Текст книги "14 недель (ЛП)"
Автор книги: Джессика Гаджиала
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
Глава 3
Тиг
Эти женщины не думали, что им угрожает опасность?
Серьезно?
Я понимал сильных женщин. Я знал много сильных женщин. На самом деле я предпочитал женщин, которые твердо стояли на собственных ногах, не терпели моего дерьма и не нуждались в том, чтобы о них заботились в любом виде или форме. Это дерьмо было чертовски сексуально. Дайте мне женщину, которая может принести свою задницу в «Хоум Депо» на каблуках, притащить огромную коробку с полки, купить ее, вернуться домой и собрать ее самостоятельно в любой день, а не чертову девицу в беде (Прим. Хоум Депо – американская торговая сеть, являющаяся крупнейшей на планете по продаже инструментов для ремонта и стройматериалов).
Да, у Кензи была сила, но и ложная бравада.
Когда какой-то психопат присылает письма, сообщения, врывается к вам в дом и говорит о том, что изнасилует вас? Да, это была причина для искреннего беспокойства. Нет. Не просто беспокойства – чертового страха.
Я забрал все дерьмо, которое мне дали девочки, и вернулся в офис, где меня встретил огромный мастиф Сойера, Слим, сидящий в моем кресле и грызущий кожу на спинке. Сойер, наверное, чертовски сэкономил бы деньги, если бы вложил их в какую-нибудь компанию по производству офисных кресел, учитывая, как часто ему приходилось менять наши кресла.
– Как прошла встреча? У нее есть сумасшедший бывший? Она из тех, у кого они есть, – сказал Брок, войдя следом за мной, прислонившись к дверному проему с ленивой улыбкой на губах. Сойер и Брок, все в них кричало о бывших военных. Это было в их осанке, в их уверенности, в стрижке, которую Брок все еще сохранил на своих светлых волосах, в темноте, которую они хранили в глубине своих глаз.
И Брок, ну, он был в плохом состоянии в течение многих лет, когда вернулся после того, как они вместе занимались черной операцией.
Это заняло некоторое время, но он постепенно пришел в себя – вернулся на землю, стал бесстыдным флиртоманом, непринужденным, умником, каким он всегда был раньше. Или я так слышал. Я никогда не знал его «до».
– У нее и ее делового партнера есть преследователь, который хочет изнасиловать их, он вломился в их магазин и разрушил все дерьмо.
На это все в Броке напряглось, он медленно выпрямился, глаза насторожились.
– И она сказала, что ей ничего не угрожает?
Я провел по лбу одной рукой, а другой направил Слима на пол, сел и разложил на столе фото, которое девочки дали мне.
– На самом деле они сказали мне, что подумали, может, они слишком остро отреагировали, обратившись в полицию и к нам.
– Во что она теперь ввязалась? – присоединился голос Сойера, который прошел мимо Брока и вошел в мой кабинет. Им не нужно было ее дело, но они знали Кенз с самого детства. Они хотели знать, что все в порядке. Я достал фотографию, на которой было написано сообщение на зеркале, и протянул ему.
– Какого черта? Ее братья должны знать об этом.
Я поднял взгляд, покачав головой.
– Она не хочет, чтобы они знали. Она – клиент. Это не наше дело – звонить им.
Он знал, что я прав. В его челюсти тикал гнев, потому что ему это не нравилось, но он знал, что он тоже ничего не может сделать.
– Ты подключил Баррета?
– Да, их камера была выведена из строя, так что мне нужно посмотреть, что да как.
– Ты получил от них список? – спросил Брок, глядя вниз на мои бумаги и фото. – Бывших? Старых сотрудников?
– Получил сотрудников и все их деловые контакты, – ответил я.
– А бывшие? – поинтересовался Сойер.
Одна вещь, которая, возможно, делала Сойера лучшим из всех нас – ему было искренне наплевать, о чем думают люди, как легко они обижаются, чего, по их мнению, они хотят. Ему было все равно. Он задавал трудные вопросы и требовал ответов, иначе он не брался за дело. В его теле не было ни одной чертовой нежной косточки.
