Текст книги "Я вернусь за тобой (ЛП)"

Автор книги: Дж. Хасс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Глава 31

Джеймс

– Мы уже там? – спрашивает Саша, пока я вытряхиваю Николу из своих мыслей.

– Почти, – рассеянно отвечаю я.

Николу не так легко выбросить из головы. Мой долг не маленький. Мой долг превращает будущее, которого я хочу, в невозможность.

Я смотрю в зеркало заднего вида и ловлю взгляд Саши, которая пялится на меня и произносит:

– Джеймс?

– Что? – отвечаю я, изучая ее лицо.

– Как думаешь, у нас есть время сходить сегодня на пляж?

Я киваю ей и смотрю на Харпер. Она спит. Или притворяется. Я не уверен.

– Ага, сегодня я рассчитываю встретить закат. Мы явно направляемся на пляж.

– Вечером? – визжит она. – А мы не можем пойти раньше?

– Посмотрим, Смурф. Сможешь увидеть океан из моего дома, но я хочу, чтобы ты осталась внутри. Сначала мне нужно заняться кое-какими делами.

Именно на этих словах плечи Харпер напрягаются.

– Харп, – произношу я, игриво ударяя ее по ноге. – Харпер? Ты проснулась? Мы вернулись.

Она выпрямляется и поворачивается ко мне. На ее лице медленно появляется улыбка, и она такая же фальшивая, как и ее сон. Она встревожена. Но она и должна быть. Этот план далек от идеального, особенно для нее. А теперь у меня еще и новый игрок на поле. Сраные провалы в памяти.

– Я собираюсь покинуть вас, так как мне нужно встретиться с парочкой друзей. – Она просто пялится на меня. – Ладно?

– Куда ты едешь? – наконец спрашивает она.

– Я пока не уверен. Я получил сообщение об этих пропавших файлах. Так что если я хочу получить их, мне нужно кое-что отправить.

– Отправить… куда?

Я заставляю себя улыбнуться.

– Не переживай об этом, Харпер. Все будет в порядке, малышка. Просто расслабься в моем укрытии на несколько часов. После того, как я вернусь, мы перекусим, а потом отправимся на пляж и проведем отличный вечер.

Она кивает, но я могу сказать, что она мне не верит.

– Эй, – произношу я, кладя руку на ее колено. Она начинает слегка подрагивать. Едва заметно, но это есть. – С тобой все в порядке. Мы в порядке, – акцентирую я. – Не переживай, все будет хорошо.

– Что мы делаем? – спрашивает она низким голосом.

– Мы собираемся в дом Джеймса, Харпер, – Саша подскакивает с заднего сидения. По крайней мере, она мне помогает. Теперь она полностью на моей стороне. Посмотрим, останется ли это так.

– Это мелкая работенка, Харпер. Не убийство. Я в отпуске, помнишь? Это не того рода работа, поэтому перестань волноваться.

Все из этого правда. Ничего не относится к работе, не совсем. Но пока я говорю честно, я не откровенен.

– Давай отправимся в Мексику, – произносит она с яркой надеждой в глазах. – Давай просто… сбежим в Мексику.

– Я хочу поехать в Мексику, Джеймс, – произносит Саша. – Я готова поехать куда угодно. Ребята, вы просто скажите. Я с вами.

– Харпер, – произношу я с любопытством. – Послушай меня. Мы в порядке. Мы не можем сбежать, и ты знаешь это. Ты не можешь сбежать, потому что они знают, где ты.

– Тогда почему я до сих пор с тобой? Почему мой отец не вернулся и не забрал меня?

– Потому что он знает, что со мной ты в безопасности.

– Нас подставляют, – вмешивается Саша с заднего сидения.

Я киваю ее изображению в зеркале заднего вида.

