Текст книги "14 недель (ЛП)"

Автор книги: Джессика Гаджиала

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

– Если ты собираешься блевать, – сказал парень рядом со мной, прерывая мою сосредоточенность, – предупреди меня за две секунды, чтобы я не испачкал рвотой свои ботинки.

– Ты чертовски чувствителен, Эл, – отозвалась темноволосая женщина, но в голосе ее не прозвучало ни капли укоризны.

– Там есть туалет, – отозвался Баррет, у него и у парня Эла, похоже, были одинаковые манеры, то есть вообще никаких.

Тем не менее, ванная означала возможность уединиться, возможность в прямом и переносном смысле взять себя в руки. Я медленно поднялась и прошла в ванную, обнаружив, что она чище, чем я ожидала, и закрылась в ней.

Я сделала медленный, глубокий вдох и встала перед зеркалом, рассматривая себя. Мое лицо не был красивым. Я и не ожидала. Учитывая то, что я видела… Я спустила воду и намочила пачку салфеток, вытирая все, что могла, не имея подходящих инструментов, находя в привычных действиях некое успокоение.

Я не сразу вернулась, решив, что я там бесполезна и что их бешеная работа только заставит меня чувствовать себя еще более неумелой.

В конце концов, меня вытащил звук повышенных голосов – голоса казались взволнованными и скучающими в равной степени, в зависимости от того, кто говорил.

Выйдя, я обнаружила не только людей, которые были там, когда я уходила, но и двух детективов. Один из них был Лойд, которого я знала; другой был мне неизвестен. Он выглядел, возможно, на несколько лет старше Лойда, и, в отличие от него, его костюм был не только дешевым, но и сидел так, словно был куплен для человека на полтора размера больше него, он висел на нем, как на мальчике в церковной одежде.

– Это мой телефон? – нахмурилась я, когда увидела знакомый золотой футляр в руках коллеги детектива Лойда.

– Это улика, мисс Вашингтон, – сказал Лойд, пожав плечами, как мне показалось, в извиняющем жесте.

– Поскольку ваши коллеги, – сказал другой детектив с чистой злобой, небрежно помахивая моим мобильным телефоном, – уже потратили драгоценное время, не сообщив нам о звонке, когда мы были прямо напротив, мы должны теперь играть в догонялки. И для этого нам нужен ваш телефон.

Мой взгляд тут же устремился на Тига, ища и находя ответы на вопросы, о которых я не спрашивала. Мы ничего не могли поделать.

– Не обращай на него внимания, – вклинилась в напряженную тишину Алекс, глядя на меня в свете от своего ноутбука, который держала на коленях. – Детектив Джонс здесь такой злой, потому что его жена изменила ему со старым приятелем по покеру и сбежала с ним. Так же забрала его собаку. Это практически достойно песни в стиле кантри.

В этом была вся Алекс. Я почувствовала, как мои губы дернулись, и крепко сжала их, чтобы не усугубить ситуацию.

– О, и он увлекается порно с мужскими затычками. Если кому-то интересно.

Действительно, ни у кого из нас не было сил сдерживаться. Рев смеха в маленьком помещении был почти оглушительным. И поскольку я смотрела в том направлении, я заметила, что Лойду пришлось отвернуться, чтобы скрыть ухмылку, от которой его суровое лицо стало казаться совсем не таким.

– Я могу посадить вас под замок! – прошипел детектив Джонс, его лицо стало почти фиолетовым, настолько оно было красным.

– За что? Ни хрена не знаешь? Попробуй найти какие-нибудь гребаные доказательства того, что я совершила что-нибудь… преступное, и тогда мы сможем поговорить о твоей уязвленной гордости.

– Хорошо, хорошо, – сказал Лойд, когда Джонс снова открыл рот. Действительно, кто-то должен был проверить его кровяное давление; он выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание. – Давайте возьмем себя под контроль. Мисс Вашингтон, я знаю, что это неудобно. Если есть что-то… деликатное, что вы хотели бы…, – он запнулся на секунду, бросив на меня знающий взгляд, – удалить, мы можем это уладить.

