Текст книги "Играя с огнем (ЛП)"

Автор книги: Джена Шоуолтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц)

Он принял мое молчание за согласие и сказал:

– Я проверю здание и окрестности. Если ты останешься здесь, то должна быть в безопасности.

Напоследок погладив меня по щеке, он ушел. Или, правильнее было бы сказать, исчез, оставив после себя пустую комнату, из которой словно выкачали весь воздух.

В растерянности я переводила взгляд с одного угла кухни на другой, но так и не поняла, как ему это удалось. Еще секунду назад он стоял передо мной, а в следующее мгновение – как будто испарился. По сути, единственным напоминанием о том, что он вообще был здесь, служило восхитительное покалывание на моих губах и пульсирующее тепло внизу живота.

– Ром…, – я предприняла еще одну отчаянную попытку позвать его.

Как он мог уйти, если я не слышала ни звука закрывшейся входной двери или, в крайнем случае, опустившегося окна. Но я не услышала ни того, ни другого и поплелась осматривать эту обшарпанную квартирку. Но я не нашла ни единого следа Рома.

Черт возьми, как ему удалось уйти так тихо? Как он и говорил, входная дверь и окна были оснащены специальными паранормальными защитными штучками. Они представляли собой серебристые, похожие на паучьи лапки, крепления совершенно футуристического вида, которые держали окна и входную дверь закрытыми намертво. Я сильно сомневалась в том, что Ром смог просто пройти сквозь эти окна или дверь. Или же смог? В конце концов, что я знаю о современном мире?

– Он ушел, – сказала я себе. – И не важно как он это сделал.

Вместо того чтобы тратить еще хоть одну минуту своего драгоценного времени на размышления о Роме, я стала осматривать комнату в поисках телефона. Мне ужасно хотелось услышать папин голос.

Что ж, в этом случае Ром точно не солгал – я не нашла даже намека на телефон.

– Вот дерьмо! – выругалась я и начала расхаживать по тесной гостиной, пытаясь придумать, что же мне делать дальше. Если я вернусь назад, в свою квартиру, то будет ли мой телефон прослушиваться? Кто-то сможет отследить мои звонки? А если я просто выйду из этого здания и найду платный телефон, то сумеют ли меня выследить? А возможно и убить?

Или меня просто похитят?

Ром сказал, что его не будет почти час. Мне нужно было решать немедленно. Остаться и ждать Рома, поверить, что он сдержит слово и защитит меня. Или уйти и самой позаботиться о себе, и при этом постараться не уничтожить весь мир.

В любом случае, я могу принять неверное решение. А если я приму неверное решение, то просто в очередной раз поприветствую неприятности с распростертыми объятьями.

Осознавая это, я почувствовала, как меня охватывает отчаяние. Я помассировала виски. Вот что мне действительно было нужно, так это побыть наедине с собой, спокойно все обдумать, не зацикливаясь на мыслях о том, когда же вернется Ром. Пришло время принимать решения на моих условиях, а не на его. Потому что все, что Ром говорил, вполне может оказаться ложью, нацеленной на то, чтобы усыпить мою бдительность и заставить плясать под его дудку. Или же нет. Ууууф!

Что-то в этой ситуации со сделкой, которую он хотел заключить со мной, настораживало, но я никак не могла понять, что именно. И все же, у меня было какое-то странное предчувствие и мне оно не нравилось, заставляя еще больше нервничать.

Я тяжело вздохнула. Мне нужно было где-то спрятаться, чтобы все спокойно обдумать и решить что делать дальше. Надо бежать, как я и хотела с самого начала. Я буду осторожна. Я не позволю эмоциям взять верх, что должно обезопасить мир от моего пагубного воздействия. И я не буду никому доверять, что должно обезопасить меня.

Естественно, я не могу вернуться в свою квартиру, поэтому нужно отправиться туда, где я никогда не была. Туда, где никому не придет в голову искать меня.

Полная решимости уйти из этой квартиры, я несколько минут храбро сражалась с входной дверью, но так и не смогла ее открыть. «У меня осталось не так много времени, чтобы выбраться отсюда», – подумала я, так как подозревала, что Ром постарается вернуться как можно скорее. Я сосредоточенно уставилась на дверную ручку, но проблема была в том, что, сколько бы я не пялилась на нее, дверь все равно не откроется!