У Брока это было в меньшей степени, он обычно использовал обаяние, чтобы обезоружить людей и получить то, что хотел.
Я, ну, я не умел отвечать на сложные вопросы.
– Нам не нужно говорить тебе, что, скорее всего, кто-то из них был в контакте с кем-то, – сказал Сойер, зная, что я это знаю. – И это сэкономит чертову уйму времени, если ты спросишь, а не будешь пытаться выяснить все самостоятельно. А поскольку ситуация обостряется, у тебя может не быть времени, чтобы раскапывать все это дерьмо самостоятельно. Я знаю, что Кенз… как бы помягче сказать, «заноза в заднице»? Ну, давайте так. Она упряма, и с ней иногда трудно работать, но она умная девушка. Если ты объяснишь ей, зачем тебе нужен список, ей это может не понравиться, но она предложит его. Я предполагаю, что ее партнер будет таким же.
Я с трудом выдохнул воздух через нос и кивнул. Он был прав. Я не мог справиться с такой серьезной ситуацией в детских перчатках.
– Я вернусь за ним вечером, после того как поговорю с Барретом о камерах. Есть кто-нибудь в полиции, кто расскажет мне, что они нашли по ее делу?
Сойер покачал головой.
– Ты знаешь, на что это было похоже с тех пор, как они привезли Йена и подчистили это место. Там все глухо. И они удвоили меры безопасности с тех пор, как Джейни и Алекс продолжили взламывать их систему. Скорее всего, это все равно ничего тебе не даст. Этот магазин, должно быть, завален отпечатками, и если бы у них было что-то, за что можно было бы взяться, они бы уже занялись этим.
Верно.
– Так она была занозой в твоем боку все это время? – спросил Брок мгновение спустя.
Мои брови сошлись вместе, когда я поднял голову.
– Нет. Большую часть времени она молчала. Ее напарница много говорила.
– Кенз? – Сойер замялся. – Кензи молчала? Черт. Она, должно быть, сильно напугана этим, раз молчит. Тебе определенно нужно разобраться с этим дерьмом как можно скорее. Особенно, если мы оставим Пейна и Энзо в стороне. Если, не дай Бог, что-то случится с их младшей сестрой, думаю, мне не нужно говорить тебе, в каком дерьме ты окажешься.
С этими словами они оба зашаркали к выходу, лениво потягивающийся Слим последовал за ними, бросив на меня взгляд через плечо, который говорил, что он ни капельки не сожалеет о моем кресле.
С этими мыслями я начал работу над папкой, все движения были заученными, в бумажной работе не было ничего интересного, даже если речь шла о самой великолепной женщине, с которой я сталкивался за долгое время.
Когда я покидал офис Баррета под проливным дождем вечером того же дня, во мне не было ни капли радости от того, что я хочу вернуться в «Лакс» и увидеть ее снова.
Непрофессионально взволнован.
Это не имело ни малейшего отношения к желанию получить больше информации, чтобы продвинуть дело вперед. Конечно, это было целью, как и всегда, но меня волновал не столько список, сколько возможность еще раз взглянуть на ту чертовку, какой Кензи была в офисе, когда попросила о помощи, а не на ту странную и степенную, с которой я имел дело ранее тем утром.
Когда я выехал на улицу и увидел, что в магазине все еще горит свет, а ее машины нет у входа? Ну, скажем так, у меня было еще больше причин зайти в магазин и, вероятно, задеть ее, вызвать у нее неподдельную реакцию.
Но когда я припарковался сзади рядом с ее машиной, которая стояла не только на заброшенном участке с едва мерцающим верхним светом, но и была припаркована прямо возле чертова мусорного контейнера для картона, который был идеальным местом для того, чтобы спрятаться и ждать ее, я больше не был взволнован, только немного обеспокоен, может быть, даже немного раздражен тем, что она была так беспечна.
Когда я потянулся к дверной ручке и обнаружил, что она повернулась в моей руке, когда она была одна в этом чертовом магазине, да, возможно, я позволил следующей паре предложений вырваться у меня.
