Текст книги "Щит (ЛП)"
Автор книги: Дж. С. Андрижески
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 36 страниц)
Заметив выражение его лица, она нахмурилась и покосилась на меня.
– Наша девочка пользуется популярностью, – пробормотала она на прекси, обращаясь к Териану. В этот раз в её словах не звучало веселья. – Наверное, нам стоит попытаться удержать её под рукой. Хотя бы на какое-то время.
– Она знает прекси, Рейвен, – спокойно сказал Териан. – И мальчик тоже.
Женщина пожала плечами, ярко-голубые глаза выражали безразличие.
Мэйгар выругался так громко, что я вздрогнула. Взглянув на него, увидев тёмный взгляд его глаз, я попятилась за мальчика.
– Проклятье, – его голос переполнился яростью. – Я же тебе сказал, что ей нужен врач! – он показал в мою сторону. – Я думал, ты займёшься этим, Шулер!
Я видела, как скандинав переглянулся с Элан, и осознала, что слова Мэйгара адресовались ему. Я с трудом следила за ходом разговора.
Мэйгар знал Териана? Достаточно хорошо, чтобы орать на него?
Мэйгар сверлил скандинава суровым взглядом.
– Что ты творишь, позволяя этому маленькому чудику лапать её? – спросил он. – Доставь её к врачу! Немедленно!
Скандинав посмотрел на меня.
Вместо того чтобы широко улыбнуться, как я ожидала, он нахмурил брови. Это хмурое выражение казалось таким искренним, что я невольно уставилась на него.
Сделав это, я осознала, что он действительно может стирать собственные воспоминания, чтобы не дать мальчику почувствовать то, что он сделал.
– Твой мальчик прав, – сказал он, обращаясь к Рейвен, и шагнул вперёд.
– Видишь? – презрительно сказала она. – Она хочет умереть.
– Нет, – возразил Териан, щёлкнув языком от беспокойства и раздражения. – Я так не думаю, – он повысил голос. – Нензи? – в его голосе звучало глубинное беспокойство. – Что случилось с Элисон? Она в порядке? Похоже, у неё идёт кровь.
Нензи поднял руку, заслоняя меня от этих троих.
– Ты сделал это? – спросил Нензи у Териана. – Ты?
– Друг мой! Конечно, нет! Что с ней случилось?
– Скажи мне правду!
– Я не причинял ей вреда, Ненз! Обещаю тебе!
Нензи посмотрел на меня. Прикусив губу, я кивнула.
– Он говорит правду, – сказала я. – Не думаю, что это был он, Нензи.
Мальчик все ещё смотрел на меня, когда Териан дошёл до двери камеры. Я отпрянула, не сумев сдержаться, и стиснула руку Нензи. Посмотрев на меня, затем обратно на Териан, маленький видящий буквально прорычал:
– Оставайся снаружи! Не приближайся к ней!
Териан поколебался, положив руку на дверь. Он посмотрел на меня, затем на мальчика.
– Клянусь тебе, Нензи! Я этого не делал! Она сказала тебе, что это сделал я?
– Если бы она так сказала, ты был бы уже мёртв, – ответил Нензи.
Рейвен тоже повернулась к Териану, и её лицо исказилось от ярости.
– Ну, может быть, если бы ты не ранил его, не оставил прикованным в глуши умирать! – она резко щёлкнула языком в адрес Териана. – Ни еды, ни воды, голышом на солнце! Бомбёжка Сиртауна могла отложить его спасение на дни! Он наверняка мёртв, Терри. Скорее всего, она умирает, потому что он уже мёртв. И ты это знаешь, не так ли?
Териан вздохнул, положив руки на бедра.
– Рейвен, посмотри на неё! Она не умирает от голода. Её избили! Ты ослепла, что ли?
Но я едва слышала его слова. Я ощутила, как мою грудь сдавило.
Меня переполнило такой физической болью, что я не сомневалась – у меня сейчас случится сердечный приступ. Я стиснула свою грудь, стараясь дышать, но будучи уверенной, что дышать я не могу.
