Текст книги "Ложь для тебя (ЛП)"

Автор книги: Дж. К. Валентайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Ребел отнесся ко мне так, будто я была какой-то пешкой в шахматной игре. Был так занят, пытаясь обыграть своего брата, что забыл, что и я человек, и у меня есть чувства. Знаю, что не смогу вечно хранить в секрете эту сторону своей жизни, но когда про это становится известно, я хочу, чтобы это происходило на моих условиях. А вот чего я не хочу, так это чтобы информация использовалась в качестве рычага, а Ребел поступил именно так.

Ладонь мужчины скользит по моему бедру и поглаживает спину, притягивая меня ближе, пока его бедро не упирается мне в живот, теперь ему приходится запрокидывать голову назад, чтобы меня видеть.

– Когда ты говоришь кровать, я думаю, что ты имеешь в виду мою.

У меня вырывается легкая усмешка, и я качаю головой.

– Это ведь не так работает, забыл? А как же полная анонимность?

Его глаза темнеют и теперь напоминают бурлящий омут ночного водоема.

– Так было раньше, – произносит он, притягивая меня ближе. Его рука оказывается на моей спине, и он начинает поглаживать мою пылающую кожу, запустив большой палец под плотную ткань моей рубашки.

– До того, как в моем доме появилась ты. До того, как ты переспала с моим братом.

Последняя реплика полна горечи и ненависти, и я отстраняюсь, разрывая контакт.

Если Ребел злится, то я ни за что не хотела бы оказаться рядом. Он всегда казался мне темным и опасным персонажем, и сегодня он хорошо играет эту роль. Если он уйдет, то я смогу избежать эпицентра взрыва и окажусь в нескольких милях от него.

Несмотря на свое беспокойство, я все же повышаю голос.

– Если ты собираешься продолжать мне вменять это в вину, то лучше не приходи больше сюда. Не хочу нести наказание за то, что случилось не по моей вине.

Прищурившись, Ребел медленно встает. Он идет на меня, и каждый его шаг вперед вынуждает меня отступать назад. Его взгляд не предвещает ничего хорошего, и хотя в моей голове звенят предупреждающие колокольчики, мое тело возбуждается. Моя кровь кипит, а кожа покрывается мурашками, когда он приближается ко мне. Мы в общественном месте. Ребел не причинит мне вреда, но прошлый опыт подсказывает, что его никто не остановит, чтобы сделать что-то другое.

Развернувшись на пятках, решаю как можно скорее уйти прочь. Он, конечно, частый гость в «Мираже», но я здесь работаю. И это место я знаю лучше, чем он, хотя это не надежная крепость, но есть помещения, куда не допускаются посторонние.

Я вижу Большого Джона, стоящего у входа в коридор, по которому можно пройти в раздевалку, и стремительно иду к нему. Если я смогу дойти до него, Джон преградит путь Ребелу. Я не успеваю. Ребел хватает меня за запястья и достаточно грубо притягивает к себе, я теряю равновесие и оказываюсь у него на груди, в его крепких объятиях. Наклонив голову, он ищет губами мое ухо и шепчет:

– Разве ты не знаешь, что чем сильнее противится добыча, тем привлекательнее она становится?

– Ребел, отстань от меня. Я серьезно.

Но это неправда. Мой хриплый голос выдает меня. Я вся горю. Когда его твердое тело прижимается к моему, его жар пронзает мою кожу сквозь слои одежды, звук его голоса в сочетании со словами, которые он произносит, заставляет мои колени дрожать.

– Да брось, мы оба знаем, что это не то, чего ты действительно хочешь. Просто посмотри на себя, Джозефин, – мурлычет он мне на ухо. – Даже отсюда я вижу, как твоя кожа стала розоветь от возбуждения. А твои соски напряглись… Вижу, как они упираются в рубашку. Так скажи мне, если я положу руку на твою промежность, она увлажнится для меня?

Его слова никогда не перестанут волновать сексуально голодную, распутную женщину внутри меня. Жажду позволить ему прикоснуться ко мне, попробовать его в ответ на вкус. Затем наступает реальность. Бьющий пульс музыки затопляет мои уши, и я вспоминаю, где мы находимся: в центре клуба, в окружении людей.

