Текст книги "Запрещенная история"

Автор книги: Дуглас Кеньон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Глава 35. ТОЧНОСТЬ

Владели ли ею древние? И если владели, какое значение это имеет для нас?

Слово «прецизионный» (precision) происходит от слова «точный» (precise). Словарь Уэбстера определяет его как «резко или точно ограниченный или определенный по смыслу, не вольный, не туманный, не двусмысленный, точный в поведении, строгий, формальный; пунктуальный». Прецизионность – это «соответствие точности по смыслу, правильность, безошибочность».

Для многих людей использование точности в жизни относится к словам и действиям. У нас есть точная речь, точный отсчет времени и точность военного дела. Возможно, нам «повезет» – нас пригласят на званый обед, где стол накрыт в правильном порядке: ни одна ложка, ни один бокал не находятся не там, где надо.

Применение точности, как отмечено выше, является частью и отличительным свойством цивилизованности. Это дисциплина и порядок, необходимые для успешного функционирования общества.

Начиная с конца 1800-х, различное применение точности приобретает особое значение. Она рассматривается как необходимое качество для обеспечения успешного результата человеческих дел. Работа машин, изобретенных и используемых, чтобы заменить труд человека, зависит от точности правильного функционирования отдельных компонентов. В 1800-х годах хлопковая индустрия и паровая энергия вызвали промышленную революцию на севере Англии. Спрос на более эффективное ткацко-прядильное оборудование еще более увеличил требования к производству компонентов, обеспечивающих точность работы.

Для выпуска продукции, отвечающей этим требованиям, необходимо было сократить или исключить переменные в производственном процессе. А для этого пришлось снизить до приемлемого уровня переменные в размерах. Но, учитывая неточность машин и механизмов, требовались умелые механики, способные изготовить детали с заданными размерами, отвечающими предъявленным требованиям.

Войны ускорили эволюцию стандартизированных измерений и устранение переменных в производственном процессе. Представьте себя на месте солдата времен Гражданской войны. Его ружье было изготовлено с достаточной точностью, но при замене деталей в полевых условиях ему приходилось вручную подгонять их. Понятно, что на такие действия уходило много времени, а на войне от этого зависят победа или поражение. Все это привело к необходимости введения стандартов. Продукция поставщиков должна соответствовать стандартам – или бизнес лопнет.

Любой, кто купит велосипед или какой-то предмет мебели, которые нужно собирать самому, может оценить точность, которая требуется, чтобы их было легко собрать. Вам приходилось когда-нибудь вставлять болт в предварительно просверленное отверстие, которое не соответствует требуемым размерам на одну восьмую дюйма? Вот пример необходимой точности. Так что точное производство, в действительности – дорогостоящее и трудное дело.

В наше время компоненты производят во всем мире, а монтируют их на сборочном предприятии. Подробные стандарты и точность продукции, поступающей с производства, расположенного за тысячи миль, на сборочный конвейер, позволяет собрать детали без дополнительной работы.

На самом деле, большинству людей не приходилось создавать высокоточную продукцию. Поэтому вполне понятно, что они не замечают этой важной детали инфраструктуры цивилизации. Для тех, кто не имеет профессиональных знаний в какой-либо области, точность – абстрактное понятие. Это не упрек. Если у вас нет опыта работы в какой-либо области точного производства, либо профессионально, либо в качестве хобби, то ваше понимание принципа точности будет лишь академическим.

Мы – конечные пользователи мощных точных технологий, основы нашей цивилизации, облегчающей нам жизнь. Без точности изготовления машины не будут ездить, самолеты – летать, компакт-диски – воспроизводиться. Точность, которую мы создаем, возникла по необходимости. Основания у нас имеются. Ведь стоимость производства в современном мире буквально взлетает в зависимости от повышения требований к точности.