– Du relante d’gaos… что ты наделал, – сказала Рейвен. – Посмотри на неё. Её сейчас инфаркт хватит.
– Я это сделал? – с неверием переспросил Териан. – Кто только что трепался о смерти её супруга?
– Ей нужен чёртов доктор, – прорычал Мэйгар.
Он шарахнул ладонью по решёткам клетки.
Этот жест и эмоции, звучавшие в его голосе, на мгновение привели меня в чувство.
Я подняла взгляд, ища любое отвлечение, что угодно, что могло бы отвлечь меня от мысли о Ревике, лежащем голышом на том плато, пока вороны поедают то, что осталось от него после смерти от переохлаждения и обезвоживания.
Я не могла уложить это в голове и не могла сбежать от этого. Это поедало меня изнутри как тошнота по мере того, как образ обретал краски. Я не могла избавиться от этого. Я не могла приблизиться к этому так, чтобы не возникало желания начать бесконтрольно кричать.
Териан сказал мне, что мы с Ревиком не завершили связь.
Он сказал, что если Ревик умрёт, это будет адски больно, но это не должно убить меня. Он сказал мальчику, что это убьёт меня, потому что у него имелись свои причины желать, чтобы Ревик остался в живых. И было предельно ясно, что Нензи убьёт Ревика без весомых оснований.
Когда Териан говорил мне все это, это казалось правдой.
Мысль о том, что я могу выжить после этого, делала все только в разы хуже.
Я принадлежала правительству Соединённых Штатов. Териан и мальчик возьмут меня измором. Нензи был прав, в итоге я образую связь с ним из-за отсутствия других вариантов.
Если я не умру, это никогда не закончится. Никогда.
Насколько я могла предполагать, Вэш и Балидор тоже мертвы… и Джон, и Касс.
Я заплакала. Все болело. Даже без своего света я хотела умереть.
Мэйгар пристально смотрел на меня, неверие в его глазах смешивалось со страхом, который выбивал меня из колеи. На это тяжело было смотреть. Я помнила, что говорил мне Ревик, помнила его уверенность в том, что Мэйгар испытывал ко мне чувства, но я все ещё не могла в это поверить. Как он вообще оказался здесь, со всеми этими людьми? Последнее, что я знала – что он в какой-то коме.
Он все это время работал на Териана?
– Предатель, – пробормотала я, вытирая глаза и пристально глядя на него. – Сраный предатель.
Он удивлённо моргнул, но главным его выражением оставался шок.
Териан сделал одной рукой примирительный жест в сторону Мэйгара.
– Ну? Если ты настаиваешь быть дюжим юным смельчаком. Позаботься об этом, – он повысил голос. – Нензи, этот молодой парень прав. Нам нужно доставить Элисон в медицинское учреждение. Ты разрешишь ему пройти?
Нензи посмотрел на меня. Когда я неохотно кивнула, он нахмурился.
Он посмотрел на Мэйгара. Взгляд его глаз сделался прищуренным, оценивающим.
– Ладно, – произнёс он наконец.
Мэйгар стиснул челюсти. Он посмотрел на мальчика, слыша в его словах то же предупреждение, что и я. Нензи продолжал держать руку передо мной. Его ладонь все ещё стискивала мою руку защищающим жестом – а может быть, властным. Я уже не знала, да и мне было все равно.
Он не причинял мне боли – по крайней мере, непосредственно. В отличие от всех этих людей.
Словно прочитав мои мысли, Мэйгар перевёл взгляд с мальчика на меня. Он уставился на маленькую ладошку на моем бедре, и на мгновение выражение его лица исказилось от отвращения. Я почувствовала, что крепче сжимаю челюсти, но лишь отвернулась, положив подбородок на колено. Нензи взглянул на меня, приласкав моё лицо пальцами.
Мэйгар открыл дверь и вошёл в клетку.
Когда он приблизился к нам, Нензи стиснул мою ногу.
– Не причиняй ей боли, – сказал он. – Пожалуйста. Я убью тебя, если ты так сделаешь… но пожалуйста, не надо.
