Текст книги "Преобразователь (ЛП)"
Автор книги: Дженис Харди
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
– Вот видишь? – сказал Кионэ. – Тебе нужно вернуться в Лигу.
Я хотела. Забиратели были беспомощны, как и Тали, но их было некому спасти.
– Мы не можем попасть внутрь. Должен быть другой способ доказать ложь Светоча.
– А если ты выжжешь путь? – спросил Соэк. Я скривилась, все посмотрели на него.
Тали взглянула на меня.
– О чем он говорит?
– Так мы сбежали. Она была невероятна, – воодушевленно рассказывал Соэк. – Она бросила в стража куски пинвиума и зажгла их. Я никогда такого не видел.
Глаза Тали стали огромными.
– Зажгла? Как?
Болтливый Соэк. Но он хоть не сказал, что я сделала с Ланэль, и я была благодарна за это. Я вытащила из кармана кусочек пинвиума.
– Не знаю. Я была злая, мне было больно, и… это случилось.
Выражение лица Тали стало забавным, она потянулась к кусочку.
– Дай посмотреть, – она подержала его в ладонях, на ее лице проступило недоверие. – Он пустой.
– Не может такого быть… мы все использовали. Это точно.
– Ты… преобразовала его, может? – она сжала в ладонях пинвиум размером со сливу, сдвинув брови. – Не знаю, что ты сделала, но его можно снова использовать.
Восхищенный шепот зазвучал в комнате. Соэк что-то пробормотал о том, что я невероятна. Даже Кионэ понял, что это важно, и не шумел.
– Это невозможно, – сказала я. Опустошить пинвиум чарами можно было, но после этого он уже не мог вмещать боль. Никто не находил способ использовать пинвиум снова, хотя колдуны искали его годами.
– И все же ты это сделала.
Я сидела и смотрела на этот кусочек пинвиума. А если я могла его опустошать? Тогда герцог, узнав это, пришлет за мной целую армию. Вот это будет находкой для него! Я поежилась.
– Можно посмотреть? – спросил Соэк, протянув руку. Тали кивнула и опустила туда кусочек. Он нахмурился и кивнул. – Пустой, – через миг он вздохнул и отдал мне кусочек. – Почти пустой. Приятно избавиться от боли, – он вернул пинвиум мне. – Теперь ты.
Я смотрела на кусочек. Данэлло, казалось, хотел избавить меня от смущения из-за объяснений, я и сама не знала, хотела ли говорить Соэку, что не могу наполнить пинвиум. Тали обхватила мои ладони и пинвиум. Мои пальцы покалывало, пока она передавала мою боль в кусочек, что должен был стать бесполезным. Она на миг задержалась на пинвиуме, а потом опустила на столик. Ее пальцы замерли над кусочком, словно ей не хотелось отпускать.
– Так что насчет Ланэль? – напомнил Кионэ.
Соэк покачал головой.
– После всего, что она со мной сделала? Я туда не пойду.
– Это не ее вина, – сказал Кионэ.
– Она получила по заслугам.
Кионэ выругался и шагнул к Соэку, словно собирался ударить его. Айлин схватила его за руку.
– На это нет времени. Дело не в одном человеке. Если Светоч разозлится, он может убить их. Нам нужно раскрыть его ложь герцогу раньше, чем он пошлет сюда больше солдат.
– И пока люди не начали злиться на генерал-губернатора, – добавила я. Как только это случится, герцог может решить, что осады Гевега мало для того, чтобы управлять нами. Он может решить уничтожить нас, как сделал с Сориллем. Я вздохнула. – Ты права. Нам придется вернуться.
Кивали все, кроме Соэка.
– Я не могу, – взмолился он. – Я хочу помочь, да, но я сбежал из осады Верлатта и той комнаты, я не думаю, что удастся в третий раз. Я не такой везучий.
Они молчали. Кионэ явно был готов присоединиться к нему, словно не он пытался нас толкнуть туда.
– Я останусь и буду сторожить комнату, – сказал Соэк, когда тишина стала неприятной. – Чтобы никто ее не разграбил. Знаю, это не много, но я не… не могу вернуться.
Айлин сомневалась.
– Это мило, и я не хочу оскорбить тебя, но я не знаю, кто ты. Я не оставлю тебя в своей комнате.
Соэк не обиделся.
– Я останусь в коридоре или на ступеньках.
Она подумала и кивнула.
– Ладно, это уже неплохо.