Примером близкой точности и прецезии является двенадцатидюймовый брусок, который я брал в Египет в 1999 г. и в 2001 г. Он изготовлен на прецизионном шлифовальном станке. Его отклонение от абсолютной прямой линии составляло всего 0,0001 дюйм. Для читателя, который не может представить, что это означает реально, рекомендую разделить свой волос по всей его толщине на двенадцать частей. Одна часть составит приблизительно 0,0001 дюйма. (Толщина среднего волоса равна 0,0025 дюйма). А если сравнивать с нашим примером «собери сам», этот брусок в 1125 раз точнее, чем предварительно просверленное отверстие с отклонением на одну восьмую дюйма.

Если каким-то чудом нам удалось бы открыть непонятный артефакт в пустыне Сахара, который пролежал в земле многие тысячелетия, как мы определим его назначение? При гипотезе о его техническом назначении проблема будет в том, чтобы доказать это. Нам придется обратиться к инженеру, изучающему конструкции готовых изделий. А он, изучив дизайн данного предмета, определит его функцию. Изучение конструкции готовых изделий – часть индустриальной конкуренции в течение многих лет. Инженеры приобретают продукцию конкурента. Изучая ее дизайн и детали, они разбираются в технологии, ставшей основой создания этой продукции. Вот почему так важно получение военной техники и оружия потенциального или реального противника.

Если после тщательного изучения неизвестного доисторического артефакта мы решим, что он может быть машиной – механизмом для создания артефактов, как можно узнать, что это был точный станок? Для доказательства того, что наш доисторический станок был точным, необходимо измерить его точность. Определенные детали, обеспечивающие точность станков, изготавливают также с высокой степенью точности.

Плоские поверхности, обеспечивающие правильное функционирование машины, обрабатывают с точностью в пределах 0,0002 дюйма. Точность такого уровня отделяет механизмы, являющиеся результатом спроса и развития, от примитивных орудий. Открытие такой точности обеспечит доказательство того, что артефакт имел более высокое назначение. Если эти компоненты окажутся не прецизионными, то доводы против того, что это изделие не является продуктом развитого общества, станут более вескими.

Следовательно главным свидетельством является точность измеряемых поверхностей. Высококвалифицированные специалисты не создают поверхности с такой точностью, если артефакт, который они создают, не предназначен для работы в соответствии сточными спецификациями. Если нет необходимости, то точность не учитывается вообще.

При изучении доисторических машин, нам следует обратить внимание на артефакты, изготовленные из железа и стали, но не из гранита, что, в основном, объясняется тем, что мы в наше время используем железо и сталь для изготовления своих машин. Мы смотрим на вещи так, как смотрим мы, а не так, как на них смотрели они. Тем не менее главным доказательством, которое потребуется для подтверждения вывода о том, что стальной артефакт был прецизионной машиной, является его точность и продукция, изготавливаемая с помощью этой машины. Эту точность можно обнаружить в Египте, она присутствует во многих артефактах, которые могут пережить десятки тысяч лет и сохранять свою точность.

У нас может не быть железа и стали, использованных для создания артефакта, но у нас есть в изобилии продукция. Многие из этих артефактов, я полагаю, могли быть неправильно идентифицированы и приписаны тому времени, которое не подтверждает гипотезу о том, что инструменты, использованные для их создания, могли разрушаться в течение значительно более продолжительных периодов времени, чем допускают установленные даты. Такое предположение подтверждается, если мы рассмотрим артефакты только с технической точки зрения. Говорят, что для того, чтобы понять древнюю египетскую культуру, следует думать как древние египтяне. Однако чтобы понять технические достижения, следует думать как инженер.

СЕРАПЕУМ

Гранитный бокс внутри пирамиды Хефрена имеет такие же характеристики, как боксы внутри Серапеума. Но боксы в Се-рапеуме приписывают восемнадцатой династии, что более чем на одиннадцать столетий позднее, т. е. тому периоду, когда работы по камню пришли в упадок. Учитывая, что это датирование основано на гончарной утвари, которая была найдена, а не на собственно боксах, вполне разумно предположить, что датирование боксов выполнено неправильно.

