем неожиданно смеется.

– Да. Твоя задница так сильно бы горела после моих воспитательных мер, что ты не смогла бы сидеть.

Когда громилы обмениваются смешками, кровь приливает к моим щекам.

– Я рада, что тебе весело. Частенько похищаешь для него женщин?

Улыбка Деклана исчезает. Его плечи напрягаются. Он взмахивает подбородком в сторону головорезов, и те, не сговариваясь, исчезают в гараже.

Когда мы остаемся одни, он делает ко мне шаг ближе.

– Нет, – отвечает он, пристально глядя мне в глаза. – Я никогда раньше не похищал для него женщину. На самом деле, я никогда раньше не видел его таким из-за женщины, а я знаю его больше двадцати лет.

Я сглатываю, удивленная настолько, что даже не знаю, что сказать в ответ.

Деклан снова затягивается сигаретой.

– Что, даже не сумничаешь? – Я складываю руки на груди и качаю головой. – Вау. А ты умеешь прикусить язык.

Он медленно обходит меня вокруг, изучая с ног до головы, спокойно при этом покуривая. Когда он снова останавливается передо мной, щелчком выбрасывает сигарету и сплевывает на пол.

– Откуда ты знаешь мое имя? Лиам тебе сказал?

– Нет. Угадала. – Его брови взлетают вверх. – Случайно услышала, как он разговаривал с тобой по телефону в больнице. А потом ты отвез нас ко мне домой, и вот сегодня вечером. Я просто предположила, что это ты.

Его взгляд острый и оценивающий.

– Странный вывод.

– Зато верный.

Он поглядывает на меня, прищурившись, потом медленно кивает.

– Да. Ты права.

Похоже, это его беспокоит.

Он лезет в карман своей черной кожаной куртки и достает пачку «Мальборо», вытряхивает одну сигарету и засовывает себе в рот. Затем протягивает пачку мне.

– Не курю.

Деклан откладывает сигареты, достает из переднего кармана джинсов «Зиппо» и щелкает зажигалкой. Прикурив, делает длинную затяжку, затем выдыхает и говорит:

– У тебя есть вопросы. Задавай. Я отвечу, если смогу.

Это настолько неожиданно, что я просто удивленно на него таращусь.

– Ради всего святого, девочка. – Он взволнованно машет рукой. – Продолжай в том же духе.

Я изо всех сил стараюсь вспомнить самое важное.

– Итак, Лиам – босс бостонской мафии?

Деклан фыркает.

– Неправильно. Лиам – глава ирландской мафии. Точка. – Я продолжаю на него смотреть, ничего не понимая, и он вздыхает. – Окей. Ты ведь видела «Крестного отца»?

Я киваю.

– Отлично. Помнишь, что Пачино стал боссом всех итальянских семей в Нью-Йорке?

Я представляю себе кучку гангстеров в костюмах, склоняющихся, чтобы поцеловать кольцо Пачино в конце фильма, когда он стал главой мафии после смерти отца.

– Да?

– А помнишь, что Брандо, будучи отцом Пачино, являлся главой Корлеоне, как в Нью-Йорке, так и в Италии?

– Ну и что?

– Представь все это на сто ступеней выше, и ты получишь Лиама.

Я сглатываю.

– У меня начинает появляться очень плохое предчувствие по этому поводу.

Деклан кивает.

– Лиам следит за всеми, девочка. Всеми синдикатами. Всеми операциями. По обе стороны. Скажем так: в католическую церковь входит десятки тысяч церквей, тысячи священников и епископов, пара десятков архиепископов. Выше кардиналы. Но на самом верху этой иерархии – папа римский, восседающий на своем золотом троне.

Он многозначительно замолкает.

– Ты хочешь сказать, что Лиам а-ля римский папа?

– Да. Только без смешного головного убора.

Меня похитил мафиозный папа римский. Даже не знаю, смеяться мне или плакать.

Мое молчание явно не нравится Деклану.

– Он не обидит тебя, если ты об этом переживаешь.

– Единственное, о чем я переживаю, это о том, что не могу вернуться домой к своей прежней жизни.

Я наблюдаю, как он курит, и думаю, что было бы неплохо обзавестись этой привычкой. Отличный способ выиграть время во время неловких разговоров.

