Текст книги "Что-то в тебе (ЛП)"

Автор книги: Дж. Натан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– Правда хочешь, чтобы я напомнила, как сильно тебя ненавижу?

– Это была шутка.

Она покачала головой; надеюсь, ее это позабавило.

– Я хотела сказать спасибо. Такого невероятного праздника у меня никогда не было.

Я склонил голову, понимая, что это правда, и ей, скорее всего, потребовались силы, чтобы зайти в мою комнату и признаться в этом.

– Да?

Она кивнула.

– Я не помню такого праздника, чтобы мне не приходилось готовить. И обычно еда оставалась только для меня, потому что отец отключался на диване ещё до ужина.

– Шей?

Она закачала головой, не желая слышать мое сожаление.

– И с рождеством то же самое. Когда мне было шесть – мама тогда только умерла, – Санта не пришел ко мне. Я убедила себя, что он просто пропустил мой трейлер. Но потом в семь лет он так же не оставил подарки, и я поняла, что что-то здесь не так, потому что дети из соседних трейлеров получили подарки.

– Шей, мне так жаль.

Она покачала головой, не нуждаясь в моей жалости.

– Я пришла не для того, что скинуть на тебя свою трагедию.

Шей начала вставать, но я схватил ее запястье, чтобы она осталась на месте.

– Я хочу больше о тебе узнать, Шей. Ты слишком много держишь в себе. Я рядом. Сделаю все, что тебе нужно.

Она закрыла глаза, явно терзаемая моими словами.

– В тебе будто два разных человека. И я не знаю, кто из них настоящий.

– Я только один.

– Но ты не можешь быть лживым и вероломным мудаком, которого я поклялась вечно ненавидеть, а потом вдруг становиться этим невероятно заботливым парнем, который приходит меня спасать. И давай быть честными: меня не нужно спасать.

Из меня вырвался смешок.

– Это более чем понятно.

– Кейсон, я серьезно.

– Я тоже знаю, что тебя не нужно спасать. И также знаю, что тебе нужно решить, как ты ко мне относишься. Но знай, что я четко понимаю, как отношусь к тебе.

Долгое время Шей молчала, и наконец встала.

– Спокойной ночи.

Она повернулась к выходу из комнаты.

– Эй.

Шей обернулась.

– Хочешь поехать со мной в горы утром?

– Зачем?

– Затем что будет весело.

– Смеяться надо мной? – спросила она.

– Даже не думал об этом.

– Зайди ко мне, прежде чем уйдешь. Если я встану, то подумаю.

Она подошла к двери и вышла из моей комнаты.

Она подумает? Мне никогда не приходилось умолять девушку провести со мной время. Что такого в этой Шей Миллер, отчего мне хотелось умолять ее?

ГЛАВА 22

Шей

– Напомни, почему я согласилась? – спросила я, пока балансировала на сноуборде, вцепившись в руки Кейсона, и ехала рядом с ним, а он показывал, что делать на собственной доске.

– Шей, мы на склоне для новичков.

Мимо нас на лыжах пронесся ребенок не старше пяти лет.

Я заворчала, раздражаясь из-за того, какой неуклюжей была в то время, когда ребенок так непринужденно ехал. По крайней мере, мне было тепло в зимнем комбинезоне, который одолжила Жизель.

Кейсон рассмеялся. За пределами университета он был более беспечным и веселым. Ему спокойнее в кругу семьи. Ему это шло.

– Давай. Держись ровнее.

– Ровнее? Это самое неровное положение в моей жизни. Как ты вообще можешь делать флипы и подлетать на лыже?

– Подлетать на лыже?

– Ты понял меня, – бросила я, сосредоточив внимание на том, чтобы держать ноги согнутыми, пока доска скользила по снегу.

– Тебе и вправду нужно подтянуть свой лексикон по сноубордингу.

– Почему?

– Чтобы ты смогла поддержать меня на соревновании.

Я не ответила, потому что не знала, что принесет январь. С Кейсоном все непредсказуемо. Никогда ни в чем нельзя быть уверенным.

– Как только тебе надоест, я поднимусь на трассу и покажу парочку трюков.

