Текст книги "Темнейший воин"
Автор книги: Джена Шоуолтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 29 страниц)
Глава 18
Всё больше и больше ледяных кинжалов падало с неба, засыпая землю. Джиллиан приходилось прыгать, уворачиваться и нырять, чтобы не врезаться в каждое новое препятствие, пока другие ледяные кинжалы врезались в её щит и разлетались на миллионы кусочков.
К счастью, тот же стук, лязг и звон эхом отдавались от щитов, покрывающих крыши палаток.
Винтер бежала в нескольких шагах позади, прикрывая ей спину.
Неудивительно, что Повелители Преисподней наслаждались стычками. Защищая людей, которых любишь, получаешь величайшее удовольствие. Что стоит на втором месте по величине наслаждения? Знать, что воин рядом или сзади умрёт за тебя, если понадобится.
Семья. Принятие. Поддержка. Всё, что Джиллиан когда-то хотела, было доставлено в посылке, которой она не ждала.
Адреналин, заряжая, хлынул по венам. Магия пробудилась, её руны засияли, вскоре став маяками в ночи. Так не пойдёт. Выпустив поток силы, она заставила песчинки подняться и образовать торнадо вокруг неё и Винтер.
Когда она впервые узнала о магии, то подумала, что отдельный вид отвечает определённый результат. Например, даёт супер скорость или способность перемещаться. Сверхчеловеческую силу. Неестественную выносливость. Возможность дышать под водой. Видеть в темноте. Телепатию. Атмокинез. Омнилингализм. Эхолокацию. Контроль сознания. Неосязаемость. Само-камуфлирование. Создание ядов. Телекинез. Пирокинез. Психокинез. Способность летать. Но вскоре пришло понимание того, что магия была просто силой, и чем больше у тебя её было, тем шире возможности.
Определённое количество магии необходимо для проявления конкретных способностей. Чем больше магии уходило на реализацию, тем меньше могли её использовать, сила истощалась всё быстрее и быстрее. Это был порочный круг.
Син Коннахт, казалось, был единственным исключением. Согласно "слову о дюнах", с самого рождения он обладал тремя способностями: сверхскоростью, сменой облика и ночным зрением. У Пьюка тоже была супер скорость, и он изменил внешность в тот день, когда привёл её в Амарантию. Мог ли он видеть в темноте, как его брат? Какими ещё способностями обладал?
Она хотела бы...
"Сосредоточься, девочка!"
Она выпустила ещё один импульс магии, увеличив скорость торнадо, чтобы создать подобие силового поля. В эпицентре бури она и Винтер оставались незатронутыми.
К сожалению, её магический запас почти опустел. Найти правильные цели становилось всё труднее, поскольку мужчины знали о её ненависти ко всем, кто готов совершить преступления против женщин и детей. Они больше не так громко заявляли о своих злодеяниях, не хвастались и публично не наказывали людей, находящихся под их "опекой".
Однажды Джиллиан надеялась найти способ обрести силу, чтобы запас магии увеличивался и никогда не истощался, позволяя ей пользоваться всеми сверхъестественными способностями.
Хорошие мечты.
Пока она мчалась вперёд, из палаток доносились голоса.
– ... говорю вам, я видел его собственными глазами. – Его переполняла паника.
– Чего он хотел?
О ком это они?
"Сначала надо спасти. А потом собирать информацию".
Информация может быть не менее ценной, чем магия.
Поскольку торнадо ограничил её зрение, ей пришлось потратить ещё магии, чтобы видеть сквозь стены ветра, песка и даже палаток ради возможности заглянуть внутрь жилищ. Вот воины чистят оружие. Женщины готовят. Пары занимаются сексом. Спорят. Смеются.
Когда её взгляд скользнул по Джоанне, Джиллиан остановилась и отступила. Сердце колотилось в груди, она руками подала сигналы, чтобы отправить Винтер на другую сторону самой роскошной палатки во всём лагере, где она будет ждать ровно две минуты.
В голове Джиллиан начался обратный отсчёт. Две минуты или сто двадцать секунд. Она подвела итог. Ржавая клетка стояла в центре, и Джоанна сидела внутри. Грязь покрывала её локоны и тёмную кожу. Её одежда – кожаный топ с тонкими металлическими звеньями на жизненно важных органах и плиссированная юбка – была изодрана в лохмотья. Она вцепилась в прутья клетки, её карие глаза сузились, губы сжались в тонкую линию.
