Текст книги "Кроме Стоунхенджа"

Автор книги: Джеральд Хокинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Эмерсон упрекал английских археологов за то, что они исследуют египетские пирамиды и гробницы, пока Стоунхендж все еще ждет их лопаты, но там, на равнине, в обществе Карлейля, «этот древний сфинкс заставил нас забыть о мелочной национальной розни». И он покидал Стоунхендж с грустью: «В его пределах растут лютики, крапива, а повсюду вокруг – дикий тмин, маргаритки, спирея, золотарник, репейник и ковры травы. Высоко над нами парили, распевая, жаворонки, – как выразился мой друг, жаворонки, которые увидели свет в прошлом году, и ветер, древний, как тысячелетия».

Было бы неверно делать из всего вышесказанного поспешный вывод, что Стоунхендж входил некогда в единую всемирную астрокультуру. Его культура ограничена тремя неолитическими «линзами» и еще одной – начала бронзового века, которые захватывали Британию и, возможно, в культурном отношении были связаны с Западной Европой. Не существует никаких данных, подтверждающих существование гелиолитической расы Смита-Перри, которая будто бы распространилась по полукругу от Нила через Европу. Собственно говоря, имеющиеся в настоящее время археологические данные неопровержимо свидетельствуют против такого утверждения. Хейердаловская гипотеза о трансатлантической миграции (Египет, Марокко, Южная Америка), за которой якобы последовало пересечение Тихого океана на илотах (Перу, остров Пасхи, Индонезия), в настоящее время – не более чем предположение, и полная его оценка еще только предстоит.

Астроархеология приоткрыла завесу над идеей, над некой движущей силой, над напряженным интересом к Солнцу и Луне. Сознание человека подпало под могучее воздействие этих космических тел уже 20 000 лет назад, когда с помощью насечек на мамонтовом клыке он запечатлевая фазы Луны. В эпоху резьбы по кости он уже интересовался числами, числа и геометрия владели его мыслями со времен мегалитических строителей до ученых античной Греции. В каждом отдельном случае суть работы, возможно, затемнялась магией, мистическими верованиями, оккультизмом. Человек осознавал сложность небесных явлений и окружавшей его природы. Он осознавал ход времени. Он размечал смену времен года и самый год солнечными и лунными датами. Он возводил сооружения, которые не требовались для удовлетворения его текущих будничных нужд и, казалось, превосходили его физические возможности. Он стремился через содействие астрономических направлений связать человека на земле с богами на небе.

Когда американский исследователь Эдвард Томпсон, обнаруживший сокровища священного колодца в Чичен-Ице, стоял там, где некогда совершали свои обряды жрецы майя, он ощутил эту древнюю гармонию с космосом:

«Как-то утром я стоял на крыше храма, когда первые лучи солнца одели багрянцем далекий горизонт. Все окутывала глубокая утренняя тишина. Звуки ночи замерли, дневной шум еще не поднялся. Небо надо ной и земля внизу, казалось, затаили дыхание, чего-то ожидая. Затем в ярком сиянии взошло огромное круглое Солнце, и весь мир запел и зажужжал… Сама природа научила первобытного человека поклоняться Солнцу, и в глубине души современный человек все еще не забыл древних уроков».

Быть может, мы так никогда в точности и не узнаем, чем было небо в жизни древних людей. Крепла ли эфемерная идея, передаваясь от культуры к культуре, и была ли она решающим шагом к цивилизации, подтверждая отличие человека как мыслящего существа от всех прочих биологических видов? Или это осознание было естественным откликом разных рас и культур на единое воздействие неба? Мы находим свидетельства этого влияния в дописьменные эпохи в глубинах доисторических времен и в Азии, и в Африке, и в Америке, и на островах Тихого океана.

