Текст книги "И волком я бреду во снах... (СИ)"

Автор книги: Джей Ракса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Ну что там, в городе? – беззаботно проговорил князь, рассматривая какую-то эльфийскую безделушку.

– В городе полный порядок. Все готово. Самым разумным будет завтра же переехать вам самому и расквартировать войска внутри городских стен.

Человеческий правитель поднял на меня удивленный взгляд.

– Темные в Катакаме собирают войска не меньше четырех тысяч уже, а мои разведчики попали в засаду, возвращаясь оттуда, совеем не далеко от Нагарата. Так что армию лучше в городе разместить. Да и тайник хорошо бы вскрыть поскорее.

Слова мои для князя стали неприятным сюрпризом. И былая беззаботность улетучивалась тем больше, чем дальше я говорил, закончив, попытался было уйти, но Лаон остановил меня:

– Постой. Надо бы об этом светлым сообщить, – и после того как сам он собрался мы двинулись в лагерь эльфов.

Большого павильона там уже не было – владыка Лойнариэль отбыл с войсками. Целью нашей было сооружение поменьше, но столь, же изысканно-роскошное, даже ткань наружного полога украшала затейливая роспись. Все эти завитки и цветочки мне удалось рассмотреть в подробностях, ведь тот высокородный, что принял командование оставшимися войсками светлых, не особенно торопился с аудиенцией. В конце концов, нас приняли. С деланным радушием предложили вино и фрукты.

– Что же так неожиданно привело вас князь? – без особого интереса осведомился светлый.

– Мои разведчики принесли угрожающие новости мудрейший Файлимэнер.

– Какие же это новости светлейший Лаон? – с явной издевкой произнес эльф, приложив указательный к подбородку.

– Темные в Катакаме собирают новое войско. Большое. Не менее четырех тысяч. А их разведывательные отряды шныряют по лесу менее чем в дневном переходе от вашего лагеря! – на последние слова князь наменяно сделал ударение.

Высокородный даже бровью не повел, а человеку ответил с безграничной самоуверенностью:

– Они не посмеют выступить, после того как были разбиты на голову. И все это лишь неуклюжие попытки удержать Катакам.

– Может быть, хотя бы владыке сообщите? – предпринял еще одну попытку князь.

– В этом нет необходимости. Владыка наделил меня полномочиями принимать решения.

Лаон ничего не ответил. Было абсолютно понятно, что светлые просто не собираются ничего принимать по этому поводу. Человек формально попрощался и покинул расположение эльфов. А шел он обратно мрачнее тучи. Наконец обращаясь ко мне, удрученно произнес:

– Ну, Рэм, а что бы сделал ты?

– Вначале посмотрел, что в тайнике. Если там есть что ценное, взял бы. И пока темные не перекрыли дороги, вернулся домой.

– Домой оно конечно хорошо, – грустным голосом протянул князь.

– Но боюсь, что ваш сюзерен на это не согласиться, – резюмировал я

– То-то и оно, – произнес Лаон с тоской, а чуть погодя прибавил, конечно, без особой радости, но уже по-деловому: – Тогда я отправлю гонца, что бы он поторопил обоз из дома. А мы спрячемся за городскими стенами.

На следующий день лагерь снялся с места и люди перебрались в Нагарат.

27.

Я с двумя родичами приехал в стан людей за темно, но там уже царило оживление. Князь поднялся с первыми лучами. И после плотного завтрака стал принимать офицеров с докладами о том, как идет сворачивание лагеря и какие подразделения уже готовы к выступлению. Через час с небольшим, все приготовления были закончены. Старший конюший подвел Лаону заседланную лошадь и все мы выступили.

Первыми по проложенной нами дороги по направлению к Нагарату двинулись герольды с флагами, далее был князь, мы с родичами ехали по обеим сторонам от правителя на полшага позади. Следом – личная его гвардия и только потом уже конные рыцари и прочее войско.

