Текст книги "Буря и ярость (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Арментроут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

– Это потрясло меня. Поэтому я отпрянул от тебя. Я никогда не чувствовал такой… сильной потребности в ком-то. Я… я не знаю, что делаю, когда речь заходит о тебе. Когда я с тобой, я не думаю о ней и уж точно не представляю её. Я вижу только тебя. Просто не знаю, что это значит. Всё, что я знаю, это то, что я никогда не хотел причинить тебе боль.

Я поверила ему.

Слёзы подступили к горлу, и я кивнула. Я действительно поверила ему, и почему-то мне захотелось отпустить всё и заплакать. Я отвернулась, не имея ни малейшего представления, куда это привело меня… нас.

Нет, это была ложь.

Я знала.

– Ты мне нравишься, Трин, и я забочусь о тебе. Я знаю, что это что-то да значит, – сказал он, и когда я не смотрела на него, я почувствовала, как он пальцами сжал мою челюсть, отводя мою голову назад, пока я не встретилась с ним взглядом. – И я реально хочу тебя. Чёрт, я вон из кожи лезу от желания обладать тобой, и я чувствую, что это так… будто меня тянет к тебе. Это самая сумасшедшая вещь. Такое чувство, что я знаю, где ты находишься, не глядя. Когда я сказал тебе в общине в Потомаке, что чувствую, будто знаю тебя, тогда я не был полон дерьма. Я серьёзно так чувствую, и я… Я не могу этого объяснить.

Но.

Между нами повисло «но».

Я нравилась Зейну. Он заботился обо мне. Он хотел меня. Но он был обожжён. Сильно. Вокруг него была возведена крепость, которая была связна не только с Лейлой, но и с его отцом и его собственным отношением к обязанностям своего клана. Он не знал, что ему нужно.

Может, и я не знала, какого это быть влюблённой или любить кого-то так, как любил он, но я думала… Я думала, что если тебе действительно кто-то нравится, ты понимаешь, есть ли у этих отношений будущее, даже если ты не знаешь человека неделями, месяцами или годами, ты просто знаешь. И если бы ты знал, что тебе кто-то нравится, ты бы протянул руку и схватил его. Ты бы погнался за ним.

И я знала, что он мне нравится, и я знала, что даже сейчас, когда всё так запутано, если бы он испытывал то же самое, я бы протянула руку и схватила его. Я бы погналась за ним.

Но я была почти уверена, что, несмотря на всё, что он сказал, он не собирался идти по этому пути со мной. Он не был готов.

– Всё хорошо, – сказала я и заставила себя улыбнуться, хотя это было не очень хорошо.

Это ощущалось ужасно.

Зейн скользнул пальцами по моей щеке, и я закрыла глаза.

– Трин…

Моя улыбка начала дрожать, я поняла, что настало моё время получить пространство. Всё должно было быть хорошо. Мне нужна была его помощь. Он будет нуждаться в моей помощи, и мои слёзы не сделают ситуацию лучше или менее неловкой.

Большим пальцем он скользнул по моему подбородку, чуть ниже губы, заставляя меня сделать неглубокий вдох. Я ощутила этот нежный взмах до самых кончиков пальцев ног.

– Всё действительно хорошо?

Я кивнула, открывая глаза.

– Да, я всё понимаю.

Сомнение затуманило его прекрасные глаза, но он улыбнулся, опустив подбородок и прижавшись губами к центру моего лба. Поцелуй был похож на тот, что произошел раньше в гараже, сладкий и нежный, и совершенно разрушительный.

Отстранившись, я высвободилась и поднялась на нетвёрдых ногах.

– Я думаю… Я устала. Я хочу сказать, что устала. Я просто пойду спать, – ещё не было и одиннадцати часов. – Спасибо, что поговорил со мной.

Он открыл рот, но казалось, не знал, что сказать. Наконец ему удалось выдавить сухой скрип.

– Пожалуйста, не благодари меня сейчас.

Грудь свело, и я кивнула. Я повернулась, прежде чем сотворила нечто… импульсивное и безрассудное, типа взять и плюнуть на совершенно и мучительно больно разбитое сердце, которое непременно будет разбитым впоследствии, и забраться в его объятия, потому что я думала, что он позволит мне сделать именно это.

Он будет рад этому.

Я же не могла этого сделать… потому что я уже начала влюбляться в него, и я не могла допустить этого.

