Текст книги "Я вернусь за тобой (ЛП)"

Автор книги: Дж. Хасс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 14

Харпер

– Отпусти меня! Отцепись, – выкрикиваю я. Мое сердце сжимается в груди. О боже, как же мне больно. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, скажите мне, что я не убила своего брата! Ради всего святого! Пожалуйста, Господи! Я пинаю Джеймса ногами в грудь и это, наконец, дает результат; он отстраняется от силы моих ударов достаточно, чтобы я могла подняться на ноги и подбежать к бездыханному телу. – Ник, Ник, Ник, Ник... – Я продолжаю повторять его имя снова и снова, когда пытаюсь снять шлем с его головы.

Но Джеймс вновь на мне, оттаскивает меня от тела, оборачивая свои руки вокруг меня, пока наваливается на меня всем своим весом и как можно спокойнее говорит мне на ухо:

– Детка, мне нужно, чтобы ты успокоилась, – шепчет он. – Пожалуйста, Харпер, ты должна успокоиться, и тогда мы с тобой вместе посмотрим кто это, хорошо?

– Нет, нет, нет, – произношу я сбивчиво, захлебываясь рыданиями. – Нет! Мне больше ничего не нужно, просто отпусти меня.

– ХАРПЕР, – практически кричит Джеймс, когда опрокидывает меня на землю, прижимая своим телом, затем садится на мои бедра и обездвиживает меня своими ногами. Теперь я не могу просто так скинуть его с себя. Он продолжает говорить со мной спокойным голосом. – Мне нужно, чтобы ты успокоилась, детка! – Он давит на мою грудь всем своим весом. Это тяжело, он тяжелый. Тяжелый достаточно, чтобы заставить меня прекратить говорить, потому что у меня просто больше нет воздуха в легких.

– Прекрати, – я умоляю его. – Я больше не могу! Джеймс! Я не могу дышать.

Он немного привстает, не настолько, чтобы позволить мне свободно дышать, но облегчает давление на мою грудь.

– А теперь слушай меня. Ты сейчас же успокоишься, мать твою, или же я тебя свяжу, пока ты не придешь в себя. – Он вновь вжимает мое тело в землю, затем прижимает свой лоб к моему, и говорит еще раз, в то время как я просто издаю всхлип в ответ. – Ты все поняла?

– Джеймс, – я выдыхаю ему в губы, – мне необходимо знать прямо сейчас. Мне необходимо знать.

– Харпер, проверю я, не ты. – Он приподнимается, чтобы оценить мои следующие действия, как мне кажется. И у меня в голове пульсирует мысль, какой смысл драться из-за того, чтобы пойти посмотреть, кто именно этот труп. Смысла нет. – Ты в порядке?

Я киваю. Потом он поднимается на ноги. Я сажусь и смотрю в никуда, через мгновение чувствую его губы на своих. Кажется, теперь я знаю, какой вкус у поцелуя с привкусом отчаяния. Солнце начинает подниматься, поэтому сейчас уже достаточно светло, чтобы разглядеть некоторые детали: цвет мотоцикла оранжевый. Я вижу волосы, которые выглядывают из-под шлема, я даже могу разглядеть их цвет. Они светлые. Когда это понимаю, я закрываю ладонью рот и прекращаю плакать, потому что на меня обрушивается вся тяжесть произошедшего.

Джеймс хватается за шлем и снимает его. Но шея парня сломана, поэтому голова болтается взад и вперед, отчего я наклоняюсь вперед, и меня тошнит.

– Я не могу смотреть, Господи, я не могу смотреть.

– Не смотри, детка, – говорит Джеймс, пока я кашляю и сплевываю. И затем слышу. – Ох, бл*дь.

Я падаю вперед, прижимаю лицо к песку и начинаю истерически плакать.

– Это он, не так ли? Это он!

И в следующую минуту Джеймс оказывается рядом со мной, он успокаивающе поглаживает мою спину.

– Это не он, Харпер. Это не он.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть Джеймсу в лицо и присаживаюсь, чтобы посмотреть самой.

– Это не он.

Джеймс притягивает меня к своей груди и крепко сжимает в объятиях, оставляя ласковый поцелуй на голове.

– Это не он, детка, но я знаю этого парня.

