Текст книги "Щит (ЛП)"

Автор книги: Дж. С. Андрижески

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 36 страниц)

– Ты сказал, что знаешь! Ты сказал, что он доверился тебе!

Старик издал очередной болезненный, скрипучий смешок.

– Я же говорю. Скорее всего, он убил твоего драгоценного Учителя собственными руками!

– Ты не так уж далёк от правды, старик, – сказал Териан, поднимая пистолет. – Но вы так и не ответили на мой вопрос.

Женщина воздела руки к Териану в своего рода умоляющей просьбе, её взгляд нервно метался между ним и мальчиком.

– Ты должен понять. Это делалось ради его же защиты. Ради защиты всех нас! Мы хорошо его кормим…

Териан издал резкий смешок.

– Да. Это же практически Ритц-Карлтон. Но я здесь не для того, чтобы отшлёпать вас за навыки ведения домашнего хозяйства, фрейлейн, – и все же он к некоторому своему удивлению осознал, что злится. Невообразимо злится. Он просто в ярости. Его рука дрожала, когда он показал ею на двух «монахов». Просто немыслимо, чтобы они держали любого видящего в таком месте, и тем более видящего с такими структурами.

То, что Галейт мог быть частью такого издевательства…

– Снимите с него цепи, – сказал Териан, показывая в сторону мальчика пистолетом.

– Немедленно.

От лица женщина отхлынуло ещё больше крови.

– Сэр?

– Вы его слышали. Он пойдёт со мной. А теперь снимите с него цепи.

– Сэр! Вы не понимаете! Его ошейник… сдерживающий вайр на его зрении крепится к цепи. Это гарантия, чтобы никто не попытался уйти с ним!

Она умолкла, когда Териан поднёс дуло пистолета к её лицу. Териан наклонил голову набок, пристально уставившись на неё. Женщина посмотрела на мальчика, затем обратно на Териана.

– Вы не понимаете, что вы творите! – закричала она. – Нельзя допускать, чтобы он покинул это место!

– Мальчик не причинит мне вреда. Ведь так, приятель?

– Нет. Я не причиню вреда, – он помедлил. – …Тебе.

Териан улыбнулся.

– Видите? Мы станем приятелями, я и этот красавчик-дьявол.

Старик с кровоточащей рукой рассмеялся, остановившись лишь тогда, когда зашёлся в пароксизме сиплого кашля. Он сплюнул комок мокроты в сторону мальчика. Вытерев рот одеждой, на которой от грязи образовалась корка, он наконец заговорил.

– Я сниму с него цепи, – в его голосе звучали нотки обречённости. – Я это сделаю… я отпущу мелкого ублюдка. Это моё дело.

– Меренье, нет! – закричала женщина, но Териан замахнулся на неё пистолетом и не дал пойти за мужчиной.

Старик, хромая, пересёк комнату, все ещё зажимая руку одеждой.

Мальчик стоял совершенно неподвижно, когда Меренье добрался до него. Он не шевелился, пока старик возился с металлическим ошейником на его шее. До тех пор Териан и не замечал его, поскольку он идеально сливался с тоном грязной шеи.

Однако теперь, увидев его, Териан осознал, насколько древним был ошейник.

Вместо светлых, тонких гибридно-органических металлов, которые использовались на видящих в загонах сверху, ошейник мальчика висел на его шее несколькими дюймами железа – кажется, железа. Органическая кожа снаружи выглядела так, словно происходила от какой-то рептилии.

Вместо сканера сетчатки или какого-то другого считывающего устройства, которое открывалось большим пальцем, сзади находилось железное кольцо, соединявшееся с толстой цепью, которая была прикручена к стене над горой тряпья, где спал мальчик. Цепь даже не предоставляла ему полной свободы передвижения по комнате. Неудивительно, что корзина оставалась у двери.

Ощутив, как возвращается его злость, Териан наблюдал, как старик возится с цепью, которую также покрывала органическая кожа.

– Используй ключ, – сказал старик. Его впалые глаза уставились на мальчика. – Используй ключ сейчас же! Я спровоцировал замок.

– Нет! – закричала женщина.

Но Териан уже понял.

