Текст книги "Моя двойная жизнь (ЛП)"

Автор книги: Джанетт Реллисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Глава 10

Пятничным утром позвонил Грант и сказал, что у него есть копия книги Лорны. Он подумал, что у меня уже есть планы на вечер и спросил, могу ли я встретиться с ним за за обедом. "Деловой обед", сказал он, как будто в другом случае я отказала бы ему.

Я не отказала бы ему. Я хотела прочитать, что написано в книге о моем отце и Кари. Не смотря на заверения Марен, что Кари страдала только от плохого планирования расходов, я волновалась за неё. Я сказала Гранту, что встречусь с ним в ресторане.

Марен сделала мое расписание менее насыщенным после того, как я вернулась из поездки. У меня все еще были уроки танцев, упражнения и учеба, но днем я была свободна. Марен проводила дни, утрясая детали мега-концерта Кари в Сан-Диего и сказала мне, что в награду за работу я могу пойти за покупками. Фактически, она оставила список приемлемых и неприемлемых мест.

Ресторан, как я заметила, не был в списке неприемлемых мест, поэтому формально я подчинялась её указаниям. Жить с Марен было хорошо тем, что папарацци не ходили кругами вокруг её дома. Все, кто искал Кари, разбивали лагерь у её дома.

Я позвонила Бао-Джи, чтобы он забрал меня, написала Кари, что получу книгу от Гранта и направилась из дома.

В этот раз Грант благоразумно выбрал элитный ресторан, в который мы могли войти через заднюю дверь и сесть в отдельной комнате, так что мы могли не волноваться о папарацци. Я была звездой всего несколько дней и уже ненавидела их за то, что они сильно осложняли мою жизнь.

Я сказала Бао-Джи, что ему не нужно ждать, пока я пообедаю, я позвоню ему, когда он мне понадобится. Я говорила себе, что я сделала это потому что не любила тратить время Бао-Джи. Это не имело отношения к тому, что я заметила зеленый Ягуар Гранта на парковке, или к тому, что я хотела продлить время, проведенное с ним.

Не успела я выйти из машины, парень в смокинге вышел из ресторана встретить меня. Он отвел меня наверх с отдельную комнату с видом на город. Грант был уже там и сидел за столом. Один его вид заставил меня споткнуться. О чем думал Бог, когда создал настолько привлекательного парня? Он не был подарком женской части населения, он был орудием пыток. Я не должна была смотреть на него, если он не мог бы быть моим.

Он улыбнулся, и мое сердце завязалось тугим узлом. Я села и улыбнулась в ответ.

Он подвинул двухдюймовую пачку бумаги на мою сторону стола.

– Вот то, что написала Лорна. Она все еще пишет несколько глав, поэтому есть пропуски.

Он откинулся назад в кресле и я пыталась не пялиться на каждое движение его широких плеч.

– Я прочитал её вчера вечером, – сказал он.

Я пробежала глазами вступление, которое оказалось историей о том, как Кари уволила Лорну потому что Лорна пыталась помочь директору больницы с концертом в пользу больных детей. Я не успела прочитать много и у меня вырвался вздох отвращения:

– Это ужасно.

– Что именно?

– Эта женщина не умеет писать. На первых страницах говорится "Не беспокоясь ни о ком, концерту для больных детей было отказано". Кроме того, что это звучит так, словно концерт ни о ком не беспокоится, в предложении в страдательном залоге несвязный оборот. Уже только это предложение вызвало бы приступ гипертонии у учителя английского.

Грант поднял стакан воды и сделал глоток:

– Это то, что тебя беспокоит? Несвязный оборот в этом предложении?

– Ну, я ожидала, что остальное будет плохо, – я вздохнула, читая о том, как Лорна брала интервью у нескольких людей, и т.д., и т. д. и производила разного рода методичные исследования.

Я перешла к следующей главе под названием "Родилась Принцесса". Она рассказывала историю о том, как Алекс Кингсли потерял свою молодую жену, находясь в турне.

"Чувство вины и сожаления оглушили его на годы", писала Лорна. "Он компенсировал это дорогими подарками дочери. В игрушках и одежде у маленькой Кари было всё, что она хотела, включая толпу нянь, детский Хаммер, личный бассейн и Шетландский пони.