Я оглянулся, окинув взглядом колонну на марше, и меня заворожило представшее зрелище – да у людей было, что-то не доступное нам. Только вид армии в движении сплоченной одной целью и подчиненной одной воле вызывал душевный трепет. Нам оборотням это было чуждо.

Вскоре мы с князем торжественно вступили под сень городских ворот Нагарата. Прибавили коням шагу, чтобы быстрей достигнуть дворца.

Встречать нас вышли все, кто в это время был внутри городских стен. Обозники и солдаты, даже эльфы присутствовавшие здесь. И все выражали (насколько могли) радость от того что армия наконец вступает в город.

Гвардейцы обогнали меня, родичей и князя. Спешившись, они выстроились в две шеренги перед дверями той части дворца, где предстояло разместиться Лаону, возле самых дверей также в две линии стояли остальные мои родичи (даже раненые). Там же маячил Титус, а еще я приметил Раксу, но она старалась особо на глаза не лезть.

Князь бодро покинул седло – солдаты взяли "на караул". И мы с Лаоном пошли в направление двери. Преодолев две трети пути, он стал, как-то странно вытягивать шею и склонять голову, так будто старался, что-то рассмотреть, продолжая двигаться далее, он сказал, похоже, не веря своим глазам:

– Это темная?

– Она лечит раны и готовит еду, – проинформировал я.

В этот тоже момент из-за плеча Харга вылез Титус и, оказавшись пред нами, преисполненный радостным возбуждением рассыпался в приветствиях Лаону:

– Добро пожаловать в Нагарат Ваша Светлость. Я безмерно рад приветствовать вас.

Столь неуместное поведение секретаря вызвало недовольство у всех – солдат княжеской гвардии, моих родичей и даже у самого князя. Но мнение свое он тут, же изменил, когда Титус со всеми церемониями представил ему Раксу. Он подобострастно перечислил все ее титулы. Про князя же молодой человек сказал следующее:

– Князь Лаон Мавенский, Страж дорог, Защитник границ.

При этом темная склонилась пред ним столь изысканно, что человеческий правитель на миг задержал дыхание. Да уж она могла произвести впечатление на людей.

– Безмерно рад нашей встречи леди Джейракса, – действительно с радостью в голосе молвил князь. При этом на меня он коротко бросил взгляд, преисполненный зависти, восхищения и даже уважения одновременно.

Эльфийка чуть склонила голову:

– Я тоже рада Ваша Светлость. Добро пожаловать в Нагарат! – сказала она таким тоном, будто все еще оставалась здесь хозяйкой. И заняла место по правую руку от меня, на шаг позади. В таком вот составе мы приблизились к двери.

Титус оказавшись впереди, распахнул обе створки и церемониально склонившись, пропустил Лаона внутрь, а когда правитель пересек порог, проскользнул внутрь и, маяча пред князем начал показывать и рассказывать где и какие помещения. Таким образом, мы проводили его до покоев.

Сразу же в помещениях закипела жизнь. Как только князь расположился двое расторопных слуг, притащили его походный сундук и помогли правителю переодеться. После этого он послал к светлым эльфам гонца с сообщением о том, что нами в подвалах замка обнаружен тайник, и он собирается его вскрыть.

По случаю переезда князя намечался торжественный обед и Ракса с поваром хозяйничали на кухне. Вернее она знакомила его с тем, чем эта кухня располагала и, какие специи хранились в кладовой. Кашевар был в восторге от его теперешних владений, да и от эльфийки тоже.

Лаон же ожидая прихода светлых, занялся любимым делом – он пошел обходить свои новые владения – дворец и его ближайшие окрестности. Знакомиться с тем как разместилось войско, где стоят лошади, как организованно хранение припасов и не бездельничают ли обозники. Князь все осматривал, кого, было, нужно расспрашивал и выслушивал доклады офицеров. Естественно ему не преминули ненавязчиво сообщить, что темная живет у меня. Лаон хитро скосил на меня глаза и многозначительно хмыкнул, но ничего не сказал.

