Текст книги "Синее пламя (ЛП)"

Автор книги: Дженис Харди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– Да. Спасибо.

Он тряхнул мешками с пинвиумом.

– Это того стоило. Не попадитесь.

– И вы.

Сеун послал мне воздушный поцелуй и убежал с бандой. Я повернулась к своим.

Айлин, Данэлло, Энзи, Винвик, Джован, Бахари, два Забирателя и десять колдунов с

учениками.

– Вам есть куда идти? – спросила у них Айлин.

– Я могу позаботиться о себе, – сказал колдун со второй телегой. – Мы пойдем,

спасибо за спасение, – он толкал телегу по улице и направился в другую сторону от

Квенджи. Кузнецы пошли за ним.

Сорг цокнул и повернулся ко мне.

– Их поймают через день. Мы останемся с вами.

Данэлло улыбнулся.

– Хочу уже увидеть лицо Сиэкт, когда мы придем.

* * *

– Нельзя приводить сюда чужаков! – заявила Сиэкт, когда мы вошли в главный зал.

Никто не был рад нас видеть. Энзи и остальные сели на стулья и на пол. Мы потеряли

троих по пути – колдун решил покинуть город, один ученик ушел к своей семье, а еще

один убежал, увидев виллу, испугавшись аристократов.

Я высыпала пинвиум из мешка на стол. Данэлло достал шесть кирпичей пинвиума.

Айлин опустила броню. Мешок песка оказался хорошо перемолотым пинвиумом.

Сиэкт смотрела на меня, на груду, а потом на стол.

– Откуда столько? – она подняла кусок брони. – Это? – она уставилась на меня. –

Святые! Это броня Бессмертного?

– Была.

Люди шептались за ней, некоторые были уже не так возмущены.

– Где вы это взяли?

– На заводе, – я пыталась не улыбаться. – На кухне еще телега с пинвиумом, можете

ее спустить, – сказала я.

Она побелела.

– Что вы наделали?

– Герцог еще долго не будет делать оружие.

– О, нет. Нет. Как можно быть такой глупой!

Я отпрянула. Данэлло шагнул.

– Она сделала то, что вы не смогли.

– Этого нельзя было делать, идиот, – она повернулась к остальным. – Предупредите

другие дома. Убедитесь, что все вооружены и готовы.

Некоторые кивнули и пошли наверх. Раздался топот. Ондераан ворвался в комнату

со смесью гнева и страха на лице.

– Нельзя было делать этого до возвращения Джеатара, – сказал он мне.

– Погодите, – сказала Сиэкт. – Вы знали об этом? Вы удерживали меня, но позволили

ей напасть на завод?

Ондераан не слушал ее.

– Половина гарнизона сейчас охотится на тебя. Понимаешь, что ты сделала?

– Она спасла нас, – сказал Сорг. – Ткнула герцогу в глаз.

Ондераан смотрел на них, словно только сейчас заметил.

– Кто все эти люди?

– Забиратели и колдуны, что были в плену у герцога на заводе. Он заставлял их

работать на него.

Ондераан вздохнул.

– Ты не понимаешь, что сделала.

Нет, но разрушение завода не было той победой, на которую я рассчитывала.

– Я думала, мы хотим остановить герцога?

Сиэкт фыркнула.

– И ты дала ему повод напасть на нас. Ондераан, что происходит?

– Завод в огне. Говорят, там растекся жидкий пинвиум. Солдат созвали, они

запирают врата. Никто не попадет и не выйдет из города.

– Разве не идеальный момент для атаки на герцога? – сказал Данэлло. – Его люди

рассеяны, он отвлечен заводом.

– Если бы мы были готовы, – сказала Сиэкт. – Но мы не готовы, никого нет на месте.

– Я думал, у вас есть люди на месте. Вы об этом говорили.

Она напряглась и посмотрела на Ондераана, это его расстроило сильнее, чем я.

– О чем он?

– Он не в себе.

Данэлло нахмурился.

– Вряд ли. Она сказала, что у нее есть люди на месте, готовые убить герцога.

Сиэкт была готова взорваться. Ондераан опередил ее.

– Убить? – закричал он. – Сколько раз я тебе говорил, нет. Убьешь герцога, и в

Басэере начнется гражданская война. Нам нужно раскрыть его, подставить и избавиться.

– Вряд ли, – она посмотрела на Данэлло. – Думаешь, кому-то есть дело до его

действий? Они знают и ничего не делают.

– Люди не знают, – сказал Ондераан. – И не все аристократы знают правду.

– Узнают, когда он будет мертв.

