Текст книги "Синее пламя (ЛП)"

Автор книги: Дженис Харди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

– Ты встанешь, выйдешь из ящика и исцелишь моего дядю, – Рэсик смотрел на меня,

но напряженно, словно хотел смотреть куда-нибудь еще.

– Где Фесо?

– Не переживай из-за него, слушайся меня.

Я села, мышцы горели и покалывали, когда в них полилась кровь. Голова

закружилась, и я дышала, пока не стало лучше.

– Скорее!

– Я не двигалась днями, – сказала я, держась за бок связанными ладонями. –

Двигаться сложно.

Стоять было сложнее, хотя это было мне на руку. Мне не приходилось изображать,

что я падаю. Я встала на ноги и перелезла через край. Ящик склонился. Я упала к ногам

Рэсика.

К босым ногам.

Так он убежал от Фесо.

Я схватилась за его лодыжку ладонями и толкнула, отправляя в него все свои боли.

Он закричал и упал на ящик, разбив стенку. Его ноги больше не работали, он сорвал

крышку с петель, пытаясь встать.

Зато мои ноги заработали отлично. Я не могла передать голод и жажду, так что все

равно покачивалась, но боль ушла.

Я схватилась за меч, вонзила его между колен и о лезвие распорола путы.

– Больно, – стонал Рэсик, сжавшись в комок.

Я не смотрела на него, но все равно ощущала вину. Он хотел убить меня, как и его

дядя. Почему меня должны были волновать их смерти?

Я прогнала мысль, разрывая веревки. Мы были у дороги, вокруг были лишь поля. Не

было каналов, чтобы нырнуть в них, переулков, чтобы скрыться, деревьев, чтобы

спрятаться.

– Рэсик? – сказал Фесо.

Я вздрогнула. Дымок поднимался в небо из-за телеги. Костер. Если они устроились

на ночлег, то телега была пустой.

– Лучше бы тебе не быть возле девчонки.

Я встала с мечом и обошла телегу. Я осмотрела ее и нахмурилась. Возницы не было,

но лошади щипали траву в пятнадцати шагах, привязанные к палке в земле. Украсть не

выйдет. Тяжело ли ехать на лошади? Может, я смогу украсть одну. Я не видела упряжь, на

их шеях были лишь веревки.

– Рэсик? Ответь.

Фесо был близко, только он мешал моей свободе. Мои руки дрожали, кончик меча

колебался. Был лишь один шанс застать его врасплох. Я помнила уроки Данэлло. Выпад,

отбить, броситься.

– Ты… ах, блин, – металл заскрежетал, меч выскользнул из ножен. – Где она?

Рэсик стонал и бормотал что-то неразборчиво.

Я схватила меч крепче и приготовилась к удару.

Сначала появилась тень Фесо, склонилась у края кареты, а потом…

Треск!

Острая боль пронзила мое колено, я пошатнулась и выронила меч. Он вонзился в

траву и шатался.

– Хороший удар, – сказал Фесо, вытаскивая меч из земли.

Я перекатилась. Еще один человек стоял за мной, на его плече была длинная ветка.

Возница?

– Свяжи ее, – сказал Фесо.

– Я? Я не буду ее трогать.

– Мы не можем оставить ее так.

– Заставь ее залезть в ящик.

– Не могу. Рэсик, балда, сломал его.

– Хорошо, – возница обошел карету. Он вернулся с веревкой. – Если она передаст

боль, ты пожалеешь.

Фесо шагнул ко мне и прижал лезвие к горлу.

– Ты же ничего не сделаешь?

– Нет, – я не двигалась, пока мне связывали руки.

– Мы будем в Басэере через пару часов. Я буду держать ее внутри и следить.

Возница поежился от этого, но открыл дверцу. Дядя лежал внутри, бледный и

потный. Фесо забрался в карету и толкнул дядю. Он застонал, упав на траву.

Пепельная кожа, впавшие глаза. Он долго не протянет.

– Нужно отвести его к Целителю.

– Зачем? Нам будет больше денег, – Фесо повернулся к вознице. – Бери лошадей. Я

слежу за девчонкой.

Мужчина нахмурился, но послушался. Рэсик все еще лежал на траве. На миг я

задумалась, поднимут ли его.

Фесо махнул мечом на меня, а потом на открытую дверцу. Я забралась внутрь и села.

Фесо залез следом, не убирая меч.

– А теперь, – Фесо склонился ближе, – обсудим правила. Заговоришь, убью.

