Текст книги "Озорная леди"
Автор книги: Дженет Робертс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
Глава 13
Мэри нехотя пробуждалась. Она чувствовала запах дыма. Ей снился тот охотничий домик, в котором пахло дымом.
Затем она окончательно проснулась, широко раскрыла глаза и села. Стивен уже вставал с кровати. Когда она поднялась, он повернулся.
– Мэри, я чувствую запах дыма! – коротко сказал он.
– Я тоже. Откуда он идет?
Он схватил халат, торопливо надел его и босиком выскочил из комнаты. Она накинула сорочку, надела домашние туфли и прошла вслед за ним в его гостиную. Серый дым валил из спальни Стивена. Она закричала и неистово зазвонила в колокольчик для вызова слуг. Она дергала за шнур, пока наконец не услышала торопливые шаги в коридоре. Она распахнула дверь в спальню, но Стивена не было видно за клубами дыма.
– Он там! – закричала она Уэнрику, прибежавшему первым. Его седые волосы были всклокочены, а из-под халата виднелась ночная рубашка.
Он уже подбежал к двери, когда они увидели Стивена, выходившего оттуда. Он что-то тащил за собой по полу. Прибежавшая миссис Рэмзи и Мэри увидели, что это человек. Стивен осторожно положил его и повернулся к жене. На его закопчённом лице явно читалось потрясение.
– Мой камердинер, – безжизненным голосом сказал он. – Позаботься о нем, Мэри. – И он вернулся в свою спальню.
Мужчина неподвижно лежал ничком. Мэри подошла и, не веря своим глазам, посмотрела на него. В тусклом свете она увидела нож, торчавший из его спины. Кровь вокруг раны уже начала засыхать.
Миссис Рэмзи встала на колени рядом с ней и прикоснулась ко лбу камердинера.
– Мертв около часа или даже меньше, – сказала она. – Он все еще теплый. – Они с ужасом уставились друг на друга.
Камердинер был спокойным, опытным, молчаливым, человеком, хорошо и быстро делавшим свою работу, Стивен очень любил его. Этот человек был рядом с ним более двадцати лет, об этом как-то раз Стивен рассказывал Мэри. Он был вместе с ним во флоте, они сражались плечом к плечу, когда на них напали пираты. Он ухаживал за Стивеном, когда тот болел или был ранен. Вбежала Бонни, еще более бледная, чем обычно. Посмотрев на них троих, она негромко вскрикнула как от боли.
– Нет… О Боже мой… Нет, нет, – задыхаясь, произнесла она наконец и зарыдала.
Торопливо вошел Кристофер в халате, соскальзывавшем с плеч. Его темные волосы растрепались. Георгиана была рядом с ним и почти одновременно подошла к леди Хелен. Мэри в изумлении смотрела на нее. В изящном ночном халате женщина выглядела так же безупречно, как и всегда, и сохраняла свою гордую осанку. Ее волосы были ровно уложены, как будто она и не ложилась. Даже тот нелепый белокурый завиток по-прежнему торчал над ее лбом.
– Что случилось? В чем дело, Мэри? – резко спросил Кристофер.
– Он мертв, – ответила она и встала. Стивен все еще был в спальне. Остальные начали передавать друг другу ведра с водой, в спешке расплескивая ее. Они передавали их кому-то, кто был внутри… Стивен!.. Он все еще там… Я должна пойти… Она попыталась пробежать мимо Уэнрика, но он схватил ее и с силой, которой она не ожидала, удержал.
– Нет, миледи! Не ходите туда! Оставайтесь здесь. Он скоро выйдет. Огонь уже почти потушен, – озабоченно говорил он, вглядываясь в комнату, полную дыма. Мэри пристально посмотрела туда же, стараясь найти Стивена, но видела лишь темно-серую фигуру, заливавшую водой еще пылающие кое-где огненные языки. Наконец он вышел, устало опустив плечи; его лицо было черным от сажи. Он сразу же направился к камердинеру, встал на колени рядом с ним и осторожно коснулся его.
– Мертв. Никакой надежды, – сказал он, и в его мрачном тоне слышалась мука. – Бедняга! Зачем кому-то понадобилось убивать его? – Он медленно вытащил нож, посмотрел на него и положил на пол. Затем перевернул тело на спину.