– Упрямая чертова женщина, у тебя есть желание умереть? – она подняла голову, ее гипнотические лесные глаза стали огромными, мягкие губы разошлись в удивлении, когда ее взгляд без лишних слов пробежался по мне, остановившись на моих руках на долгое мгновение, прежде чем вернуться к моему лицу. Но все же она ничего не сказала.
– Я сказал тебе убрать эту чертову машину.
Странно, может быть даже неуместно, ее губы медленно изогнулись вверх, отчего ее глаза потеплели.
– Я забыла, – призналась она в напряженной тишине, последовавшей за моими словами.
– Ты забыла? Ты забыла, что какой-то больной ублюдок хочет изнасиловать тебя и твою подругу, и что парковка на темной, пустой стоянке рядом с местом, где он может спрятаться и ждать, чтобы схватить тебя, – плохая идея?
– У меня есть баллончик, – защищалась она, являясь не из тех, кто легко признает, что облажался.
– Который не поможет, если он схватит тебя сзади и бросит в багажник, прежде чем ты успеешь его обрызгать. А эта дверь?
Ее глаза проследили за длиной моей руки до того места, где я жестом указал на нее.
– Кас только что ушла. Я…
– Нужно было быть у двери вместе с ней и запереть ее, когда она уходила, или, что еще лучше, уйти вместе с ней и позволить ее мужчине проводить тебя до машины.
Ее глаза сверкнули при этом, дав мне намек на то, какой она была обычно, на человека, которого, казалось, знали все остальные.
– Насколько я знаю, ты мой частный детектив, а не личный охранник.
– Очевидно, мне, бл*ть, нужно быть и тем, и другим, – сказал я, растягивая губы в улыбке, когда двинулся к ней.
И снова ее глаза пробежались по мне, а поскольку она не смотрела, мои глаза тоже медленно пробежались по ней, рассматривая все, что было видно из-за стола, который, к сожалению, скрывал от глаз ее длинные ноги и великолепную задницу.
– Ты что-нибудь выяснил? – спросила она, заставив меня осознать, что я смотрел на ее рот, потому что я заметил, как ее губы изгибались вокруг каждого слога в этом предложении.
– Баррет работает с камерами. Надеюсь, это куда-нибудь приведет, потому что в противном случае, действительно, не за что зацепиться. Именно поэтому я здесь. – Ее рука поднялась, махнув в движении «и?». Лучше покончить с этим побыстрее, верно? – Мне нужен список всех твоих бывших и всех, с кем ты спала.
При этом ее темные брови слегка сошлись.
– Ох. – Ее рот даже сформировал маленькую букву «о», заставив меня снова осознать, как мне нужно, бл*ть, перестать пялиться на ее чертов рот.
– И это все? Я подумала, что это немного странно, что ты не спросил раньше.
Она могла бы сбить меня с ног легким дуновением ветерка. Как только слова сорвались с ее губ, она потянулась под стол, достала лист слегка позолоченной бумаги и ручку цвета латуни и без труда начала писать список.
– Тебе нужен список парней, с которыми я вообще встречалась, без секса?
Честно говоря, я настолько привык к клиентам и женщинам в моей личной жизни, которые все еще испытывали некое необоснованное смущение или стыд, когда дело доходило до обсуждения сексуальных партнеров, что было почти шокирующе найти кого-то, кто так открыто говорит об этом.
Освежает.
Это было освежающе.
– Что? – она приподняла бровь, наблюдая за мной, вероятно, уловив какую-то смущенную вибрацию.
– Ты очень открыта, – сказал я, пожимая плечами.
– Ну, я… как там говорят? «Прогрессивная», наверное, потому что я не покупаюсь на это нелепое, устаревшее мышление девственницы/шлюхи, которое общество любит впихивать нам в глотку. Всем нравится секс. И пока вы занимаетесь им безопасно, никто не должен стыдиться какого-то абсурдного «числа», которое якобы делает вас либо ханжой, либо шлюхой. Я спала с теми, с кем спала, и я не вижу причин пытаться скрыть это. Итак, вернемся к моему вопросу…
Мои губы дернулись, прежде чем я позволил улыбке распространиться, мне нравилось ее несерьезное мышление больше, чем я готов был признать.
