Текст книги "Год багульника. Кровавая луна (СИ)"

Автор книги: Джен Коруна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

– А ты, как я погляжу, не так прост, – заметил Моррог, плавно поворачиваясь вслед за хэуром. – Знакомство с Моав, несомненно, пошло тебе на пользу. Жаль только, что, валяясь на твоей подстилке, она думала не о тебе – вы бы могли стать любопытной парой…

Его слова больно кольнули сердце хэура – неужели любовь маленькой эльфы была притворством?! Если бы он знал, чего ему будет стоить это сомнение… Едва почуяв брешь в его воле, князь Бурых гор напал с новой силой. Пробив ослабшую защиту, страшное заклятие в одно мгновение сбило хэура с ног, заставив отлететь на несколько шагов; Нар-Исталь со звоном выпал из его руки. Проклиная свою доверчивость, Сигарт рванулся было, чтобы поднять оружие, но не успел ступить и шага – сраженный истирой, он упал, как подкошенный. Ледяные иглы все сильнее впивались в его тело, разрывая его на части. Сквозь боль он услышал ненавистный хриплый смех.

– Ты что, и впрямь веришь всему, что тебе говорят? Ты глуп, хэур! Глуп и наивен! И что только она в тебе нашла!..

Корчась от бессильного гнева, Сигарт поднял глаза: на него медленно надвигалась черная фигура. Отчаянным усилием он попытался собраться с силами, чтобы отразить атаку, но на этот раз Моррог крепко держал жертву – воля хэура рассыпались, подобно осколкам льда. Если бы он мог лишь на миг ослабить страшные чары! Но слово преступного веллара было сильно и беспощадно, как само дыхание смерти… Не в силах пошевелиться, Сигарт уже приготовился встретить свою гибель, как что-то серое мелькнуло в воздухе.

Небольшая рысь с хриплым визгом бросилась на шею Моррога, словно взявшись из ниоткуда – в следующий миг зверь жалобно заскулил от боли, отброшенный на землю могучей рукой. И хотя произошедшее заняло всего лишь мгновение, Сигарту этого было достаточно: почувствовав, как заклятие отступило, он вскочил и рванулся к лежащему на земле мечу. Новый Хэур-Тал снова стоял перед своим противником; воля его была остра как клинок Полночной Молнии, а разум чист, словно лед с вершин Бурых гор. Глаза хэура горели гневным оранжевым огнем.

***

Сигарт ударил первым, оттеснив Моррога на несколько шагов. Тот быстро парировал удары – от презрительной вальяжности самозваного князя не осталось и следа. Мятежный эльф и новый Хэур-Тал метались в кровавом свете луны, точно две угольные тени. Сверкали гневные глаза, мечи сшибались, высекая искры. Неутомимо кружил Сигарт вокруг черной фигуры, скрывшей от мира свое лицо, запутывал врага, нанося неожиданные удары. Звенящей струной натянулась меж ними цепкая воля хэура, капля за каплей отбирая силы Моррога, выматывая его темную душу. Все более стремительной становилась атака ведомого яростью Иннариса, все отчаянней отбивал ее тот, кто посягнул на покой Непробуждаемых. Сигарт почувствовал, что начинает уставать; он понял – дальше тянуть нельзя! Время, о котором говорило пророчество, настало! После очередного выпада он отскочил, собираясь с силами – но лишь один вдох отделяет мысль хэура от его руки… В следующий момент он ринулся на Моррога в решающей атаке. Пораженный его полным безумной злобы взглядом, тот отпрянул. Этого только и ждал Сигарт! Мгновенная слабина врага новой силой влилась в его тело; дико оскалившись, он уже приготовился нанести последний удар, как почувствовал сильную боль в правом плече – он не успел увернуться от выпада Моррога! Черный клинок полоснул по плечу, легко разрубив эльфийскую кольчугу; хэур попятился и тяжело осел на землю, правая рука безвольно повисла. Странная леденящая боль быстро расползалась от раны. Князь Бурых гор медленно подошел к поверженному противнику; в прорезях шлема горел холодный торжествующий свет.