Мэри, стоявшая рядом со Стивеном, непроизвольно зажала рот рукой. Мертвые глаза камердинера были открыты и, казалось, пристально глядели на них. Стивен положил руку на веки мертвеца и медленно закрыл их. Видимо, эту печальную процедуру он выполнял не в первый раз.
Наконец он встал.
– Сейчас мы ничего не можем сделать, – сказал он и, оглядевшись вокруг, казалось, удивился, что в гостиной собралось столько людей. Он задумчиво посмотрел на Кристофера, на леди Хелен, на остальных, словно видел их впервые. Его взгляд из-под покрасневших век на черном, закопченном лице был испытующим и пронзительным. – Где Эван Бэссет? – спросил он.
Бонни нервно вздрогнула, пробормотала: «Спаси нас, Боже» – и перекрестилась. Она все еще не могла оторвать глаз от камердинера на полу.
– Он спит в дальнем крыле; должно быть, ничего не слышал, – спокойно сказала миссис Рэмзи.
Уэнрик и Стивен вернулись в спальню, чтобы убедиться, что пламя погашено. Мэри слышала, как они негромко переговаривались. Миссис Рэмзи все еще стояла на коленях возле камердинера, скорбно вглядываясь в его мертвое лицо, слегка искаженное, но спокойное. Дрожащая Бонни стояла рядом, ее руки тряслись.
Кристофер и Георгиана стояли рядом. Она плакала от страха, а он успокаивающе обнимал ее. Он тоже неотрывно смотрел на камердинера, и его лицо было странно задумчивым. Леди Хелен стояла чуть поодаль, оглядывая комнату, как будто ущерб от дыма беспокоил ее больше, чем смерть слуги.
– Все надо тщательно проветрить, – сказала она как бы самой себе, – а драпировку в спальне заменить. И камердинера тоже заменить, подумала Мэри. Но как может кто-то заменить старого слугу, которому так доверял и с которым разделил так много лет Стивен. Она видела тот взгляд, который он бросил на мертвого, – взгляд, полный грусти и безмерной тоски. Эта смерть глубоко потрясла его.
Уэнрик и лорд Сент-Джон вернулись, разговаривая, как старые друзья, и Уэнрик распорядился, чтобы тело унесли в подземный склеп. Остальные начали медленно расходиться. Миссис Рэмзи спросила у Мэри, не нужна ли ее помощь. Та отказалась, сказав, что они поговорят утром.
Когда все ушли, Стивен пошел в ванную комнату Мэри. Его собственная была полна дыма и залита водой. Он тщательно вымылся, надел чистый ночной халат и вернулся к кровати. Но вместо того, чтобы лечь, он сел на край и о чем-то глубоко задумался.
Мэри, конечно, не спала, хотя и чувствовала себя очень усталой. Несколько минут она молча лежала, глядя на его спину, затем протянула руку и прикоснулась к нему:
– Стивен. Это ведь не несчастный случай? Это… убийство?
Он повернулся и кивнул. При тусклом свете свечи она увидела его суровое, искаженное лицо.
– Да, – угрюмо ответил он. – Убийство. И убийца на свободе.
– Но… кто? – прошептала она.
– Это как раз то, чего я пока не знаю. То, что я должен выяснить. Ах, Мэри, я долго ждал и боялся этого, – добавил он каким-то странным голосом и тяжело вздохнул. Он вытянулся на кровати, прикрыв длинные ноги одеялом. – Если бы я этой ночью не пришел к тебе, Мэри, – медленно произнес он, – воз-можно, был бы сейчас мертв… с ножом… в груди.
У нее перехватило дыхание. Какое-то мгновение она молчала, а потом сказала:
– Да… похоже… что так… Стивен. Боюсь, что ты прав. – И потянулась к нему, схватив его за руку.
Он успокаивающе погладил ее по плечу:
– Ладно, моя Мэри, не мучайся. Мы живы, и к тому же я ведь, знаешь ли, старый солдат. Морской волк. Меня так просто не возьмешь.
Она хотела сказать, что камердинер тоже был морским волком, но его убили. Нелегкой, наверно, была эта смерть. Она содрогнулась, и он, почувствовав это, крепко обнял ее.
Мэри притворялась спящей, надеялась, что он расслабится и тоже заснет, но, лежа рядом с ним, она чувствовала, как напряжено его тело. Они не могли так просто опять заснуть. Смерть пронеслась мимо них, задев леденящими крыльями.