– Мне надоело, – уверила его я.

– Ой, нет. Мы закончим только тогда, когда ты сама сможешь ехать.

А-а-а.

***

Час спустя мы вернулись в коттедж, чтобы я согрелась. Кейсон взял мне горячий шоколад и провел к месту у окна от пола до потолка, из которого открывался вид на горы. Отсюда просматривалась трасса для слоупстайла.

– Не сильно впечатляйся, – бросил Кейсон, прежде чем отправиться туда.

– Постараюсь держать себя в руках, – ответила я, снимая куртку и шапку Жизель и устраиваясь в кресле. Следующие минуты я наблюдала за людьми в переполненном коттедже. Дети с раскрасневшимися щеками в зимних костюмах гонялись друг за другом, пока их родители общались с друзьями и согревались горячими напитками у кирпичных каминов. Рядом вертелись сноубордисты, разглядывая красивых девушек, которые, похоже, делали то же самое. Коттедж то еще оживленное место.

Вскоре мой телефон завибрировал: Кейсон написал, что сейчас полетит, как я поняла, означало, что он спустится с горы. Поскольку на нем был уродский розовый шлем «Слоупс», его трудно было не заметить. Я встала с кресла и, прищурившись, попыталась разглядеть розовый шлем. Вот он! Кейсон зигзагом спускался с горы, прежде чем стал переворачиваться в воздухе и выполнять прыжки, которые я видела на его видео. И хотя я никогда ему в этом не признаюсь, но видеть его на сноуборде вживую впечатляло еще сильнее. Его талант неоспорим.

Ребенок из коттеджа встал рядом со мной и уставился на трассу через окно.

– Он невероятный, да?

– Похоже, – проговорила я.

– Однажды я хочу кататься, как он.

– Ты занимаешься? – спросила я.

– Каждые выходные.

– Что же, если не бросишь, то тоже сможешь выполнять такие крутые прыжки.

– Ага, – ответил он.

Рядом с ним встала женщина, очевидно, его мама.

– Что делаешь?

– Смотрю, как Кейсон катается, – ответил он ей.

– Как я тебя понимаю. – Она взглянула на меня. – Там есть на что посмотреть.

В моей груди сжался комок безосновательной ревности.

Кейсон рассекал снег у подножья горы. Он повернулся, чтоб взглянуть на меня сквозь окно, и помахал рукой в перчатке.

Мальчик рядом со мной помахал ему в ответ. Я не стала махать, чтобы ребенок решил, что Кейсон махал ему.

Пусть большие очки закрывали бо́льшую часть лица Кейсона, его улыбка все равно обостряла зарождающиеся во мне незнакомые чувства. Я не лгала, когда сказала ему, что в нем живут два разных человека. Один считал, что мог делать все, что захочет, не считаясь с другими людьми. Но был и другой, заботливый парень, который отвез меня к себе домой, когда мне некуда было податься, и учил кататься на сноуборде, несмотря на мое отсутствие координации. Как же это бесило.

– Похоже, махал он не моему сыну, – прошептала рядом стоящая женщина.

Из меня вырвался неловкий смешок.

– Мы друзья, – уверила ее я.

– Хотелось бы мне дружить с парнем, который так выглядит, – сказала она, прежде чем уйти.

Интересно, она вообще знает, какой он настоящий? Кто-нибудь знал Кейсона МакКлауда за красивой внешностью и навыками катания на сноуборде? Я уж точно не знала.

***

Тем же вечером, вернувшись из бутика, Жизель заглянула в гостевую комнату.

– Повеселилась в горах?

– Неподходящее слово «веселиться». Но спасибо, что одолжила мне свои вещи.

Она рассмеялась.

– Вряд ли я их когда-нибудь надену. Рада, что они пригодились.

– Ну, большую часть времени я смотрела из коттеджа, как катается твой брат.

Она рассмеялась.

– Да, мне тоже нравилось там проводить время. Много красавчиков гуляет.

Я улыбнулась, вспомнив, как та женщина разглядывала Кейсона.

Она закрыла дверь и села на кровать.

– Можно тебя кое о чем спросить?