– А кто он? – Слезы облегчения бегут по моему лицу, и мне приходится стирать их со своего лица.

– Кто-то, кто должен быть давно мертвым.

– Что? – переспрашиваю я, все еще пытаясь осмыслить произошедшее. – Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду... – Джеймс сомневается, и мне понятно, что это не та тема для разговора, которая должна сейчас подниматься. – Я имею в виду...

– Он имеет в виду, – говорит Саша позади нас, – что он убил их всех. Или же он ошибочно полагал, что убил.

Мы вдвоем поворачиваемся и видим, что Саша сидит на заднем сидении и смотрит на то, как Джеймс ласково меня обнимает. Ее лицо все в крови, руки и ноги покрыты глубокими царапинами от поездки с похитителем на мотоцикле через колючие кустарники фукьерий.

– Джеймс, все было подстроено, ты же это понимаешь, – говорит она голосом, который совсем лишен эмоций, холодок пробегается по моей спине и мурашки покрывают заднюю часть шеи. – Я тебе точно говорю, что это была гребаная западня. – На этих словах ее голос срывается, и мое состояние ужаса постепенно улетучивается. Ее губы дрожат, и она начинает рыдать.

Джеймс прижимает меня к себе, не позволяя мне отстраниться, как будто боится, что я могу убежать и бросить его, и мы вместе подходим к девочке.

– Эй, успокойся, это все действие наркотиков. Ты сейчас отходишь от них. Тебе нужно постараться расслабиться.

– Нет, это не наркотики, и ты прекрасно это знаешь. Это... это... – Она замолкает и оглушающей тишине слышно только как она шмыгает носом.

Это очень, очень, очень хреновое начало дня.

– Что это Саша? – произносит Джеймс отстраненным голосом убийцы, все еще не выпуская меня из своей хватки. – Что это? Если тебе есть, что сказать, то сейчас, бл*дь, самое время сделать это.

Она проводит рукой по лицу еще раз.

– Мне известно немного, но... – она указывает кивком на своего похитителя. – Я просто хочу, чтобы ты знал, что я не замешана в этом. Я не знаю, частью чего являюсь, но точно не этого. – Теперь она переводит взгляд на меня, но все также обращается к Джеймсу. – Я правда не причастна к этому.

– Ты знаешь, почему он похитил тебя? – интересуется Джеймс.

Она качает головой.

– Это совершенно неважно, на кого я работала вчера, потому что сегодня... – она опять смотрит на меня, – я работаю только на себя. Я больше не хочу быть чьей-то пешкой или убийцей, или же Смурфом. – Она недовольно выплевывает последнее слова и переводит гневный взгляд на Джеймса. – Я просто девочка, я – подросток, ребенок. Я устала. Хочу домой. Хочу к Форду.

Я смотрю на Джеймса, когда он переводит взгляд на меня, он не говорит мне ничего, просто кивает и подводит меня к двери «Хаммера».

– Забирайся, – строго говорит он. Теперь его голос даже не похож на голос безжалостного убийцы, он намного хуже. Потому что, несмотря на то, что его голос спокоен и говорит он весьма сладким тоном, в его словах отчетливо слышится «бл*дь-не-смей-со-мной-шутить» предостережение.

Я подталкиваю Сашу, чтобы она отодвинулась, сажусь, затем Джеймс хлопает дверью. Следом за мной он усаживается на водительское кресло. Он заводит «Хаммер» и разворачивает его, и мы едем по той же дороге, что и приехали сюда.

– А что с телом? – спрашиваю я, когда оно оказывается вне зоны видимости.

– Кому какая разница? Тем более он уже умер. Как и сказал ребенок, я убил его в прошлом году.

Я совершенно не понимаю, что это все значит, но Саша фыркает и бормочет себе под нос:

– Ну, ты охренительно лажанулся, Джеймс. Теперь мы в полной заднице.

Джеймс не слышит ее слов или, возможно, просто делает вид, что не слышит. Он ничего не отвечает. Когда мы подъезжаем к дому, он останавливает машину на подъездной дорожке, мы сидим в полной тишине на протяжении пары секунд и ждем его приказов, что нам следует делать дальше. Потому что жизнь только что изменилась. Мы уже больше не бывшие члены Организации, которым вдруг захотелось поиграть в дом.