И таким же откликом служит сейчас в Соединенных Штатах обращение к экологии. Не он ли подвигнул Генри Бестона прожить полный солнечный цикл на пляже Кейп-Кода, под вечный шум волн, чтобы проверить реакции своего мозга на психологический эксперимент полного отдаления от техноцентричного мира? В «Самом дальнем доме» он пишет:

«Год, прожитый в четырех стенах, – это путешествие по листам календаря; год на лоне самой природной природы – это свершение могучего ритуала. Чтобы участвовать в нем, надо обладать знаниями о паломничестве Солнца, уметь его чувствовать, обладать тем его ощущением, которое заставляло даже самые примитивные племена отмечать летний предел его пути и последнее его декабрьское отступление. Все эти осенние недели я наблюдал, как огромный диск отодвигался к югу по горизонту болотистых равнин, сегодня заходя за этим лугом, завтра – за тем деревом, а послезавтра – за припорошенной первым снегом осокой вон на той кочке. Мне кажется, потеряв это чувство, это ощущение Солнца, мы утратили очень многое…

Я заснул беспокойным сном и скоро проснулся, как обычно просыпаются спящие под открытым небом. Смутные стены мрака вокруг дышат приятным запахом песка, стояла нерушимая тишина, и неровное кольцо стеблей над моей головой было недвижно, словно вещи в доме… В прозрачном небе на востоке из дыхания мглы, скопившейся у края моря и океана, поднимались наискось друг от друга две великие звезды – Бетельгейзе и Беллатрикс, плечи Ориона. Наступила осень, и Великан ‹…› вновь стоял над горизонтом дня и убывающего года. Его пояс все еще скрывала облачная гряда, а ноги уходили в глубины пространства и дальних волн морских.

Мой год на пляже завершил свой полный цикл, и наступило время отворить дверь. Глядя на эти великие солнца, я вспоминал тот последний раз, когда я отметил их весной в апреле, – они растворялись в свете дня, уходили за горизонт на западе, где тянутся болота. Я смотрел, как они блестели вдали над чугунными волнами черного декабря. И вот Охотник вновь восходил, чтобы прогнать лето на юг, и вновь следом за ним шла осень. Я был свидетелем солнечного ритуала, я приобщился к миру стихий…».

Быть может, поколения, сменявшие друг друга среди множества событий после опохи Стоунхенджа. несли с собой тайную память об этих древних горизонтах, и она незримо вошла в основу нашей современной цивилизации.

Приложение
Астроархеология[56]56
  Перепечатано с некоторыми изменениями из: «Vistas in Astronomy», ed. A. Beer, Pergamon Press, Oxford and New York, 1968.


[Закрыть]

Введение

В последнее время Стоунхендж (графство Уилтшир, Англия) изучен настолько подробно, что ученые, специалисты в иных областях, получили возможность заняться исследованием назначения этого памятника мегалитической культуры. Радиоуглеродный анализ и другие археологические данные показывают, что строительство Стоунхенджа было начато около 3000 г. до и. э., когда были выкопаны ров и лунки. Дата эта, установленная с точностью до одного-двух столетий, была получена путем анализа радиоактивности кусочка древесного угля с использованием уточненного периода полураспада С¹⁴. Возведение каменных частей Стоунхенджа – трилитов, сарсенового кольца и т. д. – было начато около 1700 г. до и. э. Более подробно эти сооружения будут рассмотрены в настоящей статье ниже (рис. 50–53). Хотя возведение и перестройка Стоунхенджа продолжались в течение многих столетий, тем не менее оказалось возможным доказать (Хокинс, 1963), что ямы от столбов, камни и арки все время располагались таким образом, чтобы отмечать направления на крайние точки восхода и захода Солнца и Луны на горизонте. Солнце, естественно, достигало этих крайних точек своего восхода и захода в каждом тропическом году, но Луне для завершения ее полного цикла требовалось 18,6 года. Из этого, видимо, следует, что Стоунхендж на протяжении всего периода, пока его использовали, строился и перестраивался представителями разных культур по одному и тому же астрономическому плану.