Светлые прибыли на удивление быстро. Да конечно они старательно изображали полнейшее безразличие, однако я отчетливо ощущал, что это притворство, направленное на то чтобы скрыть свою крайнюю заинтересованность нашей находкой.

Первым шел наместник владыки – Файлимэнер, чуть позади тот высокородный что обследовал подвалы в прошлый раз, а следом десяток воинов-эльфов. Поравнявшись с князем, наместник с деланным пренебрежением произнес:

– День добрый Ваша Светлость. Вы звали меня, и я прибыл осмотреть вашу находку, – он сделал многозначительную паузу: – Надеюсь, оно стоит того. Ведь вы оторвали меня от важных дел.

Но как бы эльф не старался убедить Лаона, в полном своем безразличии, мне, да и князю, пожалуй, тоже, было отчетливо заметно крайнее возбуждение, в котором пребывал тот высокородный что изнывал от промедления за плечом Файлимэнера. У меня складывалось впечатление, что он был у светлых кем-то вроде главного ученого или мага.

Лаон, по всей видимости, решил немного наказать эльфа за высокомерие, поскольку совершенно неожиданно даже для меня произнес:

– День добрый мудрейший. Я сожалею, что разрушил ваши планы, может быть, в качестве извинения вы отобедаете со мной? Мой повар готовит праздничный обед, чтобы отметить новоселье. Не позднее чем через полчаса трапеза будет готова. А после еды можно и тайник вскрыть, – резюмировал князь с лучезарной улыбкой.

Наместнику стоило немалых трудов сохранить хладнокровное выражение лица, а ученый же, к моей (да и князя тоже) вящей радости одарил нас кислой миной – редкое зрелище на лике эльфа. Но выпутываться из столь щекотливой ситуации Файлимэнеру все-таки пришлось.

– Ну что вы Ваша Светлость. В этом нет необходимости. Я сыт. И очень многие дела требуют моего внимания. Так что лучше приступить к тому для чего вы позвали меня без промедления.

– Как будет угодно мудрейшему, – с преувеличенным пиететом произнес Лаон, указывая в направлении входа в подвалы дворца, рядом с которым уже стояла бригада обозников с большими молотами, кирками и связкой факелов.

28.

Зажегши факела люди стали спускаться в подземелье. За рабочими освещавшими дорогу двинулись мы с князем и высокородные, а замыкали кавалькаду воины-эльфы. Они тоже несли факела. Когда шествие чуть углубилось от входа, обозники сместились ближе к стенам коридора, освободив проход для нас. Как бы то ни было, а простолюдины идти первыми явно не хотели.

Когда мы поравнялись с замаскированным проходом, из темноты показался родич, а это был Ваг, поставленный мной охранять тайник. Своим бесшумным появление он изрядно всех напугал, волна страха прокатилась даже по эльфам. Я остановил процессию, и коротко сказав: "Здесь", указал на место свежей кладки.

Ученый внимательно обследовал указанное место, но ничего особенного не заметил и с явным нетерпение в голосе распорядился:

– Ломайте!

Рабочие князя приступили к разрушению стены. Попеременно они замахали молотами и кирками, обрушивая тяжелые инструменты на эту преграду. Свежая кладка поддалась быстро – не прошло и получаса, как проход был полностью освобожден. И когда обозники убрали остатки камней и взломали дверь, первым внутрь проник именно маг, вероятно помятую свою предыдущую находку здесь.