Отвернувшись от него, я резко разворачиваюсь и сурово смотрю на мужчину.

– Уходи.

Его глаза вспыхивают. Я вижу точный момент, когда он принимает решение, и держусь, когда он подходит ближе, его тело так близко к моему, что мы соприкасаемся грудью и бедрами. Он смотрит куда-то за моей головой и говорит:

– Я ухожу, Джозефин, но только потому, что этот вышибала выглядит так, будто готов пустить мне кровь. Но прежде чем я уйду, хочу, чтобы ты знала одну вещь. Это еще не конец. Далеко не конец. Хочу, чтобы сегодня ты была у меня дома, в моей постели.

Я усмехаюсь, готовая парировать ему, где он может командовать, но когда наши взгляды встречаются, я мгновенно теряю дар речи.

– Ты придешь, – он говорит тихо, но в его голосе слышен скрытый источник предупреждения. – Тебе не понравится, если ты ослушаешься меня. Все понятно?

Я громко сглатываю, в горле будто комок. Ребел – напористый ублюдок. В отличие от своего брата, который несколько податлив, Ребел – диктатор. Все его слова становятся реальностью. Если я буду противиться, без сомнения, он не станет медлить с тем, чтобы расправиться со мной. Я не хочу ему подчиняться, но этого не избежать. Часть меня отчаянно пытается угодить ему, насладиться тем, что такой человек как он, может быть счастливым. Ведь несмотря на все причины, по которым я должна избегать его, глубоко внутри Ребела есть что-то, что заставляет меня желать остаться с ним. Он не жестокий сам по себе, но жесток тот, кого он пытается изобразить. Я вижу в нем легкие намеки на более мягкую сторону и стараюсь избавить его от этой скорлупы.

– Тебе. Все. Понятно?

Его жесткий, командный голос заставляет меня опомниться. Я киваю и наблюдаю, как на лице Ребела снова появляется улыбка. Он суров, жесток и полон мрачных угроз, от него мое сердце бьется сильнее.

Ребел ловит мой взгляд, поднимает руку и запускает ее в мои волосы, запутывая пальцы в волосах на затылке и отводя мою голову назад. Мое сердце сильно колотится в груди, и когда он наклоняется, обводя мои губы своим бархатным языком, я почти горю. Его губы нависают над моими, язык касается кожи вокруг губ, дразня меня обещанием большего. Это не поцелуй, а предвкушение того, что грядет.

Он знает, что делает со мной, и когда поднимает голову, вижу искорку коварства, восторга в его глазах. Резкий взрыв боли пронзает мою кожу головы, когда он сильно дергает меня за волосы.

– Не разочаруй меня.

Отпустив меня, Ребел одним резким движением разглаживает свой пиджак, а затем поворачивается и уходит.

Глава 8

Странно снова оказаться здесь. Последний раз, когда я была в квартире Ребела, то была полностью уверена, что она принадлежит Рансому, и совсем не догадывалась о том, что у него есть брат-близнец, и уж тем более, что я занималась любовью не с тем человеком.

Теперь, стоя перед красновато-бурой железной дверью, ловлю себя на мысли, какого черта я тут делаю. Приехала прямиком сюда после работы, полностью повинуясь указаниям человека, которого одновременно считаю и самым злобным на свете, и тем, кто в состоянии разжечь каждую клеточку моего тела одним своим взглядом, прикосновением или сказанным словом. Ему не пришлось особо трудиться, он с легкостью вертел мною, как хотел.

Это должно было меня волновать, однако вызывало во мне противоположное чувство. Часть меня была готова сдаться. Хотя бы на какое-то время. Тогда мне не придется держать все под контролем, не будет необходимости принимать решения. Я так долго все решала сама; с тех пор, как заболела мама, мой отец отошел от реального мира. Иногда так хочется просто забыться и отгородиться от всего мира. Когда я нахожусь с Ребелом, это напоминает мне танцы. Я ухожу в себя, блокируя все вокруг, и просто живу тем моментом.