Деликатное.

Например, обнаженную натуру или какие-нибудь уличающие сообщения.

Я стирала свои сообщения каждую неделю, и все равно это всегда была ерунда.

И я никогда в жизни не снимала обнаженку.

По моему личному мнению, секстинг, киберспорт и прочее дерьмо были стерильными и безличными. Виртуальный секс был чем угодно, но только не сексом, и то, что это не давало четкого понимания этого различия, портило жизнь целому поколению.

– Там нет ничего такого, что я бы постеснялась найти у своей матери, так что, думаю, мои данные в телефоне подойдут для твоих девственных глаз, детектив.

Он бросил на меня взгляд, не совсем ясный, поскольку я его не знала, но, похоже, он оценил мое отношение. А кому не нравится такое в мужчине? Тот, кого не пугает сильная женщина, поскольку его сущность не была связана с их подавлением. Сексуальный. Когда-нибудь он сделает счастливой крутую женщину. И хотя мы с ним находились по разные стороны закона: он был копом, а у меня была куча не совсем законных партнеров и членов семьи, это не означало, что я не могла его уважать.

– Хорошо. Возможно, я слишком многого прошу, но если у вас у всех есть что-то… – он замялся, дернув головой в сторону двери, пока его напарник дергал свой галстук. – Держи голову выше, Кензи, – добавил он, когда наполовину вышел за дверь. – Ты вернешь ее.

С этим он ушел.

И это показалось мне странным… эта формулировка.

Не мы вернем ее, а ты вернешь ее.

Это почти означало, что он понимает, что у моей разношерстной команды различных экспертов есть все шансы вернуть ее, и что ему все равно, лишь бы невинная, замученная женщина была найдена целой и невредимой.

– Итак, ситуация такова, – сказал Сойер, полностью повернувшись ко мне, весь в делах. – Баррет, Алекс и Джейсторм, – сказал он, указывая на маленькую женщину с черными волосами и татуировками, – занимаются биткоинами и IP-адресами. Это требует времени. Я вообще ничего не понимаю в этом дерьме, но это сложно, и они, вероятно, будут работать над этим следующие двадцать четыре часа подряд. Подожди, – сказал он, подняв руку, когда я открыла рот, чтобы возразить против этой временной шкалы. – У нас есть два дня. Я знаю, ты не хочешь этого слышать, и поверь мне, никому из нас это тоже не нравится, но дело в том, что нам нужно перестать думать о том, что может с ней случиться, и сосредоточиться на поиске этого ублюдка. Думаю, мы все согласны, что просто вернуть Кэсси сейчас недостаточно. Он должен заплатить за это.

Может быть, это было мстительно с моей стороны, жестоко и бесчеловечно, но я хотела этого. Я хотела, чтобы он захлебнулся собственной кровью. Я хотела, чтобы с него содрали кожу. Я хотела, чтобы его поджарили на гребаном вертеле.

– Верно, – согласилась я, твердо кивнув.

Он ответил мне тем же, и мы оба согласились с возможным и неизбежным результатом.

– Итак, мы собираемся использовать эти двадцать четыре часа и посмотреть, что мы сможем найти, посмотрим, сможем ли мы определить его местонахождение, прежде чем ты опустошишь свои чертовы сбережения.

– Как ты… – начала я, на что он поднял бровь.

– Детка… – сказал он, покачав головой.

– Точно, – согласилась я, оглядываясь по сторонам. И в этот момент меня поразило, что буквально все в этой комнате не только знали, сколько денег я зарабатываю, сколько откладываю, сколько трачу на туфли и шоколадные молочные коктейли в тяжелую неделю каждый месяц, когда я была немного эмоциональной и занималась подобной ерундой, что, как я знала, они все уловили и поняли, что это такое, но они также знали имена всех мужчин, с которыми я спала и целовалась. Черт, они, скорее всего, даже знали, что я пополняю запасы таблеток в аптеке в другом городе, потому что фармацевт в «Навесинк-Бэнк» был другом моей матери, и когда я была младше, мне казалось странным подбирать их там. Они знали обо мне больше, чем я, вероятно, когда-либо кому-либо рассказывала, тем более за такой короткий промежуток времени.