– К чему тебе так важно вернуться, девочка? Работе в закусочной «У Бадди»?

Меня злит насмешка в его тоне.

– Официантка – честная работа, чем не можете похвастаться вы с Лиамом.

– Ты понятия не имеешь, чем мы занимаемся, – огрызается он.

– Наверное, у нас разные понятия слова «честный».

Он смотрит на меня долгим напряженным взглядом, а потом тихо бормочет:

– Ты просто так думаешь.

Понимая, что в его словах есть скрытый смысл, а также то, что он сразу же пожалел о своих словах, я говорю:

– Собираешься это объяснить? – Он отрицательно качает головой. – Что ж, тогда я сразу перейду к делу: как мне отсюда выбраться?

– Ты не можешь этого сделать, пока он сам не решит тебя отпустить. – Деклан делает длинную, последнюю затяжку, затем бросает окурок на цемент и растирает его подошвой. – Но вот тебе несколько бесплатных советов, которые помогут тебе в будущем. Не лги ему, потому что он узнает правду. Не предавай его, потому что это узнаю я. – Его глаза блестят. – И тебе не понравятся последствия.

Я не моргаю и не сглатываю.

– Это все?

Он проходит мимо меня к лифту и нажимает кнопку вызова. Молча ждет лифт, а затем поворачивается и задумчиво смотрит на меня.

– Не относись к нему как королю, так поступают остальные. Твои нахальные ответы и твоя честность нужны ему. Ты искренняя. Для такого человека, как он, это бесценно.

Лифт дзинькает. Двери раздвигаются. Деклан отступает назад, жестом приглашая меня войти.

Я медленно иду к лифту и захожу внутрь. Мужчина нажимает на кнопку в пентхаус, затем отходит и, скрестив руки на груди, пристально на меня смотрит.

– А как же я? – злюсь я. – Как насчет того, что нужно мне? Почему все должно быть для него?

– Потому что с тобой все будет в порядке, девочка. Ты круче любого мафиозного босса. Когда все это закончится, тебя ждет долгая, счастливая жизнь.

По моей коже пробегает холодок.

– Ты так говоришь, как будто его – нет.

Глаза Деклана темнеют.

– Вот тебе совет: не привязывайся слишком сильно. Рано или поздно люди, стоящие одной ногой в могиле, оказываются там.

Двери лифта закрываются.

∙ ГЛАВА 19 ∙

Тру

Двери лифта открываются на этаже, где располагается пентхаус. Лиам уже ждет меня без рубашки и с босыми ногами – лишь в черных боксерах.

Его тело великолепно. Мужественность во всей красе; изящный, но сильный. Широкие плечи, узкая талия и пресс, от вида которого заплачут даже ангелы. Добавьте сюда все эти татуировки, и получите само совершенство.

Ублюдок.

– Я хочу, чтобы ты отвез меня домой прямо сейчас.

– Это ты говорила.

Он сокращает расстояние между нами одним широким шагом и поднимает меня.

– Я умею ходить, – огрызаюсь я, когда он разворачивается со мной на руках.

– Да, но нести тебя – честь для меня.

Я внимательно изучаю его профиль, злясь, что в этой ситуации у него получается сохранять спокойствие и быть вежливым.

– Давай, затевай драку, – заявляет он. – Мне нравится, когда ты на меня рычишь.

– Только потому, что тебе надоело, что остальные целуют тебя в задницу.

– Соглашусь, это действительно утомляет.

– Если ты несешь меня в свою спальню, то не утруждайся. Я не собираюсь с тобой спать.

– Ты просто прелесть, – он снисходительно улыбается.

Ударить бы его чем-нибудь по голове.

– Я серьезно, Лиам...

– Тихо, – твердо велит он. – Это ничего не изменит. Ты не заставишь меня передумать.

Мы входим в спальню. Он относит меня к кровати и усаживает на край. Стоит мне встать, он толкает меня обратно. Я закрываю глаза и неподвижно сижу, глубоко дыша через нос.

– Раздевайся, – командует он.

Я открываю глаза и сердито смотрю на него.

– Да ты шутишь!

– Тебе нужно поспать.

– Мне нужен топор и чтобы ты стоял спокойно, пока я буду размахивать им над твоей головой.