– Нас явно подставляют, Смурф. Но послушайте, девочки, просто, бл*дь, доверьтесь мне, ладно? – Изучаю лицо Харпер и не вижу убежденности, но после я поворачиваю голову к Саше, и она улыбается. Она со мной, и прямо сейчас это все, что мне нужно. Доверие Харпер было бы хорошей составляющей и сделало бы работу легче, но оно необязательно.

– Я просто не… – Харпер точно не на борту. Но я не уверен, переживает ли она на самом деле из-за того, что я упомянул файлы, или из-за чего-то еще. – Я не думаю, что тебе стоит делать эту работу, Джеймс. Я думаю, мы можем исчезнуть. Думаю, мы как-то можем ускользнуть.

Когда я смотрю на нее, ее глаза мечутся, словно у бешеной. Будто она отчаянно хочет убедить меня делать что угодно, только не работу.

– Малышка, расслабься. Почему ты так переживаешь? Здесь нет ничего серьезного.

– Но если нас подставляют, и мы все об этом знаем, тогда почему мы, бл*дь, продолжаем плясать под их дудку?

Я сворачиваю на Супериор-авеню, а после на Пасифик-Кост-Хайуэй, вливаясь в движение, чтобы выиграть время для ответа на ее вопрос.

– Смотри! – визжит Саша. – Это океан! – она открывает окно, и морской ветер наполняет «Хаммер». Я выключаю кондиционер и опускаю окно. Так приятно почувствовать свежий воздух после нескольких дней в пустыне.

– Мне плохо, – произносит Харпер. – Живот, Джеймс. Мне плохо.

Я снова потираю ее ногу.

– Расслабься, Харпер. Я говорил тебе, что забочусь обо всем. Ладно?

Она трясет головой.

– Остановись. Меня сейчас вырвет. Остановись!

Я заезжаю на стоянку ресторана и припарковываюсь в тени. Харпер открывает свою дверь и наклоняется вперед. Она ждет, сплевывает, но держится.

– Что не так, Харпер? – встревоженно спрашивает Саша.

Я смотрю на Сашу и указываю ей помолчать, приложив палец к губам.

– Харпер, – произношу я, потирая ее шею. – С тобой все в порядке. Да? Просто расслабься.

Она откидывается назад на свое сидение и стирает пот со лба.

– Я не хочу, чтобы ты делал эту работу, Джеймс. Не хочу возвращаться назад. Не хочу, чтобы ты оставлял меня одну. Я к этому не готова.

Боже, я чувствую себя чертовски виноватым.

– Ты не будешь одна, Харпер. Я тоже там буду. У меня есть пистолет на случай, если кто-то захочет перейти нам дорогу. Джеймс отдал мне свой Five-SeveN. Он убойный.

– Саша, – строго говорю я. – Не стреляй из этой штуковины здесь, ты меня поняла? Это округ Ориндж, а не пустыня.

– Я не дура, Джеймс, – произносит она, закатывая глаза, будто я ее отец, и мы разговариваем о комендантском часе, а не об убийстве людей. Чертовы девчонки. Они такие эмоциональные. Я просто к этому не привык. Я не работал так много с чертовыми девчонками.

– Харпер, – произношу я, чтобы привлечь ее внимание и отвлечь ее разум от переживаний. Я выхожу, обхожу машину, направляясь к ней, и беру ее лицо в свои руки.

– Просто, бл*дь, доверься мне. – Я смотрю в ее глаза. – Если ты поддашься, отпустишь все, что тебя тревожит, и позволишь мне разобраться со всем, я обещаю тебе – мы будем в порядке.

– А что если я не поддамся тебе, Джеймс? Что если я не могу поддаться тебе? Что тогда?

– Харпер, я здесь, несмотря ни на что. Тебе не нужно доверять мне, но все, что я делаю – для нас. Ты поняла? Вспомни, что я сказал. Если я скажу тебя пройти сквозь пламя?

– Значит, я огнестойкая, – отвечает он грустным голосом.

– Если я скажу тебя не уклоняться от пули?

– Значит, я пуленепробиваемая.