– Возможно, до этого дойдет, – продолжил он, пожимая плечами. – В таком случае, мы сделаем то, что должны. Мы спасем Кас, а потом найдем этого ублюдка. Эл здесь, – сказал он, махнув рукой парню, который одной рукой глотал кофе, а другой печатал, – создает профиль и проверяет все похожие модели в темной паутине. Брок – твоя новая тень, – продолжил он, и мой взгляд остановился на Броке, блондине, красивом и обаятельном, с неоновой невидимой надписью «бывший военный» на лбу.

– Но Тиг…

– Будет на твоей стороне, – оборвал меня Сойер. – Где ему и место. Но поскольку он действительно будет рядом, он может не увидеть, что происходит позади тебя. Никто из нас не думает, что этот мудак остановится на Кас. На самом деле, Брок будет в твоей тени еще долгое время, даже после того, как мы вернем Кэсси. Он так же хотел тебя, и это не вписывается в схему, чтобы он забрал ее и пошел дальше, с деньгами.

– Более чем вероятно, что он возьмет деньги и использует их, чтобы устроить все, что ему нужно, чтобы заполучить и тебя, а затем повторит весь этот процесс. – Это было сказано Элом, который даже не казался внимательным, но, очевидно, был. – Не похоже, что деньги имеют к этому какое-то отношение. Он был в твоем магазине с товарами на тысячи долларов и полным сейфом. Если бы его целью были деньги, он бы взял дерьмо, а не портил его. Это было и всегда было связано с вами двумя. На самом деле, было бы гораздо логичнее, если бы он хотел, чтобы ты лично бросила деньги, чтобы у него был шанс умыкнуть тебя. Эти биткоины…

– Ладно, похоже, у тебя голова идет кругом, – вклинился Брок, который, казалось, совсем не беспокоил Эла, вернувшегося к работе. – Давайте рассмотрим важные вещи. Пейн, Элси и Джина у тебя дома, присматривают за Риз. Никто не думает, что дело дойдет до этого, но и рисковать ею никто не хочет.

В его словах о ней была какая-то мягкость. И я, возможно, на долю секунды задумалась о словах Тига о том, что он именно тот мужчина, который ей нужен. Но я покачала головой, назвав это тем, чем это было – безумием.

– Там будет слишком много людей… что?

– Ты пойдешь со мной, дорогая, – сказал Тиг, впервые заговорив с тех пор, как мы вошли в офис. Под мягким тоном чувствовалась твердость, которая говорила о том, что независимо от того, что я скажу, независимо от того, придется ли ему тащить меня с криками, у меня нет выбора. – Так безопаснее, – добавил он, заставив меня вспомнить его странное офисное здание, задаться вопросом, как эту огромную штуку будет легче охранять, чем мою маленькую квартирку, но я решила, что он знает, о чем говорит. – Брок будет дежурить снаружи. После того, как мы немного поспим, мы все вернемся сюда завтра, перегруппируемся, сравним записи и составим план дальнейших действий.

– На сегодня нам больше нечего делать, – добавил Брок, пожав плечами. – Я знаю, что тебе не очень хочется это слышать, но это правда. Тебе нужно отдохнуть, чтобы завтра ты была в форме.

– А что насчет тебя? – спросила я, зная, что он собирается не спать всю ночь.

– Ты забываешь, дорогая, – сказал он, положив руку мне на плечи, – я был спецназовцем. Им очень нравятся их тренировки по лишению сна. Я могу провести четыре дня, не теряя ни сообразительности, ни хорошего внешнего вида. Я не отдыхал более десяти лет. Черт, подумай, как бы я хорошо выглядел, если бы это было так.

Поскольку он был Броком, со своей очаровательной личностью, я даже не поняла, что он тянет меня через офис, пока не увидела, что он протягивает свободную руку, чтобы открыть дверь.