– Опа, – выдохнула я.

– Не волнуйся. Я просто любопытствую. Между тобой и моим братом что-то есть?

– Что ты имеешь в виду под «чем-то»? – спросила я.

– Ну, сначала он берет тебя с собой на мероприятие. Потом говорит мне, что все прошло не очень. А теперь ты здесь. Просто понять не могу.

Я промолчала, потому что, положа руку на сердце, понятия не имела, что сказать.

– Я лезу не в свое дело, – проговорила она, приняв мое молчание за раздражение.

– Ой, нет. Ты была так добра ко мне. Просто… я, правда, не понимаю, что между нами. Он бесит меня, как никто другой. Не говоря уже о том, что он поступил со мной довольно паршиво.

– Я убью его.

Я рассмеялась.

– Но с другой стороны его что-то искупляет. Хочу узнать, знает ли он сам что это? Понимаешь?

– Я знаю его всю свою жизнь, и до сих пор не могу понять.

Я признательно улыбнулась за то, что она оставила меня в покое.

Жизель встала.

– Тайер с вами встречался?

Я отрицательно покачала головой.

– Нет, вроде бы Кейсон говорил, что он с отцом и его новой девушкой.

На мгновение на ее лице промелькнуло незнакомое выражение и вдруг исчезло.

– Слушай, если тебя достал мой брат, то можешь помочь мне в магазине завтра.

– Отлично. Наверное, ему нужно отдохнуть от меня.

– Не будь так в этом уверена, – ответила Жизель, искренне улыбаясь, отчего мне захотелось, чтобы это была моя семья. – Он другой с тобой.

ГЛАВА 23

Шей

– Как поработалось с сестрой? – спросил Кейсон, сидя за рулем джипа.

– Вообще-то она заплатила мне. Я не хотела брать, но она не отпускала меня без денег.

– Ага, Жизель довольно упрямая.

– Как покатался? – спросила я, заметив его красные щеки. Кейсон прямиком из гор приехал за мной в магазин, потому что меня задержала работа с бумагами.

– Отлично.

– Успеешь подготовиться к соревнованиям?

– Естественно.

Я рассмеялась.

– Ты всегда такой уверенный?

– Нет причин не быть таким. Никто не сделает этого за меня.

Насколько бы я ни ненавидела заносчивых людей, он был прав. Если ты не свой главный фанат, то не жди, что кто-то возьмет эту работу на себя.

– Хочешь сходить сегодня на вечеринку?

– Не думаю. Последняя вечеринка, на которой я была, оказалась довольно дрянной.

Я сказала это в шутку, но его желваки заиграли, а глаза смотрели только на дорогу.

– Я сильно устала, – пояснила я, не желая расстраивать его. – И никого там не знаю.

Он взглянул на меня.

– Ты знаешь меня.

– Повеселись с друзьями. Если я пойду, ты постоянно будешь беспокоиться обо мне.

– Я могу остаться дома, – предложил он.

– Кейсон, ты же меня не как свою девушку привез. Я увязалась, и не буду портить планы, которые ты построил с друзьями до того, как я появилась. Я не против остаться дома с твоей семьей.

Кейсон не ответил, а его молчание все больше внушало тревогу.

Вскоре мы свернули на подъездную дорожку. Когда мы вылезли из машины, я направилась в дом, а Кейсон достал снаряжение из багажника джипа.

– Как все прошло? – спросила миссис МакКлауд, когда я зашла на кухню.

– Жизель отлично управляет бутиком.

– Она всегда добивалась своих целей. Все мои дети такие.

– Какие твои дети? – спросил Кейсон, заходя на кухню.

– Добиваются своих целей, – пояснила она.

– Она тоже добивается своих целей, – сказал он, стягивая с себя толстовку. Футболка слегка задралась, и он поправил ее, но этого было достаточно, чтобы мельком взглянуть на его кубики.

Мои мысли вернулись к ночи, когда я впервые встретила Кейсона – с голым торсом, в одних боксерах. Тогда он взволновал меня, но потом открыл свой рот. Он и сейчас взволновал меня. Черт побери.