– Начнутся мятежи. Ты пробьешь дыру для алчных аристократов Басэера. Будет

война, пострадают люди. Не так нужно победить. Герцог украл трон, и нам нужно

обвинить его в измене…

– Герцог повлияет на суд…

– …и законный наследник тоже…

– О, опять? Кому нужны законные наследники? Они нам как-то помогали? Вы просто

пытаетесь доказать, что ваша семья права, что они поддерживали настоящего герцога, а

те, кто не слушал их, ошибались.

– Ошибались!

– И что? Никого с той стороны семьи не осталось.

– Осталось!

– Слухи это. Мифы, чтобы тревожить людей. Их не подтвердить, так зачем нам

верить в это?

– Потому что это правда.

– Если вас нужно доказательство деяний герцога, – зло сказала я, – оно у нас есть.

Они уставились на меня.

– Так я доказала, что Светоч воровал пинвиум в Гевеге, что герцог проводил

эксперименты на Забирателях. Я спасла их и дала рассказать свои истории. Эти колдуны и

Забиратели могут рассказать о том, что он делал. Они – ваше доказательство. Пусть

говорят на суде.

Сиэкт скрестила руки.

– Они не доживут, а если и доживут, их никто не послушает.

– Почему?

– Никто не доверяет Забирателям или колдунам после того, что с ними сделал герцог.

Ондераан не возражал. Как и остальные, даже колдуны, которых мы спасли.

– Дураки вы, – сказала я. – Бросать рыбу, потому что вам нужна птица. Какая

разница, поверят им или нет! Они услышат их истории, узнают, что происходят. Кто-то

поверит. Вы никого не убедите, пока они не узнают, что происходит.

– А что происходит?! – сказал Джеатар с лестницы. Он выглядел уставшим, грязным.

– Вы вернулись! – обрадовалась я. Он видел, как это сработало в Гевеге. Он мог

убедить их, что я права.

– Ниа уничтожила завод, – сказала Сиэкт. – К рассвету вся армия будет искать нас,

если уже не ищут.

– Они уже там. Я едва успел пройти через врата, и их закрыли. Дым и огонь видно с

пристани, – он подошел ко мне, поглядывая на встревоженных колдунов и Забирателей в

углу комнаты.

– Он нас найдет, – сказала Сиэкт. – Все сопротивление. Мы в опасности.

– Мы и раньше были в опасности.

– Тогда мы сразимся, – сказала я.

– Сразимся? – сказала Сиэкт. – Он отправит за нами не обычных солдат. Он отправит

Бессмертных. Ты хочешь с ними бороться?

Я улыбнулась.

– Я бы предпочла бороться. Так проще победить.

Все смотрели на меня, как на сумасшедшую, кроме тех, кто знал меня. Они

улыбались.

– Ты с ума сошла.

Джеатар вздохнул.

– Нет, Сиэкт, просто она умнее, крепче и живучее тебя.

Но Тали была не такой. Герцог мог послать за мной всю армию, но ее было проще

найти.

– Джеатар, если Бессмертных пошлют за нами, значит, лагеря Забирателей без

охраны? Или слабо защищены?

Он вскинул брови, казалось, что он пытается не смеяться.

– Ты не серьезно.

– Мне нужно забрать сестру.

Он сухо рассмеялся.

– Нет, туда не попасть. Лагеря за стенами, никто не пройдет сейчас врата, – он указал

на нашу форму. – Они видели форму, так что их не обмануть, они будут проверять

каждого солдата, чтобы убедиться, что это солдаты.

– Она даже это испортила, – добавила Сиэкт.

– Попытаемся выжить, – сказал Ондераан. – Мы можем собрать поддержку. Люди

уже злые, и когда герцог начнет стучать в двери и вытаскивать невинные семьи для

допроса, многие присоединяться к нам.

Сиэкт покачала головой.

– Эти методы не сработают. Мальчик прав насчет атаки. Нужно воспользоваться

шансом и убить герцога.

– Это начнет войну.

– Если будет война, – сказала я, – мне нужно забрать Тали. Она в большей опасности,

чем мы.

Ондераан взглянул на меня.

– Твою сестру зовут Тали?

В его глазах было узнавание, словно он понял то, от чего я отказывалась неделями.

Мои ладони стали холодными. Я не хотела отвечать на этот вопрос. Я не хотела

признавать правду.

– Да, – прошептала я.

– Святые, вы – дочки Пелевена?

Я кивнула.

Ондераан вдохнул, а потом протянул ладони.