Усмехнувшись, он вошёл в Барьерное пространство и осознал, что смотрит на замысловатую структуру, на которой всюду имелись отпечатки aleimi Дигойза и Галейта. Золотое полотно света окутывало мальчика своеобразной красотой, душа его aleimi через органические компоненты ошейника.

Вспомнив символ, который он нашёл в дневнике Дигойза Ревика – тот самый, который он использовал, чтобы одурачить женщину и заставить её думать, будто его послал Галейт – Териан наложил его на Барьерную структуру. Символ идеально встал на свободное место, вплёлся в сдерживающий ошейник на шее мальчика и в его органическую плоть.

Выходя из Барьерного пространства, Четыре услышал звучный щелчок.

Перед глазами прояснилось, и он очутился в кромешной тьме темницы.

Мальчик посмотрел ему в глаза и улыбнулся.

Глава 6
Отвлечение

Я резко проснулась как от толчка, ощущая почти панику.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы осознать её причины. Мне снилось, что он уехал, что он опять оставил меня одну – ещё до того, как я увиделась с ним.

Я лежала, свернувшись полумесяцем на мягком сиденье возле окна без стекла. Впервые открыв глаза, я уставилась в деревянный потолок, поддерживаемый толстыми балками. Дневник Галейта лежал у моей руки там, где я выронила его, когда мои пальцы разжались во сне.

Я гадала, как долго я тут лежала.

Мартышки пронзительно пищали на ветвях деревьев, которые провисали и качались под их весом. Тем временем, видящие шутливо боролись на дворе из камня и травы, который находился на несколько футов ниже моего окна.

Я видела там своего приёмного брата Джона, неловко стоявшего в толпе видящих и наблюдавшего за их борьбой. Его глаза смотрели серьёзно, следя за их движениями. В Сан-Франциско он дошёл до четвертой степени чёрного пояса в Чой Ли Фут, но я знала, что здесь он чувствовал себя неумехой. Даже если не принимать в расчёт его руку, боевые искусства видящих подразумевали много работы с возможностями света, которые Джон просто не мог реализовать. Однако я узнавала выражение его лица, пока он наблюдал за их вознёй; он хотел находиться в самой гуще.

– Да, – произнёс голос позади меня. Тихий щелкающий звук пронзил тишину – такой низкий, что походил на мурлыканье. – Теперь все хорошо. Мне нужно тренироваться…

Голос зазвучал ещё ниже, и я уже не могла различить слова.

Я задержала дыхание.

Я узнала его низкий голос. Наверное, я узнала бы его даже без немецкого акцента.

Его звучание повлияло на меня сильнее, чем я ожидала, но он обращался не ко мне. На самом деле, мы пока что не перебросились ни единым словом.

Тем утром Касс вновь встретила меня на вертолётной площадке.

Мы с ней отправились на рынок Сиртауна, бродили по лабиринту палаток, где люди и видящие торговали одеялами, одеждой, молитвенными чётками, переносными механическими молитвенными колёсами и тибетскими момо – пельмешками с начинкой, к которым я быстро пристрастилась. Касс купила платок и пару серёжек. Они с Джоном здесь неплохо устроились в плане денег. Оба работали по несколько часов в день, преподавая видящим английский.

К тому времени, когда я вернулась в лагерь, большинство видящих закончили свои утренние ритуалы из чая, медитации и общения в обширных садах за комплексом.

Джон отказался встречать меня на платформе, убеждённый, что у меня развились суицидальные наклонности, раз у меня появилась внезапная необходимость находиться на передовой «каждый чёртов день», как он выразился. Думаю, на самом деле Джон злился потому, что ожидал, что все это прекратится, как только Ревик вернётся.

А он вернулся накануне ночью.

Признаюсь, Ревик отчасти являлся причиной, по которой я решила поехать тем утром.

На время полёта его накачали наркотиками, что стандартно для целей безопасности перевозки, но он не проснулся в то время, когда они ожидали. Они рассчитывали такие вещи вплоть до минуты, особенно когда речь шла о разведчиках, но мне уже сказали, что у Ревика имелась противоположная склонность – то есть, он с большей вероятностью просыпался от дозы раньше, а не позже.

Более того, им пришлось подбирать для него индивидуальные дозировки, чтобы он вообще уснул.