Он обхватывает мою челюсть ладонью и смотрит на меня сверху вниз; его глаза темные, красивые и печальные.

– Ты же не хочешь этого, – бормочет он.

Я чувствую укол вины и ненавижу себя за это. Вздохнув, я снова закрываю глаза.

– Нет. Не хочу.

Он забирается на кровать и подтягивает меня к себе так, что я наваливаюсь на его тело как на матрас. Стоит отметить, очень удобный матрас. Удобный и отлично пахнущий. Мне приходится сознательно противиться желанию прижаться к его широкой груди.

– Зачем ты это делаешь? – пищу я.

– Потому что хочу. И потому что могу. Ты тоже этого хочешь, но из-за своего чрезмерного упрямства не хочешь в этом признаваться.

– Я отказалась от твоего безумного предложения о совместном проживании.

– Ты думала об этом.

– Но я же сказала «нет».

Он проводит рукой по моим волосам. Его грудь поднимается и опускается от его тяжелого дыхания.

– Тру. Все уже решено. Ты моя на двадцать восемь дней. Можешь ненавидеть меня всю оставшуюся жизнь после этого, если хочешь, но сейчас давай наслаждаться происходящим.

– Из твоих слов следует, что я веду себя неразумно!

– Кричи сколько хочешь, дело сделано, – жестко говорит он.

В какой-то момент я представляю, как он скулит от боли, потому что я прикусываю его сосок. Увы, зевок отвлекает меня от желания грызть.

Лиам целует меня в лоб, рукой обнимая спину. Затем начинает нежно водить ладонью по моему позвоночнику.

– А какой твой любимый цвет?

– О, прошу прощения, я что, сейчас имею дело с другой личностью?

– И еще мне нужно знать твой любимый драгоценный камень. – Стиснув зубы, я нетерпеливо барабаню пальцами по его груди. – И размер твоего кольца.

Размер кольца? Я чувствую, как вся кровь отливает от моего лица. Я замираю. Не могу даже сглотнуть.

Лиам довольно хмыкает.

– Мне удалось привлечь твое внимание.

Через некоторое время, я бормочу:

– Ощущение, что упала в дыру и оказалась в другом измерении.

Мужчина перекатывает меня на спину и наваливается сверху всем своим весом. Его глаза сверкают, когда он смотрит на меня, яростно и напряженно.

– Я не собираюсь заставлять тебя выходить за меня замуж, если ты об этом подумала. – Мышцы моего горла расслабляются настолько, что получается сделать прерывистый вздох. Пока он не говорит задумчиво: – Хотя я мог бы...

И я снова не могу дышать.

Когда губы Лиама медленно расползаются в улыбке, я понимаю, что он дразнит меня.

– Ты... Ты... психопат! – в ужасе хриплю я.

Правда, мой вывод не производит на него никакого впечатления.

– Меня называли и похуже.

Я толкаю его в грудь.

– Слезь с меня.

– Начинается, – вдохнув, бормочет он.

– Слезь с...

Он затыкает мой рот поцелуем.

Я вырываюсь из всех сил. Правда, этого не достаточно, потому что мне нравится его вкус так же сильно, как и то, как он целует меня, а еще то, что он делает с моим телом, когда целует меня.

По завершению всего этого мне явно понадобится психотерапевт.

– Сейчас мы будем спать, – говорит он, оторвавшись от меня. – У меня чуткий сон, поэтому забудь о попытке улизнуть.

Лиам перекатывается на спину, приподнимает одеяло с одной стороны и захватывает меня в свои объятия. Затем накрывает нас и удовлетворено вздыхает.

– Лиам.

– Да, детка?

– Я все еще в обуви.

– Ты сама не захотела раздеваться.

– Теперь решил прислушиваться к моим желаниям? Вот это поворот!

Мои волосы шевелятся, и я понимаю, что он тихо в них смеется.

– Рада, что развлекаю тебя.

– Ты даже не представляешь,– шепчет он.

Я, не веря в происходящее, смотрю в потолок. Этого не может быть на самом деле. Это не может быть моей жизнью.

– Ты можешь немного покричать на меня утром, – расслабленно предлагает он. – А пока спи.

– Похоже, другого мне не остается.