– Он был моим братом, – тихо сказал он. – Я – твой дядя.

ДВАДЦАТЬ ДВА:

– Нет, – сказала я. – Мой отец не был басэери, – я не была басэери.

Ондераан улыбнулся.

– Его кровь была, даже если он так не думал. Он любил Гевег.

– Это невозможно.

Айлин взяла меня за руку, Данэлло – за другую. Они молчали, но крепко держали.

Джеатар смотрел на меня, раскрыв рот. Как и все.

– Ты – Эналова? – спросил Джеатар.

– Я – д’Эналова. Это другое.

Ондераан печально улыбнулся.

– Нет. Пелевен думал, что гевегская версия скроет их, но я думаю, что он сделал это

для Риассы.

Мамы.

– Думаешь, Тали с Бессмертными? – сказал он.

– Да. Вианд схватила ее, но мы не нашли ее с другими Забирателями на заводе. Она

не может быть в другом месте, – если герцог не забрал ее пытать за мою беспечность.

– Мне очень жаль.

Как и мне. Я пыталась игнорировать потрясенные взгляды окружающих, но они

резали меня ножами, вскрывали правду, которую я не хотела знать. Ондераан был мне

родней. Родней из Басэера. У меня была кровь басэери, как и у отца. Но во мне была и

гевегская кровь матери. Какой я становилась?

– Джеатар, – сказал Ондераан, – что мы можем сделать?

Сиэкт обрела дар речи:

– Вы отказались действовать против герцога, но сделаете это ради племянницы, хотя

вы даже не встречались?

– Я встречал их. Я думал, что они умерли с братом. Я не видел Нию после того, как

папу убили.

– Сорилль, – прошептала я. Дед умер в Сорилле со многими из консорциума

пинвиума.

Сиэкт кивнула.

– Да, Сорилль. Что твоя семья там делала? Тысячи умерли, потому что они

отказались действовать. Хочешь повторить их ошибку?

Я подняла голову. Что моя семья делала в Сорилле?

Джеатар шагнул к ней.

– Эналовы не виноваты в том, что случилось в Сорилле.

Она не отпрянула, не двигалась.

– Они разозлили герцога. Они отказались от него…

– Хватит! – Ондераан разнял их. – Мы здесь не для обсуждения истории.

– Это для тебя история, – сказала Сиэкт. – Два брата, борющиеся за трон.

– Три, – сказал Джеатар. – Было три брата.

Она нахмурилась.

– Беспаар не считается, у него не было шанса.

– Герцог убил его.

– Потому что он прятался в Сорилле, – Сиэкт провела ладонями по волосам.

– Это безумие. Оба брата герцога мертвы, трон у него, мы спорим о том, что уже не

важно.

– Конечно, важно, – сказал Ондераан.

– Вам, в этом и проблема. Мы просто хотим, чтобы герцога не было, и его место

занял кто-то новый. Вы хотите исправить ошибки прошлого. Это не исправить, Одераан.

– Это месть? – тихо спросила я.

Сиэкт посмотрела на меня, словно не была уверена, что делать.

– Вопрос в том, что правильно.

Я рассмеялась и опустилась на ближайший стул, она растерялась.

– Правильное делать непросто, поверьте. Ты думаешь, что ты прав, а потом теряешь

мысль, а вокруг все в крови и смертях. Делать плохое ради хорошего не выйдет.

– Ты поймешь, когда подрастешь.

– Если вы начнете войну, то я не подрасту.

Она ощетинилась.

– Ты сама ее пытаешься начать.

– Сиэкт, хватит, – сказал Джеатар. – Что сделано, то сделано, нам нужно с этим

справляться. Данэлло прав, герцог отвлечен, и это нужно использовать. Связаться с

нашими людьми, разместить их, дотянуться до тех, кого не убедили. Добраться до членов

суда. Рассказать им, что случилось, что сделал герцог. Святые, возьмите себе кого-то из

этих колдунов, если нужно.

– Вы не можете нас использовать, – сказал Сорг. – Мы не будем пленниками.

– Попросите колдунов помочь. Или сами расскажите их истории.

– Слушайся его, Сиэкт, – тихо сказал Ондераан. – Собирай людей. Готовьтесь к

грядущему. Может, это улучшит ситуацию.

Она замешкалась, поглядывая на Джеатара, но покачала головой.

– Добра из этого не будет. Ты подвел нас, Ондераан, как и твой законный наследник.