Казалось, утро никогда не наступит. Рассвет был серым и холодным, тучи обещали дождь, что соответствовало настроению, все еще царившему в замке.
Мэри слышала, как слуги взволнованно шепчутся, но не упрекала их. В этот день у нее не хватило бы духу бранить кого-либо из них.
Утром Бонни пришла к ней, чтобы помочь умыться и одеться. У девушки были такие красные глаза и опухшие веки, будто она проплакала всю ночь, вместо того чтобы спать. Она была молчаливее, чем обычно.
Уэнрик двигался, как усталый старик. Слуга не отпускал игривых замечаний в адрес горничной. За завтраком леди Хелен молчала, склонившись над своей чашкой. Она ничего не ела, а лишь жадно пила чай.
Мэри сидела, глубоко задумавшись, как, казалось, и все остальные.
Нет, Стивен к этому непричастен, она знала это. Он никогда не убил бы человека, который преданно служил ему двадцать лет. Они были близкими друзьями, как мужчины, вместе сражавшиеся со смертью.
Убивать камердинера из-за денег не было смысла. Тогда из-за чего же? Почему все-таки его убили?
Кто-то пробрался в спальню Стивена, думая, что он там, и обнаружил камердинера, спящего на кровати, которая стояла рядом. Должно быть, он разбудил его, тот боролся… И был заколот в спину длинным смертоносным ножом.
То, что без борьбы не обошлось, было очевидно даже после пожара. Столы были перевернуты, лампы разбиты, ковер запачкан кровью.
Кто-то проник в его комнату, думая, что после долгого танцевального вечера он слишком устанет, чтобы спать со своей женой. Они не знали, что его сексуальные силы так мощны, с шотландским юмором подумала Мэри, они не рассчитывали, что танцы не уменьшат, а усилят их супружеские чувства.
Если бы Стивен не пришел к ней…
Мэри вздрогнула и побледнела. Если бы этой ночью она отказала ему, теперь она была бы уже вдовой. Она посмотрела на мужа и возблагодарила Бога за то, что Стивен пришел к ней этой ночью. Это, очевидно, спасло ему жизнь.
Но кто же это сделал? Она взглянула на леди Хелен, когда та жестом приказала слуге подлить ей чаю. Она была, как обычно, изысканно одета, но под румянами и пудрой можно было разглядеть ее бледность, хотя ее прическа не изменилась.
И белокурый завиток – точь-в-точь как на балу. Как будто она и не ложилась спать.
Как будто она ходила взад-вперед по комнате.
Или прошла по коридорам в спальню человека, стоявшего между ее сыном и огромным наследством!
– Кушай, мама, что-то ты сегодня ничего не ешь, – сказал вдруг Кристофер. Леди Хелен вздрогнула, и чашка в ее руке задрожала. Она посмотрела на сына, попыталась улыбнуться, но ее губы дрожали.
– Да, мама, съешьте чего-нибудь. Это, конечно, шок для всех нас, но надо держаться. Я поговорю с отцом, – сказала Георгиана с неожиданной решимостью в голосе. – Он должен знать об этом.
Стивен заерзал на стуле.
– Я собираюсь поговорить с ним сегодня же. Кристофер, мне бы хотелось, чтобы ты поехал с нами. Об этом надо заявить в полицию, и понадобится еще один свидетель.
– Да, сэр, – сказал Кристофер необычно смиренным тоном. Он не поднимал глаз от своей тарелки, хотя, как и его мать, почти не притронулся к еде.
Леди Хелен нежно смотрела на него любящими глазами.
– Не ходи, если тебе это неприятно, мой дорогой, – сказала она. – Это дело Стивена, он обо всем позаботится.
– Я должен помочь, мама, – ответил он и улыбнулся. – Отец поступил бы так же, я уверен. Мы должны найти мерзавца, который совершил это ужасное преступление.
Леди Хелен даже не упрекнула его за грубое слово. Она лишь чуть кивнула своей седовато-белокурой головой.
– Ты очень похож на своего отца, – сказала она с легким вздохом. – Так похож, мой дорогой! Иногда, когда я смотрю на тебя, передо мной сразу возникает его образ. Ну а Стивен больше пошел в мать. – И нотка недовольства появилась в ее голосе. – Она была смуглая, как испанка.