– Харпер, – произносит он холодным отстраненным голосом и даже не поворачивается, чтобы посмотреть, смотрю ли я на него в ответ, или слушаю ли я, что он мне говорит. Но я, конечно же, слушаю. – Харпер, мне нужно быть с тобой честным, хорошо? Я знаю, что ты взяла кое-что, когда прошлым летом сбежала с яхты. Все знают об этом. – Джеймс поворачивается и пристально смотрит на меня. – Мне это нужно, где оно?

Мой разум крутится со скоростью света, наполняясь подозрениями. Почему именно сейчас? После всех тех месяцев, когда я скрывалась? Почему они пришли за мной сейчас? Все, что он говорил мне, ложь?

– Тебе нужно доверять кому-то, кроме Ника, Харпер. Потому что Ника больше нет рядом с тобой. – Он рассматривает мое лицо, чтобы заметить колебание или сомнение.

Я ничего не отвечаю на его слова.

– Это находится в округе Ориндж? Просто дай мне понять, в каком направлении двигаться, Харпер. Потому что умрет много людей. – Он выдыхает. – То, что у тебя есть очень важно.

– Важно для кого? Для моего отца? Ты ведь работаешь на него, не правда ли?

– Ты что думаешь, все закончено? Полагаешь, что умерший убийца изменит их планы? Вы играли в эту игру в течение многих лет, поэтому, давай, сегодня обойдемся без этого. Вы с Ником кое-что сделали. Вам удалось забрать что-то важное, значимое для Организации, поэтому тебя оставили в покое в прошлом году. Но сегодня они положили на стол первую карту – игра началась. Мы пробудем здесь еще минут, а потом двинем на запад. Шевелитесь.

Глава 15

Джеймс

– Харпер, в каждой комнате есть коробка. Проверь каждую, вытащи все, что нам может понадобиться, и положи это в багажник «Хаммера». – Она кивает и уходит, поэтому я перевожу свое внимание на Сашу. – Ты идешь со мной. – Я направляюсь вниз по коридору и указываю ей пройти в ванную комнату. – Сядь.

Саша садится на крышку унитаза, я, тем временем, беру футболку из своей комнаты, затем возвращаюсь в ванную и достаю аптечку первой медицинской помощи из-под раковины. Открыв аптечку, я вытаскиваю антибактериальный гель и бинты, включаю теплую воду и беру губку, которая лежит на полочке. Я начинаю с ее ног – аккуратно протираю все. Она плачет, но не издает ни одного жалобного звука. И это печально. Заканчивая с ногами, я перехожу к ее рукам. Потом принимаюсь за ее лицо. Мне приходится взять новую губку, так много крови и порезов.

– Некоторое время тебе будет очень больно, но со временем все пройдет. Поэтому попытайся просто не думать об этом. – Я смотрю ей в глаза, аккуратно вытирая пот с ее лба. – Ты сможешь сделать это?

Она тяжело сглатывает и кивает, ее взгляд не покидает мой.

– Я и так пытаюсь не думать ни о чем на протяжении месяца, Джеймс.

– Я знаю. И у тебя отлично получается. – Ее подбородок секунду дрожит, но затем она быстро сжимает челюсть перед тем, как полностью потерять контроль. – И я прекрасно знаю, что у тебя есть секрет. И также я прекрасно осознаю, что никакое огромное количество просьб или требований не заставят тебя рассказать его. Не раньше, чем ты захочешь сама мне его раскрыть. Поэтому пока я не буду поднимать эту тему. Но, ты же понимаешь, что мне нужно знать. Мы работам на одного и того же парня? Потому что у тебя есть много информации обо мне, а у меня о тебе – совершенно никакой.

Она отворачивается от меня, пристально гипнотизируя синюю душевую шторку.

– Мне кажется, сейчас, в данный момент, мы на одной стороне. Этого достаточно?

Облегчение от того, что я не убил эту маленькую девочку, практически переполняет меня. Я хлопаю ее по коленке, она вскрикивает и дергается.

– Ты можешь хорошо помыться там, где мы остановимся в следующий раз. – Я накладываю антибактериальный гель толстым слоем на ее раны. – Но пока тебе придется походить так.

На ее бедре виднеется глубокая рана из-за падения с мотоцикла, которая нуждается в перевязке, поэтому я ее перевязываю и мою руки.