Делай, что хочешь, но я больше за тобой не пойду. Если бы ты меня слушал, мы бы

использовали этот шум и напали бы. Но ты не хочешь, и мы вряд ли переживем ночь. Мы

справимся своим способом, – она прошла мимо Джеатара и поднялась, за ней пошел один

десяток людей, потом другой. Несколько осталось.

– Нам остановить их? – спросила Айлин.

– Пусть идут, – сказал Джеатар, опередив Ондераана. – Это не важно, – он вздохнул и

сел.

– Простите, – сказала я, мне было плохо. – Я хотела помочь.

– Знаю, – сказал Ондераан, Джеатар не ответил. – Этого не должно было случиться.

Сиэкт не умеет терпеть, она почти каждый день пыталась разозлить меня. Она готовила

остальных к бою. Ты им это дала.

– Надоело сражаться, – сказал Джеатар. Огонь в его глазах пропал. Он выглядел

печальным, уставшим. Подавленным.

Глаза Ондераана расширились, он подошел к нему.

– Не сдавайся. Все почти закончилось.

– Но не так, как мы надеялись. Басэер горит, Гевег на грани восстания, Верлатта

голодает в осаде герцога, – он махнул в сторону лестницы. – А если она сможет убить его,

все три города пострадают еще больше. Постоянные нападения, борьба за власть. Будет

хуже, чем когда… – он вздохнул и покачал головой. – Я устал от этого. Хватит.

– Джеатар, не говори так.

– Мы уйдем, как только сможем. Пробьем путь, плевать как. Уйдем на ферму.

Можете идти с нами, если хотите, – он позвал остальных, а потом повернулся ко мне. –

Как и твои люди, Ниа. Можно не возвращаться в Гевег.

Уйти без Тали? Я не могла. У нас была броня Бессмертных, лучшее отвлечение. Если

мы могли добраться до пристани, то могли попасть и в лагерь.

Данэлло выступил вперед раньше, чем я заговорила.

– Мой отец еще в Гевеге. Мне нужно вернуться к нему.

– Будет непросто. Я говорил со своими там. Гевег восстает снова. Генерал-

губернатор закрыл пристани.

Я сжалась.

– Все так плохо?

– Не так плохо, как здесь. Но герцог отвлечен, так что он вряд ли отошлет туда

отряды, – он вздохнул. – Ты, может, спасла их. Они могут победить.

Но если Джеатар рассказал правду, то как скоро появится кто-то плохой, ищущий

власти? В Гевеге больше не было армии. Никто, кроме добровольцев, не мог его

защитить.

Если герцог отправит отряды, среди них может быть Тали.

– Я не могу уйти. Я…

– Все конечно, Ниа. Мы ничего не можем сделать, – Джеатар встал, но не смотрел на

меня. – Я иду спать. Я оставил дозорных сверху, они сообщат, когда солдаты попадут на

эту улицу. Нам будет здесь безопасно, но лучше вооружитесь. Мы попытаемся уйти

утром, когда все немного успокоится.

– Но…

Джеатар не обернулся, не остановился. Он прошел через дверь и закрыл ее со

стуком.

– Мы пойдем с ним? – спросил Данэлло. Я не знала, хотел он или нет.

– Я… – не знала. Оставить Тали я не могла, но без помощи Джеатара и виллы для

укрытия я бы смогла ее найти? – Мы пойдем с ним, – тихо сказала я. – Он выведет нас из

города, а за городом как раз лагеря Забирателей.

Данэлло кивнул, обрадовавшись. Он бы не был рад, если бы знал, что я собиралась

идти за Тали одна. У него была своя семья, и хотя я хотела, чтобы он был со мной, семья

была важнее.

– Ниа, – сказал Ондераан, – можно поговорить…

– Мне нужно отвести Целителя к Ним и Эллис, – сказала я, уходя. Он хотел

поговорить о папе, о Тали и обо мне. Я не могла этого сделать, пока не забрала ее.

Мы не могли спать, хоть и устали. Целитель позаботился о Ним и Эллис, им с

колдунами выдали комнаты, и они ушли спать. А мы устроились в моей комнате, хоть и

было тесно. Я, Энзи, Винвик, Джован, Бахари, Айлин, Данэлло и Халима. Тали должна

была сидеть с нами.

– Я не уйду без Тали, – сказала я.

Айлин кивнула.

– Мы знали это.

– Но вам лучше уйти.

Она села прямее.

– Нет уж.

– Вы не можете рисковать собой и дальше. Данэлло почти потерял семью из-за меня,

– я посмотрела на него, он не возражал. – Я не прошу помощи. Это мой бой, моя сестра. Я

заберу ее.

Данэлло обнял Халиму.