Попытаешься сбежать, убью. Двинешься, убью. Слушаешься, иначе убью. Кивни, если

поняла.

Я кивнула.

– Хорошо. Правила работают.

Я слушалась до Басэера. Пейзаж за окном не менялся, зеленые поля и фермы

тянулись вечно. Я не могла даже представить, сколько людей кормили эти поля.

Полуденное солнце нависало над нами, когда мы добрались до стен города. Золотые

камни пропадали вдали, они были выше многих зданий Гевега, может, в тридцать или

сорок футов. Через каждый несколько сотен ярдов возвышалась башня.

Справа, между городом и рекой, была какая-то военная крепость. Прямоугольная, с

широким рвом вокруг нее. Бараки стояли аккуратными рядами. Вооруженные солдаты

окружали стены и башни.

Это была армия герцога?

Карета замедлилась у ворот, высоких, с широкими прутьями. Я видела не меньше

пяти солдат, но могло быть больше.

Один солдат подошел к дверце. Она открыла ее с рукой на мече.

– Дело?

– Доставляем преступницу для награды.

Она посмотрела на меня и кивнула.

– Выведите ее.

Фесо съехал с сидения и потянул меня за веревку.

– Выходи.

Я выбралась с изяществом лягушки.

– Сюда, – женщина повела нам к станции стража. Доски с плакатами висели позади.

Разные лица, и мое тоже, смотрели на меня.

– Вон она, – указал Фесо.

Солдат замерла и сняла плакат.

– Держите ее, пока я пошлю кого-нибудь за судьей, – она позвала солдата. Они

быстро поговорили, поглядывая на Фесо, а потом второй солдат помахал нам.

– За мной.

– А моя карета? – сказал Фесо.

– Скажите проезжать. Он увидит, где можно остановиться.

Мы прошли врата. Мое горло сжалось, словно один воздух тут был ядовитым.

Басэер. Я в Басэере.

Посреди огражденной площадки стояла квадратная клетка. Солдат открыл ее и

жестом поманил меня внутрь. Я прошла туда и опустилась на холодный каменный пол.

Вот тебе и приветствие.

Может, это было предупреждением для всех, проходящих врата, – слушайтесь, или

платите по заслугам.

– Скоро мне дадут деньги? – спросил Фесо. Ему, а не им. Бедняга возница этого не

слышал. Он точно повторит судьбу Рэсика и дяди.

– Я не знаю расписания судьи, – сказала солдат. Она указала на скамейку у клетки. –

Ждите здесь.

Фесо сел, вскоре пришел и возница. Люди, телеги, кареты проходили и катились

мимо нас, редкие смотрели в мою сторону. Я подозревала, что у них часто кто-то сидел в

клетке.

Я тихо сидела, опустив голову, словно боялась или была слишком слаба. Это было

недалеко от правды, но я могла немного двигать запястьями. Если повезет, я смогу

высвободить руку. Я не знала, что делать потом, но начинать нужно было с малого.

– Почему так долго? – сказал Фесо через час. Он вскочил на ноги. – Так сложно

посчитать монеты и сложить их в сундук?

Он, наверное, не пытался считать пять тысяч раньше.

Возница так не тревожился.

– Им нужно найти стражей, чтобы увезти деньги. Воры-басэери будут действовать

при любом шансе.

Этого я не знала. Я думала, что они тоже басэери.

– Эй, – позвал Фесо солдатов у ворот. Та же женщина оглянулась. – Когда он придет?

Она пожала плечами.

– Ненавижу этих людей.

Солнце спускалось по горизонту, когда подъехала карета.

– Вовремя, – проворчал Фесо. Возница зевнул и остался на скамейке.

Дверца открылась, вышел мужчина в броне. Но не в обычной серебряной кольчуге,

какие носили солдаты в Гевеге. Эта была темной и выглядела тяжелее.

А потом появилась женщина.

Вианд.

– Деньги мои привезли? – Фесо упер руки в бока?

– Твои? – сказала она, улыбаясь, как кошка. Второй мужчина в броне вышел из

кареты, со скамейки возницы спустились еще двое. Женщина-солдат отошла от ворот с

мужчиной, с которым говорила раньше.

Я подозревала, что никто из них не был судьей, а солдаты на воротах работали на

Вианд. Зарабатывали так.

Фесо опустил руки и напрягся. Возница понял, что что-то не так, потому что встал со

скамейки. Вианд подошла к ним, ее телохранители в броне не отставали.

