Текст книги "Ресторан в конце Вселенной"
Автор книги: Дуглас Ноэль Адамс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
Артур повернулся к Форду. Он никак не мог осмыслить факт существования этого места.
– Смотри, – сказал он, – вот если Вселенная сейчас исчезнет, мы разве не исчезнем вместе с ней?
Форд посмотрел на него взглядом человека, выпившего три пангалактических бульк-бластера, то есть, взглядом весьма расфокусированным.
– Нет, – ответил он. – И вообще, когда ты приходишь в это заведение, ты оказываешься в особом искривленном временном участке, защищенном силовым полем. Мне так кажется.
– А-а, – сказал Артур и уставился на тарелку с супом, которую он уговорил официанта принести ему вместо бифштекса.
– Смотри, – сказал Форд, – сейчас покажу.
Он схватил со стола салфетку и тщетно попытался что-то из нее соорудить.
– Смотри, – снова сказал он, – представь, что эта салфетка – временная Вселенная, так? А эта ложка – трансдукциональная форма в изгибе материи.
Ему потребовалось какое-то время, чтобы выговорить последнюю фразу, а Артуру было неловко прерывать его.
– Я ем этой ложкой, – сказал он.
– Ладно, – сказал Форд, – представь тогда, что вот эта ложка. – он нашел маленькую деревянную ложечку на блюде с приправами, – вот эта ложка… – но ему оказалось не по силам ухватить ее, – нет, пусть лучше эта вилка…
– Не трогай мою вилку! – прикрикнул Зафод.
– Ладно, – сказал Форд, – пускай. Пусть… пусть этот стакан будет временной Вселенной.
– Этот, который ты уронил на пол?
– Я его уронил?
– Да.
– Ну и ладно, – сказал Форд, – забудь. Я хочу сказать… я хочу сказать, ты знаешь хотя бы, как появилась Вселенная?
– Пожалуй, нет, – ответил Артур, уже жалея о том, что затеял этот разговор.
– Ладно, – сказал Форд, – представь себе ванну. Да? Круглую… Да? Большую круглую ванну. Из слоновой кости…
– Где ты возьмешь такую? – спросил Артур. – Вогоны уничтожили «Хэрродз».
– Это неважно.
– Да, ты уже сто раз об этом сказал.
– Да слушай ты.
– Хорошо.
– Ну, так вот, ванна. Представь себе, что она есть. Из слоновой кости. Конической формы.
– Конической? – удивился Артур. – Что это за…
– Цыц! – сказал Форд. – Она коническая! И ты наполняешь ее мелким белым песком, сечешь? Или сахаром. Мелким белым песком и/или сахаром. Чем хочешь. Это неважно. Сахар пойдет. И когда она будет полной, ты вытаскиваешь пробку. Слушаешь?
– Слушаю.
– Ты вытаскиваешь пробку и все воронкой уходит, уходит, уходит в дырку.
– Понятно.
– Да ничего тебе не понятно. Понимать пока что нечего. Я еще не сказал самого интересного. Сказать?
– Скажи.
– И скажу.
Форд задумался на минуту, стараясь вспомнить самое интересное.
– Самое интересное, – сказал он, наконец, – что ты снимаешь это на пленку.
– Очень интересно.
– Нет, это не интересно. Я вспомнил, где здесь самое интересное. Самое интересное то, что ты после этого прокручиваешь пленку… задом наперед!
– Задом наперед?
– Да. Прокрутить пленку задом наперед – это и есть самое интересное. При этом ты сидишь и смотришь, как все это выходит воронкой из дырки и заполняет ванну. Сечешь?
– То есть, примерно так и появилась Вселенная? – спросил Артур.
– Нет, – ответил Форд, – но это здорово успокаивает.
Он потянулся за стаканом.
– А где мой стакан? – спросил он.
– На полу.
– У-у.
Качнувшись на стуле, чтобы посмотреть, где его стакан, Форд ткнулся в маленького зеленого официанта, подошедшего к столику с телефоном в руке.
Форд извинился перед официантом, объяснив, что все произошло из-за того, что он жутко пьян.