Я должна была быть умнее этого.

Я буду умнее этого.

Потому что я наконец-то нашла того, кого хотела, к кому стремилась, и я не хотела быть запасным вариантом прошлого, которое он всё ещё переживал.

Торопливо обойдя диван, я направилась прямиком в спальню, но остановилась у дверного проёма.

– Спокойной ночи, Зейн.

Он остался на диване, и когда я начала закрывать дверь, он сказал:

– Спокойной ночи.

Я закрыла дверь.

И заперла её на замок.

ГЛАВА 32

Я не плакала.

Я хотела, но слёзы всё собирались и собирались, и иссыхали. Я лежала на спине и мечтала, как бы посмотреть на звезды.

Я не могла вспомнить, когда в последний раз позволяла себе плакать. Когда мама умерла? Нет. Святое дерьмо, даже тогда, я держала всё в себе. Конечно, я чувствовала жжение слёз в горле и в глазах, но я никогда не выпускала их.

И я не могла выпустить их сейчас.

Я почти не спала. Стоило мне только уснуть, как я рывком просыпалась буквально через несколько минут, вырываясь из кошмаров, в которых я всегда видела истекающего кровью, умирающего Мишу или снов, где я следовала за Зейном, но никогда не могла добраться до него, независимо от того, как быстро я бежала, или сколько раз я звала его по имени. Так продолжалось всю ночь, поэтому, когда я, наконец, проснулась рано утром и увидела слабый свет зари, просачивающийся под тяжёлые шторы, я отказалась от очередной попытки поспать.

Я перекатилась на другой бок и потянулась за потрёпанной книгой на тумбочке. Обхватив пальцами хрупкий переплёт, я прижала его к груди и держала, закрыв глаза.

Мне нужно было наладить свою жизнь.

Именно это я поняла в эти ранние утренние часы, пока лежала в постели Зейна, прижимая к груди мамину книгу. Я подумала о том, что произошло прошлой ночью между мной и Зейном. Я размышляла о том, что ведьма сказала нам с Ротом, и о том, что могло происходить с Мишей в этот самый момент.

Я ни на секунду не задумывалась, что Баэль просто хотел схватить, убить, а потом продать меня по частям ковену. За этим должно было стоять что-то ещё, и именно на этом мне нужно было сосредоточиться. А не на том, что произошло между мной и Зейном.

Я найду Мишу, а потом помогу Зейну и его клану найти то, что убивало их, а потом мы с Мишей отправимся домой. Зейн… Он будет просто воспоминанием. Надеюсь, когда я отдалюсь, это будет хорошим воспоминанием, но даже если оно всё ещё будет печальным, это будет неважно, потому что у меня будут Миша и Джада. Я буду исполнять свой долг – мы с Мишей будем исполнять свой долг.

Но что, если сегодняшний вечер ни к чему нас не приведёт?

Демон забрал Мишу с целью добраться до меня. Он уже послал за мной Геллионов и импов. Что, если единственный способ найти Мишу, это дать Баэлю то, что он хочет?

То есть меня.

Я прижала книгу к груди, мой желудок опустился и внутренности скрутило. Это звучало… безумно и безрассудно, но я буду готова пойти на это. Если сегодня вечером мы не получим ответы…

Должно быть, я снова задремала, потому что, проснувшись, обнаружила, что Арахис сидит на краю кровати, а мамина книга в мягкой обложке лежит под моей грудью.

– Доброе утро, – сказал Арахис, размахивая прозрачными ногами. – Ну, уже почти полдень. Ты должна встать и, ну не знаю, сделать что-то продуктивное.

Я нахмурилась, глядя на него.

– И ты, возможно, захочешь поскорее встать, потому что я думаю, что мистер задумчивый горячий горгулья-паренёк готовит бекон.

Бекон?

Да ради бекона, я готова встать и предстать перед Зейном абсолютно голая.

Я легла на спину, вытащила книгу и положила её на тумбочку.

– Который час?

– Время, когда пора бы начать жить правильно.

Я закатила глаза.

– Уже почти полдень, – повторил он. – У вас с Зейном всё в порядке? Когда я вернулся, вы двое не прижимались друг к другу, как маленькие жучки.

Я не хотела даже думать о том, что он видел нас вместе, и я не хотела признавать, то, как защемило в груди.