Эта мысль заставляет меня на мгновение задуматься. До двери было всего рукой подать, я почти могла до нее дотянуться. И лишь одна мысль останавливала меня от этого. Если я правда так себя ощущаю с Ребелом, то он сможет дать мне то, что я получаю от танцев. Он мое спасение, мой островок мира, счастья и умиротворения в дни, когда, как кажется, все висит на грани выхода из-под контроля.

Нет, это не может быть правдой. С Ребелом можно хорошо потрахаться. Однако от него веет катастрофой даже в моменты ослепительных оргазмов. Моя привязанность к нему объясняется лишь этим доводом. Это не правда. Просто не может быть. Внутри меня стала расти паника, и я делаю несколько шагов назад, увеличивая расстояние до двери и человека по ту сторону.

Мне лучше уйти. Мое появление здесь повлечет еще большую путаницу. Пришла я по приказу Ребела или нет, было ли у меня желание ему подчиниться или нет, но мне не стоит здесь сейчас находиться. Сейчас я не в лучшей форме, и не смогу с ним справиться, и если войду внутрь, знаю, что все мои решения будут нелогичными. Ребел будет иметь надо мной власть, и я покорюсь ему, как только переступлю порог его дома.

Приняв решение, я разворачиваюсь и иду в обратную сторону. С каждым шагом меня наполняет непоколебимое чувство, что мне нужно поторапливаться. Такое ощущение, словно я убегаю от опасности, а в какой-то мере это так и было.

И вместо того, чтобы дожидаться лифта, я иду к лестнице, которая находится в конце длинного коридора. И я уже вижу ее, как раздается щелчок открывающегося дверного замка, этот звук нельзя спутать. На этаже расположены три квартиры, но я буквально затылком чувствую, что мне нет нужды оборачиваться, чтобы посмотреть, какая из дверей открылась.

– Куда же ты убегаешь, котенок?

По моей спине пробегает дрожь, когда ровный ледяной голос Ребела настигает меня в конце коридора. Мои ноги перестают идти, и я разворачиваюсь на месте, поразившись, что он использует почти ту же кличку, что и Кота, когда зовет меня или остальных танцовщиц.

Ребел ослепителен, как солнце. Он потрясающе красив, я не могу отвести от него глаз, хоть и знаю, что он вреден для моего здоровья. И вот я стою здесь, кажется, уже целую вечность, будто впитывая в себя его облик.

Упершись руками в дверной проем, он стоит в свободных серо-голубых пижамных штанах, на которых по одной ноге сверху до низу огромными белыми буквами написано название какой-то футбольной команды. Каким-то образом осознание того, что он увлекается спортом, делает его более человечным. Мой взгляд продолжает блуждать по нему, я смотрю на его торс: кожа на нем слегка загоревшая и виден треугольник темных курчавых волос.

Он так сильно похож на Рансома, это поразительно. Должно быть, это преступление, чтобы два человека были не только похожи внешне, но и привлекательны.

– Передумала? – съязвил Ребел и расплылся в насмешливой ухмылке. Он еще сильнее прижался к косяку, от чего заиграли его мышцы на груди и руках. – Боишься, что тебя может укусить большой и страшный волк?

Он настолько уверен в себе; это меня бесит. Приподняв подбородок, будто защищаясь, делаю шаг к нему.

– Ты лучше других должен знать, что я не боюсь его зубков.

Пока я подхожу, взгляд Ребела прикован ко мне. Подойдя достаточно близко, он смотрит на меня сверху вниз, его глаза настолько темные, что кажутся бездонными. Своим низким голосом, от которого я в полном замешательстве, он произносит:

– Зато таким размером тебя удобнее съесть, котенок.

Положив ладонь ему на грудь, я отталкиваю его с пути и захожу в квартиру, полностью понимая, что если бы он не хотел, чтобы я зашла внутрь, у меня не было бы ни единого шанса сдвинуть его с места. Ребел крепкий, как скала, и очень хитрый. С болью я осознаю, что только что проигнорировала собственные инстинкты и оказалась в самом логове льва. Но отступать было уже поздно.

Бросив свою сумочку на одну из тумбочек, говорю:

– Что ж, я здесь.