Легкая ирония появилась в карих глазах Стивена. Мэри вспомнила портрет его отца и подумала, что леди Хелен не права, Стивен больше похож на отца, чем на мать. А Кристофер как раз наоборот. Но леди Хелен предпочитает считать, что Кристофер похож на ее дорогого покойного мужа, который так ужасно испортил и избаловал его.
Может быть, здесь и крылась разгадка? Мэри вдруг насторожилась и дала волю предположениям, тщательно анализируя их. Леди Хелен обожала своего единственного сына; по ее мнению, ничто не могло быть слишком хорошо для него. Если бы она могла, она подарила бы ему весь мир… Но он был всего лишь младшим братом по отцу лорда Сент-Джона. Если бы Стивен умер… без наследников замок и земли полностью перешли бы к Кристоферу.
Он стал бы тогда лордом Сент-Джоном.
Желала ли этого леди Хелен достаточно сильно, чтобы решиться на убийство? Могла ли ее безудержная любовь к сыну зайти так далеко? Завися от Стивена материально, она внешне неплохо относилась к нему, но Кристоферу она дарила всю свою властную, всепоглощающую любовь. Она даже выбрала ему жену – кроткую девушку, которой могла командовать.
Способна леди Хелен на убийство ради сына?
Вошел слуга и, наклонившись, прошептал что-то Стивену. Мэри уловила несколько слов: «Мистер Бэссет… Чуть позже… Кабинет…»
Стивен кивнул, его лицо помрачнело и застыло.
– Я встречусь с ним в половине десятого, – отрывисто сказал он.
Мэри вспомнила сцену в гостиной и лицо Бонни, искаженное от ужаса. Что знала эта девушка? Было ли все это связано с деревней, с контрабандистами?
Выяснить, как погиб камердинер и от чьей руки, было не главным.
Жизненно важным было узнать, почемуэтот человек был убит.
Куда могла она пойти в поисках ответа? Мэри долго сидела, погруженная в размышления. Ее чай остыл, еда осталась нетронутой. Стивен встал из-за стола. Он остановился рядом с ней и, поцеловав ее холодную щеку, сказал, что будет ждать ее в своем кабинете в десять часов. Она кивнула.
– И съешь что-нибудь, моя дорогая. Тебе надо подкрепиться, – тихо добавил он и коснулся ее щеки длинными, сильными пальцами.
Она опять кивнула и попыталась улыбнуться. Как только он вышел из комнаты, леди Хелен резко спросила:
– Вы больны, моя милая? Я вот все думаю, не заболели ли вы. – И ее глаза откровенно скользнули по груди и талии Мэри.
Мэри почувствовала, что густо краснеет, особенно когда Кристофер и Георгиана также уставились на нее. Не хотят, чтобы она родила наследника. Не хотят, чтобы она вмешивалась в их планы на будущее.
– Нет, благодарю вас, со мной все в порядке, леди Хелен, – вежливо сказала она. – Просто сказывается напряжение прошедшей ночи… как и на всех, по-моему. – Она жестом велела подлить чаю себе и леди Хелен.
Леди Хелен подождала, пока чашка наполнится, и начала пить. Георгиана беспокойно ерзала, ожидая конца завтрака. Мэри в конце концов съела несколько кусочков и встала из-за стола.
Она удалилась в маленькую гостиную, в которой они с миссис Рэмзи часто обсуждали домашние дела. Она хотела привести свои мысли в порядок перед разговором со Стивеном.
Но что она могла сказать? Как она могла признаться теперь, что видела его на утесе с контрабандистами? Как она могла спросить его, не связано ли убийство камердинера с его контрабандными делами?
Она не могла.
Она сидела, сложив руки на коленях. На ней было белое муслиновое платье с зелеными ленточками. На ее пальцах сверкали бриллианты, на запястье – браслет с Прекрасным изумрудом. На ней была бриллиантовая брошь, изящные туфли; ее тело ощущало нежную ткань платья.
И все же она чувствовала себя несчастной, потому что не знала, во что ей верить.
Ее муж, возможно, убийца, главарь шайки контрабандистов. Может быть, его камердинера убили, потому что он слишком много знал? Или чтобы причинить боль Стивену? Возможно, кто-то хочет отомстить ему.