Официант ответил, что извиняться не стоит, и он прекрасно все понимает.
Форд поблагодарил официанта за любезность, попытался дернуть его за чуб, но промахнулся и соскользнул под стол.
– Господин Зафод Библброкс? – спросил официант.
– Да, – откликнулся Зафод, отрываясь от третьего бифштекса.
– Вас просят к телефону.
– Чего?
– Вас к телефону, сэр.
– Меня? Здесь? Кто и откуда знает, что я здесь?
Один из его мозгов озадачился. Другой был занят едой и не желал от нее отвлекаться.
– Ничего, если я продолжу? – сказала та его голова, которая ела, и продолжила.
За ним гналось столько людей, что он уже потерял счет. Ему не стоило появляться в таком людном месте. Хотя, почему бы и нет, подумал он. Как ты узнаешь, что тебе хорошо, если никто не видит, как тебе хорошо?
– Может, кто-то здесь настучал на тебя Галактической полиции? – предположила Триллиан. – Все видели, как ты вошел.
– И ты хочешь сказать, что они хотят арестовать меня по телефону? – сказал Зафод. – Возможно, ты права. Я ведь очень опасен, когда речь идет обо мне самом.
– Да, – раздался голос из-под стола, – ты так взрываешься, что окружающих может задеть осколками.
– Я не понял, тут что, уже Судный День настал? – огрызнулся Зафод.
– Нам и его покажут? – беспокойно спросил Артур.
– Нет, я пока не тороплюсь, – пробормотал Зафод. – Ну что, кто там звонит? – Он пнул Форда. – Эй, вылазь оттуда, ты мне можешь понадобиться.
– Хотя я, – вмешался официант, – лично незнаком с металлическим господином, о котором идет речь.
– Металлическим?
– Да, сэр.
– Ты сказал, металлическим?
– Да, сэр. Я сказал, что хотя я лично незнаком с металлическим господином, о котором идет речь.
– Ладно, продолжай.
– Но мне известно, что ожидал вашего возвращения немало тысяч лет. Похоже, вы покинули это место несколько поспешно.
– Покинул это место? – переспросил Зафод. – Ты в порядке? Мы только что прибыли сюда.
– Разумеется, сэр, – упрямо сказал официант, – но прежде чем вы прибыли сюда, сэр, вы, как я понимаю, покинули это место.
Зафод попытался осмыслить услышанное, сначала одним мозгом, потом другим.
– Ты хочешь сказать, что перед тем как приехать сюда, мы отсюда уехали?
Да, пожалуй, это надолго, подумал официант.
– Именно, сэр, – сказал он вслух.
– Плати своему психоаналитику за вредность, дружок, – посоветовал ему Зафод.
– Нет, подождите, – сказал Форд, вновь появляясь над уровнем стола, – уточните, где мы находимся?
– Если быть абсолютно точным, сэр, то на планете Жабер-Б.
– Но мы оттуда уехали, – возразил Зафод, – и прибыли в ресторан в конце Вселенной.
– Да, сэр, – сказал официант, почувствовав с облегчением, что финиш близок, – один был построен на развалинах другого.
– Ага! – радостно сказал Артур. – Значит, мы путешествовали не в пространстве, а во времени!
– Слушай, ты, обезьянье потомство, – оборвал его Зафод, – тебе на дереве не сиделось, да?
Артур ощетинился.
– Стукнись лбами, мутант четвероглазый! – ответил он.
– Нет, нет, – сказал официант Зафоду, – ваша обезьяна права, сэр.
Артур захлебнулся от злости и не смог ответить ничего достойного или хотя бы внятного.
– Вы перенеслись вперед… я думаю, на пятьсот семьдесят шесть миллиардов лет, оставаясь на том же самом месте, что и были, – объяснил официант. Он улыбнулся. У него было восхитительное чувство, как будто он вырвал победу у несравнимо превосходящего его соперника.