– Всё в порядке, – сказала я, наконец.

– Вчера вечером мне так не показалось.

– Кстати о прошлой ночи… – я села и откинула волосы с лица. – Кто та девушка, с которой ты разговариваешь?

– Джена? О, она потрясающая. Она увидела меня пару дней назад, когда я проверял вестибюль. Она познакомила меня с сериалом «Очень странные дела», а я познакомил её со «Звездными войнами». Ты знаешь, что первые три части, единственные которые имеют значение.

Я не знала, что и думать о том, что кто-то ещё мог видеть Арахиса.

– Сколько ей лет?

– Четырнадцать? Наверное? Она классная. Она бы тебе понравилась. Я должен вас познакомить.

Желудок скрутило.

– Ты ничего не говорил обо мне… о том, кто я?

Он закатил глаза.

– Хах. Нет. Я не идиот. Но если она может видеть, тебе не кажется, что она кто-то вроде тебя?

– Не совсем, – я поднялась. – Она, вероятно, какой-нибудь дальний потомок по линии ангела, но она не такая как я. Я…

– Особенная снежинка?

Я прищурила глаза, глядя на него.

– Нет. Я прямой потомок. Я бы хотела увидеться с ней как-нибудь, но сейчас я хочу сходить в душ и начну приводить в порядок собственную жизнь.

– Давно пора.

Проигнорировав его, я пошла в ванную и быстренько приняла душ, позволив горячей воде смыть с себя это паршивое чувство. Выйдя из ванной, я расчесала волосы и надела леггинсы и футболку, со счастливым смайликом посередине.

В спальне Арахиса не было. Я остановилась в дверях и глубоко вдохнула, пытаясь успокоить дыхание.

Я справлюсь.

Я смогу войти туда, посмотреть на Зейна и сделать… всё правильно. Я смогу это сделать. Я должна сделать это.

И я сделала.

Как только открылась дверь, и мне стоило мне почувствовать запах бекона, в животе заурчало. Зейн был возле кухонного островка, вытаскивая хрустящие полосы бекона из сковородки. Мои шаги замедлились, когда он поднял голову и взглянул на меня. Даже несмотря на то, что я не видела его глаза с того места, где я стояла, я почувствовала напряженность его взгляда.

Волна настороженности скользнула по моей коже, и я заставила себя шагнуть вперёд.

– Доброе утро, – пробормотала я. – Или доброго дня.

Зейн переложил пару полосок бекона на тарелку и, подойдя ближе, я увидела намёк на улыбку на его губах, когда он убрал прядь волос за ухо.

– А я только собирался посмотреть, не проснулась ли ты.

– Угу, – сказала я и затем поняла, как глупо это звучит. Я подошла к холодильнику и взяла бутылку сока. – Хорошо спал?

– Да, – он отвернулся, положил на тарелку щипцы и опустил руки на островок. – Вообще-то, я солгал. Я отвратительно спал прошлой ночью.

Я взглядом скользнула по нему и прерывисто вздохнула.

– Если честно, я тоже не спала.

– Извини, – пробормотал он, опустив глаза. – Надеюсь, что бекон и новости, которые у меня есть, всё исправят.

– Бекон способен помочь в чём угодно, – я села на стул, поставив голые ноги на поперченную балку. – Какие у тебя новости?

– Сегодня утром звонил Гидеон, – сказал он, говоря о Страже из своего клана. – Он дал мне адрес этого сенатора. Его основной адрес в Теннесси, но у него есть дом на другом берегу реки, рядом с рестораном, где мы встречались с Ротом.

– Это хорошо. Значит, мы проверим этот адрес сегодня вечером?

Я чувствовала на себе взгляд Зейна, пока жевала бекон.

– Да, но у меня есть ещё кое-какие новости, – он подождал, пока я взгляну на него. – Гидеон смог выследить машину, в которой видели Баэля. Это связано с автосервисом, который занимается только государственными чиновникам и дипломатами. Он связался с водителем, немного убеждения и он смог получить список тех, кого везли в тот день. Это был только один человек.

– Дай-ка угадаю. Сенатор Джош Фишер?

– Да, – взяв полоску бекона. – Итак, у нас были подозрения и раньше, но теперь мы точно знаем, что сенатор Фишер и Баэль были связаны.

Вспыхнула надежда.

– Боже. Я знаю, что не должна быть счастлива услышать это, но это…

– Это явная зацепка. Связь.