– От холода нет лекарства, Иннарис, но я подарю тебе легкую смерть – ты заслужил ее.

Черная тень замахнулась, готовясь нанести сокрушающий удар, тусклый длинный клинок со свистом рассек воздух, но смерти не последовало – заговоренное волей Сигарта, лезвие взрезало землю рядом с его коленом. Поймав момент, он молниеносно перехватил Нар-Исталь левой рукой и, резко оттолкнувшись от земли, прыгнул на Моррога…

Сверкающий клинок вошел в черную кольчугу по самую крестовину. Пошатнувшись, князь Бурых гор рухнул, словно упавшая скала. Сигарт тяжело опустился на землю рядом с мертвым врагом, держась за правое плечо – рана, нанесенная черным клинком, невыносимо болела. Он сидел неподвижно, переводя дыхание. Его взгляд упал на искалеченное тело рыси, что все еще лежала поодаль: он и забыл о ней, а ведь если бы не она, возможно, он бы давно был бездыханным! Опершись на меч, Сигарт встал и подошел к зверю. К счастью, тот еще дышал. Сигарт осторожно приподнял его, разворачивая к себе. Тихо захрипев, рысь открыла глаза – они были голубыми, словно весеннее небо.

– Хийси! – вскричал Сигарт. – Как ты здесь оказалась?!

Хэурит с трудом обернулась собой.

– Я шла от Цитадели за черными рысями… Я не могла там больше оставаться!..

– И ты шла за ними все это время?!

– Я хотела помочь тебе, извини… У меня опять ничего не получилось!

– У тебя все получилось, моя красавица, – тихо ответил он, подкладывая ладонь под ее затылок.

Хийси через силу улыбнулась.

– Знаешь, я ведь сама решила, – светло и ясно проговорила она. – Впервые в жизни… сама…

Она подняла на хэура полный нежности взгляд, но в следующий миг в ее лице проступило отчаянье. Она схватила Сигарта за руку, из последних сил приподымаясь, ее брови страдальчески сдвинулись на переносице.

– Они забрали его! Понимаешь, забрали!

– Кого?!

– Моего детеныша! Он был такой маленький, а черные рыси… они пришли и… – не договорив, она застонала, гримаса боли перекосила ее лицо; судорожно дернувшись несколько раз, она болезненно вытянулась на руках Сигарта.

Словно нож полоснул по сердцу хэура – его любовь уже дважды приносила с собой смерть! Едва сдерживая слезы, он изумленно смотрел на мертвую Хийси. Казалось, она просто заснула у него на руках: звериная грубость черт стерлась с ее лица – ее лик стал светел и чист, словно лик высоких дочерей Эллар…

Глава 12. Рассвет

Вид несущихся сулунгов заставил Иштана отступить. Сбившись в стаю, волки теснили хэура к воде с невероятной скоростью – лунный эльф тщетно пытался разглядеть друга в мешанине из бурой шерсти. Не зная, чем помочь Сигарту, он некоторое время стоял в растерянности, однако через мгновение он бы и сам не отказался от помощи. За его спиной послышалось хриплое рычание, он круто развернулся, и сердце его ушло в пятки: огромный сулунг наступал на него, тряся уродливой головой. Из его боков и спины торчали оперенные стрелы – лучники только разозлили монстра.