Осталась одна минута.
Ярость кипела в груди Джиллиан. Она вспомнила день, когда встретила Джоанну, сотни лет назад. До неё дошли слухи о мужчине, который избивал и оскорблял своих дочерей, поэтому она пробралась в его дом, намереваясь убить его и украсть магию.
Он держал за горло милую маленькую Джоанну, пока из неё уходила жизнь.
Джиллиан взорвалась и убила его... аналогичным способом. Сначала Джоанна её боялась. Со временем, когда Джиллиан научила девочку сражаться так, как её саму когда-то учила Винтер, они стали друзьями. Семьёй.
"Никто не навредит моей семье".
Тридцать секунд.
Похититель Джоанны – командир заставы – развалился на куче подушек, точа лезвие.
– Похоже, мы проведём ещё одну ночь вместе. – Он рассмеялся. – Возможно,
Покорительница Дюн появится завтра. Или нет. Возможно, она боится меня и предпочла умыть руки.
Пятнадцать.
Насмешки жестокого человека, не более того. "Он заслужил свою участь".
Десять.
Как можно тише и быстрее Джиллиан прорезала щель в стене палатки.
Пять.
Прежде чем он заметил внезапный порыв ледяного ветра, она проскользнула внутрь. Сейчас! Мысленно сосредоточившись на одной мысли – "сделай то, что должна, как всегда" – она бросила щит, попав мужчине в висок, и выхватила второй кинжал.
С рёвом он вскочил на ноги, готовый пронзить её своим мечом.
Чего он не знал? Винтер вошла в палатку с другой стороны, подняла лук и взвела стрелу. Раздался свист. Стрела прошла сквозь запястье. Его рука дёрнулась, и он уронил оружие.
Один шаг, два, потом она побежала. Винтер бросила щит в её сторону. Как только он упала на песок прямо перед ней, она прыгнула на него, прижав колени к металлу. По инерции Джиллиан скользнула по песку... между ногами командира.
Она порезала лезвиями внутреннюю сторону его бёдер. Недостаточно урона. Оказавшись позади него, она спрыгнула со щита, повернулась и ударила мужчину по коленям.
Он упал и издал ещё один рёв.
Винтер уже освободила Джоанну и теперь собиралась совершить убийство. Или, по крайней мере, попытаться; она не желала хотеть, но хотела, чтобы её подруга взяла магию, которая ей нужна была для исцеления, но Винтер накажет Эгоизм, если она не попытается забрать силу.
Отточенным движением Джиллиан бросила клинок Джоанне. Генерал Шоузонов отбросила с пути благодарную Винтер, схватила оружие и упала на колени перед командиром, которого пронзила ножом в сердце.
Тёмный туман поднялся из его тела, быстро окутав Джоанну. Наслаждаясь приливом силы, она закрыла глаза и откинула голову назад. Руны на её руках светились, почти ярче солнца.
– Спасибо вам. – Здоровый цвет вернулся к щекам Джоанны. – Большое вам спасибо.
– В любое время, – ответила Джиллиан.
Со своего места на земле Винтер проворчала:
– Просто сделай нам одолжение и не попадайся в следующий раз.
– Жаль, что ты не дала мне такого мудрого совета до того, как я вошла в лагерь и попыталась украсть поцелуй у красивого незнакомца, – сказала Джоанна, отдавая честь. – Это спасло бы меня от лёгкой пытки.
Нетерпение усилилось, Джиллиан рывком подняла Винтер на ноги и схватила брошенный щит.
– Готовы с боем пробиться за пределы лагеря?
Джоанна взяла наточенный командиром кинжал и послала ему воздушный поцелуй.
– Не возражаешь, если я позаимствую его? Нет? Спасибочки.
– Эй. Я хотела его кинжал,– сказала Винтер с надутым личиком.
– Как насчёт того, чтобы взять кинжалы и мечи у его друзей? – предложила Джиллиан. Красота компромисса. – И не будем забывать о магии!