Я пришла против всякого здравого смысла. Должно быть, я сошла с ума, раз продолжаю проходить через все это снова и снова, но, черт возьми, я не знаю, как с этим покончить. Вернее, хочу ли я это прекратить.

– Да, ты здесь. – Ребел закрывает за мной дверь. Слышу приближающийся звук его босых ног. – Хочешь выпить?

– А надо?

Он ничего не ответил, поэтому я стою там и наслаждаюсь моментом тишины. Осмотрев комнату, я понимаю, что в первый раз у меня не было достаточно времени, чтобы ее запомнить и затем представлять себя здесь. Хорошая комната холостяка. И учитывая то, как Ребел получил деньги на ее покупку, она и должна быть такой.

Полы сделаны из качественного полированного бамбука со светлыми полосами бледно-коричневого и зеленого цвета. Вся мебель выдержана в черно-серых тонах, и кажется глянцевой и современной, кроме коричневого кожаного кресла. Аксессуаров совсем немного: пара картин, которые выглядят так, будто их написали дошкольники, одна уместно поставленная ваза, пара бронзовых фигурок обнаженных женщин и стеклянный кофейный столик, у которого в качестве опоры слон.

Я слышала, что личное пространство может многое рассказать о человеке, тем не менее в случае с Ребелом у меня нет никаких соображений. Можно ли сказать, что он холодный, прямолинейный и обладает чувством юмора? Или он просто нанял дизайнера интерьеров, у которого совсем не было воображения?

Что-то ледяное коснулось моей шеи, и это заставило меня вздрогнуть. Прижав ладонь к холодному участку кожи, я оборачиваюсь и вижу улыбающегося Ребела. В руках у него маленький стакан с какой-то янтарной жидкостью.

– Я подумал, ты могла бы немного выпить.

Сощурившись в подозрении, принимаю его предложение, но не спешу пить. Виски, бурбон, скотч… неважно что именно, мне неинтересно. Сегодня вечером мне понадобится мой трезвый ум, чтобы пройти через все это.

– Ты отлично потрудилась сегодня вечером. – Ребел приветственно поднимает свой стакан и выпивает до дна. Его темная бровь вопросительно приподнимается, когда он видит, что мой стакан остается нетронутым. – У тебя такой вид… – начинает он.

– Какой?

– Словно ты мне не доверяешь.

Нагнувшись, ставлю свой нетронутый стакан на столик.

– Ты прав, я тебе не доверяю.

Неодобрительно покачав головой, Ребел хватает меня за талию и притягивает к себе. Всякий раз, когда он так делает, мне сразу же хочется растаять в его руках.

– Если ты мне не доверяешь, тогда зачем пришла?

– Ты не давал мне особого выбора. – Я смотрю на него многозначительным взглядом.

– Ну-ну, котенок. У всех есть выбор.

– Правда? Но ведь твоя недвусмысленная угроза убедила меня в обратном.

Не припомню, чтобы когда-либо в жизни испытывала гнев в чей-то адрес. А у Ребела с такой легкостью получается вызвать у меня эти эмоции. И все же я знаю, что это чувство не так сильно, как должно быть.

– Мне обидно слышать, что ты так плохо обо мне думаешь.

Он обиженно надувает свою сексуальную нижнюю губу, что я не могу не смягчиться от его вида. Это один из редких моментов, когда Ребел кажется озорным мальчишкой, и я понимаю, что вместо того, чтобы его прибить, мне уже хочется улыбаться. Что со мной не так?

Чувствуя, что мое тело расслабилось, Ребел наклоняется и целует меня в губы нежным и одновременно дразнящим поцелуем. У него самоуверенный характер, но я чувствую, что он слегка сдерживает себя. Не знаю, почему и как он это делает. Когда бы Ребел меня не целовал, я чувствую, будто теряю контроль над всеми моими чувствами. Он полностью контролирует меня. От одного его малейшего прикосновения, моя голова кружится, словно я выпила не только свой, но и его бокал спиртного.

– Пойдем, – бормочет Ребел, беря меня за руку и делая шаг в сторону. Он разворачивается и идет к дивану, приглашая меня сесть рядом. В этот же миг Ребел отклоняется на спинку, закидывая ногу на ногу, и смотрит на меня в мертвой тишине.