Она продолжала перечислять его траты и то, как он с головой окунулся в работу. Он выпустил четыре альбома за пять лет. Он брал Кари и её няню в турне, в некоторые годы играя по сто двадцать пять концертов.

" Кари научилась с детства", писала Лорна, "что единственно важной жизнью была жизнь на сцене".

В текст была включена фотография их двоих. Кари выглядела примерно на четыре года. Она была одета в ковбойскую шляпу, плиссированную юбку и ботинки со стразами. Он поднимал её перед толпой.

Я уставилась на неё и к моим глазам подкатили слёзы. Слова расплылись и я даже не знала, почему плачу. Было ли это потому, что я ревновала к времени и вниманию, которое Кари получила от отца, которого я никогда не знала, или к тому факту, что он был так оглушен чувством вины и болью, что он хотел купить ей то, чего у неё не могло быть, мать?

Я не заметила, что Грант обошел стол, чтобы сесть со мной рядом, до тех пор, пока он не заговорил.

– Может быть, это плохая идея. Ты уже плачешь, и это еще не самое плохое место. Почему бы тебе не прочитать это позже?

Но я не хотела ждать.

– Все будет в порядке.

Всё было не в порядке. Я добралась до предложения "Друзья пытались убедить Алекса снова жениться, но его ответ всегда был одним и тем же: он уже доказал, что из него не получится хороший муж." И я заплакала снова. В этот раз я знала, почему. Я плакала о своей матери, и о том, что её мечта не сбылась, не могла сбыться, потому что она связала их с кем-то слишком сломанным и недостижимым, чтобы полюбить её в ответ.

Грант отодвинул от меня рукопись.

– Слушай, такие вещи постоянно говорят о знаменитостях. Люди не верят и половине этого, а до остального им нет дела. Даже если это попадет в печать, ты не потеряешь поклонников из-за дурацкой книги.

Я кивнула, но слёзы все равно лились. Я стала слишком впечатлительной здесь, в Калифорнии. Я не плакала так много по отцу с младшей школы, когда я поняла, что никогда не смогу пойти на завтраки с пончиками для пап и детей, которые они проводили раз в год.

Грант обхватил мои плечи рукой, и я положила голову на его плечо. Мне не стоило так прижиматься к нему, но я не могла с собой ничего поделать. Я хотела поддержки.

Он сказал:

– Правда, не волнуйся об этом. Таблоиды однажды сообщили, что в моих песнях подсознательные сообщения, которые промывают мозги детям, чтобы они сделали что бы я ни попросил. Очевидно, я пытаюсь завоевать мир с помощью армии зомби-подростков, – он пропустил кончики моих волос сквозь пальцы. – Я вставил это в рамку и отправил моему школьному учителю по гражданскому праву. Она думала, что я никогда не слушал на её уроках о правительстве.

Я рассмеялась не смотря на то, что всё ее плакала, но я не могла говорить. Я взяла салфетку со стола и вытерла ей слёзы. Когда проводишь много времени с основой, консилером и бронзатором, то не хочешь, чтобы всё было разрушено одним махом.

– Просто мне тяжело читать об отце, – я догадалась, что Грант не понимает, поэтому добавила. – Мы сейчас отдалились друг от друга, но я не хочу, чтобы так было. По меньшей мере, я думаю, что не хочу. Это часть проблемы – я не знаю – и я хочу поговорить с ним, но я боюсь. Я не знаю, что он скажет. Я даже не знаю, хочет ли он моего присутствия в своей жизни.

В какой-то момент я перестала быть Кари и стала Алексией. Мама сказала, что она не сообщала мне, что Алекс Кингсли – мой отец, потому что она не хотела, чтобы я почувствовала себя опустошенной, если бы он отверг меня. Это казалось уклончивым ответом в то время, но сейчас я была здесь в Калифорнии, считая дни до встречи с ним и понимала, что она была права.

– Конечно, твой отец хочет видеть тебя в своей жизни, – сказал Грант. И потом он прижал меня еще ближе. Я позволила своей голове упасть ему на плечо и оставалась там, слушая его дыхание, чувствуя, как медленно опускается и поднимается его грудь. Никто из нас не двигался долгое время.