Мэйгар не потрудился ответить. Он прошёл вглубь клетки. Добравшись до нас двоих, он отодвинул мальчика в сторону, и движения его рук были не слишком-то деликатными. Нензи стерпел это от него – может, потому что он чувствовал намерения Мэйгара, а может, по какой-то другой причине.
Присев рядом со мной, Мэйгар стянул тонкое одеяло с раскладушки позади нас. Он аккуратно накинул его на мою спину и прикрыл меня.
Почему-то от этого простого жеста на мои глаза вновь навернулись слезы.
– Элли? – он коснулся моего лица, смахнув волосы с глаз. – Элли, я сейчас подниму тебя, хорошо?
Я посмотрела на него. На мгновение он вновь показался моим другом, тем, с кем я шутила, пила и пыталась свести с Касс на поезде в Россию. В своём воображении я мельком увидела выражение его лица при нашей последней встрече – тот жёсткий взгляд охотника и пот над верхней губой.
Я хотела спросить его, почему он это сделал.
Вместо этого, вновь прокрутив его вопрос в голове, я кивнула.
Я не шевелилась, пока он просовывал одну руку мне под колени, а другой обхватывал за спину… и поднял. На мгновение я ощутила почти облегчение, когда он прижал меня, свернувшуюся комочком, к своей груди. Я слышала громкое биение его сердца возле уха. Однако он казался настоящим, живым. Не таким, как ходячие трупы Териана, не таким, как женщина с холодными безжизненными глазами, не таким как мальчик, который должен был умереть сотню лет назад. Я заметила, что его руки слегка дрожали. Крепко прижимая меня к груди, он вынес меня из клетки.
Я мельком заметила, что Териан вновь смотрит на меня сосредоточенными янтарными глазами, словно я загадка, требующая решения.
Затем плечо Мэйгара заслонило его, скрыв из виду.
Посмотрев вниз, я увидела Нензи, следовавшего за нами по пятам.
Глава 42
Недобровольный
– Посмотрите вверх, – фонарик посветил в лицо Ревика. – Вправо, – он повернул голову. – Влево, – он повернулся вновь.
Он чувствовал сканер своим светом, зная, что он прослеживает форму его костей под плотью, сверяет его зубы с зубными слепками, зарегистрированными и в местных правоохранительных органах, и в СКАРБ. Он знал, что органика, которую он на себе носил в нательной коже, должна суметь предоставить машине ложную карту, основываясь на очертаниях молодого недобровольного. Также этому поспособствуют детальные протезы, которые он носил, также снабжённые органикой.
Ему не о чем беспокоиться.
И все же он знал, что не будь он в костюме, то его ускорившийся пульс, скорее всего, уже активировал бы тревожный маячок сканера.
Он уже проделывал такое прежде.
Обычно он держал бы все функции своего базового тела под контролем; это базовый навык разведчика, даже не продвинутый уровень. Но он чувствовал, что приближается к ней. Он чувствовал это каждой частью своего тела настолько, чтобы покрыться потом.
Этот фактор он не учёл.
Ревик выбросил это из головы. Теперь уже слишком поздно.
Его свет сложнее замаскировать, чем его лицо и тело. Несколько видящих держали части этой маскировки из Барьера, но чтобы пройти мимо охраны, он полагался на команду Врега, создавшую временное поле, которое подражало свету недобровольного, чью личность он позаимствовал – наложение ключевых маркеров и структурных конфигураций, чтобы одурачить видящих, работавших на входе.
Тут использовалась Барьерная технология, существование которой лишь гипотетически обсуждалось, пока он работал на Семёрку, но Врег и его команда казались уверенными, что они сумеют такое провернуть – по крайней мере, на достаточно долгое время, чтобы провести его внутрь. Сам процесс схож с созданием мобильной конструкции вокруг личности Ревика.
Ревик не задавал слишком много вопросов о сути того, как такое можно сделать, но он не был глуп.
Обычно, для нормального функционирования конструкция должна крепиться к значительной физической массе. Зданию. Кораблю, если он достаточно крупный. Горе или любому крупному скоплению плотного камня. Даже водная масса может сгодиться при определённых обстоятельствах.