Я беспокоилась, что они дали ему слишком много, но ухаживающие за ним видящие сказали, что это не так. Они объяснили, что на последнем этапе полёта он перенёс какой-то «удар» – в смысле, другой видящий или видящие засекли его в Барьере.

Кто бы это ни был, они осушили его свет почти до опасного уровня.

Когда я вернулась, он все ещё не проснулся, и я забеспокоилась ещё сильнее.

Мне сказали, что с ним все хорошо.

Его показатели стабилизировались, и он вновь нормально восполнял свой свет. Я попыталась лежать рядом с ним, думая, что смогу ускорить этот процесс, но с болью разделения я продержалась примерно десять минут и опять вернулась на сиденье у окна.

Я все равно провела там большую часть ночи, уложив голову на подушку и глядя в окно. Я ждала, когда он проснётся, и твердила себе, что не беспокоюсь.

Должно быть, я сама заснула.

Теперь у Ревика появилась компания. Должно быть, Вэш пришёл, пока я дремала.

Слушая тон их голосов, я поймала себя на сожалении, что не поспала в другом месте. Однако я не хотела прерывать и уж тем более уходить.

Голос пожилого видящего зазвучал разборчивее.

– …Я так сожалею, сын мой.

Я слышала, как он говорит что-то ещё, но потеряла его слова в эмоциях, которые ощущала вокруг них.

Ревик ответил ему, но на незнакомом мне языке.

Вэш подвинулся на кровати, заставив пружины скрипнуть.

– То, что они сказали мне – правда? Теперь ты помнишь больше?

Я сглотнула, ещё сильнее жалея, что не легла спать в другой комнате.

Я не хотела подслушивать ничего из того, что он сам не готов мне рассказать, но сложно было не прислушаться к его ответу. Ревик утратил большую часть воспоминаний, когда ушёл из Шулеров. Теперь, читая дневники Галейта, я имела более ясное представление, какими были для него эти годы.

Я также все чаще задавалась вопросом, была ли потеря памяти таким уж плохим явлением.

В той жизни он был женат. На другой, имею в виду.

Однако в их случае это в большей степени являлось «настоящим» браком. Благодаря Галейту, я даже уловила кусочек их свадебной церемонии из Барьера, и Ревик выглядел чертовски привлекательно в смокинге. Судя по тому, каким счастливым он выглядел в тот один момент, кажется, идея брака его вполне устраивала.

Иными словами, его брак с Элизой не сводился к ночи, когда два почти-незнакомца слишком глубоко вплелись в свет друг друга и нечаянно дали начало энергетической связи, которая образовывала первую стадию брака видящих.

И скорее всего, за его браком с Элизой не следовали несколько недель злости, недопонимания, дружбы, отсутствия секса, просьбы о разводе, и наконец, супружеской неверности.

Нет, все это – его брак со мной.

Через окно я наблюдала, как видящие продолжают драться, а их земляной круг превращается в утоптанные влажные участки, а затем и в грязь. Кажется, они не замечали этого, сходясь друг с другом, борясь, выполняя захваты, меняя позиции и снова сходясь в драке. По их рядам прокатились смешки, когда более маленький противник подставил другому подножку, отчего тот приземлился на спину.

Я старалась не слышать эмоции, окутывавшие слова Вэша.

– Мне не стоило тебя отпускать. Ты был так решительно настроен, что это обязательно должен сделать ты.

Ревик ответил слишком тихо, чтобы я разобрала слова.

Он лежал, закутавшись в шкуры и приподнявшись на подушках. Ощущая проблески его света, я вновь осознала, как долго я его не видела, и как мало времени мы провели вместе до этого. В лондонском аэропорту Гатвик, сразу после того, как все устаканилось, у нас было всего около десяти минут, чтобы попрощаться перед тем, как его забрали разведчики.

Это время в основном ушло на поцелуи.

Однако он попросил меня дождаться его. Это единственный раз, когда он хоть что-то сказал мне о наших отношениях.

Я добралась в Индию на самолёте и поезде, проехав через Восточную Европу.

Ревик, напротив, проделал большую часть пути на грузовом корабле, отправившись до мыса Доброй Надежды на самой южной точке Африки и вверх по Суэцкому каналу, пока его не доставили по суше в Каир.