– Ниа, может, тебе стоит послушать Джеатара и уйти. Мы выиграли в этот раз,

потому что нас не ждали, и у нас была помощь. Теперь они настороже. Брони из пинвиума

не хватит, чтобы пропустить тебя внутрь.

– Я должна попробовать.

Я не знала, как. Я бы спросила у Джеатара, но он еще злился, даже если хотел

помочь нам выбраться из Басэера. Я все для него испортила. Разозлила герцога, разбила

Подземелье. Сколько людей умрет ночью из-за меня?

Айлин взяла одеяло с кровати и укутала меня.

– Зато ты узнала, что у тебя еще есть родня. Это же хорошо?

– Разве?

– Ты больше не одна.

Я и не была одна. У меня были Тали, Айлин и Данэлло. Мы были семьей месяцами,

заботились друг о друге. Я могла рассчитывать на них. Могла ли я рассчитывать на

Ондераана? Я его едва знала.

– Как только Джеатар и Ондераан уснут, я попробую найти Сеуна, – сказала я. Тали

была в беде, я должна была сосредоточиться на ней. – Если кто и знает путь в лагеря, то

это Квенджи.

– Я иду с тобой, – сказала Айлин.

– Нет, оставайся с Джеатаром. У нас лишь один набор брони, мы тебя не скроем.

– Можно изобразить, что я – Забиратель.

– Они поймут, что ты врешь, как только коснуться. Лучше, если…

В дверь постучали. Мы вздрогнули. Джован ответил.

– Солдаты на улице, – сказала женщина. – Джеатар сказал хватать мечи и готовиться,

– она ушла в следующую комнату и сказала то же самое.

Халима заплакала. Энзи пыталась успокоить ее, но только расплакалась сама. Они

были слишком юны для этого. Мы все были юны.

– Вы остаетесь здесь, – сказал Данэлло, указав на девочек. – Прячьтесь под кровати.

Джован, Бахари, Винвик, вы тоже прячетесь и защищаете их.

– Мы запрем другие двери, чтобы показалось, что там кто-то прячется, – сказала

Айлин, вскочим. – Может, они подумают, что здесь никого нет, раз открыто.

– И выключите свет, – сказала я, помогая ей.

Мы потушили свет в коридоре, а потом вышли в главную комнату. Там был Джеатар

с Ондерааном и десятью, что остались с нами. Колдун и его ученики стояли и проверяли

оружие. Многие лампы были потушены. Только у лестницы они горели.

– Они уже здесь? – тихо спросила я.

– Еще нет. Они идут по виллам, мы почти в конце.

– Сколько их?

Он сделал паузу.

– Около тридцати солдат.

Ним побледнела и опустилась на подлокотник дивана, ее меч упал. Эллис похлопала

ее по плечу. Я посмотрела на мальчика Забирателя, исцелившего их. Он сидел за столом у

исцеляющих брусков, одна рука лежала на них, словно он пытался понять их перед

использованием. Святые, пусть ему не придется ими пользоваться.

Я подошла.

– Наполненные куски есть? – Ондераан уже убрал большую часть пинвиума.

– В одном есть боль, но он не полный. Остальные пустые. Но они хорошие. Могут

выдержать много исцелений.

– А броня?

Он коснулся ее и покачал головой.

– Пустая. Но выдержит много.

Я собрала броню.

– Надевай.

– Что?

– Это защитит тебя, а ты сможешь исцелять в нее. Бруски тоже возьми, они могут

нам понадобиться.

Ладно, – он возился с ремешками, я помогала ему надевать броню. Она была ему

велика, но для этого боя хватило бы.

Для меня она тоже велика.

Так я никого не смогу обмануть в лагере. Будет глупо даже пытаться. Но порой

дуракам везло.

– Как тебя зовут? – сказала я. Тали возмутилась бы, узнав, что я все еще его не

спросила.

– Туссен.

– Все будет хорошо, не переживай.

Он улыбнулся, но вряд ли поверил мне. Я сама себе не верила.

Я подошла к Джеатару, тот говорил о тактиках, которые я толком не понимала.

Данэлло кивал с остальными, видимо, понимал это. Я смотрела на лестницу, она

изгибалась, так что до последнего поворота дна не было видно. Стена была плоской с

одной стороны, так что стоящий там будет скрыт от спускающегося. Может, для того

лестница и была такой.

– А если поставить там ловушку? – спросила я, указав на низ лестницы. – Эллис ведь

говорила, что они сбежали от солдат Лиги, потому что оставили ловушку.