Чтобы мобильная конструкция работала, она должна быть закреплена в Барьере.
Учитывая, что большинство Барьерных созданий не действовали прямо на Земле, оставались лишь Дренги – те же существа, которые некогда обеспечивали стабильность Пирамиды Шулеров.
Ревик не задавал вопросов.
И поскольку никто не дал ему другого объяснения, он закрыл вопрос.
Сканер охранника отключился. Человек невербально заговорил в свою гарнитуру, затем посмотрел на их водителя, Врега. Используя жесты пальцами, охранник показал ему проезжать за ворота.
Ревик ощутил, как его сердцебиение ускоряется.
Один барьер миновали.
Они добрались до входа в Восточное Крыло, через который им сказали войти – и клиент, и недобровольный, которым теперь притворялся Ревик. Проверив маркеры безопасности, которые он видел глазами, он осознал, что на самом деле никогда не был в этом здании прежде, даже в качестве туриста.
Он окинул беглым взглядом фасад по обе стороны от входа в Восточное Крыло. Он едва успел рассмотреть стены, промелькнувший сад и деревья, когда машина полностью остановилась. Он не видел знаменитых портиков северных и южных входов, или сада на южной стороне, потому что его заслоняло здание, но влияние структуры и то, что она собой представляла, все равно ударило по Ревику сильнее, чем он ожидал.
Странно думать, что Галейт жил здесь.
Ревик бывал бы здесь чаще, если бы ранее принял другое решение в жизни. Более того, он наверно был бы в штате персонала Галейта.
Охранник приблизился, заглянул внутрь, затем отошёл от дверцы машины, жестом показывая ему выйти из автомобиля.
Ревик дёрнул ручку на двери и скользнул по сидению.
Он перенёс весь свой вес на здоровую ногу, затем одним движением встал. Они вложили подкладки в его обувь, чтобы изменить его походку; он беспокоился лишь о хромоте. Он крепко ставил больную ногу, выходя вперёд вместе с другим видящим и ровно распределяя весь свой вес. Скользнув между тремя другими разведчиками, вышедшими из машины после него, он источал своим светом скуку, и даже подмигнул охраннику, когда тот начал слишком пристально присматриваться к нему.
Нахмурившись, человек отвёл взгляд.
Как и с Ревиком, данные трёх других разведчиков подогнали под структуру костей, световые маркеры и черты лица трёх конкретных видящих из того же дома.
В отличие от него, они сделали все это, фальсифицируя данные и не надевая протезы. Это минимизировало шансы поимки, если как можно меньше видящих будут полагаться на органику, чтобы обдурить сканирующее оборудование. Кроме того, у охраны не было причин разыскивать троих других.
И все же кое-какой риск существовал. Териан мог знать его контакты в Штатах. Однако крайне мала вероятность, что он сам будет отслеживать записи камер безопасности, сколько бы тел у него ни имелось.
В любом случае, план заключался в том, чтобы отложить узнавание, а не избежать его полностью.
Все трое были одеты в дорогие костюмы и тонкие, лёгкие ошейники сдерживания видящих, которые легко не заметить беглым взглядом – во всяком случае, беглым взглядом человека. Ревик знал, что наружность не одурачит того, кто на самом деле работал здесь, будь то видящий или человек.
Он держал свой свет сосредоточенным на отпечатке недобровольного, которого он изображал.
Их одежда, волосы и внешность в целом заставляли людей, встречавшихся им в коридорах, не присматриваться к ним слишком тщательно.
Как минимум двое из тех, кого встретил Ревик, заметили ошейники, но никак не отреагировали, если не считать беглого повторного взгляда. Один взглянул на своего коллегу, вскинув бровь. Очевидно, большая часть персонала знала о пристрастиях высших чинов.
И женщины тоже приковывали взгляды, конечно же.