– Каждый парень.
– Отлично. Я просто поставлю крестик напротив тех, кто был просто свиданием.
Ручка летала по бумаге быстро и эффективно, ее почерк был ровным и аккуратным, все изгибы шрифта. Закончив, она перевернула страницу и подтолкнула ее ко мне. Я потянулся за ней и раскрыл ее, обнаружив, что на самом деле их всего девять, и что она знает все их номера телефонов наизусть, что само по себе впечатляет. Список парней, с которыми она просто встречалась, был длинным. По меньшей мере, тридцать, но она все равно знала все их имена и фамилии.
– Нужно что-нибудь еще?
– Эм… если ты можешь вспомнить, с кем из этих парней ты встречалась или спала примерно в то время, когда все это дерьмо начало происходить, это может помочь.
Она нахмурила брови, рассеянно постукивая ручкой по нижней губе, на которой не было помады, покрывавшей ее утром.
– Кажется, я ходила на свидание с этими двумя парнями, – сказала она, перевернув страницу и поставив отметку рядом с их именами, – примерно в то время. Истон был ужасным первым и единственным свиданием, но я устроила Дрейку второе свидание, на котором он большую часть времени провел в телефоне. Я не думаю, что кто-то из них сделал бы это. Я ни с кем не спала до того, как это случилось, а он, – сказала она, водя ручкой по имени без значка «Х», – был самым последним. У нас было что-то вроде… договоренности без обязательств в течение года, поскольку ни у кого из нас не было времени на отношения, мы были трудоголиками. Никаких обид не было. На самом деле он пошел дальше с другой и счастлив. Я действительно не вижу, чтобы это был кто-то из этих парней.
– Хорошо. Я имею в виду, что никогда нельзя знать, что может заставить парня сорваться. Там полно всяких придурков. Я проверю их всех и посмотрю, чем они занимались, нет ли каких-то тревожных сигналов. Мне также понадобится список твоей напарницы. Что? – спросил я, когда ее брови поднялись, и она закусила губу.
– Я не уверена, что список Кэсси будет настолько, ах, всеобъемлющим. Она отличная девушка и уже давно стабильна со своим мужчиной, но у нее было прошлое. И она не совсем все помнит.
Отлично.
– Ну, это то, за что вы мне платите. – Большинство дел были не так просты, как Кенз пыталась представить их мне. Обычно приходилось неимоверно долго копаться в чужом компромате, чтобы найти хоть какую-то зацепку.
– Я поговорю с ней сегодня вечером и попрошу ее подумать над этим. Я могу отправить тебе список по электронной почте завтра.
– Ты уже закончила здесь?
– Ах, – начала она, оглядывая пространство, которое было полностью очищено, большинство полок пустовало благодаря уничтоженному товару.
– Да, думаю, сегодня вечером мне здесь больше нечего делать. Ты проводишь меня до машины?
– Да. Забирай свое дерьмо.
– Так очаровательно, – поддразнила она, вставая и разминая затекшие мышцы, отчего ее футболка задралась и между коротким топом и джинсами с высокой талией показалась большая часть кожи, которая на самом деле находилась прямо под ее грудью, что вызвало неловкий и совершенно нежелательный, учитывая ситуацию, всплеск желания в моем организме.
– Подожди, дай-ка я захвачу для тебя лепестки роз, – проговорил я, заставив ее повернуться ко мне, улыбка распространилась достаточно широко, чтобы кожа возле ее глаз слегка сморщилась.
– Мило. – Она взяла свою сумочку и ключи и вышла из-за стола, все еще в утренних туфлях на каблуках.
– Я так и думал, – согласился я, шагая за ней, пытаясь и не пытаясь не смотреть на ее идеальную гребаную задницу, пока она шла к двери, как будто ее ноги совсем не болели, и мне оставалось только гадать, было ли это так, или она просто хорошо это скрывала.
«Я мог бы сделать отличный массаж ног».