Наконец, он сказал:

– Могу я задать тебе вопрос?

– Да.

– Ты обещаешь ответить честно?

– Нет.

Он рассмеялся и мне понравилось чувствовать это щекой.

– Зависит от того, что ты спросишь, – сказала я.

– У тебя действительно зависимость от азартных игр?

Я села от него подальше, но не очень далеко. Его рука все еще обвивала мои плечи. Я хотела отвечать за себя, но знала, что должна ответить за Кари.

– Надеюсь, что больше нет. Я всю неделю работала, давая концерты, чтобы заплатить долги. Правда, это честный ответ. Я прямо сейчас могу показать тебе свой танцевальный номер к "Двум сердцам порознь", чтобы это доказать.

– Пожалуй, я пас, – его рука вернулась к моим волосам, лениво перебирая их между пальцами. – У тебя действительно бывают вспышки гнева, когда ты расстроена?

Он спрашивал о Кари. Но когда его урка держала меня и аромат его одеколона подбадривал меня, я не могла быть Кари. Я снова расслабилась в его объятиях.

– У меня нет вспышек. Ну, я действительно толкнула Терезу Девидсон в мусорную корзину в кафетерии, когда мне было одиннадцать лет. И недавно было происшествие с книгами на полу. Но я делаю все, чтобы измениться. Это честный ответ.

– Ещё один вопрос – его пальцы все еще были переплетены с моими волосами. – Есть какая-нибудь возможность того, что мы можем быть не только друзьями?

Я не отвечала целую минуту. Я просто смотрела на стол и чувствовала тепло его руки вокруг моих плеч. Наконец я сказала:

– Я всё еще считаю Майкла своим парнем.

Грант не двигался. И я тоже.

– Ты не сказала, что это честный ответ, – сказал он.

– Я знаю.

Он подвинулся, чтобы лучше меня рассмотреть. Его глаза были серьезными, изучающими. Потом его взгляд скользнул вниз, останавливаясь на моих губах. Он наклонился вперед, собираясь поцеловать меня. Я должна была подвинуться, отвернуться, что-нибудь сказать. Но я этого не сделала.

Потом зашел официант.

– Ох, – сказал он, его взгляд метался между нами с очевидным смущением. – Вам нужно время обдумать заказ?

Грант выпрямился, взял свое меню и взглянул на него.

– Пивной стейк, средней прожарки, – он отдал меню официанту и переключил внимание обратно на меня.

– Ты знаешь, чего хочешь? – только то, как он это сказал, заставило меня подумать, что он говорит не об обеде.

Я смотрела в меню, но моё сердце билось слишком быстро и мне было сложно сконцентрироваться на словах.

– Извините, – сказала я официанту. – Я ищу что-нибудь вегетарианское.

Он перечислил несколько блюд, но мне на них тоже было сложно сфокусироваться.

Грант значительно сказал "Х-м-м-м", и я взглянула на него. Его глаза озорно блестели.

– Ты уверена, что не хочешь сжульничать? – и в этот раз он точно говорил не об обеде.

– Жульничать плохо, – сказала я.

– Ты права, – он послал убийственную улыбку в моем направлении. – Я не хочу, чтобы ты жульничала. Я хочу, чтобы ты изменила мнение. Выбрала то, что лучше для тебя.

Я отдала меню обратно официанту.

– Извините, сегодня я не буду жульничать. Я выбрала вегетарианскую лазанью.

Грант покачал головой с притворным разочарованием, или может быть это было настоящее разочарование, было сложно сказать, потому что он все еще улыбался, но он больше не поднял эту тему.

Мы провели остаток обеда, обсуждая вещи, такие как куда мы хотели бы поехать. У меня были мечты, которые я выдала за планы. Он спросил меня, какое у меня любимое обыкновенное чудо, и я сказала:

– Океан.

– Я не думаю, что это формально обыкновенное чудо.

– Для меня да. Я люблю плавать в волнах.

– Я имел в виду например Гранд Каньон.

Не думая, я сказала:

– Я там никогда не была.

Я поняла, что сделала ошибку, когда его глаза расширились:

– Ты никогда не была в Гранд Каньоне?