Я кивнула, прерывисто вздохнув.

– Сегодня вечером может быть… – я оборвала себя раньше, чем позволила надежде унести меня.

Однако Зейн всё понял.

– Ты сможешь найти Мишу сегодня вечером. Или, может быть, мы найдём информацию о том, где он находится, – он оттолкнулся от острова. – Испытывать надежду, это нормально.

– Серьёзно? – я вытерла руки о бумажное полотенце, которое волшебным образом оказалось передо мной. – А что, если мы ничего не найдём?

– Найдём.

Он обошёл остров, и я напряглась, когда он остановился рядом со мной, встав между другим стулом и мной. Он был так близко, что я чувствовала исходящее от него тепло.

– Но иногда не помешает надеяться, что, в конце концов, всё получится.

Я подумала, что возможно, слишком много надежд не привели ни к чему, кроме боли, но я оставила это при себе и опустила взгляд. В итоге я уставилась на его грудь. На нём была серая хлопчатая рубашка, на которой не было ни единого пятнышка жира. Я осознала, что это требует серьёзных навыков жарки бекона.

Я сделала глубокий, медленный вдох и уловила слабый запах зимней мяты. Я сглотнула.

– Спасибо за завтрак. Я… я бы сказала, что в один прекрасный день отплачу тебе тем же, но сомневаюсь, что тебе это понравится.

– Почему?

– Я даже яйца варить не умею.

Он усмехнулся.

– Уверен, что всё не так уж и плохо.

– О, нет, это так. Однажды я попыталась сделать сэндвич с жареным сыром, и хлеб с сыром прилип к сковороде, – сказала я ему, поигрывая салфеткой. – А потом я чуть не сожгла дом Тьерри, потому что была уверена, что смогу приготовить жареную курицу. На кухне я просто катастрофа.

– Я могу научить тебя готовить жареный сыр, – сказал он, и я резко подняла на него глаза. В его глазах была такая теплота, что мне захотелось провалиться в неё. – Как насчёт того, чтобы попробовать это завтра на обед?

Моё глупое, глупое сердце пропустило счастливый маленький удар, и если бы оно было прямо передо мной, я бы ударила его. Я потупила взор.

– Я не знаю.

Зейн взял прядь моих волос и осторожно потянул.

– Если ты научишься готовить жареный сыр, это изменит твою жизнь.

Против моей воли и здравого смысла, мой взгляд поднялся к нему.

– Просто скажи «да», Трин.

Я должна была сказать «нет», но поскольку я была отличницей по поиску приключений на свою голову, я кивнула.

Зейн улыбнулся, и это было похоже на награду, от чего мне захотелось ударить его сейчас. Но эта улыбка померкла, когда он провёл пальцами по моим влажным волосам.

– Вчера вечером ты заперла дверь.

Я замерла.

Зейн отпустил мои волосы.

– Я… хотел я, чтобы ты это не сделала.

Воздух застрял у меня в горле.

– Но, наверное, это была умная мысль.

Зейн пытался прийти ко мне прошлой ночью. То ли потому, что он не мог заснуть, или же он слышал, как я ворочалась всю ночь.

Но он всё равно попытался прийти ко мне после всего, и я не знала, что и думать об этом, кроме того, что Зейн, скорее всего, был прав.

Наверно, хорошо, что я заперла ту дверь.

* * *

Медленно выдохнув, я оторвала взгляд от густых зарослей вязов. Наступили сумерки, и мы направлялись к дому сенатора Фишера, который находился недалеко от Бетесды.

Мы уже миновали несколько домов, таких больших, что я даже смогла их разглядеть, но на протяжении последней мили я видела только деревья.

У Зейна зазвонил телефон, и он потянулся к бедру за ним.

– Это Рот, – сказал он мне, и ответил на звонок. – Что случилось?

Я наблюдала за ним, и заметила, как на его подбородке дрогнул мускул, вероятно, в ответ на что-то сказанное Ротом.

– Ну конечно. Увидимся через несколько минут, – закончив разговор, он положил телефон в выемку в двери машины. – Мы съедим и припаркуемся в стороне, и немного пройдём пешком. Рот и Лейла уже почти на месте.

Я кивнула.

– Звучит как план.