Но я не собирался делать это ей, напомнил я себе, когда потянулся вокруг нее, чтобы открыть дверь, заставив ее повернуться через плечо, затылком коснувшись моей груди в процессе, и бросив на меня взгляд, который, казалось, говорил: «Я могу сама открыть свою дверь, но спасибо». Клянусь, бл*ть, женщина передала все это взглядом.
Клиент.
Она была клиентом.
Мне нужно было взять себя в руки.
Она вышла на тротуар, и дождь почти сразу же залил ее, заставив покачать головой.
– Ну вот и все.
В ее голосе не было ни капли раскаяния, хотя я знал, что это дерьмо занимает целую вечность, и женщины обычно предпочитают доить его несколько дней, если есть возможность. Нет, вместо этого она наклонила голову к небу, позволяя каплям стекать по лицу и полностью промочить волосы. Она решила, что если ей все равно конец, то она может наслаждаться этим.
Никакого раздражения.
Не бег к машине.
И снова – освежающе.
Я вернулся в магазин и выключил свет. Когда я обернулся, она протянула мне ключ, и я закрыл за ней дверь, после чего пошел в ногу, пока она вела меня в сторону здания.
– Ты серьезно? – спросил я, останавливая ее на пути.
– О чем?
– Ты пойдешь по этой чертовой аллее на стоянку?
Для умной женщины она совершала несколько глупых поступков, когда дело касалось ее безопасности. Наверное, в какой-то степени, наличие двух старших братьев, вовлеченных в уличное дерьмо, давало ей некую изоляцию от реальных опасностей; все в округе знали, что если они поднимут руку на нее или ее сестру, то, скорее всего, поплатятся жизнью. Это сделало ее, возможно, более безрассудной, чем она могла себе представить.
Ложное чувство безопасности.
– Так быстрее. – Она закатила глаза. – И у меня есть гигант телохранитель. Я решила, что сегодня безопасно идти коротким путем. Ты вообще поместишься в этом переулке? – спросила она, ступая в него лицом ко мне и идя назад.
– Думаю, справлюсь, – сказал я, следуя за ней, возможно, немного впечатленный тем, что она продолжала идти назад, не спотыкаясь, даже в этих каблуках. – Обещай, что начнешь парковаться у входа.
Должно быть, она уловила что-то в моем голосе, потому что это заставило ее внезапно остановиться в глубине переулка, наклонив голову набок и нахмурив брови. Наступило долгое молчание, прежде чем она в конце концов кивнула, пискнув брелоком от своей машины.
– С этого момента я буду парковаться у входа, – согласилась она, направляясь к нему. – И уеду, когда Кэсси уедет. – Она открыла рот и, зная ее, хотела возразить, поэтому я прервал ее.
– Это нормально – быть трудоголиком, дорогая. Но тогда приходи раньше. Ты не должна оставаться здесь одна после наступления темноты, пока мы не разберемся с этим.
Зная, что у нее нет веских аргументов, она еще раз кивнула мне, взявшись за ручку своей двери.
– Хорошо, но тогда тебе лучше разобраться с этим побыстрее. Мне не нравится подстраивать свою жизнь под кого-то другого.
Это, пожалуй, подвело итог Кензи, когда она откинула волосы, открыла дверь, завела машину и уехала.
Она диктовала свою собственную жизнь.
И это была самая охуенно сексуальная вещь, которую я мог себе представить.
Глава 4
Кензи
Ничего.
Ни звонков.
Никаких сообщений.
Больше никаких взломов.
Ну, взломы могли быть связаны с тем, что кто-то позвонил в компанию и запугал их, чтобы они пришли на следующее утро и починили камеру. И не только это, но и тот самый ремонтник с гнусавым голосом, крысиным лицом и седыми волосами, который буравил нас с Кас взглядом, как будто никогда раньше не видел женщин, также сообщил нам, что он не только починит сломанную камеру, но и установит еще две внутренние и три внешние. Одна из этих внешних? Она была направлена в переулок вместе с датчиком движения.
Если и оставалось хоть малейшее сомнение в том, кто им звонил, то оно было стерто этой лакомой информацией.
Тиг позвонил.
