355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Джек Кертис » Сыны Зари (сборник) » Текст книги (страница 10)
Сыны Зари (сборник)
  • Текст добавлен: 20 сентября 2016, 18:15

Текст книги "Сыны Зари (сборник)"


Автор книги: Джек Кертис


Жанр:

   

Триллеры


сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 55 страниц)

– Я с тобой разговариваю, недотепа, – не унимался фермер.

– Знаю, – ответил Герни.

– Ты облил меня пивом.

– И это знаю.

Держа в руке кружку Герни, хозяин не пошел к бочке, а следил за мужчинами.

Фермер повернул Герни к себе и, тыча пальцем в пиджак и брюки, мокрые от пива, кричал:

– Смотри, мерзавец, что ты натворил!

Герни посмотрел на него и повернулся к стойке:

– Пинту горького.

– Поганец, смотри на меня! – Фермер дернул Герни за рукав. Герни приблизился к нему и три раза быстро ударил его в солнечное сплетение. Лицо фермера застыло, глаза округлились. Он ничего не мог сказать, лишь издавал какие-то булькающие звуки, а потом тяжело плюхнулся на стоящий рядом стул, ловя ртом воздух.

Герни взял Рейчел за руку и вывел из паба. Очутившись на улице, они повернули направо. Чтобы не отстать от Герни, Рейчел почти бежала. Полные сумки хлопали ее по бокам. Они взобрались на холм Данстер-Стип и вышли из города на дорогу, идущую по краю поля.

– Зачем все это? – спросила Рейчел. – Для полиции?

– Нет, – ответил он. – Они вернут машину владельцу и доложат о происшествии в пабе. Сомневаюсь, чтобы в магазине сразу заметили кражу, но даже в этом случае нас просто сочтут авантюристами, из которых один чрезмерно вспыльчив. Что они смогут сделать?

– Было бы неплохо, если бы ты посвящал меня в свои планы. По крайней мере я знала бы, как поступать.

– Ты свободна. Без тебя мне было бы даже легче.

– Спасибо за откровенность, о'кей, это твоя территория, и я тебе доверяю. В любом случае мне некуда деться.

– Рад, что ты мне доверяешь.

Он шел впереди, поглядывая на покрытый лесом холм справа, за которым виднелась большая гора Данкери-Бикеч.

– О черт! – Ей пришлось идти широкими шагами, чтобы не отставать от него. – Ведь я могла повернуть эту проклятую машину и отвезти тебя, полумертвого, к убийцам.

Он остановился и пристально посмотрел на нее. Не будь у нее заняты руки сумками, она коснулась бы своего шрама.

– Нет, ты не смогла бы, – ответил он и свернул на дорогу с указателем на Вест-Лакком.

Герни по-прежнему шел впереди, не оборачиваясь.

– Мы направляемся в Хорнер, – сказал он после некоторого молчания. – Там мы войдем в лес и станем ждать. Рано или поздно они нас найдут. Я оставил след длиной в милю. Теперь территорию и условия выбираю я. Но учти, будет неуютно.

Рейчел не возражала. Молчание – знак согласия. Она только спросила:

– Как ты себя чувствуешь?

– Как пьяный. Голова кружится. А так ничего.

– Правда?

– Да. Я даже не пил пива.

У подножия холма, где начинался лес, у пустынной дороги, идущей через деревню Хорнер, стояла чайная. Там все лето туристам продавали булочки, варенье и сливки. Герни постучал а дверь и спросил у хозяйки, могут ли они купить молока. Та ответила, что молока у нее нет и что вообще зимой они не работают. Пока Герни вежливо ее благодарил, женщина разглядывала шрам на лице Рейчел. Она еще не закрыла дверь, когда Герни вдруг схватился за голову руками и рухнул на землю. Хозяйка заволновалась. Рейчел тоже. Она сказала женщине, что он недавно упал и расшиб голову. Но Герни уже поднялся и заявил, что все это пустяки, простое головокружение. Он обещал сходить к врачу сегодня же вечером. Три минуты спустя они с Рейчел уже пробирались сквозь глубокий снег по крутой тропинке, ведущей на вершину. По пути они только раз остановились передохнуть. У Рейчел на языке все время вертелся вопрос, и она наконец решилась его задать. Дело в том, что из головы у нее не шел Дэвид. Его лицо с каждым днем становилось все отрешеннее, движения все более вялыми. Однажды, когда она принесла ему еду, он очнулся от сна, и лицо его просветлело. Рейчел обрадовалась, но тут же поняла, что он еще не совсем проснулся и принял ее за кого-то другого.