Неприятно подвергаться такому пристальному изучению. Я чувствую, как мои мышцы начали напрягаться от того, что я сижу на краешке дивана с вытянутой, как по струнке, спиной. У нас уже был опыт видеть друг друга обнаженными в постели. Так чего же он ждет?

– Что мы здесь делаем, Ребел? – нетерпеливо интересуюсь я. – Я думала, ты хотел потрахаться.

Он делает глубокий вдох, от которого его грудь увеличивается в объеме, и запрокидывает руки за спину.

– Я попросил тебя сегодня прийти, чтобы мы могли поговорить. Но если тебе хочется трахаться, я подстроюсь.

– Свинья.

– Хрю-хрю. – Его лицо абсолютно ничего не выражает, ни один мускул не дрогнул.

Я пристально смотрю на него: не знаю, что ответить. Не уверена, что когда-либо видела его таким… игривым. Вырвавшийся из меня смех заставил нас обоих расслабиться. Его рот медленно растягивается в улыбке, и когда он уже широко улыбается, то, боже правый, его улыбка походит на выглянувшее после шторма солнце.

– О, Бог мой, Ребел. Не думаю, что когда-либо смогу тебя понять. – Сделав вдох, я вытираю слезы, льющиеся из глаз.

– Ты правда так думаешь? – В его глазах будто застыло выражение печали, пока он наблюдал за тем, как я восстанавливаю свое самообладание.

– Я это знаю, – поправляю я. Что-то в этом смехе сломало неловкость, которую я испытывала, и теперь я могу откинуться на спинку дивана и повернуться к нему лицом. – Ты не впускаешь меня, Ребел. И никогда не впускал раньше.

Встретившись глазами, он отвечает:

– Нет, ты не права. Каждую ночь, которую мы проводили вместе, я пускал тебя.

– Я не про комнату, – с раздражением произношу я. – В твою жизнь, чтобы я могла узнать тебя, как человека.

– Я понимаю, – теперь раздражение слышалось в его голосе. – Но о тебе я могу сказать тоже самое.

Неужели он обвиняет меня в скрытности?

– Если я и вела себя так, то только потому, что мне подавали хороший пример. Я не из тех, кто устанавливает правила, Ребел. Это ты их задавал. Черт, да я бы даже имени твоего не узнала, если бы Рансом мне его не назвал.

Он нахмурился от упоминания имени его брата, и мне кажется это таким смешным, что я закатываю глаза.

– Я делал так, чтобы защитить нас.

– От чего? – с вызовом спрашиваю я, хотя и не жду его ответа. – От кровожадных ниндзя? Или от государственных шпионов? Ты это делал, чтобы защитить себя, – огрызаюсь я. – Гостиничные номера, секретность, Рыжая. Все это было для того, чтобы защитить себя.

– Рыжая?

Неужели из всего, что я перечислила, он решил сфокусироваться только на последнем?

– Флоренс. Или как ее там, – злюсь я. Я ненавижу то, как ее имя звучит из моих уст. Это оставляет горький, мерзкий привкус на моем языке. Меня тошнит всякий раз, когда я представляю их вместе, как она выкрикивает его имя, когда он в нее входит. На лице Ребела появляется ухмылка, которую, для своей же пользы, я предпочитаю игнорировать. – Ты использовал ее, чтобы оттолкнуть меня.

– У тебя слишком много догадок, – с задумчивым видом говорит он, – где же твои доказательства?

– Единственное доказательство, какое мне нужно – это то, что я чувствую и вижу своими собственными глазами.

– Это довольно ненадежный фундамент для теорий. Наши глаза и эмоции постоянно нам лгут.

Наклонившись ближе, Ребел протягивает руки и хватает меня за икры ног, а затем кладет мои ноги себе на колени. Он снимает с меня туфли и отбрасывает их на пол. Я наблюдаю, как он, будто ни в чем не бывало, начинает массировать подушечками больших пальцев мои ступни.

Я не буду стонать. Этот массаж такой неожиданный и такой чертовский приятный, но я намерена лишить его удовольствия видеть мои истинные эмоции. Чего он хочет добиться? Почему так мило ведет себя со мной?