Осторожно освещая себе дорогу факелом, он сделал несколько шагов и остановился. Я заглянул и увидел широкий проход между двух рядов колонн, длину его определить не удалось – все скрывала тьма. Массивные квадратные колонны разделяло расстояние метра в три, и каждая из них на уровне груди имела нишу, где помещался какой-то явно магический предмет. Да, он выглядел очень просто – на квадратном деревянном основании (по виду, ящик ящиком), помещался большой сосуд из белого стекла каплевидной формы, горлышком вниз. Внутри него с трудом можно было рассмотреть какие-то стержни. И эльф, протянув руку к этому ящику, повернул на нем какой-то ключик. В тот же миг вокруг разлился призрачный голубовато-белый свет источником, которого был тот сосуд, что помещался на ящике. Да уж, магия темных. Мне вспомнилось, что такой же свет был в том помещении внутри плотины, там тоже светились похожие сосуды.

Светлый тут же бросил факел на пол и, притоптав его ногой, двинулся вглубь помещения, по ходу зажигая остальные магические светильники. Он переходил от одной колоны к другой, пересекая коридор, посередине которого стояли в ряд несколько больших, обитых металлом сундуков (впоследствии я насчитал их восемь), но эльфа они даже не заинтересовали. Он планомерно отдалялся от входа.

Вероятно, заметив изменение освещения в дверной проем заглянул наместник. И он, тоже не обращая никакого внимания на сундуки, пошел за ученым. Но только в начале. Миновав три колоны, Файлимэнер свернул направо и пошел в сумрак помещения, находящегося за ними. Кроме фигуры осторожно шагающего наместника я смог различить какие-то стеллажи и постаменты, тянущиеся вдоль стен и уходящие в непроглядную темноту, а когда светлый обнаружил светильник и там, и в разлившемся голубоватом свете моему взору предстала невероятная картина. Это были не постаменты. Это были прямоугольные стеклянные сосуды с крышками, более всего походившие на гробы, заполненные какой-то мутноватой жидкостью, в которой плавали обнаженные тела темных эльфов, мужчины и женщины. По всей видимости, живыми они не были, так как даже малейшего шевеления я не смог заметить. И "гробов" там было множество, больше десятка уж точно. А вдоль стен на стеллажах стояли сосуды поменьше, только заполненные прозрачной жидкостью. Внутри них тоже кто-то был, но узнать эти создания, как не силился, так и не смог. Да какие-то знакомые черты животных я узнавал, но в тоже время в каждом существе черты эти были смешаны непостижимым образом.

Люди же, увидев все это, остановились в дверях, и стали пятится назад в каком-то священном ужасе. Даже князь не решился сделать более нескольких шагов, но ситуация резко изменилась когда выяснилось чем заполнены сундуки. Меня несколько удивило то, что центральный проход заставлен, значит, сундуки эти внесли сюда в последнюю очередь. И я осторожно немного приподнял крышку ближайшего ко мне. Отблеск холодного света проникшего в образовавшуюся щель, засвидетельствовал то, что в сундуке было золото. Ни секунды не мешкая рывком, отбросил крышку.

Да, внутри было золото, много золота, а еще в большом количестве драгоценные камни. Зрелище столь впечатляющего богатства приободрило князя, даже улыбка заиграла на губах, стерев с лица тягостное выражение. И я, не раздумывая, быстро отварил и остальные сундуки. Они так же были наполнены золотом и драгоценностями.

Лаон жадным взглядом пробежал туда-сюда по открытым сундукам. Однако лицо его утратило радостное выражение, когда он посмотрел вслед эльфийскому наместнику. Но сделав над собой явное усилие, пошел в ту же сторону. Я двинулся следом.

Файлимэнер внимательно осматривал каждый "гроб", но что мне подсказывало, что за бесстрастным выражением его лица кроются очень сильные чувства. Думал он громко, невероятно громко для эльфа.

Испытывая пренебрежение и омерзение, граничащее с ненавистью, он хотел уничтожить – полностью, окончательно и бесповоротно, не только каждое существо столь близкое ему по крови, но все же своим образом мысли, предавшее эту кровь. И даже и память о них должна исчезнуть. Лишь бы никто и никогда не смог возродить знания и умения, которыми владеют его "братья", а главное ту идею что развела, когда то темных и светлых столь далеко.

– Мудрейший? – осторожно произнес князь.