– А если я уйду? – Ее глаза наливаются слезами, но пальцами я вытираю слезы прежде, чем они скатятся по щекам. – Что случится, если я уйду, Харпер?

Она с трудом сглатывает и отрицательно качает головой.

– Я вернусь за тобой, Харп. Если я уйду, это только потому, что я вернусь за тобой.

Теперь ее слезы стекают струями, и не могу ничего сделать, чтобы поймать их.

– Я не хочу, чтобы ты уходил.

Я наклоняюсь к ней и шепчу на ухо.

– Я никогда не говорил, что собираюсь, безумная женщина. Это сценарий с названием «что если».

Она шмыгает носом.

– Ты не уйдешь.

Я трясу головой.

– Меня придется отрывать от тебя, Харп, – я улыбаюсь ей. – Им придется отрывать меня от тебя.

– Обещаешь?

– Обещаю, – это облегчает ее страх, и я чувствую, как она расслабляется в моих объятиях. – Примерно десять минут осталось до моего дома. Хочешь заценить?

– Я хочу! – отвечает Саша. Но я затыкаю ее, снова приложив палец к губам.

Я закрываю дверь Харпер и иду обратно к своей стороне, ловя подозрительный взгляд от Саши, когда прохожу мимо нее. Отлично, как только еще одна присоединилась ко мне на борт, вторая тут же начала подозревать. Эти девушки словно противоположные силы, способные видеть меня насквозь, но только по очереди.

– Ты ведь не уйдешь от меня, Джеймс, так ведь? – спрашивает Саша голосом на краю отчаяния.

Я опускаю очки и смотрю в зеркало заднего вида.

– Никогда, Смурф. Ты нужна мне больше, чем можешь себе представить, – я целюсь пальцем в ее отражение в зеркале, выстреливаю в нее понарошку, и она улыбается.

Глава 32

Харпер

Я не верю ему. Не верю ни единому его слову.

Я не огнестойкая.

Я не пуленепробиваемая.

И если он уйдет, я умру.

Умру.

Это будет мой конец, потому что ничего не кажется правильным. Мой желудок скручивается в узлы. Мозг вращается из-за различных сценариев. Мое тело сотрясает от страха. Если они получат те файлы, тогда что? Что случится со мной? А если они не получат, что мне тогда делать? Ничего из этого не имеет смысла. Где Ник? Он, как и Джеймс, сказал, что придет за мной. Но год почти истек. Я больше не могу это делать. Не могу жить вот так. И чем ближе мы к Пасифик-Кост-Хайуэй, тем хуже мне становится. Мой желудок переворачивается вверх дном. В один момент мне хочется все бросить, а в другой – я до отчаяния хочу остаться в игре.

В поле зрения слева появляется пирс, и Саша визжит от восторга. Она такая счастливая. Но не я. Я стону и прижимаю руку к своему животу.

– Джеймс, пожалуйста, просто развернись.

Но он даже не слышит меня из-за ветра и Саши. Кроме того, он не слушает. Мы проезжаем пирс и поворачиваем на Пятую улицу к моему дому. Маленький мексиканский ресторанчик набит людьми, потому что сейчас время ланча. Он сбавляет скорость и сворачивает на Уолнат, а потом поворачивает в первый поворот направо.

Моя аллея. Я хватаю его за предплечье.

– Я не хочу возвращаться в свой дом, Джеймс!

Он игнорирует меня и просто паркуется перед моим гаражом, а потом выбирается из машины.

Но он идет не к моему дому. Он подходит к гаражу через аллею, открывает панель управления и вводит код. Дверь гаража открывается, когда он садится назад в «Хаммер».

– Просто я здесь живу.

Он улыбается мне, и я чувствую, как во мне поднимается тревога.

– Ты все это время жил через дорогу от меня?

Он заезжает в гараж и глушит двигатель.

– Так легче тебя преследовать, моя дорогая.