– Теперь, когда все ясно, я хотела бы знать, как насчет Дэвида. Ответа не последовало.

– Сколько у него в запасе времени? – снова спросила она. – Ты все еще надеешься его спасти?

Герни проспал в больнице несколько часов кряду и не помнил, чтобы ему что-нибудь снилось. Еще неизвестно, какие последствия повлечет за собой сотрясение мозга. Он посмотрел на припорошенную снегом дорогу, на согнувшиеся под тяжестью снежных шапок деревья, на серое небо и на миг почувствовал себя далеко от всех проблем – от Лондона, от мальчика, от всего, что случилось.

– Это одному Богу известно, – ответил Герни, взмахнув сумками, и стал медленно подниматься на вершину. Через некоторое время его нагнала Рейчел.

* * *

Как ни забавно, но Кэролайн заблудилась. Она, знавшая Нью-Йорк как свои пять пальцев. Осознав это, Кэролайн рассмеялась над собственной глупостью– Она побывала во многих барах, но в каких именно – не могла вспомнить. Она шла куда глаза глядят, потом постояла, слегка шатаясь. Хотелось взять такси, но улица была пустынна.

Через некоторое время она увидела вдали огоньки и, смеясь, замахала рукой. Потом, потеряв равновесие, очутилась на проезжей части улицы и опять рассмеялась. Водитель объехал ее, но не остановился. Кэролайн продолжала смеяться.

– Извините, я думала, это такси...

Она представила себе, как из-за угла появится машина – она даже не успеет сосчитать до десяти, – как она сядет на заднее сиденье и скажет: «Отель „Плаза“, пожалуйста, как можно быстрее». Эти слова показались ей почему-то забавными, и она произнесла их вслух, но тут же всплакнула и вдруг почувствовала, что ей холодно.

Дойдя до перекрестка, Кэролайн огляделась. Может быть, это Бродвей и она находится к северу от парка? Но все вокруг казалось незнакомым. Где-то внизу слышался приглушенный стук, он доносился из близлежащей решетки. «Да ведь это метро», – подумала Кэролайн.

* * *

Почти на самой вершине, в местечке, которое жители называют Уэбер-Пост, лежали вырванные с корнем деревья. Налипшая к корням земля служила хорошей защитой от непогоды и холодного ветра. Герни выбрал самое большое дерево, расчистил возле него площадку, сделал небольшое углубление и положил туда брезент и вещи.

Наблюдая за ним, Рейчел спросила:

– Мы будем здесь жить?

– Да, до тех пор, пока ты не поставишь на Северном полюсе ярко-красную палатку и не водрузишь на ней американский флаг. Здесь не так уж плохо. Я изолирую наше жилище снегом.

Рейчел бросила взгляд на противоположную сторону холма. Видимо, много лет назад деревья там пострадали от ураганного ветра и теперь напоминали скелеты. А сам холм, казалось, был опутан нервами, торчавшими среди рыжего папоротника, который пробивался сквозь пелену снега. Появилась пара сарычей – они спустились совсем низко, на уровень глаз, потом полетели к реке, извивавшейся в долине. Никогда еще Рейчел не слышала такого пронзительного, полного тоски крика.

Рейчел подошла к Герни. Он спрятал в рукав свитера охотничий нож и засунул под куртку рогатку.