Зато я могу попытаться прожечь её насквозь…

Я второпях обшарила квартирку и нашла сумку из искусственной кожи. Закинула в неё все свои скудные пожитки. К счастью, Ром – спасибо ему за это – захватил с собой несколько вещей из моего гардероба и большинство моих туалетных принадлежностей. Он, конечно, не взял мои кредитки, но пачка банкнот, которую я нашла под матрасом, вполне это компенсирует. Я засунула деньги в карман.

Готовая к новой встрече с проклятой дверью, я гордо прошествовала в коридор и остановилась возле нее, свирепо глядя на дверной замок. Интересно, как же мне воспользоваться своей силой и при этом не спалить все к чертовой матери? Может, стоит позволить себе немножко разозлиться… Но только совсем немножко! Надеюсь, сгорит только замок и ничего больше.

Господи, пожалуйста, пусть ничего больше не сгорит!

Глубоко вздохнув, чтобы настроиться на нужный лад, я поставила сумку на пол рядом с собой. Помассировав шею, я приготовилась усердно поработать над хорошей (но небольшой!) целенаправленной струей пламени. Для этого мне нужно было подумать о чем-нибудь, что злило меня, но не приводило в бешеную ярость.

О’кей. Так, попробую вспомнить, что меня раздражает. Я ненавижу, когда кто-то впереди меня резко меняет полосу на дороге. Еще я терпеть не могу грубых покупателей и работу прислуги. «Вот так, молодчина», – подумала я, мысленно похлопав себя по спине, когда внутри меня появилось маленькое зернышко гнева. Однако, это похлопывание быстро погасило гнев, наполнив меня чувством удовлетворения.

Сконцентрируйся же! К чему еще я чувствую отвращение? Точно, я знаю! Я ненавижу, когда меня преследуют плохие парни! Мне не нравится, что люди хотят меня убить. Ненавижу этот экспериментальный секретный препарат, который мне подсунули, не спросив на то моего согласия. Ненавижу, ненавижу! Ненавижу потому, что теперь я осталась без работы, без средств к существованию, а плата за проживание моего отца в жилом центре должна быть выплачена в ближайшие сроки.

Мое дыхание стало порывистым, когда гнев во мне стал подниматься неудержимой волной. Руки сжались в кулаки. Я вспомнила, что ненавижу и то, каким чертовски аппетитным и сексуальным был Ром. Каким восхитительным он был на вкус… Ненавижу себя за то, что уже снова страстно хочу попробовать его… И как, черт возьми, получилось, что у него есть дочь? О, Господи, дочь!!! Я знаю, что он не солгал на счет этого – я видела по его глазам, что он был очень искренним, когда говорил об этом. А еще в его глазах была отчаянная потребность защитить её и страх за судьбу дочери. Неужели это означало, что у Рома также есть жена?

Вот ублюдок! Конечно, есть. Дома его ждет прелестная женушка. И он еще посмел целовать меня так, будто бы был не в силах прожить следующее мгновение, если не отполирует мои миндалины! Он ласкал мое лицо и заставил меня…

Поток огня вырвался из моих глаз и ударил прямо по входной двери. Отдача была настолько сильной, что меня отбросило назад, и я упала на спину. Но даже, когда я упала, огонь продолжал вырываться из моих глаз и языки пламени возникали везде, куда я смотрела, прокладывая свой смертоносный, оранжево-золотистый путь по коридору. Отчаянно хватая ртом воздух, я крепко зажмурилась, блокируя огонь и стараясь очистить сознание от гнева.

Но как только я закрыла глаза, то почувствовала, как нагреваются мои пальцы. Через секунду из них хлынуло пламя. О, Боже! Я открыла огненные врата, которые теперь не желали закрываться! Я ощущала, как огонь вокруг меня шипел и сжигал все на своем пути. Вокруг меня горело все – полыхал ковер, огонь разъедал краску на полу, уже начинали гореть доски пола. Запах гари наполнил мои ноздри.

