Текст книги "Расчетливый обман (ЛП)"

Автор книги: Дори Лавелль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Глава 14

Снаружи дом, в котором прошло детство Теренса, был похож на любой другой дом на Иден-роуд. Но внутри это была пустая оболочка – холодная и сырая, как пещера. Даже мебель не придавала ему жизни. Он ненавидел приходить сюда, ненавидел мысль спать под этой крышей. Это напомнило ему о детстве, которого у него никогда не было, о боли, разочаровании, гневе.

Он закрыл дверь и. потянувшись к руке Лэйси, сжал ее.

– Добро пожаловать в наш новый дом. Ты превратишь это место в дом.

– Мне нравится.

Лэйси отпустила его руку и прошлась по гостиной, проводя кончиками пальцев по пыльной мебели, и разглядывая фотографии на каминной полке. Сердце Теренса сжалось, пока он наблюдал за ней, ищущей его лицо, но не находящей ни на одной из фотографий. Когда Лэйси обернулась, в ее глазах стояли слезы. Она притянула его к себе и, коснувшись ладонью щеки, заглянула ему в глаза.

– Нам необязательно переезжать в этот дом. Знаю, это, должно быть, болезненно для тебя – находиться в месте, где ты никогда не чувствовал себя любимым.

– Ты стираешь всю боль, Лэйси. Пока ты со мной, мне без разницы, что я буду находиться здесь. Мы сделаем из него свой уголок.

Девушка прильнула к нему и крепко обняла.

– Мы так и поступим. Я сделаю из него прекрасный дом для нас. Обещаю.

Они долго стояли в объятиях друг друга, Теренс слушал звуки из своего детства в голове. Несмотря на все его усилия, слова отца снова и снова возвращались в его мысли, сводя его с ума. В последние несколько недель он изо всех сил старался игнорировать те последние слова, что ему сказал отец; он до сих пор не упомянул об этом Мариону. В конце концов, ему придется посмотреть правде в глаза. Но прямо сейчас, в объятиях Лэйси, он хотел быть счастливым. Поэтому мужчина заставил себя сосредоточиться на их новой совместной жизни.

Заставив себя улыбнуться, Теренс мягко оттолкнул ее, взял за руки и повел по дому, показывая все вокруг. Они начали с кухни, со стола, за которым обычно сидели за ужином, притворяясь семьей.

Он не сказал Лэйси, что нахождение на кухне перенесло его в прошлое. Теренс слышал ругань отца, видел слезы матери. Как она незаметно вытирала их кухонной занавеской или притворялась, что ищет что-то в холодильнике, просто чтобы отвлечься от человека, который мучил их всех. Тогда Теренс испытывал жалость к своей матери, часто обнимал ее, когда отец не видел, но сейчас к той женщине у него осталась лишь ненависть. Ей было известно, каким человеком был ее муж, и все же оставила их с ним наедине. Должно быть, она знала, что они заплатят за это. И то, что она все это время лгала Теренсу о его настоящем отце, было непростительно.

Он не осознавал, что замолчал, пока Лэйси не подтолкнула его локтем.

– Я знаю, что этот дом навевает на тебя плохие воспоминания, – она сжала его руку. – Может, нам следует остановиться?

– Нет, – мужчина вывел ее из кухни и повел наверх.

Когда они поднялись, девушка остановилась и он повернулся к ней лицом.

– Как только мы обустроим здесь все по-своему, ты даже не узнаешь это место, – она махнула рукой в сторону. – Но тебе не обязательно проходить через это прямо сейчас. Я могу быстренько осмотреться одна. Если хочешь, можешь подождать в машине.

Подержанный внедорожник был свадебным подарком Теренса им. Возить Лэйси на мотоцикле по холоду не входило в его представление о романтике.

– Не беспокойся насчет меня, – ответил Теренс. – Я хочу быть здесь, с тобой.

Он повел ее в спальню, которую раньше делил с Марионом. Двухъярусная кровать была точно такой, какой он ее помнил. Раньше у него была нижняя койка. Это был его законный дом, маленький уголок, в котором мог спрятаться, когда становилось плохо. И такое было часто. Сидя на ней сейчас, на выцветшем покрывале в бело-голубую полоску, Теренс оглядел комнату. Стол, за которым он обычно делал домашнее задание. Окно, из которого смотрел на мир, откуда наблюдал за другими семьями, желая принадлежать им.

Мужчина остановил взгляд на пятне на старом ковре, которое появилось после того, как однажды отец разбил ему голову и пинал парня до крови. Подойдя к ковру, он свернул его. Он должен был исчезнуть отсюда. Все воспоминания. Вся кровь.