– Вот оно что! – сказал Зафод. – Я понял. Я велел компьютеру доставить нас в ближайшее место, где можно поесть, он именно это и сделал. Плюс-минус пятьсот семьдесят шесть миллиардов лет, подумаешь! А так мы даже с места не сдвинулись. Ловко.
Все согласились с тем, что это ловко.
– А кто же звонит? – спросил Зафод.
– И что случилось с Марвином? – спросила Триллиан.
Зафод хлопнул себя ладонями по лбам.
– Параноидальный андроид! Я же оставил его тосковать на Жабере-Б!
– Когда?
– Ну, наверно, пятьсот семьдесят шесть миллиардов лет назад, – сказал Зафод. – Эй, Тарелкин, трубу!
Брови маленького зеленого официанта поползли в замешательстве по лбу.
– Прощу прощения, сэр? – осторожно промолвил он.
– Телефон давай, официант ты этакий! – сказал Зафод, выхватывая трубку у официанта. – Такой народ нерасторопный, удивляюсь, как у них еще ноги к полу не приросли.
– Именно так, сэр.
– Эй, Марвин, это ты? – сказал Зафод в трубку. – Как поживаешь?
После долгого молчания в трубке негромко прозвучало:
– Я думаю, ты и сам должен знать, что я чувствую себя очень подавленно.
Зафод прикрыл трубку рукой.
– Это Марвин, – сказал он всем, а потом снова в трубку. – Эй, Марвин, нам здесь здорово. Мы едим, пьем и гавкаемся помаленьку, пока Вселенная загибается. Ты где?
Опять молчание.
– Незачем притворяться, что тебе интересно, что со мной, – сказал, наконец, Марвин. – Я прекрасно понимаю, что я всего лишь робот.
– Ага, ладно, – сказал Зафод, – где ты?
– Ты знаешь, о чем меня просят? Включи реверс на первичной тяге, Марвин. Открой третий дверной шлюз, Марвин. Возьми эту бумажку, Марвин. Взять у них бумажку! Меня, с мозгами размером с планету, просят.
– Ага, ага, – посочувствовал ему Зафод, не стараясь звучать хоть сколько-нибудь убедительно.
– Но ничего, я привык к унижениям, – ныл Марвин. – Я, если хотите, могу даже пойти и засунуть голову в ведро с водой. Хотите, я засуну голову в ведро с водой? У меня и ведро есть. Минуточку.
– Эй, эй, Марвин, – позвал Зафод, но было поздно. В трубке послышалось печальное лязганье и бульканье.
– Что он там говорит? – спросила Триллиан.
– Ничего, – ответил Зафод. – Он просто позвонил, чтобы мы послушали, как он моет голову.
– Вот, – снова заговорил в трубке Марвин с легким бульканьем в голосе, – надеюсь, вас удовлетворило.
– Да, да, – сказал Зафод, – а теперь, может, скажешь, где ты?
– Я на парковке, – ответил Марвин.
– На парковке? – удивился Зафод. – Что ты там делаешь?
– Паркую машины, что еще можно делать на парковке?
– Ладно, будь там, мы сейчас придем.
Зафод вскочил, отшвырнул телефон и подписался на поданном счете: «Черный Дезиато».
– Ладно, ребята, – сказал он, – идем. Марвин на парковке.
– А что он делает на парковке? – спросил Артур.
– Машины паркует, что же еще? Тупица.
– А как же конец Вселенной? Самого главного не увидим.
– Да видел я его, ерунда, – сказал Зафод. – Вырзв йошьлоб, и ничего больше.
– Чего?
– Большой взрыв наоборот. Идем быстрее.
Мало кто обратил на них внимание, когда они петляя пробирались к выходу из ресторана. Все не отрываясь смотрели на ужас, творившийся в небе.
– А вот посмотрите на интересный эффект в левом верхнем углу неба, – призывал Макс. – Если вы присмотритесь, то сможете увидеть, как звездная система Гастромиль испаряется в ультрафиолет. Здесь есть кто-нибудь из Гастромиля?
Из дальней части зала раздалась пара не совсем уверенных возгласов.
– Ну вот, – лучезарно улыбнулся им Макс, – теперь уже поздно беспокоиться о том, выключили ли вы утюг перед уходом.