Это заняло четыре месяца. Они пообещали мне, что пройдёт не больше трёх. Я поймала себя на том, что вспоминаю выражение его лица, когда они уводили его прочь.

Я все ещё смотрела на борющихся видящих, не замечая их на самом деле…

… когда дверь позади меня тихо закрылась.

Я перестала дышать, но на протяжении долгого мгновения ничего не происходило.

Я гадала, не ждёт ли он меня. Я мысленно приготовилась, пытаясь решить, стоит ли мне заговорить.

– Элли? – его акцент стал заметнее.

Я сделала вдох. Мне хотелось кое-что сказать ему – при условии, что он вообще хочет об этом говорить. Я вполне уверена, что этот разговор должен произойти.

Я также знала, что все, что он может сказать в следующие несколько минут, запросто способно полностью выбить меня из колеи. Я держала свой aleimi плотно обёрнутым вокруг моего физического тела, когда соскользнула с сиденья у окна, позволив босым ногам коснуться пола.

И все же вид его, проснувшегося и сидящего, заставил меня помедлить.

Его черные волосы были подстрижены.

Теперь они стали короткими – может, даже короче, чем я когда-либо видела у него. Ревик все ещё выглядел худым, хотя синяки на лице и шее по большей части сошли. Я также видела шрамы, и не все они выглядели старыми. Бледное, красноватое кольцо все ещё виднелось у основания его шеи, и это не просто сходящий синяк; это выглядело почти как ожог.

Но не отличия выбивали меня из колеи.

А то, в чем он остался прежним.

Его бледные, почти бесцветные глаза изучали меня безо всякого выражения. Его узкое лицо как будто не шевелилось, ни капли не состарилось, хоть скулы выделялись сильнее, чем до его пребывания в плену у Териана. Линии его подбородка и контур лица казались более угловатыми, но тонкие губы выглядели точно так же. Он был одет в мягкую серую футболку, в которой был, когда его только принесли. Его руки казались меньше, но в то же время такими же мускулистыми и словно менее молодыми, чем его лицо.

Я сделала несколько шагов в его сторону и остановилась. Скрестила руки на груди.

Я знала, что это, наверное, могло показаться немного агрессивным, но ощущалось скорее оборонительным жестом – особенно поскольку я не могла вспомнить ни единого спора с ним, где я бы победила. К тому же, я знала Ревика.

– Ты в порядке? – я поколебалась. – Тебе что-нибудь нужно?

Я видела, как Ревик вытирает глаза основанием ладони, и сглотнула, осознав, что плакал не только Вэш. Проклятье. Я почувствовала, что смягчаюсь сильнее, чем нужно. Ревик ласково похлопал по шкурам рядом с собой, осторожно не отводя от меня взгляда.

– Мы можем поговорить? – спросил он. Его голос звучал как всегда вежливо.

Я покачала головой, издавая своеобразный лишённый юмора смешок.

– Нет. Пока нет. Не вот так.

– Ты злишься, – сказал он.

– Нет, – я удивлённо покачала головой. – Нет, я не злюсь, – я помедлила, подумав над его вопросом, затем над своими словами. – Просто мне нужна минутка, думаю. И нам стоит поговорить, да, но я предпочла бы сделать это отсюда. Если ты не возражаешь.

Ревик кивнул, прислонившись к стене. Кажется, этого он тоже ожидал. А может, он читал меня. С ним сложно сказать.

– Ты хочешь поговорить, – сказал он. – Это по поводу развода, Элли?

Его слова ударили по мне почти с физической силой. Я сглотнула, отвернувшись.

Ревик вернулся к этому – к обсуждению развода. Не знаю, почему это должно меня удивлять. Это последнее, о чем он просил меня, когда мы говорили на корабле.

И все же это практически лишило меня дара речи. Я вообще не знала, как продолжать разговор после этого.

Я увидела, как Ревик осознал свою ошибку.

Поколебавшись, он скрестил руки на груди и переместил свой вес на кровати. Его глаза с прищуром всматривались в мои.

– Тогда что?

– Слушай, – я прикусила язык.

На мгновение я поколебалась, стараясь собраться с мыслями, которые разбегались в разные стороны, как только мы оказывались лицом к лицу. Я отвернулась, крепче скрещивая руки на груди.