– Стоило подумать об этом, – пробормотал Ондераан, а Эллис сказала:

– Да, можно так сделать.

Эллис пропала и вернулась с тонкой веревкой. Дверь открылась, и мы напряглись.

Один из дозорных спустился.

– Солдаты в нескольких виллах от нас. Я запер дверь в книжном шкафу и укрепил

дверь. Я видел пятнадцать Бессмертных и десять обычных солдат.

– Бессмертные войдут первыми? – я держала веревку, Эллис забивала гвоздь в стену.

Джеатар кивнул, надежда озарила его глаза.

– Тогда вам лучше отойти, – сказала я. – К той стене, – я указала на угол, который не

было видно с лестницы.

Данэлло и Айлин кивнули, но Ондераан покачал головой.

– Ниа, от этого не скрыться. Нас этому учили.

– Она справится, – сказал Джеатар, уводя остальных. – Нам повезло.

– Повезло?

– Ниа особенная, – он улыбнулся мне. – Только ей нечего бояться в случае с

Бессмертными.

Только если в их бронях была боль. Иначе мне будет плохо. Зато я смогу

использовать свою боль.

Стук донесся сверху, мы притихли. Джеатар потушил последние лампы, все ждали в

темноте. Еще стук, грохот, дверь выломали. Осторожные шаги звучали над нами, много

шагов. Голоса, какой-то приказ, хотя я не могла разобрать слова.

Робкие шаги становились громче. Мебель бросали с громким грохотом. Они искали.

Они обыскивали виллу.

Пот стекал по моей спине. Тьма давила на меня. Хотя я знала, что тьма защищает

меня лучше всего, я хотела свет.

Стук на вершине лестницы. Осторожное постукивание, книги вытаскивали, они

падали на пол. Радостный вопль.

Они нашли скрытую дверь.

ДВАДЦАТЬ ТРИ:

Вокруг меня участилось дыхание, звуча эхом в темном подвале. Я сжимала пальцы,

готовая к удару. Удары по двери, словно топором, и дверь разбилась. Обломки полетели

по лестнице, стуча по ступенькам.

– Похоже на подвал, – тихо сказал мужчина.

Я почти улыбнулась. Так нашумев, он пытался говорить тихо?

– Лампы. Идите вдвоем.

Солдаты пошли по ступенькам, их шаги слышались раньше, чем было видно свет

ламп. Когда желтый свет озарил стену, я подняла руки и придвинулась. Я слышала

шуршание за собой, остальные поднимали оружие и готовились.

Тени, больше света, шаги громче. Почти у ловушки.

– Ах! – первый солдат упал, лампа вылетела из его руки, разлилось масло и огонь. Я

прыгнула на его спину, придавила его и прижала ладони к Бессмертному, пытаясь

удерживать его. Пусть там будет боль.

Вжих!

Я тихо помолилась, боль покалывала на лице и руках. Солдаты на лестнице

закричали и упали, а потом скатились по лестнице. Лампы падали с ними, масло

разливалось, горели волосы и форма. Солдаты вне вспышки закричали. Некоторые

пытались отползти и потушить огонь.

– У них прутья из пинвиума!

– Назад, – приказал голос. – Я спускаюсь.

Чем дальше, тем лучше. Я отступила. Ним подбежала и схватила упавшую лампу,

затоптала огонь ногой. За секунды в комнате снова стало темно, только слабое сияние

озаряло низ лестницы. Тень кого-то большого двигалась по лестнице. Он остановился у

ловушки. Замер.

Мои ладони подрагивали. Почему он не двигался? Если у нас были прутья из

пинвиума, мы могли пять раз ударить по нему. Если только…

– Они без боли, – сказал он и перешагнул ловушку.

Я направилась вперед от защиты стены. Свет прорезал тьму, ударил мне по глазам. Я

отпрянула и закрыла лицо. Святые, он включил лампу передо мной!

Вжих!

Боль пронзила меня, но больно было из-за света. Я смаргивала слезы. Я бросилась

вперед, мои руки прижались к… кольчуге.

Ой-ой.

Он схватил меня, поднял и бросил, словно я была лампой. Я врезалась в стол, боль

вспыхнула в ребрах, а потом я ударилась об пол. Солдаты побежали по лестнице.

Некоторые несли лампы, остальные – мечи.

Я не слышала приказ Джеатара. Он побежал к солдатам, Эллис и Ондераан были за

ним, остальные – в нескольких шагах за ними. Они выглядели как духи, бледные и

зловещие в свете ламп.