Мое сердце грозило выскочить из груди, выбивая барабанную дробь. Успокойся, Белл Джеймисон, возьми себя в руки. Немедленно! Пожалуйста, ну возьми себя в руки. Если я этого не сделаю, то спалю все здание до самого фундамента. Люди могут пострадать и даже погибнуть. Из-за меня. По моей вине… Глубокий вдох, затем выдох. Тепло окутывало меня со всех сторон, и мое тело радостно реагировало, радуясь, наслаждаясь и рождая еще больше этого тепла.

– Я же могу держать огонь под контролем, – сказала я вслух, держа руки вытянутыми перед собой и пытаясь загнать огненный ад обратно в себя.

В голове билась одна только мысль: «Пусть это сработает, пусть это сработает, пусть это сработает». Я снова стала убеждать себя, повторяя:

– Я могу держать огонь под контролем. Я могу управлять стихиями. Они должны подчиняться мне, а не я – им.

Я открыла глаза, чтобы хоть мельком взглянуть на полнейший хаос вокруг меня, и в этот момент очередная порция пламени вырвалась на свободу из моих глаз. Я крепко зажмурилась, на меня накатила волна паники. Господи, что же мне делать? Как остановить этот ужас? Думай о хорошем, срочно вспомни о чем-то приятном. А все, что хоть слегка меня расстраивает, нужно выбросить из головы.

Итак, что заставляет меня чувствовать себя счастливой? Шерридан встречалась с близнецами. Мой папа жив. Пятидесятипроцентная скидка на распродаже. Шоколадные пирожные – пусть они и увеличивают мою талию, но я не буду задумываться об этом. Я прихожу в экстаз от мысли, что больше никогда не буду подавать кофе разным снобам.

С каждой новой такой мыслью гнев и паника отступали, и я чувствовала, как руки начинают остывать. Осторожно и медленно я приоткрыла глаза. Долгий выдох сменился тяжелым вздохом облегчения. Огонь все еще бушевал вокруг меня, но, по крайней мере, пламя больше не вырывалось из моих глаз и пальцев.

Я не могла позволить соседям пострадать из-за меня. Я помчалась на кухню и испытала огромное облегчение, увидев, что огнетушитель, которым воспользовался Ром, лежал недалеко от кухонной плиты. Мне следовало держать его поблизости к себе. Какая же я глупая… Я вернулась обратно в коридор, распыляя содержимое огнетушителя во все стороны. Вскоре коридор заволокло белой дымкой, и пламя сменилось простым шипением.

Я уронила уже пустой огнетушитель, мои сильно дрожавшие руки безвольно опустились, и я стала осматриваться вокруг, оценивая нанесенный собственноручно ущерб. Кушетка, телевизор, кофейный столик и моя сумка были безнадежно испорчены. Ворсистый коврик тоже был в ужасном состоянии, но был и повод для радости.

Входная дверь сгорела дотла, кроме чертова замка, который все еще цеплялся за единственную оставшуюся от дверной рамы балку, оставив вместо себя зияющую дыру, ведущую из коридора прямо в холл. Густой дым моментально повалил наружу. В холле сразу же сработала сигнализация, завыв так громко, что я съежилась от страха.

Сразу после этого соседи начали выбегать из своих квартир. Я подумала о то, что если кто-то них знает Рома, то они могли позвонить ему и рассказать о случившемся. И вполне вероятно, что он уже возвращается обратно. Не говоря уже о том, что я могла своими действиями дать знать плохим парням где меня искать, конечно, если они до сих пор не знали, где я скрываюсь.

– Что ты натворила? – требовательно воскликнула пожилая женщина, скрестив руки на своей внушительной груди. На ней был халат вишневого цвета, а волосы были накручены на голубые бигуди. – Рэймонд знает, что ты была в его квартире?

Рэймонд? Что за Рэймонд, черт побери? Может, это парень, у которого Ром позаимствовал эти апартаменты – если так, то прости, Рэймонд! – или же это было фальшивое имя, которым любил пользоваться Ром? В любом случае, я не собираюсь застрять здесь, пытаясь это выяснить.