Глава 18
Вестибюль был почти пуст, но Форд продолжал петлять, идя по нему.
Зафод схватил его за локоть и ловко завел в какую-то кабинку рядом со входом в зал.
– Что ты собираешься с ним сделать? – спросил Артур.
– Протрезвить, – ответил Зафод и бросил монетку в щель. Замигали лампочки, ударили струйки газа.
– Привет! – сказал Форд, выходя из кабинки через секунду. – Ну, куда мы сейчас?
– На парковку, идем быстрее.
– А мы не воспользуемся персональными временными телепортами, чтобы вернуться на «Золотое сердце»? – спросил Форд.
– Нет, мне этот корабль больше неинтересен. Пускай Зарнивуп забирает его себе. Я в его игры не играю. Пойдем, поищем себе что-нибудь другое.
Счастливый вертикальный транспортер людей Кибернетической корпорации Сириуса опустил их в нижние слои коры планеты. Они с удовольствием отметили, что он был вандализирован кем-то и не пытался осчастливить их, а просто отвез вниз.
Внизу двери лифта открылась, и на них пахнуло холодом и затхлостью.
Первым, что они увидели, выйдя из лифта, была длинная бетонная стена с не менее чем пятьюдесятью дверями в туалеты для всех пятидесяти основных форм жизни. Тем не менее, как и любая другая парковка в Галактике за всю историю парковок, эта парковка пахла в основном нетерпением.
Они повернули за угол и оказались на движущемся подиуме, бегущем по огромной пещере, простиравшейся в необозримую глубь. Она была поделена на карманы, в которых стояли космические корабли посетителей ресторана. Одни из них были небольшими практичными моделями массового производства, другие – огромными сияющими кораблями-лимузинами, игрушками для богатых.
При их виде глаза Зафода начинали блестеть то ли от алчности, то ли от чего-то другого. Хотя, нужно, конечно, отдать ему должное – это была алчность и больше ничего.
– Смотрите, – сказала Триллиан, – а вон и Марвин.
Они посмотрели туда, куда она указывала. В полумраке маячила небольшая металлическая фигура, вяло трущая тряпкой уголок огромного серебристого межпланетного крейсера.
От движущегося подиума отходили с небольшими интервалами широкие прозрачные трубы, спускающиеся к полу парковки. Зафод шагнул в одну из них и мягко съехал вниз. Все остальные последовали за ним. Вспоминая об этом позже, Артур Дент думал, что это было самым приятным из всех его путешествий в галактике.
– Марвин! – сказал Зафод, направляясь к роботу. – Мы страшно рады тебя видеть.
Марвин обернулся. Его лицо, насколько только неподвижное металлическое лицо может что-то выражать, выражало укор.
– Неправда, – сказал он, – меня никто никогда не рад видеть.
– Ну и ладно, – сказал Зафод и, отвернувшись, пошел рассматривать корабли. Форд пошел вслед за ним.
Триллиан и Артур подошли к Марвину.
– Нет, мы, правда, рады, – сказала Триллиан, потрепав его по плечу и вызвав у него неприязненную усмешку, – ты ведь ждал нас здесь все это время.
– Пятьсот семьдесят шесть миллиардов три тысячи пятьсот семьдесят девять лет, – сказал Марвин. – Я считал.
– Ну вот, мы и пришли, – сказала Триллиан, чувствуя (и вполне справедливо, по мнению Марвина), что звучит это глуповато.
– Самыми плохими были первые десять миллионов лет, – сказал Марвин. – И вторые тоже. Третьи десять миллионов – вообще дрянь. А после этого мне стало уж совсем тоскливо.
Он замолк, и молчал, пока они не почувствовали, что им пора что-нибудь сказать, а затем заговорил снова:
– Больше всего удручают люди, с которыми приходиться разговаривать на этой работе, – сказал он и снова замолчал.
Триллиан прочистила горло.
– Это…
– Самая интересная беседа у меня состоялась сорок миллионов лет назад, – продолжил робот неожиданно.