– Ха, – произносит Саша с заднего сидения. – Джеймс, ты и в самом деле большой плохой волк. Он собирался сказать Мерку, что волки разодрали меня в прерии, если бы я не вела себя хорошо, Харпер. Лучше берегись.

– Ладно, хватит, – произносит Джеймс, открывая дверь. – Давайте пойдем внутрь, и я покажу вам дом прежде, чем уеду.

Оооу. Мой желудок делает еще один переворот, и мне приходится проглотить рвоту. Не желая, я выбираюсь из машины и следую за ними мимо панели управления к внутренней двери. Джеймс набирает код, и дверь гаража закрывается, пока дверь в дом открывается. Внутри перед нами ступеньки, которые ведут на второй этаж. Мы с Сашей следуем за ним в яркую и просторную гостиную.

– Ты сможешь увидеть океан, – говорит Саша.

У него здесь, и правда, очень красивый вид. Всего квартал, но смотрит на Шестую улицу. Когда я следую за ними на балкон, я понимаю, что отсюда видно даже песок.

– Организация заплатила бы за такой вид.

Я не знаю, почему говорю это. Чтобы побыть сукой. Чтобы спрятать свое недоверие. Заставить его чувствовать вину за то, что я здесь. Или, может, из-за всего вышеперечисленного.

И все же, что со мной происходит? Я понимаю, что он делает все, чтобы я начала ему доверять, но почему я должна? Он никогда не отрицал, что это его работа. Он отрицал некоторые особенности того, почему он здесь. Не ради моего убийства. Не ради убийства Ника. Помимо этого, он очень уклончив.

– Ты должна увидеть третий этаж, – Джеймс пятится назад, берет меня за руку и ведет к небольшим ступенькам в стороне гостиной.

– Я хочу увидеть третий этаж! – восторженно кричит Саша.

– Оставайся здесь, Смурф, – рычит Джеймс.

Я знаю, что он делает, но следую за ним по ступенькам. Он ведет меня мимо спальни и кабинета, и мы добираемся до конца коридора. Затем он открывает двойную дверь, ведет меня в хозяйскую спальню и машет, чтобы я зашла.

Дверь закрывается за мной, и его руки оказываются на моих бедрах, поднимая мою футболку и лаская грудь прямо перед тем, как я начинаю протестовать.

Я хочу протестовать.

Это ложь.

Я хочу трахнуть его. Хочу отсосать ему так жестко, чтобы он забыл обо всех этих файлах, и остался со мной в постели до конца дня. Но этого не случится, так что лучшее, на что я могу надеяться, это час грязного удовольствия.

Я падаю на колени и начинаю расстегивать его штаны, но он хватает меня за предплечье.

– Нет, Харпер. Это не то, зачем я привел тебя сюда.

– Что? – Он поднимает меня на ноги. Мое лицо пылает от смущения. – Что не так?

Он просто улыбается.

– Джеймс, пожалуйста, ты меня пугаешь.

И после он притягивает меня в объятия. Его рот блуждает по моей шее, и его горячего дыхания достаточно, чтобы спровоцировать покалывание в моем позвоночнике.

– Все в порядке. Абсолютно все. Я просто… просто не хочу, чтобы ты думала, что я здесь за этим. Я привел тебя сюда поговорить и все. Наедине, – и прежде, чем понимает мое смятение, быстро добавляет, – ничего плохого.

Я не уверена, что верю ему. Секс кажется теперь нашей новой нормальностью. Было очевидно, что он использует его, чтобы получить желаемое. Чтобы контролировать вещи и выбивать меня из равновесия, чтобы я была более податливой. Но разговор?

– Почему ты такая нервная? – говорит он, беря в руки мое лицо так, чтобы поглаживать его большими пальцами.

Я выпускаю долгий выдох.

– Я просто не уверена, что все, о чем мы говорим, звучит очень утешительно.