– У меня их деньги, – она вытащила мешочек и бросила женщине-солдату. Она

поймала его одной рукой и кивнула. – Благодарю еще раз.

– Всегда рады.

Фесо сжал кулаки.

– Пытаетесь обмануть меня?

– Украл мою вещь и обвиняешь меня в обмане? – цокнула Вианд. – Я забираю свою

добычу.

– Сначала мои деньги.

– Это мои деньги.

Фесо пошел к ней с ножом в руке. Он всадил его по рукоять в ее бок, она закричала,

пальцы прижались к животу. Кровь пропитала ткань.

Возница выхватил меч, а люди Вианд достали свои. Все, кроме…

Один из мужчин в броне упал на колено, прижал ладонь к ране Вианд, а другую – к

ее лбу. Он сощурился, скривился, а потом его щекам вернулся цвет. Он прижал

окровавленную руку к броне.

К голубоватой броне. Как и пинвиума.

СЕМЬ:

Святые и грешники, солдат-целитель в броне из пинвиума! Это герцог делал со

своими целителями? Учил их убивать?

Это было отвратительно. Это было… Я поежилась. Ужасно. Как убить солдата,

который может исцелять свои раны и толкать боль в броню? Таких не остановить.

Фесо и возница умели сражаться, но это не было важно. Нож Фесо попал в брешь

брони, пустил кровь, мог задеть органы, но солдаты-целители толкали боль в пинвиум и

дальше сражались. Они не уклонялись, не были на ногах такими легкими, как Фесо.

Им и не нужно было такими быть.

Другие помогли Вианд встать на ноги. Она была бледной, но стояла. Они смотрели

на солдат-целителей, как и пара солдат у ворот. Почему они сражались за Вианд? Она не

могла нанять их. Герцог не выдал бы никому такое оружие. Он помогал Вианд? Но

почему? Нельзя было просто платить ей?

Возница закричал и упал. Солдат-целитель одолел его, он улыбнулся, словно

получал от этого удовольствие.

Никто не мог выстоять против герцога с такой армией. Никто.

Я сильнее и быстрее дергала руками, пытаясь высвободиться, пока солдаты убивали

Фесо. Кожу ранило, но веревки не поддавались. Я терла их о каменный пол, о край

сандалии, обо все, что казалось острым.

Фесо неплохо сражался, но победа ему не светила. Он попытался бежать, но солдаты

догнали его и сбили. Вианд улыбнулась и шепнула что-то человеку рядом с собой. Он

сделал записи в книжке, которую я до этого не видела.

Я выдохнула. Это была проверка? Герцог дал Вианд солдат, чтобы посмотреть, какие

они в бою? Какой была ее власть?

Солдаты двигались и покончили с Фесо. Он не кричал, только выдохнул с болью и

упал. Вианд кивнула, удовлетворенная выступлением солдат.

Это было хуже рядов начиненных болью Забирателей в Лиге. Хуже мятежей,

сражений, избиений. Если герцог направит этих солдат на Гевег, мы не выживем. Будет

как с Сориллем. Мы умрем не от огня, а от рук тех, кто должен был исцелять нас.

Вианд щелкнула пальцами, и ее люди унесли тела за кареты, дальше мне не было

видно. Она подошла ко мне, показывая на окровавленную форму.

– Смотри. Испорчено. Кровь не выведешь, – но она говорила не так легко, как хотела,

я уловила напряжение в ее голосе. От такой раны нужно оправиться, даже если ее сразу

исцелили.

– Думаю, вам нужно это сжечь.

– Наверное, ты права, – она нахмурилась и вытерла пальцы о штаны. – Продолжим с

того, на чем закончили?

– Где моя сестра?

– Думает над самым важным решением в своей жизни. Трата времени.

– Где она?

– Думаешь, я расскажу? – она вздохнула. – Я думала, ты умнее.

– А мои друзья? Вы их поймали? Можете хоть это мне сказать?

Она пригладила блестящие волосы.

– Я понятия не имею, с кем твои друзья. Если они были частью того неуклюжего

спасения, то – да.

– Они здесь?

– Хватит вопросов. Идем, – Вианд махнула стражу у ворот, и он отпер клетку.

Солдаты-целители шли за ней, следили за мной тяжелыми взглядами, словно ждали

нового боя. Они могли оказаться такими же, как солдаты басэери, могли начать унижать

меня, толкать и подставлять свою броню.