Я смотрела на них: на любимую Тали, на Айлин, ставшую мне почти сестрой, на Данэлло, которого могла полюбить, если мы выживем и сможем провести вместе достаточно времени для этого. Они хотели рискнуть жизнями, чтобы спасти незнакомцев. Как мама и папа на войне. Стоит ли нам это делать? Сможем ли мы? Я вспомнила слова бабушки. Правильные поступки редко даются просто.
– Мы не можем пробить путь. Мы – не обученные солдаты, так что даже с вспышками не сработает, – сказала я и посмотрела на куски пинвиума, ждущие, чтобы их опустошили и наполнили снова, и у меня появился план. – Нам нужно пробраться, как сделала я, чтобы вытащить Тали, а потом выбраться.
Данэлло нахмурился и потер шею.
– Как нам вывести так шестьдесят раненых учеников?
– И не надо. Мы опустошим и используем этот пинвиум, чтобы исцелить их, и сбежим вместе. Мы сможем пополнить пинвиум болью, так что им пробьем путь во дворе. А в Круге Лиги мы покажем всем, что Светоч соврал, – и спасем много жизней.
– Мы сможем так долго отгонять стражей? – спросила Айлин.
Данэлло пожал плечами.
– Зависит от того, сколько их пошлет за нами Светоч. Но если мы проберемся, не потревожив стражей, то сможем успеть многое до того, как проверят учеников. С толпой снаружи стражей внутри должно остаться мало.
Не факт.
– Дверь в палату запирается, да? – спросила я.
Тали кивнула.
– Пока вы будете исцелять учеников, мы сможем их койками забаррикадировать дверь, – сказал Данэлло.
План не был точным, но это была единственная надежда. Я вытащила горсть пинвиума.
– Нам нужно только понять, смогу ли я зажигать их, когда нужно, – иначе мы никого не спасем. Я повернулась Тали, в ее глазах были страх и восторг. – У тебя остались куски, что я давала для боли Данэлло?
– Да. Я не знала, что еще с ними делать, – она вытащила их из карманов и отдала мне.
– Все, отойдите. Я не знаю, какой сильной будет вспышка.
– Я буду в коридоре, – пробормотал Кионэ. Соэк и Айлин кивнули и вышли с ним.
– Я остаюсь, – сказала Тали.
– И я, – Данэлло прислонился к стене и улыбнулся.
Я глубоко вдохнула и попыталась успокоить мысли. Пинвиум был холодным и шершавым. Как я чувствовала себя тогда? Злой и полной боли? Я потянулась к тому гневу и бросила.
Бам.
Пинвиум отскочил от стены и откатился под кровать.
– Не сработало? – спросила Тали.
– Нет. Поверь, ты поймешь, когда это случится.
Не тот гнев. Я злилась, но больше боялась, что меня схватят, когда пинвиум вспыхнет. Я глубоко вдохнула и попыталась снова.
Бам.
– Может, если ты…
– Тали, я работаю над этим.
– Я просто пытаюсь помочь.
– Может, тебе стоит подождать снаружи.
– А если ты…
– Тали, просто выйди… – я смотрела на обломки пинвиума в руках, в ушах звучал шепот отца. Вызвать вспышку – как дунуть на одуванчик. Мне было шесть или семь, я сидела у печи, где папа придавал форму и зачаровывал кусочки пинвиума.
«Их просто зажечь, Ниа, пирожок, – сказал он, охлаждая кусок в ведре с водой у ног. – Ты ощутишь покалывание боли в металле. Потом нужно подумать о том, что ему нужно сделать, отдать приказ. А потом отпустить. Представить, как он летит, как пух одуванчика на ветру».
Одуванчики.
– Поняла. Назад.
Я вдохнула и бросила, представляя легкий пух одуванчиков, разлетающийся в стороны на невидимом ветру.
Вжих!
Я ощутила покалывание, как от песка, как было и в тот раз. Тали и Данэлло позади меня вскрикнули.
– Мы в порядке, – сказала Тали, когда я развернулось. – Как будто ужалило, – она подняла вспыхнувший пинвиум и закрыла глаза. А потом посмотрела на меня с долей удивления и гордости. – Ты умеешь делать это. А ты думала, что у тебя нет сил.
Мои глаза наполнили слезы, но она выбежала раньше, чем я успела понять, как на это ответить. Может, я была не бессильна, но разве такие силы я хотела? Я слышала их восторженные голоса в коридоре. Я могла делать это, хорошо это или плохо. Теперь уже остаться в стороне не выйдет.
Святые, помогите нам. Мы вернемся в Лигу.