Я вскочила на ноги и искала в толпе солдат голубой металл. Нашла нескольких, но

было рискованно вспыхивать ими в комнате с остальными. Я направилась к лестнице,

пригибаясь, двигаясь быстро, стараясь избежать ударов мечей и ножей.

Солдат задел меня, меч легко прорезал юбку и ножу. Я схватила его, сунула пальцы

за воротник и толкнула. Он отдернулся. Я двигалась, другой меч задел плечо. Я подавила

крик, схватила женщину обеими руками за плечо. Толкнула боль. Она закричала и

отшатнулась.

– Преобразователь, – закричала она со страхом. – Здесь Преобразователь!

Я добралась до лестницы и нашла двух Бессмертных. Они ударил меня по груди,

другой – по бедру. Я схватила их за руки, падая.

Вжих!

Солдаты падали на лестнице. Я схватилась за ближайшую кожу и втолкнула жжение

порезов, боль ран. Желудок все равно мутило, у солдат был доступ к Целителям и

пинвиуму. Скоро они снова будут сражаться.

– Ниа!

Джеатар. Я повернулась и побежала, перелезая через почти отключившихся солдат.

Джеатар боролся с двумя – Бессмертным и обычным. Кровь была на рубашке Джеатара,

его, судя по тому, как он шатался. Бессмертный погрузил меч в его грудь за миг до того,

как я добралась до него.

Я схватилась за броню Бессмертного и представила, как ветер раздувает одуванчики.

Боль вспыхнула, повалила солдата рядом с ним и Джеатара. Я оттолкнула ошеломленного

Бессмертного, и он рухнул. Пол был скользким от крови Джеатара, быстро вытекающей

из него. Я схватила его руку и руку солдата, пытавшегося убить его. Тянула и толкала

боль.

Джеатар застонал и встал. Он слабо улыбнулся мне, кровь была на его лице, но рана

уже не кровоточила.

– Спасибо.

– Обращайтесь.

Мы помогли друг другу встать. Сражений было много. Айлин и Туссен были сзади,

Айлин подтаскивала раненых, Туссен исцелял их для сражения. Сорг и другие колдуны

махали мечами как молотами, но они ударяли достаточно сильно, чтобы их опасались.

Джеатар вернулся в бой, двигаясь как кот во тьме, его меч сверкал, цели падали.

Эллис и Ондераан помогали ему, разбираясь с солдатами.

Бессмертные менялись, некоторые сражались, другие исцеляли раненых, как делали

и мы. Но они делали это быстрее. Они могли сражаться и исцелять себя при этом.

Мы проиграем, если это продолжится.

Они привыкли к такому сражению, мы не поспевали. Скоро их будет больше, чем

нас. Мне нужно ударять быстрее. Превратить их броню в песок, сравнять шансы.

– Им нужно больше боли, – сказала я Данэлло, проносясь мимо него к Бессмертному

у лестницы. Я не знала, понял ли он, но он кивнул и продолжил сражаться.

Я пригибалась, перекатывалась, ранилась и атаковала. Пыталась бить по тем же

солдатам, но в полумраке их было сложно различать. Мы, казалось, бились часами, но я

знала, что мышцы обманывают меня. Не только я уставала.

Джеатар был уже не таким ловким, колдуны падали быстрее.

Меч Бессмертной вонзился в мой живот. Я вскрикнула и прижала ладони к ее броне.

Вжих.

Боли вспыхнуло не так и много, она лишь отпрянула. Песок посыпался сквозь мио

пальцы, женщина отпрянула. Ее грудная пластина обвалилась песком, она вспыхнула

слишком много раз.

Я стиснула зубы, потянулась к ней, но промазала и упала на колени. Она еще

двигалась, паника была в ее голосе, и я с трудом слышала слова за ревом в ушах.

– Она разрушила мою броню!

Живот пылал, но холодом, и тело немело. Колени не хотели подтягивать меня к ее

открытой коже. Солдаты двигались ко мне со страхом и волнением на лицах. Не

Бессмертные. Они держались в стороне.

Я пыталась оставаться в сознании, встать и найти плоть.

Мечи блестели в свете ламп. Два меча летело ко мне. Я не видела, кто держал их, все

было мутным.

Бам!

Другой меч остановил один, мо плечо остановило другой. Я закричала и упала.

Ноги в сапогах пробежали над моей головой, зазвенели мечи. Руки схватили меня и

оттащили.

– Держись, я здесь.

Давление и тепло на коже. Покалывание. Голова прояснилась, зрение вернулось.

Холод и огонь пропали.