– Подожди, я… – начала я, махнув рукой в сторону группы.

– Им не нужна твоя благодарность. Пойдем.

С этими словами меня затащили во внедорожник Тига, где Брок стоял на страже, жестом приказав мне щелкнуть замками, пока мы ждали Тига.

Он вышел через пару минут, позволив мне разблокировать двери, а затем забрался внутрь, пока Брок шаркал к своей машине.

Он перевел машину в режим движения и свернул на улицу, его огромная рука протянулась и легла на мое бедро, прямо под подол моего платья, выше, касаясь моей голой кожи.

И, несмотря на высокую ставку, несмотря на эмоциональное потрясение, которое я пережила в тот день, несмотря на то, что, возможно, было неправильно думать о чем-то, кроме ситуации, мои мысли устремились туда.

Я ехала к Тигу домой.

Я должна была отдохнуть.

Но судя по тому, как его непринужденное, успокаивающее прикосновение посылало ударные волны от контакта и вверх между моих ног, да, я была почти уверена, что не будет много сна, когда мы доберемся до его дома.

Глава 9

Кензи

К тому времени, когда он отпустил мое бедро и вышел из машины, кивнув головой Броку, который припарковался почти вне поля зрения на дороге, все мое тело было охвачено желанием. Это было такое всепоглощающее чувство от столь целомудренного контакта, что это было почти смешно. Но, несмотря на то, что это казалось безумием, оно было в частом дыхании моей груди, напряжённых сосках, пульсирующей потребности между ног.

Потом был Тиг, открывший мне дверь, протянувший руку, чтобы помочь мне выйти, и я сделала глубокий вдох и изо всех сил стараясь отогнать эти чувства, зная, что мне нужно хотя бы попытаться держать себя в руках. Не потому, что я не хотела идти туда с Тигом, я хотела, а потому, что я не хотела, чтобы было очевидно, что я серьезно задаюсь вопросом, каково это – войти в его дверь, чтобы он прижал меня к стене и трахал меня сзади, пока я не забуду все свои проблемы.

– Кенз. – Его голос вывел меня из очень яркой фантазии о том, как я буду испытывать те его навыки шлепанья по заднице, на которые он намекал раньше, заставив меня почти виновато отпрянуть назад. – Пойдем, нам нужно уйти с улицы. – Если он и смог прочитать желание на моем лице, то не подал виду, так как его рука легла на мое бедро и повела меня к входной двери.

Мы долго стояли там, потому что у Тига была не только самая современная система безопасности, но и пять отдельных замков. Наконец мы вошли внутрь, и он прижал меня к стене, но не так, как я надеялась. Нет, это произошло потому, что здесь были датчики движения, которые ему нужно было отключить, прежде чем он снова поставил систему на охрану, снова запер двери и, наконец, повернулся ко мне.

– Немного беспокоит уровень преступности в этих краях, да?

– В моей работе не так уж много друзей, – пожал он плечами, потянулся к лампе и включил ее, осветив то, что когда-то, очевидно, было центральным коридором с двумя офисными комнатами по обе стороны. Однако стены были убраны, открывая большое жилое пространство справа и полностью укомплектованный тренажерный зал слева.

Это было не так уж неожиданно. В конце концов, он должен был поддерживать себя в форме.

Странным было то, что в центре была лестница, ведущая наверх. Но вместо того, чтобы быть открытой на второй этаж, она была закрыта.

– Возможно, это глупый вопрос, но как, черт возьми, подняться наверх?

– Шкаф по коридору.

– Точно. В этом есть смысл. Почему я об этом не подумала?

Он усмехнулся, низко и гулко, звук прошел через мое тело, как мед, напоминая мне, как будто я нуждалась в этом, насколько сильное влияние он оказывает на меня.

– Вопрос безопасности. Дверь шкафа с сигнализацией.

– Это место – крепость, – сказала я, отодвигаясь, чтобы посмотреть на передние окна. – Тебе действительно нужен Брок там?