Сильнее всего щекотала нервы скорее психологическая часть, нежели какая-то конкретная угроза. Шагая через вход для посетителей на восточной стороне основного здания, Ревик осознал, что ему сложно не таращиться на различные детали обстановки, когда они вошли в центральный коридор, миновали некоторые из самых известных помещений на первом этаже. Количество прохожих тут же увеличилось, и он заметил, что добавилось ещё минимум три человека, наблюдавших за ними со стороны – незаметно, конечно же, но это явно была Секретная служба, и они вооружены.
Ревик держал взгляд опущенным, сосредоточившись на мужчине, который их вёл, как и проинструктировали охранники на воротах. И все же он замечал некоторые вещи. Тут дверь, там окна, проход, который он в своей голове привязывал к тому или иному фрагменту карты. Он не слишком хорошо был знаком с планом здания, пока не начал эту операцию, но он узнавал картины, промелькнувшие ковровые дорожки и пролёты лестниц, расположение окон и проходов.
Конечно, ему приходилось больше полагаться на физическое зрение и слух.
Он носил макет ошейника, который источал Барьерные помехи, но не блокировал его зрение по-настоящему, но здесь даже небрежное сканирование не останется незамеченным. Ревик чувствовал щиты конструкции, время от времени задевавшие его свет, и они были плотными, многослойными.
Однако команда снаружи все равно должна суметь его почувствовать.
Они добрались до другого конца центрального холла, миновали два портика, и Ревик ощутил, что слегка расслабляется. Он чувствовал запахи кухни, поэтому знал, что они уже близки к лифту, который, по словам недобровольного, служил для него единственным способом добраться до места назначения на втором этаже.
Пришло время послать вспышку – небольшую, по крайней мере. Дать им что-нибудь, по чему можно будет оценить ход времени с его стороны.
Он вошёл в лифт с двумя другими видящими и сложил руки на пояснице, тихо посвистывая.
«Малина», – подумал он отчётливо, позволяя шепотку голода прилипнуть к этому слову.
Он позволил своему разуму блуждать, скользнув обратно в скуку недобровольного, подумав о том, что он сделает потом, как он и его друзья будут под кайфом смотреть старые фильмы, отходя от стимуляторов, которые клиент скажет ему принять, чтобы усилить их реакции друг на друга.
Он позволил себе также подумать о клиенте, в каком он может быть настроении, сколько других там может оказаться.
Позволив этой мысли сформироваться, он взглянул на Тобиаса, одного из людей Врега, который тоже притворялся недобровольным. Он единственный из команды Врега сумел имитировать маркеры профессионала – хотя бы до приличной степени.
Они представили его клиенту как новичка, что, конечно же, заинтриговало его.
Ревик легонько пожал одним плечом.
– Ставлю десять долларов, что их четверо, – сказал он.
– Двадцать, – парировал Тобиас. – И ужин.
Охранник покосился на них, позволив себе слабую улыбку.
– Он что-то знает, – сказал Ревик. – Сколько?
Охранник пожал плечами на человеческий лад, но улыбка не сошла с его лица.
– Я не знаю, как вы, ледянокровки, это делаете… честно.
– Да брось, – Кэт, стоявшая по другую сторону, улыбнулась. Она прикоснулась к его руке, позволив завитку её света выплеснуться наружу и обвиться вокруг его ноги. – Пойдём с нами, – пробормотала она. – Я тебе покажу, раз тебе так любопытно.
Охранник опустил глаза, позволив взгляду нарочито пробежаться по её телу. Она, как и Уллиса, надела облегающий костюм, пошитый на заказ. Он вскинул бровь.
– Ни капельки, – ровно сказал охранник.
И все же Ревик чувствовал, что мужчина реагирует на неё. Ему пришлось приложить усилия, чтобы не отойти от места, где они стояли. Не показывая этого лицом, он окинул человека взглядом и криво улыбнулся Тобиасу.
– Ты работаешь на них круглый год, – пошутил Ревик. – Мы здесь на несколько часов. И кто здесь чокнутый?
– Не дразни его, Ллевелин, – сказал Уллиса, коснувшись руки Ревика.
Тобиас рассмеялся, но охранник поджал губы и покачал головой. Он улыбнулся шутке, но нарочито отодвинулся от Кэт, наградив Уллису более долгим взглядом.
Больше он с ними не разговаривал.