Рейчел подумала, что Герни весь во власти эмоций, что нервы его буквально оголены – так реагировал он на все окружающее. Была своя логика в том, что он вырыл яму на склоне холма с видом на голые деревья, что слушал голоса птиц, что выбрал для сражения именно это место. Казалось, он слился с природой в единую гармонию и знал, как с ней ладить. Рейчел забеспокоилась: не стать бы фальшивой нотой в этой симфонии. Она чувствовала себя здесь не в своей тарелке, как деревенская девушка, попавшая на Мэдисон-авеню. И зачем только Герни взял ее с собой? Мысль была опасной, и Рейчел отбросила ее.

Он расстелил в яме одеяла и предложил Рейчел залезть туда, а сам на всякий случай несколько раз обошел вокруг. Убедившись, что все спокойно, он стер следы и тоже залез в яму. Рейчел поежилась и натянула одеяло на плечи.

– Полагаю, мы пробудем здесь сутки, не больше, – сказал Герни.

– И они нас найдут?

– Нет, – ответил он. – Они найдут это место, а мы найдем их.

* * *

Будь у Фелипе Хуана Марии Лопеса другие шея и плечи, он выглядел бы почти что патрицием. Тонкое овальное лицо портили тяжеловатая челюсть и сломанный, свернутый набок нос, не говоря уже о слишком полных красных губах. Но что больше всего выдавало в нем крестьянина, так это округлые плечи и длинная шея, слегка согнутая словно под тяжестью головы. Это придавало ему придурковатый и неотесанный вид, что, впрочем, соответствовало действительности. Недаром его прозвали Осликом.

– Ребенок похож на ослика, – сказал как-то отец Фелипе Хуана. – Эй, ослик!

Отец ушел из семьи, а прозвище осталось. Двенадцать лет назад он бросил жену с четырьмя сыновьями и тремя дочерьми в двухкомнатной квартирке, без денег и надежд на заработки, и последовал за своей звездой. Звезда была намного моложе и еще не нарожала ему детей. Через пять лет он встретил другую звезду.

Женщина, шатаясь, ходила взад и вперед по платформе, в тишине гулко стучали ее каблуки. Потом она в изнеможении прислонилась к стене, сложа на животе руки. Ослику показалось, что она закрыла глаза. Интересно, знает ли она о его присутствии. Он посмотрел на ее ноги, видневшиеся сквозь распахнутую шубу, на сумку, которую она держала в руках.

«Пьяная дама, – подумал он. – Глупая дама». Сначала не было такси, а теперь этого проклятого поезда. Кэролайн наблюдала за тусклыми огнями, прислушиваясь к шуму приближавшегося поезда. Только теперь она почувствовала себя пьяной и усталой.

Она была настолько пьяна, что не испугалась, когда, открыв глаза, увидела перед собой большое лицо Ослика. Оно качалось, словно маска на палке, и улыбалось своими перезрелыми губами.

– Эй, леди! – окликнул он.

Кэролайн выпрямилась и, покачнувшись, оказалась в объятиях этого типа. Он обхватил ее, и они, словно в танце, проделали несколько па, после чего он, смеясь, толкнул ее к стене. Не сводя с нее глаз, Ослик стал медленно водить пальцем по ее лицу.

Переложив сумку в левую руку, Кэролайн бросила ее на платформу, но он не кинулся ее поднимать, а продолжал водить пальцем, теперь уже по шее. Потом разорвал на Кэролайн платье и, обнажив грудь, стал ее тискать, глядя при этом ей в глаза.

– Эй, леди, – снова сказал он.

Слова его будто прилипали к глотке. Они стояли под щитом, на котором загорались цифры. Теперь Кэролайн задыхалась от страха, к горлу подступала тошнота. Ослик навалился на нее всем телом, он почти вдавил ее в стену и задрал ей платье. Она вся сжалась, но его кулак был уже между ног. Она боролась как могла, извиваясь всем телом, но он все сильнее прижимал ее к стене. Ноги ослабли, и она почувствовала, как шевелится внутри его палец.