Широкие улыбки расцвели на их лицах, когда они выбежали из палатки в бушующую бурю. Солдаты высыпались наружу с поднятыми щитами. Среди хаоса и беспорядка, вызванного штормом, Джиллиан и компания смешались с растущей толпой... и совершили идеальную атаку.
Девочки против мальчиков. Девочки... убили... всех.
К тому времени, как умер последний солдат, ледяные кинжалы перестали падать. Запах старых монет и опустошённых кишок наполнил воздух. Кровь превратила землю в алое море разрушения.
Магия поднялась из трупов и проплыла к законным получателям.
Сила заполнила Джиллиан... но не исцелили её. Тьфу. Несмотря на многочисленные убийства, у мужчин не хватало магии.
– Сколько Уолшей ты убила? – спросила Винтер.
Тяжело дыша, Джиллиан отрезала полоску ткани от палатки, обернула рану и ответила:
– Сбилась со счёта. Прости.
– Всё равно это не имеет значения, – сказала Джоанна. – Бьюсь об заклад, я обошла вас обеих. Кстати, сколько вам лет, бабушки?
– Ха-ха, – ответила Винтер.
– Перестаньте. Пойдёмте лучше домой.
Винтер и Джоанна болтали о пустом, мчась через дюны. Джиллиан присоединилась бы к ним, но она была слишком занята, подавляя боль и крик о помощи.
К тому времени, как они пересекли границу лагеря Шоузонов, солнце уже поднялось, прекрасные золотые лучи осветили пурпурно-красное небо и привлекли внимание к... нет, конечно, нет. Джиллиан быстро моргнула, уверенная, что не смотрит на высокую, мускулистую фигуру с бронзовой кожей и серебряными бритвами в тёмных волосах.
Или она... не ошиблась? Он разговаривал с Розалин, стоя спиной к Джиллиан. Голой спиной. С татуировкой бабочки цвета листьев клевера.
Её тело охватило напряжение... и накрыло знакомым потоком тепла. Джиллиан резко остановилась. Ещё не удостоверившись, её сердце начало биться быстрее и быстрее.
– Пьюк?
Глава 19
Раздался голос, от которого он возбуждался. Её голос. Пьюк так быстро развернулся, что чуть не хлестнул себя прядью волос. Лихорадочно он обвёл местность взглядом... там! Джиллиан Коннахт стояла на гребне песчаной дюны, а рядом с ней Винтер – женщина, которую он никогда не ожидал увидеть рядом с женой.
Он рассеянно заметил присутствие остальных, засохшую кровь и другие жидкости, запёкшиеся на всех трёх женщинах. Пьюк знал, что ему следует задуматься о причине этого, и он это сделает, как только перестанет вожделеть, как парень со своим первым гаремом.
Джиллиан сильно изменилась. Бессмертие не заморозило её восемнадцатилетней, а позволило повзрослеть и достичь совершенства. Её волнистые волосы стали длиннее и темнее. Скулы – тоньше, грудь больше... соблазнительнее.
Округлые бёдра великолепно подчёркивались, вероятно, новой униформой амарантийской женщины: чёрный кожаный короткий топ и короткая плиссированная юбка, соединённые металлическими звеньями, чтобы защитить жизненно важные органы. Остальные её части были невероятно подтянутыми. Теперь её руки покрывали руны, светящиеся завитки потрясающе менялись, как постоянные украшения на плоти.
Должно быть, он тоже изменился, потому что его прежние чувства бледнеют по сравнению с ощущениями в данный момент. Желание стало нестерпимым.
Возможно, их связь углубилась за сотни лет её жизни. Возможно, её магия взывала к нему. Желание подойти ближе, сжать её в объятиях, прикоснуться и попробовать на вкус, заклеймить, охватило его, стало почти непреодолимым.
"Я заполучу своё. Хочу её. Отчаянно. Должен защитить. Должен удержать". -Амбиции запротестовали. "Должен вернуть её Уильяму".
Она поморщилась и схватилась за бок, переступив с ноги на ногу. От рёбер до бёдер она была обёрнута тканью, пропитанной кровью.
Кто-то её ранил.
Кто-то умрёт.