Характеристики боксов показывают, что их создатели использовали те же орудия труда и владели теми же умениями и знаниями, как те, кто создали пирамиду Хефрена. Более того боксы в этих двух точках являются свидетельством того, что они предназначались для значительно более высокой цели, и были не просто саркофагами для захоронения.

Они обработаны с высокой степенью точности, их углы абсолютно вертикальные, а внутренние углы поразительно острые. Все эти особенности чрезвычайно трудно осуществить на практике, ни одна из них не требуется для простого похоронного бокса.

В 1995 г. я проверял внутреннюю и наружную поверхности двух боксов в Серапеуме с помощью шестидюймового прецизионного бруска для определения плоскостности, точность которого была до 0,0002 дюйма. Мое сообщение о том, что я обнаружил, опубликовано в моей книге Электростанция в Гизе и на веб-сайте в Интернете.

Артефакты, измеренные мною в Египте, имели признаки применения тщательных и замечательных производственных методов. Они безошибочны и безупречны по своей точности, но их происхождение или назначение всегда останутся открытыми для размышлений. Опубликованные фотографиии снимались внутри Серапеума 27 августа 2001 г. На тех из них, где я снят внутри одного из этих огромных боксов, показано, как я проверяю вертикальность между крышкой, вес которой равен двадцати семи тоннам, и внутренней поверхностью гранитного бокса, которой она принадлежит. Прецизионный прямоугольник, которым я пользовался, откалиброван с точностью до 0, 00005 дюйма (а это равно 5/100 000 дюйма) с помощью компаратора компании Джоунс & Ламсон.

Внутренняя сторона крышки и внутренняя стенка бокса невообразимо перпендикулярны. Обнаружив, что перпендикулярность присутствует не на одной стороне бокса, а на обеих сторонах, понял, насколько увеличивался уровень трудности выполнения этой задачи.

Задумайтесь об этом как о геометрической реальности. Для того чтобы крышка была абсолютно перпендикулярна двум внутренним стенкам, внутренние стенки должны быть абсолютно параллельны. Более того верхняя сторона бокса должна представлять собой плоскость, вертикальную относительно сторон. Это экспоненциально увеличивает трудность обработки внутренней части. Изготовители таких боксов в Серапеуме не только создали внутренние поверхности, которые были плоскими при измерении по горизонтали и по вертикали, но также обеспечили вертикальность и параллельность друг другу поверхностей, которые они создали, причем длина сторон одной поверхности, верхней, равнялась пяти футам, а расстояние между ними составляло десять футов. Но без такой параллельности и вертикальности верхней поверхности, вертикальность, определенная с обеих сторон, не могла существовать.

Как инженер и высококвалифицированный работник, проработавший на производстве более чем сорок лет, создав прецизионные артефакты в нашем современном мире, полагаю, что такое достижение в доисторические времена не может вызвать ничего, кроме полного удивления. Никто не будет заниматься такой работой, если артефакт не предназначен для какой-то высокой цели. Даже концепция точности такого уровня не возникнет у высококвалифицированного специалиста, если имеется другое средство для выполнения того, для чего предназначен этот артефакт. Другой единственной причиной создания точности такой степени в объекте может быть то, что инструменты, использованные для ее создания, были настолько прецизионными, что не могли производить нечто меньшее, чем точность. В любом случае перед нами более развитая цивилизация, существовавшая в доисторические времена, чем считают в настоящее время. Выводы, следующие из этого, потрясающие.

Именно поэтому я полагаю, что эти артефакты, измеренные мною в Египте, представляют собой неопровержимое свидетельство, которое доказывает, не оставляя ни малейших сомнений, что в древнем Египте существовала более высокоразвитая цивилизация, чем нам постоянно твердят. Свидетельство вырезано в камне.