Археологические раскопки привели к обнаружению некоторого количества расположенных кольцами лунок, которые были вырыты, а затем вновь засыпаны либо под воздействием естественных причин, либо человеческими руками. Число лунок в кольцах оказалось с астрономической точки зрения чрезвычайно интересным. Кольцо из 29 лунок и кольцо из 30 лунок, по-видимому, представляют краткий и долгий синодические периоды древнего календаря. В кольце из 56 лунок Обри, вполне возможно, представлен сезонный цикл затмений. Все это дало возможность предположить, что кольца Стоунхенджа использовались для предвычисления фаз Луны, а также для предсказания тех месяцев года, в которые можно было произойти затмение (Хокинс, 1964).

Ρис. 45. План Стоунхенджа.

Установление того факта, что Стоунхендж был тщательно спланированной астрономической обсерваторией, а также предположение, что он, кроме того, был вычислительным устройством, стало возможно благодаря прямому взаимодействию двух наук – астрономии и археологии, и возникшая в результате их слияния дисциплина получила название «астроархеология». Область ее исследований вполне укладывается в тему истории науки вообще и истории астрономии в частности, если только отказаться от ригористического определения истории лишь как истории письменной. Стоунхендж нем и в точном смысле слова принадлежит ко временам доисторическим, но, быть может, мы имеем право приравнивать сведения, которые удалось получить благодаря «прочтению» расположения камней и числа лунок в кольцах, к тем сведениям, которые дает прочтение письменных памятников. Это неписаные свидетельства, доистория науки.

Идея о том, что древние люди производили астрономические наблюдения, широко отражена в древнем фольклоре, хотя она и остается недоказанной. Стьюкли (1740) отметил тот факт, что все главные линии Стоунхенджа направлены на северо-восток, «туда, где Солнце встает в самые длинные дни». Из контекста его высказывания явствует, что он уже в 1740 г. не приписывал эту идею себе. По-видимому, гэльское население Шотландии всегда считало само собой разумеющимся, что многие круги камней в их стране так или иначе указывают на Солнце. В 1893 г. Магнус Спенс выдвинул предположение, что камни и могильники близ Мэшоу на Оркнейских островах могут быть ориентированы в определенные точки, связанные с Солнцем и Луной, и произведенные позже детальные вычисления подтвердили, что для некоторых случаев его предположения верны. Сэр Норман Локьер показал, что главные оси Стоунхенджа ориентированы на точку восхода Солнца в день летнего солнцестояния, и использовал этот факт для установления археологической даты (Локьер и Пенроуз, 1901). Локьер выдвинул предположения об ориентации ряда других мегалитических сооружений на Британских островах, в частности об ориентации их на определенные звезды. По его мнению, большинство древних египетских и греческих храмов были ориентированы на точку восхода или захода какой-либо звезды; это предположение рассматривается в настоящей статье ниже. Совсем недавно Том (1965) изучил сложную геометрическую основу мегалитических сооружений на Британских островах и выдвинул идею о том, что камни и каменные круги обладают солнечной, лунной или звездной ориентацией.

Некоторые аспекты ранних астроархеологических исследований были подвергнуты справедливой критике. Локьер, например, пытался установить дату постройки Стоунхенджа по ориентации Аллеи на точку солнечного восхода, хотя не было известно, какой именно момент восхода был избран строителями (использоваться могла любая точка горизонта в пределах 1° – от места первого проблеска до того места, где солнечный диск только касается горизонта), так что установить точную дату не представлялось возможным. Ориентация египетских храмов на определенные звезды была вычислена на основании датировки, которая, как выяснилось позже, была ошибочной.[57]57
  Существует немало самых различных предположений, лежащих вне области точной науки и объединяемых под названием «пирамидология». Так, отыскивается особое значение в соотношении длины и высоты различных древних сооружений; буквам алфавита приписываются определенные числовые значения, а затем числа, получающиеся из отдельных слов, суммируются в поисках сокровенного смысла; выдвигаются предположения о существовании в древности доисторических сверхрас и сверхзнаний. Археолог Ф. Петри рассказывает, что он как-то застал одного такого пирамидиота за откалыванием камня пирамиды; таким путем он пытался подогнать ее размеры под очередную нелепую теорию.