И снова пауза.
– Бо…
– Я тогда пообщался с кофейным автоматом.
– Но это…
– Ведь ты же не хочешь со мной разговаривать, правда? – уныло произнес Марвин.
Триллиан стала разговаривать с Артуром.
Форд приглядел несколько кораблей, вид которых ему очень понравился.
– Зафод, – позвал он, – посмотри-ка на эти тачки.
Зафод посмотрел, и ему они тоже понравились.
Корабль, на который они смотрели, был небольшим, но очень эксклюзивным, явно игрушкой богатого юнца. Собственно, смотреть было особенно не на что. Больше всего он напоминал узкий бумажный самолетик двадцати футов в длину, сделанный из тонкой, но прочной металлической фольги. В задней его части располагалась небольшая горизонтальная двухместная кабина. У него был маленький симпатичный двигатель, который едва ли позволил бы ему развить приличную скорость. Что у него в самом деле было хорошего, так это радиатор.
Этот радиатор весил два миллиарда тонн и помещался внутри черной дыры, вмонтированной в электромагнитное поле в центре корабля. Этот радиатор позволял кораблю приближаться на несколько миль к желтому солнцу, захватывать солнечные вспышки с его поверхности и ездить на них.
Езда на солнечных вспышках – одно из наиболее экзотических и веселых развлечений из всех существующих, и отважиться на них (а также позволить их себе) могут лишь самые экстравагантные личности Галактики. Еще они ошеломляюще опасны: те, кто не погибает во время катания, неизменно умирают от сексуального истощения на бомондных вечеринках в клубе «Дедал».
Форд и Зафод посмотрели на корабль и пошли дальше.
– А вон смотри, какая крошка, – сказал Форд. – Вон то оранжевое звездное багги с черными солнечными отражателями.
Это звездное багги тоже было небольшим кораблем. В принципе, его неправильно было даже называть звездным: уж чего-чего, а межзвездных перелетов оно потянуть не могло. В действительности это был спортивный межпланетник, которому оказали незаслуженную честь. Однако с неплохими очертаниями. Они не остановились возле него.
Следующий корабль был большим, около тридцати ярдов в длину: космический лимузин, сделанный на заказ с единственным намерением – чтобы тех, кто его увидит, стошнило от зависти. А его раскраска и примочки явно говорили: я не только так богат, что могу позволить себе этот корабль, я так богат, что могу не воспринимать его всерьез. Это было на удивление отвратительно.
– Нет, ты посмотри, – сказал Зафод, – многоузловой кварк-привод, персплексовые подножки. Не иначе как Лазлар Лирикон на заказ делал.
Он внимательно исследовал каждый дюйм корабля.
– Да, – подытожил он, – вот, смотри, инфрарозовая ящерица на нейтринном обтекателе, логотип Лазлара. У этого кадра просто никакого стыда нет.
– Как-то недалеко от туманности Акселя я шел на полной скорости, – сказал Форд, – а какой-то жлоб на вот такой же тачке обошел меня почти на холостых оборотах. Просто невероятно.
Зафод понимающе присвистнул.
– А через десять секунд, – продолжил Форд, – он врезался прямо в третью луну Беты Джаглана.
– Что, правда?
– Но корабль, конечно, замечательный. Выглядит, как рыба, двигается, как рыба, а рулит, как корова.
Форд огляделся.
– Эй, смотри сюда, – позвал он, – с этой стороны огромное граффити. Взрывающееся солнце, эмблема «Зоны разрушений». Наверно, корабль Черного. Везучий черт. Это из той песни, помнишь, в конце которой каскадерский корабль врезается в солнце. Эффектное шоу. Вот только большой расход каскадерских кораблей.
Но внимание Зафода было уже не здесь. Его внимание было приковано к кораблю, стоявшему рядом с лимузином Черного Дезиато. Челюсть его отпала.
– Это… – сказал он, – это реально вредно для глаз…
Форд посмотрел в ту сторону и тоже застыл в изумлении.
Это был корабль простых классических форм, похожий на приплюснутого лосося, двадцати ярдов в длину, очень гладкий и обтекаемый. Замечательным в нем было только одно.