Боксы, которые не стоят на пути, протоптанном туристами, а находятся в каменных туннелях Серапеума, в наше время создать чрезвычайно трудно. Их гладкие, плоские поверхности, ортогональная точность и невероятно небольшие радиусы внутреннего угла, проверенные мною с помощью современных прецизионных приборов для определения плоскостности, вертикальности и с помощью датчиков радиусов, приводят меня в священный трепет. Несмотря на то, что я обращался к четырем изготовителям прецизионного гранита, не смог найти никого, кто мог бы воспроизвести их совершенство. Я не сказал бы, что в наше время невозможно сделать хотя бы один бокс, если у нас есть для этого веские причины.

Но какова должна быть эта причина? С какой целью нам придется добыть из каменоломни восьмидесятитонный гранит, вырезать всю середину и приступить к его обработке с таким высоким уровнем точности? Зачем нам потребуется обработать верхнюю поверхность этого бокса так, чтобы крышка с равноценной, плоской поверхностью внутренней стороны, лежала бы перпендикулярно внутренним стенкам?

Возможно много возражений против заявления о том, что в доисторические времена существовали развитые общества. Некоторые могут утверждать, что отсутствие машин и механизмов отвергает все подобные заявления, но отсутствие свидетельств не есть свидетельстве. Слишком неправильно отрицать или игнорировать то, что существует, приводя в качестве доводов то, что не существует. Когда размышляем о цели создания такой точности, мы неминуемо выходим за рамки простых причин, выдвигаемых историками, и вынуждены признать, что в доисторические времена существовала цивилизация, которая была значительно более высокоразвитой и совершенно отличной от той, которую предполагали ранее. Нам не нужно искать тайных камер или залов записей, чтобы узнать, что такая цивилизация существовала. Это записано в одном из самых твердых материалов, с которым они работали, в камнях вулканического происхождения.

Глава 36. ТАЙНА КАМЕНОЛОМНИ ОБЕЛИСКОВ

Знают ли египтологи, как на самом деле создавались эти монументы?

В статьях и в книге я высказывал собственную точку зрения на артефакты древних египтян. А сейчас постараюсь объяснить, почему у меня появилось такое мнение, а заодно – ответить на несколько вопросов.

Разве возможно создать все эти удивительные артефакты древнего Египта с помощью примитивных орудий труда? Учитывая огромный объем проделанной работы по описанию, как эти орудия труда могли использоваться, нам не нужно прибегать к фантастическим вымыслам. Им не место в археологических данных. Так почему же господа египтологи поступают именно так?

Мое мнение относительно уровня технологии, использованной древними египтянами, сложилось в результате многолетней работы на производстве. В течение шести лет (более 12480 часов) я работал с ручными инструментами и на станках различных типов, как на крупных, так и на небольших. Я выпускал продукцию, созданную в соответствии с техническими спецификациями. В конце этого шестилетнего периода я завершил свое ученичество. Мне выдали документы квалифицированного механика, чтобы я работал там, где сочту нужным.

Три десятка лет я использовал различные возможности, открывавшиеся передо мной. В это время, должен признаться, моя собственная точка зрения окрепла в результате воздействия окружения, людей, вместе с которыми я зарабатывал на жизнь. Боюсь, что влияние, оказанное этой средой на мой разум, необратимо. К тому времени, когда меня «спасли» и повысили до стерильного окружения в офисе старшего менеджера, более чем 62400 часов работы на производстве оставили «глубокие отметины». Я стал сам понимать, как делаются вещи.

Эти отметины повествуют о тропе борьбы – борьбы за преобразование идей в физическую реальность. Борьба заключается в том, чтобы набросать идею на бумагу, затем приступить к формированию и воплощению этой идеи с заданной точностью в функционирующем механизме. Работа сводилась к использованию каждого имеющегося интеллектуального и физического средства в тех областях науки, техники, производства и метрологии, которые охватывают функцию, форму и точность.