Мигом придя в себя, эллари правой рукой выхватил из-за пояса тонкий, как спица, кинжал и отбежал на несколько шагов – в его левой руке все еще был зажат подаренный Сигартом меч. Сулунг неуклюже повернулся и снова зарычал. Иштан лихорадочно оценивал ситуацию. Вымотать зверя… Запутать его, заставить потерять концентрацию… Затем… Затем – как повезет. Следуя намеченному плану, он ланью метнулся в сторону; сулунг – за ним. Иштан летел как стрела – вот когда пригодились его быстрые ноги! Легко перепрыгивая через лежащие тела волков, он мчался, то и дело меняя направление движения. Волк, хрипя и тряся головой, бежал за ним, едва успевая за крутыми разворотами жертвы. Его шумное дыхание подгоняло юношу лучше любого бича; он понимал – его спасение сейчас – в быстроте и увертливости. Конечно, он не сможет вечно убегать от хищника, но ведь рано или поздно его преследователь устанет – возможно, тогда шансы выжить в открытой схватке возрастут. Главное, не устать раньше волка…

Иштан продолжал бежать. Он не стремился увести сулунга далеко – просто выматывал его, заставляя описывать вслед за собой невообразимые кривые по полю. Это было похоже на жуткую игру. Темные тела погибших воинов, коней, волков плясали в глазах веллара, над ними скакала алая, точно зловещий глаз, луна… Еще немного, еще чуть-чуть!.. Он чувствовал, как дыхание несущегося за ним волка становится все более прерывистым и хриплым, могучие лапы ударялись о землю все более грузно – Иштану не надо было оборачиваться, чтобы понять, что волк устал. В какое-то мгновение он понял, что медлить больше нельзя – ведь его собственные силы тоже не бесконечны… В очередной раз отскочив в сторону, он резко развернулся, отбросил меч в сторону и, перехватив кинжал левой рукой, приготовился к бою. Столь неожиданная остановка на миг сбила сулунга с толку. Он остановился, не добежав меньше чем десятка шагов до эльфа и замер, тяжело дыша. Но эта заминка не могла обмануть Иштана: он понимал – она продлится не больше мгновения. И правда, голые задние лапы волка подогнулись, готовясь к прыжку.

Иштан замер. Казалось, это длилось целую вечность. Наконец, лапы сулунга оторвались от земли – эльф как пружина отскочил в сторону и прыгнул на врага сбоку. Пальцы его правой руки мертвой хваткой вцепились в шерсть – левой он с быстротой молнии наносил удары ножом в бок зверя. Сулунг взвыл и стал мотать головой, пытаясь стряхнуть с себя неожиданную ношу. Стиснув зубы, Иштан из последних сил держался за жесткую, как проволока, шерсть. Он знал, отпустить руки – значит почти наверняка погибнуть: второго шанса зверь ему не даст! И он держался.

Некоторое время сулунг неистовствовал, затем его прыжки стали не такими резкими – видимо, он утомился. Уловив момент между прыжками, эльф осторожно повернул голову и увидел страшную картину – насколько хватало глаз, в тусклых предрассветных сумерках лежали тела убитых воинов вперемежку с трупами коней и сулунгов. Конница краантль все еще отчаянно пыталась прорвать окружение серых магов – на помощь эльфам с дальнего фланга мчался еще один отряд солнечных всадников. Иштан тревожно взглянул в сторону моря: последний из островов был почти прозрачным… «Слава Эллар!» – вырвалось у него. В этот момент раненый сулунг снова начал извиваться всем телом – юный веллар еще крепче вцепился в шерсть.

Осторожно перехватывая руками, он начал медленно подбираться к шее волка – главному уязвимому месту. Точно почуяв его задумку, сулунг забился пуще прежнего. В глазах Иштана все смешалось – мир переворачивался перед ним от каждого прыжка зверя. Внезапно, после очередного скачка, он увидел Сигарта – тот был совсем близко! Было похоже, что его ранили: правая рука плетью висела вдоль тела, а от плеча расплывалось темное пятно. Нар-Исталь молнией сверкал у него в руках – стоя почти у кромки воды, Сигарт отбивался от двух сулунгов левой рукой; рядом лежало поверженное тело того, кто посягнул на волю богини.