– Джеймс? – спрашивает она тихо.

– Что? – говорю я, убирая все содержимое обратно в аптечку.

– Если мне придется находиться во всем этом дерьме до самого конца, тогда ты можешь...

– Тогда я могу что? – я открываю дверь, показывая ей жестом выходить из ванной. Когда хлопает дверь-ширма дома, я вижу, как Харпер загружает все в «Хаммер». – Если тебе есть что сказать, просто выкладывай.

Она смотрит на меня своими голубыми глазами и сейчас выглядит на восемь или десять лет, а не на свои тринадцать. Такая маленькая. Такая маленькая, чтобы заниматься всем этим дерьмом. Если у меня с Харпер когда-нибудь будут дети, нет ни единого долбаного шанса, что они достанутся Организации.

– Ты можешь убедиться, что, если я умру, это все-таки будет не напрасно!

Я разворачиваю ее и толкаю по направлению к кухне, чтобы она не могла увидеть мою реакцию. Потому что ничто... ничто не может подготовить меня к таким словам, которые вылетают изо рта этой маленькой девочки.

– Слушай меня сюда, – я тщательно играю роль подонка, – сейчас ты работаешь на меня. Твои страхи не стоят и ломаного гроша. Если хочешь, чтобы тебя убили, то, пожалуйста, сделай так, чтобы тебя убили в другой раз, не когда мы с тобой в одной команде. Ты поняла меня?

Она отвечает кивком на мой вопрос и продолжает идти впереди. Но я замечаю, как она украдкой вытирает слезы, когда достает пару кроссовок из рюкзака и надевает их. Я терпеливо ожидаю ее, пока она тщательно зашнуровывает их, и мы покидаем дом, закрывая двери позади нас. Харпер уже сидит на пассажирском сидении, терпеливо ожидая нас. Я открываю заднюю дверь для Саши, и она забирается туда, пристегивая ремень безопасности.

– Ты взяла все, что нам может пригодиться? – спрашиваю я Харпер, закрыв дверь. Я вижу ее кивок головой, когда подхожу к своей стороне, потом забираюсь в машину и завожу двигатель.

– Куда мы направляемся? – спрашивает Харпер.

– У Мерка есть одно местечко в Палм-Спрингс. Его там сейчас нет, поэтому мы нагрянем туда сегодня и решим, что, бл*дь, нам следует делать дальше. Кто-то сделал это с девчонкой, и этот кто-то меня сильно разозлил. Мне нужно немного проехаться, чтобы развеяться и привести мысли в полный порядок. Также мне нужно сложить все кусочки головоломки вместе. Потому что все, что происходит сейчас... скажу просто… что-то определенно не так. Ничего из того дерьма, что произошло мы не учитывали. У нас был план и это... никак не входило в него.

Девочки молчат. Поэтому, недолго думая, я делаю резкий разворот на переднем дворе и направляюсь подальше от этого места, выезжая на дорогу местного значения, которая ведет в Калифорнию, затем доезжаю до автострады 15 и держу свой путь в национальный Заповедник Мохаве⁴.

– Выключите свои телефоны и передайте их мне. – Я жду, пока девочки достанут их и три телефона ложатся в мою ладонь. Я выбрасываю все их в окно, затем достаю из кармана свой и делаю то же самое. Девочки поворачиваются, чтобы посмотреть, как телефоны остаются позади, пока я поднимаю стекло.

Термометр на контрольном щитке показывает, что снаружи сорок пять градусов по Цельсию, но внутри мы находимся в объятиях холода, и это не имеет ничего общего с системой кондиционирования.

Мы – киллеры. И разве не это про нас говорят? Хладнокровные.

Как те яркие ящерицы, что стремительно ползут через трассу покрытую песком.

Мы до мозга костей хладнокровные.

Глава 16

Джеймс

– Что ты имел в виду, когда мы находились там? – спрашивает Харпер, потому что за окном определенно не на что смотреть, кроме кустарников юкки или случайных змей, что выползают на дорогу. – Когда ты сказал: «Кто-то, кто должен быть давно мертвым».

Я смотрю через плечо на Смурфетту, чтобы узнать, не хочет ли она тоже поучаствовать в этом диалоге, но она расположилась на консоли, что находится посередине одноместных сидений, и крепко спит.