– Нет. – Он подошел ко мне сзади, его массивная фигура не совсем касалась моей, но была так близко, что между нами едва хватало воздуха. Тепло, излучаемое его телом, согревало мою спину, вызывая безошибочную дрожь. – Но я не собираюсь рисковать тобой, – сказал он, придвигаясь еще ближе. Его грудь прижалась к моей спине. Я даже не знала, что это произойдет, пока не погрузилась в него, наслаждаясь его силой.

Не было никакой паузы, прежде чем его руки раздвинулись и обвились вокруг моего тела, делая это со слишком сильным давлением, либо потому, что он пытался утешить меня, либо потому, что он не совсем понимал силу своих огромных рук. В любом случае, это было совершенно новое и пьянящее ощущение – чувствовать себя в такой безопасности.

Я не знаю точно, как долго мы стояли там. Вначале я смотрела в окно, наблюдая за движением транспорта новыми подозрительными глазами. Но через минуту или две мои веки сомкнулись, когда я прислонилась к нему всем своим весом, почти чувствуя сонливость, несмотря на безумную ситуацию, которая должна была заставить меня волноваться.

– Давай, милая, пойдем наверх.

В его голосе и словах не было ничего, кроме сладости, но я почувствовала, как желание снова зажглось во мне, когда его руки внезапно оставили меня, и он отодвинулся, оставив меня следовать за ним, пока он двигался в сторону холла. Он сдвинул картину со стены, протянул руку, и я услышала, как его пальцы нажимают на код. Раздался щелчок, дверь отперлась, и он открыл ее для меня.

Чувствуя, что в тот момент настроение было слишком серьезным, я решила отмахнуться.

– Ты просто хочешь заглянуть мне под платье. Вот почему ты хочешь, чтобы я поднялась первой. – Я прищурила на него глаза, и хотя это было просто поддразнивание, он действительно выглядел немного виноватым, когда его рука поднялась, чтобы потереть челюсть.

– Просто дополнительное преимущество хороших манер, – сказал он, заставив меня улыбнуться, когда я слегка приподняла подбородок и поднялась по лестнице.

Я не была уверена в том, чего ожидать. Действительно, никогда не знаешь, во что вступаешь, когда впервые видишь жилище человека. Однажды я встречалась с парнем, у которого, по общему мнению, все было в порядке в жизни, он отлично одевался, выглядел как нормальный парень. Я пришла к нему на ужин и обнаружила, что он не только неряха с переполненной раковиной, пылью и неразличимой гадостью в углах ванной, но и считает, что (дешевые) автомобильные диски, расставленные по стене, – это искусство, а мертвые комнатные растения – украшение. Излишне говорить, что я тут же убралась оттуда, не потрудившись пощадить его чувства по поводу беспорядка. Я могла или не могла сделать замечание о том, что он должен быть сумасшедшим, чтобы думать, что я рискну заразиться какой-то болезнью, находясь рядом с его грязными простынями.

«Что я могла сказать? Немного беспорядка я могу терпеть. Неряху? Нет, черт возьми».

Так что, возможно, часть меня волновалась, что вид его квартиры мог разрушить тот хороший образ, который я создала о Тиге.

Я должна была знать, что его дом будет таким же неожиданным, как и сам человек.

Его квартира была холостяцкой берлогой. Несмотря на то, что мне нравилось все девчачье, о чем свидетельствовал не только мой магазин, квартира, но и весь мой гардероб, было что-то неоспоримо сексуальное в мужской энергии хорошо сделанной холостяцкой квартиры.

Пол во всем обширном пространстве был новым и красиво переделанным в потрясающий черный орех. Стены были нейтрального светло-серого цвета, ведя прямо в гостиную, где стояли два кожаных дивана темно-коричневого цвета, одно кресло и журнальный столик, отодвинутый к стене, у которой стоял почти промышленный металлический развлекательный центр с огромным плоским экраном. Сами полки не были заполнены, но на них были расставлены личные вещи.

Справа находилось офисное помещение: скромный письменный стол, придвинутый к стене с еще одним стеллажом, на котором стояли коробки для, как я предполагала, хранения канцелярских принадлежностей.