Едва сдерживая свой гнев, он бросился вперёд. Джиллиан встретила его на полпути. Они остановились одновременно, лишь шёпот разделял их тела... его, гудящее от нового напряжением, и её, излучающее женское тепло. Она не сводила с него глаз, в отличие от той девушки, которую он знал. Той, которая отворачивалась при первой же возможности. Когда он вдохнул сладкий запах маковых цветов, то не смог сдержать стона. Как и мужчины её клана, которые бросили все дела, чтобы наблюдать за ней с явным желанием.
Пьюк приготовился к битве. Если они не отвернуться, то умрут точно так же, как "кто-то".
Они заметили это и отвернулись.
Так лучше. Когда Пьюк снова сосредоточился на жене, очарование и осознание заполнили воздух, и остальной мир исчез. Его пульс бился хаотично и дико. Каждый удар говорил: "Возьми. Её. Возьми. Её".
Безразличие разразился недовольным хором, но даже сам дьявол не смог бы отвлечь Пьюка от жены перед ним.
– Джиллиан... – Она ударила его, отчего мозг ударился о череп. – Ну. И тебе привет, – сказал он, потирая щеку.
Джиллиан вздёрнула подбородок.
– Это за то, что солгал мне.
– Я... – Она ударила его ещё раз, разбив губу. – ... прошу прощения, – закончил он, ощущая звон в ушах.
– Это за то, что сломал мне палец. – Третий удар. – Это за то, что бросил меня в чужом краю. – Четвёртый. – Это за то, что вернулся на триста лет позже, чем обещал.
Он ожидал очередного удара, но она глубоко вздохнула, выдохнула и кивнула, словно довольная хорошо проделанной работой.
Приподняв бровь, он спросил:
– Закончила?
– Да. Пока. – Она нахмурила брови. – Эй, а почему мне не больно?
Он постучал по золотой цепи, всё ещё прикреплённой к его запястью.
– Кстати, отличная фигура и безупречная техника. Винтер и Камерон хорошо тебя обучили. Пока ты их не начала тренировать, конечно.
Гордость осветила её лицо, и она взбила волосы.
– Спасибо. – Затем на её щеках расцвёл милый румянец, отчего ему захотелось протянуть руку и прикоснуться к ней. Насколько она горяча? – Ты уже прочитал мои письма.
– Да. – Он использовал магию, чтобы впитать каждое слово, написанное Джиллиан и Камероном. Но ничто не могло сдержать его удивление, когда раскрылись подробности.
Джиллиан построила приют для нуждающихся детей и убежище для подвергшихся насилию женщин. За ней ухаживали короли и принцы, которых казнят, когда Пьюк объединит кланы. Она научилась владеть магией, даже убивала ради неё. С каждым новым письмом Пьюк чувствовал, как она растёт и закаляется. А когда она упомянула о своём счастье? Его сердце затрепетало, чего оно вообще никогда не делало.
Она упомянула, что у неё бывают приступы ярости, и он почти улыбнулся. Его маленькая жена закатила парочку истерик? Желание улыбнуться исчезло, когда он прочитал о пророчестве Оракулов. "Никакого счастливого конца".
Даже сейчас его переполняло чувство вины. Забрав Джиллиан в Амарантию, Пьюк наставил её на определённый жизненный путь. По сути, он предопределил судьбу Джиллиан, невинной, пережившей трагическое детство. Потому что, даже если он разорвёт их связь прямо здесь и прямо сейчас, то не принесёт ей никакой пользы. Пророчество было произнесено, оно сбудется, как бы они ни старались его обойти.
Разве Син не доказал этого?
– Ну и? Где Уильям? – спросила Джиллиан.
Это имя у неё на губах! "Ненавижу его!" Пьюк хотел схватить её за плечи и прижать к своему твёрдому телу. Он целовал бы её так глубоко, что стёр бы воспоминания об этом мужчине из её памяти.
"Где Уильям, моя сладкая? Он мёртв, если ты спросишь о нём ещё раз".
Нелепая мысль. Просто несбыточная мечта.
– Этот дурак ушёл один, надеясь выследить тебя, – сказал он, – хотя ничего не знает ни об этой реальности, ни об её обитателях.
– И ты просто его отпустил? – Её упрёк заставил его нервничать.