Как она может защитить его? Следует ли ей защищать его, если не исключено, что он сам убийца? Если нападение прошедшей ночью было местью за то, что он кого-то убил? Она закрыла лицо руками и застонала. Она ничего не знает. Ничего.
Глава 14
Пробило десять часов, и Мэри пошла по длинному коридору, мимо семейных портретов на стенах, в кабинет мужа. Ей хотелось постоять у каждого портрета и изучить лица, выискивая сходство с мужем, но она знала, что тогда упустит момент, и не успеет поговорить со Стивеном наедине.
Ее начали обуревать какие-то странные предчувствия, порожденные проницательным шотландским умом и интуицией. Что-то должно было случиться.
Приблизившись к полуоткрытой двери, она услышала громкие спорящие голоса. Она остановилась, но затем все же вошла, объятая тревогой. Переступив порог, она увидела Стивена, стоявшего за своим столом лицом к Кристоферу. Оба раскраснелись от волнения и смотрели в глаза друг другу с одинаковой решимостью.
– Но это же сумасшествие! – горячился Кристофер, протестующе подняв кулак. – Переезжать со всеми вещами завтра…
– Всего несколько ящиков. Белье и продукты там есть, – сказал Стивен. – Ты сделаешь, как я тебе говорю! Я уже говорил тебе об этом раньше; ты мог бы подготовить свою жену к этому! Если я что-то сказал, значит, так оно и будет!
– Но ты всего лишь неделю назад предложил нам жить там! – закричал Кристофер, в ярости колотя кулаком по столу. – Ты сказал, что когда-нибудь мы, возможно, захотим переехать туда и использовать этот дом как резиденцию! Ты предложил мне титул виконта вместе с этим домом! Но нам и здесь неплохо! Георгиана еще не может управлять домом, ей нужно…
– С вами будет леди Хелен. Она поможет твоей жене по хозяйству, пока Георгиана не будет готова принять на себя все обязанности. – В голосе Стивена послышались холодные, непреклонные нотки. Он резко повернул голову, когда вошла Мэри, но взгляд его не смягчился. Он смотрел на нее так же холодно, как и на своего сводного брата. – А, Мэри, входи. Я вот прошу Кристофера быть завтра готовым к переезду.
Она в недоумении уставилась на него, затем на Кристофера.
– Завтра? – вопросительным тоном спросила она. – Но, право же, Стивен, это уж слишком…
И она почувствовала такое же замешательство, как и Кристофер. Молодой человек стремительно выбежал из комнаты, вероятно, чтобы посоветоваться с женой и матерью. Она медленно подошла к столу и посмотрела на Стивена. Стараясь не смотреть ей в глаза, он медленно и тяжело опустился на стул.
– Тот дом в плачевном состоянии, – довольно мрачно сказал он, пристально, глядя на бумаги перед собой. – Осматривая его на прошлой неделе, я был поражен. Усадьба пришла в полнейшее запустение. Я хочу, чтобы Кристофер немедленно переехал в Пенхерст и взял на себя заботы о нем.
Ей хотелось возразить, но она прикусила губу. Это было бесполезно в его теперешнем настроении. Она была совершенно сбита с толку. До Пенхерста – целый день езды верхом. В экипаже это займет у Кристофера, его матери и жены почти два дня. И все упаковать и выехать завтра… Она медленно села напротив Стивена и в ожидании сложила руки.
Он наконец поднял глаза, но смотрел куда-то вдаль, а не на нее.
– Если ты поможешь им с переездом, я буду благодарен тебе, Мэри, – сказал он властно и спокойно. Он выглядел так же, как, по ее мнению, выглядел бы, отдавая приказ готовить корабль к бою.
– Конечно, Стивен, – сказала она. – Я попрошу, чтобы миссис Рэмзи тоже помогла. Наверное, они возьмут с собой только одежду и личные вещи?
Ее понимание, казалось, принесло ему некоторое облегчение.
– Да, конечно. Нет необходимости везти с собой предметы домашнего обихода. В Пенхерсте все есть. Дом хорошо обставлен, – добавил он и, взяв со стола какие-то бумаги, протянул ей. Она успела подумать, что сначала он сказал, что усадьба в плачевном состоянии, а теперь говорит, что там все в порядке! Он противоречил сам себе, и уже одно это свидетельствовало о том, в каком он смятении, обычно такой логичный и последовательный.