Кэролайн замерла от ужаса. Ее тошнило, желудок сжимался в конвульсиях. Она набрала в легкие воздуха, напряглась так, что на шее вздулись жилы, и подняла плечи, словно собираясь погрузиться в ледяную воду.

Ослик работал пальцем.

– Эй, леди, – сказал он и, отпустив наконец ее грудь, стал расстегивать ширинку.

В это время послышался шум приближающегося поезда. Ослик оглянулся, посмотрел в туннель и отошел от своей жертвы. Кэролайн бросилась к краю платформы. Ее всю трясло, и она то и дело вытирала руки о шубу, словно хотела очиститься от скверны. Взгляд ее был устремлен в туннель.

Ослик уставился в спину Кэролайн и вдруг почувствовал приступ бешенства. Он направился было к валявшейся на платформе сумке, но тут же остановился как вкопанный. Шум в туннеле все усиливался, переходя в грохот и лязг. Через несколько секунд появился поезд. Ослик подошел к Кэролайн сзади, толкнул ее, и она исчезла. Он не стал смотреть, как она упала на рельсы под напряжением, как раздавил ее поезд. Он просто подобрал ее сумку и пошел к выходу. Прежде чем раскрыть ее, он пробежал несколько кварталов. В сумке оказался бумажник с кредитными карточками и 150 долларов, которые он затолкал в задний карман брюк. Еще он нашел с десяток фотографий. Ослик быстро проглядел их, а сумку засунул под куртку, чтобы не поцарапать, но она все время вываливалась, и Ослик в сердцах отшвырнул ее ногой.

– Глупая леди, – сказал он и тотчас же забыл о Кэролайн.

* * *

Эд Джеффриз был уже в постели, когда зазвонил телефон. Не зажигая света, он поднял трубку.

– Слушаю, Эш.

– С мамашей все в порядке, – сказал Эш.

– Хорошо. Какие-нибудь проблемы?

– Никаких. Мы чисты как стеклышко.

– Не понимаю.

– Ты был прав. Она рисковала. После полуночи на нее напали и столкнули в туннель метро, в Латинском Гарлеме. Какой-то латинос немного ее пощупал и бросил под поезд.

– Господи! – Эд ждал продолжения.

– Она – уже статистика. Нет вопросов. Там дежурил наш парень. Он видел, как это случилось.

– А это хорошо, Эш? Ведь начнется расследование. Допросы соседей и все такое. Они захотят связаться с сыном.

– Ты серьезно? Все шито-крыто. У меня свои люди в этом районе. Отдыхай.

– А как насчет латиноса?

– Да кому он нужен?

– А что он сделал?

– Не знаю. Он сбежал. – Наступило молчание. – Что ты имеешь в виду?

– Ты сказал, что он ее пощупал. Что именно он сделал?

– А это важно? Черт... Джеффриз не отвечал.

– В донесении ничего не говорится. Немножко с ней побаловался, я думаю. У него не было времени ее трахнуть. Подошел поезд. Вот и все.

– О'кей, Эш. Ты можешь обставить все, как надо?

– Конечно. Все чисто. Поверь мне. Одна из жертв Нью-Йорка.

– А латиноса не найдут?

– Не-е... не думаю. А если даже найдут, ничего страшного.

– О'кей, Эш. Пришли мне донесение.

* * *

Герни их переоценил. Шло утро третьего дня, а в лес никто не приходил. У них кончалась еда. Рейчел устала и замерзла. Прижавшись друг к другу, они сидели в укрытии и шептались, словно дети, играющие в прятки.

– Ты говорил, двадцать четыре часа.

– Я так думал, – пожал плечами Герни, – но они обязательно придут.

Он посмотрел на часы: они сидели в укрытии уже более двух часов. Утром они бродили по лесистому склону холма в поисках следов и сейчас не собирались задерживаться в укрытии – это было опасно.

– Чем будем питаться?