Слева находилась кухня, открытая для остального пространства, одна большая свободная комната, которая была просторной и обтекаемой, но не казалась слишком безличной. Вся бытовая техника была из нержавеющей стали, столешницы – из сланца, шкафы – темно-серого, почти черного цвета.

От кабинета выходил коридор, который, как мне показалось, вел в спальни, ванные комнаты и так далее. Это было очень массивное помещение, что вполне логично, учитывая, что он был таким крупным парнем.

– Собираешься отойти, чтобы я мог закрыть дверь?

Я подпрыгнула, даже не заметив, что он стоит прямо за мной, пока не почувствовала его дыхание на своей шее, когда он заговорил. Я двинулась внутрь, проходя к кухне, моя рука скользила по гладкой поверхности его прилавков.

– Стоп, стоп, стоп. Подожди, – сказала я, повернувшись и посмотрев на него с приоткрытым ртом. – У твоей плиты есть шесть мест для приготовления пищи? Шесть?

Не совсем веря в это, я повернулась к нему, потянув за отдельные дверцы, одна из которых была больше двух других, и почувствовала, как меня охватывает зависть.

– Ты готовишь, дорогая?

– Не оскорбляй меня, – сказала я, выпрямляясь. – Конечно, я готовлю.

– Подожди, дай мне мысленно представить это, – сказал он, закрыв глаза, подняв руку на меня.

Я улыбнулась, чувствуя, как мое желание к нему делает меня немного дерзкой.

– Это образ меня, стоящей у плиты, голой, за исключением пары туфель на каблуках, и готовящей тебе ужин?

При этих словах его глаза распахнулись, все следы юмора исчезли. Его глаза разгорелись, когда он смотрел на меня в течение долгой минуты.

– Господи, женщина. Ты все усложняешь.

– Так и было задумано.

Он улыбнулся на это.

– Я не это имел в виду, – сказал он, но по интонации было видно, что я справилась с этой задачей, несмотря ни на что.

– Что же ты имел в виду? – спросила я, прислонившись к стойке, наблюдая за ним с расстояния в несколько футов, упрямо стоя на месте.

– Я имею в виду, что у нас хреновое время, и я не думаю, что сейчас это хорошая идея.

– И все же ты привел меня в свою сексуальную мужскую пещеру и очаровал меня своей шестиконфорочной плитой…

Он рассмеялся, застигнутый врасплох, и покачал головой.

– Ты – нечто, Кенз.

– Расскажи мне об этом, – согласилась я, отталкиваясь от стойки и двигаясь к нему, беря его за руку. – Почему бы тебе не устроить мне экскурсию?

Все, кто играл во взрослые игры в перепихон, знали, что экскурсия должна была закончиться в спальне, где одежда срывалась, тела становились потными, и один или оба заканчивали криком.

Когда Тиг заколебался, я пожала плечами и двинулась обратно к плите.

– Или, эй, я могу приготовить что-нибудь…

Я даже не успела дойти до плиты.

Его рука вырвалась, схватила мою руку и повернула меня обратно к нему.

– Экскурсия будет, – сказал он, все в нем, казалось, пыталось сохранить его стоическую попытку быть «хорошим парнем». – Кухня, гостиная, кабинет…, – говорил он, пока мы проходили мимо каждого помещения.

– Вау, тебе кто-нибудь говорил, что тебе стоит подумать о карьере гида в Ватикане? Воистину, это было так…

Остаток моего предложения оборвался, потому что я вдруг оказалась прижатой к стене в коридоре, его огромные руки схватили мои запястья, дернули их вверх и прижали к стене над моей головой, когда его грудь прижалась к моей. Не было даже шанса, чтобы мое дыхание вырвалось из меня или чтобы предвкушение наросло внутри, прежде чем его губы впились в мои.

Это было совсем не похоже на последний поцелуй, когда он позволил мне вести его, когда он отвечал на мой темп и давление.

Нет.

Это было чистое, неограниченное, первобытное мужское доминирование.