После нескольких минут молчания, становится ясно, что наш разговор или, вернее, спор, закончен. Я рада. Если собираюсь провести с ним еще какое-то время вместе, то не хочу с ним ссориться. Отведя глаза в сторону, я начинаю думать, как ужасно сорвался семейный ужин, и решаю, что сейчас подходящий момент, чтобы наконец-то узнать что-нибудь новое о моем «‎загадочном незнакомце».

– Как давно ты здесь живешь?

Мой вопрос привлекает внимание Ребела, заполняя все пространство между нами.

– Пять, может, шесть лет.

– Хорошая квартира, – говорю я. – Действительно, очень хорошая.

На самом деле я имела в виду, что она дорогая. Расположение в этой части города в стиле лофт⁵ – это явно выходило за пределы моего ценового диапазона. Дело даже не в том, что она находится в хорошем районе и с таким хорошим ремонтом. Само здание – это столетний отреставрированный склад, который перестроили в дорогие апартаменты, привлекающие своей локацией в центре города, там, где власти хотят возродить городскую жизнь. Лишь из-за этого такое жилье называется «премиум-класса». И пусть это обдираловка, по моему мнению, но я не могу поспорить с тем, что это красивое место.

Ребел едва слышно усмехается.

– Спасибо.

– Твой отец говорил, ты увлекался компьютерами? А чем конкретно ты занимаешься, что можешь позволить себе нечто подобное? – спрашиваю я, откидывая голову назад, чтобы разглядеть, как под потолком переплетаются стальные балки и гигантские металлические воздуховоды. Люди действительно платят за это. Это хорошее место, но мне все же ближе традиционный дом.

– Прикидываешь, как бы занять у меня денег, котенок?

– Не-а, – качаю головой. – Просто интересно, сколько бриллиантов я смогу выманить прежде, чем отделаться от тебя.

По его лицу ползет улыбка, у меня тут же перехватывает дыхание от того, как заблестели его глаза. Интересно, он понимает, насколько прекрасен?

– А, тогда ладно. Я определенно могу подарить тебе несколько штук, но предупреждаю, у меня очень жесткая политика по части компенсаций.

– Правда? – переспрашиваю я, приподнимая бровь, замечая, что вместе с этим, сразу приподнимается и мое настроение.

Поудобнее положив мою ногу, он начинает поглаживать моей пяткой напрягшийся член вдоль внутренней поверхности бедра. Тонкий хлопок домашних штанов не оставляет почвы для воображения. Я облизываю губы, он внимательно наблюдает за происходящим. У меня внутри все переворачивается, я чувствую, как от желания у меня стало влажно между ног. Выпрямив спину, я приподнимаюсь и начинаю поглаживать кончиками пальцев его затвердевший член.

От прикосновения Ребел запрокидывает голову назад и из его груди вырывается тихий стон. От этого мужчины у меня текут слюнки. Убрав свои ноги, я присаживаюсь на свои колени, чтобы было удобнее, и просовываю руку в его штаны через специальный разрез. Мои пальцы нащупали его мягкую и нежную плоть, и я начинаю массировать крупную вену, идущую от основания пениса к головке. Затем круговыми движениями поглаживаю ее, используя в качестве смазки предэякулят, который выделяется, когда я осторожно ее сжимаю.

– Черт, Джозефин, только попробуй остановиться.

Ребел сильно зажмуривается, его кадык подпрыгивает при глотании. Облизав губы, я наклоняюсь к нему и, прильнув губами к грубой коже на его подбородке, страстно его целую. Одновременно с этим я обхватываю его член у основания и, крепко сжимая его, делаю движение вверх.

Несмотря на то, что мы оба возбуждены, я в состоянии понять, что я одерживаю победу. Ребел где-то далеко, его мысли направлены лишь на предстоящее удовлетворение. До сих пор ему удавалось увиливать от моих вопросов, но с этим было покончено.

– Как ты зарабатываешь на жизнь, Ребел? – мурлыкаю я, доставая из штанов его член. Впервые за все время я могу хорошенько его рассмотреть. Он длинный и толстый, с розовой набухшей головкой. Прикусив нижнюю губу, я сжала его в кулак и стала двигать рукой вверх-вниз.