Кари, вероятно, была но я не могла забрать слова обратно, поэтому я пожала плечами:

– Я слишком занята, чтобы выделять время на такие вещи.

Он покачал головой с недоверием. Я знала, что мне нужно сменить тему разговора.

– Так какие у тебя были любимые предметы в школе?

– В школе? – он откинулся в кресле, как будто ему было нужно дополнительное пространство, чтобы обдумать это. – Вероятно, математика. Она всегда логична. В отличие от английского, экономики и девушек.

– И как именно ты планируешь захватить мир, если ты не понимаешь экономики?

– Я найму советников. На самом деле, я найму тебя.

– Ладно. Дай мне знать когда твоя армия зомби-подростков будет готова.

Я не хотела, чтобы обед заканчивался. Я заказала шоколадный десерт, не смотря на то, что я была больше не голодна, и Марен не одобрила бы, что я ем что-то настолько калорийное. Я просто хотела продлить время, проведенное с ним.

Но наконец исчезло и это, и у меня не было причин дольше задерживать его. Мы оба встали и он сказал:

– Я провожу тебя до машины.

– Я отпустила водителя, – сказала я. – Сейчас я позвоню ему.

– Хорошо, тогда я отвезу тебя домой.

Оглядываясь назад, могу сказать, что будучи с Грантом я не могла мыслить трезво. Когда я спросила знает ли он, как добраться до моего дома и он казал да, я больше об этом не думала. Он уже отвозил меня к Марен, и конечно мне туда и было надо. Я так увлеклась разговором с ним, что не поняла, что он отвез меня в дом Кари, до тех пор, пока мы не проехали по подъездной аллее и он не спросил код. Потом он сказал:

– Ох, забудь. Похоже, мы едем за обслуживанием бассейнов. У тебя хороший бассейн?

Вероятно. Если только обслуживание бассейнов не приезжает по другим причинам. Я улыбнулась ему.

– Он нормальный.

Потом я сделала глубокие вдохи, внезапно поняв, что следующие несколько минут могут быстро стать очень плохими по многим причинам.

– Откуда ты знаешь, где я живу? – спросила я, пытаясь, чтобы мой голос звучал нормально.

– Когда Лорна впервые пришла в больницу после того, как ты её уволила, я отвез её сюда, чтобы поговорить с тобой. Однако, тебя не было дома, – он взглянул на меня и улыбнулся. – Интересно, что бы случилось, если бы мы тогда встретились? Как думаешь, все повернулось бы по-другому?

О да. Все повернулось бы совсем по-другому. Настоящая Кари спустила бы на них всех собак. Тогда в клубе Грант понял бы, что я – подделка с самого начала. Но я пожала плечами, как будто это была загадкой и осмотрела двор и деревья, чтобы убедиться, что настоящая Кари не вышла а прогулку.

К счастью, я её не увидела.

Грузовик остановился около дома. Они собирались позвонить в дверь? Кари выйдет поговорить с ними?

Грант остановился около гаража и заглушил мотор. Я не двигалась. Я просто уставилась на двор, пытаясь придумать правдоподобную причину, по которой мы должны немедленно уехать.

Латиноамериканец в возрасте вышел из грузовика. Он вынул ящик с инструментами из кузова и направился к задней части дома.

Я даже не знала, была ли Кари дома в тот момент. Кто знал, была ли её машина в гараже на четыре места. В доме и правда был гараж на четыре места. Как будто её Порше устраивал пижамные вечеринки. Грант вышел из машины, но я все равно не двигалась. Мои мышцы совершенно перестали работать. Что если она увидела, как мы подъехали и подошла к окну, чтобы посмотреть кто это?

Очевидно, Грант подумал, что я жду, что он откроет для меня дверь, потому что именно это он и сделал. Я вылезла и осмотрела окна дома, пока мы шли к парадной двери. Ничего. Я открыла сумочку и копалась в ней до тех пор, пока мы не дошли до ступенек крыльца.

– Я.. ох, это так неловко. У меня нет ключей. Но я знаю, что у моей ассистентки есть запасная копия. Я позвоню ей и она...

Грант наклонился и подергал ручку двери. Она распахнулась.