– Я ничего не подразумеваю под этими словами. Правда, не подразумеваю. Но я не хочу, чтобы ты думал, что наши отношения просто станут…

Я остановилась, заново обдумав такой подход.

– Я не знаю, чего ты хочешь… или чего, по-твоему, я…

Я снова умолкла, заново обдумав и такой подход.

– Слушай, – сказала я наконец. Я выдохнула, поднимая взгляд. – Мы можем поговорить о разводе, если ты того хочешь. Все хорошо. И в этом отношении я поступлю так, как хочешь ты, – я сглотнула, посмотрев ему в глаза. – Но я влюблена в тебя, Ревик. Ты должен это знать.

Я ощутила его шок. Это чувство заставило меня мгновенно остановиться.

Я открыла рот, собираясь пролепетать что-нибудь, чтобы перебить сказанное… когда его aleimi вдруг заискрил.

– Элисон, – эмоции наполнили его голос. – Элисон… боги. Иди сюда…

Увидев выражение его лица, я не смогла дышать. В его глазах проступила интенсивность; они буквально сделались ярче. Когда Ревик подался вперёд, потянулся ко мне своим светом, я увернулась от него, поднимая ладонь.

– Подожди, – мои плечи расслабились. Я испытала облегчение от его реакции, но в то же время совершенно растерялась. Я заставила себя говорить ровно. – Я люблю тебя… и с этим все ясно. Однако я не знаю, ясно ли хоть что-то ещё между нами, – медленно качая головой, я снова скрестила руки на груди. – Я правда не думаю, что могу и дальше продолжать вот так. Не в таких отношениях, какие у нас были.

Я подняла взгляд, занервничав из-за его молчания.

Ревик все ещё пристально смотрел на меня, явно находясь на какой-то стадии неверия.

– Ты должен сказать мне, чего ты хочешь, – добавила я. – Не смягчай выражения. Мне это не нужно, правда, не нужно. Просто выскажись предельно ясно. Пожалуйста… постарайся высказаться ясно. Пока мы не перешли к…. – я слегка покраснела, жестикулируя руками. – …ну ты понимаешь. Дружелюбной фазе.

Дождавшись понимания в его глазах, я снова скрестила руки на груди. Я сохраняла спокойный, будничный тон.

– Окей. Наверное, мне стоит спросить первой. Ты все ещё хочешь развода?

– Нет.

Это слово прозвучало мгновенно, без капли сомнения.

Я немного расслабилась, кивнув.

– Ладно. Так что это значит? Для тебя, имею в виду, – я поколебалась, всматриваясь в его глаза. – …и если здесь есть какой-то обычай видящих или подтекст, который связан с воспитанием в традициях видящих, не мог бы ты объяснить это мне? Иначе я практически гарантирую, что не пойму.

Я сделала вдох, когда его настороженный взгляд угас.

Я смотрела, как Ревик тоже делает вздох, привлекая свой свет обратно к телу. Он уставился в изножье кровати, большим пальцем потирая свою голую руку и думая. Затем он прочистил горло и поднял взгляд. Он стиснул зубы, всматриваясь в мои глаза.

– Я хочу заняться с тобой любовью, Элли.

Я почувствовала, как моё лицо заливает теплом.

– Окей. Ну, эту часть я вроде как знала. Я не совсем это имела в…

Но Ревик уже качал головой.

– Что? – спросила я, крепче сжимая руки на груди.

– Я не думаю, что нам стоит это делать, – сказал он.

Я слегка вздрогнула.

– О. Ладно.

Ревик добавил:

– Сейчас, Элли. Только прямо сейчас. Ближайшие несколько недель. Может, дольше. Нам стоит повременить.

Я подтянула свой aleimi ближе к телу.

– Конечно. Все хорошо.

– Элли, – он подождал, когда я посмотрю на него. – Ты не понимаешь.

– Ладно, – я кивнула, подавляя желание стиснуть зубы. – Тогда ты можешь мне объяснить? Это какая-то традиция?

Ревик покачал головой, тихо щёлкнув языком.

– Нет, – он сделал вдох. – Я просто хочу, чтобы ты была уверена.

– Ты хочешь, чтобы я была уверена?

– Да.