Лифт добрался до верхнего этажа, затем остановился для сканирования безопасности. Это сканирование заняло дольше времени.
Пока он ждал, Ревик ощутил, что его свет резко сжался вокруг его тела.
Он снова реагировал на неё. Это все может быть в его голове. Он не мог нормально её почувствовать, но что-то он чувствовал – все равно что уловить слабый запах, полностью зависящий от ветра. Это сводило с ума, и он осознал, что снова покрывается потом.
Он затолкал свой свет глубже в мобильную конструкцию, ища холодной стабильности серебристого света. Он также ощущал свою физическую реакцию.
Внезапно он осознал, что другие видящие сосредоточились на нем, и не только в одном отношении.
Иисусе. Она здесь. Внезапно он осознал это всем своим телом. Она находилась где-то в этом здании. Одна лишь эта мысль послала очередную рябь по его свету, такую сильную, что Уллиса положила ладонь на его руку.
– Ллевелин, – мягко произнесла она и подождала, пока он повернёт голову. – Дорогой, ты что-то принял?
Поколебавшись, он шаркнул ногой, скрещивая руки на груди. Следуя её намёку, он пробормотал тихий ответ.
– Немного.
– D’gaos, Ллеве, – произнесла она таким же мягким тоном. – О чём ты думал?
Он не ответил, но позволил оттенку раздражения вспыхнуть в его свете.
– Он не станет возражать.
– Посмотрим, скажет ли Джо то же самое, – пробормотала она.
Его маска охотника дрогнула, затем включилась обратно. Он сжал пальцы Уллисы в знак безмолвной благодарности. Он не позволял себе сосредоточиться на Элли, но где-то на фоне мысли все равно струились в этом направлении – оставалось надеяться, что это было слишком тихо, чтобы конструкция это заметила.
Они не будут держать её здесь. Она будет где-нибудь в подвале, если вообще на этой территории. План не изменился. Это все равно лучший способ заставить их прийти к нему.
Двери издали тихий сигнал и открылись.
По другую сторону стоял человек шестидесяти с лишним лет с густой шевелюрой седых волос. Он широко улыбнулся при виде Ревика, затем взглянул на троих других.
Ревик поклонился в вежливой манере видящих, как он мог бы обратиться к Вэшу или любому другому в Совете Семёрки. Этот человек любил церемонии, манеры и слог официальной культуры видящих, вопреки игнорированию правильного контекста их использования.
Поклон, который только что сделал Ревик, делался в монастыре, а не в правительственном здании, но мужчина и понятия не имел об его значении.
Настоящий Ллевелин просто экспериментировал с фрагментами культуры видящих, пока не нашёл то, что было достаточно театральным для вкусов старика.
– Привет, мистер вице-президент, – сказал Ревик. – Этим вечером вы выглядите просто отлично.
– Иди сюда, мальчик мой! – сказал человек, протягивая руки.
Ревик без колебания вошёл в них. Он обнял старика.
Мужчина немедленно посмотрел вниз, и его улыбка сделалась ещё шире.
– Ты скучал по мне, Лу? – сказал он.
– Конечно, сэр, – сказал Ревик, слегка улыбнувшись.
– Что ж, тогда… заводи своих друзей! Заходите внутрь!
Ревик едва удостоил остальных взглядом, прежде чем последовать за пожилым человеком, официально сложив руки перед телом. Опять-таки, правильная поза… в совершенно неуместной ситуации.
Он и сам играл в такие игры, конечно – хотя, возможно, с большим уважением к религиозным формам. Всю свою жизнь он был вынужден подстраиваться под людей, которые интересовались и любили баловаться с культурой видящих, их стилем, языком, манерами, искусством, религией… и особенно их сексуальностью. И все же он нервничал. Нервничал так, как не нервничал в этой работе с тех самых пор, как впервые приступил.
Ему не придётся трахать старика.
Трэверс был вуайеристом и импотентом. Знай он больше, он, возможно, был бы опасен, но на деле же он являлся относительно милосердным представителем подкатегории тех, кто получал наслаждение, наблюдая за видящими, которые проводили время вместе. Он знал лишь базовые аспекты физиологии и психологии видящих, и только человеческие теории об их aleimi.