ВОСЕМНАДЦАТЬ:
Двигаться с толпой было проще, чем против нее, и мы добрались до Лиги проще, чем от нее. Многие пробирались во двор и главные двери, так что боковая дорожка к садам сзади была пустой. Мы скользнули за знакомыми кустами гибискуса у ворот, редко используемых кем-нибудь, кроме учеников и работников Лиги. С таким же успехом можно было двигаться, скрывшись за кроватью. Стражи патрулировали двор, стояли у всех входов, пока солдаты генерал-губернатора отталкивали разъяренных людей. Многие толкались в ответ.
– Как нам пробраться? – шепнул мне на ухо Данэлло.
По моим рукам побежали мурашки.
– Мы проберемся.
– А выйти потом сможем? – спросила Айлин, выглянув из-за его плеча.
– Пути есть, но все известные проходы хорошо защищают. Кионэ, ты сможешь провести нас мимо них? Тут есть твои знакомые?
– Я знаю пару человек у южных ворот.
Те врата были у пристани, у воды. Может, там нет толпы, пытающейся пробраться внутрь, если они не приплыли сюда.
– Тогда притворимся ученицами, а Кионэ с Данэлло защищают нас. Они могут сказать, что нас вызывали для исцеления. Мы проберемся внутрь и дойдем до палаты.
– Но мы не в форме, – отметила Тали. Та одежда была слишком изорвана и в грязи, чтобы использовать.
– Кионэ в форме. Может, этого хватит. И у нас остались косички.
Она не поверила, но выбора у нас не было. Если они не поверят, мы не попадем внутрь.
Шум привлечет стражей, как и солдат. Мы прошли по садам к южным вратам. Двое стражей стояли там, и я их не узнавала. Зато узнала человека рядом с ними. Джеатар! Что он здесь делает? Он говорил со стражами, жестами словно отдавал приказы. Смотрите за теми землями.
Кионэ выругался, выразив мое состояние.
– Это не мои друзья, – прошептал он.
И не мои, хотя насчет Джеатара я не была уверена.
– Нам напасть? – Данэлло придвинулся ближе. Я остановила его, коснувшись руки.
– Я не хочу их ранить, – сказала Тали. – Низкий рассказывал мне анекдоты при каждой встрече.
Айлин махнула мне.
– Ниа, а если пробраться так, как вы вышли?
Мы подняли голову.
– По крыше?
Кионэ покачал головой.
– Ты такая же сумасшедшая.
– Что не так? – Тали почти улыбнулась ему. – Ланэль того не стоит?
Я никогда еще не хотела так сильно обнять ее.
– Стоит, – проворчал он.
– Новый план, – сказала я. – Мы идем вдоль стены сада, забираемся на крышу. Если повезет, там стражи не будет, – и Джеатар, может, нас не увидит.
– А если будут?
Боялись ли так мама с папой, когда сталкивались с солдатами герцога впервые?
– Тогда разберемся с ними. По-тихому.
Мы ушли от кустов к увитой лозами стене, стараясь скрываться за деревьями и растениями. Впервые я была благодарна, что Лига получала так много за исцеления, иначе они не смогли бы позволить себе такие сады. Там, где мы с Соэком упали на стражей, никого не было, но патруль ходил по территории. Может, теперь их было больше из-за мятежа снаружи.
– Сначала Данэлло, – сказала я. Кионэ шагнул вперед и сцепил пальцы. Данэлло шагнул на его ладони, и Кионэ подбросил его к крыше. Тот повис на пару секунд. Размахивая ногами, а потом забрался наверх. Его голова появилась через миг, и он протянул руку.
– Теперь Тали.
Данэлло легко поднял ее, а потом Айлин. Кионэ указал, что теперь моя очередь.
– Я пойду последним, – сказал он, озираясь из-за патруля. Или смотрел, сможет ли убежать, когда я отвернусь. Хоть он хотел спасти Ланэль, я не была уверена, что он готов рисковать ради нее.
Он подбросил меня, и я схватила ладонь Данэлло своими руками. Колено запуталось в юбке, и я повисла, как чеснок за окном. Данэлло тянул, я не отпускала. Кионэ подтолкнул меня, и Данэлло втащил меня за крышу.
Я улыбнулась.
– Первый шаг вып…
– Тише! – он прижал ладонь к моему рту и прижал меня к крыше. – Патруль.
– Кионэ, – пробормотала я в его руку.
– Прячется.
Снизу послышались голоса.
– …слышал что-то. Как шорох.