И какой бы сильной я ни была, я была доведена им до исступления.

Мои руки инстинктивно пытались вырваться из захвата, желая обхватить его, провести ладонями по линиям его тела.

Его зубы зацепили мою нижнюю губу, грубо прикусив, заставив громкий стон вырваться откуда-то из глубины моей груди, давая ему возможность захватить мой язык своим.

Его руки переместились: одна стала держать оба моих запястья у стены, другая двинулась вниз. Пальцы скользили по чувствительной, редко трогаемой нижней части моей руки, по боковой поверхности груди, по впадине талии, по выпуклости бедра. Его прикосновения были неожиданно нежными, и это различие посылало по моему телу волны желания, настолько сильного, что оно было болезненным. Его рука дотянулась до моего колена и схватила его, притянув к своему бедру, позволяя мне открыться ему, когда он прижался ко мне.

Даже через брюки его член был твердым, массивным, предлагающим удовлетворение, но ни в коем случае не дающим его, когда он сильно толкнулся в меня один раз, заставив мое дыхание перехватить, когда потоки влаги попали на мои трусики.

Он толкнулся снова, и мой придушенный стон, казалось, что-то сделал с ним, казалось, вывел его из того первобытного транса, в котором он находился.

Потому что он опустил мою ногу. Он освободил мои запястья. И отодвинулся назад так, что ни один дюйм наших тел больше не соприкасался.

Я открыла глаза, все мое тело гудело от желания и смятения. Он смотрел на меня, в его глазах горел жар, но он, казалось, отталкивал его.

Он немного неловко прочистил горло.

– Ну, это заставило тебя замолчать.

Я знала, что это было прикрытие. Я знала, что так он пытается разрядить обстановку, пытается увести нас от ситуации, которую он не хотел разыгрывать.

Но никто никогда не скажет, что я легко сдавалась. Это было не в моем стиле.

Я оттолкнулась от стены, не обращая внимания на дрожь в ногах и болезненную потребность внизу живота. Я положила руку на центр его живота и медленно провела кончиком пальца вниз.

– Я могу придумать, что еще можно сделать с моим ртом.

– Черт возьми, женщина, – пробормотал он, на секунду подняв голову, чтобы рассмотреть потолок.

Он втянул воздух так глубоко, что это, должно быть, было больно, и я поняла, что он выиграл битву со своим «я» и что мне просто придется взять себя в руки и ждать, когда он снова даст слабину.

– Хорошо, итак, сколько у тебя здесь спален?

– Четыре.

– Четыре? – спросила я, остановившись, когда мы начали идти по коридору. – У тебя большая компания?

– Есть планы на заселение, – поправил он, пожимая плечами и открывая первую дверь в комнату для гостей. Она была почти без декора – только покрашенные стены в приглушенный синий цвет и занавески на окнах. Вторая комната была такой же, только с желтой краской.

– Значит, для детей, – размышляла я, пока он вел меня в третью комнату, которая на самом деле была обустроена как комната для гостей с полноразмерной кроватью, тумбочками и белыми стенами.

– Ты хочешь детей, Кенз?

Я научилась ненавидеть этот вопрос. Не потому, что не хотела, а потому, что не собиралась строить свою жизнь вокруг того, что может случиться, а может и не случиться. Я была уже не совсем молода, и в моей жизни давно не было серьезного мужчины. Я сосредоточилась на своей карьере. Если подходящий мужчина появится в ближайшие пару лет, до того, как я переступлю стадию «определенно слишком стара», мне нравилась идея о ребенке или двух.

Поэтому я ненавидела этот вопрос из-за того, что следовало, когда я объясняла это кому-то – шокированные взгляды, комментарии о моих часах, советы о том, что чем дольше я жду, тем более «высокий риск», тем меньше мужчины хотят меня. И так далее. Как будто мой жизненный выбор – это чье-то дело, кроме меня.

– Если будет подходящий мужчина и время, – сказала я, кивнув, когда он показал мне ванную в холле, всего половину обновленную, красивую, но обычную.