Последовало очередное молчание. В этот раз я поймала себя на том, что с трудом удерживаю спокойное лицо. Я поджала губы.

– Ладно, – сказала я. – Но ведь это зависит от меня?

– Я хочу, чтобы ты побыла со мной. Без секса.

– Разве мы уже не проводили время вместе? – переспросила я. – … Месяцы ведь прошли?

– Да, – Ревик крепче скрестил руки на груди. Его подбородок тоже немного напрягся, но в данный момент Ревик не смотрел на меня. – У тебя не было времени узнать других видящих. Ты оказалась замужем за мной прежде, чем познакомилась с другими мужчинами.

Последовало очередное молчание. Я тоже крепче скрестила руки.

– Теперь-то я познакомилась с другими мужчинами, – сказала я.

– Элли, – Ревик бросил на меня предостерегающий взгляд. – Не надо.

Слегка недоумевая, я всматривалась в его лицо, когда он отвернулся.

Ещё несколько секунд ни один из нас не сказал ни слова, и я вздохнула.

– Ладно, – сказала я. – Так что это значит? Ты хочешь, чтобы мы какое-то время просто встречались? Или ты хочешь, чтобы я встречалась с другими людьми?

Что-то промелькнуло в его выражении лица. Ощутив от него импульс, я вздохнула.

– Ревик, расслабься, ладно? Я не хочу встречаться с другими парнями. Я пытаюсь понять, что ты говоришь.

Он не поднимал взгляда.

– Я объясняю кое-что по поводу видящих, – сказал он. – Ты можешь не понимать, на что подписываешься. Это не то же самое…

Он умолк, немного поджав губы, и сделал неопределённый жест.

– Не то же самое? – переспросила я.

– Не то же самое, что заниматься сексом с человеком, – сказал Ревик. – Или даже… – я видела, как дёрнулся его кадык. – …с видящим, с которым вы не женаты, Элли.

– Ревик, – я постаралась контролировать своё нетерпение. – Ты можешь просто выложить все, как есть? Пожалуйста. Что бы там ни было. Просто скажи это.

Его взгляд метнулся обратно ко мне, и там виднелась некая сосредоточенность. В ней я видела эмоциональную реакцию, которую не совсем могла истолковать – настолько интенсивную реакцию, что я невольно помедлила. Моё раздражение стихло, и я лишь продолжала смотреть на него.

Ревику некомфортно вести этот разговор, осознала я. Он чертовски нервничал, не только из-за своих чувств, но и из-за того, как я могла отреагировать. Он говорил серьёзно, предлагая не заниматься сексом. Он действительно чувствовал, что так для нас будет правильно, и теперь он волновался, что я не соглашусь – или хуже того, обижусь.

Тогда до меня дошло, что я делала. Я спорила с ним, когда он сказал, что не хочет секса.

Я почувствовала, как моё лицо заливает жаром.

– Прости, – я покачала головой, отводя взгляд. – Ревик, прости меня. Конечно, меня это полностью устраивает, – засунув руки в карманы, я посмотрела в окно, где из-за облаков выглянуло солнышко. – Эй, как ты смотришь на то, чтобы прогуляться? Может, нам стоит достать тебе еды. Мы могли бы поговорить по дороге.

Ревик покачал головой. В его голосе и лице проступило неприкрытое раздражение.

– Элли… боги. Как бы мне хотелось просто…

Я сглотнула и ждала, когда он снова умолк.

Какое-то время Ревик просто сидел там, обхватив голову руками. Когда он заговорил в следующий раз, в его голос вернулось спокойствие.

– Я не сержусь из-за твоих вопросов, – сказал он. – Я просто не знаю, как сказать, чтобы ты поняла, – подняв взгляд, он вздохнул при виде выражения моего лица, затем посмотрел обратно на кровать. – Секс сделает нас женатыми – в таком плане, в котором мы не женаты сейчас. Поэтому я колебался ранее, на корабле, – откинувшись назад, он добавил: – Когда мы займёмся сексом, это изменит положение вещей. Ты понимаешь? Это скорее всего на какое-то время выбьет нас обоих из колеи.

– Из колеи, – я настороженно всматривалась в его лицо. – В каком смысле – выбьет из колеи?

Ревик сделал неопределённый жест одной рукой.