[Закрыть]

Критерии

1. Даты строительства не могут быть определены по астрономической ориентации

Современная археология достигла теперь такой степени развития, что даты возведения большинства доисторических построек могут быть установлены с достаточной точностью. Относительная хронологическая последовательность культурных слоев, разработанная почти для всего мира, подкреплена теперь возможностью определения абсолютной хронологии с помощью анализа радиоактивности. Любые астрономические даты, опирающиеся на положение Солнца, Луны или планет, неминуемо окажутся менее точными ввиду чрезвычайной медленности изменения наклона земной оси или орбит указанных небесных тел. Кроме того, из-за отсутствия письменных источников невозможно установить, отмечали ли древние строители момент первого проблеска Солнца, мгновение, когда солнечный диск делится линией горизонта точно пополам, или же то последнее мгновение, когда он еще касался горизонта своей нижней точкой. Неопределенность эта увеличивается из-за невозможности установить, не заслонялся ли в эпоху строительства горизонт деревьями или иной растительностью. Все эти неясности в сочетании с уже указанной медленностью изменения наклона земной оси могут привести к тому, что ошибка определенной таким астрономическим путем даты достигнет нескольких тысячелетий.

Ориентирование на звезды могло бы послужить основой для более точного определения дат, однако неизвестность, какая именно звезда была использована, в сочетании с неизбежными в процессе строительства «ошибками монтажа» полностью обесценивает астрономический метод установления дат. За любой тысячелетний период многие звезды будут в то или иное время обладать данным конкретным склонением. Каждая звезда, проходящая через такое «окно» склонений, даст иную возможность датировать строительство, и при отсутствии письменных памятников невозможно определить, которая из звезд была использована при возведении данного сооружения, да и использовалась ли вообще какая-нибудь звезда. Так, например, Капелла имела склонение 38,5° в 510 г. и. э., а Арктур – то же самое склонение в 1350 г. и. э.

2. Направления следует устанавливать исключительно по искусственным ориентирам

Хотя логично предположить, что установленные в ряд камни или парные арки должны были указывать на точку восхода или захода какого-либо небесного светила, было бы ошибочным исходить в настоящее время из того, что для этой цели использовались естественные объекты. Правда, вполне возможно, что при наблюдении из некоторой точки Луна в определенные моменты своего цикла восходила над каким-либо заметным холмом на горизонте и что как раз ввиду этого обстоятельства и было выбрано данное место. Но один лишь выбор данного места сам по себе не является достаточным свидетельством того, что строители ориентировались именно на восход Луны. Как правило, обычный горизонт всегда изобилует характерными естественными приметами; это могут быть другие холмы, седловины между ними, отдельно стоящие камни или острова. Любые из них могут с достаточным основанием рассматриваться как ориентиры в соответствии с критерием 5, который будет приведен ниже Если же, с другой стороны, на такой отдельно стоящий холм ориентирован ряд камней или какие-то другие явно искусственные сооружения, то такое направление может быть рассмотрено с полным на то основанием. Созданные человеком ориентиры сами по себе уже показывают астрономическое значение этого направления, а отдаленный холм дает нам хотя и интересную, но не необходимую информацию.

3. Направления следует постулировать только для групп однородных ориентиров.

По логике вещей необходимо исследовать все направления, которые южно выделить для определенной группы ориентиров. Для и предметов общее число перестановок составляет и (и – 1). Эта формула дает нам максимальное чисто направлений, которые могут быть установлены для какой-либо группы ориентиров. Число это с увеличением и быстро возрастает и скоро становится настолько большим, что оказывается возможным найти направление на точку восхода или захода любого небесного светила, так что всякие выводы оказываются лишенными смысла.