Зейн припарковался, съехав на обочину старой гравийной дороги. Деревья скрывали машину от всех на дороге и, выйдя из неё, я была благодарна, что надела рубашку свободного кроя, когда влага ударила мне в лицо.

Зейн обошёл «Импалу» спереди и присоединился ко мне.

– Мы идём на запад, через лес, так мы должны выйти к воротам, по словам Гидеона. Там нас встретят Рот и Лейла.

Я кивнула, чувствуя тяжесть кинжалов, пристегнутых к моим бёдрам, когда я сошла с гравия и скользнула вниз по небольшой насыпи. Я осмотрела лесополосу. С наступлением сумерек, быстро переходящих в ночь, это было не очень весело.

– Ты в порядке? – спросил Зейн, опережая меня на несколько шагов.

Я начала говорить «да», потому что не хотела быть обузой, но я дерьмово видела и местность была совершенно незнакомой.

– Я… я почти ничего не вижу.

Зейн остановился впереди и повернулся ко мне. Через секунду он уже был рядом со мной. Не говоря ни слова, он взял меня за руку, и я покраснела.

– Тут походу… каменистая земля. И к тому же, много упавших деревьев и веток.

– Хорошо, – прошептала я, немного смущённая и немного благодарная. – Обычно это не так сложно. Дома я могу бегать по лесу, как ни в чём не бывало, потому что знакома с местностью. Прости…

– Не извиняйся, – он сжал мою руку. – Ничего страшного в этом нет.

– Ты должен держать меня за руку, – сказала я, когда он повёл меня в обход чего-то большого на земле… валуна или ветки.

– Я не должен. Я хочу, – он поймал низко свисающую ветку и приподнял её с нашего пути. Мы нырнули под неё. – И помни, я говорил тебе, что буду твоим горгульей-поводырём всякий раз, когда ты будешь нуждаться во мне.

Покачав головой, я рассмеялась.

– Хорошо, сейчас ты очень хорошо справляешься.

– Ох, я планирую преуспеть в этом.

Я сжала губы, не зная, как принять его лёгкий, дразнящий тон. Я решила, что смогу подумать об этом позже, потому что шаги Зейна замедлились.

Мы были у забора.

Высвободив руку, я уставилась на освещённые цементные колонны и закрытые ворота. Я глубоко вздохнула, пробуя на вкус свежий воздух, смешанный с хрустящей зимней мятой Зейна, и…

– Это странно, – сказала я.

– Что? – Зейн наклонился ко мне всем телом.

– Я не чувствую никаких демонов. Единственный раз, когда я не чувствовала демонов, был когда мы находились на территории твоего клана… и здесь, – я посмотрела на ворота. – Полагаю, я ожидала почувствовать их здесь.

– Должно быть, тебе тяжело приходится в таком городе как Вашингтон, чувствовать так много демонов.

– Я начинаю привыкать к разным степеням, – подняв руку, я провела ладонью по лбу. – Но если сенатор связан с Баэлем, разве здесь не должно быть демонов?

– На самом деле, это ничего не значит, – ответил он, и я взглянула на него. Прошло несколько долгих минут, и всё вокруг нас погрузилось в тень. – Трин, я…

И тогда я почувствовала их.

И Зейн тоже.

Горячее дыхание на затылке и внезапная тяжесть в воздухе вокруг нас. Мы оба повернулись к воротам как раз в тот момент, когда из тени, по другую сторону, появилась фигура.

– Рот, – сказал Зейн, делая шаг вперёд.

Принц-демон остановился, и я прищурилась, увидев кого-то ещё позади него. Я предположила, что это была Лейла.

– Сначала мы осмотрим дом. Кажется, там никого нет.

– Дерьмо, – пробормотала я.

– Неплохие новости, – вмешалась Лейла. – Мы можем войти и осмотреться, может, найдём что-нибудь.

Она была права.

– И вероятно, появится сегодня вечером дома в какой-то момент, – сказал Зейн, и я кивнула. – Ну, давайте перейдём к взлому и проникновению, – положив руки на середину ворот, он повернулся. Металл заскрежетал, а затем поддался. Ворота раздвинулись, распахнувшись настежь. Он отступил в сторону. – После тебя.

– Показушник, – пробормотала я.

Он усмехнулся.

– Что? Ты так не можешь?

– Я сильная, – я кивнула в сторону Рота и Лейлы. – Но не настолько.