– Приму душ, – сказала я. Мне нужно быстрее уйти отсюда, пока я не стала обращать внимание на другие части его тела.

– Ужинаем в шесть, – объявила миссис МакКлауд.

– Хорошо.

Я развернулась и поспешила подняться наверх. Я стала недоумевать, почему вдруг начала думать о Кейсоне и ощущать спокойствие в его доме. Если бы я могла уехать, то уехала бы. Но Кейсон знал, что у меня нет дома. А взять и уехать после того, как они так радушно меня приняли, казалось очень странным. Не говоря уже о том, что мне не хотелось уезжать, отчего все становилось намного запутанней.

Приняв душ, в шесть я присоединилась ко всем за ужином с пастой и фрикадельками. Большую часть времени мистер МакКлауд вспоминал случаи, когда Кейсон в детстве совершал глупости. Кейсон одновременно и дулся, и смеялся над историями. У меня нет смешных историй из детства. Как и человека, с которым бы я могла их вспомнить. Единственные воспоминания с моим отцом и то плохие. Воспоминания о маме доставляли мне настоящее счастье. Как я говорила Кендалл, эти воспоминания в основном связаны с моментами, когда она заплетала мне волосы, и мы болтали о девчачьих штучках. Она рассказывала мне о школе, друзьях, мальчиках. Помню, что стоило ей заговорить о мальчиках, и я начинала стонать, потому что в шесть лет парни казались противными. Но, оглядываясь назад, я поняла, что так она пыталась передать мне свои знания, потому что предчувствовала свою смерть. Вот бы я помнила все, что она говорила. Однако мне хотелось верить, что все хорошее в себе я унаследовала от нее.

В начале десятого Кейсон уехал на вечеринку. Я радовалась, что он не остался дома из-за меня. Я честно призналась, что не хотела портить его планы. Если бы он остался дома, ощущала бы себя виноватой. Мистер и миссис МакКлауд позвали меня вместе посмотреть фильм, но не прошло и нескольких минут, как они уснули, поэтому я ускользнула в гостевую комнату, чтобы сделать домашку.

Около полуночи я забралась под одеяло и закрыла глаза, чувствуя себя, на удивление, счастливой, несмотря на то, что я вообще-то в доме МакКлаудов. Заснула я практически мгновенно.

Из глубокого сна меня выдернул звук открывающейся двери. Не двигаясь, я прислушалась, кто же это.

– Шей? – прошептал Кейсон громче, чем следовало, потому что спальня его родителей была дальше по коридору.

– Да? – прошептала я.

– Не спишь? – Его язык заплетался.

О-о.

– Теперь нет.

Кейсон опустился на кровать рядом со мной, но мне пришлось отодвинуться, потому что он закинул ноги и занял половину моей подушки. От его тела разило алкоголем, но даже он не мог скрыть освежающий аромат, волнами исходящий от него.

– Я пьян, – объявил Кейсон.

Я рассмеялась.

– Повеселился с друзьями?

– Да. Как в старые добрые. Только девушки, которые не обращали на меня внимания в старшей школе, теперь, оказывается, хотят быть рядом со мной.

Внутри меня снова образовался сгусток ревности.

– Ты их подпустил к себе?

– Еще как. – Он прыснул со смеху. – Чтобы потом кинуть.

Мои губы дрогнули, его ответ мне понравился больше, чем следовало.

– Шей?

– Да?

– Хотел бы я, чтобы ты поехала на вечеринку.

– Почему это?

– Потому что тусоваться с тобой мне нравится больше, чем с ними.

Мое сердце забилось, и я не знала, как остановить его. Я не хотела, чтобы он говорил такое. Это сбивало с толку, учитывая все, что произошло на этих выходных.

– Ты это говоришь только потому что пьян.

Он отрицательно покачал головой.

– Скажу тебе это утром, чтобы ты знала, что я говорю правду.

– Ловлю тебя на слове, – съязвила я.

– Слово скаута.

– Ты не был скаутом.

– Но мог бы.

Я покачала головой, жалея, что не сняла это на видео. Он довольно забавный.

– Шей?

– Да, Кейсон?