Сколько боли в том пинвиуме? Фесо сильно боролся, нанес много ударов. Крупный

забрал рану Вианд, а удар по животу болел ужасно. Я встала на ноги, шатаясь. Я впилась в

прутья, но удержалась.

– Ужин требуется, да? – отметила Вианд. – Они тебя вообще кормили?

– Нет. Они заперли меня в ящике, – я делала вид, что глубоко дышу, приближаясь к

солдату крупнее. Я могла бы забрать его, Вианд и, может, даже ее возниц и солдата у

ворот.

Вианд фыркнула.

– Аматоры.

Я осторожно шагнула, позволила ногам подогнуться. Я рухнула вперед, вытянув

руки, словно пыталась остановить падение. Ладони хлопнули по броне из пинвиума. Я

представила, как одуванчики разлетаются на ветру.

Вжих!

Боль вспыхнула. Люди закричали. Вианд визжала от боли, все вокруг нее рухнули.

Она упала на миг позже. Я побежала в толпу, ноги дрожали, но держали меня. Но они

долго не продержатся, мне нужно было скорее найти укрытие.

Я не слышала, что стражи с врат идут за мной, но они бежали. Скоро последует и

Вианд, как только сможет двигаться.

Я не знала, куда идти. Улица была узкой, телеги были у высоких зданий из такого же

золотого камня, как стена. Яркая черепица разных цветов была прикреплена к камню, не

получалось понять, где заканчивалось одно здание и начиналось другое. Ставни были

такими же яркими, на них было больно смотреть. Я потянула за ставни, надеясь

проскользнуть туда, но они были лишь украшением, а не настоящим окном. Дерево,

прибитое к стене.

Я шла дальше в шум и хаос. Здания были пяти – нет, шести – этажей в высоту. На

верхних этажах были балконы, но на нижних – нет, а у меня все равно не хватило бы сил,

чтобы залезть туда. Я не видела переулков. Здания были прижаты друг к другу, улица,

казалось, тянулась милями.

Словно весь город обрушился на меня.

Быстрые вскрики и движение было в толпе позади меня, и это говорило, что солдаты

приближались.

Мальчик пробежал мимо в толпу. Еще трое гнались за ним. Они пропали через миг,

скрытые толпой.

Уличные дети. Они всегда знали, где спрятаться.

Я следовала за ними, бежала мимо женщин в красивых платьях, мужчин с

расшитыми жилетками без рубашек. Мимо детей с лентами на головах. У одного мужчина

на плечах была змея толщиной с мою ногу. Люди толкали меня, я толкалась в ответ.

Никто не извинялся, но они не кричали. Никого не беспокоили веревки на моих запястьях.

Уличные мальчишки бегали среди лотков, пригибались под коврами со странными

узорами. Я оттолкнула ковер и полезла за ними.

Там была дыра, может, заброшенный магазин. Темный, пахнущий корицей, тесный.

Место было прижато к зданию, его могли не заметить снаружи. Я увидела еще одну

небольшую дыру в нескольких футах впереди. Тихие шаги, смех. Страх гнал меня туда, но

кто знал, что я найду на другой стороне?

Крики и вопли доносились с улицы. Топот тяжелых сапог. Вопили приказы.

– Плевать! Найдите ее! – сказала Вианд, звуча разъяренно. – Пусть стражи запрут

врата. Наймите больше людей, проверьте все улицы. Верните ее.

Я прижалась к стене, а потом развернулась и провела пальцами по сломанным

кирпичам вокруг проема. Не так хороши, как нож, но все равно неплохо. Я потерла

веревки о края, пока не заболели руки.

Я почти разорвала первый виток, когда в проеме раздался шорох. Я застыла на миг, а

потом отошла от дыры. Здесь не было места, чтобы спрятаться, но если я не буду шуметь,

а мальчик будет спешить, он меня не заметит.

Шорох становился громче, я изменила план. Он не сможет меня пропустить. Слепой

кот нашел бы меня здесь. Я схватила кусок кирпича и подняла руки.

Темная голова выглянула.

– А-а-а! – он отпрянул.

– Прости, – я выронила кирпич. – Я тебя не обижу.

Он не двигался, а лежал, закрыв лицо одной рукой.

– Мне нужно укрытие. Но я скоро уйду, обещаю.

Рука опустилась.

– Ты меня напугала.

– Прости. Ты тоже меня напугал.

– Правда? – он улыбнулся. – Никто еще меня не пугался.

– А я испугалась

Он кивнул, довольный собой. Не за ним я бежала по улице, он был младше, ему было

восемь или девять.