– В доме была сигнализация, но мы её отключили перед тем, как явились сюда, – сказала Лейла, и мне стало интересно, как это удалось сделать, не вызвав подозрения у охранной компании. Я решила, что это было благодаря Роту. – Мы ещё не входили.

– Хорошо, – сказала я, пока мы шли по ровной подъездной дорожке.

Зейн шёл рядом со мной. Лейла спросила:

– Вы проверили этого сенатора? Мы сделали это сегодня, и он, вероятно, последний человек, на которого вы могли бы подумать, что он будет вовлечён во что-то демоническое.

– Или первый человек, если хотите знать моё мнение, – вмешался Рот. – Прославленный сенатор участвует во множестве благотворительных организаций, которые приносят пользу молодёжи из групп риска. Ходит в церковь каждое воскресенье. Происходит из длинной линии баптистских пасторов. Женат был один раз, причем на своей школьной возлюбленной, которая умерла от рака груди два года назад. С тех пор он также участвует в реформе здравоохранения и женских услугах.

Уголки моих губ опустились вниз.

– Почему ты считаешь, что он будет первым человеком?

– Потому что, по моему опыту, это всегда последние, кого ты подозреваешь. Те, кто прячет свои тёмные души, вместо того чтобы показать миру, что они дерьмо, – ответил он, и я покачала головой. – И тот факт, что, хотя он участвует во всех этих добрых делах, он проголосовал против каждой реформы и законопроекта, которые действительно помогли бы нуждающимся людям.

– Ох.

Ну, эта последняя часть вроде как скрепила сделку.

– Если мы не встретимся с сенатором сегодня вечером, Лейла попытается найти его, чтобы мы смогли взглянуть на его душу, но у меня такое предчувствие, что мы знаем, чем это обернётся.

Мы ускорили темп, когда в поле зрения появился раскинувшийся одноэтажный дом в стиле ранчо. Включились прожекторы, и я вздрогнула от внезапного резкого света. Рот и Лейла обошли дом и направились к задней двери.

Моё сердце бешено колотилось, когда мы вошли в крытый проход, и Рот подошёл к задней двери. Он повернул ручку, щёлкнув замком надвое.

– Ну и кто же этот показушник? – сказала Лейла.

– Я, – съязвил Рот. – Всегда я.

Взглянув на Зейна, я глубоко вздохнула. Волнение охватило меня, и я последовала за Ротом и Лейлой в тускло освещённый дом.

Зейн был позади меня.

– Я ещё не видел никаких камер, так что приглядывайтесь.

– Конечно, босс, – ответил Рот.

Мы начали открывать дверь за дверью, заглядывая в каждую пустую спальню, и с каждой пустой, нормальной на вид комнатой, всё большее разочарование захлёстывало меня. К тому времени, как мы проверили все спальни, гостиную, кухню и кабинет, я уже знала, что Миши здесь нет.

Я не думала, что Миша когда-либо здесь был, и если быть честной с самой собой, с того момента, когда мы узнали о сенаторе, в глубине души я понимала, что его здесь не будет. Это было бы слишком просто.

– А вот и рабочий кабинет, – крикнула Лейла из другого крыла дома, я же в это время стояла посреди большой гостиной.

На стенах висели фотографии в рамках и, подойдя к ним, я увидела, что все они имеют отношение к одной семье. Лица на снимках были расплывчатыми пятнами, но думаю, что гостиная сенатора ничем не отличалась от миллионов других гостиных. Я протянула руку и коснулась чёрной матовой рамки одной из фотографий. Кончик моего пальца покрылся пылью.

– Трин? – позвал меня Зейн из-за моей спины.

Я повернулась, уперев руки в бока, открыла рот, закрыла его и снова попыталась найти слова.

– Его здесь нет. Ни Миши. Ни сенатора. Никого. Не думаю, что кто-то здесь был в последнее время.

– Трин, – голос Зейна был мягким, и он шагнул ко мне. – Я…

– Не говори этого, – я подняла руку. – Пожалуйста, не извиняйся прямо сейчас. Это просто очередной тупик, а Миша где-то там, скорее всего, замучен до смерти, и что мы делаем?

– Мы пытаемся найти его.

– Что, если мы никогда не найдём его? А что, если мы не успеем найти его вовремя?

Моё сердце забилось слишком быстро, и я отвернулась. Я не успела далеко уйти.