– Тебе повезло. Ты еще забыла закрыть дверь.

– Ох, – сказала я. – Отлично.

Почему Кари никогда не запирала двери? Она не знала, что это было небезопасно? Я посмотрела внутрь. Признаков Кари не было. Я переступила через порог. Я сказала ей, что получу рукопись, поэтому она может быть не будет удивлена, увидев меня в своем доме, но она определенна удивится, увидев Гранта. И он будет очень удивлён, увидев её.

– Спасибо за обед и за рукопись. Я...

Он вздохнул и вошел вслед за мной.

– Слушай, нам надо поговорить. Знаешь, о том, что случилось за обедом. Или о том, что я хотел, чтобы случилось за обедом. Не смотря на то, что ты сказала о Майкле, я думаю, что ты тоже этого хотела.

Что я должна была на это сказать? Я открыла рот и из него ничего не вышло. Потом я услышала шаги, отдающиеся на плитке с левой стороны дома, приближающиеся к нам.

Глава 11

Я схватила Гранта а руку и потащила его направо.

– Хочешь чего-нибудь выпить? – спросила я. – Пойдем в кухню.

Мы прошли через комнату с панорамным окном, выходящим на лужайку.

– Это моя комната для чтения, – угадывала я. – Здесь я читаю письма от поклонников.

В комнате было две двери. Я провела его через ту, что была в задней части помещения, и мы вошли в комнату, уставленную полками с фарфоровыми куклами и антиквариатом.

– А эта моя, гм, комната с коллекцией кукол, и ты видишь, что у меня много керамических кошек, потому что их никогда не бывает слишком много.

Комната оказалась тупиком. Я потащила его обратно. Он вопросительно поднял бровь, но не спросил, почему я заблудилась в собственном доме.

– Я подумала, что могла бы провести тебе экскурсию, раз уж ты здесь, – сказала я, пытаясь объяснить. – У меня не много посетителей, поэтому я люблю хвастаться домом, когда у меня есть такая возможность.

Потом я потащила его через другую дверь в комнате для чтения. Мы оказались в коридоре. Я не слышала, чтобы Кари шла за нами, но это не значило, что мы не наткнемся на неё в любой момент. Я взглянула на дверь, но не зашла внутрь.

– Это мой кабинет, – сказала я.

Он вежливо заглянул внутрь:

– Красивый.

Я потащила его дальше по коридору.

– Здесь гостевая спальня, – мы прошли еще несколько футов. – И еще одна гостевая спальня. – Потом мы достигли конца коридора с дверьми на обе стороны. – И еще две гостевые спальни.

Он заглянул в каждую.

– Для кого-то, у кого не бывает много гостей, у тебя очевидно много места, чтобы разместить их.

– Ну, керамическими кошками можно наполнить только несколько комнат.

– Ты избегаешь разговора о нас?

Я потащила его обратно по коридору.

– Нет, совсем нет. Ну, может быть, немного.

Где эта глупая кухня? Я производила достаточно шума, чтобы Кари либо держалась от меня подальше, либо появилась в коридоре с топором наперевес. Или, может быть, дом был настолько большим, что она даже не знала что кто-то зашел внутрь. Закричит ли она, если внезапно увидит нас? И как я объясню своего кричащего двойника в собственном доме?

Я добралась обратно до первого коридора, и на этот раз пошла в противоположном направлении. Он перешел в большую гостиную с колоннами в романском стиле и арочным потолком. Вазы, полные красных роз Майкла, стояли на журнальном столике, столах и вообще повсюду. Я заметила кухню с другой стороны комнаты, и все горизонтальные поверхности тоже были ими покрыты.

– Как я понимаю, тебе нравятся красные розы, – сказал Грант.

– Да, – я не стала больше ничего объяснять и повела Гранта в кухню. – Я не знаю, что у меня есть выпить, – сказала я и стала решать следующую проблему.

Я не знала, где были стаканы, и еще хуже, я нигде не видела холодильника. Нас окружали ряды сервантов и шкафов вишневого дерева, и огромный остров с черной гранитной столешницей стоял посреди комнаты. Но у неё должен был быть холодильник, разве нет? У всех есть холодильники. Я повернулась один раз, потом другой. Может быть, он был в другой комнате?