– Кто тебя связал?

Я запнулась.

– Солдаты.

– Они так делают. Ты воровала?

– Нет. Меня украли.

Он рассмеялся.

– Таких я еще не встречал. Разрезать? – нож сверкнул в тенях.

Я вытянула руки.

– Да, спасибо.

– Ты забавно разговариваешь, – сказал он, разрезая веревки.

– И ты.

Он рассмеялся. Веревки упали.

– Спас…

– Шшш! – он прижал палец к моим губам и склонился к коврам. Было слышно

уверенные шаги. Дерево затрещало, мужчина выругался и закричал:

– Не ходите по моим товарам!

– Мы можем искать, где хотим. Назад.

– Опустить это!

Металл звякнул о металл.

– Мы всегда можем повесить тебя.

Тишина, а потом шум продолжился.

– Это Бессмертные, – прошептал мальчик.

– Солдаты в броне из пинвиума?

Он кивнул.

– Иди сюда, – он тихо направился к дыре. Я – за ним.

Тьма поглотила нас, и только дыхание мальчика давало мне понять, что он передо

мной. Через какое-то время свет появился, и проход открылся в кладовой, старой,

заброшенной, с плесенью на стенах.

– Нам лучше убираться отсюда, – сказал он, вытаскивая ключ и отпирая дверь на

дальней стороне. – Лучше всего это делать тебе.

– Куда ведет эта дверь?

– Площадь фонтана. Это дальше врат улицу Экет, так что тебя не найдут, – он

приоткрыл дверь и выглянул. – Быстро иди, пока не стемнело.

– Мне некуда идти.

Он нахмурился и покачал головой.

– С нами остаться нельзя. Иеста не одобрит. На улице Мораат больше всего закрытых

окон.

Я вышла в свет заката.

– Куда?

– Вниз. Третий квартал справа, – он указал на широкую улицу со складами. Улица

выглядела так же, как та, с которой мы ушли. Телеги торговцев, толпа людей, и не было

мест для укрытия.

– Спасибо.

– Святые тебя уберегут, – он запер дверь и побежал в толпу. Я боялась двигаться.

Я никогда не видела столько людей! Казалось, весь Басэер был на улице. И это были

не только люди. Корзинки с курами, гуси и утки щелкали клювами, птицы чирикали.

Клетки с яркими птицами висели над ящиками с разноцветными ящерицами. Женщины

ходили с собаками на поводках, даже с обезьянами на плечах.

Я не видела патруля, но они могли появиться внезапно. Может, они были на другой

стороне врат, как говорил мальчик. Он явно говорил не о главных вратах. Может, город

был разделен вратами на части, как каналы разделяли Гевег.

Мой желудок трепетал и не только от голода. Если здесь были врата, солдаты

проверяли, кто в них проходил. Я могла попасться там.

В Басэере.

Я обняла себя, стало холодно, несмотря на жар. Несколько человек смотрело в мою

сторону, чем дольше я там стояла, тем больше оборачивалось. Я прошла в толпу. Люди

замечали, видимо, когда здесь не двигались.

Высокий мужчина с картинами в руках, задел меня локтем. Я пригнулась и врезалась

в женщину с корзинкой на плечах. Крышка съехала, выпало немного груш. Я поймала их

и спрятала за спиной, но она не обернулась.

Я шла сквозь толпу к ярко-красному зданию, а потом села за ящиками. Я ела

сладкую грушу. Коричнево-золотистый кот смотрел на меня из-под телеги, его полосатый

хвост подрагивал. Я заинтересовала только его. Я бросила ему кусочек груши. Он

понюхал его, схватил зубами и убежал под телегу.

После еды мне сразу стало лучше, хоть силы так и не вернулись. Мне нужно было

больше еды, что-то попить и место для сна. Когда стемнеет, можно попробовать забраться

на склад. В фонтане была вода, но еду нужно было украсть.

Вокруг было много торговцев, они не следили за товарами. Все были сосредоточены,

зазывая покупателей. Я пересекла улицу, задержалась у прилавка с копченым мясом,

торговец обещал, что его зайчатина могла сделать вас моложе. Он развернулся, чтобы

отдать старушке корзинку еды, и я схватила горсть полосок мяса и побежала в толпу. Я

сделала так и у прилавка с хлебом, забрала три маленькие булочки с края прилавка.

В Гевеге таких беспечных торговцев не было.