– Вырубите, наконец, эту проклятую сигнализацию, – послышался крик из толпы.

– Кто-нибудь позвонил управляющему? Он будет чертовски зол!

– Не видать тебе залога, как своих ушей!

Радовал тот факт, что дом был старый и не был оборудован системой, которая в случае пожара распыляла воду. Иначе все давно вымокли бы до нитки.

– Передайте управляющему, что мне очень жаль, – сказала я, и стала протискиваться сквозь толпу зевак.

– Эй, ты не можешь вот так уйти! – завизжала женщина с бигуди, на мгновение заглушая вой сигнализации. – Ты чуть не спалила дом. Вернись сейчас же!

Я заметила дверь, ведущую на лестницу, и выскользнула из холла. Адреналин понесся по моим венам неудержимым потоком, переполняя меня, словно я просто пила его через трубочку, и подстегивая меня двигаться вперед, не останавливаться ни на секунду. Я неслась по лестнице на первый этаж, и постепенно голоса и завывания сирены стали звучать все тише и тише. Пряди волос лезли мне в глаза, ослепляя на какое-то время. Я продолжала бежать и, наконец-то, выбралась на улицу. Безоблачное небо Джорджии дарило городу утренние лучи солнца, горячие и палящие. Я моментально вспотела; мимо меня с жужжанием пролетали какие-то насекомые.

Люди медленно брели по тротуарам, ни о чем не подозревая и не обращая внимания на суматоху и беспорядок, которые я оставила позади себя. Машины проносились по улицам. Выхлопные газы ударили мне в нос, раздражая горло, и я закашлялась. Я стояла на тротуаре, кашляла и одновременно пыталась решить в каком же направлении двигаться дальше.

Хотя этот вопрос стоит обдумать более тщательно. Я не имела представления, где находилась, куда мне стоит отправиться, у меня не было даже настоящего плана. Я не узнавала окрестности, только понимала, что они лишь кажутся мне такими открытыми и манящими. Оглядевшись по сторонам, я постаралась успокоиться. Со мной все будет в порядке. Со мной все будет в порядке. Со мной все будет в порядке. Никто не выглядит подозрительно.

Все еще кашляя, я повернула вправо и пошла по улице. Просто шагала, стараясь выглядеть как можно непринужденней. Я надеялась, что смогу затеряться в толпе и сориентироваться, как вдруг – вот дерьмо! Ром вышел из-за противоположного угла здания и уставился прямо на меня, словно заранее знал, что я буду здесь. Черты его лица исказила ярость.

Невзирая на жару, я почувствовала, что у меня кровь в жилах стынет. Все больше и больше, в то время как меня охватывал страх. Я резко развернулась и отчаянно бросилась наутек. Я бежала мимо каких-то зданий, которые, стоило мне пробежать мимо, покрывались слоем льда. Люди расступались передо мной, а те, кто этого не делал, застывали на месте. Причем в буквальном смысле. Я и рада была бы это прекратить, но никак не могла справиться с приступом паники.

Я не для того преодолела столько препятствий, чтобы Ром снова меня поймал. Даже если я скором будущем решусь с ним сотрудничать и начну доверять ему, то это будет на моих условиях. И тогда, когда я захочу. Я больше не позволю ему заставлять меня что-либо делать. Никто больше не будет указывать мне что делать.

Храбрые мысли, особенно для девушки, которую скоро поймают.

Асфальт под моими ногами превратился в сплошную ледяную полосу, и я начала спотыкаться и поскальзываться, бросая дикие взгляды назад. Ром тоже выглядел на льду не слишком уверенно, но все же, казалось, с каждой секундой приближался ко мне все больше и больше. Я винила во всем свой непрекращающийся кашель, который значительно мешал мне двигаться быстрее. Что со мной? Я раньше никогда так не реагировала на выхлопные газы.

Возьми себя в руки. Ни о чем не думай. Ничего не чувствуй. Увидев, что Ром начинает меня догонять, и не зная, что еще предпринять, я выбежала на дорогу. Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда раздался протяжный автомобильный гудок, и какая-то машина резко вильнула в сторону совсем рядом со мной. Другая машина, ярко-красный Вайпер, с визгом остановилась прямо передо мной.