– Сегодня ветер. Может, это ветки.
Слышались шаги. Я не дышала. Стражи были под нами, а край моей юбки свисал с крыши, как флаг, и говорил: «Мы здесь!».
Я склонила туда голову. Данэлло растерянно посмотрел на меня, а потом в нужном направлении. И его глаза расширились.
– Думаю, там кто-то есть, – голос был тише, словно подальше от здания. Они увидели Кионэ?
Данэлло протянул руку к моей юбке и потащил пальцами дюйм за дюймом.
– Трава примята и ветки сломаны.
– Сообщить капитану?
Край моей юбки скрылся из поля их зрения.
– Ага, мы… ты это видел?
Данэлло схватился за мою ногу, отодвигая ее. Колено было в дюймах от края крыши.
– Что?
– Что-то мелькнуло на крыше. Дай руку.
Скрип дерева, пыхтение. Они несли лавочку? Данэлло медленно отползал от края крыши. Отодвигалась и Тали. Черепица скрипнула. Из-под ее ноги скользнул гравий. Я поймала камешки рукой, пока они не откатились слишком далеко.
Скамейка стукнула внизу, послышался еще скрип. Я посмотрела на край крыши. Я увидела глаза почти перед своим лицом.
– Эй…
Данэлло склонился через меня и ударил рукоятью рапиры по голове стража. Тот упал и, судя по удивленному воплю, рухнул на своего напарника.
– Выше! Выше! – я толкнула Данэлло в грудь, он потянул меня за руку и помог подняться на ноги.
Снизу раздался незнакомый крик, голова Кионэ показалась над краем крыши.
– Хватай его!
– Еще нет. Я должен спрятать этих ребят, чтобы их не нашли, – он скрылся. Через пару долгих минут Кионэ вернулся. – Я связал их и бросил за кусты подальше. Сейчас я уберу скамейку и буду готов подняться.
Я кивнула, сердце колотилось. Я не смогла хорошо спрятать связанную женщину, но Кионэ в этом был лучше, наверное. Он ведь обучался как страж.
Кионэ подпрыгнул, и мы с Данэлло схватили его за руки и втащили на крышу.
Айлин выпрямилась.
– Куда? – спросила она, осторожно шагая по крыше.
– Туда, – я взяла Тали за руку и пошла по черепице как можно быстрее. Крыша стала ровнее, мы добрались до угла, с одной стороны была стена, с другой – окно. Внутри была комната, похожая на кабинет для учебы.
– Твоя рапира может…
Данэлло ударил по стеклу рукоятью. Стекло разбилось и посыпалось звонко на крышу.
Он виновато улыбнулся.
– Вышло громче, чем я думал.
– Готовься к появлению стражей, – я сунула руку в неровную дыру и отперла засов. Окно распахнулось, двигаясь по осколкам.
Данэлло остановил меня.
– Я первый, – он прыгнул туда с рапирой наготове. Кионэ – за ним. После нескольких напряженных ударов сердца он выглянул и сказал. – Чисто.
Я схватилась за его протянутую руку и пробралась внутрь.
– Тали, где мы?
– Кабинет возле главной палаты.
– Отсюда до нужной комнаты добраться можно?
– В конце коридора должна быть лестница.
Данэлло пошел первым.
– Двигайтесь за мной.
Я следовала за ним, Кионэ замыкал вереницу. Двери в коридоре были открыты, от пустых комнат и кроватей мне было не по себе. Там должны были лежать люди, а вокруг них – суетиться Целители.
Тали указала:
– Нам туда.
Коридор заканчивался круглой площадкой над главным входом. Она была открыта комнате внизу, отделенная только тонким поручнем. В детстве мы с Тали ждали тут бабушку и смотрели, как люди приходят и уходят из Лиги, сидели, свесив ноги между прутьев и прижавшись к ним лицами.
Мы шли за Тали, стараясь держаться ближе к стене. Она направилась к лестнице в конце. Я была уверена, что дальше была палата, где я оставляла связанную женщину, так что лестница вела в нужную комнату. Мы были почти на месте.
Мы поднялись по ступенькам, прошли последние повороты. Я выглянула из-за колонны, выпирающей из стены. Двое стражей стояли у двери. На одного больше, чем обычно, но не так много, как я боялась.
– Думаешь. Внутри их больше? – шепнул Данэлло.
– Кто-то должен там быть, – я старалась не думать о Винноте, но он мог быть там, проверять симптомы по списку.
Кионэ придвинулся ближе.
– Может, выманить их сюда?