Она просмотрела бумаги, только чтобы чем-нибудь занять руки и глаза. Это была опись дома, инвентаря и участка в Пенхерсте, выглядела она очень внушительно и отнюдь не свидетельствовала о запустении усадьбы, из-за которого Стивен решил ускорить переезд.
– А… Кристофер… и остальные… надолго туда едут? – спросила она с напускной незаинтересованностью, переворачивая страницу со списком кухонной утвари.
– Это зависит, от того, насколько быстро будет наведен порядок. Но в любом случае, если они скоро вернутся сюда, я буду считать это лишь коротким визитом. Теперь они будут жить там постоянно, я давно так запланировал. Принцип, по которому я действую, – и тут нотка юмора появилась в его голосе, – заключается в том, что ни в одном, даже самом большом доме, недостаточно места больше чем для одной хозяйки. А здесь хозяйка ты, а не леди Хелен.
Мэри быстро подняла голову, встряхнув рыжими кудрями, и увидела, что он слегка улыбается той знакомой улыбкой, которая разглаживала складки у его рта и делала его менее суровым. Его карие глаза как бы предлагали ей тоже улыбнуться этой шутке вместе с ним и давали понять, что он знает, как трудно ей иногда приходится с леди Хелен.
– Спасибо, Стивен, – довольно робко сказала она. – Но я… я не понимаю этой спешки… право же, можно подождать несколько дней или неделю, даже месяц. У них должно быть время, чтобы собраться…
– И я как раз об этом, – раздался резкий, сердитый голос леди Хелен, торопливо вошедшей в кабинет. За ней, чуть отстав, шли Кристофер и Георгиана. – К чему такая спешка, Стивен? Похоже, ты озабочен тем, как бы избавиться от нас! Не могу понять…
Тут последовал ожесточенный спор, и Стивен, забыв об учтивости, употребил несколько грубых слов, которых было бы лучше не произносить, подумала Мэри. Леди Хелен, внешне невозмутимая, была глубоко оскорблена и обижена. Мэри поймала взгляд ее голубых глаз, брошенный на пасынка, – взгляд, полный печали и недоумения. Он всегда обращался с ней в высшей степени вежливо и почтительно. Что на него нашло? Леди Хелен резко и сердито задала ему вопрос, прежде чем выйти из кабинета.
Вызвали экономку, и она, горничные и слуги начали собирать вещи. Те трое, для кого все это делалось, метались вокруг, слишком расстроенные, чтобы помогать, и лишь мешали. За ужином в тот вечер царила такая напряженность, что Мэри была очень рада, когда он закончился. Никто и не вспомнил о кофе. Стивен торопливо вернулся в свой кабинет и заперся там. Остальные разошлись по своим комнатам, чтобы наблюдать за упаковкой вещей.
На следующее утро они уехали. Эван Бэссет пришел проводить их. У него с леди Хелен был долгий конфиденциальный разговор, прежде чем она села в экипаж. Стивен был мрачен, держался поодаль. Леди Хелен выглядела так, как будто сейчас расплачется, как, впрочем, и Георгиана, а Кристофер был в явном смятении.
Когда экипажи отъехали, громыхая по длинной аллее, Мэри пошла в зеленую гостиную, чтобы обо всем поразмыслить. Она выпила еще чаю, но толстая паутина, которая, казалось, обволакивала ее мозг, не исчезла.
Что случилось со Стивеном? Почему он так сделал? Он ведь любил Кристофера, потакал ему во всем и ужасно избаловал. Ему нравилась Георгиана, он, как ребенка, гладил ее по голове. Он считался с мнением леди Хелен, казалось, был привязан к ней, редко упрекал или критиковал ее, даже когда она выговаривала его собственной жене.
Почему он выгнал их? По-другому это и не назовешь, подумала она.
Она почувствовала, что мурашки пробежали по ее телу, и поняла, что это от страха. Она боялась Стивена. Он так странно себя вел… И она не могла избавиться от воспоминания о том, как он шел ночью по тропинке на утесе, возвращаясь оттуда, где были корабли контрабандистов. Может быть, кто-то обнаружил, что он занимается контрабандой?