Оставшаяся часть экскурсии была короткой. Он показал Лэйси хозяйскую спальню, кладовку и пару других комнат. Они миновали подвал, единственное место, куда Теренс не был готов войти.

В машине он поцеловал свою жену.

– Спасибо тебе за то, что ты есть, – мужчина широко улыбнулся. – Говорил же, что тебе не понадобится работа. Этот дом будет занимать у тебя все время.

Улыбка Лэйси дрогнула.

– Ты в порядке? – он спросил.

– Да. Просто… я правда хочу однажды пойти на работу, как только мы отремонтируем это место и начнем новую жизнь.

– Не понимаю, почему ты хочешь этого, – мускул на челюсти Теренса дернулся. – Почему ты не хочешь позволить мне позаботиться о нас, позаботиться о тебе?

– Это не только из-за денег, Теренс. Я думаю, что работа пойдет мне на пользу. Мне нравится работать.

– Строить жизнь для нас будет так весело, что ты не почувствуешь, что что-то упускаешь. Давай больше не будем это обсуждать, – Теренс включил радио.

Лэйси наклонилась и убавила громкость.

– Теренс, я знаю, что ты сильно переживаешь по этому поводу, и я не хочу ссориться, но я снова буду поднимать этот вопрос. Я не перестану хотеть найти работу. После того, как я закончу с ремонтом, я хочу поработать, – девушка снова прибавила громкость.

Кровь пронеслась по венам Теренса, словно раскаленная лава. Он был слишком зол, чтобы говорить, поэтому смотрел прямо перед собой, сосредоточившись на вождении и дыхании.

Глава 15

Спустя месяц после обмена клятвами, Теренс и Лэйси переехали в дом его детства. Он не хотел наблюдать за ремонтом. Лэйси приняла это, потому что понимала его боль. Этот дом одновременно создал и уничтожил его. И все же, мужчина был там, помогая ей продать старую мебель и выбрать новые вещи на гаражных распродажах и в комиссионных магазинах, но внутрь не заходил. В тот день, когда они переехали, Теренс пятнадцать минут ходил по двору, прежде чем набрался смелости войти.

Но как только мужчина вошел в их новое пристанище, девушка заметила удивление на его лице. Дом был почти неузнаваем. Изменилось все, кроме темно-зеленой краски на стенах. Старая, безвкусная мебель была заменена недавно купленной, а детали декора придавали всему помещению ощущение загородного коттеджа. Лэйси уделила большое внимание тому, чтобы расставить мягкие диваны, столы и стулья в деревенском стиле таким образом, чтобы в помещении было уютно. Завершающим акцентом стали кувшины и металлические ведра, наполненные цветами. Даже густой, затхлый запах сменился лавандой и кипарисом.

Она хотела, чтобы Теренс чувствовал себя в их новом доме в такой же безопасности, как в ее объятиях.

Несмотря на изменения, первые несколько ночей были тяжелыми для Теренса. Но прикосновением, улыбкой или поцелуем Лэйси изо всех сил старалась сделать его страхи бессильными, притупить боль хотя бы на мгновение.

Спустя пять недель после переезда, они сидели за кухонным столом и завтракали, как нормальная семья, о которой Лэйси всегда мечтала. По радио играла тихая классическая музыка – саундтрек к их новой жизни.

Она откусила кусочек французского тоста и посмотрела на мужа, который пил кофе, читая «Серендипити Дейли».

Лэйси взглянула на часы с римскими цифрами над дверью: семь утра, Теренс уйдет на работу примерно через десять минут. Но прежде, чем он выйдет за дверь, она должна была сообщить ему новости. Девушка скрывала это от него уже три дня. Даже при том, что она еще не знала, как к этому относиться, он имел право знать.

Она опустила тост и приоткрыла губы, ее сердце бешено колотилось.

– Малыш, – прошептала Лэйси. – Я… я беременна.

Газета упала на стол, и он вскочил на ноги, будто на его стуле были шипы. На лице отразилась смесь волнения и страха. Некоторое время он стоял там, его глаза меняли цвет от одного более темного оттенка синего к другому.

Лэйси тоже встала и, подойдя к нему, взяла его за руку.

– Я не знаю, как это произошло. Я принимала таблетки.

Она боялась этого момента и его реакции. В ночь перед свадьбой их разговор зашел о детях, и Теренс тогда недвусмысленно заявил, что не хочет быть отцом. Он не хотел, чтобы его ребенок попал в мир, который был так жесток к детям. Девушка была разочарована. Ничто не сделало бы ее счастливее, чем рождение от него ребенка, плода их любви.