– Дарами леса. Кроликами, голубями. Но до этого не дойдет.

– Ты уверен?

– Уверен. Они где-то близко. Только ищут не там, где надо. Пошли.

Выйдя из укрытия под ледяной ветер, Рейчел спросила:

– А мне нельзя остаться?

– Конечно нет.

Он начал свой четырехмильный обход. Шел медленно, держась подальше от деревьев. Они установили несколько наблюдательных пунктов: с каждого открывалась новая панорама долины и леса. Рейчел шагала за ним, засунув руки в карманы своего жакета. Ночью выпал снег, но они не старались замести следы и, походив минут пятнадцать, возвращались в укрытие.

Пройдя более мили, они остановились и оглядели долину.

В светлом, как жемчуг, небе носились птицы – долина была их домом. На склоне паслось небольшое стадо оленей. Вожак, щипавший папоротник в местах, где не было снега, то и дело принюхивался к воздуху.

Проследив за взглядом Герни, Рейчел посмотрела дальше, на море.

– Мы могли бы доехать на «порше» до Лондона, – сказала она, – а там уйти в подполье.

– Почему же ты не уехала?

– Одна?

Присев на корточки, Рейчел стала рисовать на снегу.

– Что ты собираешься делать?

– Игра стала сложнее, чем прежде, – прислонившись к дереву, ответил Герни. – Они хотят убить не только Дэвида Паскини, но еще меня и тебя. Так я думаю. Именно поэтому ты здесь. Все изменилось. Пока я только мишень, но превращусь в жертву, если они осуществят свой замысел. Меня это, разумеется, не устраивает. Надо на что-то решиться: нельзя прятаться вечно.

– Ты подумал, с кем собираешься тягаться? – спросила она.

– А что они сделают? Пришлют морскую пехоту? Взорвут графство Сомерсет?

Герни встал и увидел, что олени подошли к реке. Один из них то и дело отделялся от стада и замирал, причем делал это так грациозно, словно позировал для художника.

Герни опустился на корточки.

– Выбора нет.

Она молча кивнула.

– Иначе я не стал бы действовать таким образом.

– А если ты ошибаешься и они сюда не придут?

Рейчел сделала движение, порываясь встать на ноги, но Герни предостерегающе коснулся ее плеча.

– Их двое, – прошептал он. – Если они запросили подкрепление, для них же хуже. Они идут по холму, как раз в том месте, где паслись олени... уходят на вершину.

– Что будем делать? – Рейчел устремила неподвижный взгляд в долину.

– Они удаляются от нашего убежища, но в конце концов все равно его найдут. Мы опередим их.

Он повернулся и пошел обратно по своим следам, пригибаясь к земле. Рейчел больше не чувствовала холода, но от напряжения дрожали ноги.

Герни миновал укрытие и, пройдя еще двести ярдов, остановился и прислушался. Тишину нарушали только голоса птиц.

– Я вернусь в укрытие, – тихо произнес Герни, – а ты пойдешь к шоссе. По дороге увидишь изгородь, за ней – поле. Перейди его. Только старайся держаться поближе к деревьям, на открытые места не выходи.

– Мы расстаемся? – испуганно спросила Рейчел.

– Их нужно разделить. Через десять-пятнадцать минут ты будешь уже далеко отсюда.

– А вдруг они оба будут преследовать меня?

– Не думаю.

– Господи! – вздохнула Рейчел и, не оглядываясь, бросилась вперед. Герни схватил ее за руку:

– Мне кажется, где-то близко их машина. Пожалуй, около мельницы, у кромки леса. Ведь мы ее видели, помнишь?

Она кивнула, не оборачиваясь.

– Найди ее. Разбей стекло, влезь внутрь, ослабь капот, но не открывай его.

– Ладно.

– Потом найди какое-нибудь укрытие и жди меня там. Если я произнесу твое имя, спрячься, а потом постарайся убежать. Что бы ни случилось, поняла?

– Да.

– Если я ничего не скажу, а просто подойду к машине, значит, все в порядке.