Или… она конвульсивно дернулась и протянула руки к камину… Он заметил ее на утесе? Может быть, в этом все дело? Возможно, он решил, что, хоть ему и нравится ее тело, он должен избавиться от возможной угрозы своим делам? Он…
О, Боже всевышний, подумала Мэри. Стивен сумасшедший? Он убьет ее? Он выгнал их… убрал с дороги… чтобы не было свидетелей?
Он тихо и расчетливо собирается убить ее?
Она сидела, охваченная ужасом, пристально глядя на огонь. Наконец, мучаясь сомнениями, заставила себя встать. К кому она может обратиться? К сквайру? Поверит ли он ей? Практичный, упрямый человек, который верит только тому, что у него перед носом? Нет.
Приходской священник? Смиренный и кроткий, боящийся собственной тени? Нет.
Ни один человек в деревне не осмелится подняться против лорда, как бы независимо он себя ни чувствовал в собственном владении. Даже хозяин гостиницы.
Эван Бэссет. Вспомнив о нем, она вдруг испытала такое облегчение. Он такой спокойный, такой компетентный. И он знает эту семью много лет.
Она накинула на плечи шарф и почти побежала по длинным коридорам и залам, через огромный главный зал, в другое крыло, где были апартаменты Эвана Бэссета. Она настойчиво постучала в большие деревянные двери.
Бэссет сам открыл ей, взял ее холодную руку и ввел в комнату. Его лицо было мрачным.
– Моя леди Мэри, – спокойно сказал он, – входите. Вот здесь, у камина, теплее.
Она подошла и протянула руки к теплым языкам пламени. Ей было холодно, несмотря на толстую шаль.
– Мистер Бэссет, – с тревогой сказала она, – я вас долго не задержу…
– Вы хотите поговорить о вашем муже и о том, что он делает, – спокойно сказал он и кивнул седеющей головой: – Да, я вижу, что происходит.
Мэри пристально и вопрошающе посмотрела на него, чуть приоткрыв рот.
– Он… он… сумасшедший? – выдавила наконец она этот ужасный вопрос.
Он не ответил. Его губы лишь плотнее сжались, а брови хмуро сдвинулись.
– Вам лучше всего покинуть замок, – наконец сказал он после долгой паузы. Его голос звучал устало.
– Покинуть? Мне… покинуть? А… почему он прогнал их?
– Не знаю, леди Мэри. Но вы красивы и молоды. Молоды, как… Анжела, – сказал он, и схожесть их мыслей заставила Мэри замереть от страха. Анжела… окровавленная, мертвая… – Вы должны уехать. Вам небезопасно оставаться здесь. Уезжайте. Уезжайте сегодня вечером. Уезжайте сейчас!
– Что? Как я могу… Но ответьте же на мои вопросы! Он сумасшедший? Почему он прогнал Кристофера? Он ведь любит брата! Он всегда так баловал его…
– То же самое делал его отец, – сказал Эван Бэссет. Он подошел к столу и, выдвинув ящик, достал оттуда бархатный мешочек.
Он подошел к ней и вложил маленький тяжелый мешочек в ее руку.
– Вот деньги, здесь более чем достаточно на ближайшее время. Поезжайте в Лондон; возьмите с собой вашу горничную. Поселитесь в каком-нибудь приличном месте. А я буду посылать вам деньги – столько, сколько потребуется. Уезжайте от него.
– Уехать… от Стивена? – Деньги жгли ей руку, но она не могла бросить их. Она пристально смотрела на Бэссета, не в состоянии понять выражение его лица. Его веки тяжело нависли над усталыми глазами.
– Уезжайте от него. Добейтесь развода. Это можно сделать в Лондоне. Но вы должны действовать как можно быстрее… Уезжайте сегодня. Велите горничной упаковать самое необходимое и уезжайте! Я прикажу, чтобы подали лошадей, и тут есть еще один удобный экипаж. Вы можете взять его. Все будет готово через два часа, я обещаю вам!
Слишком много всего неожиданного свалилось на нее. Она покачала головой.
– Нет, нет, вы не можете… не может быть, чтобы вы действительно считали, что мне следует уехать от Стивена, развестись с ним! Как же так… ведь никто не разводится!
– Если ситуация отчаянная, это возможно, – холодно и многозначительно сказал он. – А если вы останетесь… вы можете погибнуть, леди Мэри! Уезжайте, уезжайте, пока вы еще живы, пока на вашем юном, свежем лице еще играют чувства, пока ваши глаза могут смотреть на мир…
Он положил руку на плечо Мэри и повернул ее к двери.