– Ты не проверишь для меня Сашин пульс, детка? Если действие «Налоксона» закончилось, а они дали ей дозу больше, чем следовало, она будет опять находиться под действием наркотического препарата.

Харпер наклоняется к заднему сидению с шумным вдохом, что выражает крайнее раздражение, берет Сашино запястье и начинает считать. Спустя минуту она говорит:

– Шестьдесят восемь.

– Ага, тогда она в полном порядке.

– Ну, может, она и да, но вот я, определенно, нет. Мне нужны ответы. Для тебя, как я посмотрю, ничего из этого не имеет значения, а вот мне хочется знать, что произошло.

– Я могу сказать то же самое и о тебе, Харпер.

Я искоса смотрю на нее, затем перевожу свой взгляд на жесткий ландшафт пустыни. На самом деле, мысленно прикидываю, как удовлетворить ее любопытство, чтобы не проколоться и не облажаться, а значит, тем самым, справиться с ее натиском.

– Давно, когда я был молодым пареньком, который думал, что статус убийцы сделает меня более усовершенствованной, сильной и быстрой версией Боба Фетта⁵ я тоже задавал много вопросов «почему?». Но до меня быстро дошло, что вопросы «почему?», на самом деле, очень опасные. Почему люди пришли за Сашей? Почему ты и я вместе? Почему с нами находится Саша? Я имею в виду, что, кроме того, что мы дети Организации, что у нас еще общего?

Она молчит. Возможно, размышляет, а, возможно, после моего ответа пытается избегать меня.

Я облегчаю ей задачу, отвечая на свой же вопрос.

– Убийства, Харпер. Именно они. Это и есть то, что связывает нас, кроме того, что мы дети Организации. А знаешь ли ты, кто были те люди, которые присутствовали на твоем дне рождения, на яхте?

Я бросаю на нее взгляд, и она отрицательно качает головой.

– Ты отравила всех, подлив в воду «Визин», – с нажимом произношу я. – Из тех тринадцати человек, что скончались, девять занимали ведущие посты в Организации. Все они были правящей верхушкой. А ты же понимаешь, что это значит, когда вся правящая верхушка разом умирает? – По ее взгляду я могу сказать, что она определенно это знает. Но Харпер все равно позволяет мне посвятить ее. – Это значит, что будет полностью изменена структура управления. Это значит новые назначения, новые лидеры. А теперь задай себе вопрос, кому больше всего была выгодна смена власти? – Ее молчание начинает бесить, и меня раздражает нянчиться с ней. – Твоему отцу, Харпер. Он находится во главе всего этого, он принимает конечное решение касательно всего, у него также есть враги, которые, возможно, считают, что могут управлять Организацией лучшего него. Таким образом, благодаря твоим действиям он убил всех разом. Только он не замарал свои руки.

– Получается, что он использовал меня, чтобы убить? – она фыркает, задавая вопрос.

– Именно так, детка, понимаешь, тебе бы ничего не грозило, ты его дочь, ты его кровь. Ты для него самое ценное сокровище. Он никогда не причинил бы тебе зла, просто он использовал тебя в своих целях.

Молчание. Звенящее и напряженное. Я не выдерживаю первым.

– Это что, удивляет тебя? Я имею в виду, твой отец хотел отдать тебя мне, когда тебе было всего шесть...

– Джеймс, – фыркает она. – Это уж вряд ли.

– Ну, я конечно, согласен, что это, возможно, было не очень похоже на правду, но он же все-таки сделал мне это предложение. Разве этого недостаточно? Разве тебе недостаточно этого, чтобы поверить, что если он мог использовать шестилетнюю девочку для своих целей, то он может использовать тебя еще раз? Ты же слышала мой рассказ, как он мне тебя предлагал? – спрашиваю я у нее. – Или, может, тебе стоит повторить это слово в слово?

– Джеймс, стой. Притормози. Я совершенно не то имела в виду. Я говорила о том, что, может, он и сказал тебе это, но он не собирался делать этого на самом деле. Джеймс, почему ты не думаешь, что он просто использовал тебя? Я не думаю, что он мог меня отдать. Ты сам мне говорил, что это было своеобразной проверкой. Я просто чувствую это, ведь он мой отец, я знаю его, он бы никогда меня не отдал тебе, как бы нам в это не хотелось верить.