– Я поняла.

Он отпустил руку Рейчел, и она пошла, оставляя на снегу следы.

Возвращаясь в укрытие, Герни нарочно оставил вокруг целый лабиринт следов, после чего разрушил снежную стену, служившую ветроломом. Стоя пригнувшись у входа в укрытие, он посмотрел на уложенные на земле одеяла и прошел по следам, оставленным им во время обхода, около сорока футов, пока не добрался до низких кустов утесника и папоротника. Там он отпрыгнул в сторону и, укрывшись за кустами, стал наблюдать за укрытием.

Герни рассчитал, что его враги будут здесь минут через пять. Лучше бы они разделились. Но если они определят по следам, что Рейчел спустилась с холма, то, возможно, захотят сначала решить более легкую задачу – расквитаться с ней. Впрочем, это маловероятно. И все же Рейчел рисковала.

Герни вытащил из рукава охотничий нож и воткнул в снег, из-под куртки достал рогатку. За пару дней Герни собрал «боеприпасы» – десяток гладких камушков, каждый размером с голубиное яйцо. Рогатка была сделана из черного металла с тугой тетивой и удобной рукояткой. Герни просунул в нее руку так, что резиновая подушечка легла на его правое предплечье. В левую руку он взял камень.

* * *

Том читал следы. Одни – Рейчел – выводили из леса, другие шли вверх по холму. Прежде чем его спутник успел что-либо произнести, Том сказал:

– Я пойду по этим, – и двинулся вперед, не оглядываясь. Спутника звали Пол. Он был о Томе того же мнения, что Дик и Гарри. В свою очередь, то, что Том думал о Поле, также вряд ли могло понравиться кому-либо: он считал его нытиком и человеком ненадежным. Пол не понимал, почему департамент сам не может справиться со своими трудностями. Он не хотел идти на это дело, однако приказ есть приказ. Нет, его нисколько не волновало, что парень из американских спецслужб получит пулю в лоб – время от времени это случается. Но почему он опять должен помогать ЦРУ выгребать их собственное дерьмо? Неужели нельзя сделать все аккуратнее и в каком-нибудь другом месте? И почему этот сукин сын оставил такой след, по которому его найдет даже слепой? Не наследил ли этот парень специально, чтобы его нашли? Но мотивы такого поступка непонятны. Может быть, он не вполне нормален?

– Нам-то что за дело, – ответил Том. – Очень скоро он будет мертв, так что все равно.

Миновав три шотландских сосны, Пол вышел на открытое место и, увидев следы, направился прямо по ним. Герни видел, что взгляд парня, не задержавшись на укрытии, скользнул дальше. Дважды он прямо посмотрел на то самое место, но, похоже, ничего не заметил.

Затем Пол рванулся вперед и обогнул укрытие слева, направив пистолет прямо в пролом в снежной стене. Потом, выдав серию выстрелов, водя дулом справа налево, и согнувшись, влез внутрь.

Герни зарядил рогатку и поднялся на ноги. Парень снова показался в проломе, выпрямился и, собравшись выйти из укрытия, на мгновение встал в профиль к Герни. Камень ударил его прямо в висок, послышался звук, как от сломавшейся стеклянной палки, и он упал. Герни выхватил нож и молниеносно пересек пространство между ними.

Парень лежал ничком и, несомненно, был мертв. Герни даже не потрудился это проверить. Войдя в укрытие, он схватил одеяло, обернул им голову и плечи человека, потом нащупал сонную артерию и перерезал ее. Тот еще дергался, словно рыба на суше, пока Герни крепко сжимал концы одеяла, придавив каблуком рукоятку пистолета. Когда конвульсии прекратились, он взял пистолет и патронную обойму, найденную в кармане Пола, но ключей от машины не обнаружил, хотя обшарил все. Он надеялся, что Рейчел нашла машину и уже сделала все, что требовалось.