Я склонила голову и прислушалась. Кроме криков снаружи, все было тихо.
– Напасть? – предложил Данэлло. – Отключить, оттащить и закричать? Если внутри кто-то есть, они выйдут, и мы разберемся с ними здесь.
Кионэ кивнул.
– Я возьму левого.
– Я правого.
Я хотела сказать, что зажгу пинвиум, но Данэлло бросился, как злой крокодил. Кионэ побежал за ним, сжав кулаки и опустив плечи. Стражи на миг застыли, а потом потянулись к мечам. Данэлло врезался в правого, Кионэ – в левого. Затрещали кости, стражи врезались в стену за ними. Мечи отлетели, со звоном упали на пол.
Дверь комнаты открылась, выбежали два человека. У них было много лент на плечах. Они замерли при виде сражения, а потом побежали к нам, вытянув руки, словно хотели схватить нас. Айлин выступила вперед и ударила одного между ног. Тот вскрикнул и согнулся, схватившись руками за пострадавшее место. Другой бросился к нам.
– Ловим его! – крикнула я Тали, нападая. Она пригнулась со мной, и мы врезались в его грудь. Он захрипел, пошатнулся и упал на колени, схватив меня за руки. Я оказалась под ним. Я извивалась и брыкалась, мои ноги запутались в дурацкой юбке.
– На помощь! – крикнула я.
Тали молотила кулачками по его спине, но он не замечал. Вдруг появился Данэлло, схватил обидчика за плечо и швырнул его в стену. Третий страж выбежал из комнаты.
– Сзади! – закричала я.
Данэлло обернулся. Он отшатнулся, зажал руками живот, красное пятно растекалось под его пальцами. Третий страж шагнул ближе, его меч был в крови.
В крови Данэлло.
ДЕВЯТНАДЦАТЬ:
– Данэлло! – я склонилась, он рухнул, и я не дала ему удариться головой об пол. Я отодвинула его рубашку, чтобы осмотреть рану. Страж замахнулся мечом. Он еще мог попасть по нам. Кионэ сбил его на пол рядом со мной.
Одну руку прижимая к животу Данэлло, я коснулась другой рукой кожи стража. Я потянула, боль Данэлло наполнила меня, обжигая живот, словно я десять раз оббежала Гевег. Я втолкнула боль в стража, пронзившего его. Я наслаждалась его криком, хоть от этого было плохо. В этот раз я была рада, что Целителей не осталось. Страж замер на полу.
– Данэлло? – я уложила его голову на свои колени.
– Ни… а…
– Тише, пока не говори, – я погладила его волосы. – Мне очень жаль. Ты чуть не погиб из-за меня.
Он похлопал мою руку, словно говоря: «Это не твоя вина».
– Это моя вина.
– Ниа.
– Моя!
– Нам нужно убрать их, пока никто нас не заметил, – сказал Кионэ, потянув меня за плечо.
Данэлло сел, бледный, но уже не умирающий.
– Идти сможешь? – спросила я, помогая ему встать.
– Я в порядке, – он пошатнулся и схватился за меня. – Спасибо.
– Не за что, – я не смотрела на него. Мы едва победили, и я не хотела думать о других стражах.
– Эй, вы! Что вы здесь делаете? – крикнул Старейшина Виннот. Он и еще несколько стражей стояли на ступеньках.
Я увидела троих, а потом Данэлло втолкнул меня в комнату. Остальные уже бежали в дверь. Внутри я развернулась и схватилась за дверь. Данэлло пробежал в комнату, за ним гнались стражи.
– Закрывай!
Мы с Тали надавили на дверь. Она закрылась, но открылась снова, когда стражи ударили по ней, мне ушибло спину. Тали толкала дверь, но у нее не хватало веса. Айлин принялась помогать ей.
Данэлло дико озирался, хлопая по бедрам.
– Где моя рапира?
Один из стражей пытался открыть дверь сильнее. Коридор за ним был полон зеленых форм.
– Мы не выдержим! – сказала Айлин с красным лицом.
Данэлло ударил стража по ноге. Тот закричал и убрался от двери. Айлин и Тали толкнули снова, и дверь закрылась. Данэлло прижался к ней плечом, а я заперла на засов. В дверь стучали, слышались крики и проклятия.
– Я не могу найти Ланэль! – сказал Кионэ. Он бегал от койки к койке среди учеников, как бегала я, когда искала Тали.
Тали проскулила:
– О, Ниа, тут не все. Думаешь, они мертвы?
Первый ряд был пустым, но остальные были на месте. Я отдала сумку с пинвиумом Тали.
– Выдавай им, быстро.
Нам нужно было как можно больше учеников на ногах, если стражи прорвутся. Они юны, но Целители знали, где на теле уязвимые точки. Это могло нам помочь.
– Нужно заблокировать дверь, – сказала я, потянув кровать. Айлин побежала на помощь, пока Данэлло держал дверь, засов уже грозил сломаться.
– Сначала мне нужно найти Ланэль, – сказал Кионэ.
На ужасный миг я понадеялась, что она была на ряду с пустыми кроватями. Потом я ощутила стыд, но если она была там, она рассказала им, что я с ней сделала.
– Позже. Нужно забаррикадировать дверь.
– Но ей больно! Я должен найти ее.
– Она будет мертва, если стражи Светоча прорвутся. Помогай!
Бам!
Дверь дрожала. Кионэ побледнел и подбежал к ближайшей пустой койке.
– Это был не кулак или нога, – сказала Айлин, прижавшись к двери.
Рукояти мечей? Статуя из ниши?
– Они не могли так быстро найти таран.
Кионэ поставил койку на место.
– Какая разница, это все равно пробьется.
Мы стаскивали кровати и ставили перед дверью. Данэлло показывал нам, как поставить их лучше. Кровати не устоят, когда дверь откроется, но убрать их с пути будет сложно.
Бам!
Трещина появилась над засовом.
Данэлло огляделся.
– Здесь нет ничего тяжелее?
– Есть шкафы, но я не думаю, что мы сможем их подвинуть.
Тали подбежала ко мне, ее щеки были розовыми.
– Нужно больше пинвиума, – она отдала мне использованные куски. Они казались маленькими, а комната – такой большой. Я насчитала двадцать одну голову в тусклом свете лампы. Если в них столько боли, сколько было у Тали, мне придется не меньше двух раз опустошать пинвиум. Сдержим ли мы стражей?
Кионэ с надеждой посмотрел на Тали.
– Ты видела Ланэль?
– Нет, но я поищу ее и исцелю следующей.
– Последней, – сказала я, не подумав. Стыд охватил меня, все потрясенно смотрели на меня. – Сначала исцеляй тех, кому очень плохо. Ланэль получила боль недавно, остальные близки к смерти. У них мало времени. Мы должны исцелить их, чтобы они двигались, а потом идти дальше.
Стражи били в дверь, пыль сыпалась на нас. Кионэ нервно рассмеялся.
– Толку с их возможности двигаться. Они умрут на ногах.
– Лучше, чем быть зарезанными в постели, – отозвался Данэлло, Кионэ побежал искать Ланэль.
Я схватила горсть пинвиума.
– Назад, – я не знала, пройдет ли боль за дверь, но стражей рядом с ней могло задеть. Я бросила пинвиум, представляя одуванчики на ветру.
Вжих. Вжих, вжих, вжих.
Испуганные крики послышались на другой стороне, стук и испуганные ругательства. Надежда наполнила мою грудь. Может, мы сможем отогнать их.
– Айлин, – позвала я, пустой пинвиум падал к кроватям.
– Уже иду за ними, – сказала она, бросившись мимо меня. Она хватала кусочки и бежала к ученикам.
Тали и Айлин собирали пинвиум, а я зажигала их о дверь. Еще крики с другой стороны, но теперь они, похоже, держались подальше. Вскоре до меня донеслись другие голоса, голоса учеников, с болью, страхом и злостью.
– Помогите, прошу. Мне нужно больше.
– Старейшина Манков меня заставил. Я не хотела исцелять.
– Заберите нас отсюда!
Заберу, обещаю. У нас было много боли, может, я смогу пробить путь мимо стражей из Лиги. Как только все будут идти, мы сможем исцелять и зажигать пинвиум по пути.
– Вот, – Тали отдала еще горсть пинвиума. – Нам нужно много. Нескольким хватает две горсти, чтобы идти, но большинству нужно пять или шесть.
– Может, давать всем по одной, чтобы уменьшать боль у всех?
– Пока нет. У нескольких слишком много боли.
– Ладно, делай, как знаешь, – она знала, кому помощь нужна сильнее. Я сосредоточилась на опустошении пинвиума. Я бросила куски в дверь.
– Ланэль здесь нет!
Вместо вспышки пинвиум упал на пол вокруг баррикады. Данэлло удивленно посмотрел на меня, а потом отпустил койки и пошел собирать пинвиум.
– Ты сможешь, – сказал он с улыбкой, будто мне нужна была поддержка.
Ланэль не было? Она не могла умереть, она получила не так много боли.
– Ниа?
Я забрала пинвиум и кивнула. Еще бросок, еще горсть пинвиума с болью. Но я ощущала стыд.
А если из-за меня Светоч сделал из нее пример всем?
Горсть упала на пол, не вспыхнув.
Данэлло собрал их, в этот раз на лице было не удивление.
– Ниа, что такое?
– Ничего, – я видела перед глазами Ланэль на полу. Прочь от меня! Так она кричала. Я тогда так злилась. Но Светоч злился сильнее. Может, он мог даже убить. Ее тело могли отнести в морг.
– Нам нужен пинвиум, – крикнула Айлин. – Скорее!
Я вытянула руку.
– Просто дай мне.
– Что такое? – с тревогой спросил Данэлло. Пинвиум с укором упал мне на ладонь.
Я не могла забыть о сражении. Злость, ненависть нахлынули на меня, как боль на жертв. Я сосредоточилась на папе и одуванчиках и бросила.
Вжих.
– Отдай их Тали.
Кионэ подбежал, разрываясь между желанием уйти за Ланэль или остаться в безопасности.
– Она была тут раньше. Я ее видел.
– Может, ее исцелили.
– Тогда она была бы здесь? Она заботилась о них, – он покачал головой и указал на койки. – Нет, Виннот и Светоч стояли там, никому не было до нее дела. Если бы они хотели исцелить ее, это сделали бы до моего появления.
– Кионэ, – сказала я утомленно. – Я не знаю, что с ней случилось.
Он надулся и пошел к кроватям.
Айлин принесла мне еще горсть пинвиума.
– Четверо уже могут идти, – сказала она. – Их истории терзают душу, но они будут в порядке.
– Хорошо. Сколько еще близки к смерти?
– Только один ученик.
Я бросила пинвиум в дверь. Он вспыхнул, еще не ударившись, оставив белые точки на дереве.
– Кионэ расстроен, – прошептала она, оглянувшись на него. Он сидел на одной из пустых кроватей, обхватив руками голову. – Думаю, он хочет идти искать ее.
– Если мы выберемся отсюда, может искать, сколько хочет.
– Это добром не кончится, – Айлин забрала пустой пинвиум и убежала.
Данэлло молчал, пока Айлин не ушла.
– Думаешь, ее убили? – спросил он, стоя за мной, так было безопаснее.
– Не знаю. Может, нет. Она помогала им, зачем ее убивать? – белые точки на дереве не пропадали, как пыль.
– Она помогала по своей воле? – он замолчал, я боролась с желанием оглянуться и увидеть его лицо. – Судя по словам Тали, многие согласились помогать, потому что им пришлось.
– Она знала, что делает.
– Уверена?
Нет, но я этого не сказала.
Данэлло вздохнул.
– Ты странно себя ведешь. Знаю, мы мало знакомы, но ты на себя не похожа.
Да. Я была не лучше Зертаника, меняла одну жизнь на другую.
Айлин принесла еще горсть пинвиума. Я опустошила его, и она ушла.
– Не знаю, – сказал он. – Сегодня ты другая. Ты через многое прошла, устала. А я, похоже, просто волнуюсь.
– Волнуйся из-за стражей… – я замолчала и посмотрела на дверь. – Когда прекратился стук?
– Что? Не знаю, – он прижался ухом к двери у белых точек. Или у меня разыгралось воображение, или дверь выгнулась, когда он их коснулся.
– Ты ничего не слышишь?
– Нет. Думаешь, они без сознания? Ты выпускала сильную боль.
Еще больше стыда. Но это ведь война? Если они пробрались бы внутрь, то убили бы нас и учеников. Я защищалась. Это не отличалось от Данэлло с рапирой.
Но ощущалось иначе. Я не хотела быть оружием. Я хотела спасти Тали. Я снова бросила пинвиум.
Вжих.
Стука и звона металла о каменный пол не было. Я потрясенно смотрела на туман, полетевший ко мне, с шипением на пол сыпался песок.
Святые и грешники! Куски пинвиума рассыпались!
ДВАДЦАТЬ:
Мой гнев отравлял пинвиум?
– Что ты сделала? – прошептала Тали, впившись в мою руку.
– Ничего. Я все делала как раньше.
– Но его нет, Ниа.
Не совсем, но песок нам не поможет. Ничто нам не поможет.
Испуганный шепот донесся от учеников.
– Нет?
– Больше нет пинвиума?
– Только не снова!
Тихие всхлипы. Я хотела сжаться на полу и рыдать с ними.
– Я никогда такого не видела, – сказала Тали.
– Не знаю, что случилось, – я не могла его разрушить. Святые не могли так издеваться. В чем прок от чудовища, меняющего и разрушающего то, что могло помочь тем, кому больно?
Я махнула Айлин.
– Неси остальное. Может, я слишком много сразу бросила.
Она собрала пинвиум с пола и отдала. Я бросила один кусок, он вспыхнул, как обычно. Одна из учениц захлопала, другие заглушили ее.
– Видите? Сработало! Не знаю, что случилось до этого.
Я бросила второй. Он вспыхнул и превратился в песок. Стоны наполнили комнату.
– Я не… он просто… – я, раскрыв рот, смотрела на дверь. Пинвиум пропал, но теперь белые точки покрывали полоску в фут высотой в центре двери.
Я бросила по очереди еще два куска. Все рассыпались.
– Может, пинвиум не выдержал столько боли? – сказал Данэлло. – Как люди?
Бам!
Мы закричали, дверь выгнулась, словно надули пузырь. Там, где были белые точки. Святые! Вспышки боли вредили людям, могли они вредить и предметам?
– Они прорываются, – сказал Данэлло, толкая койки. – Нам нужно оружие. Кионэ, помогай нам!
Я побежала за кроватями, тянула их к баррикадам. Нужно было отогнать стражей. Защитить Тали и учеников. Прошу, пусть люди страдали из-за меня не зря.
Айлин принялась искать в шкафах оружие, разбрасывала тряпки за плечо, роясь на полках. Ученики последовали ее примеру.
Бам!
Стражи толкали треснувшую дверь, в брешь проник меч, за ним рука попыталась нащупать засов. Данэлло ударил кулаком по руке, и она убралась.
Ученики нервно скулили. Исцеленные ученики сжались вместе. Я так сильно пыталась спасти их, но сделала все только хуже. Светоч нас убьет. Мы для него ничто. Всего лишь пинвиум.
– Айлин, – позвал Данэлло. – Оружия не нашлось?
– Нет!
– Да, – прошептала я, развернувшись. Может, я не была и не буду Целителем, но сейчас нам не нужно было исцеление, нам нужно было оружие. Тут я могла помочь. У меня была целая комната боли. – Мне нужен ученик!
Кионэ выдохнул.
– Ты используешь их для баррикады?
– Нет, балда. Я буду исцелять их и при этом отгонять стражей, – Кионэ застыл, но Данэлло подхватил с ближайшей койки девочку с одной лентой, она была на пару лет старше меня. Она была в сознании, сжимала зубы от боли, но протянула мне руку.
– Отдай этим засранцам-басэери все, что есть у меня.
Я обхватила ее ладонь, другая рука показалась в бреши. Она потянулась, открыв полоску кожи между рукавом и перчаткой. Айлин схватила руку и удерживала для меня. Я коснулась кожи и толкнула.
Мужчина закричал, угол руки изменился, словно он упал.
– Неси остальных, – прошипела я, ноги покалывало. У нее были переломы.
С рук Данэлло ученика протянула мне дрожащую ладонь, и я обхватила ее и быстро втолкнула, пока стражи не убрали того человека.
БАМ!
Дыра стала шире. Несколько кроватей отлетели на пол. Дерево скрежетало о камень, баррикада сдвинулась на фут. Страж пробирался в дыру, толкаясь и брыкаясь, остальные подталкивали его вперед.
Я повернулась.
– Нужно больше… – я замолчала. За мной ученики образовали цепь, взявшись за руки на кроватях, ряды соединяли те, кто почти исцелился, закрывая бреши между теми, кто не мог сидеть.
Тали взяла за руку крайнего и протянула ко мне пальцы с решительным видом.
– Как у близнецов, Ниа, мы сильнее, когда связаны. Мы тянем, ты толкаешь.
Будет непросто. Каждый Целитель мог излечить предыдущего, но чем дальше будет идти боль, тем хуже она будет. Тали не сможет остановить эту боль, как и я. Во мне будет вся их боль. Но я могла избавиться от нее без пинвиума, в отличие от них.
Я взяла Тали за руку и увидела перед глазами лицо мамы. Я вдруг поняла, как она чувствовала себя в последний день перед солдатами. Она умерла, чтобы защитить нас. Я не хотела подводить ее или Гевег.