Те, кто знали достаточно о боли разделения и связями с супругами, оказывались полноценными садистами в своих извращениях.
В любом случае, находиться в Белом Доме без ошейника исключалось по причинам безопасности. При нормальных обстоятельствах это и видящих в некоторой мере защищало.
Очевидно, Трэверсу казалось безопасным потакать своим слабостям здесь, потому что здесь имелись слои безопасности, защищавшие от внешних глаз, а также он получил скрытный кивок от Териана. Однако с точки зрения видящего, у этого человека крайне странные представления о безопасности, учитывая, что каждый видящий в конструкции мог видеть и слышать все, чем он занимается. И это никак нельзя обойти, потому что пространство обязательно должно оставаться открытым, чтобы защищать от наружного вторжения.
Очевидно, Териан хотел перестраховаться на случай, если Трэверс переступит черту.
Он определённо сделал это только что.
Вопреки запрету на изображающие устройства внутри самого Белого Дома, каждый видящий внутри конструкции беспрепятственно наблюдал за «вечеринками» Трэверса.
Трэверс, похоже, этого не знал, или, скорее всего, ему все равно. Видящие не принимались в расчёт, когда речь шла об его приватности – это касалось только других людей. Видящие становились опасными только тогда, когда они работали на кого-то другого, кто мог разоблачить его перед другими людьми.
Или, что более важно в его случае, сообщить в человеческие СМИ.
В любом случае, он слишком боялся болезней и боли, чтобы сам желать контакта.
Его страхи не совсем безосновательны. Те немногие болезни, которые видящие могли передать людям половым путём, чертовским смертоносны для людей. Самую распространённую болезнь видящие называли на прекси «белая слепота». Она могла убить человека за несколько дней. Для самих видящих это всего лишь изнурительный вирус, смертоносный только в исключительных случаях – например, как пневмония для людей.
Видящие не имели так много проблем по этой части из-за нескольких причин. Если бы они могли подхватить серьёзные человеческие ЗППП[13]13
ЗППП – заболевания, передаваемые половым путём.
[Закрыть], то наверняка к этому времени вымерли бы, учитывая, как большинство из них использовалось в человеческом мире. А так им нужно беспокоиться в основном о различных паразитах и инфекциях, особенно если клиент (или хозяин, или насильник) был нечистым или любил причинять боль.
Они вошли в комнату.
Ревик окинул взглядом пятерых человек, которые их ждали.
Одетые как для коктейльной вечеринки, они сидели на стульях недалеко от мраморного камина, где за решёткой горел огонь – напротив низкого журнального столика с бокалами, несколькими бутылками крепкого алкоголя и двумя ведёрками льда.
Они уставились на четверых видящих с неприкрытым любопытством.
Ревик вежливо кивнул, поклонившись, как ему было сказано.
Затем, избегая взглядов, он осмотрел саму комнату, замечая мебель, которой, похоже, было более ста лет. Двухместные диванчики с расшитой золотой обивкой и темным вишнёвым деревом были выполнены в том же стиле, что и кровать размера кинг-сайз с замысловатым изголовьем из такого же дерева. Изголовье поднималось вдоль стены, заканчиваясь белоснежными занавесками, которые изящными арками опускались на гигантские подушки.
Комната была не очень большой по современным стандартам, но и маленькой её нельзя назвать. Зона сидячих мест протягивалась от двойных дверей до двух огромных окон с плотными золотыми шторами, которые кто-то уже задёрнул. Письменный стол из вишнёвого дерева стоял в одном углу, туалетный столик со стульчиком находился у противоположной стены. Свет ламп приглушили, но огонь в камине обеспечивал большую часть освещения в комнате.
Ревик ощутил, как его нервозность возвращается.
Не выдавая этого лицом, он взглянул на Уллису, затем обратно на старика, наблюдая, как последний устраивается на одном из резных диванчиков перед огнём, прямо напротив людей, которые сидели и ждали их появления.