– Я не хочу ни с кем тебя делить.

Я вскинула брови, сбитая с толку его словами.

– С кем делить меня?

– Со всеми.

Я рассмеялся.

– Шей?

– М-м-м?

– Можно тебя поцеловать?

– Нет.

– Почему нет?

– Потому что ты не хочешь меня целовать. Ты напился, возбудился, а из девушек здесь только я.

– Неправда. Я хотел поцеловать тебя на подъемнике на мероприятии.

– Я бы ударила тебя.

– Поэтому и не поцеловал.

Кейсон правда хотел поцеловать меня тогда? Он смотрел на меня так, как парни смотрели на девушек, когда собирались их поцеловать, но я решила, что со мной просто играет темнота.

Наступило долгое молчание. Я задумалась, не заснул ли он: может мне стоит разбудить его, чтобы его мама не нашла его здесь со мной?

– Шей?

Я рассмеялась.

– Кейсон?

– Можно тебя завтра поцеловать?

Хоть от его вопроса в моем животе запорхали бабочки, я честно ответила:

– Нет.

– Но если бы я поцеловал, ты бы поняла, что это не алкоголь говорит.

Я закрыла глаза, раздумывая, хотела ли я, чтобы он завтра вновь спросил меня об этом. Может, мне было просто одиноко? Может я запуталась? Может совсем с ума сошла?

– Значит, посмотрим, что будет завтра.

Я стала ждать его ответ, но Кейсон только мягко захрапел. Наверное, это к лучшему. Потому что каждый раз, когда он просил разрешения поцеловать меня, я чувствовала, что моя решимость слабеет, а это нехорошо.

ГЛАВА 24

Шей

Утром, когда я проснулась, меня обнимала рука Кейсона. Я разволновалась. Он вспомнит свои слова? Будет шокирован, когда поймет, что проспал всю ночь здесь? Будет ли все так же плохо, как тем утром, когда я проснулась в его кровати?

Я не собиралась оставаться и выяснять это.

Задержав дыхание, я медленно отодвинулась от него, стараясь не делать резких движений, и помаленьку выползала из-под его руки.

Кейсон застонал.

Я замерла и уставилась на него в надежде, что не разбудила.

Не разбудила.

Выдохнув, я продолжила выбираться из-под его руки и подальше от самого Кейсона. Мое тело скатилось с края кровати, я медленно повернулась, а его рука мягко упала на кровать. Я замерла и взглянула на Кейсона, чтобы убедиться, что он не проснулся, но Кейсон продолжал спать. Выдохнув еще раз, я встала на ноги и на носочках вышла их комнаты, тихо закрыв за собой дверь.

– Что ты делаешь?

Распахнув глаза, я резко обернулась, замеченная на месте преступления Жизелью.

– Ой, я…

Ее взгляд переместился на открытую дверь комнаты Кейсона и пустующую комнату, а потом вернулся на закрытую за моей спиной дверь.

– Мой брат там? – спросила она.

– Это не то, на что похоже.

Ее лицо озарила улыбка.

– Всегда так. – Она развернулась и пошла в ванную. – Завтрак наверняка будет интересным, – объявила она, закрывая за собой дверь.

Я прислонила голову к двери, вдруг обеспокоенная завтраком. Хорошо только то, что спущусь я туда первой.

– Когда вы собираетесь ехать? – спросила миссис МакКлауд, ставя передо мной на кухонный стол чашку кофе.

– Не знаю, – ответила я, радуясь, что она ничего не сказала о моей пижаме, поскольку у меня не было возможности переодеться, так как я сбежала на первый этаж. Я отпила кофе.

– Не знаешь, во сколько Кейсон вернулся вчера?

Я подавилась кофе, но прокашлялась, чтобы не привлекать к себе внимание.

– Поздно, по-моему.

– Он в могилу меня сведет, клянусь. Я поседею еще до шестидесяти из-за его несчастных случаев на доске и похождений по миру, а он ничего мне не говорит.

– Именно поэтому существует краска для волос, – сказал Кейсон, заходя на кухню, подходя к маме и оставляя поцелуй на ее щеке.