Звук его голоса тот час же погасил дьявольские огоньки в глазах светлого эльфа.

– Что вам князь? – с некоторым раздражением отозвался наместник, на шаг, отступив в его сторону.

– Здесь сокровище. Золото и драгоценные камни, – сообщил Лаон, махнув рукой в сторону прохода.

– Да сокровище здесь, – сказал эльф таким тоном, что по моей спине пробежал неприятный холодок, но он явно имел в виду не содержимое сундуков. И это было понятно даже князю.

– Я думаю сундуки надо вынести отсюда как можно скорее, – не унимался человеческий правитель, все больше досаждая наместнику своей настойчивостью.

– Да-да, – отозвался светлый, бросив на князя испепеляющий взгляд: – Вот и займитесь этим немедленно, – прибавил он повелительно, а дабы пресечь дальнейшие разговоры удалился вслед за магом вглубь помещения.

Я потихоньку последовал за ним, препоручив Лаона родичу.

Та часть помещения, куда последовал эльф, в плане представляла собой как бы часть круга, чуть больше его половины. А такими же волшебными лампами, расположенными через равные промежутки на внешней закругленной стене, было оно освещено достаточно для того чтобы рассмотреть все чудеса темных во всех подробностях.

Прямо напротив коридора из колонн находился обнесенный кованым ограждением высокий подиум, на него вели несколько ступеней. В центре, которого над большим столом с потолка спускалось, что-то похожее на огромную сосульку. Только вот была она явно рукотворной – кончиком ее был прозрачный шестигранный кристалл, замысловатым образом оплетенный золотистой проволокой разной толщины (и тонкой – буквально в волосок, и толстой – чуть ли не в палец). Все эти хитросплетения уходили в нижний, меньший из всех цилиндр из полированного серебристого металла, еще три таких же расширяющимися ступенями поднимались к самому потолку.

Вдоль прямых стен, что отделяли большое помещение от тех, что были по сторонам коридора из колонн, один к одному стояли высокие, чуть ли не под потолок, шкафы со стеклянными дверцами. Внутри на полках виднелись бесчисленные баночки и пузырьки. Приблизившись, я почувствовал сложнейшую смесь различных запахов, свидетельствующую о том, что в этих склянках содержится буквально все, что может понадобиться алхимику.

Вдоль изогнутой стены тоже стояли шкафы, но реже. Да и сами они были меньше и более разнообразны по внешнему виду. Были здесь и обычные с глухими деревянными дверцами, и те у которых были стеклянные вставки, и низенькие комоды с выдвижными ящиками, но два из них были совсем необычными. Что среднее между столом и шкафом, посередине нижней части была ниша, словно бы специально для того чтобы уместить ноги, слева от нее дверца с замочной скважиной, а справа три выдвижных ящика. Вот только сверху всего этого были как бы стеклянные ставенки, сквозь которые отлично просматривались разнообразные стеклянные сосудики и металлические инструменты неизвестного назначения. Спереди вдоль самой столешницы ставенки образовывали узкую щель, куда свободно можно было просунуть руки. Сверху эти ставенки покрывала четырехскатная крыша, из которой зачем-то шла труба, скрывавшаяся в стене.

Были здесь даже несколько фонтанов, как и в комнате для омовения.

Тут же между закругленной стеной и подиумом были расставлены большие и маленькие столы, причем у некоторых маленьких к ножкам, зачем-то крепились колесики. А столешницы самых больших были явно каменными, а вдоль края этих столешниц шел неглубокий желобок. И вот над этими столами в большом количестве располагались такие же сосуды из белого стекла, как и у волшебных ламп. Только они не светились.

Но вот совсем меня озадачило, что-то типа бочки на трех тонких ножках, тоже из полированного серебристого металла. В нижней части этой бочки был небольшой краник, слева по стенке шла тонкая трубочка, а крышку удерживали несколько скоб странного для меня вида, крепившиеся через равные промежутки верхней части этой "бочки".