Зейн обхватил рукой мою талию и притянул меня к себе. Я запротестовала, но он обнял меня, положив одну руку мне на затылок. Я вздрогнула от прикосновения, и когда почувствовала его дыхание на своём лбу, я зажмурилась.

– Мы найдём его, – сказал он. – Найдём.

Прижавшись щекой к его груди, я не стала озвучивать то, что поняла. Единственный способ добраться до Миши, это использовать себя в качестве приманки.

– Эй, – вмешался голос Рота. – Лейла кое-что нашла, что, на мой взгляд, вы захотели бы увидеть.

Зейн медленно отстранился, но не отпустил меня. Его рука по-прежнему лежала у меня на затылке.

– Мы найдём его, Трин.

С трудом сглотнув, я кивнула.

– Что вы нашли? – спросил Зейн, убирая руку с моего затылка.

– Пойдемте.

Я заставила свои ноги двигаться, не обращая внимания на любопытный взгляд Рота, брошенный в мою сторону. Мы последовали за ним в кабинет, освещённый настольной лампой. Вдоль стен стояли стеллажи с книгами. Отдельно стоящий глобус. Ещё фотографии тех, кто, как я предположила, были семьёй сенатора. Лейла сидела за столом, её волосы казались почти белыми в свете лампы. Она смотрела на то, что очень напоминало книги с большими полями, занимавшими почти весь стол. Рот подошёл к глобусу и начал вращать его, а Зейн присоединился к Лейле.

Я почувствовала странную боль в груди, увидев их вместе, и проигнорировала её, потому что эта боль была очень, очень неправильной. Скрестив руки на груди, я подошла к столу.

– Что это? – спросила я, поскольку ничего не могла разобрать.

– Похоже на… – Зейн повернул бумагу. – Это похоже на планировку школы.

Лейла огляделась вокруг.

– Да, – она указала на несколько пометок. – Там занятия… а вон тут общежития. Что такое?..

Зейн наклонился вперёд.

– Ясли?

Глобус перестал вращаться.

– В какой такой школе бывают ясли? – спросил Рот.

Беспокойство скользнуло по моей коже.

– Хороший вопрос.

Зейн покачал головой и поднял тонкий лист.

– Здесь есть название компании. «Киммерийская промышленность». Вы слышали о них?

– Нет. Но слово Киммерийская…

Рот резко дернул голову в сторону, и я почувствовала это.

Давление поселилось между лопатками, и я задрала голову, а Рот поднял подбородок, его ноздри раздулись.

– Демоны? – спросила я, потянувшись за кинжалами.

– Ты их чувствуешь? – спросил он, в это же время Зейн и Лейла перестали рыться в бумагах. – И ты знаешь, что тех, кого ты чувствуешь, это не мы?

Я кивнула.

– Я чувствую вас двоих, но это более… тёмное.

Рот наклонил голову в мою сторону, и я готова была поклясться, что он надул губы.

– А я что тёмным не ощущаюсь?

– Ничего себе, Рот. Уязвило, да?

Зейн положил руку на стол и прыгнул, приземлившись на корточки. Поднявшись, он обратился.

Серая рубашка разорвалась по центру, и разрыв разошелся вниз по спине. Его кожа из золотистой стала тёмно-серой, а за спиной развернулись крылья.

Это было довольно впечатляющее зрелище.

Я перевела взгляд с него на Рота.

– Я хочу сказать, что я чувствую тебя и Лейлу, но это присутствие я чувствую… интенсивнее.

Рот казался успокоенным этим ответом.

– Лейла, у тебя есть с собой телефон? – спросил Зейн, шагнув ко мне.

– Да, – ответила она.

– Сможешь быстро всё это сфотографировать? – спросил он. – И отправить мне?

Лейла достала телефон из кармана.

– Займусь этим.

Я пальцами сжала рукояти кинжалов и шагнула к окну. Я ничего не видела за ними. Я отстегнула оружие.

– Как ты думаешь, сенатор и, возможно, Баэль возвращаются? – спросила я, хотя для меня это не имело особого смысла. Не было видно никаких фар. Ни одной машины на подъездной дорожке. – Или что-то ещё.

– Если это Баэль, то он получит самый большой сюрприз в своей жизни, – прорычал Зейн. – Посмотри на это. Ты видишь это? – спросил он, повернувшись ко мне.