Я жевала, пока шла, радуясь, что хлеб оказался с сыром и фруктами. Я добралась до

фонтана, в честь которого назвали площадь. Каменная скамейка окружала фонтан, но

площадь была тихой. Несколько человек сидело возле улицы. Я села с другой стороны,

радуясь шансу отдохнуть.

Я зачерпнула рукой воду и сделала глоток. Гадость. Но хотя бы мокрая.

Я выпила и доела хлеб. Мясо я решила приберечь для завтрака.

Колени все еще дрожали, но теперь я могла бежать, не боясь упасть.

Тени пересекли улицу, когда солнце скрылось за домами. Люди спешили, прижимая

корзинки к груди. Я искала солдат, но увидела только человека, зажигающего фонари. Он

не спешил, а когда стемнело, оранжевые огни озарили улицу, как жемчуг. Я осталась

одна.

Мне это не нравилось. Я привыкла, что со мной Тали или Айлин, а город полон

остальных. Я привыкла ходить с Данэлло вдоль каналов. Я подняла голову и смотрела на

пустые улицы и высокие здания. Тали была где-то там, как и Айлин с Данэлло. Кто-то

должен был знать, куда герцог уводит Забирателей, куда ищейки забирают пленников.

Мальчик мог знать. Если я найду путь к двери кладовой, я смогу его дождаться. Если

он не знает, могут знать его друзья. Такие группы были и на улицах Гевега. Мы с Тали

недолго были в одной, когда мне было десять, когда нас только выбросили из дома.

Я ушла от фонтана, шаги казались громкими на каменной улице. Было очень тихо.

Никаких волн, никаких птиц, никакой музыки. Было… жутко. Каждый шаг разносился

эхом, словно кто-то шел со мной.

Я склонилась и сняла сандалии. Я услышала, как шаги приближаются сзади.

Сердце колотилось. Идти было некуда. Здесь были лишь здания, стены и поддельные

ставни вместо окон. Ближайшие кусты были слишком низкими, чтобы спрятаться. Я

побежала к фонтану и юркнула за каменную лавочку.

Кто-то бежал в мою сторону, быстро дыша. Может, не один. Из-за эха было сложно

понять. Тяжелые шаги ударяли по земле, раздался плеск и смех.

– Не нужно было убегать, девчонка!

ВОСЕМЬ:

Все инстинкты говорили мне двигаться, бежать, делать что-нибудь, но я не спешила.

Я услышала, как плоть ударяет плоть, девушка вскрикнула, а потом послышался стук.

Последовал смех.

– Когда бежишь, только хуже, – сказал юноша. Наверное, из уличных. Звучал как

лидер. – Нужно было отдать сумку, но теперь нам придется тебе навредить.

Стук, скуление.

Не двигаться.

Я зажала руками уши, но пережила слишком много избиений, так что звуки знала.

Девушка вскрикивала от страха и боли. Я подвинулась под скамейку, чтобы увидеть. Их

было трое: два парня и девушка. Всем было около шестнадцати. Еще одна девушка

лежала на земле, рядом была сумка.

Лидер склонился к сумке.

– Нет, прошу. Это мне нужно, – сказала девушка, потянувшись к ней.

– Нам нужно сильнее, – он ударил ее, она сжалась в клубок.

– Вам не будет от этого прока!

– Все можно продать, – он наступил на ее ногу. Она закричала, что-то хрустнуло. –

Может, даже тебя.

Я встала на ноги. Они были спиной ко мне, били девушку. Убивали ее.

Она была басэери. Она не стала бы мне помогать.

Возможно, но беспорядки были во всех городах.

Я ударила первого раньше, чем он меня заметил. Ударила по колену сзади.

Он упал, держась за ногу и вопя. Я едва слышала его, много голосов гремело в моей

голове.

Тали: «Помоги девушке и беги».

Айлин: «Не лезь в это и прячься».

Данэлло: «Перекатись и ударь сзади».

Я пригнулась и выбила ноги нападающей девушки из-под нее. Она сильно ударилась

о камень и закричала.

Лидер уже двигался, когда я вскочила на ноги. Он занял боевую стойку и смотрел на

меня с опаской.

– Подруга нашлась?

– Оставьте ее в покое.

– А то что? Толкнешь меня и оставишь синяк?

– Я убью тебя, – я улыбнулась так, как улыбалась Рэсику. Я надеялась, что это пугало.

– Только умрешь ты не сразу.

Он рассмеялся.

– Я не вижу при тебе оружия.

– Может, я и есть оружие.