Тиг позвонил и унизил очень сурового владельца с сильным акцентом Бронкса и очень профессиональным тоном «вы говорите мне это так, как будто это моя проблема», когда разговаривал с ним. И все это он сделал, не посоветовавшись ни с Кас, ни со мной.
Обычно я бы разозлилась из-за этого. Это было самонадеянно. Это предполагало, что я не знаю, как позаботиться о себе. И, поскольку мой счет не изменился, это означало, что он либо обманул владельца, либо заплатил за это сам, что меня не устраивало.
Я сама оплачивала свою жизнь.
Это то, что моя мать вдалбливала нам в детстве. Всегда стройте свой собственный фундамент, всегда стойте на своих собственных ногах. Тогда, независимо от того, кто приходит или уходит, он никогда не сможет сбить тебя с ног.
Почему мой разум продолжал отклоняться к идеям отношений каждый раз, когда я думала о Тиге, было совершенно непонятно. Во-первых, потому что он в целом был не в моем вкусе. Во-вторых, потому что я едва знала этого чертового мужчину. И в-третьих, я буквально не видела и не слышала его голоса с той ночи под дождем. Время от времени я получала сообщения по электронной почте о том, что Баррет пока ничего не нашел, что систему безопасности слишком сложно взломать и нужно пригласить другого специалиста, или о том, что он проследил за всеми моими бывшими и не нашел ничего подозрительного. Он все еще работал над списком Кэсси, который ему приходилось сверять с помощью социальных сетей, так как иногда у нее были только прозвища или она знала кого-то как «того Брайана, который дружит с Мэри».
Брызги влаги попали мне на лицо, заставив меня отпрянуть назад с такой силой, что я чуть не упала со стола, за которым сидела, держа на коленях блокнот с набросками, на который, как я поняла, смотрела, но не работала.
Когда я перевела взгляд, то обнаружила, что Кэсси сидит с кривой улыбкой на губах, положив руки на чашку с водой из спа, которую она, очевидно, только что вылила на меня.
– Мечтаешь, да? – спросила она, зная, что я, как правило, не отличаюсь особой прихотливостью. Обычно это была Риз. Я была реалисткой.
– Прости. Не знаю, что со мной не так, – призналась я, пожимая руку и кладя блокнот на стол. Я опоздала с эскизами на июнь, и компания, которой я заплатила за пошив выкроек, через день или два будет ворчать на меня, желая заказать ткани для летней коллекции. Моя рука сомкнулась вокруг кофе, и я сделала длинный глоток, сморщив нос, когда обнаружила, что он уже почти остыл. Как долго, черт возьми, я была в отключке?
– Я знаю, что с тобой не так. – Ее улыбка была лукавой, и на мое поднятие брови, которое она всегда распознает, как приглашение продолжать, она сказала.
– Ты хочешь «Ч» от темного, сексуального гиганта, который заставил тебя разрываться от восторга, потому что он проводил тебя до машины, как рыцарь в сияющих доспехах.
Я тяжело кашлянула, сглатывая, не находя достойного способа не выглядеть ошарашенной этим. Хотя, действительно, у меня то и дело возникали какие-то непристойные мысли, я решила, что это все мой маленький грязный секрет и поэтому ничего страшного.
Очевидно, я была настолько прозрачна, насколько это вообще возможно.
А может, Кас просто знала меня достаточно хорошо, чтобы понять, что я не в себе, и проследила это до того дня, когда я встретила Тига.
Я утешала себя мыслью, что, скорее всего, это последнее, и никто больше никогда об этом не узнает.
– «Ч», Кас? Ч? Если бы я хотела член, я могла бы пойти и получить его в любое время.
– И все же ты хранила целибат в течение нескольких месяцев.
– О, ради Бога. Это засушливый период. Я была занята. Секс не был приоритетом.
– И аппетитный мистер Частный детектив с руками из ствола дерева не заставил тебя подумать о том, чтобы выкроить время для грубого и грязного секса в кладовке.
Ладно.