Но случались и разочарования, когда идеи не работали. Было и наоборот – я испытывал прилив гордости, когда, невзирая на ошибки, удавалось достичь успеха. Но, так или иначе, отметины в душе делались более глубокими.

Возможно, я слишком поторопился, заявляя о точности космического века, выяснив, что на внутренней части огромного доисторического гранитного бокса этот показатель был равен 0,0002 дюйма. Быть может, следы токарного станка на самом деле не являлись таковыми. Может статься, я слишком уверен, когда, глядя на следы орудия труда на артефакте, могу идентифицировать использованное орудие, с помощью которого изготовили вещь. Полагаю, что мое собственное мнение сложилось в тот период моей карьеры, когда пришлось думать так, как думают американцы, а не англичане.

Но не помню, чтобы тогда произошли какие-то резкие изменения, кроме одного – я выяснил, что инженерам приходится думать одинаково, независимо от того, в какой стране они находятся. Такова цена жизни в физическом мире с естественными законами. Безусловно, другой эффект появляется, если живешь в стране, чья культура отличается от той, где ты сформировался в юности. В таком случае ты отказываешься от уже сложившегося комплекса превосходства «своих» в пользу других. Возникают большие понимание и терпимость.

Почему я рассказываю здесь об этом? Причина – в моем желании дать вам некоторое представление об ошибке, допущенной мною во время презентации своей работы. Большинство из того, что я считал само собой разумеющимся при работе с артефактами в Египте, нужно было пояснить более подробно. Я понял, что запряг лошадь позади телеги. При изучении артефактов древних египтян я смотрел на конечный продукт, писал о геометрии и точности. В большинстве случаев обсуждения всех методов, которые требовались и использовались для создания этих вещей, не появилось. Мне казалось очевидным, что эти памятники – продукт технологий, не оставивших никаких следов и свидетельств.

Но мне пришлось столкнуться с предположениями, будто использование примитивных орудий труда – каменных молотов, медных "Стамесок, применение абразивных материалов – песка, – вполне достаточно, чтобы объяснить существование всех объектов, созданных из камня в древнем Египте. Мне возражают: эти орудия труда в руках огромной массы умелых работников, имевших в распоряжении много времени, способны создать все эти памятники. Оппоненты настаивают – древние египтяне, мол, относились ко времени не так, как мы сейчас. Для них, цивилизации, существовавшей нескольких тысячелетий, десять лет – это капля из океана времени, столетие – всего лишь бокал. Поэтому, когда египтологов просят объяснить, как делали особо сложный для создания объект, главным ингредиентом они называют время.

Культура египтян охватывала много столетий, они строили для вечности. Используя сложную архитектуру и стройматериалы, они, очевидно, были озабочены непрерывностью продолжения своего Ка (духа) и своей цивилизации. Звучит все это вполне логично и исчерпывающе. Я обнаружил, что киваю в знак согласия. Не могу отрицать – ручная работа обеспечивает возможность создания множества прекрасных и высокоточных объектов из чрезвычайно трудных для обработки материалов.

Я обнаружил, что соглашаюсь, но все равно испытывал постоянные сомнения. Что в этой логике не совсем верно. Должен существовать более убедительный довод, к которому прислушаются ортодоксальные египтологи. Совершенно очевидно – до глухих ушей не дошел звон моего колокольчика рядом с артефактами, отличающимися невероятной точностью.

После выхода в свет моей предшествующей статьи под названием «Точность», я провел ряд обсуждений в Интернете, участвуя в подобных дискуссиях не впервые. С тех пор, как еще в 1995 г. я открыл для себя эти упражнения по аэробике для пальцев на клавиатуре, мой энтузиазм к этому общению несколько угас. Ведь в большинстве случаев дебаты в Интернете бесполезны, они представляют собой пустое времяпровождение. Мне посоветовали избегать их как чумы, особенно – самые близкие мне люди, моя жена.