Он сделал шаг ко мне и наклонил голову, изучая выражение моего лица.

– Ты из-за меня волнуешься?

– Нет, нет. Я попросила служанку всё переставить и я не помню, куда сказала ей поставить стаканы.

Он подошел и взял меня за руку.

– Тне не нужно ничего пить. Я просто хочу поговорить с тобой.

– Хорошо, – это на самом деле не было хорошо. Я держал его за руку и от этого мое сердце ускорилось, и я должна была сказать ему, что я хотела, чтобы Майкл был моим парнем, что было сложно сделать убедительно, поскольку я почти поцеловала Гранта в ресторане. Подумает ли он, что я лицемерка, или просто дразню его?

Я заставила себя посмотреть в его голубые глаза и попыталась не утонуть в их глубине. Я должна быть сильной. Кари хотела Майкла, и это всё. Алексия Гарсия не имела права выбора. Такой человек как Грант никогда бы не заинтересовался бедной девушкой из Западной Вирджинии.

Потом я снова услышала шаги, а этот раз они приближались к кухне.

Я взглянула наружу через раздвижные стеклянные двери и увидела огромный бассейн, распростёртый на заднем дворе.

– Давай поговорим снаружи, – я потащила его туда, тянув за дверь до тех пор, пока она не открылась.

Мы вышли на тёплый двор и я закрыла дверь. Это, как я поняла, было идеальным решением моей проблемы. Когда Кари пройдет и увидит нас, закрытая дверь приглушит её вскрик или злой возглас, или какой будет её нормальная реакция на то, что твой двойник проводит время с другим подростковым идолом у бассейна. Если внимание Гранта будет приковано ко мне, он не будет смотреть назад в дом. И когда Кари увидит, что мы здесь, она поймет, что надо прятаться до тех пор, пока Грант не уйдет.

Я неторопливо прошла несколько футов до бассейна. По всей своей длине он был поразителен. Воду окружали тёсаные камни, как будто земля разверзлась и создала для неё озеро. По обеим сторонам шумели водопады, большая джакузи пузырилась в углу. Один из водопадов испускал только тонкую струйку воды и бедный мужчина стоял рядом, наблюдая за ним с неудовлетворением.

Грант заметил его:

– Ты уверена, что это лучшее место для разговора?

Но я не собиралась вести Гранта обратно в дом, зная, что Кари разгуливает внутри.

– Я скажу ему, что он может уйти, – сказала я. Я оставила Гранта и подошла к мужчине средних лет. Я не подходила слишком близко, на случай, если он сможет отличить меня от Кари. – Извините меня, но вы можете придти в другой раз?

Мужчина посмотрел мимо меня на Гранта и кивнул.

Он говорил с сильным акцентом, поэтому я догадалась, что английский для него – не родной.

– Ладно. Если вы хотите, я приду завтра. Тогда я исправлю и уровень хлора. Хорошо?

– Да. Спасибо большое.

Мужчина подобрал ящик с инструментами и канистру с реактивами, потом пошел вдоль дома. Я знаком показала Гранту следовать за мной к группе из нескольких шезлонгов. Я села на один. Он сел на другой.

– Теперь мы можем поговорить, – сказала я ему.

Он положил локти на колени и наклонился ко мне. Я заметила, как свет играл на его каштановых волосах и как его глаза казались на тон светлее на солнечном свете.

– Я знаю, что это для нас обоих неожиданно, – сказал он. – Если бы кто-то сказал мне неделю назад, что мне понравится Кари Кингсли, я не поверил бы ему. Но теперь я узнал тебя, и ты совсем не такая, как я думал. Ты умная и забавная и ты была так добра к детям в больнице. Персонал, кстати, уже устал слушать твой диск. Дети хотят, чтобы играл только он. Они попросили меня узнать, когда выходит твой следующий альбом.

– Недостаточно скоро для того, чтобы они сохранили рассудок.

Он улыбнулся и взял меня за руку, нежно лаская мои пальцы.

– Я хочу узнать тебя лучше. Думаю, нам обоим это понравится.

Я бы ответила ему, но мужчина,обслуживающий бассейн, вернулся из-за угла дома, и быстро пошел к водопаду.

– Я думала, вы уходите, – крикнула я ему.

Он не посмотрел на меня. Он бросил ящик с инструментами на землю и встал на колени рядом с механизмом.

– Я иду к машине и ты кричишь на меня что я не закончил работу. Теперь я закончу работу. Я починю водопад, потом отрегулирую уровень хлора, чтобы он не жег тебе глаза.

Он открыл механизм, взял ключ и что-то яростно повернул.

Грант посмотрел на мужчину, потом перевел на меня вопросительный взгляд.

Я понизила голос и пожала плечами.

– У него проблема с выпивкой, но я держу его потому что он проходит терапию.

– Мы можем пойти обратно внутрь, – сказал Грант.

Я покачала головой, и на этот раз перешла на испанский, разговаривая с мужчиной.

– Мне действительно жаль, что я продолжаю просить вас уйти, я не могу объяснить вам, но возвращайтесь обратно в грузовик, и если я снова буду на вас кричать, напомните мне что у меня гостьу бассейна, гость, которого надо держать в тайне.

Мужчина остановился с поднятой рукой и уставился на меня:

– Ты говоришь по-испански? – спросил он.

– Да, – сказала я.

– Хорошо, – сказал он и добавил по-испански. – И, гм, я сожалею о том, что говорили мои люди, когда приходили чистить твой бассейн. Они не знали, что ты понимаешь.

Он подобрал ящик с инструментами, все еще извиняясь за то, что сказали его работники, потом помахал на прощание в моем направлении и пошел вдоль дома.

Обернувшись к Гранту, я обнаружила, что он смотрит на меня с удивлением.

– Я думал, ты не умеешь говорить по-испански. Это в первой главе – твой папа никогда не знакомил тебя с твоими культурными корнями.

– Нет. Но это не значит, что никто этого не делал, – лучше было пожать плечами и сказать, "Ну, не нужно верить всему, что написано в книге Лорны". Но лгать ему становилось всё труднее. Я сменила тему разговора, прежде, чем он смог спросить, где я выучила испанский. – В любом случае, о чем мы говорили?

– Ты говорила мне, что собираешься бросить Майкла и дать нам шанс.

Я улыбнулась ему:

– Я не думаю, что так говорила.

– Однако, ты об этом думала. Я догадался.

Может быть, я так и думала, но я не могла этого сказать. Я взглянула на небо, набираясь сил, наслаждаясь последними минутами, прежде чем между нами воцарится неловкость. Наконец, я снова повернулась к нему, гладя в глаза того же цвета, что и небо.

Он улыбался и ждал моего ответа.

Я сказала:

– Тебе за всю жизнь ни разу не отказывала девушка, да?

– Не-а, – он лениво провел своими пальцами по моим. – Не разрушай мою счастливую полосу.

Он сказал это таким обычным тоном, так уверенно, доказывая еще раз, что знаменитости жили над всеми остальными, получая всё, что захотят и выбирая, когда любить, а когда оттолкнуть нас.

– Тебе никогда не отказывали?

Он пожал плечами.

– В первом классе была Хейли Пауэлл. Я попросил её выйти за меня замуж, и она показала мне язык. Отбила у меня желание делать предложение.

.

– Х-м-м-м-м, – сказала я, пытась выглядеть, словно я обдумываю это. Это было сложно. Он притянул мою руку к себе, заставляя меня склониться ближе.

Звяканье ящика с инструментами разрушило момент. Мужчина, обслуживающий бассейны, подбежал к механизму и бросил свои инструменты с драматическим лязганьем.

– Я сейчас позабочусь о водопаде! – кричал он. – Видишь? Теперь ты не играть в твои маленькие игры. Это потому что Энрике сказал "Ella cree que su caca no huele." Поэтому ты пытаешься свести меня с ума, нет?

Я сказала на испанском:

– Разве вы не объяснили...

– Да, я объяснять, – сказал он. – Но тогда ты мне сказала, что не говоришь по-испански.

Ох. Думаю, мне стоило ему упомянуть, что с Кари нужно говорить на английском.

Я повернулась обратно к Гранту.

– Я думаю, он перестал принимать лекарства. Может быть, нам стоит дать ему закончить и продолжить беседу в другой раз.