После свадьбы она пыталась повлиять на него, указывая на милых младенцев на улице или на крошечную одежду в витринах магазинов, но он каждый раз просто безмолвно отворачивался.

По ее щеке скатилась слеза.

– Я люблю тебя, Теренс. И хочу сохранить этого ребенка. Нашего ребенка. Думаю, ты станешь отличным отцом. Тебе не нужно бояться.

К ее удивлению, Теренс притянул ее к себе и, опустившись на колени, прижался лицом к ее животу, его плечи дрожали. Она положила обе руки ему на голову и успокаивала, как могла. Лэйси тоже боялась… боялась, что это может сломать их, как только совместное будущее сдвинется с мертвой точки.

Когда Теренс поднял голову, его глаза были влажными.

– Ты хорошо себя чувствуешь?

Она кивнула, и слезы покатились по ее щекам.

– Я так счастлива. Я так сильно хочу этого ребенка. Малыша от тебя.

Мужчина встал и обхватил руками ее лицо.

– Тогда я не могу отнять это у тебя. Я хочу, чтобы ты оставалась счастливой.

– Серьезно? Ты не против?

Мжчина мотнул головой.

– Я постараюсь все сделать правильно.

Глава 16

Теренс

На протяжении всей беременности девушки Теренс изо всех сил пытался смириться с тем, что он станет отцом. И чтобы она была счастлива, мужчина тщательно скрывал свои страхи. Помимо работы по ремонту автомобилей, он устроился на вторую в «Dudley Repairs & Plumbing». Теренс делал все, как и положено: сходил в магазин за детской одеждой и принадлежностями, заботился о жене и выдавил из себя улыбку, когда она показала ему снимок с УЗИ.

Но сегодня, за неделю до предполагаемой даты родов Лэйси, он ехал домой, и у него случился приступ паники. В отчаянии Теренс позвонил Мариону, хотя их отношения все еще были напряженными. Спустя полчаса они уже сидели рядом на кожаном диване Мариона, держа в руках по стакану водки. Теренс терпеть не мог вкус алкоголя, но сегодня вечером нуждался в чем-то крепком и вызывающим онемение. Иначе он не смог бы пережить ночь.

Они долго сидели молча. Взгляд Теренса был прикован к экрану телевизора, но он ничего не видел. Несколько раз в кармане вибрировал его телефон. Должно быть, это Лэйси спрашивала, где он – было уже больше девяти вечера, он должен был быть дома, но Теренс не мог заставить себя поднять трубку. Мужчина даже не мог видеть ее имя на экране.

– Тебе не нужно было отменять свидание, – сказал Теренс, поднося стакан ко рту. – Мне просто нужно было несколько минут, чтобы отдышаться. Я скоро поеду.

Марион пожал плечами.

– Ты сделал мне одолжение. Я как бы искал предлог, чтобы не пойти.

– У тебя когда-нибудь были серьезные отношения? – Теренс посмотрел на своего брата.

– Не-а. Брак не для меня. Мысль о том, что я буду спать рядом с одной и той же женщиной каждый день до конца жизни, пугает меня, – Марион рассмеялся. – Или, может быть, я просто еще не встретил ее. Знаешь, не всем так везет, как тебе.

– Да… удача понятие субъективное, – Теренс резко вдохнул. – Я подписался на жену. Ребенок никогда не был частью плана.

– Никогда не знаешь наперед. Возможно, тебе понравится быть отцом, – Марион поставил стакан и провел рукой по голове. – Мне кажется, я не понимаю, в чем заключается твой план. У тебя есть то, за что большинство мужчин убило бы. Красивая жена, которая любит тебя, и вот-вот должен родиться ребенок.

Теренс долго молчал.

– Что, если я стану таким, как он? – наконец сказал мужчина. – Что, если я причиню своему ребенку боль так же, как он ― мне?

– Не слишком ли поздно об этом думать?

– Да, может быть, мне следовало покончить с этим, прежде чем все зашло так далеко.

– Ты имеешь в виду, что попросил бы ее сделать аборт? – между бровями Мариона пролегла складка. – Ты что, с ума сошел?

– Может быть, – Теренс встал и протянул свой пустой стакан Мариону. – Но ты прав: уже слишком поздно. Мне лучше вернуться домой. Я люблю свою жену, а она хочет ребенка, значит, пусть так оно и будет.