– Не делай этого, – закричал Ром.

Я ринулась к дверце пассажирского сидения. К счастью, она не замерзла. Мои эмоции находились в шатком балансе. Из колонок ревела музыка, но водитель выключил её, как только я рванула на себя дверь. На его лице отразились полнейшее удивление и гнев. Не обращая внимания на него, я слегка согнулась, чтобы влезть внутрь. В следующее мгновение маленький дротик пронесся в опасной близости от меня и вонзился в дорогую обшивку автомобиля. Шокированная и растерянная, я быстро обернулась. Мужчина – никто иной как красавчик, допрашивавший меня в кафе – стоял в паре метров от меня и держал в руке духовое ружье, которое было направлено прямо на меня.

Господи, Господи, Господи! Я буквально нырнула в машину, затем быстро захлопнула и заблокировала дверцу. Не думай. Не чувствуй. Еще несколько дротиков застряли в оконном стекле, пустив по нему паутину трещин. Я чуть из кожи не выпрыгнула от страха. Зато мой кашель прекратился.

Водитель Вайпера прокричал несколько ругательств и поставил машину на ручник. Мне показалось, он собирался буквально вытолкать меня из салона. Это был очень молодой парень с волосами голубого цвета, а в одной из его бровей красовалось множество металлических колечек.

– Поехали, – дрожащим голосом скомандовала я.

В ответ он зарычал:

– Что ты, черт побери, вытворяешь, а? Катись к черту из моей тачки! – еще один дротик пробил окно, добавляя новых трещин на стекле. – И что там за придурок долбит мое окно?

– Поехали! Прошу тебя, поехали!

– Катись из моей машины на хрен! Ты вся в саже и испортишь мои кожаные сидения. Все, ты меня достала, я вызываю копов! – он схватил с приборной доски телефон. – Мое окно похоже на проклятую паутину!

Я осмелилась кинуть быстрый взгляд в упомянутое окно и сквозь множество осколков увидела, что Очаровашка – тут я вспомнила, что его зовут Винсент – уже был недалеко от машины. Впрочем, как и Ром, чье лицо было сплошной маской гнева и ярости. Очаровашка начал стрелять дротиками в Рома, но тот легко уворачивался от них. Но, невзирая на это, они оба продолжали приближаться ко мне.

– Она принадлежит мне, – услышала я голос Очаровашки. – Препарат внутри неё принадлежит мне!

– Пошел ты! – зарычал в ответ Ром.

Очаровашка засмеялся.

– Если ты хочешь, чтоб я ушел, тебе придется отдать мне девчонку или убить меня. Но мы оба знаем, что последнее тебе не удастся. У тебя, силенок не хватит, кисуля. Или, может быть, ты хочешь присоединиться ко мне в НЗАД? Неужели не понимаешь, как здорово наконец-то оказаться в команде победителей?

Водитель на протяжении всей перепалки толкал меня локтем, пытаясь выгнать из машины, но я мертвой хваткой вцепилась в сиденье. Вскоре Очаровашка переключил свое внимание с Рома на меня. Он снова поднял духовое ружье.

– Поехали немедленно, – приказала я водителю Вайпера, еще более отчаянно, чем раньше, – и я позабочусь о том, чтобы сегодня ночью у тебя был секс.

Мотор взревел, и мы рванули с места.

Так прошел еще один мучительный час.

После того, как мы оказались на значительном расстоянии от Рома (оставив его наедине с его же яростью) и Очаровашку (чтоб ему провалиться сквозь землю вместе с духовым ружьем), я попросила своего трусоватого водителя отвезти меня в дешевый мотель, – ему понравилось моё предложение.

Мальчишка улыбался во весь рот. И почему бы и нет? Я предложила ему довольно примитивное вознаграждение – секс. Кто-то должен запереть меня в психушке и расплавить ключ, пока я еще чего-нибудь не натворила. Но мне надо было оказаться в таком месте, где меня никто не догадается искать, а иначе меня поймают. А мой усталый мозг мог предложить только дешевый мотель. Как бы я хотела вместо этого отправиться к папе, броситься в его объятия и позволить ему спеть мне колыбельную, как в детстве. Но я не хотела его в это впутывать.