Ладно, магия магией, но вот зачем здесь были клетки, самых разных размеров я в толк взять не мог. Ну, маленькие могли быть для тех непонятных существ, что плавали в стеклянных сосудах. Но вот зачем была большая – на которой висел гномий замок я не понимал. Вернее не хотел думать о том, что это могло значить.

По виду эльфов я понял, что они удовлетворены. Это было именно то, что они с таким тщанием искали во всем Нагарате.

29 .

К тому времени как я закончил осмотр этого помещения, князь успел организовать вынос сундуков. Как бы то ни было, но доверять эту работу обозникам он не стал. Каждый сундук несли четыре солдата, держа его за древки копий, продетые в кольца по углам. Еще четверо шли следом, отчасти для охраны, но больше для того чтобы сменить носильщиков – каждый сундук весил не мало.

Золото было решено перенести в тронный зал. К этому времени обозники навели там полный порядок, разве что копоть со стен не свели. Сундуки по кругу поставили в самом его центе. Сразу же выставили и охрану – непосредственно возле сундуков – с десяток человек и еще десятка два на охрану входов.

Кроме того были еще и эльфы. Как бы мало значения не придал в первый момент наместник владыки факту обнаружению золота, но Лаон то озаботился, ведь если что эльфы могут и претензию предъявить. Поэтому князь практически принудил старшего эльфийского офицера отправить по одному своему воину с каждым сундуком.

Самого мудрейшего Файлимэнера, а пуще того ученого мага интересовали только магические предметы темных. Да и то не все. Поскольку человеческий правитель совсем не горел желанием оставаться в этом пугающем месте дольше необходимого, то и мне пришлось покинуть подвалы дворца сразу же, как только солдаты вынесли все золото. Но знать, что делают там светлые я все же хотел, поэтому оставил там родича.

Ваг вечером доложился, что светлые сразу после ухода людей принялись выносить артефакты темных. Первым делом они стали по одной подгонять телеги непосредственно к недавно еще замурованному входу, на которые поспешно, но аккуратно грузили большие и маленькие стеклянные сосуды с неизвестными существами. Так же с великой осторожностью вытащили стеклянные "гробы". Груз этот был тщательно укрыт от посторонних глаз. И как я сам успел заметить с башни телеги очень поспешно покидали Нагарат, даже в полевом лагере светлых не задержались – прямехонько по тракту направлялись в Имнаделл. Еще так же старательно были выпотрошены шкафы, в которых хранились свитки. Как ни странно, такого особого интереса к записям темных из библиотеки они не проявляли. Так же забрали несколько непонятных, но явно магических предметов из проволочек и пластин, и некоторое количество сосудиков и баночек из высоких шкафов. Более ничего светлых в этом странном помещении не заинтересовало. Даже удивительного вида "сосульку" не тронули.

Все его слова я в точности передал князю.

– Жаль все же, что мы ничего не смыслим в магии темных, – протянул он в ответ: – А то ведь очень хочется понять, что такого ценного было в этих мертвых тварях и свитках, – прибавил он, устремив на меня многозначительный взгляд.

Намека его я, честно говоря, не понял, и поэтому просто пожал плечами. Как бы то ни было, но мысль свою Лаон развивать не стал и просто отправился ужинать.

Вот только ужинать он отправился к нам. Ракса снова пожарила мясо, и запах его, разносившийся по коридорам, приятно щекотал ноздри, пробуждая алчущее предвкушение. И князь вот так запросто уселся за стол в нашей столовой, хотя прислуга уже сервировала стол в его покоях.

Ракса мгновенно оценив сложившуюся обстановку принесла еще один прибор из тончайшего фарфора, изящный бокал и вилку с ножом. Чуть припоздавший Титус был явно озадачен присутствием князя, а перспектива делить со своим господином внимание леди Раксы, отразилась на его лице кислой миной, так и не покинувшей лик секретаря в течение всего ужина, несмотря на божественно вкусное угощение.