Едва Иштан понял, что произошло, как огромная радость наполнила его сердце – все случилось так, как и гласило пророчество! Однако долго ликовать ему не довелось. В отчаянной попытке освободиться сулунг с ревом взвился и стал лязгать зубами, пытаясь ухватить противника. Уворачиваясь от смертельных укусов, веллар подтянулся и с размаху вонзил кинжал в шею монстра, целясь в артерию. На этот раз клинок достиг цели – брызнувшая из раны алая кровь мигом залила одежду эльфа. Сулунг замер, затем пошатнулся и рухнул на землю. Иштан отпустил ставшую скользкой шерсть, спрыгнул с волчьего бока и быстро взглянул в сторону берега: кружа на прибрежном песке, Сигарт из последних сил уворачивался от грозных зубов. Что-то в его движениях показалось Иштану странным… Словно молния сверкнула в его мозгу: хэур был не просто ранен – он умирал! Сердце Иштана упало – он ведь поклялся сестре не оставлять нового Иннариса!.. Он сорвался с места и быстрее ветра помчался к воде. «Только бы не опоздать!» – звенело у него в ушах. Подбежав на расстояние выстрела, он на ходу снял с плеча лук и наложил стрелу. В воздухе раздался свист, один из сулунгов рухнул как подкошенный – стрела пронзила его шею чуть ниже уха. Еще одна стрела просвистела, и второй зверь тоже нашел свою смерть.

Сигарт обернулся навстречу бегущему эльфу, его пальцы сами собой разжались, меч мягко выпал из его руки. Не успев сделать шаг к перепуганному Иштану, он стал опускаться на песок – медленно и плавно, точно увлекаемый за собой упавшим оружием: давно начертанные слова сбывались, все до единого. Последнее, что видел Сигарт – склонившееся над ним бледное лицо эллари; его губы шевелились, но хэур уже ничего не слышал – тихий, убаюкивающий шелест волн Ин-Ириля заполнил его слух, поглотив все иные звуки мира…

В отчаянии от собственного бессилия веллар тряс его за плечи, не обращая внимания на то, что творится кругом. Вокруг стало удивительно тихо. Иштан оторвал взгляд от лица хэура, обвел глазами поле битвы: небо медленно просветлялось, висящий на нем огромный диск полной луны начинал бледнеть… Он ясно понял – Великая битва окончена! – острова Непробуждаемых скрылись навсегда; горные волки, избавленные от заклятия, мчались прочь от поля битвы; гарвы, увидев гибель своего повелителя, в хаосе отступали, рассвирепевшие воины союза на ходу добивали их разрозненные отряды.

Да, армия Моррога была повержена, однако эта мысль не вызвала у веллара никакой радости. Он не сдержал обещания, данного сестре: Сигарт умирал у него на руках, и он ничего не мог поделать! Слишком сильно оказалось черное заклятие… Слезы отчаянья катились по щекам юноши. Неожиданно сквозь них блеснул яркий комок огненного света. Иштан быстро утер глаза рукой – это был не огонь, а всадник на рыжем, точно пламя, коне – он стремительно приближался к берегу со стороны, где еще недавно кипел кровавый бой! Вскоре старший жрец солнца уже стоял рядом.

– Кравой, он умирает! – в отчаянии закричал Иштан, хватаясь свободной рукой за расшитый золотом рукав краантль. – Умирает! И Моав вместе с ним! Я… я не успел их спасти!.. – его голос сорвался на хрип.

К полной его растерянности, Кравой ничего не отвечал – он лишь пристально смотрел в лицо умирающего; Иштан с удивлением заметил, как по чертам краантль то и дело пробегает судорога, словно от сильной боли… Лежащий на земле Сигарт застонал, не открывая глаз, вздрогнул всем телом и затих, из его приоткрытых губ потянулась полоска тонкого серебристого дыма – освободившиеся души покидали сковывавшее их тело.

– Почему, почему все должно так закончиться?!.. – прошептал Иштан, расширившимися от ужаса глазами глядя на то, как струйкой белого дыма уходит душа его сестры.

– Может быть, все еще не закончилось… – сказал Кравой, нарушая молчание.