Он ведет меня на балкон, открывает раздвижную дверь, чтобы мы могли выйти на террасу. Воздух с океана тут же ударяет в меня. Сегодня ветрено, поэтому, хоть я и знаю, что это невозможно, но я чувствую океан на своей коже.

Я глубоко вдыхаю и понимаю, что Джеймс смотрит на меня. Я улыбаюсь более расслабленно от этих знакомых запахов и чувств.

– Что?

Он трясет головой и пялится в ответ.

– Ты красивая.

Красивая.

Такое просто слово.

Красивая.

Такое говорят дети.

И все равно оно несет в себе больше, чем «прекрасная» или «великолепная», или даже «сексуальная». Оно воплощает простоту, которая заставляет мое сердце кружиться под эхо его голоса в моей голове.

– Я бы хотела, чтобы нам снова было по «шесть».

Он кивает мне.

– Д, нова попытка. Я бы хотел, чтобы у нас была новая попытка. И знаешь, что бы я сделал по-другому?

По моему лицу внезапно начинают течь слезы. Я стираю их и сглатываю новую неизведанную эмоцию, чтобы ответить ему.

– Что?

Он сокращает дистанцию между нами одним шагом, но этот шаг меняет все перед моими глазами. После этого шага я начинаю принадлежать ему. И когда его руки обхватывают меня так, как они делали это множество раз, это тоже все меняет для меня.

– Почему ты плачешь? – мягко спрашивает он. – Разве ты не хочешь узнать, что бы я поменял?

Я немного улыбаюсь и вытираю лицо.

– Хочу. Я хочу знать. Прости. Мне просто внезапно стало грустно. Будто в этот момент что-то происходит неправильно.

– Эй, – произносит он, поднимая мой подбородок так, чтобы я смотрела на него. – Ничего неправильного не происходит, ладно? У меня все под контролем.

– Что все? – говорю я, пытаясь остановить слезы. – Что нам нужно контролировать? – Мое сердце бьется так сильно, что я могу потерять сознание. Я тянусь к стеклу, из которого сделаны перила на террасе, но Джеймс меня удерживает. Он ведет меня к шезлонгу, опускает и притягивает меня до тех пор, пока я не оказываюсь прижатой спиной к его груди.

– Ты настолько встревожена, Харп. Остановись. Я привел тебя сюда, чтобы рассказать о нашей новой попытке. Поэтому просто расслабься и наслаждайся моей историей.

Я глубоко вдыхаю, чтобы успокоиться. Понимаю, что слишком бурно реагирую, но это привычное состояние, и я не в силах его остановить.

– Мне нужны те таблетки, Джеймс, – говорю я больше себе, чем ему.

– Харпер, – строго произносит он. Строго настолько, что я слегка подпрыгиваю. – Я не хочу больше слышать об этих сраных таблетках. Я также не потерплю истерик. Ты не будешь их принимать, понимаешь меня?

– Не то чтобы я могла их принять. У меня их даже нет.

– Ты меня понимаешь?

– Да, – отвечаю я. Я поворачиваюсь, чтобы увидеть его лицо, на котором разливается истинная ярость. – Прости, это была шутка. Просто глупый случайный комментарий. И все.

– Он контролирует тебя этими таблетками, Харпер.

– Кто?

– Твой отец, кто же еще? Это он выписал их для тебя. Он тот, кто подсадил тебя на них.

– Чтобы контролировать панические атаки. Но его даже поблизости нет, так что оставь это.

– Обещай мне…

– Я обещаю, Джеймс. Просто скажи, что бы ты изменил. – Я скрещиваю руки, злясь на изменение своего настроения. И его. Мы все сегодня на взводе.

– Прости, – говорит он, целуя меня в лоб. – Прости, я просто знаю, как тяжело снять тебя с них, так что я не хочу, чтобы ты вернулась назад к привычкам.

– Когда это у меня был хоть шанс?

– Ладно, хорошо. Ты готова?