– Часть из этого будет временной. Боль разделения… та боль, которую мы ощущаем, когда находимся рядом… на какое-то время она усилится. Все может стать намного хуже. Я не знаю, как долго это будет продолжаться.

– Ладно, – я сглотнула, кивнув. – Это первое. Что ещё?

Казалось, Ревику было неловко.

– Если мы завершим процесс бракосочетания, продолжительность наших жизней, скорее всего, будет зависеть друг от друга, – увидев мой, должно быть, озадаченный взгляд, он сказал: – Когда я умру, умрёшь и ты. И наоборот.

– О, – подумав об этом, я медленно кивнула. Логично, учитывая, что я знала о видящих. – Ладно. Что ещё?

Выдохнув, Ревик покосился в окно, щёлкнув языком.

– Естественно, ты относишься к этому легкомысленно, – однако его голос звучал спокойнее, словно он немного расслабился. Ревик снова посмотрел на меня. – Ладно, есть ещё кое-что. Я никогда прежде не был женат на видящей, но судя по тому, что мне известно, скорее всего, это сделает нас иррациональными.

Увидев изгиб моих губ, Ревик перебил меня.

– …Более иррациональными, Элли. Пока связь не будет завершена, собственничество станет ещё хуже. Нам придётся быть осторожными друг с другом. Очень осторожными, – он оценивал мой взгляд. – Мне нужно услышать от тебя кое-что по этому поводу.

Я кивнула, скрещивая руки на груди.

– Ладно.

Ревик сделал очередной вдох.

– Я хочу заключить соглашение, – сказал он. – Официальное соглашение. Относительно других людей, – должно быть, он прочёл часть моих мыслей, потому что когда я вновь посмотрела на него, в его глазах светилось неприкрытое изумление. – Соглашение, полностью противоположное тому, о чем ты думаешь. Это верность. Я не буду комментировать мысли «может, это не для меня» относительно того, что я только что услышал.

– Но разве брак не подразумевает верность? – спросила я. – Для видящих, имею в виду?

– Подразумевает. Но тебя воспитывали не как видящую, – в его глазах промелькнула тень. – Для нас важен не только физический аспект.

– Ладно, – подтолкнула я, взмахом руки побуждая его продолжать. – Ну. Объясни это.

Его взгляд ожесточился. На мгновение его акцент усилился.

– То есть, если мы сделаем это… этот пробный период… я бы хотел попросить тебя о моногамии.

Я озадаченно прикусила губу.

Я не была ни с кем после бармена Ника в Сан-Франциско… а это случилось так давно, что я не собиралась признаваться вслух, сколько времени прошло с тех пор. Тем более я не собиралась признаваться Ревику. Кроме того, он же должен знать об этом. Не похоже, чтобы я могла скрыть такое от него. Он действительно хотел заставить меня обсуждать эту тему?

– Это не проблема, Ревик, – сказала я.

Он поднял на меня взгляд.

– Я имею в виду моногамию по меркам видящих, Элли.

Я убрала волосы со своих глаз, снова выдыхая.

– Ревик. Пожалуйста. Выкладывай все как есть. Ты хочешь что-то сказать. Ну так просто скажи это.

Он кивнул.

– Ладно, – его подбородок напрягся. – Я бы хотел попросить тебя не заниматься физическим или Барьерным сексом с людьми или другими видящими. Во время этого периода, – его пальцы дёрнули шкуры животных. – И ничего приблизительно напоминающего секс. Если у тебя есть такие… любовники… я прошу тебя порвать с ними. Пока между нами все не разрешится. Это официальная просьба, Элли.

Я наконец поняла, что его беспокоило.

Была одна ночь, много месяцев назад, когда Териан все ещё удерживал Ревика у себя, а я думала, что он мёртв. Тогда я и мой видящий-телохранитель, Мэйгар, занимались в Барьере тем, что видимо, в понимании Ревика считалось изменой.

Ревик явно не забыл об этом.

Я не знала, то ли мне рассмеяться, то ли указать на очевидную иронию. В итоге я сделала и то, и другое.

– Ты будешь читать мне лекции о супружеской верности? – переспросила я. – Серьёзно.

– Возможно, – Ревик говорил так, словно ни капли не шутил. – Элисон, я сожалею о своём поступке, но я сделал это не ради желания быть с другими людьми.