– И почему же? Потому что мы с тобой не равные, ты считаешь, что твой отец мог думать, что я недостоин его дочери?

– Я даже не собираюсь отвечать на твой вопрос, продиктованный ущемленной гордостью. Джеймс, ты уже сам мне говорил, что понял, что предложение было ненастоящим, так почему ты не можешь признать то, что уже знаешь?

– Суть в том, что он был способен на это, независимо от своих намерений.

– Он не имел никакого отношения к моим действиям на корабле, Джеймс! Это был…

Она запинается и именно этого момента, я и ждал.

– Это был кто, Харпер? Это были вы с Ником?

Она качает головой, смотря на меня.

– Откуда бы вообще мой отец узнал об этом?

– Откуда бы он узнал? Да ладно, Харпер… Кто натолкнул тебя на этот план? Кто тебе сказал использовать «Визин»?

– Просто он был на борту, никто ничего не советовал. – Пожимает она плечами. – «Визин» и путешествие по морю, всегда идут рука об руку, я имею в виду, что у нас на борту всегда был «Визин».

– Это был отличный план. – Я издаю ироничный смешок. – Я имею в виду, не пойми меня неправильно, это был просто фантастический план. Но тебе не кажется странным, что кучка старых мафиози была отравлена ядом, который указывает на киллера номер Шесть?

– Я не знала ничего про то, как расшифровывается имя Тет, Джеймс.

– Нет. – Я смотрю на нее и сверлю взглядом. – Нет, ты не знала. Но Ник определенно знал это, тогда он уже был одним из нас. И если бы он хотел, чтобы умер твой отец, ну, тогда могу сказать точно, что твой отец был бы уже мертв. А так как тринадцать человек правящей верхушки были убиты, а твой отец нет, то он определенно был замешен в этом. Ради чего это было нужно ему? В чем была ваша выгода?

Я смотрю на нее, когда произношу эти слова, она же в свою очередь расправляет плечи, немного приподнимает свой подбородок, и затем отводит от меня взгляд и смотрит на дорогу.

– Свобода, Джеймс. Все, что я хочу, – это моя свобода.

– А для твоей свободы тебе разве обязательно нужен живым твой отец? Тот человек, который собирался отдать тебя в рабство незнакомому парню?

Харпер шумно, раздраженно выдыхает и качает головой.

– Мне кажется, Джеймс, ты задаешь много вопросов «почему?» для того, кто был обучен не говорить без причины и выполнять то, что ему велят. Теперь моя очередь спрашивать, почему оказался жив парень, который должен был быть давно мертв?

Я быстро смотрю на Харпер, затем обдумываю ее вопрос на протяжении пары секунд, когда резко поворачиваю в сторону, чтобы пропустить черепаху, которая пересекает шоссе. Длинная стройная ножка Харпер упирается в щиток управления, в то время как она прислоняется спиной к двери, таким образом, она может отлично наблюдать за моей реакцией.

– Это была моя недавняя работа.

– Так что он сделал? Что он сделал, чтобы заслужить быть убитым тобой?

– Не имею понятия, это был простой приказ.

– Но ты его провалил. Поэтому...

– Я думал, что он умер, – рычу я на нее. – И ни хрена я не провалил ничего. Произошло что-то другое.

– О, понятно, – выдыхает она. И затем бормочет «отлично», скорее всего, утомленная моими быстрыми и неполными ответами, и я благодарен ей за это, потому что я сейчас явно не в настроении обсуждать то, что я делал на протяжении двух последних лет.

– Так почему же ты не пришел, чтобы убить Мерка? – Саша, маленькая предательница, спрашивает меня с заднего сидения.

– Ну, а с чего бы мне убивать Мерка?

– Ты убил всех остальных. Так почему не убил Мерка?

Я хмуро смотрю на нее в зеркало заднего вида.

– Ты убил всех остальных кого? – напряжено спрашивает Харпер.

Ох, бл*дь.

– Убийц, – отвечает Саша. – Сейчас он должен был остаться один, не считая Мерка. Поэтому мне интересно, почему он не убил Мерка? Потому что он точно не милый и забавный парень. Кстати, он не работает на Организацию. Он мерзкий и злой, и с того самого момента, как ты устранил всех остальных киллеров, меня не перестает мучить вопрос: почему ты не убил его?