Второй парень уже был на ногах и помогал девушке. Она прижала ладонь к спине,

слезы катились по ее лицу. Лидер даже не взглянул на них.

– Думаю, ты врешь, – сказал он.

Я пожала плечами.

– Тебе будет хуже.

– Иеста, погоди, – другой парень коснулся его руки.

Иеста? Это была та же группа, из которой был тот милый мальчик, спасший меня?

Вряд ли они помогут мне найти Тали и остальных.

– А если она одна из них?

Иеста замешкался, а потом рассмеялся, но уже не так уверенно.

– У нее нет брони. Она не может нас ранить.

Я приблизилась к скулящей девушке. Она была в сандалиях, ноги ее были

обнаженными и близко. Я надеялась, что Иеста оставит нас в покое, но он явно не

собирался оставлять драку. Он выглядел вспыльчивым. А такие люди ошибались чаще.

– Боишься девочки, Иеста? – я не могла прогнать его, значит, придется его ранить.

Нет, не ранить. Убить. Они не могли получить исцеление, даже их лидер.

Бегите.

Он перестал расхаживать и пронзил меня взглядом. Другой парень покачал головой.

– Видишь? Она хочет боя. Ни одна девушка не решалась на такое.

Иеста фыркнул.

– Или она хочет, чтобы я так думал.

Он бросился. Я схватила его за руку, выкрутила, как показывал Данэлло, и бросила

на камень. На его лице было удивление, он лишился дыхания.

Попался.

Он вскочил и напал снова. Я не попала, и он сбил меня, зажал коленями.

– Только болтать и может, – сказал он, раскрывая нож. Он направил его ко мне. Я

схватила его запястье, остановила нож и схватилась другой рукой за ногу девушки. Кожа

коснулась кожи, моя нога запылала. Я забирала боль, ее нога была сломана. А еще

треснули ребра, были сильные синяки. Иеста завопил, когда я втолкнула все это в него.

– Помогите! – Иеста отполз с огромными глазами, его лицо побелело. Другой парень

маячил в стороне, будто боялся приближаться ко мне.

– А если она…

– Забери меня отсюда!

Парень подхватил его под руки и потащил по улице, пока лидер не закричал и не

начал бить его по руке. Он поднял Иесту на ноги и обхватил рукой его пояс. Они хромали

в ту сторону, куда убежала девушка. Наверное, на склад, где я была раньше.

Он умрет там, скорее всего. Мне стало не по себе, но я глубоко вдохнула.

Выбора не было. Я предупреждала его, просила оставить нас. Он бы убил меня и

девушку, если бы я не передала боль. Так ведь?

Я прогнала вину.

– Ты в порядке?

Она не ответила, на лице был такой же страх, как у Иесты. Она попятилась, царапая

сандалиями камень.

– Я тебя не трону, – сказала я, вскинув руки. Она смотрела на мои ладони, судорожно

дыша. Я спрятала их. – Я хочу помочь.

– Я… они… – она облизнула губы, посмотрела на сумку и выпавшие из нее вещи.

Синяя форма басэери.

Я попятилась. Она была военной. Она была с герцогом. Святые, я помогла одной из

тех, кто хотел убить меня.

Я замерла, глядя на нее, пока она смотрела на меня. Мы обе боялись друг друга. Она

не могла быть солдатом, была слишком напугана. Она тоже боялась форм, хотя именно

она их несла.

– Я не из Бессмертных, – тихо сказала я.

– Но ты как они.

– Не совсем. Я могу исцелять.

– И не только, – она посмотрела туда, куда ушел Иеста.

– Да, вот так, – она издала нервный смешок и попыталась встать. Может, ее еще не

исцеляли. Я видела, как люди становятся растерянными после первого раза.

Ее страх вернулся.

– Что ты со мной сделала?

– Ничего. Только исцелила. Ты была сильно ранена, дай телу время преодолеть шок.

Через минуту будет лучше.

Она потерла ногу.

– Обещаешь?

– Обещаю.

Она немного успокоилась и начала прятать форму в сумку. Я подобрала одну и

протянула ей.

– Спасибо, – ее голос дрожал. – И спасибо, что помогла и исцелила. Я знаю, что не

стоит ходить в темноте, но я должна была… – она посмотрела на формы и покачала

головой.

– Все хорошо. Сегодня они вряд ли вернутся, – я прошла к кустам, где было еще

больше упавших форм. Я подобрала их и оглянулась на девушку. Одну я спрятала за

ветвями, а остальные протянула ей. – Думаю, это последние.