Преодолевая дистанцию между соснами и безжизненным телом Пола, приканчивая его, держа под каблуком рукоятку пистолета и обыскивая труп, Герни не переставал оглядываться и прислушиваться. Теперь, запихнув тело в укрытие, он вышел и снова прислушался. Вокруг было тихо, только ветер вздыхал в ветвях деревьев да перекликались между собой птицы.

* * *

Мельница показалась Рейчел живописной, правда, заброшенность придала бы большее очарование, если бы не были разбиты стекла на всех четырех этажах. На выступах под окнами лежал снег, темный от пыли. Внутри стоял затхлый запах, особенно в помещении зернохранилища на втором этаже. Дверь выходила прямо наружу, и Рейчел немного ее приоткрыла, чтобы видеть машину у обочины.

Она ощутила тяжелый, влажный запах собственного пота, ей было страшно. Рейчел мысленно представляла себе, как появится Герни и подойдет к машине, давая ей понять, что все в порядке, как она открыто выйдет к нему и они вместе отправятся по дороге, по которой шли три дня назад: мимо чайной, через мостик у фермы, потом доберутся до шоссе. Она представляла, как тепло в машине, как спокойно лежат на руле руки Герни. Она рисовала в своем воображении снежный пейзаж за окном автомобиля. Она даже слышала рассказ Герни о том, что произошло в лесу, и спрашивала его, что они будут делать дальше.

Рейчел так погрузилась в свои фантазии, что, когда из боковых ворот вышел Том, она инстинктивно отшатнулась от двери, прежде чем почувствовала острое разочарование, которое смешивалось со злостью на Герни за то, что он обманул ее ожидания, и оказалось сильнее страха.

Том подошел к машине, оглядел разбитое стекло и поднятый капот. Снег на дороге стаял, и потому на ней не сохранилось никаких следов. Обочина, где стояла машина, тоже была чистой от снега: видимо, по ней каждый день проезжал трактор, и его широкие гусеницы оставили лужи и слякоть. Рейчел попыталась прочесть мысли Тома. Он, наверное, думает, что она не пошла на помощь Герни, скорее всего, решила убежать, оставив машину с поднятым капотом, чтобы сэкономить ему время, либо где-нибудь поблизости притаилась и ждет. Например, легко могла добраться до мельницы по колее вдоль дороги.

Вид машины свидетельствовал о том, что Тома и Пола заметили. Теперь он понял, почему следы в лесу расходились в разные стороны.

Словно именно так и думая. Том резко оглянулся в сторону тропинки, ведущей в лес, затем посмотрел на дорогу. Он стал оглядывать машину, и Рейчел снова угадала, о чем он думал. Можно вернуться в лес и рассчитаться с Герни. Другой вариант – Рейчел впереди, на дороге, и он ее настигнет. В любом случае не стоит ее упускать. Наконец, он может осмотреть мельницу. Если она там, то, по-видимому, ждет Герни. Том убьет ее, а сам спрячется на мельнице, чтобы встретить Герни, когда тот появится. Если женщины там нет, он зря теряет время и, скорее всего, упустит ее, а возможно, и Герни.

Том стоял в раздумье, его руки лежали на капоте машины. «Я ушла вперед. Поверь в это. Я ушла вперед, – Рейчел так яростно старалась внушить Тому эту мысль, что у нее напряглись шея и плечи, словно она толкала ее по воздуху к Тому. – Я ушла вперед».

Он обошел машину, потом, видимо приняв решение, зашагал по дороге. Рейчел, затаив дыхание, наблюдала, как он скрылся из виду. Теперь она могла глубоко вздохнуть, подобно пловцу, добравшемуся до суши после длинной дистанции. На несколько минут она закрыла глаза, представляя, как приближается Герни, словно могла воплотить воображаемое в реальность.

Когда она их открыла, Том опять стоял около машины, глядя на мельницу. В правой руке он держал пистолет, похлопывая им по ноге. Прошло секунд пять, потом он перемахнул через обочину и вошел в мельницу.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю