Текст книги "Глаза изо льда (СИ)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)
Глава 23
Она тебя одурачила
Когда Ник проснулся в следующий раз, он находился в другой комнате.
Он не мог сказать, на чём лежит, но больно не было.
Ничего не болело. Всё его тело разительно выделялось полным отсутствием боли.
Однако нельзя сказать, что он чувствовал себя хорошо.
Он ощущал нервозность. Его разум казался каким-то не таким. Он подумал, что возможно, какая-то его часть знала, что боль может вернуться в любую минуту… возможно, подсознание знало больше его самого. Та животная часть его, вампирская часть, знала, что его жизнь в опасности.
Эта мысль заставила его мышцы напрячься.
Он тут же осознал, что обездвижен, не может свободно шевелить конечностями. И всё же он не ощущал острой угрозы, просто страх и нервозность. Он постарался расслабиться, объективно оценить ситуацию, но тот жёсткий животный инстинкт не унимался.
Он хотел драться.
Или бежать.
Ник сказал себе успокоиться нахрен.
Он сказал себе, что эта нервозность носит чисто психологический характер, рождённый воспоминаниями – остаточный эффект от боли, а не действительная угроза.
Может, он страшился вовсе не боли. Может, какое-то другое воспоминание пробуждало в нём тревогу.
Он помнил боль, так что это застряло в его мозгу, громко резонируя на переднем плане. Он помнил боль с большей ясностью, чем сознательно ощущал её в то время.
Усилием воли он открыл глаза.
Как и с болью, он ожидал очередной атаки слишком яркого света, но в этот раз освещение было приятным для вампирских глаз – приглушенное оранжеватое свечение, почти как от пламени свечи. Всё ещё держась настороженно, он осмотрелся по сторонам.
Выглядело всё почти так, будто он лежал в ванне.
Он дрейфовал, окружённый оранжевыми огоньками, и представлял себя в ванне Уинтер с ножками в форме львиных ног, с горящими свечами по краям. Он представил свечи на всех поверхностях её гигантской ванной комнаты с двумя чёртовыми раковинами.
Он нахмурился.
Когда он сделал это, кто-то возле него пошевелился.
Он повернул голову так быстро, как только позволял гель вокруг него. Он осознал, что уставился в знакомые глаза, знакомое лицо.
Поначалу он мог лишь смотреть на неё.
Он мог лишь наблюдать, как она смотрит на него, почти расслабив свои полные губы и только чуточку поджимая их в одном уголке.
Он хотел поцеловать её туда. Он также хотел укусить её туда.
Он хотел сказать ей, чтобы она ушла.
Он хотел сказать ей, чтобы она убиралась отсюда нахер и оставила его здесь.
Но он этого не сказал.
Глядя на неё, он мог чувствовать лишь облегчение.
Она протянула руку, ласково убрала волосы с его лба. Он смотрел, как она сглатывает, как начинают блестеть её глаза.
– Я люблю тебя, – сказала она.
Паника стиснула его грудь.
Если она и заметила это, то проигнорировала.
– А ещё я убью тебя, Ник… – добавила она таким же спокойным голосом. – …Если ты когда-нибудь ещё раз выкинешь что-то подобное.
Он почувствовал, что его челюсти сами собой сжимаются, но не отвернулся от её лица.
– Ну? – потребовала она после небольшой паузы. – Ты будешь мне врать? Обещать, что этого больше никогда не повториться? Навешаешь мне лапши на уши о том, как ты понятия не имел, что это случится, и если бы знал, то ни за что туда не пошёл бы?
Ник нахмурился.
Пока он смотрел на неё, ему в голову пришла только одна вещь, которую ему хотелось озвучить.
Он знал, что не должен это говорить.
Он знал, как безумно это прозвучит.
Ему было всё равно.
Ему было абсолютно похрен.
– Я хочу выдрать ту бл*дскую раковину, – сказал Ник. Его голос прозвучал хрипло. Он прочистил горло, и голос зазвучал твёрже. – Я сам сделаю всю работу. Я всё оплачу, – подумав, он добавил: – Я даже поставлю новую раковину, если тебе нужны две штуки. Или что-нибудь ещё, если тебе это не нужно.
Она моргнула.
Изумление просочилось в её глаза, похожие на драгоценные камни, но Ник не дрогнул.
Он, бл*дь, говорил серьёзно. Он хотел, чтобы она знала – он говорил серьёзно.
Осознав это, она прикрыла рот ладонью и расхохоталась.
– Уинтер, – произнёс он. – Я же сказал, что всё оплачу…
– Ты спятил, – сообщила она.
– Вполне возможно, – проворчал он в ответ.
Он взглянул вниз, впервые попытавшись увидеть своё тело.
– А ходить я могу? – пробормотал он. – Я не могу понять, я парализован или просто… – он попытался пошевелить ладонью и рукой, затем ногой, сумев сдвинуться только на пару сантиметров. – …как-то обездвижен.
– Обездвижен, – сказала она.
Когда он поднял взгляд, она по-прежнему грустно улыбалась ему.
– Я вызвала техника, – сказала она. – Сейчас кто-нибудь придёт.
Ник кивнул, заставляя себя расслабиться.
Затем он осознал, что вспоминает.
Он вспомнил тот голос в своей голове.
Тай.
Тай взломала его чёртов разум, пока он был под кайфом от вампирских транквилизаторов.
– Эта чёртова девчонка… – пробормотал он.
– Что?
Ник поднял взгляд, хмуро посмотрев на неё.
– Тай. Где Тай? Она пришла сюда с тобой?
– Да, – Уинтер теперь уже озадаченно всматривалась в его глаза. – Откуда ты это знаешь?
– Где она? – прорычал Ник. – Тай. Где она сейчас?
– С её братом…
Когда Ник выругался, опять натягивая свои путы, стараясь встать, выдернуть себя из вязкого вещества, в которое он был погружен, Уинтер наклонилась над ним, прижимая ладонь к его груди. Она удержала его, другой рукой сжимая его пальцы.
– Эй… Ник. Успокойся.
Её тон казался непонимающим, но он ощущал в ней настолько осязаемую вспышку тревоги, что это вынудило его закрыть глаза и расслабиться, по крайней мере, чтобы успокоить её.
– Эй, – наклонившись, она стала целовать его лицо, прижиматься щекой к его щеке, и он почувствовал, что в этот раз его мышцы расслабляются уже сами по себе. – Ник. Что не так? Если не считать синяков на твоей груди и подбородке… и гипса… ты выглядишь почти нормальным. Тай хотела повидаться с тобой. Я думала, что в этом нет ничего страшного, учитывая, что ты почти пришёл в себя.
– Как долго я пробыл в отключке? Который час?
Он увидел, как её взгляд словно обратился внутрь.
Она проверила время на гарнитуре, затем сосредоточилась обратно на нём.
– Шесть часов, – когда он нахмурился и открыл рот, чтобы спросить, она ответила наперёд. – Вечера, Ник. Это день после боя. Солнце вот-вот сядет.
– Ты пробыла здесь весь день? И она тоже?
Её непонимание усилилось.
– Да. Она пришла утром. Посидела с тобой примерно час. Затем ушла вместе с братом и мисс Сен-Мартен…
– Тебе не стоило пускать её сюда, – прорычал он.
Она удивлённо уставилась на него.
– А почему нет? – она казалась опешившей и почти обиженной. – Она хотела тебя увидеть. Она была очень расстроена, Ник. Она знала, что с тобой случилось. Она пришла ко мне на порог прошлым вечером и попросила отвести её к тебе. Мне показалось неправильным отказывать ей, учитывая, что она наверняка увидела в своей голове, когда это случилось. Так что я позвонила её брату, и он встретил нас на вокзале…
– Ты знаешь, кто она?
Она нахмурилась ещё сильнее.
– Конечно, знаю. Думаешь, Сен-Мартен мне не сказала? Она гибрид. С экстрасенсорными способностями, как у меня. Только Сен-Мартен сказала, что она может читать и вампиров тоже…
Ник закряхтел, пытаясь подняться.
Уинтер снова надавила ему на грудь, в этот раз более торопливо.
– Ник. Успокойся.
– Она одурачила тебя, – прорычал Ник, поднимая взгляд, чтобы посмотреть ей в глаза. – Она одурачила тебя, Уинтер. Разве ты не понимаешь? Или она, или её брат.
Уинтер уставилась на него.
– Тай? Та маленькая девочка?
– Да, – рявкнул он.
Она всматривалась в его глаза непоколебимым взглядом.
Затем её губы поджались ещё сильнее.
Он ожидал, что она опять обидится, особенно учитывая его тон, но вместо этого её голос сделался резким, деловым.
– Объясни, – потребовала она. – Объясни, что ты имеешь в виду. Как она меня одурачила?
Он попытался высвободить руку, но потом заставил себя расслабиться, когда она ещё сильнее надавила ему на грудь.
– Тебе придётся подождать техника, – произнесла она предостерегающим голосом. – Я понятия не имею, как достать тебя из этой штуки… а тем временем ты как раз можешь рассказать мне, что ты подразумевал, Ник.
Раздражаясь и теперь слыша тревожные звоночки в своём сознании, он стиснул зубы. Раздумывая над словами Уинтер, он заставил себя снова расслабиться в похожей на желатин субстанции.
– Она меня допросила, – прямо сказал он, глядя на неё. – Пока я был под кайфом от того, что дал мне тот вампирский доктор. Она задавала мне вопросы… о том, кто, как мне кажется, меня подставил, что я помню о Фарлуччи, что я думал о людях Фарлуччи, о других бойцах. Она спрашивала меня о Белой Смерти…
Всё ещё размышляя вслух, он добавил:
– И это не были вопросы маленькой девочки, Уинтер. Или кто-то стоял рядом с ней и подсказывал, что говорить, либо у неё есть выучка. В высшей степени профессиональная выучка. Выучка разведчика… как у прежних видящих. То есть, по-армейски натренированных видящих из войн, тех, которые сражались за Армию Воскресших Падших…
Он умолк, вспоминая.
Он вспомнил, что Тай спрашивала у него.
Он вспомнил Тома, и послание через Тома от Брика.
– Бл*дь. Она спрашивала меня о Белой Смерти, – пробормотал он. – О вампирах, которых я знал, когда ещё якшался с ними…
– Что она искала? – спросила Уинтер. – Что она хотела знать?
Ник нахмурился, размышляя над этим в особенности.
Он подумал над тем, что спрашивала Тай, и какие ответы он дал.
Он подумал о том, к чему она постоянно подводила его.
– Вампирский ринг, – выпалил он. – Она хотела знать, кто стоит за вампирским рингом. Она расспрашивала меня о Фарлуччи, желая знать, причастен ли он. То же самое о Брике. Я сказал ей, что, по-моему, они оба здесь ни при чём.
– Кто такой Брик? – спросила Уинтер.
Ник взглянул на неё, поколебавшись.
Это определённо долгий разговор.
– Просто вампир, которого я знал, – ответил он. – Из Белой Смерти.
Когда она нахмурилась, явно понимая, что он уходит от ответа, Ник пресёк то, что зарождалось в её глазах.
– …Это сейчас не важно, Уинтер. То, что я сказал Тай, должно иметь отношение к клубу Фарлуччи. Белая Смерть проникла в их ряды. Вампир, которого я знал, проник в их ряды. Они поработили одного из людей Фарлуччи, заставив выполнять для них функцию глаз и ушей…
– Но ты не считаешь, что этот вампир стоит за твоим похищением в клубе? Или за тем, что тебя едва не убили на ринге? – уточнила Уинтер, хмурясь.
Ник покачал головой.
– Нет. Более того, я… – он поколебался, глядя на неё и почему-то смущаясь. – …Я думаю, они пытались меня защитить.
– Белая Смерть пыталась тебя защитить? – переспросила Уинтер по-прежнему хмуро.
– Ага, – подтвердил Ник, и собственные слова показались ему признанием. – Брик, во всяком случае. Думаю, Брик пытался меня защитить. В своей извращённой манере.
Он видел, как она стиснула зубы. Он видел, что она хочет расспросить его об этом.
Он видел, что ей очень хочется расспросить его об этом…
– Не беспокойся о Брике, Уинтер, – сказал он, пытаясь остановить то выражение, которое нарастало в её сине-зелёных глазах. – Не психуй из-за этого. Хорошо?
– Как он пытался тебе помочь? – спросила она старательно нейтральным тоном.
– Он раскрыл своего шпиона… одного из людей Фарлуччи, того, от которого он кормился и заворожил своим ядом. Он выдал своего шпиона просто для того, чтобы предупредить меня…
– Кого? – резко переспросила она. – Кого из людей Фарлуччи он контролировал?
– Тома. Того парня, который был моим куратором на боях. Высокий, сам сложен как боец. Не думаю, что мне когда-либо называли его фамилию…
– Томас Эрнандез, – сказала она.
Ник моргнул, уставившись на неё.
Увидев выражение её лица, он нахмурился.
Он знал, что она собирается сказать, ещё до того, как она произнесла эти слова.
– Он мёртв, Ник, – сказала она. – Его нашли в одном из туннелей, ведущих к стадиону. Примерно через час после того, как закончился твой бой.
– Как он умер?
– От руки вампира, – тут же ответила она. – Его почти полностью осушили. И тот, кто сделал это, напоследок разорвал ему горло.
Ник поморщился.
Однако его разум прошёл полный путь и вернулся к началу.
Он думал о Тай, о том, что он сказал Тай.
– Бармен, – пробормотал он, взглянув на Уинтер. – И парень с ирокезом. Я дал ей наводки. Две.
– Тай? Ты дал Тай две наводки?
Ник кивнул.
– Да.
– Ты считаешь, что в них было что-то стоящее? – спросила она. – Как думаешь, которая из них приведёт её ближе к убийцам?
Пока она говорила, дверь позади неё открылась.
Ник этого не видел, но слышал.
Звук поразительно громким эхом прокатился по тихой комнате со специальным освещением для вампиров, разорвав тишину, которую нарушали лишь он сам и Уинтер. Он слушал шаги, пересекавшие пол с кафелем или линолеумом.
Прежде чем шаги дошли до него, он посмотрел на Уинтер.
– Боец, – сказал Ник. – Боец с ирокезом. Тот, который дрался в ночь, когда я впервые пришёл на стадион. Скажи Чарли искать вампира с каштановым ирокезом, который выдрал челюсть сопернику. Она поймёт, кого я имею в виду.
Уинтер кивнула, убрала ладонь с его груди и выпрямилась, чтобы уйти в сторону и не мешаться трём вампирским техникам, которые заполонили комнату и окружили похожий на ванну контейнер, в котором лежал Ник. Он наблюдал, как они смотрят на него и почти не встречаются с ним взглядом, сразу начиная оценивать состояние его тела.
Ник видел, как один из техников исподтишка косится на Уинтер, разглядывая её лицо и тело так, будто он, бл*дь, никогда прежде не видел женщины.
Другой, помоложе, таращился на неё ещё более открыто, его взгляд метался от её лица к её грудям и обратно.
– Я вас вижу вообще-то, – прорычал Ник.
Все три техника уставились на него.
Те двое, что пялились на Уинтер, вздрогнули.
Тому, что постарше, хватило такта покраснеть.
Третий техник, пожилой человек с чёрными седеющими волосами, взглянул на Уинтер, затем на двоих других, словно догадавшись, о чём говорит Ник.
– Если вы будете так смотреть на мою девушку, возможно, мне покажется уместным выдрать ваши руки из суставов, когда я выберусь отсюда…
– Ник, – рявкнула Уинтер. – Заткнись.
Он повернулся, уставившись на неё.