Предположим для примера, что строители некоего сооружения старались отметить некоторые определенные точки горизонта. Задним числом нам гораздо труднее угадать их намерения, чем им самим было разметить нужные направления. Примем, например, что им нужно было отметить два направления, используя для каждого два камня. Самым фактом установки в одном месте четырех камней строители создали 4×3 возможных направления, которые они то ли использовали, то ли нет. Рассматривая такое сооружение, специалист по доисторической культуре должен будет с самого начала признать возможность существования 12 сознательно отмеченных направлений, хотя на самом деле строителей интересовали только два из них.

Эта проблема распознавания ориентиров будет более полно рассмотрена в критерии 5. Она значительно упрощается, если мы исключим все явно неоднородные ориентиры, такие, например, как круглый могильник, видимый из круга камней, или центр кольцевого рва, видимый от входа в длинный могильник. Чтобы быть до конца последовательными, мы должны рассматривать все искусственные объекты, принадлежащие хронологически к одной эпохе, как неоднородные ориентиры, а в этом случае число их возможных сопоставлений обычно оказывается таким, что никакое их использование невозможно.

4. В анализ следует включить все связанные между собой положения небесных светил

Если для данного сооружения предполагается ориентация на точку солнечного восхода в день летнего солнцестояния, то в анализе необходимо рассмотреть всю группу из четырех восходов и заходов Солнца в день летнего и день зимнего солнцестояния. Точно так же направление на крайнюю точку восхода Луны в день солнцестояния подразумевает исследование системы из семи других точек восхода и захода Луны – в день летнего и зимнего солнцестояния. Если ориентирами отмечено только одно направление из всей этой группы, значимость этого направления не столь несомненна.

Если предполагается ориентация на звезду определенной величины, то в анализ следует включить как возможные точки ориентации данного сооружения и все другие звезды той же или большей яркости. На небе имеется 39 звезд первой величины и более ярких и 145 звезд между первой и второй величиной. Поэтому значимость ориентации на более слабую звезду очень мала.

5. Необходимо рассматривать все направления, которые могут быть выделены в данном сооружении

Как указывалось в критерии 3, число перестановок в группе из и предметов равно и (и – 1). Это, однако, абсолютный максимум всех возможных направлений, и многие из них могут быть отброшены сразу же после изучения местности или плана сооружения.

В качестве примера возьмем два камня, к которым прибавлено еще два таким образом, что вместе они образуют один ряд из четырех камней. Два добавленных камня порождают десять добавочных возможных перестановок, но все они лишь повторяют направления, заданные исходной парой. Не возникло ни одного добавочного направления. С точки зрения современного математика мы имеем тут дело с несомненной избыточностью, но для тех, кто ставил эти добавочные камни, дело, возможно, обстояло совсем по-другому.

В группе ориентиров могут оказаться и другие направления, которые практически вполне возможно исключить. Некоторые камни в такой группе стоят настолько близко друг к другу, что не отмечают никакого направления, расположение же других свидетельствует скорее об архитектурных, нежели астрономических функциях. В частности, арки обычно делают возможным лишь очень ограниченное число направлений, исключая другие по той простой причине, что вкось через арку смотреть невозможно.

Все приведенные выше критерии нужны для того, чтобы благоразумно оставить из всех теорий и заключений лишь те, у которых больше всего шансов оказаться верными, и отбросить остальные. А затем следует искать добавочные свидетельства, которые либо подтвердят, либо опровергнут эти теории. Математически рассчитать значимость той или иной группы направлений очень трудно, а потому не исключено, что приведенные здесь критерии излишне строги. Обычная теория вероятности подразумевает случайно протекающий процесс, но такой случайности в астроархеологическом сооружении быть не может, так как в его устройстве и расположении обычно присутствует определенная система. Нельзя только ради возможности рассчитать вероятность выдвигать предположение, будто строители действовали наугад, и статистика случайности тут, строго говоря, неприменима.

В идеале следует учитывать все приведенные выше критерии. Выводы, сделанные для данного сооружения, оказываются тем менее надежными, чем большее количество этих критериев мы отбросим. Основной их принцип может быть коротко сформулирован следующим образом: исходите из однородных ориентиров и мишеней и избегайте бесконечного их размножения.