Я ничего не отвечаю. Просто перевариваю новый кусочек информации. Откуда этой маленькой девочке столько известно о моей работе, о моих делах? И кто подставляет меня? Если я и Саша работаем на одного и того же человека – это одно дело. Но я, черт побери, не думаю, что это так. На самом деле, вся моя преданность на данный момент под вопросом. Кому мне теперь доверять? Чей это план?

– Ты знаешь, тут есть еще кое-что, – продолжает Саша, тем самым пробуждая меня из молчаливого состояния.

– Еще кое-что? – я смеюсь в попытке скрыть свою растерянность.

– Их намного больше. Убийц намного больше. Намного, намного больше.

Я совершенно не удивлен ее словами.

– Я не хочу говорить об этом, поняла? Нам осталось всего пару часов до Палм-Спрингс, а до этого просто закрой свой рот.

– Джеймс, – говорит Харпер спокойным голосом, – будет лучше, если мы будем знать, что происходит.

– Смурфетта тут единственная, кто знает что происходит, так почему бы нам ее не расспросить.

– Он же сумасшедший, Харпер, – говорит ей Саша, когда та поворачивается лицом к ней. – Они все такие. Ты же, должно быть, видела, в каких условиях они взрослеют. И ты не можешь отрицать, что нужно быть ненормальным, чтобы выполнять такую работу.

– Саша, я тебе еще раз повторяю, закрой свой гребаный рот, потому что я не посмотрю, что ты маленькая девочка. И я не сумасшедший. – Я быстро перевожу взгляд на Харпер, и вижу в ее глазах тот же взгляд, что был в Хантингтон-Бич, когда она пыталась вычислить является ли моей целью. И у нее нет никаких прав на это, у нее нет прав смотреть на меня таким взглядом. Я ждал ее столько лет. Я любил ее, даже когда не мог притронуться к ней, я просто продолжал оберегать и смотреть на нее только по ночам, когда она спала, а она смотрит на меня таким взглядом, будто я самый безумный тут. Я не выдерживаю и зло рявкаю: – Я не прыгал с крыши долбаного движущегося «Хаммера», чтобы сбить байкера с мотоцикла. И не я свернул парню шею, как ни в чем не бывало. И определенно не я жил хрен знает где на протяжении трех месяцев. Вы вдвоем, – я показываю кивком на Харпер и пальцем на заднее сидение, – две двинутые на голову девчонки.

– Хмм, – все, что говорит Харпер.

Саша держит свой рот на замке. В кои-то веки, наконец, она заткнулась.

И именно так они оставляют эту ситуацию, выставляя меня величайшим мудаком.

Я пытаюсь абстрагироваться от ситуации и просто вести машину. Я не хочу ссориться с Харпер. Она единственная причина, почему я ввязался во все это ненормальное дерьмо. Я хочу свое счастье, поэтому должен выполнить кучу грязной работы. А наши ссоры с ней только все усложняют. А на текущий момент я просто хочу убраться подальше от этого гребаного солнца, задернуть шторы, чтобы вокруг царил полумрак, и....

– А мне кажется, я знаю, почему он не убил Мерка.

– Почему? – быстро спрашивает Харпер, поворачиваясь, посмотреть на Сашу.

– Потому что Мерк убьет его сам.

– Все, бл*дь, это мой предел! – Я резко сворачиваю свой «Хаммер» в сторону почти разрушенной обочины и ударяю со своей силы по тормозам. – Закрой свой гребаный рот, девчонка, или, я клянусь, я просто…

– Просто, что? – спрашивает меня Харпер, ее брови взмывают вверх. – У нее правильные вопросы, Джеймс. И если быть честной, то я очень заинтересована в ответах. Кто был тот парень, что приехал за ней? И почему он отправлял мне сообщения?

– Харпер, пошевели своими гребаными мозгами. Почему ты думаешь, он слал тебе гребаные сообщения?

– Почему? Если он знал, где меня найти, почему он тогда просто не пришел, чтобы забрать меня? Почему он играет в эти игры? Я думала, мой отец объявит вознаграждение. Или сразу убьет меня.