– Мне следовало его привязать? – Вместо этого Пьюк обыскал лагерь Шоузонов, думая, что Джиллиан может прятаться в одном из домов. Он не нашёл её, но обнаружил бесчисленное количество женщин, точащих мечи, ремонтирующих разные жилища и практикующих боевые приёмы.
Когда он ворвался в лагерь, некоторые жители мужского пола выносили мусор. Другие готовили. Третьи сидели на камнях и шили. Все выглядели... довольными.
Джиллиан создала не клан, она сотворила чудо. Народ любил её. Они следовали за ней по собственному выбору, а не из страха, настолько преданные, что отказались отвечать на его вопросы о ней.
Теперь она сделала шаг назад и повернулась на каблуках.
– Куда ты пошла? – потребовал Пьюк, хватая её за руку, чтобы удержать на месте. Он только что её нашёл. И ни за что не упустит из виду.
– Куда же ещё? На поиски Уильяма.
Он стиснул зубы, пока не заболели дёсны.
– Камерон ищет его.
– Ты счастливый ублюдок, – сказал Камерон перед уходом. – Конечно, Джиллиан уничтожила все шансы на объединение кланов и достижение мира, но она взяла жизнь за яйца и жила со страстью каждую секунду. Кто ещё может похвастаться этим?
– Они скоро вернутся, – заверил Пьюк.
Джиллиан вырвалась из его хватки, но не попыталась убежать во второй раз. Он перевёл дыхание, хотя даже не подозревал, что задержал его.
– Мне нравится наша земля, – сказал он, надеясь её отвлечь.
– Наша земля? – с трудом произнесла она.
– Несмотря на все твои разговоры о разводе, мы – муж и жена. Что твоё, то и моё.
– Согласно твоим рассуждениям, ножницы тоже мои. Отдай их мне.
Умная женщина.
– Давай я лучше перед тобой извинюсь? Прости, что солгал тебе, прости, что нарочно причинил тебе вред. Даю слово, что никогда больше не сделаю ни того, ни другого.
Она пожала плечами. Небрежное действие, и всё же она сказала:
– Лучше бы это была правда. Принц Фиана солгал мне несколько месяцев назад и сейчас снова учится ходить.
Его маленькая жёнушка обездвижила воина, который тренировался целую вечность? Пьюк почти засмеялся.
– Ты меня простила?
– Ты был прощён ещё до ударов. Это не значит, что мы лучшие друзья или типа того. Или что я доверяю тебе.
Неплохо. Для начала.
– Я также сожалею, что потратил больше времени, чем ожидал... когда ты так хотела начать встречаться с другими мужчинами. – Хриплым тоном, больше не скрывая свирепость, которая кипела внутри него, он потребовал: – Верно?
Она просто моргнула, посмотрев на него, как на непокорного ребёнка.
Думала опираться? Он убивал людей и за меньшее.
Скольких мужчин ему придётся убить за то, что они посмели желать ту, что принадлежит ему... или, что ещё хуже, прикоснулись к ней? Воин защищал свою территорию. Всегда. Никто не имеет права смотреть на Джиллиан без разрешения Пьюка.
Он же никогда не даст разрешения.
Не обращая внимания на новый крик демона, Пьюк огрызнулся.
– Отвечай.
– А ты как думаешь? В смысле, посмотри на меня. – Она провела рукой по своему пышному маленькому телу, которое он представлял себе потерянным в муках страсти. – Я такая сногсшибательная уже пятьсот девятнадцать лет. Или восемнадцать? Двадцать? Я забыла.
Её взгляд встретился с его, таким тёмным, таким красивым, её радужки цвета виски засветились так же ярко, как руны, приоткрыв ему отчаяние жены. Глубокие душевные раны, которые он когда-то заметил, уже не были так обширны, но всё ещё не зажили.
Ни один человек не смог её увлечь.
Его напряжение испарилось.
– Да, ты сногсшибательна, и это не зависит от твоего нынешнего возраста.
Она снова взлохматила волосы.
– Несмотря на моё старческое слабоумие, мне не нужна трость, пока я не сломаю или не потеряю ногу, и я не дрожу, когда пользуюсь швейной иглой... чтобы заштопать своих друзей.
– Но ты ещё не начинала встречаться, – заметил он.