– Ты можешь обнаружить, что тебе нравится, когда все решения принимаются за тебя. – В его голосе проскальзывает нотка тепла.

– Увы, на дворе не средневековье. Женщины сейчас имеют право голоса, слышал об этом?

– Приходилось. Ужасное развитие событий, если интересно мое мнение. Теперь все идет по наклонной.

Он опять меня дразнит. Кто этот веселый новый Лиам, эта улыбающаяся, шутливая версия моего свирепого, горячего волка? Уж не мое ли похищение делает его таким счастливым вкупе с фактом, что мы проведем весь следующий месяц вместе?

А если это так, то насколько ужасной была его жизнь, если подобное вызывает у него улыбку?

Не смей сопереживать ему! Он же король мафии! Похититель! Совсем не из категории парней, которых стоит жалеть!

Несколько минут я мысленно даю себе оплеух, пока Лиам не утыкается носом в мое ухо, сонно бормоча:

– Засыпай поскорее, а то я могу решить, что ты ждешь, когда я сорву с тебя одежду и буду трахать тебя, пока ты не вырубишься от усталости.

Раздраженная, я перекатываюсь на бок и зарываюсь лицом в подушку.

Лиам перекидывает руку и ногу через мое тело, притягивая меня ближе. Затем прижимается поцелуем к моему затылку. Спустя несколько минут лампочки тускнеют, а затем исчезают в темноте.

Я остаюсь наедине с целым роем своих мыслей, пока Лиам крепко держит меня, даже когда засыпает.

* * *

Я просыпаюсь в полной прострации, совершенно не понимая, где нахожусь.

В моем разуме пустота. Лежа на боку, я обвожу взглядом незнакомую комнату, в которой по-прежнему тихо. Из-за плотных серых штор вдоль одной из стен пробивается свет, и я понимаю, что сейчас утро.

Затем я слышу медленно, глубокое дыхание за своей спиной, чувствую тяжесть большой мужской руки, обвивающей мою талию, и все встает по своим местам.

Я пленница.

Я жду, когда вспыхнут гнев и возмущение, но меня охватывает лишь блеклое раздражение, за которым следует желание перевернуться и зарыться в восхитительное тепло, согревающее мою попку.

Судя по всему, стокгольмский синдром наступает достаточно быстро.

– Доброе утро, – голос Лиама хриплый от сна. Он вытягивает ноги, втягивает воздух у моего затылка, а затем еще крепче прижимает меня к своему телу.

Мое лицо вспыхивает, стоит мне ощутить его эрекцию, что впечатывается в мои ягодицы. Ну, привет, утренний стояк.

Я прочищаю горло.

– Привет.

– Ты же не сбежала.

– Я прикинула, что если я попытаюсь, ты привяжешь меня к кровати.

– Ты рассудила правильно. – Схватив меня за бедро, он прижимается тазом к моему заду и выдыхает. – Напомни мне еще раз, почему ты одета?

– Потому что я злюсь на тебя. Похищение, помнишь?

– Хм. Верно. – Он просовывает вторую руку под мое тело и сжимает меня, уткнувшись носом в шею. – Моя прекрасная пленница. Мне нужно войти в тебя. Как ты относишься к анальному сексу?

Мои глаза широко распахиваются, а сердце начинает бешено колотиться.

– Резко отрицательно. Негативно с большой буквы «н», особенно с мафиозным папой, который выкрал меня с праздничной вечеринки и запер в своем небоскребе.

Наступает задумчивая пауза.

– Мафиозный папа?

– Не суть. Я начинаю снова злиться.

Он скользит рукой к моей груди и сжимает ее.

– Позволь мне заставить тебя кончить, – хрипло шепчет он. – Ты почувствуешь себя лучше.

Примерно девяносто процентов моих клеток поддерживают эту идею, крича от радости, в то время как остальные десять процентов пытаются заставить их подчиниться.

К черту эти дурацкие девяносто процентов. Главная здесь я, а не мои сумасшедшие гормоны.

– Нет, – спокойно говорю я, чтобы не возникло никаких недоразумений.

– Окей. Ты здесь главная.

Я приподнимаю брови.

– Неужели? С каких это пор?

Он хихикает.

– С никогда пор. Просто пытался тебя успокоить.