Тем не менее, столь мазохистское занятие позволило понять, как можно исправить допущенные ошибки. Я заметил, что стал обсуждать свою работу с людьми, несогласными с моими выводами. Соответственно, они быстро принимали заключения ученых официальной школы, выпускающих в свет свои исследования и делающих выводы, которые не противоречат существующим ортодоксальным представлениям об истории древних египтян.

Высшим авторитетом по древнеегипетским каменным памятникам является Дэнис Стоке (Манчестерский университет). Работа Стокса эффективно развивает все предшествующие комментарии по данному предмету. Она бесценна в анализе техник, использованных древними каменщиками. Мнение этого авторитетного ученого имеет большой вес, поскольку основано на экспериментальных данных, собранных в Египте при использовании соответствующих материалов. Мнения сэра Уильяма Флиндерса Петри в его книге «Пирамиды и храм в Гизе» (опубликована в 1893 г.) и Лукаса и Гарриса в их работе «Древнеегипетские материалы и индустрия» подтверждаются полевыми исследованиями и значительными усилиями Стокса. Самой последней его работой был Асуанский проект, финансируемый компанией «НОВА» во время съемок документального фильма «Обелиск».

Учитывая это, сфокусирую внимание на обработке гранита. В ходе убедительных научных исследований в Асуане, Стоке получил ряд неопровержимых данных о скорости добычи материала. Нам предоставлена возможность провести достаточно точное исследование времени. Анализ отличается простотой. Он используется инженерами, занятыми оценкой производства с цеЛью получения примерной стоимости создания современной продукции.

Далее приводятся расчеты количества времени, основанные на исследовании, проведенном Стоксом. Речь идет о добыче одного гранитного обелиска из каменоломни. Расчеты не включают время, требуемое для вытаскивания 440-тонного груза из каменоломни. Они также не касаются обработки блока до создания гладкой плоской поверхности или изображения многочисленных невероятных символов. Наконец, в них не учитывается время, затрачиваемое на транспортировку и возведение обелиска перед пилоном-V в Карнаке.

Начнем с гранитных каменоломен в Асуане. Там мы выберем подходящий участок для нашего камня. На основе заданных размеров, каменная заготовка должна быть высокой. Метод, который использовали древние египтяне для отделения значительного камня из коренной породы, заключался в том, чтобы вырезать канал вокруг всего выбранного материала. Затем его подрезали снизу, оставляя опоры, поддерживающие вес. Эта гипотеза кажется наиболее разумной и достоверной. При рассмотрении незаконченного обелиска в Асуане, мы видим – вокруг всего обелиска прорезано углубление. В случае, если работы продолжились бы, пришлось бы его подрезать, чтобы отделить гранит от коренной породы.

В канале есть отметки каменоломни в форме ложки. Они позволили египтологу Дитеру Арнольду заявить, что каждому рабочему, «отправленному на гранит», отводили участок «шириной 75 сантиметров (10 ладоней) и разделенный на рабочие секции длиной по 60 сантиметров. Это минимальное пространство для сидящего или стоящего на коленях работника». То есть, имелась довольно ограниченная площадка размерами два на два с половиной фута для рабочего, размахивающего тяжелым каменным шаром. Учитывая, что необходимо иметь целую цепь таких рабочих, каждый из которых одинаково агрессивен, нельзя пренебрегать риском получения травм.

Тем не менее, для защиты аргумента я использовал эти цифры в расчетах. Марк Лернер в документальном фильме «Обелиск» соглашается – вероятно, этот метод использовали древние египтяне. Он сам даже провел ряд экспериментальных работ.

Следовательно, на основе информации о скорости извлечении материала можно провести экспресс-анализ времени, требуемого для добычи обелиска из каменоломни. Мы можем поверить, что при достаточном количестве труда, время, затраченное на реализацию проекта, может быть сокращено. Хотя это не обязательно является истиной, в рамках каждого проекта есть свои ограничения или узкие места. Поэтому, когда мы командуем рабочей силой, состоящей из тысячи человек, это узкое место эффективно сократит число рабочих, занятых данным трудом. Ограничением в проекте добычи обелиска из каменоломни является число работников, способных трудиться на клочке гранита площадью два на два с половиной фута.