Ребел нащупывает рукой мое бедро и хватает его, каждый раз сжимая и разжимая его в такт моим движениям. Его бедра тоже приподнимаются, а губы раскрыты от учащенного дыхания.

– IT, – задыхаясь, произносит он.

– Чинишь компьютеры?

– Программирую их. Боже, – стонет он, его голова откинута на подушку угольного цвета. – Возьми его в рот, Джозефин. Хочу, чтобы ты мне отсосала.

Я качаю головой, отказываясь выполнить его просьбу, хотя мой рот наполняется слюной от возбуждения.

– Тебе нравится твоя работа?

– Да, – шипит он сквозь зубы. Он едва сдерживается, и я злобно усмехаюсь, наслаждаясь мыслью, что он в моей власти.

– А что насчет женщин? Много их у тебя? – спрашиваю я, переключившись на другую тему, которая была у меня на уме. Я зашла на опасную территорию. И я это знаю. Даже не уверена, хочу ли знать ответ на этот вопрос. Что я буду делать, если он скажет, что у него есть девушка или жена в другом городе?

– Что?

– Сколько у тебя любовниц? – повторяю я, увеличив хватку и скорость движений, что вызывает у него еще один болезненный стон.

Внезапно Ребел хватает меня за руку и останавливает меня. Его глаза цвета оникса уставились на меня, и на мгновение время будто остановилось. Единственное, что не замерло, это наши грудные клетки – мы изо всех сил пытаемся восстановить сбивчивое дыхание, и случайные подергивания его члена в наших сплетенных руках.

– Только одна. Ты.

Кажется, у меня что-то раскалывается в груди. По телу растекается теплая волна, а в горле образуется ком. Я хочу спросить его, с какого времени это началось, а также уточнить насчет Рыжей, какое место она занимает в его жизни? Неужели он просто играет со мной? Говоря лишь то, что я хочу услышать? У меня так много вопросов, но он останавливает меня, дотронувшись до моих губ большим пальцем.

– Больше ни слова, Джозефин. Если, конечно, ты не хочешь провести остаток вечера с кляпом во рту.

Я приоткрываю рот, чтобы возмутиться, но тут же замолкаю, заметив, как вспыхнули глаза Ребела.

– Хорошая девочка, – одобряет он.

Обхватив мое лицо, Ребел прижимает палец к моему подбородку и откидывает голову назад, чтобы наши губы встретились. Его язык ныряет внутрь, облизывая и посасывая мой, агрессивным, но очень чувственным образом.

На мгновение я забываю, кто я. Ослабляя хватку, я хочу забраться на его бедра, готовая снова броситься в омут страстей, но Ребел уперся своими сильными руками мне в плечи, не давая приблизиться. В замешательстве я прерываю наш поцелуй, отодвигаюсь и вопросительно на него смотрю.

– В спальню?

– После, – отвечает он, и на его лице появляется злобная ухмылка. – Становись на колени, котенок. Хочу видеть, как этот миленький ротик будет сосать мой член.

Глава 9

Я опускаюсь на колени перед Ребелом. Из глубины его горла вырываются невероятные звуки, которые подстегивают меня, увеличивают мое собственное желание и доводят его до предела. Зажав в кулачке его член, я крепко прижимаюсь к нему губами и глубоко беру его в рот.

Я не останавливаюсь несмотря на то, что чувствую, как устала моя челюсть, волосы лезут мне в глаза. Я не сбавляю темп. Он командует, чтобы я ускорилась, моя голова двигается все быстрее и быстрее. Пальцы Ребела хватают меня за волосы, он притягивает меня ближе к себе, и выгибает бедра. Его член уже касается моей глотки, тем самым вызывая у меня рвотный рефлекс, однако от этого звука Ребел становится еще неистовее, снова и снова с силой загоняя свой член в горло. Чем больше я давлюсь, тем быстрее и напористее он двигается.