На глазах у изумленного эллари он медленно поднял руку, и воздух вокруг его ладони стал закручиваться подобно спирали, захватывая все, что попадалось на пути. Белый дым, уже окружавший Сигарта густым облаком, начал затягиваться внутрь этого воздушного водоворота, становясь все более плотным. Иштан наблюдал, как серебристый вихрь то сгущается в светлый клубок, то разделяется надвое, обретая форму тел. Они были почти одинаковыми, разве что одно из них было немного темнее другого – в нем, точно в запечатанном сосуде, клубился серый дымок. Жрец солнца вытянул вторую руку, как будто что-то нащупывая, его зрачки уставились в невидимую точку в воздухе… Постепенно мутный туман стал прядями отделяться от серебристого клубка, делая его все более прозрачным. Так продолжалось некоторое время. Наконец, Кравой опустил руки, и воздушный столб распался.

– Йонсаволь! – сквозь слезы радостно закричал Иштан. – Ты свободна! Слава Эллар!..

Однако радость на его лице сменилась недоумением. Серебристый туман мягко качнулся, и перед эльфами повисла серебристая, точно сотканная из света фигура – но она была только ОДНА! Ничего не понимая, молодой веллар растерянно смотрел, как она тихо покачивается в воздухе.

– Моави, уходи!.. – растерянно крикнул он, но ничего не произошло.

Он повернулся, вопросительно взглядывая на краантль: тот стоял, не шевелясь; на его лице застыло странное выражение.

– Кравой! – закричал Иштан, пытаясь вырвать его из этой неподвижности. – Что же это?!

Солнечный эльф, не отвечая, медленно перевел взгляд на восточную часть неба: до появления солнца было еще около четверти часа. Он стоял, впившись глазами в горизонт, затем пробормотал, будто говоря сам с собой:

– Слишком рано… – Иштан с удивлением уловил горькую улыбку на его губах: – Ты все-таки перехетрила меня…

Он оторвался от серого небосклона, возвращая взгляд к эллари.

– Это бесполезно, Иштан – мое виденье бессильно их разъединить: кейна порой оказывается сильнее смерти, а луна – сильнее солнца.

– Но белые ладьи не примут их! – вскричал веллар. – Их ведь двое, а место на Островах-без-Времени есть лишь для одного! – его глаза наполнились слезами – он готов был рыдать от собственного бессилия. – Если бы я только мог отдать свою душу вместо Сигарта, если бы я мог помочь Моави!

– Боюсь, богиня не примет твою жертву, – сочувственно сказал краантль – его голос был на удивление ровным. – Для нее ты еще слишком юн…

Иштан закрыл лицо руками, не в силах сдерживать слезы.

– Бедная Моав! – в ужасе прошептал он. – Неужели она так и останется с ним?!!

– Останется, – так же спокойно подтвердил Кравой. – Только не здесь, а на Островах-без-Времени.

Его ясный голос заставил Иштана отвести руки; синие, как у сестры, глаза были все в слезах, в них отражалось недоумение. Лицо Кравоя осветилось улыбкой.

– Не плачь, Иштан, твои слезы – роса перед рассветом! Думаю, великая богиня будет не против, если какой-то хэур поплывет на острова вместо какого-то солнечного эльфа. Надеюсь, она уже простила меня…

Иштан изумленно уставился на него.

– Ты… ты готов пожертвовать своим бессмертием ради Моав?!.. – все еще не веря своим ушам, прошептал он.

Кравой неожиданно вздрогнул.

– Я бы пожертвовал ради нее гораздо б?ольшим… – опустив глаза, тихо сказал он и снова встрепенулся. – Но не будем медлить! У нас не так много времени: души – субстанции слишком хрупкие…

Развернувшись к висящей в воздухе фигуре, он проговорил какое-то заклинание – между ним и призраком одна за одной начали протягиваться серебристые нити. В мгновение ока они опутали тело краантль с ног до головы, но это длилось недолго: нити погасли и исчезли так же неожиданно, как и появились. Освобожденный, жрец солнца медленно поднял взгляд на висящую перед ним фигуру.