– Какой он… черный! – сказал Форд Префект. – С трудом даже угадываешь его контуры… Кажется, что свет просто проваливается в него!
Зафод не сказал ничего. Он влюбился.
Чернота корабля была настолько абсолютной, что было почти невозможно сказать, насколько близко вы к нему находитесь.
– Взгляд просто соскальзывает с него… – сказал Форд изумленно. Момент был эмоциональный. Он прикусил губу.
Зафод приблизился к кораблю медленно, как человек, которым овладело желание – желание овладеть. Он протянул руку, чтобы прикоснуться к кораблю – рука замерла в воздухе. Он снова протянул руку – она снова замерла.
– Иди сюда, потрогай его поверхность, – сказал он почти шепотом.
Форд протянул руку, рука остановилась.
– Нет… никак… – сказал он.
– Ты видишь? – сказал Зафод. – Полное отсутствие трения. Как же он должен лететь!
Он повернулся к Форду с серьезным видом. Во всяком случае, одной головой – вторая по-прежнему благоговейно взирала на корабль.
– И что же ты думаешь об этом, Форд? – спросил он.
– То есть… э-э… – Форд быстро оглянулся вокруг. – Ты хочешь сказать, что надо его угнать? Думаешь, нам стоит это делать?
– Думаю, нет.
– И я думаю, нет.
– Но угоним, ведь так?
– А что нам остается?
Они по-прежнему не могли отвести глаз, пока Зафод с усилием не взял себя в руки.
– Надо бы рулить поскорее, – сказал он. – А то через минуту-другую Вселенная накроется, и все эти Капитаны Африки поползут сюда искать свои кораблики.
– Зафод, – сказал Форд.
– Да?
– Как мы это сделаем?
– Запросто, – сказал Зафод и обернулся. – Марвин! – позвал он.
Медленно, с трудом переставляя ноги, с бесчисленными поскрипываниями и полязгиваниями, которые он умело симулировал, Марвин повернулся на его оклик.
– Давай-ка сюда, – сказал Зафод. – Тут для тебя работенка.
Марвин подтащился к ним.
– Мне она не доставит удовольствия, – сказал он.
– Доставит-доставит, – радостно уверил его Зафод. – Перед тобой открывается новая жизнь.
– Еще одна? О, нет! – простонал Марвин.
– Да заткнись ты и слушай! – прошипел Зафод, – На этот раз она будет полна волнений, приключений и настоящих безумств.
– Жуть, – сказал Марвин.
– Марвин! Я всего лишь прошу тебя…
– Наверно, ты хочешь, чтобы я вскрыл тебе этот корабль?
– Что? Э-э… да. Да, конечно! – сказал Зафод беспокойно. Он не сводил как минимум трех глаз со входа в гараж. Времени оставалось мало.
– Ну, надо было так и сказать, а не взывать к моему энтузиазму, – сказал Марвин. – У меня же его все равно нет.
Он подошел к кораблю, тронул его, и люк распахнулся.
Форд и Зафод смотрели в него в изумлении.
– Не за что, – сказал Марвин. – Тем более что спасибо и не было. – И он отошел в сторону.
Подошли Артур и Триллиан и тоже посмотрели на корабль.
– Что случилось? – спросил Артур.
– Посмотри сюда, – сказал Форд, – внутрь этого корабля.
– Просто свихнуться, – прошептал Зафод.
– Все черное, – сказал Форд, – в нем все абсолютно черное…
В ресторане все быстро приближалось к моменту, после которого больше не останется моментов.
Все глаза были прикованы к куполу, кроме глаз телохранителя Черного Дезиато, которые неотрывно смотрели на Черного Дезиато, и глаз самого Черного Дезиато, которые телохранитель закрыл из уважения.
Телохранитель наклонился над столом. Будь Черный Дезиато жив, он, вероятно, решил бы, что лучше отклониться от него назад, или даже чуть-чуть отойти. Его телохранитель был не из тех людей, внешность которых в чем-то выигрывает при приближении. Однако в силу своего прискорбного состояния Черный Дезиато оставался совершенно неподвижным.