– Это было близко, – сказал Тусен, моя кровь еще была на его руках.

Слишком.

– Спасибо.

– Мы в беде?

– Просто исцеляй.

Я пошла обратно. Вспыхнула броней Бессмертного, кусок превратился в песок, в

этот раз на руке.

– Вам не победить, – сказала я, они замерли. Они уже не были непобедимыми.

Конечно, мы тоже не были сильными бойцами. – Скоро вы будете беззащитны.

Сдавайтесь.

Великан, что бросил меня, расправил плечи.

– Цельтесь в ее голову. Убейте раньше, чем она передаст боль.

Грудь сдавило. Все это время они пытались убить меня?

– Сержант, приказано добыть ее живой.

Я не видела, кто говорил, но он явно нервничал.

– Всякое могло случиться, – он бросился быстрее всех. Я отскочила. Джеатар и

Данэлло помчались вперед. Сталь встретила сталь, я упала на пол.

Солдаты наступали. Я отползала. Ондераан отбил меч, что летел ко мне, Сорг отбил

тот, что атаковал его. Подземелье и колдуны обступили меня, защищая.

Бам, бам, бам…

Шум, металл о камень, я едва слышала его за стонами и звоном мечей.

Что-то падало… катилось?

ВЖИХ!

Кожу покалывало. Крики обеих сторон заполнили подвал. Падали тела, мечи звенели

об пол. Шаги на лестнице. Недовольное цоканье языком.

– Не люблю, когда игнорируют приказы, сержант, – сказала Вианд, шагнув к нему.

Стьюиг и другие люди были за ней, они были в кольчуге, открытой кожи было мало.

Бессмертных с ними не было.

Я встала на ноги, руки все еще покалывало. Шар пинвиума размером с грейпфрут

лежал на пол. Я сомневалась, что в нем осталась боль, но его можно было просто бросить.

Я шагнула к нему, трое солдат придвинулось ко мне. Я замерла.

– Хорошее оружие, – сказала я Вианд. Я не могла пройти мимо нее. Мне было нечем

стрелять. Я была далеко от Бессмертных, чтобы вспыхивать ими.

– Удобно, да?

Не только удобно.

– Почему нельзя было сразу его использовать? Без драки?

– Я бы так и сделала, если бы была здесь, – она рассмеялась и махнула солдатам.

Они начали зажигать лампы.

– Думаешь, я бы послала за тобой Бессмертных?

– Не понимаю.

– Было бы опасно, если бы ты понимала.

– Что?

Она вздохнула и пригладила волосы.

– Когда я снова тебя потеряла, герцог отказался давать мне солдат. Я внедрила

шпиона на завод перед тем, как ушла, на случай, если ты осталась. Мне повезло. Я бы

оказалась здесь раньше, но глупый ученик заблудился, покинув тебя, и он не сразу нашел

меня. Но я вовремя пришла, – она посмотрела на комнату. Столько крови. – Чуть не

опоздала.

Я сжала кулаки. Ученик! Тот, что дошел до ворот виллы и «испугался» заходить.

Лжец.

Вианд взмахнула рукой, четверо вышли вперед, один нес веревку, другие направляли

мечи на мою голову и сердце. Стьюиг не отходил от нее.

Он следил за мной.

– Вытяни руки, прижав запястья, сжав кулаки, – сказала она.

Я смотрела на нее. Она вздохнула.

– Не заставляй меня убивать кого-нибудь.

Я вытянула руки. Мужчина обвил их веревкой, связал мои запястья.

– Опусти их.

Я послушалась. Другая веревка обвила меня, прижимая руки. Люди Вианд

завязывали веревки дополнительными узлами. Потом они связали мои ноги. Им придется

нести меня, но, похоже, таким и был их план.

– Ладони.

Другой мужчина подошел и укутал мои ладони длинной узкой тканью.

Пот был на его лбу, пока он делал это, словно он боялся, что я вдруг коснусь его.

Вианд подошла с улыбкой на лице.

– Попробуем еще раз? В этот раз я хорошо связала тебя. Ты от меня не сбежишь.

ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ:

– А остальные? – спросил один из ее людей.

– Оставь их. Если я схвачу ее друзей снова, она будет усердно стараться сбежать, -

она шагнула ближе и подняла мою ненастоящую косу. – Интересно. Черный тебе идет.

– Такого же цвета твое сердце.

Она рассмеялась и отпустила косу.

– Ведите лошадей, – сказала она одному из мужчин, тот кивнул и побежал по

лестнице. Вианд позвала двух других, и они подняли меня. Они шли за ней, оставляя всех