Я поворачиваюсь так, что теперь лежу на боку на его груди, а после закрываю глаза и наслаждаюсь его запахом. Его сильные руки вокруг меня. Он ласково водит пальцами вверх и вниз по моим рукам. Но Джеймс молчит, поэтому говорю я:

– Я бы хотела, чтобы ты пришел увидеть меня в день, когда нам исполнилось «шесть», и согласился на предложение моего отца. – Я хохочу, когда смотрю на него. А затем останавливаюсь, потому что он хмурится на меня.

– Нет, Харпер. Я не мог сказать «да» на такое грязное предложение. Это было единственной хорошей вещью, которую я сделал в своей жизни. У тебя было счастливое девство, не правда ли?

– Да, – признаю я.

– Так что забрать его тогда означало бы разрушить тебя. То, кто ты сегодня, все те качества, которые я в тебе люблю, и хорошие, и плохие, все это из-за того, что мы двенадцать лет были порознь.

– Тогда как это может быть новой попыткой? – спрашиваю я, сбитая с толку. Сегодня все сбивает с толку.

– Это новая попытка, потому что я сделал бы это снова.

Мои слезы возвращаются. Он прижимается лицом к моей шее, когда крепче притягивает к себе.

– Я люблю тебя за то, кто ты. Я люблю тебя прямо сейчас, абсолютно все в тебе. Я хочу, чтобы ты осталась такой. Я не изменил бы ни единой вещи, Рыба-лев. Ни единой сраной вещи. Я люблю то, как мы встретились. Люблю тот дурацкий купальник, похожий на костюм балерины, который ты носила. Я люблю то, что ты пыталась зарыть меня лопаткой и ведерком, и похоронить меня в песке, как свой секрет…

– Ты знал?

– Нет, малышка. Я не знал, пока ты не сказала мне свое имя под пирсом. Мне понадобилось двенадцать лет, чтобы это выяснить, – он смеется. – Но я хочу, чтобы ты знала, что я думал о тебе каждую ночь. Где бы я ни находился в мире. Что бы я ни делал. И хоть даже мне и пришлось сказать твоему отцу «нет», мой ответ всегда был «да», – он поворачивает мою голову и нежно целует меня в губы. – Мой ответ всегда был «да». Ты – моя, Харпер. И всегда была моей. И если я скажу тебе пройти сквозь пламя?

– Значит, я огнестойкая, – шепчу я в ответ.

– Ты веришь мне?

Я отрицательно мотаю головой.

– Я не пуленепробиваемая. Я – сплошной унылый беспорядок.

– Ты – пуленепробиваемая. К тебе нельзя прикоснуться, малышка. Нельзя. Потому что я – твой щит. Это все, что тебе нужно знать. Просто… – он подталкивает меня, пока я не поворачиваюсь настолько, чтобы посмотреть в его глаза. – Просто доверься мне.

– Ты придешь за мной? – Он улыбается, и мое сердце крошится. – Ты уходишь, не так ли?

– Нет, – отвечает он слишком быстро. – Я не ухожу. По крайне мере, не навсегда. Я собираюсь получить то, что должен, и я вернусь. А после мы отправимся смотреть на закат. Если мне суждено сделать что-то в последний раз, то я встречу с тобой закат.

И после его грудь содрогается от смеха. Я чувствую себя самым грустным человеком на земле, когда он подталкивает меня вперед, выскальзывает из-под меня и уходит делать свою работу.

Глава 33

Харпер

Несколько минут спустя двумя этажами ниже хлопает дверь. Еще через пару минут Саша появляется на террасе.

– Харпер? Ты в порядке?

– Ты ему веришь? – спрашиваю я ее, пока смотрю на Тихий океан. Боже правый, вид – неземной.

Саша издает неловкий смешок.

– Ну, большую часть времени он не очень милый. И по сравнению со мной, он убил многих людей. Поэтому я думаю, нет. Но…

Я смотрю на нее, а потом указываю на стул рядом с моим шезлонгом.