Возможно, у меня была странная фантазия о том, как меня трахают на работе. Я не могу сказать точно, почему. Может быть, все было просто: это было место, в которое я вложила столько себя, всю свою страсть и преданность, и мне казалось, что было бы взрывоопасно совершить подвиг в нем.
– У него красивые руки, – позволила я, потому что она знала, что если я вижу хорошие руки, то всегда комментирую, и это будет верным признаком того, что я увлечена им, если я хотя бы не признаю этого.
– Но в остальном…
– Да, да. Он не в твоем вкусе. Бла-бла-бла. Твой тип – отстой, если ты не заметила.
Мой тип, возможно, немного тяготел к метро. Мне нравились парни, которые умели одеваться, а парни, которые умели одеваться, как правило, были такими же требовательными, как и я, что всегда приводило к ссорам и неизбежному разрыву отношений.
Моя мама говорила, что, мужчина тут ни при чем, что мой взгляд просто останавливается на одежде, и я принимаю решение прямо там и тогда.
Возможно, в этом даже была доля правды.
Что было очень, ужасно поверхностно с моей стороны.
Но мне также нравилось, что большинству моих бывших в метро нравилась одежда и часы, потому что они работали ради них, они были амбициозными, им нравилось только работать над улучшением жизни.
Как я.
Единственная проблема заключалась в том, что они, как правило, заботились о работе больше, чем обо мне.
Точно так же, как я заботилась о них.
Это был уродливый цикл, поэтому я перестала серьезно встречаться и долгое время была подругой с привилегиями, когда я чувствовала себя неуверенно и нуждалась в разрядке.
Я полностью осознавала, что попала в нездоровый цикл с мужчинами, и поскольку я действительно была в порядке сама по себе, я отложила это на второй план, чтобы разобраться с этим, ну, когда угодно.
– Мой тип больше не является проблемой, поскольку я сейчас не встречаюсь.
– Тебе уже не двадцать лет, Кенз. Я знаю, что работа для тебя важнее всего, и я не говорю, что это неправильно, но в жизни есть нечто большее. И я не буду, – оборвала она меня, когда я открыла рот, – говорить о твоей сестре, братьях, матери или тетях. Я знаю, что вы все близки, и они тоже важны. Я просто говорю, что ты можешь восхищаться силой своей матери, не вырывая все страницы из ее книги, Кей. Ты можешь ходить на свидания. Ты можешь найти мужчин, которым можно доверять. Может быть, даже того парня, Тига. В нем есть что-то такое. Ты не можешь этого отрицать.
– На нем был Тимс, – сказала я, скривив губы.
– Вероятно, он постоянно попадает в дерьмовые ситуации, где ему пригождаются эти стальные пальцы. Он не какой-нибудь фальшивый гангстер, Кенз. Это рабочие ботинки, а не модные заявления. Большинство мужчин не думают о том, что женщины подумают об их ботинках, когда они идут их покупать.
Она была права.
Я вела себя глупо, осуждая его по мелочам.
На самом деле, я просто пыталась отмахнуться, чтобы она не знала, насколько сильно я была увлечена этим незнакомцем.
– Ладно, хорошо, я оставлю это, – сказала она, приняв мое молчание за гнев. – Прошло двадцать минут. Почему бы тебе не сбегать за обедом?
Честно говоря, возможно, впервые в жизни, мне нужно было уехать подальше от «Лакс». Воздух казался густым и тяжелым для дыхания, и я была благодарна за побег, даже если он заключался в том, чтобы пробежать пять магазинов вниз за суши.
– Хорошо. Держи оборону.
Прошло десять минут, может, пятнадцать.
Люди в суши-салоне всегда отстаивали очередь, и мне пришлось ждать, пока наш заказ закончат укладывать в коробки, а потом платить.
Но это было не больше пятнадцати минут.
Как только моя рука сомкнулась на дверной ручке, по позвоночнику, казалось, скользнул кусочек льда, пока каждый сантиметр меня не стал холодным, пока мурашки не покрыли каждый сантиметр кожи.
Иррациональная часть меня хотела убежать с криками.
Но поскольку это было именно так – иррационально – я потянулась за телефоном и разблокировала его. Паранойя, наверное. Но всегда лучше перестраховаться.