Смущение смешивалось с раздражением, когда он прорычал:
– А то ты у нас внезапно превратилась в мисс Рациональность…
– Я не это имела в виду, – перебила она, и предостережение в её голосе зазвенело ещё резче. – Я хочу, чтобы они достали тебя из этой штуки, Наоко. А они не станут это делать, если ты будешь угрожать чьей-то жизни. Так что успокой в себе психованного вампира-параноика и заткнись нахер. По крайней мере, пока они тебя не выписали. Ясно? Ты меня услышал?
Ник открыл рот, чтобы поспорить.
Затем, подумав над её словами, он закрыл рот обратно.
Старший медицинский техник, человек с седеющими чёрными волосами, переводил взгляд между ними. Посмотрев на Уинтер, затем на Ника, он моргнул как будто в шоке.
Когда Ник перевёл хмурый взгляд на него, мужчина с трудом скрыл улыбку и прочистил горло. Он заговорил деловым тоном, как будто вообще ничего не слышал и не видел с тех пор, как вошёл в эту дверь.
– Что ж, мистер Танака, – бодро сказал он. – Как себя чувствуете? Вы готовы выбраться из этой штуки и вернуться к своим восторженным фанатам? – он взглянул на компьютеризированный браслет на запястье и на виртуальные показатели, проецировавшиеся в пространстве над его рукой. – Я слышал, бой был знатным. Но учитывая, как вы его закончили, не могу сказать, что сожалею из-за того, что пропустил это зрелище.
Уинтер фыркнула.
Техник улыбнулся ей и добавил, обращаясь к Нику:
– Уверен, ваши близкие порадовались, что вы всё же завершили бой. Судя по состоянию, в котором вы были, когда вас принесли сюда, финал был адским…
– Да уж, – вклинилась Уинтер, снова фыркнув, и скрестила руки на груди. – Можно и так сказать.
Усилием воли отведя взгляд от Уинтер, Ник посмотрел на техника, заставляя себя говорить как можно вежливее и спокойнее.
– Я чувствую себя хорошо, док. Спасибо, что спросили, – сказал он, игнорируя то, что Уинтер невольно прыснула. – …И спасибо за всё, что ваша команда сделала, чтобы вернуть меня в норму, – он помедлил. – Но я готов выбраться отсюда. Так что если моё тело более-менее работает…
– Так и есть, – подтвердил техник. – Вашей руке может понадобиться ещё несколько дней. Вы практически раздробили её в пыль. То же самое с отрастающими рёбрами. Ключица также может немного болеть, по крайней мере, пока не срастутся основные переломы.
Слегка улыбнувшись, он погрозил Нику пальцем.
– Так что никаких боёв, мистер Танака, – сказал он. – Как минимум несколько недель. Послушайте вашу подругу и отправляйтесь домой. Ограничьтесь сражениями за то, кто выбирает канал для просмотра, и кто будет сидеть на вашей любимой стороне дивана…
Уинтер улыбнулась, точно не смогла сдержаться.
Ник взглянул на неё и тоже улыбнулся – тоже не сдержался.
Однако его улыбка померкла, когда он вспомнил, о чём они с Уинтер говорили перед приходом техников.
Ему надо найти эту чёртову девчонку.
Ему надо найти её, пока она не погибла по вине её брата или Сен-Мартен… или что похуже.
При условии, что они ещё не сделали с ней это «похуже».
Глава 24
Формально
Ник прогнулся в позвоночнике, и его лицо напряглось, когда он протолкнул руку в рукав, натягивая рубашку на спину и плечи.
Начав застёгивать пуговицы спереди, он взглянул на Уинтер.
Она расхаживала по маленькой раздевалке, наблюдая за ним и поджимая губы.
Он интерпретировал её взгляд не столько как раздражение или критику его действий, сколько как нескрываемую оценку, и не только его физического состояния.
Он также видел, как она думает, взвешивает какое-то решение в своём сознании.
Эту часть он ещё не разгадал.