Я кивнула, не веря ни единому слову.

– Ладно.

Он прищурился.

– Я не хотел, чтобы мы поженились, – сказал он. – Я вообще не хотел жениться. Но я хотел секса с тобой. Временами – очень сильно. Это отвлекало. Я занимался сексом с другими людьми, чтобы выиграть себе время.

Увидев, как я вздрогнула, Ревик крепче скрестил руки на груди.

– Сейчас я не намерен и дальше вести себя так. Если же этого хочешь ты, нам стоит разорвать связь… пока мы не консуммировали брак… и постараться быть друзьями.

Он помрачнел прямо перед тем, как поднять взгляд.

– Я бы никогда не причинил тебе боль, Элли. Никогда. Я никогда не хотел, чтобы ты боялась этого – только не с моей стороны. Но для меня это камень преткновения. Я и без того достаточно ревнив…

– Ревнив? – я издала отрывистый смешок, уставившись на него. – Иисусе… Ревик. Я никогда не давала тебе ни единого повода…

– Я влюблён в тебя, – сказал он.

Это предложение заставило меня замолчать. Я открыла рот, чтобы ответить, и закрыла обратно.

Моё молчание, кажется, тоже выбило его из колеи.

Когда Ревик отвернулся, я заставила себя дышать, а затем подумать.

Не позволив себе усомниться в этом хоть на секунду, я сдвинулась с места. Пройдя разделявшее нас расстояние, я села на край кровати. Я постаралась сесть достаточно далеко и не касалась никакой части его света.

– Ревик, – я сосредоточилась на его руках со сбитыми костяшками, которые лежали на шкурах карамельного цвета. Я накрыла ладонью его ногу. – Эта моногамия меня устраивает. Ты должен это понимать, даже если ты, ну… беспокоишься.

Когда он промолчал, я сделала вдох.

– Меня это более чем устраивает. Я тоже этого хочу.

Я вновь помедлила, сохраняя спокойный тон и пожимая плечами.

– Просто, знаешь, если ты снова отвлечёшься… или ещё что… скажи мне. Прежде чем ты что-то предпримешь в этом отношении. Предупреди меня, хотя бы.

Ревик перевёл на меня взгляд, изучая мои глаза.

Я уже собиралась встать, когда его свет обвился вокруг меня.

Там жило что-то вроде чувства вины, которого я избегала. Его свет скользнул глубже, вплетаясь в меня, пока боль не стала шёпотом течь по венам aleimi, вибрировать под кожей. Я напряглась, когда боль усилилась. Я с трудом удерживала его взгляд, когда Ревик открылся для меня, вливая ещё больше своей сущности в голос.

– Элли, – произнёс он. – Как только мы это сделаем, мы уже ничего не сможем отменить. Не думаю, что даже Вэш смог бы что-нибудь предпринять.

– Ревик, если ты этого не хочешь, то все хорошо, я понимаю…

– Хочу, – его боль на мгновение усилилась. – …Правда, хочу, Элли, больше всего на свете. Это откладывание не ради меня. Я хочу, чтобы ты точно, точно была уверена.

– А ты сам настолько уверен? – спросила я.

– Я старше тебя, – сказал Ревик. – Я был с другими видящими.

Я улыбнулась, хоть мне и не хотелось.

– Ага. Я знаю.

– Элли, – его свет скользнул ещё глубже. Я сглотнула, едва выдерживая его взгляд. – Элли… мне больше не понадобятся отвлечения. Я обещаю.

Я кивнула. Когда он больше ничего не сказал, я немного подвинулась на кровати, отделяясь от его света. Я делала это в основном для того, чтобы дать себе пространство подумать. Все ещё чувствуя на себе его взгляд, я посмотрела в окно.

Солнце выглянуло по-настоящему.

Гигантские облака все ещё виднелись вокруг вершин, но небо сделалось насыщенного синего цвета. Я наблюдала за птицами на освещённой бамбуковой крыше. Одна маленькая коричневая птичка играла в лужице в изгибе доски. Она встряхивалась так, чтобы капельки разлетались вокруг туманом, а потом пила головкой. Другая птичка зачирикала, желая отвоевать ту же лужицу.