Ощетинившись, она спросила:
– Откуда ты знаешь? И почему тебя это волнует?
– Кто сказал, что меня это волнует? Ты можешь делать всё, что хочешь и с кем хочешь.
Её взгляд скользнул по нему... с жаром?
– Ты уверен в этом, Пьюки? Твои губы говорят "делай всё, что хочется", но остальное говорит "стань моей сейчас же". И говоря обо всём остальном, я имею в виду карманную ракетку, которую ты пронёс контрабандой в своих штанах.
Она заметила? Он выпрямил спину и расправил плечи – с гордостью. "Смотри, жена. Смотри, что ты со мной делаешь".
– Я сказал, что ты можешь делать все, что хочешь и с кем хочешь. Но не говорил, что позволю этим мужчинам жить.
Его спокойный тон во время обсуждения убийства заставил уголки её рта изогнуться вверх, удивив его.
Она сумела сдержать свои эмоции, разочаровав его, и скрестила руки на груди.
– Ты ничуть не изменился. Жаркий в один момент, холодный в следующий. Твоё возбуждение долго не продлится.
– Тогда лучше поторопиться к нам домой, чтобы я мог заняться тобой, пока есть время.
"Я шучу".
"Возможно, и нет".
– Ну вот, опять ты за своё. Наш дом? Ни за какие коврижки. Ничего не будет. – Она что-то пробормотала, потом поспешила сменить тему. – Что ты думаешь о моём лагере?
Отдавая должное, он сказал:
– Ты создала здесь что-то особенное.
Хотя Шоузоны, с которыми он беседовал, категорически отказались отвечать на личные вопросы о своём лидере, они были более чем счастливы похвастаться её победами. Она была известна как Покорительница Дюн, воин, которой не было равных, которая сама стала настоящим оружием.
Она вторгалась в лагерь соперников, освобождала женщин от гаремов и жестокого обращения, заботилась о детях, особенно сиротах, крала то, что хотела, когда хотела, и наказывала солдат за их преступления. Она также учила бывших пленников делать то же самое.
Что было преувеличением, а что правдой? Каким бы ни был ответ, он хотел бы стать свидетелем её превращения из запуганной девочки в храбрую женщину.
Ещё раньше он спросил Камерона:
– С какими трудностями она столкнулась? Расскажи мне всё.
– Ну, давай-ка посмотрим. Всего лишь со всеми, – ответил его друг. – Но прежде чем ты уставишься на меня своими холодными, жестокими глазами – да, именно так – она сама вызвалась стать для многих из них лучшим воином и командиром.
– Спасибо, – сказала Джиллиан, расцветая от похвалы.
– Но, – добавил он с хмурым видом, – напряжение сейчас выше, чем когда-либо. Жестокие клановые бои ведутся еженедельно. Лютые засады и стратегические рейды происходят ежедневно. Единственное, с чем согласны все граждане, это их ненависть к тебе.
– И? Я ни о чём не жалею.
Он должен был злиться на неё. Вместо этого он был... очень доволен. "Такой дух".
Пьюк протянул руку и провёл костяшками пальцев по её подбородку. Как и в день их свадьбы, она наклонилась к нему. Только на этот раз она произнесла самый сексуальный звук, который он когда-либо слышал.
– Ммм.
"Моя жена отчаянно нуждается в ласке". Как он может сейчас о чём-то сожалеть?
Хотя Джиллиан выглядела более жёсткой, чем прежде, даже жестокой, но была податливой.
Чем дольше он прикасался к ней, тем гуще становился воздух, дышать становилось всё труднее. Дрожь пробежала по нему, желание шипело глубоко в его душе.
Ему хотелось подхватить её на руки и отнести на ближайшую кровать. Что он категорически не собирался делать. Что ему, вероятно, не следует сделать.
Что он вполне мог бы сделать...
Нет-нет. Его манила следующая цель. Он не мог позволить Джиллиан его отвлечь. Похоть не имела значения... вернее, не должна иметь.
Пьюк призывал все больше и больше льда, пока, наконец, жар желания не остыл, а слой льда не образовался над его сердцем и разумом, а затем ещё и ещё, пока холодная броня не встала на место и его мысли и тело не успокоились.