Настроение Лаона же отличалось разительно – на губах его во время трапезы играла улыбка, порой расцветавшая искренним смехом. Да, должное пище он отдал, не преминув, восхитится вкусом поданного блюда, но куда больше внимания он уделил той, что этот деликатес приготовила. Их беседу прерывали лишь краткие промежутки необходимые для того чтобы насладится мясом пока оно не остыло.

По окончании трапезы мои родичи быстро покинули столовую (есть то было больше нечего), но князь почему-то медлил. Он даже предложил миледи Раксе отведать того самого вина из дальних стран, и она благосклонно согласилась. К вящему неудовольствию за драгоценной бутылкой был отправлен Титус. Он же откупорил ее и разлил по бокалам золотистую жидкость, которую стали вкушать небольшими глоточками его господин и темная леди.

Я же в глубине души забавлялся, наблюдая за тем, как Титус ревнует внимание Раксы, уделенное князю. Что мог дать это книжный червяк высокородной темной. Пусть она и была молода для эльфа, но, пожалуй, минимум втрое старше секретаря. А князь есть князь – не ровня, но все же.

Лаон, действительно наслаждался этим разговором, ведь у него наконец-то, появился достойный собеседник – по-эльфийски утонченное обращение Раксы не коробило заносчивостью светлых. И уж тем более князь не рисковал услышать грубый солдатский юмор, которым отличались его офицеры или пространное нудение Титуса о какой-нибудь эльфийской поэме или вещице. Меня и моих родичей как собеседников, человеческий правитель не рассматривал вовсе. Да уж славословие было для нас делом тяжелым и непривычным. Общались же мы, как и любые другие животные, изменением тона урчания, рыка или воя.

Однако, как бы ни было приятно для Лаона общество леди, но рискнуть ради банального удовлетворения похоти моим доверием и расположением он явно не собирался. Поэтому, после того как опустела бутылка мы с Раксой проводили его до покоев (где уже вполне комфортно устроился Рор). Человек с эльфийкой обменялись благопожеланиями на ночь.

– И тебе хорошо провести ночь, Рэм! – с хитрой улыбкой прибавил князь, скрываясь за дверью.

Намек-то я понял, впрочем, доводить до его сведения, что он заблуждается, не стал.

Наутро светлые опомнились – магические артефакты темных это конечно хорошо, но восемь больших сундуков заполненных сокровищами, тоже не пустяк. Поэтому спозаранку прибыл сам наместник в сопровождении еще одного высокородного (по виду тоже ученого), несколько эльфов попроще и отряд охраны естественно. И вот, это представительное посольство и князь с Титусом проследовали в тронный зал.

Высокородный был, по всей видимости, казначеем или чем то подобным у светлых, поскольку раскрыв ближайший к нему сундук, устремил в него оценивающий взгляд, но не более. А оглянувшись на князя, буднично проинформировал того, что в помещение требуется принести столы и что-нибудь приличествующее для сидения. Лаон (через одного из солдат) озадачил этим делом прислугу и обозников, уточнив, однако что необходимы еще несколько кресел поудобнее. Как я понял, он собирался наблюдать лично за столь захватывающим процессом как дележка сокровищ. Подобающая мебель для седалища князя и эльфийских аристократов оказалась в тронном зале первая, но и прочие упомянутые предметы обстановки не заставили себя долго ждать.