– Это хороший ответ, – сказал он мне, останавливаясь перед последней из спален, той, которая, как я знала, будет его. Он не сделал никакого движения, чтобы открыть ее, вероятно, зная, что если он это сделает, то пути назад не будет, все еще пытаясь быть «хорошим парнем».

И, обнаружив, что у меня нехарактерно нет слов, я потянулась к двери и позволила себе войти.

Его комната отличалась той же тщательностью, что и основная часть дома: теплые коричневые стены с кремовыми акцентами. В комнате доминировала кровать, которая была больше всех, которые я когда-либо видела, настолько большая, что я была уверена, что она была специально изготовлена, потому что даже кровать «Калифорния Кинг» была меньше. Это была платформа из дерева глубоких пород, простая, обтекаемая, как, похоже, и было в его стиле. Она также сочеталась с тумбочками и комодом, на котором, что удивительно, не было телевизора, только зеркало, которое подходило к комплекту.

– Без телевизора? – спросила я, обернувшись, и увидела, что он прислонился к дверному проему, не желая входить. Потому что он знал, что если он шагнет, то что-то произойдет.

Я поняла, что мне это нравится. Мне нравилось, что я имею над ним такой контроль.

– Кровати нужны только для двух вещей, ни одна из которых не связана с телевизором.

Я слегка сжала губы.

– Спать – это одно из этих занятий, я полагаю. Другая… – я замялась, зная, что это был вызов, и зная, что он его примет.

– Трахаться.

«Вот оно».

– Правда? Трахаться, да? В этой постели? – спросила я, сведя брови вместе, когда присела на край кровати. – Мне немного трудно в это поверить.

– Кенз…

– Я просто хочу сказать, что эта кровать не выглядит так, как будто ее испытывали в течение долгого времени, – размышляла я, медленно откидываясь назад, вытянув руки, ноги все еще свисали с края, слегка отклоняясь в сторону.

– Я могу выдержать здесь только до такой степени, милая.

Я наклонила голову, чтобы посмотреть на него, видя борьбу за контроль и наслаждаясь ею.

– Ты можешь взять все, что хочешь, Тиг, – предложила я.

И это подействовало.

Его глаза закрылись на секунду, когда он выдохнул. Он оттолкнулся от дверного проема, вошел и закрыл дверь за собой.

Его взгляд прожигал меня, когда он подошел к краю кровати, жар в его глазах испепелял. Я наклонила голову, чтобы посмотреть на него, когда он стоял там, просто глядя на меня сверху вниз в течение долгого мгновения.

Затем его руки раздвинулись, поглаживая внешние стороны моих лодыжек, икр, коленей, бедер. От этого прикосновения дрожь пробежала от основания моего позвоночника вверх и наружу. Его пальцы не остановились на этом; он продолжал двигаться вверх, встречая подол моего платья и поднимая его вверх, ткань щекотала внезапно ставшую слишком чувствительной кожу. Они остановились на моих бедрах, его глаза двинулись вверх по моему телу, чтобы найти мои, ожидающие. Я приподняла бедра, и он закончил поднимать подол платья там, где он сходился вокруг моего пупка, оставляя на виду мои красивые черные кружевные трусики, те самые, с крошечной розовой розочкой в центре, которые мне особенно нравились.

Все произошло слишком быстро, чтобы я могла угадать его намерения заранее. В одну секунду он просто изучал взглядом каждый сантиметр меня. В следующую секунду он как-то одновременно опустился на колени, подтянул меня почти к краю кровати, затем прижал мои колени к матрасу, закрывая ртом мои трусики и киску. Все мое тело содрогнулось, я не была подготовлена. Звук, который вырвался у меня, состоял из вздоха, крика и стона, когда его язык высунулся и нашел мой клитор через ткань, совершая круговые движения, а его голова наклонилась под таким углом, чтобы его глаза могли наблюдать за мной.

Моя рука переместилась и зарылась в волосы.

Как только он почувствовал мое прикосновение, его рука двинулась между нами и оттянула мои трусики в сторону. Он втянул мой клитор в рот.