Сквозь стекла в машину лился солнечный свет, но внутри было очень холодно. Но я тут не при чём: парень – интересно, как его зовут? – включил кондиционер на полную катушку. Я очень замерзла, а мои соски так затвердели, что могли бы пробить стекло.

Пока мы ехали по пригороду, я увидела несколько цветочных полянок, много заправок, а потом по обе стороны дороги стал виден сосновый лес. Все это время я не сводила глаз с машин, которые ехали позади нас. Никто не смещался на нашу полосу и не преследовал нас, – во всяком случае, я не заметила ничего подобного. Если честно, то на нас обращали внимание только злые водители, недовольные нашим вилянием из ряда в ряд.

– Смотри вперед, – сказала я, увидев, что парень засмотрелся на мою грудь.

Он покраснел.

– Моей лошадке нужна магистраль, чтобы она смогла бежать резвее, – он погладил приборную доску.

Неужели мне теперь все время придется скрываться? Видимо, да. И как долго это будет длиться?

На сей раз, он посмотрел мне в глаза.

-Эй, с тобой всё в порядке? От тебя так и несет страхом.

– Я в полном ажуре, – ответила я и подумала: «Ну да, если не считать того, что меня хотят убить». Затем я спросила:

– Как тебя зовут?

– Таннер, но друзья зовут меня Безумный Боунс.

– Гм, это… интересное прозвище.

– Знаю. Меня так дамочки называют, – он выставил грудь вперед. – Это потому, что я так завожу девчонок, что они хотят еще.

Я едва не поперхнулась.

– Заводишь… в смысле секса?

– А то как же, – усмехнулся он, полный юношеской радости. – Но еще ни одна девчонка не выпрыгивала на дорогу прямо перед моей машиной.

Эге, и уже никаких больше «вылезай отсюда, сучка».

Таннер – не хотела я его называть Безумным Боунсом – был симпатягой с налетом эдакого плохиша. Серебряные колечки в брови, голубые волосы, спадающие на лоб, цветная татуировка вокруг шеи в виде питона. Немного худощавый, в мешкообразной и разорванной одежде. Однако, бедным он не выглядел.

– Мой папаша говорил, что «Вайпер» притягивает телок, но он и понятия не имел насколько сильно.

– Твой папаша знал, что говорит, – сухо ответила я.

Он нахмурился, крепче сжав руль. Я что-то не то сказала? Прежде, чем я успела спросить, он сменил тему:

– Кто это стрелял в тебя дротиками, и кто был тот мужчина, гнавшийся за тобой? Тебя, как говорится, обложили со всех сторон.

– Мужчина с дротиками – просто дьявол во плоти.

Однако я не знала, что ответить по поводу Рома. Кем он был для меня? Возможным спасителем? Возможной погибелью? Возможным любовником? Сочетанием всех трех вариантов?

– Хотела бы я знать того, кто гнался за мной, – наконец ответила я, решив говорить искренне.

– На вид он был очень зол. Я никогда не видел такой гримасы.

– К несчастью, эта гримаса настоящая, – я мельком вспомнила лицо Рома. О, да. Он был зол. Его зрачки расширились, в злобном оскале были видны его острые зубы, а ноздри гневно раздувались. Если бы он мог контролировать четыре стихии, то из Белл получилось бы барбекю на том же месте в тот же час.

До сегодняшнего дня я ни за что бы ни поверила, что подобное возможно. Человек, заявивший мне, что такие суперспособности существуют, стал бы числиться в моей голове под знаком «совершенно чокнутый».

Таннер чихнул один раз, потом другой. Вытер нос и, прищурившись, посмотрел на меня.

– Этот пепел – серьезная штука.

– Да? А я даже не заметила, – сухо ответила я, поворачиваясь к нему. Наши взгляды впервые встретились. Его глаза были абсолютно черными, как будто зрачков вообще не было, – я покачала головой в полной уверенности, что с моим зрением что-то не так. – Это черные шары?