Под руководством высокородного счетовода, четверо эльфов стали извлекать из принесенных с собой кожаных сумок и расставлять на столах разнообразные весы. Были здесь большие наподобие тех, на которых торговцы взвешивают продукты. Однако, были и такие, что сами могли сойти за драгоценную безделушку, настолько изящно и тонко они были сработаны из полированной до блеска литой бронзы (они даже хранились в специальных шкатулках, вместе с целым набором крошечных гирек, одна другой меньше). На трех крохотных винтовых лапках, покоилась подставка, напоминавшая венчик перевернутого цветка, на одном из лепестков которой поразительным образом "лежала" капля воды. Из подставки поднималась витая ножка, на которой на высоте примерно в три ладони крепилась подвижная перекладинка, а с ее концов, подвешенная каждая на трех тоненьких цепочках, свисали маленькие полукруглые чашечки. Эльф доставший сей прекрасный прибор из шкатулки немного покрутил ножки, добиваясь того чтобы малюсенький пузырек воздуха заключенный в капле замер точно в ее центре, а стрелочка в виде наконечника копья, расположенная на средине перекладины, указывала на специальную метку на ножке.

Золото стали взвешивать на тех весах, что были побольше. Драгоценные камни тоже взвешивали, однако прежде их рассортировали. Для чего каждый, даже самый маленький камень внимательно рассмотрел на просвет один из эльфов, приспособив к одному из своих глаз забавную такую штучку, бывшую, по всей видимости, линзой, наподобие окуляра подзорной трубы.

Двое писцов тщательно все фиксировали – один скрупулезно записывал вес золота, другой не менее тщательно вел опись драгоценных камней.

Писал и Титус, под внимательным взглядом Лаона, который от возбуждения не мог усидеть на месте и беспрестанно перемещался между столами наблюдая за действиями светлых. Но, мудрейший Файлимэнер как, ни странно, проявил лишь самый посредственный интерес к этому захватывающему процессу – наблюдал он не более получаса, а затем в сопровождении охраны удалился и не появлялся до самого окончания подсчетов.

Три дня продолжалось это священнодействие. И князь, с раннего утра и до позднего вечера, практически неотлучно находился в тронном зале. Ему даже еду приносили туда. Да и я в эти дни не покидал сие помещение. Хотя, истины ради, меня тоже завораживал вид такого большого количества сокровищ, а звон золота так сладко ласкал слух.

Однако кое-что меня все же поразило. В сундуках были не только монеты, но украшения. Только вот из драгоценных безделушек были извлечены все камни, а сами они смяты или разрублены. И создавалось такое впечатление, что делалось это намеренно и очень скрупулезно.

По окончании все золото и камни разделили на равные доли и снова разложили в сундуки, вместе с полнейшей описью содержимого каждого. Документы эти подписали все заинтересованные стороны. А сами сундуки заперев, опечатали – и князь, и наместник. В тронном зале снова была выставлена охрана – дюжина воинов-эльфов и десятка три солдат князя (до этого они в таком количестве дежурили лишь по ночам). Ну и я определил пару родичей в эту многочисленную компанию, в основном для того чтобы ни у тех ни у других не возникало опасных поползновений побуждаемых алчностью.

На четвертый день с утра Лаон отправил отряд гонцов к своему сюзерену с вестью о том, что в городе найдены несметные сокровища. Об артефактах темных он тоже упомянул, но лишь походя. Эльфийский наместник сделал то же самое – дюжина воинов, самая элита, во главе с офицером выдвинулись с письмом владыке Лойнариэлю, из полевого лагеря светлых в земли темных вскоре после того как встало солнце. Люди выехали из долины следом.

После этого мудрейший Файлимэнер и думать забыл о существовании князя – даже аристократического своего носа не казал в Нагарате. Разве что дважды в день отряд эльфийских воинов туда-сюда пресекал город, это менялся караул, приставленный к сокровищам.

30.

Впрочем, Лаон не слишком-то тяготился отсутствием внимания наместника, и чем занять себя в ожидании ответа от короля нашел. Охота, именно ей он самозабвенно предался.

Ведь кроме прекрасных загонщиков (нас) у Лаона появилась подходящая компания. Ракса держалась в седле великолепно – пуская лошадь галопом, она словно бы сливалась с животным в единое целое (и порой я ловил себя на мысли что и мне приятно это зрелище, князь же практически не отрывал глаз). Да и, как и любой эльф из лука не промахнулась ни разу.