– Отличная попытка. Спрошу чисто из любопытства, с этой стороны кровати в тумбочке есть пистолет?

Его хихиканье превращается в громкий смех. Лиам переворачивает меня так, что я оказываюсь на спине по другую от него сторону, а затем (похоже, он любит так делать) закидывает ногу на меня, придавливая к матрасу.

Глядя на меня сверху вниз мягкими глазами и сонной улыбкой, он говорит:

– Моя.

Боже. Почему он такой чертовски красивый? Это немного усложняет ситуацию.

– Ты всегда так счастлив, когда похищаешь ничего не подозревающую жертву?

– Нет, – тихо отвечает он. – Я счастлив, потому что проснулся рядом с тобой.

Дерьмо. Он прикидывается очаровашкой.

Я настороженно прищуриваюсь и смотрю на него.

– Не смотри с таким скептицизмом, это правда.

– Если я не вернусь домой, Элли позвонит в полицию.

Он проводит носом вдоль моего подбородка, щекоча мою кожу своей бородой.

– Элли знает, что ты со мной. По ее мнению, это отличная идея. – Вот же предательница! – И твой босс знает, что ты вернешься не скоро. Он просил передать тебе привет.

Я свирепо смотрю на мужчину рядом.

– А как давно ты это планируешь?

– Ты напрасно тратишь время на все эти ненужные объяснения. Давай перейдем к более важному вопросу: как долго ты собираешься на меня злиться? У меня уже ноет член, к тому же, мне нужно снова услышать, как ты выкрикиваешь мое имя. Например, в течение следующих пяти минут.

– Привыкай к разочарованиям.

Он поднимает голову и пристально смотрит мне в глаза.

– Ты никогда не сможешь разочаровать меня. Даже если ты не позволишь мне снова прикоснуться к тебе в течение следующего месяца, это все равно будет лучший месяц в моей жизни, потому что мы проведем его вместе.

Я недоверчиво на него таращусь с отвисшей челюстью.

– Да ну! – Лиам опускает взгляд на мой рот. Его глаза пылают. Он облизывает губы. – Лиам, нет. Так не получиться. Ты не можешь игнорировать мои желания и растоптать мою свободу воли, а затем ожидать, что я угодливо раздвину для тебя ноги.

– Боже, – пылко бормочет он, – продолжай говорить. Раздвинуть ноги? Продолжай.

Все это бесполезно. С таким же успехом я могла бы спорить с цементным блоком.

– Забудь.

Он берет мою руку и кладет ее на свою толстую эрекцию.

– Я хочу тебя, – шепчет мне на ухо. – Хотел тебя с тех пор, как впервые увидел, но теперь, когда я знаю, какие звуки ты издаешь во время оргазма, я хочу тебя еще больше. Теперь, когда я знаю, как выглядят твои губы вокруг моего члена. Как ты царапаешь мне спину и выкрикиваешь мое имя, когда я трахаю тебя. Когда ты никогда ничего не скрываешь. Но еще больше я хочу, чтобы ты чувствовала себя в безопасности рядом со мной, доверяла мне и знала, что нет ничего, чего бы я не сделал ради твоего счастья, даже если для этого необходимо пустить пулю в чью-то голову.

Когда он замолкает, я открываю глаза и смотрю на него.

– И если для твоего счастья тебе нужно оставить свою влажную киску нетронутой, так тому и быть, – мрачно добавил он. – Я могу заставить тебя остаться со мной, но я не собираюсь заставлять тебя трахаться со мной. Больше предлагать я не буду.

Он резко отпускает меня, откатывается назад, встает возле края кровати и проводит руками по волосам. Затем он уходит в ванную и захлопывает за собой дверь.

Включается душ.

Подождите-ка, он на меня злится?

Сбитая с толку, я некоторое время прислушиваюсь к шуму воды, пока она не затихает. Через несколько минут Лиам снова появляется из ванной, голый. Не удостоив меня даже взглядом, он пробирается к гардеробной.

Через несколько мгновений он появляется полностью одетый. Черный костюм, черный галстук, белая рубашка, черные кожаные туфли. Он снова волк, темный и опасный, лицо ничего не выражает, а по глазам невозможно что-либо прочитать.