Я опустила глаза, не зная, что делать.

– Я спрашивала Шей, во сколько ты вернулся, – повторила миссис МакКлауд.

Я подняла взгляд как раз, когда Кейсон посмотрел в мои глаза.

– Поздно, – ответил он. Ничто в выражении его лица не выдавало, помнил ли он об этой ночи. Но одно уж точно – Кейсон знал, где проснулся.

– Хорошо провел время? – спросила я, пытаясь придать голосу беспечность.

– Неплохо, – протянул он, но что-то в его манере говорить вызвало трепет у меня в животе. – А как ты вечер провела? – спросил он меня.

Я проглотила внезапно подступившее волнение.

– Прекрасно. Посмотрела фильм с твоими родителями, а потом сделала домашку.

Он не сводил с меня взгляда, выражение лица оставалось бесстрастным.

– Звучит захватывающе.

Мама ударила его кухонным полотенцем, привлекая к себе внимание.

– Смотри мне. Мы вот с твоим папой знаем, как веселиться.

– С каких это пор? – спросил он.

Его мама закатила глаза.

Кейсон вновь взглянул на меня.

– Будешь готова ехать через час?

Я кивнула.

– Конечно.

– Так быстро? – спросила миссис МакКлауд.

– Увидимся на Рождество, – заверил ее Кейсон.

– Я говорила о Шей.

Я подавила улыбку, а Кейсон застонал.

– Неприятно, мам.

Она захихикала, и я вновь ощутила острое желание стать частью обыкновенной семьи. Частью этой семьи.

ГЛАВА 25

Шей

Час спустя мы с Кейсоном ехали в его джипе, и я не сводила глаз с заснеженных гор вдалеке. Их верхушки скрывались за облаками, а утреннее солнце заливало все ослепляющим светом.

Мои мысли вернулись к выходным у МакКлаудов. Я никогда не проводила время в счастливой семье, которая вместе ела и болтала о всяких пустяках. Они смеялись, улыбались друг другу и по-настоящему наслаждались временем проведенным вместе. Мой разум ощутил настоящий шок от такой реальности. Мне казалось, что телевизионные шоу показывали неправду, когда в них снимали счастливые семьи, но МакКлауды разубедили меня. Счастливые семьи существуют.

Я раздумывала над временем, проведенным с Кейсоном в горах. Несмотря на то, что я безнадежна, он все равно не сдавался. Несмотря на все наши прошлые преткновения, он всегда становился упрямым, когда дело касалось меня. За выходные я заметила это же упрямство в каждом из членов его семьи и теперь считала его обаятельным качеством. Кроме мамы, никто обо мне так не заботился. Однако с Кейсоном я ощутила то, что не совсем понимала. От природы я ученый. Я не позволяла сердцу брать верх. Всегда полагалась только на разум. Мне нужны доказательства, прежде чем я разрешу себе поверить в то, что еще не видела. Но я сходила с ума, пытаясь определить, изменился ли Кейсон, или же в эти выходные промелькнул настоящий Кейсон – тот, которого он не хотел открывать людям.

– О чем думаешь? – спросил Кейсон, прерывая молчание.

Хоть его взгляд не отрывался от дороги, я взглянула на него.

– Как приятно я провела время с твоей семьей.

– С моей семьей? Я тоже вхожу в этот список?

Я пожала плечами, сожалея, что он не заговорил о том, что сказал этой ночью. Кейсон и вправду не помнил? Или он сожалел и притворялся, что обо всем забыл, чтобы сохранить свое лицо? Какого черта я хотела, чтобы он помнил?

– Мы отлично провели выходные, Шей. Не закрывайся снова в своей раковине.

– Раковине?

– Ты в ней прячешься. Хотел бы я, чтобы другие тоже узнали ту Шей, которую узнал я.

– О, правда? Зачем это?

– Потому что ты совершенно не та девушка, которая колотила в дверь Коры, требуя выключить музыку.

– Ой, я точно та девушка. Я все еще ненавижу невоспитанных мудаков.

Он запрокинул голову и рассмеялся; его смех прокрался в крошечные трещины в моем сердце.