– О, мы начинаем с самого начала? Ты думаешь, что я здесь, чтобы убить тебя? А ты что не знаешь, что Смурфетта тоже убийца? Или ты не можешь сложить два плюс два?

– Не нужно меня оскорблять, Тет. Я прекрасно поняла это сама.

– Так может ты ее цель, а не моя.

– Тогда почему она меня не убила?

– Но я тебя также не убил, а ты все равно, бросаешь мне в лицо, что это моя работа. И раз уж мы играем в «давайте признаемся, кто что не совершал» игры, я хочу спросить у тебя, Харпер, в чем заключается твоя работа? Что вы с братом планируете делать после?

– О, он вышел из себя! – кричит Саша.

– Заткнись! – кричим мы с Харпер одновременно.

– Она с нами играет, ты же понимаешь это? Я имею в виду, ты же видишь это, не так ли? Она провоцирует нас на ссоры.

– Я просто пытаюсь кое-что вам сказать, – визжит Саша. – Что-то, чего не знаете вы, но я знаю. А знаете что? Просто забудьте это. Вы не заслуживаете моей помощи, если обращаетесь со мной, как с предателем.

Саша толкает Харпер рукой в плечо, а она отбрасывает ее руку от себя, разворачиваясь, как будто собирается начать настоящую драку.

– Сядь на место, Харпер, – рычу я, дергая ее обратно и толкая к двери. Я выезжаю обратно на дорогу, пока девушки не повыскакивали из машины, потому что я определенно не в настроении, чтобы бегать за ними по жаре.

– Я больше не хочу ехать с тобой, – заявляет Харпер, скрещивая руки на груди и поворачиваясь ко мне спиной. – Я сразу же уеду, когда мы вернемся в город.

– Я тоже уеду. Потому что я лучше умру, чем вернусь обратно к Мерку. Я сама найду Форда.

Только его тут еще не хватало.

Бл*дь. А еще тридцать минут назад я сюсюкался с этой негодяйкой и мечтал о губах Харпер вокруг моего члена. А теперь вот что.

Я веду машину в тишине, и гнев повисает в воздухе, как облако пыли. Я прокручиваю возможности в своей голове, проигрывая весь диалог и все слова, чтобы понять, что я сделал неправильно. И затем принимаю решение выложить им все.

– Хорошо, – говорю я.

– Хорошо, что? – спрашивает Харпер, не смотря на меня.

– Два года назад, – начинаю я, – два года назад я был приглашен на встречу, которая была созвана касательно моего брата. – Я смотрю на Харпер боковым зрением, затем перевожу взгляд на зеркало заднего вида. Обе девушки слушают, я знаю, что им очень хочется узнать правду. – Множество людей хотело, чтобы он умер, и я не мог пойти против них. Он был самым облажавшимся неудачником из всех. Я признаю, что и я такой, но Тони... Тони был худшим из нас. Он был слишком молодым, когда начал заниматься этой работой. Он был на три года младше меня, а мне на тот момент было только шестнадцать. Меня отослали, я учился своему ремеслу в удаленных местах, где жили люди, которые не представляли для меня никакой ценности, которых я совершенно не знал. Для меня это было фильмом. Видеоигрой. Книгой. Это не я убивал, и они не были для меня реальными людьми. Но Тони работал в Сан-Диего на выходных, а в понедельник снова шел в школу, как будто ничего не было, как обычный ребенок. У него никогда не было шанса возвратиться в общество.

– Возвратиться в общество? – спрашивает Саша, подаваясь вперед, ближе к нам с Харпер. – Что... Что это значит, Джеймс?

– Они сказали мне, – продолжаю я, раздраженный ее поведением, – будучи психологами Организации, что отстранение от общества совершенно нормально. На самом деле, это ключ ко всему. Каждый из нас выходил из-под контроля, но так как мой брат еще никто.

– И ты убил их всех? – растерянно спрашивает Харпер.

– Да, я убил их всех.

– Но, – вмешивается Саша, – существует больше десяти убийц, Джеймс.

– Спасибо тебе, Саша. Я так рад, что ты тут, чтобы посвящать меня. Без тебя я бы не узнал этого. – Я вижу в зеркале заднего вида, как она закатывает глаза на мой выпад. – Я прекрасно знаю, что их больше десяти.