Я прищурилась, увидев нечто похожее… похожее на туман, окутывающий подъездную дорожку и передний двор, такой густой, что он походил на волну грозовых туч на земле.

– Я это вижу.

– Ничего хорошего не жди.

Зейн сложил крылья за спиной.

– Фотографии готовы, – Лейла обошла стол и сунула телефон в карман. – Я не вижу ни одной машины на подъездной дорожке, и я нигде не видела ни одной камеры.

– Ну, то, что идёт нам на встречу, это куча дерьмовых демонов, – сказал Рот. – А я не верю в совпадения.

– Ведьма рассказала тебе о сенаторе, – сказал Зейн. – Есть ли шанс, что она могла предупредить сенатора или Баэля? Подставила нас демонам.

– Если и так, то она не просто глупая ведьма, она будет мёртвой ведьмой, – прорычал Рот, и я увидела, как он изменился.

Его кожа истончилась, когда маслянистая тьма просочилась наружу, превратив цвет лица из оливкового в обсидиановый. Его крылья были почти такими же широкими, как у Зейна, но у него не было рогов.

– Святое дерьмо, – прошептала Лейла. – Сколько их там?

Моё сердце пропустило удар, и я напряглась, стараясь разглядеть что-нибудь в тумане на улице.

– Я ничего не вижу… – я умолкла, когда в густом тумане начали появляться какие-то фигуры. – Вот, чёрт.

Их было несколько… десятков, одни высокие, другие маленькие. Некоторые шли. Другие ползли. Некоторые даже витали в воздухе. Я никогда не видела столько демонов в одном месте.

Я повернулась к Зейну.

– Мне казалось, ты говорил, что вокруг не так уж много демонов.

– Да, – протянул он, растягивая слова. – Их столько не было.

– Думаю, сейчас они все здесь, – сказал Рот, взглянув на Лейлу. – Если дела пойдут плохо, я хочу, чтобы ты убралась отсюда. Возвратишься домой к Кайману…

– Ты под кайфом? – потребовала Лейла. – Если дела пойдут плохо, я буду надирать кому-нибудь задницу.

– Лейла…

Она подняла руку.

– Не забывай, я крутая.

– Там около сорока с лишним демонов.

Сорок с лишним? Боже.

Зейн возвышался надо мной, пока говорил:

– Если тебе понадобится использовать свою благодать, сделай это. Ты поняла? Если это истощит тебя, я позабочусь, чтобы между нами ничего не встало.

С колотящимся сердцем я кивнула.

– Поняла.

– Если ты остаёшься, ты должна быть готова, Лейла, – посоветовал Зейн, когда твари в тумане замерли в трех метрах от дома.

Лейла тоже обратилась, привлекая моё внимание, и я не поняла, что увидела. Она выглядела как обычно, только у неё были чёрные крылья… с перьями.

– Оперенье. У тебя крылья с перьями, – тупо сказала я.

– Да, – левое крыло Лейлы дёрнулось, и она улыбнулась мне. – Это долгая история, но суть её в том, что я чуть не умерла, и вот это происходит сейчас, когда я меняюсь.

Я уставилась на неё.

– Ты похожа на… на ангела. Если бы у ангела были чёрные крылья.

– Я не ангел, – она пожала плечом. – Я просто… уникальна.

– Именно так, детка, – ответил Рот, протягивая ей руку. Она приняла его руку, и они встали бок о бок перед окном. Он наклонился и прошептал: – Я знаю, что ты крутая. Никогда этого не забуду.

Я отвернулась от них как раз вовремя, чтобы увидеть, как одна из высоких фигур подошла к окну. Тень остановилась слишком далеко, и я не могла разобрать детали.

– Это Верховный демон, – объяснил Зейн, зная, что черты лица тени были для меня всего лишь размытым пятном. – Это не Баэль. Этого я никогда не видел. А ты, Рот?

– Как я уже говорил, я не дружу со всеми демонами.

Зейн фыркнул.

– Привет? – крикнул демон, стоявший перед домом, как будто он пришёл сюда продавать печенье, приготовленное девочками скаутами, или что-то в этом роде. – Мы знаем, что вы там, – он поднял руку и помахал. – Эй! А что это у нас там? Полукровка, дочь Лилит. Принц-демон, который был очень, очень плохим. Страж, у которого странная компания, и настоящий, живой и дышащий… Истиннорождённый?