Очевидно, что это постоянное ограничение. Следовательно, время, затрачиваемое на добычу блока, основано на кубической массе вынимаемого материала, деленной на скорость удаления материала. Массой материала является ширина, умноженная на длину, умноженная на глубину. (Результаты соответствуют метрическим единицам измерений, представленных Стоксом – кубическим сантиметрам note 14

[Закрыть]. Также приводятся размеры в метрах, футах и дюймах). Глубина канала остается открытым вопросом. Из снимка следует – вынимается значительное количество коренной породы, снизу и до верхней части блока.

Можно возразить, что другие блоки могли добывать, начиняя с верхней части. Они предназначались для других целей. Следовательно, это расстояние нельзя рассматривать как часть проекта. Поэтому я определил: глубина канала должна уходить в коренную породу на девять футов для обелиска и еще на два фута – для подреза. Сюда включен припуск на обработку при добыче, он достаточен, чтобы рабочий смог проделать канал под блоком. Сам блок должен быть достаточно широким, чтобы работник мог спуститься под него для подрезки породы.

В следующей таблице принято, что рабочий обстреливает гранит с помощью долеритового шара. Стоке определил – скорость удаления материала для долерито во го шара равна тридцати кубическим сантиметрам в час. Хотя нигде не упоминается об удалении отходов или замене шаров по мере их износа, примем – скорость не уменьшается (согласно экспериментальным данным Стокса).

Теперь проанализируем, какое количество времени потребуется для создания подреза. Для расчета используем скорость выемки по Стоксу, принятую для молота и долота из твердого материала. Я решил использовать эту скорость на основе разумного предположения, что производительность будет снижаться по мере углубления – рабочему придется действовать в неудобной позе и без помощи силы тяжести. Скорость удаления материала по Стоксу, принятая для молота и долота из твердого материала, составляет 5 куб. см в час.

Хотя наше воображение отказывается воспринимать, что кто-нибудь, кроме совершенно фанатичного человека, может эффективно прорезать туннель размером два на два с половиной фута под гранитом, ради аргумента я принял это предположение в своих расчетах. Они на том, что двое рабочих долбят гранит с двух сторон, перемещаясь навстречу друг другу. Соответственно, они сокращают расстояние, необходимое для полной подрезки гранита, вдвое.

Применяя анализ ограничений, минимальное количество времени только для добычи камня составляет пятьдесят лет! Физически невозможно использовать большее количество рабочих для выполнения этой задачи, чтобы справиться с ней быстрее. Работники могут приходить и уходить, заменяя усталых и больных, но в любое выбранное время только один каменотес может трудиться на данном клочке гранита. Скорость выемки – 30 куб. см в час – не может оставаться неизменной, пока мы не получим абсолютно плоскую поверхность с острыми и вертикальными углами. Перед нами по-прежнему остается задача обработки материала. Она, по моей оценке, займет еще десяток лет – при использовании орудий труда, которые египтологи позволяют иметцдревним египтянам в инструментальном ящике.

На постаментах обелисков Хатшепсут начертаны письмена/ Нам сообщают, что эта пара монументов добыта и возведена за семь месяцев. Просто для добычи заготовки блока за такое время скорость резания следует увеличить, по меньшей мере, в тридцать семь раз. Инструменты, способные обеспечить такую производительность, не входят в состав археологический реликвий. Учитывая все ранее названные условия и требования, предъявляемые к точности и геометрии (а теперь – и при использовании данных, представленных самими египтологами), проведенные расчеты подтверждают: идеи официальных ученых некорректны. Древние египтяне значительно прогрессивнее в сравнении с тем, какими им разрешали быть наши сегодняшние деятели науки.