– Чертовски верно, – сказал он, улыбнувшись и сразу становясь еще моложе и немного шаловливым. – Я мог бы вставить контактики «тигриный глаз», но так девочки сразу понимают, какие у меня везучие шарики.

Ладно, пора завязывать с расспросами. И так уже слишком много информации, вызывающей дрожь. Мне нужно найти счастливый уголок в голове и забыть, что я вообще подобное слышала. Счастливый уголок. Где мой счастливый уголок?

– Так что, гм, ты мне так и не сказала своего имени, детка, – заметил он, откинувшись на спинку своего сиденья и положив руку на мой подголовник.

Я не хотела говорить ему своё настоящее имя. Чем меньше ему известно обо мне и моих проблемах, тем лучше.

– Друзья зовут меня…

Дерьмо. На ум приходило лишь два слова – добыча и мертвяк. Но я должна что-то придумать. Я посмотрела на машину, затем на приборную панель, – и улыбнулась.

– Вайпер. Друзья зовут меня Вайпер.

Таннер нахмурился:

– Как мою машину?

– Верно, – я даже не пыталась объяснить. Любое объяснение, которое он себе придумает, будет лучшей моей лжи.

– Это не твоё имя, – заявил он, помрачнев. – Мне кажется, что я слышал, как тот человек назвал тебя Элл. Или Белл. Или Нелл.

Я лихорадочно стала соображать, что ему ответить. Получилось не слишком умно, но, тем не менее, я уверенно заявила:

– Он был испанец и, очевидно, пытался закричать «el stoppo [11]11
  el stoppo (исп.) – остановись.


[Закрыть]» .

Ладно, такой ответ совсем ни в какие ворота не лезет. А вы попробуйте сначала едва не умереть от неизвестного препарата, потом, спасаясь от погони, прыгнуть в машину к совершенно незнакомому человеку, да к тому же сексуально озабоченному, и тогда посмотрим, что вы сможете придумать. Иисусе.

Вдруг машина вильнула, и я съехала на бок, едва не вскрикнув от неожиданности. Вместо этого я медленно вздохнула и приложила руку к сердцу, словно это могло замедлить его стук. Спокойно, Белл, только без эмоций. Ничего не чувствуй.

– Кто-то пытается столкнуть нас с дороги? – спросила я, все еще держа руку на груди.

– Ой, виноват, – ответил Таннер и, едва не разбив бампер соседнему джипу, выровнял машину. – Я отвлекся.

А нужно ли спрашивать, что его отвлекло?

И хотя я не спрашивала, он, тем не менее, уточнил:

– Твоя рубашка такая тонкая… – заметил он, словно обвиняя меня.

Господи, спаси меня от подростков. Я не припоминала, чтобы кто-то вот явно говорил мне о своем возбуждении. Может быть потому, что я была гадким утенком в колледже, причем как в средних, так и в начальных классах, и мой вид никого не возбуждал. Я всегда была слишком тощей, носила брекеты и была выше большинства парней, хотя теперь я вовсе не такая уж дылда. Да, а еще у меня были прыщи. Но Бога ради, я одевалась лучше всех в классе!

И что бы вы знали, так думала не одна я.

Наконец, машина заехала на гладко вымощенную парковку элегантного мотеля и остановилась под навесом у входа. Высокое строение окружали цветущие магнолии, их розовые цветки придавали этому месту нежный, гостеприимный вид. Лужайка с дикими цветами, похожая на цветочную радугу, отделяла подъездную дорожку от крыльца.

– Это не дешевый мотель, – хмурясь, сказала я.

– Ну, это самый дешевый мотель в округе, – сказал он, заглушая мотор и расстегивая ремень безопасности.

Я также отстегнула свой ремень и закусила нижнюю губу. Парень явно хотел зайти вовнутрь вместе со мной. Он ведь ожидал, что я займусь с ним сексом. Как же отговорить его от этого?

Таннер перевел взгляд с чертовски опрятного здания на меня.

– Мы можем продолжить нашу поездку и найти местечко попроще.

– Нет, – вздохнула я. Мои плечи опустились. У меня скоро закончатся деньги, и нет возможности достать еще. Но в этом есть и хорошая новость: люди, охотившиеся за мной, могут решить, что я приберегу деньги и остановлюсь в каком-нибудь задрипанном мотеле. И не станут искать меня здесь. Верно? Верно.