– Господин Дезиато, – прошептал телохранитель. Когда он говорил, казалось, что мускулы с обеих сторон его рта начинают карабкаться друг на друга, чтобы не мешать ему.
– Господин Дезиато, вы меня слышите?
Черный Дезиато, что естественно, ничего не ответил.
– Черный! – прошипел телохранитель.
Естественно, Черный Дезиато опять ничего не ответил. Зато ответил сверхъестественно.
Стакан на столе перед ним задребезжал. Вилка поднялась на дюйм, стукнула по стеклу и снова улеглась на стол.
Телохранитель удовлетворенно хмыкнул.
– Нам пора идти, господин Дезиато, – проворчал он. – А то попадем в давку, это в вашем-то состоянии! Вам надо быть на концерте свежим и отдохнувшим. Там была реально огромная публика, самая лучшая. Это ведь Какрафун. Два миллиона пятьсот семьдесят шесть тысяч лет назад. Вы же ждете этого концерта?
Вилка снова поднялась, качнулась неопределенно и опять упала.
– Да ладно, – сказал телохранитель, – это будет отличный концерт. Все просто лежали. – От речи телохранителя у доктора Дэна Стритменшенера наверно случился бы инсульт.
– Они всегда лежат от черного корабля, врезающегося в солнце, а этот новый корабль просто красавчик. Будет реально жалко его. Когда мы спустимся, я поставлю черный корабль на автопилот, а мы полетим на лимузине. Хорошо?
Вилка стукнула утвердительно, а стакан с вином таинственным образом опустел.
Телохранитель выкатил кресло с Черным Дезиато из ресторана.
– А теперь, – воскликнул Макс, стоя посреди сцены, – тот момент, которого вы все ждали! – Он взмахнул руками. За его спиной оркестр зашелся барабанной дробью и ликующими аккордами. Макс не раз ругался с ними из-за этого, но музыканты заявляли, что у них в контракте записано, что они должны играть именно так. Его агент обещал с этим разобраться.
– Небеса закипают! – кричал он. – Природа обрушивается в грохочущую пустоту! Через двадцать секунд всей Вселенной придет конец! Посмотрите, как загорается над нами свет бесконечности!
Дикая ярость разрушения бушевала вокруг них. И вдруг в этот момент раздался негромкий, как будто бы очень издалека, звук трубы. Макс обернулся и кинул взгляд на оркестр. Кажется, никто из музыкантов не играл на трубе. Откуда ни возьмись, на сцене рядом с ним закружилась вихрем струйка дыма. Еще несколько труб присоединились к первой. Макс провел это шоу более пятисот раз, и никогда раньше не случалось ничего подобного. Он отшатнулся от воронки, и в ней тут же медленно материализовалась фигура древнего старика с бородой и в длинном одеянии, окруженного венцом света. В глазах его мерцали искорки, а чело было увенчано золотой короной.
– Что это? – прошептал Макс с безумием во взгляде. – Что происходит?
В дальнем конце зала суроволицые адепты церкви Второго пришествия Великого Пророка Зарквона в экстазе вскочили на ноги, разражаясь слезами и славословиями.
Макс изумленно заморгал глазами. Он простер руки к публике.
– Аплодисменты, дамы и господа, – завопил он, – Великому Пророку Зарквону! Он пришел! Зарквон снова с нами!
Под оглушительные аплодисменты Макс пересек сцену и протянул свой микрофон пророку.
Зарквон прокашлялся. Он обвел глазами многоликую массу собравшихся. Искорки в его глазах замерцали с беспокойством. Он смущенно взял микрофон.
– Э-э… – сказал он, – здравствуйте. Э-э, извините, я немного опоздал. Я был ужасно занят, так много всего свалилось в последний момент.
Казалось, что он нервничает из-за этой благоговейно ожидающей тишины. Он прочистил горло.
– Э-э… как у нас со временем? – спросил он. – У меня есть только мину…
На этом Вселенная кончилась.