Ревик скорее почувствовал, нежели увидел, что дверь за ними закрылась.
Он слышал, как наружные замки щёлкнули затворами, ощутил команду безопасности за дверью. Пока что ничего не выбивалось из схемы. Все так, как ему рассказывал Ллевелин. И все же он не двигался несколько секунд, дожидаясь, когда старик нальёт себе выпить и обменяется любезностями с некоторыми людьми.
Наконец, вице-президент посмотрел на него.
– Ты идёшь?
Ревик почти не колебался.
– Конечно, сэр, – он соблюдал официальный тон и позу. – Я ждал приглашения.
Мужчина улыбнулся.
– Ты сегодня напряжён, Лу… расслабься, – он похлопал по месту рядом с собой на диване. – Присаживайся.
После кратчайшей паузы Ревик подошёл и опустился рядом с ним.
Он кивнул людям, которые выглядели так, будто хотели установить контакт, но не смотрел никому в глаза. Он старался вновь сосредоточиться, включиться обратно в игру. Он поймал себя на том, что опять думает об Элли, старается не гадать, может ли она видеть что-то в конструкции, и реагировала ли она на его присутствие здесь так же, как и он на неё.
Он затерялся в этих мыслях настолько, чтобы пропустить несколько секунд речи человека.
– …сегодня немного подавленный?
Ревик перевёл взгляд, крепче запахивая на себе «плащ» энергии Ллевелина.
– Я в порядке, сэр.
– Хочешь выпить, Лу?
В этом отношении Ллевелин также дал ему инструкции.
– Нет… благодарю вас, сэр.
Человек улыбнулся.
– Все равно выпей стаканчик.
– Да, сэр, – следуя их маленькому ритуалу, он принял бокал и сделал осторожный глоток, чувствуя, как усиливается его нервозность, когда человек показал на Кэт. Притворившись, что неправильно поняла, Уллиса шагнула вперёд, но старик настаивал.
– Нет. Светловолосая. Ты.
Уллиса шагнула назад, официально сложив руки перед телом.
Ревик ощутил острый приступ тошноты. Он попытался задавить его глотками алкоголя, но он вновь мог думать только об Элли, и что бы случилось с ним, если бы ситуация была обратной.
Он бы выжил из своего бл*дского ума.
Может, она ничего не увидит. Может, она увидит лишь проблеск, а потом все закончится, и он сможет объяснить, что сделал это для того, чтобы проникнуть внутрь. Что это был наименее рискованный способ, что он не мог позволить себе ждать, потому что не знал, как долго Териан будет держать её здесь…
Кэт опустилась перед ним на колени.
Когда она расстегнула его брюки, Ревик отвёл взгляд, чувствуя, как тошнота усиливается. Он допил содержимое бокала, но не поставил его. Дело не только в тошноте, которую он ощущал от близости Элли, которая в равной степени вызывалась нервозностью, адреналином, желанием и всем остальным. Вместо этого его пронзило отвращение, чувство, вызвавшее у него настоящую тошноту… но, похоже, это никак не повлияло на его физическую реакцию.
Он поклялся ей, что никогда этого не сделает.
Он сказал, что ей никогда не придётся волноваться об этом, что он никогда больше с ней так не поступит, ни по каким причинам.
Он говорил всерьёз. Он чувствовал, что Элли не доверяла ему, что могут пройти годы прежде, чем она полностью доверится ему – годы, в течение которых он с радостью будет доказывать ей, что она может ему доверять.
Боги. Что, если он ошибся? Что, если мальчик не придёт? Что, если планы неверны, если у Териана или Трэверса есть здесь какое-то изображающее устройство, или они нашли способ показывать её через Барьер? Что, если все это окажется впустую?
Кэт начала ласкать его, и его разум на мгновение опустел.
На несколько секунд он оказался обратно в хижине, вспомнил, как проснулся от ощущения рук Элли на нём. Резкая лента желания смешалась с тошнотой от ощущения другой видящей в его свете, отчего боль разделения усилилась… так сильно, что он гадал, сможет ли он вообще сдержаться и не накинуться на всех них.