– Уезжайте, – настойчиво повторил он. – Уезжайте! Я подготовлю экипаж через два часа! Уезжайте!
Она ушла от него еще более ошеломленная и еще в большем замешательстве, чем когда пришла. Она надеялась, что он лишь посмеется над ее страхами и спокойно, логично объяснит поведение Стивена, возможно, даже прочтет ей нудную лекцию о плохом состоянии усадьбы Пенхерст. Вместо этого… требование уехать, развестись со Стивеном. Взять деньги и отправляться через два часа! Это просто невозможно!
В ней начало подниматься раздражение. Она поняла это и скинула шаль. Ей стало жарко от раздражения и гнева. Что происходит? Она выяснит это! Выяснит, хотя ей грозит опасность. Обязательно выяснит!
Она пошла в кабинет Стивена и остановилась перед закрытой дверью. Распахнув ее, неожиданно оказалась лицом к лицу с ним, стоявшим в другом конце комнаты. Ее глаза расширились, когда она увидела, что на куче бумаг на столе лежит большой пистолет. Черный и блестящий! Более тусклый цвет рукоятки свидетельствовал о том, что его использовали. Это был его еще армейский пистолет. Рука Стивена, до этого тянувшаяся к оружию, легла на кипу бумаг.
– В чем дело. Мэри? – отрывисто спросил он, не двигаясь. Она изучающе глядела в его холодные карие глаза.
– Сэр, я бы хотела получить разумное, правдивое и удовлетворительное объяснение вашим действиям! Я ходила к Эвану Бэссету, а он, вместо того чтобы объяснить мне что-либо, посоветовал уехать в Лондон! Он дал мне вот это, – она показала мешочек с деньгами, – сказал, чтобы я развелась с вами! Сэр, я желаю знать…
Он медленно встал и, обойдя вокруг стола, подошел к ней. Она непроизвольно отшатнулась, но когда он взял у нее мешочек, замерла. Лорд открыл его, потрогал деньги пальцем и опять закрыл.
– На первое время достаточно, – сказал он, – Хотя можешь взять и еще. Пусть Бонни поедет с тобой, она хорошая, разумная девушка, – И он вложил деньги в ее бессильно повисшую руку.
Она продолжала пристально смотреть на него.
– Сэр, я спрашиваю вас, в своем ли вы уме? – отчетливо произнесла она оскорбленным и яростным тоном. Ее глаза метали молнии, – Вы сумасшедший? Что за всем этим кроется? Почему вы прогнали Кристофера? Не было никакой необходимости отправлять его так срочно…
– А может быть, я ревную тебя к нему, – сказал Стивен, но улыбки на его лице не было. Его карие глаза сверкали, – Сейчас не нужны никакие объяснения, Мэри. Ты сделаешь то, что я тебе говорю! Поезжай в Лондон и жди меня там. Я приеду, когда смогу. Или же, если не приеду, сделай, как… как сказал Эван Бэссет. Получи развод. Забудь меня. Юристы обо всем позаботятся. Я написал их адреса. Вот. – И он сунул ей в руку листок бумаги.
Она смотрела на него еще более озадаченно. Он хочет, чтобы она уехала? Хочет, чтобы она развелась с ним? Может быть, он действительно сошел с ума или она ему в конце концов надоела?
– Но… но, Стивен, – сказала она, и пламя, бушевавшее в ней, вдруг погасло. Она почувствовала себя одинокой, покинутой. Ей было так тепло и уютно с ним, она чувствовала, что ее любят и обожают. Теперь же… вдруг… Сознание того, что она потеряла его, было так мучительно, что она не могла думать ни о чем другом. Она прошептала: – Я тебе… уже… надоела?
– Можешь так считать, – резко сказал он и вернулся к своим бумагам. – Бэссет говорил что-нибудь об экипаже для тебя?
Ничего не видя вокруг, она повернулась к двери и стремительно выбежала из кабинета. Он не окликнул ее. Она, шатаясь и спотыкаясь, шла по тому же самому коридору, по которому только что шла в другую сторону, высоко подняв свою гордую голову. Ей хотелось плакать, но слез не было. Она была слишком ошеломлена.