Я открыла дверь и вошла. Первое, что я заметила, это то, что я не увидела Кас.
Что было не так уж странно. Может, ей нужно было в туалет. Может быть, она приносила нам напитки с кухни. Кто знает.
Но я не могла избавиться от этого ощущения, продолжая двигаться по идеальному полу в идеальном, но пустом магазине, к столу.
И тут пакет выскользнул из моих пальцев и упал на пол.
За столом, где сидела Кас, был беспорядок. Бумаги валялись на полу. Мой почти пустой кофе разлился по всей поверхности, а керамика была разбросана по полу.
И, что хуже всего, на краю стола были ярко-красные пятна крови, а одна из туфель Кэсси валялась на полу.
Все мое тело выпрямилось, когда паника начала заполнять мою систему, заставляя каждый дюйм меня чувствовать, что он гудит, электрический, чужой и непереносимый, пока я металась вокруг, охваченная паранойей. Мое сердце было в горле, когда я сканировала магазин.
Моя рука поднялась, дрожа так сильно, что я с трудом просканировала свои контакты, прежде чем нашла номер, который он прислал мне по электронной почте.
– Тиг.
Я думала, что его голос утешит меня, но, похоже, истерика бурлила внутри, превращая мой голос в странный писк.
– Она пропала!
Последовала короткая пауза.
– Кто пропал, Кенз?
– Кэсси. Она пропала. Она… Я ушла на обед, вернулась, а ее нет, там беспорядок, кровь и ее туфля. И она пропала!
– Хорошо. – Его голос был немного более твердым, чем обычно, не допускающим возражений. Вероятно, это была реакция на мою истерику, и он знал, что ему нужно держать меня как можно спокойнее. – Кенз, мне нужно, чтобы ты вышла из магазина, хорошо? Выйди прямо сейчас и просто… просто стой у входа, если хочешь, и жди меня. Или иди в кафе. Просто выйди из магазина и будь на виду, хорошо? – Наступила пауза, пока я заставляла свои ноги двигаться, не чувствуя их, как будто они онемели во сне, хотя это было не так, поскольку мне пришлось сосредоточиться на том, чтобы поднять их и двигаться к двери. Медленно. Это было слишком медленно.
– Кензи?
– Я вышла, – сказала я, мой голос был воздушным, когда я тяжело сглотнула, оглядываясь вокруг, полная паранойи.
– Хорошо. Мне нужно, чтобы ты оставалась на телефоне, хорошо? – Он убрал телефон ото рта; его тон был приглушен, когда он что-то рявкнул кому-то еще, а затем я услышала шум машин, когда он, как я представляла, вышел на улицу, чтобы сесть в свою машину.
– Кенз, – сказал он снова, его голос был хлестким, пробивающимся сквозь странный туман, в котором застрял мой мозг.
Кэсси.
Моя Кэсси.
Моя лучшая подруга в этом чертовом мире. Девушка, с которой я играла, росла, строила жизнь.
А там был какой-то псих – какой-то ублюдок, который хотел засунуть в нас целые конечности – и она была у него. Она была у него, и неизвестно, сколько времени пройдет, прежде чем с ней начнет происходить что-то ужасное.
– Дыши, – потребовал он, заставив меня осознать, что моя грудь действительно сдавлена, что я не дышала. Поэтому я сделала долгий, глубокий вдох, обнаружив, что от этого стало еще хуже.
– Я в двух минутах езды. – В его голосе прозвучала уверенность, но она осталась глухой, потому что все, что я могла слышать, это биение собственного сердца, отдающееся в моих ушах. Мой живот был каким-то узлом, но в то же время зловеще бурлил, заставляя меня искренне опасаться, что мне станет плохо от собственных ног.
Казалось, что прошло совсем немного времени, но в то же время целая вечность, прежде чем его машина с визгом остановилась позади меня, позади моей машины, припаркованной на двойной парковке в городе, который ненавидит это дерьмо, но, очевидно, не заботясь об этом, он подбежал ко мне с неработающим двигателем.