Его вновь накрыло осознанием, насколько всё между ними ещё ново, как мало он знал о ней и её прошлом. Он избегал спрашивать её о некоторых вещах (в основном об её прошлых отношениях и в особенности о браке), но помимо этого всё равно оставалась хренова куча вещей, о которых он ничего не знал и ещё не успел расспросить её.
Теперь он ловил себя на том, что гадает о некоторых из этих вещей.
Опять-таки, у него не было времени её расспрашивать.
– Тебе пора, – сказал он, заправив рубашку и потянувшись к концам ремня, чтобы застегнуть его. – Поезжай на север следующим поездом. Я встречусь с тобой там, когда…
Она расхохоталась.
Он повернулся, слегка нахмурившись.
Увидев выражение, проступавшее на её лице, он сдал назад, осторожно всматриваясь в её глаза.
– Уинтер, я по-прежнему коп…
– То есть, ты сначала свяжешься со своими детективами-напарниками, верно? Ты позвонишь Деймону? Детективу Морли? – в голосе Уинтер звучало нескрываемое презрение. – Ну само собой, Ник.
– Уинтер…
– Ты пойдёшь за Тай. Даже не притворяйся, что это не так.
Ник поколебался, и Уинтер раздражённо вскинула руки.
– Тебе нужна моя помощь, – рявкнула она. – Тебе нужна моя помощь, Ник.
Он нахмурился. Он не хотел её обижать.
Однако и не мог заставить себя солгать ей.
– Уинтер, честно? Не нужна, – сказал он. – Мне не нужна твоя помощь. Более того, если мне придётся беспокоиться о том, как у тебя дела, в безопасности ли ты, то всё станет в сто раз сложнее… и медленнее… для меня.
Она осмотрелась по сторонам, словно ища свидетелей.
Затем её лицо ожесточилось от злости, и она подошла вплотную к нему. Она заговорила так тихо, что даже он едва её слышал.
– Я экстрасенс, – сказала она.
Он моргнул.
– Ты же собираешься сначала поговорить с ней, верно? – сказала Уинтер, не отодвигаясь от него и не повышая голос. – Сен-Мартен. Ты думаешь, что за этим стоит она… что она как-то уговорила на это Тай, или же она как-то использует её… – она показала одной рукой жест, до жути похожий на жесты видящих. – …Ребёнок-ассасин. Верно? Я правильно считываю твои мысли на эту тему, Ник?
Ник бросил на неё изумлённый взгляд.
Он не сумел сдержаться.
Он покосился на дверь, как и она, затем шагнул ещё ближе к ней.
– Мы не можем обсуждать это здесь, Уинтер… – тихо прорычал он.
– Я нужна тебе, Ник, – перебила она, стоя на своём. – Я тебе нужна.
– Сен-Мартен знает о… – он снова покосился на дверь, затем перевёл взгляд обратно на неё, хмурясь. – …Людях вроде тебя.
– Но она не знает обо мне, – хмуро ответила Уинтер. – Никто не знает.
Ник наградил её явно скептическим взглядом.
Шагнув назад от неё, он сел на мягкую скамейку, подтянув к себе свои антигравитационные ботинки и вытряхнув первый носок. Начав надевать его, он снова посмотрел на неё, одновременно раздражаясь, беспокоясь за неё, поражаясь, что она с такой безупречной точностью проследила ход его мысли… и по причинам, которые он не мог объяснить даже самому себе… немного возбуждаясь.
– Можешь не сомневаться, что знает, – сказал он. – Её сын знал. Помнишь? Он записал нас, Уинтер. В Келлермане.
Она один раз качнула головой.
– Нет. Он нас не записывал. Это сделал его друг.
Ник бросил на неё раздражённый взгляд.
– Какая разница…
– Я уничтожила все эти записи, – сказала она. – Оригиналы. Прежде, чем полиция додумалась обыскать комнаты друзей её сына в общежитии. Я стёрла их. Не просто записи, Ник. Мальчиков. Включая сына Сен-Мартен.
Ник застыл.
Он сидел на скамейке, а его разум бешено вертелся вокруг её слов.