Он не останавливается и занимает полностью все пространство во рту, несмотря на то, что я больше не могу дышать, издаю непристойные звуки и из моего рта капает слюна. Слезы текут из глаз, а я ничего не могу сделать, остается только терпеть. Одним последним рывком Ребел притягивает мою голову к себе. Его член заполняет мое горло, заставляя его открыться, и я задерживаю дыхание, чувствуя, как по нему стекает горячая струя спермы.

Кончив, Ребел отпускает меня. Я отстраняюсь, вытирая подбородок и уголки рта, и убирая волосы с лица. Мы оба едва можем дышать, я так возбуждена, что могу чувствовать влагу между бедрами. Веки Ребела тяжелеют, он с довольным видом смотрит на меня из-под густых черных ресниц, по нему заметно, что его только что хорошенько отымели.

– Ну, а теперь, когда ты наконец кончил, убери подальше свой член и расскажи, что здесь происходит, черт возьми.

Услышав чей-то голос, я испуганно вскрикиваю и подползаю поближе к Ребелу, прячась за его длинными ногами. Пока не понимаю, кому принадлежит этот голос.

У изголовья дивана стоит Рансом, взгляд его темных глаз убийственен. Он так пристально смотрит на меня, что я чувствую, как у меня внутри все оборвалось от ужаса.

Ребел, однако, казался совершенно невозмутимым от присутствия его брата и того факта, что сидит перед ним фактически голым. Очень спокойно, в той манере, какая ему свойственна, Ребел натягивает штаны и тянется ко мне, усаживая меня к себе на колени и заправляя пряди моих длинных волос за уши.

Ребел всегда отлично справляется с ласками после секса, его чуткое внимание, – именно то, что мне нужно, чтобы помочь успокоить мои расшатанные нервы.

– Ты рано вернулся, – грубо произнес Ребел. Его рука скользит по моей спине, пальцы то и дело бегут вверх и вниз по позвоночнику, вызывая мурашки на каждом сантиметре моей кожи, – Я думал, у тебя сегодня свидание с продолжением.

В этот момент наши с Рансомом встретились. Не думаю, что когда-либо видела его таким расстроенным, и у меня ощущение, будто я смотрю на него через прицел ружья, держа палец на спусковом крючке.

– С каких пор встреча с мамой называется свиданием? – прорычал Рансом.

– Ох, я ошибся. – Этот блеск в глазах Ребела не оставляет места для сомнений, он настроен играть с огнем.

– Я думал, мы заключили сделку, – произносит Рансом, внимательно изучая нас обоих в ожидании ответа.

Его слова заставили меня нахмуриться. Это после всего, что произошло в доме их родителей и потом в учебном классе?

– Я не думала, что тебе все еще интересна та сделка.

– Что, черт возьми, заставило тебя так подумать? – неожиданно выкрикивает Рансом, его верхняя губа приподнимается над зубами.

– Следи за своим тоном, брат, – предупреждает Ребел.

Его пальцы продолжают поглаживать мой позвоночник, но вместо того, чтобы успокоиться, это меня нервирует. Я чувствую, как от него исходит вражда, весь он становится напряженным. Как, черт возьми, он может вести себя так спокойно?

– Следить за тоном? То есть я не могу выразить свое возмущение, когда, придя домой, вижу свою девушку, которая стоит на коленях и держит во рту член моего брата?

– Мне кажется, тебе нужно спросить себя, а где еще мой член успел побывать, – отвечает Ребел. Схватив меня за талию, он спускает меня на ноги, вставая за моей спиной.

– Ты слишком далеко зашел, – взрывается Рансом, – думаешь, что можешь запросто налететь и соблазнить мою девушку за моей спиной?

– Эй, минуточку, – говорю я, вскидывая руки. Уж слишком много, на мой взгляд, ерунды было сказано про чью-то «девушку». К счастью, в этот момент я оказалась ни при чем, а если они собираются продолжить и дальше в таком же духе, при этом находясь со мной в одной комнате, то я буду лишь счастлива не участвовать в этом разговоре.

Прямо за моей спиной раздается голос Ребела, который продолжает играть свою роль доминанта:

– Девушку? Давай-ка не будем забывать, кому она принадлежала в самом начале.

– Может, ты ее и трахал, но я тот, кто ее любил. – возражает Рансом.