– Но что?

– Но, я считаю, что под всем этим он хороший. Ну… – она отступает и садится. – Может, не хорошее. Но я думаю, он… очень сильно пытается, – она поднимает руки вверх. – Думаю, он хочет самого лучшего.

– Лучшего для кого?

– Для тебя, полагаю. Для него. Может, даже для меня, но в этом я не уверена. Но он лучше, чем Мерк. Не такой хороший, как Форд, но могло быть и хуже.

– Хмм. Я не знаю, может ли это «могло быть и хуже» заставить меня доверить ему свою жизнь.

– Почему ты вообще должна быть в опасности? Я не понимаю. Зачем ты всем понадобилась? Почему тебя просто не оставят в покое?

– Потому что когда я сбежала прошлым летом, я взяла кое-что важное.

– Типа… золото? – спрашивает она.

Я начинаю смеяться, но не для того, чтобы поглумиться над ее наивностью, а чтобы оценить ее. Прошло много времени с тех пор, когда я чувствовала такую наивность. Хоть люди и думали, что я – маленькая слабая девочка, но я не была слепой, чтобы не видеть, что происходит вокруг. Я просто держала все внутри. Вот, где начинались мои панические атаки. Вот, почему мое сердце бешено стучало. Вот, почему мне были нужны те таблетки. Они позволяли мне жить в фантазии, которую все видят в окружающем мире. Но внутри…

– Нет, не золото. Флешку с важной информацией.

– Оу, – произносит она. Но ее лицо кривится от замешательства. – На ней есть что-то, связанное с деньгами? Потому что папа говорит, что деньги заставляют людей делать плохие вещи. Ну… – она запинается, чтобы обдумать сказанное, – говорил…

Тот факт, что она смогла сказать это, не заплакав, заставляет плакать меня. Она – как и остальные дети Организации – обучена жить с плохим, обучена держать все внутри, или, по крайней мере, держать в себе, пока не отпустит. Она обучена заключать сделки.

– Нет, не с деньгами. С именами. Именами семей Организации, и то, сколько они заплатили Организации, чтобы быть теми, кто они есть. Это определяет то, кем они являются во внешнем мире.

– Оу, – снова произносит она. Но в этот раз она понимает. – Я знаю, что это неправильно. Вся эта чушь с детьми и обещаниями. Так делать – неправильно.

– Это очень неправильно. Но они делают не это, Саша. Если бы дело касалось всего лишь условных браков, ну, можно было обойтись публичными протестами, но мало кому будет дело до парочки девочек, которых отдают обеспеченным мужьям, когда им исполняется восемнадцать.

– Оу.

В этот раз мне становится понятно, что она предпочла бы не говорить об этом, но мои губы так и чешутся рассказать это кому-нибудь.

– Они контролируют все. Все самые большие правительства. Все ключевые инфраструктуры. Силовые компании. Воду. Фермеров. Армии, – я смотрю на нее. – Больницы и аэропорты. Медицину.

Она пытается проглотить свой вопрос, но он все равно слетает с ее губ.

– Имея этот контроль, они творят зло?

– Иногда. Они убили твоего отца. Джеймс говорит, что они убили и наших матерей. Это – плохо. Но я думаю, что самое плохое еще впереди.

– Впереди? – отдается эхом ее голос.

Я пристально смотрю на нее. Она такая сильная для своего маленького возраста. Она, как я, только гораздо, гораздо лучше.

– Есть вещи похуже контроля, Саша. Они могли бы… – я протяжно вздыхаю. – С ним они могли бы изменить мир. И не в лучшую сторону.

Мы сидим молча несколько минут, а после я встаю и поворачиваюсь к ней.

– Мне нужно прогуляться по аллее, чтобы прикупить кое-что в свою квартиру. Хочешь пойти со мной?

– Мне стоит взять пистолет?

– Да, Саша, – спокойно отвечаю я, – тебе лучше взять пистолет.