– Поспеши, Йонсаволь – белые ладьи уже ждут вас… И да благословит вас богиня!

Он сложил ладони в знаке благословения. Фигура мгновение помедлила и стала растворяться в воздухе; сверкающий дым становился все более прозрачным, и вскоре у кромки воды остались только двое эльфов.

– Теперь сестрица задаст тебе жару и после смерти, – сказал Кравой, улыбаясь, и обнял Иштана одной рукой за плечи. – Передашь ей привет от непутевого сына Краана?..

Со стороны гор к берегу тянулись уцелевшие остатки хэурских и эльфийских отрядов; торжествующе-яркая полоса на востоке предвещала солнце нового дня.

Эпилог

После яркого солнца глаза Кравоя не сразу привыкли к полумраку храма. Увидев Хегу, он учтиво преклонил колено.

– Тебе угодно было видеть меня, Хранительница жизни – я явился так скоро, как только смог.

Сильфа осмотрела его с ног до головы и улыбнулась.

– Благодарю, что отозвался на мою просьбу. Я приношу тебе поздравления с победой в Великой битве, и мое искреннее сочувствие, ибо я знаю, что она обернулась крушением твоего сердца. Прими мои слова с открытой душой, ибо в них нет ничего недостойного для воина.

Не зная, что ответить, Кравой удивленно смотрел на нее – неужели она для этого вызвала его в Мермин?! Поняв его мысли, Хега снова улыбнулась.

– Ты не спрашиваешь, откуда я знаю о твоих чувствах…

Солнечный эльф потупил взор – он не мог понять, к чему этот разговор.

– Мне поведала о них избранная дочь луны, Моав Синтарэль, – спокойно пояснила Хега.

Вздрогнув, Кравой весь напрягся – слишком свежа была рана в его душе! Хега продолжила:

– Она была здесь незадолго до своей смерти; поистине счастлив тот, кому довелось испытать ее любовь, ибо сердце ее было чисто, как слеза. Но свет его был ярким вдвойне, когда она вошла под эти своды, ибо его озаряло сияние новой жизни.

Едва поняв значение ее слов, краантль просиял, однако его радость сменилась страданием: страшная истина обрушилась на него, как лавина! Его лицо смертельно побледнело, комок встал в горле, мешая вдохнуть. Он не мог поверить… Несколько мгновений он стоял, не в силах сказать ни слова, мысли метались в его голосе.

– Видно, моя судьба и впрямь проклята, – сдавлено выговорил он, наконец. – Эллар послала нам надежду, а я не смог ее уберечь!..

Он умолк, раздавленный горем, но Хега улыбнулась ему.

– Ты – нет, но нашелся тот, кто смог это сделать. Велика любовь матери к своему ребенку, и многое под силу ей…

Что-то дрогнуло в лице Кравоя, он медленно поднял взгляд на Хранительницу. Она подняла руку, указывая куда-то: лишь теперь жрец солнца заметил, что в глубине храма, отдельно от других кроваток, стоит маленькая, свитая из зеленых ветвей, колыбель. С колотящимся сердцем он сделал несколько неверных шагов, затем замер, взглянул на Хегу… Та ободряюще улыбнулась. Переведя дыхание, Кравой подошел к колыбели, опустился на колени рядом с ней и заглянул внутрь: прямо на него удивленно смотрели еще не совсем проснувшиеся глазенки – синие, как воды Ин-Ириля.

– Ее зовут Аламнэй, – сказала Хега за его спиной. – На языке сильфов – Песня Полей.

***

В это же самое время далеко на севере, в неприступной Сиэлл-Ахэль, дежурный хэур тащил на сворке рычащего рысенка с белым, точно снег, мехом – маленького хэура, которому через много лет суждено будет навсегда покинуть Цитадель.