Если что-то положительное и вышло из выходных, так это то, что весь гнев, скопившийся внутри меня – вся враждебность, направленная на Кейсона после того случая, – рассеялась. Мне стало легче. Я была готова вернуться в университет и провести первый курс так, как запланировала.

Вскоре мы проехали между каменных колонн на въезде в кампус. Сердце сжало щемящее чувство, когда я осознала, что испарилось чувство семьи и сопричастности. Кейсон подъехал к моему общежитию, но никто из нас не проронил ни слова. Он встал за внедорожником, припаркованным на боковой полосе. Я открыла дверь вместе с Кейсоном, и мы подошли к багажнику его джипа, чтобы взять мои вещи.

– Я справлюсь, – сказала я, потянувшись к чемодану, который он отдал мне, заверив, что у него их полно от спонсоров.

Он потянулся к нему, но я притянула его к себе.

– Шей?

– Я серьезно. Я справлюсь.

Я не хотела казаться сукой, но тяжело понимать, что выходные закончились. Не нужно, чтобы он строил из себя рыцаря. Я опустила чемодан на землю и вытянула ручку, чтобы покатить его.

Кейсон захлопнул багажник джипа и засунул руки в карманы, будто хотел что-то сказать. Я недолго выждала, но он промолчал.

– Что же… увидимся завтра на паре.

Он кивнул, продолжая молчать.

– Ладненько. Спасибо за… ну, ты знаешь.

Я развернулась и пошла к входу в общежитие, который был открыт для возвращающихся студентов. С каждым шагом, который отдалял меня от него, ко мне подбиралась грусть.

Я пронесла чемодан через три лестничных пролета, а затем докатила его по коридору к комнате. Набрав код, открыла дверь. Я думала, что Кендалл уже приехала, но комната пустовала. Я села на кровать.

Меня окружила тишина.

Эта тишина вдруг стала невыносимой.

Дом МакКлаудов был полон смеха и любви. Я не осознавала, как отчаянно мечтала об этом. Мне нужна минутка. Нужно напомнить себе, что вот моя жизнь. Учиться. Найти хорошую работу. Найти лекарство от зависимости. За выходные я прожила чужую жизнь. Но, по крайней мере, я почувствовала вкус нормальной жизни – хоть и на мгновение.

В дверь постучали, я подошла к ней, ожидая увидеть Кендалл, которой нужна была помощь с вещами, привезенными из дома, и открыла ее.

В коридоре стоял Кейсон, его руки сжимали дверной косяк, глаза были устремлены на меня.

– Возможно, ты можешь притворяться, что вчера ничего не было, но я не могу.

Кейсон сделал шаг вперед, а я – назад. Сердцебиение ускорилось, когда он встал передо мной, снял мои очки и положил их на стол. Я не могла оторвать взгляд от его глаз. В непосредственной близости они так завораживали. Он взял мое лицо в ладони, его глаза встретились с моими. У меня перехватило дыхание.

– Я же сказал, что хотел тебя сегодня поцеловать.

Не оставив мне времени, чтобы осознать его слова и действия, Кейсон впился в меня своими губами. Я потеряла само представление о гравитации. Ноги стали невесомыми, когда его губы двигались по моим. Его язык проник в мой рот, сцепившись с моим в бешеной гонке. Я пыталась повторять за Кейсоном, зная, что такой идеальный поцелуй я испытаю в первый и последний раз в жизни.

Кейсон отпрянул первым – взгляд осоловелый – и отступил он меня, запустив пальцы в волосы.

– Господи.

– Что? – спросила я, грудь вздымалась, мысли бешено носились в голове.

– Не ожидал, что ты так целуешься.

Мои глаза расширились. Так плохо?

– Твою мать, Шей. Почему мы раньше этого не сделали?

Раньше? Вдруг на меня обрушились все его опрометчивые поступки. Ответ на его вопрос уже был готов. Я попыталась отмахнуться от этих мыслей. Попыталась напомнить себе, что поцелуй с ним стал лучшим событием, которое случилось со мной за очень долгое время. О боже, я хотела, чтобы он меня еще раз поцеловал. Но я Шей Миллер. Мне нравилось проводить время с людьми, которые разбирались в науке. Кейсон же ничего не понимал в ней. Он хотел удерживаться на доске пальцами ног – или что там делали сноубордисты – на покрытых снегом горах. Он шикарен, а я болезненно обычная. Он общительный, а я не могла общаться с людьми. Мы. Не. Подходили. Друг. Другу.