Я собралась встать, но Грант сжал мою руку и понизил голос.

– Нам не нужно ждать другого раза. Просто скажи да.

– "Да" чему?

– "Да" нам.

Я наклонилась ближе, держа взгляд на его руках, чтобы мне не пришлось смотреть ему в глаза.

– Это не так просто. Сейчас всё достаточно запутанно, запутанно так, что я не могу объяснить. Но ты мне нравишься, я говорю тебе правду. Просто... – я подняла взгляд и увидела Кари, стоящую за стеклянной дверью с открытым ртом. Уперев руки в бока, она смотрела на нас. Грант сидел к ней спиной. Но увидев моё потрясенное выражение лица, он повернул голову, следуя за моим взглядом.

– Грант! – позвала я, снова приковывая его внимание к себе.

– Что? – спросил он.

Я должна была что-то сделать. Я не могла позволить ему снова обернуться. Поэтому я наклонилась к нему, поставив колено на его кресло, чтобы сохранить равновесие. Я взялась за его плечи и поцеловала его. И это был не лёгкий поцелуй, это был поцелуй не-смей-открывать-глаза полноценный поцелуй.

Только я держала глаза открытыми, потому что Кари беззвучно говорила:

– Что ты делаешь?

Одной рукой я помахала в направлении Кари, говоря ей уйти, поскольку в этот момент я действительно не могла ничего произнести. Но я перестала махать, когда Грант обхватил мою спину руками.

Кари сердито взглянула на меня, потом повернулась на пятках и исчезла из вида. Она не была этому рада, но, по меньшей мере, она знала, что нужно прятаться до тех пор, пока Грант не уйдёт.

Это значило, что мне можно было перестать целовать Гранта. Только я чувствовала, как его руки медленно двигаются вниз по моей спине, и это заставило сердце в моей груди подпрыгнуть. Я не хотела двигаться. Я закрыла глаза, расслабилась в его объятиях и не заканчивала поцелуй еще несколько секунд. Наконец усевшись обратно в свое кресло, я могла только смотреть на него и тяжело дышать. Я не знала, что сказать.

– Я полагаю, это было "да", – сказал он.

Это был неизбежный вывод, разве нет? Как я теперь могла сказать "нет"? Я посмотрела на пустую стеклянную дверь.

– Нам нужно быть осторожными. Никто не должен о нас знать. Никто не должен видеть нас вместе.

– Правильно, – сказал он. – Пусть папарацци пристают к кому-нибудь другому.

Я совершенно забыла о мужчине, обслуживающем бассейн, до тех пор, пока он не крикнул:

– Я закончил. Всё хорошо, – потом он помахал гаечным ключом и застенчиво улыбнулся. – Я теперь понимаю, почему я думал, что схожу с ума. Я видел вас двоих вместе... – он, очевидно, не мог вспомнить слово "близнецы" на английском и сказал на испанском "Gemelas". Потом он направился обратно вокруг дома на этот раз уверенной легкой походкой.

Грант наблюдал, как он уходит.

– Gemelas?

– Gemini, – сказала я. – Ну знаешь, знак зодиака.

Строго говоря, это было правдой. Gemini – это знак Близнецов.

– Близнецы сводят его с ума? – Грант моргнул в замешательстве. – Я – Весы.

Я пожала плечами:

– Некоторые люди просто несут бессмыслицу.

Он взял мою руку, словно это не стоило его раздумий, и снова поцеловал меня.

Сердце кувыркнулось у меня в груди. Может быть, я заставлю это работать. Может быть, я смогу найти способ быть с ним, и он никогда не поймет правду. Или может быть, после того, как я буду уверена, что ему нравлюсь я, не Кари, я смогу рассказать ему правду обо всем. Было слишком много "может быть", бегающих вокруг, как мыши под ногами, но это всё, что у меня было.

Он отстранился, улыбаясь.

Я улыбнулась ему в ответ.

– Я бы хотела, чтобы ты мог остаться еще, но у меня сегодня днём всё расписано.

– Всё хорошо, – казал он. – Мы сможем встретиться завтра или послезавтра. Когда у тебя есть время?

Я встала и взглянула на дверь. Всё еще никого.