Она сунула все в сумку.

– Тебе здесь тоже не стоит быть, даже если ты… – она замолчала.

– Опасна?

Она замешкалась, а потом улыбнулась.

– Другая. Уже комендантский час, здесь опасно.

– Я заметила, – я помогла ей встать, она не упала. – У меня нет выбора, – сказала я. –

Я пытаюсь найти друзей. Их поймал ищейка.

Она закрыла рот ладонью.

– Не пытайся найти их. Они ушли.

– Я не могу так.

– Но… – она вдохнула и смотрела на звезды, а потом отвела взгляд. – Никто не

уходит от ищеек.

– Я ушла.

Она ничего не говорила, но я видела, что она была впечатлена. Она забросила сумку

за плечо.

– Может, тогда ты сможешь забрать их. Но я бы не пыталась. Особенно, на твоем

месте.

Она была права. Но мне было все равно.

– Я должна попробовать, – сказала я. – Ты знаешь, где держат пленников?

– На улице Кельдерт есть тюрьма, но они могут быть и не там.

– Тогда где?

– Они у него, – она указала на здание, которое я не заметил раньше. Оно было на

холме вдали. Высокое, прочное, с оградой.

Замок герцога. Туда попасть будет сложно, но я могла проверить тюрьму.

– Мне нужно идти, – сказала она. – Спасибо и удачи, хотя я думаю, тебе стоит

поискать укрытие и забыть о друзьях.

Никогда.

– Где улица Кельдерт?

– В той стороне. Пять кварталов вниз, поверни направо на площади со статуей

герцога. Иди по той улице, пока не увидишь справа пивную «Сломанный нос». Это

Кельдерт. И тюрьма через несколько домов.

– Спасибо. По пути есть врата?

– Нет. Врата Северной части за тюрьмой. А мне пора, – она виновато улыбнулась и

убежала в ночь.

Я прошла к кустам и забрала форму. Так в тюрьму попасть будет просто.

Я повернула не там, и мне пришлось вернуться, но я довольно быстро нашла тюрьму.

В отличие от остальных зданий, это стояло среди примятой травы, кирпичное здание

выглядело как печь, в которой обжигали горшки. Из земли торчали колышки, но лошадей

там привязано не было.

Дополнительные лампы озаряли улицу, свет показывал решеченные окна. Я заметила

узкие окна у крыши, но я не смогла бы пролезть туда или забраться так высоко. Подойти

могли только окна у двери.

Мне было не по себе от платформы за зданием. Четыре виселицы стояли пустые,

петли покачивались на ветру. Видимо, сюда уводили пленников, которые не были

Забирателями. Мне нужно было забрать Айлин и Данэлло оттуда.

Я скрылась в тени в стороне и надела форму. Она была мне большой, рукава –

слишком длинными, штаны сморщились. Я закатала форму на поясе, чтобы она лучше

сидела на мне, но все равно выглядела так, словно играла, меряя одежду мамы.

Я шла вдоль зданий, пригибаясь, держась тени. Если я смогу заглянуть туда, то

пойму, обычные там стражи или Бессмертные. Я надеялась, что внутри не было ищеек,

что ощутили бы меня, как Вианд на пристани. Тогда будет все равно, в чем я.

Я замерла у последнего угла перед открытым двором. Сорок шагов тянулись между

мной и тюрьмой. А потом, возможно, дюймы между мной и стражами у окон.

А если они видели меня? Я осмотрела тускло освещенные улицы. Две вели в

противоположные стороны, одна к вратам, так что сбежать там не вышло бы. Еще одна

вела к фонтану. Там было несколько огражденных садов, несколько деревьев, куда можно

было забраться. Может, стоило учитывать и фонари.

Только бы спасти их.

Сейчас или никогда. Жизни Данэлло и Айлин зависели от меня. Я пробежала через

двор и прижалась к теплому кирпичу. Никто не выбежал из тюрьмы или другого здания.

Может, будет несложно. Если я буду тихой, буду в тенях. Тогда меня не будет видно

изнутри.

Я склонилась и пошла к окну. Еще пара шагов, и…

Руки схватили меня сзади, рука в перчатке зажала мой рот.

Было слишком просто.

ДЕВЯТЬ:

Я извивалась, пыталась ударить по колену. Мои пальцы впились в руку, но она была

покрыта плотной кожей, как и перчатка у моего рта. Я боролась все равно, хотя меня