– Нет, этот вполне подойдет, – сказала я с наигранной беспечностью.

– О деньгах не переживай, – сказал он, поигрывая бровями. – Я заплачу.

Я сжала губы. Он думал, что я планирую потрясти его мир, и, разумеется, он хотел за это заплатить. С одной стороны это меня тревожило, с другой – радовало, потому что таким образом могла решиться хотя бы часть проблем. Во-первых, я сохраню анонимность. Во-вторых, сохраню свой маленький наличный капитал, который я украла. Я всегда была девушкой с ограниченными средствами.

– Хорошо. Спасибо, – ответила я, борясь с чувством вины. – Почему бы тебе и в самом деле не заказать нам номер. А я тебя в машине подожду.

Он покачал головой, отчего голубые пряди упали ему на глаза:

– Черт, нет. Я туда один не пойду.

– Почему нет?

– Просто потому, – он густо покраснел.

Я в замешательстве смотрела на него.

– Тебе есть уже восемнадцать?

– Да, но один я туда не пойду. Это… меня смущает. Это как покупать одному презервативы. Люди в отеле могут подумать, что я заказываю номер, чтобы заняться самоудовлетворением.

Угу. С такой логикой не поспоришь. Я открыла дверцу машины и вышла. Воздух был очень влажный, отчего кожа моментально стала мокрой, но зато я наконец-то согрелась. Тут было много комаров, но воздух был чище, свежее, чем в городе, и наполнен ароматами цветов и меда. Я глубоко вздохнула.

Таннер тоже вышел из машины и подошел ко мне. Он бы намного выше меня, выше, чем мне сначала показалось. Его штаны так низко висели на талии, что была видна полоска его трусов белого цвета. Улыбаясь, он обнял меня за плечи.

Надо отдать парню должное: делая вид, что просто проявляет заботу, он в то же время умудрялся лапать меня.

Я снова едва справилась с чувством вины из-за того, что лгала ему, и сняла его руку со своего плеча. Слава Богу, я не устроила катастрофы мирового масштаба, – не говоря уже о том, что совершенно неизвестно, как моё тело отреагирует на чувство вины. Будет торнадо? Цунами? Нет, я не буду спать с этим парнишей. Единственный человек, которому удалось зажечь настоящий огонь в моей крови, остался где-то позади с отдышкой. И вовсе не от удовлетворения.

Таннер заслуживал знать правду, но я пока ничего не могла рассказать ему. Он был нужен мне. Если кто-то сможет проследить меня до этого мотеля, то вряд ли они поймут, что девушка с подростком – это я.

– Это так клево, – говорил Таннер.

Хотя я бы так не сказала. То, что он считал клевым, я находила ужасающим. Мое сердце заколотилось, когда я поняла, насколько это место незащищено, поэтому поспешила к дверям. Таннер не отставал.

– Постарайся ничем не выделяться, – посоветовала я ему, глядя по сторонам. – Мы ведь не хотим, чтобы эти люди нас запомнили.

– Ум. Ты меня вообще хорошо рассмотрела? – спросил он, улыбаясь. – Я ж незабываемый.

Верно подмечено.

– Просто постарайся не говорить ничего из ряда вон выходящего. И не шокируй их своим поведением.

Он фыркнул, весело и немного раздраженно.

– Что я могу такого особенного сделать в мотеле?

Я должна была знать, что эти слова лишь приведут к неприятностям.

Стеклянные двойные двери открылись, и меня окутал прохладный ветерок. На полу приемной лежал толстый ковер фиолетового цвета, на котором стоял пурпурный диван и стеклянный столик. Справа находилась кухня, оборудованная раковиной, микроволновой печью и тостерами. В кухне стояли несколько обеденных столов и стульев. Длинная белая конторка изгибалась в трех направлениях, напоминая букву «М» и отделяя гостиную и кухню от офисов.

К счастью, в помещении был только один человек, стоявший за конторкой: лысоватый, долговязый господин лет под шестьдесят. Он не показался мне угрожающим, скорее просто снобом.