Он всё ещё пытался обдумать то, что она сказала, пока запихивал вторую ногу во второй ботинок. Расположив ступню нормально и нажав на углубление у лодыжки, он проследил за тем, как полуорганические ремни обвивают внешнюю сторону ботинка и замыкают материал так, чтобы он идеально подстроился под его плоть.
Он поднялся на ноги, посмотрев на Уинтер.
Покачав головой, он нахмурился.
– Откуда ты знаешь, сохранится ли эффект? – прямо спросил он. – Откуда ты знаешь, сохранился ли он? У неё есть… свои люди. Они тоже могли побеседовать с её сыном. Заметить пробелы.
Она издала очередной возмущённый фыркающий смешок.
– Слушай, я ж тебе не указывала, как драться… может, тебе тоже не стоит говорить мне, как делать своё дело.
– Твоё дело? – в этот раз он даже не скрывал хмурого выражения на лице. – Какого чёрта это значит, Уинтер?
Она скрестила руки на груди, стиснув челюсти. Глядя на неё, он осознал, что вот оно – то решение, которое она взвешивала.
Она пыталась решить, сказать ли ему об этом.
– Тебя этому обучали, – прорычал он. – Это ты хочешь сказать?
Осознав, что произнёс это слишком громко, он окинул взглядом стены и помрачнел.
– Это не первое моё родео, Ник, – тихо сказала она. – Я позволила её питомцу, Малеку, разобраться с бывшим мужем Сен-Мартен. Я знала, что с ним они заметили бы пробелы. С сыном я была осторожна. Очень осторожна. Я знаю, что делаю.
Ник повысил голос вопреки собственному желанию.
– Ты не знаешь, с кем играешь, связываясь с людьми вроде неё, – прорычал он.
– А ты явно не знаешь, кто я такая, если считаешь нужным сообщать мне подобное, – произнесла она тихим и спокойным голосом, но там звучали холодные нотки. – Может, тебе не стоит предполагать, что ты один тут кое-что знаешь, Ник… и не забывай, что я долгое время прожила вот так. Всю жизнь, по факту. И до недавнего времени я вполне себе справлялась самостоятельно.
Ник выдержал её взгляд.
После небольшой паузы он сдал назад.
– Ты права, – признал он. – Я не знаю, кто ты. Не по-настоящему. Я определённо не знаю, на что ты способна… или что тебе об этом известно.
Продолжая оценивать её лицо, он поднял свой плащ и надел его тоже.
– Но сейчас не время испытывать эти лимиты, Уинтер. Если она не знает о твоих… необычных способностях… то это лишь ещё одна причина, по которой мы не должны давать ей повода задаваться этим вопросом. Мы также не должны давать Малеку возможность присмотреться к тебе.
Помедлив, он добавил:
– Я думал, Малек знает о тебе. Я не про кровь… я про то, на что ты способна. Я думал, Тай тоже должна знать. Я предполагал, что они должны знать. Ты, похоже, знала, кто они, хотя я ничего не говорил…
Уинтер тихо фыркнула, скрещивая руки на груди.
Увидев настоящую злость на её лице, он почувствовал, что снова становится осторожным.
– Уинтер, – произнёс он. – Не воспринимай как личное оскорбление тот факт, что я не хочу подвергать тебя опасности.
– Но когда ты делаешь то же самое, я должна просто смириться? Ты рискуешь жизнью при каждой возможности, Ник…
– Это моя работа, – прорычал он чуть жёстче. – Я вампир.
– И что?!
– И то… бл*дь, я сам по себе едва-едва легален, – прорычал он. – И ты мне не нужна. Я и сам могу кусать и читать людей…
– Да что ты? Вот какой аргумент ты используешь? – она понизила голос до того едва слышного бормотания. – Как будто мой статус был таким уж легальным, если бы кто-то узнал, что я такое, чёрт возьми?
Когда Ник промолчал, её лицо ожесточилось ещё сильнее.