– Шей, куда ты спряталась? Не залезай в свою раковину.

– Пожалуй, это ошибка, – объявила я.

– Я тебе дам ошибка.

Он шагнул ко мне.

Я отступила назад, пока не уперлась в стенку.

Кейсон загнал меня в угол. Подойдя ко мне, он поднял руки и уперся ладонями в стену надо мной. Я неровно задышала, сердце готово было вот-вот выпрыгнуть из груди. Кейсон ухмыльнулся.

– Шей, от этого не убежишь. Ты это знаешь, и я это знаю.

Я попыталась придумать, что сказать. Как-то рационализировать наш поцелуй. Что мы делали что-то вместе.

– Прекращай так много думать.

Кейсон склонился ко мне, его губы парили в нескольких дюймах от моих. Его дыхание щекотало мои губы, которые до сих пор покалывало от нашего поцелуя.

– Скажи, что хочешь, чтобы я поцеловал тебя.

– Нет.

Он провел языком по нижней губе и улыбнулся.

– Прекращай быть такой упрямой.

– Посмотрим.

Кейсон издал смешок, вибрация которого отдалась в моей груди. Он убрал руки со стены и, положив их мне на спину, нежно притянул меня к себе. Нуждаясь за что-то держаться, я положила руки ему на плечи. Не знаю, чья это была инициатива: его или моя, – но наши губы встретились на полпути. На этот раз губы Кейсона двигались нежно и медленно, он, не торопясь, поочередно посасывал мои губы. Я ощущала его всем своим телом и не знала, что делать еще, кроме как раствориться в поцелуе. Мои пальцы вцепились в волосы на его макушке, а язык Кейсона по-хозяйски пробрался в мой рот. Я выгнулась к нему, когда наши языки страстно сплелись.

Нуждаясь в воздухе, Кейсон отпрянул первым.

Наши грудные клетки поднимались в унисон, мы стояли в дюймах друг от друга, и смотрели глаза в глаза.

– Я спешу? – спросил он.

– Для кого?

Он рассмеялся, притягивая меня к груди и заключая в объятия, словно естественнее этого ничего не существовало.

Несмотря на новизну наших отношений, я расслабилась рядом с ним, ощущая тепло и безопасность в его руках. Но солгу, если не признаюсь, что этот здоровяк не пугал меня.

– Я не хочу снова все испортить, – сказал он.

Я открыла рот, чтобы ответить, но нас прервал звук открывающейся двери.

Кендалл с трудом затащила в комнату три чемодана. Ее лицо засияло, когда она заметила нас вместе.

– Приветики.

– Привет, – поздоровалась я, отступив от Кейсона и пытаясь беззаботно говорить, но, мои щеки наверняка пылали.

– Стоит мне уехать на пару дней, как я все пропускаю, – проговорила она, запихивая чемоданы в угол комнаты.

Кейсон взял со стола мои очки и передал их мне.

– Вообще-то мне пора.

Я надела очки. Ему пора? Серьезно?

Он ухмыльнулся, прежде чем подойти к двери.

– Позвоню тебе позже.

Мою грудь наполнила досада, когда он открыл дверь.

– До скорого, красавчик-сноубордист, – прокричала Кендалл, когда Кейсон вышел из нашей комнаты, смеясь над прозвищем, которое он сам и написал в моем телефоне.

Как только за ним закрылась дверь, я упала на кровать и закрыла лицо руками. Что за чувство завладело моим телом? Я словно сама не своя. Не приснились ли мне эти выходные?

– Даже не думай, – пригрозила Кендалл, усаживаясь на кровать рядом со мной. – Что произошло на выходных?

– Я даже не знаю, с чего начать.

– Я думала, ты ненавидишь его.

Я опустила руки.

– Я тоже так думала.