– Я нужна тебе, Ник. Ты не можешь укусить Сен-Мартен. Ты не можешь укусить кого-то из её сотрудников. А если ты приведёшь меня туда, они вообще не обратят внимания. Они даже не удостоят меня повторным взглядом. Они определённо не увидят во мне угрозу… или даже личность, если уж на то пошло.
Более сердитым тоном она добавила:
– Они воспримут меня так же, как воспринимаешь меня ты. Как твою девушку. Как ту, кого ты защищаешь. Беспомощную, нуждающуюся в защите большого плохого вампира. Это идеальное прикрытие.
Он уставился на неё.
Он противился её словам, услышав там подтекст.
Она многого не говорила, но он всё равно это слышал.
– Ты смешанных кровей, – тихо сказал он, пристально глядя на неё. – Ты смешанных кровей. Верно?
– Так и есть. Формально.
– Формально? Какого чёрта это значит?
Она пожала плечами, и её глаза оставались жёсткими как стекло.
– Это тебе придётся спросить у моего отца, Ник, – но тут она щёлкнула пальцами, вскинув голову, будто что-то вспомнила. Её губы притворно поджались. – Ох… погоди-ка. Ты не можешь. Ты не можешь спросить у него, Ник. Он мёртв.
Ник постарался смотреть сквозь злость на её лице.
Он чувствовал, что она пытается сказать ему что-то. Что-то, что она не говорила вслух.
– Он был чистокровным? – спросил он наконец.
Она поколебалась, но лишь на мгновение.
– Да.
– Ты старше ста лет? – прорычал он.
В этот раз он также забыл понизить голос.
Её челюсти сжались, когда она взглянула на дверь.
Он проследил за её взглядом до этой двери, затем посмотрел обратно на неё.
Снова скрестив руки на груди, она просто уставилась на него, стискивая зубы.
Окинув её взглядом и нахмурившись, Ник почувствовал, как его раздражение усиливается.
– Бл*дь, – выругался он наконец.
Она издала раздражённый смешок.
– Вот именно.
Всё ещё размышляя, он почувствовал, что уступает.
Иисусе. Если она действительно видящая… то есть, больше видящая, настоящая видящая, чем он позволял себе верить… тогда она не ошибается.
Она бы пригодилась ему. Она бы очень, очень пригодилась ему.
Более того, она сообщала ему не только это.
Она намекала, что её обучали этому.
Что её обучали как разведчика.
Не все видящие владели должным уровнем искусности, чтобы стереть разум человека, и уж тем более сделать это так, чтобы другой видящий не заметил пробелов.
Если до этого у него было несколько сотен вопросов к своей девушке, то теперь их количество увеличилось до нескольких тысяч.
Но сейчас не время для этого.
– Ладно, – рыкнул он, кивком головы указывая на дверь. – Пошли.
– О божечки… мне можно пойти с тобой, Ник? – съязвила она с нескрываемым сарказмом. – Совсем можно? Правда-правда? Я не буду путаться под ногами или ещё что…
Зарычав на неё, Ник шлёпнул её по заднице. Когда она ударила его в отместку, хлопнув по груди, он вздрогнул из-за боли в заживающих рёбрах, затем поправил воротник рубашки под плащом и зашагал к двери.
Она последовала за ним, не сказав ни слова, но он буквально осязал её противоречивые эмоции: угрызения совести за то, что она ударила его раненого; ярость, потому что он не увидел, какова она, пока она всё не разжевала; облегчение, что он позволил пойти с ним; беспокойство о том, что он может погибнуть.
Когда он уловил всё это, до него вновь дошло.
Он не должен чувствовать в ней так много.
Он совершенно точно не должен чувствовать в ней так много.
Даже если она чистокровная видящая, он не должен чувствовать так много.
Стиснув зубы, Ник придержал для неё дверь, наблюдая, как она выходит и буквально кипит эмоциями. Ощущая каждый нюанс её бурлящих эмоций.
Он пожалеет об этом.
Бл*дь, он знал, что пожалеет об этом.
Но, как и в большинстве случаев с Уинтер, эта дверь уже закрылась.