Когда Теренс вернулся домой, он с удивлением обнаружил, что Лэйси не было. В доме было темно, и в воздухе не чувствовалось запаха еды. Она всегда заботилась о том, чтобы он питался домашней едой. На кухонном столе Теренс нашел записку.

«У меня отошли воды. Поехала в больницу».

Не раздумывая ни секунды, и с чувством вины, бурлящим в его венах, Теренс ворвался через дверь обратно в ночь.

По дороге в больницу Серендипити он поклялся себе, что станет для нее лучшим мужчиной. Постарается быть отцом для ребенка. Он научится заботиться о ребенке, которого Лэйси, возможно, в конечном итоге полюбит больше, чем его. Это открыло ему глаза. Возможно, в этом и был скрыт настоящий страх – что ему придется конкурировать с ребенком. Но это было неважно. Теренс любил свою жену. Лэйси помогала ему стать лучше. Она поможет ему стать хорошим отцом для их сына.

Он глубоко вздохнул, сворачивая на больничную стоянку. История не повторится.

Глава 17

Они не позволили ему сразу же увидеть Лэйси. Вместо этого Теренсу пришлось ждать в паршивой приемной вместе с остальными будущими отцами. Он был единственным, кто был без цветов. Чувство вины терзало его, и мужчина уставился на часы, чувствуя себя дерьмово. Роды – тот момент, когда женщина может пересечь грань между жизнью и смертью. Теренс сидел с плотно закрытыми глазами, его сердце бешено заколотилось. Что, если его жена не выживет? Что, если ребенок, которого Теренс не хотел, в конечном итоге лишит жизни его жену?

Чтобы сохранить рассудок, Теренс встал и отправился за кофе. Он не станет унывать. Это было новое начало, а не конец.

Кофе из автомата в холле на вкус напоминал теплую мочу. Теренс поморщился, когда проходил мимо инвалидных колясок и каталок в зал ожидания. Он видел лица женщин, страдающих от боли, переполненные радостью, когда они держали на руках своих новорожденных детей. Каково это будет впервые взять на руки своего сына? Он скоро узнает. Медсестра звала его имя, когда он вернулся в приемную.

Убедившись, что он Теренс Пирон, женщина попросила его следовать за ней. Как только он вошел в палату Лэйси, медсестра ушла, чтобы дать им немного времени побыть наедине. Лэйси опустила взгляд на их новорожденного сына. Ее глаза, казалось, были прикованы к его лицу. Теренс некоторое время стоял в дверях, боясь двинуться вперед, шагнуть в будущее.

Через несколько минут она подняла глаза. Ее зеленые глаза блестели от слез.

– Где ты был? – она прикусила дрожащую нижнюю губу. – Я пыталась дозвониться до тебя. Я звонила, но ты не брал трубку.

Теренс сделал шаг вперед, но она подняла руку. Он остановился. В тот момент, когда она держала его подальше от их сына, он понял, что действительно хотел увидеть ребенка, чтобы посмотреть, было ли у него такое же красивое лицо, как у Лэйси. Но она не позволила ему.

– Я был у Мариона, – тихо сказал он. – Извини.

Она отвернулась от него и прижала к себе их сына.

– Я думала, что умру. Я нуждалась в тебе, а тебя не было рядом. Тебя там не было, Теренс.

Чувство вины разрывало его грудь. В этот момент он увидел себя таким, каким видел его отец. Трус, кусок дерьма. Ничто. Он причинил боль женщине, которую любил больше всего на свете, и не знал, как это исправить.

– Мне так жаль, – повторил он. – Могу я увидеть его, пожалуйста?

Она кивнула и подняла ребенка, завернутого в голубое одеяло. Теренс шагнул вперед и забрал его у нее, чувствуя, как у него перехватывает дыхание. Он отодвинул одеяло на несколько сантиметров, и его сердце остановилось. Теренс взглянул на Лэйси, но она смотрела в другую сторону, в окно.

– Он спит.

Теренс сел на койку у ее ног.

– Нет, не спит, – голос Лэйси был хриплым и тусклым, его было больно слышать. – Он мертв. Он родился мертвым. Врачи сказали, что он умер несколько дней назад.

Лэйси закрыла лицо простыней и зарыдала, и этот звук, словно кинжал пронзил сердце Теренса.

Мужчина услышал звук, от которого рушился его мир. Боль распространилась от груди по всему телу.

После того, как он перестал плакать, и медсестры забрали ребенка, Теренс наблюдал, как Лэйси спала. Она выглядела такой умиротворенной, хотя ее сердце было разорвано в клочья. Он тоже чувствовал себя дерьмово. Теренс не хотел этого ребенка и, сам того не желая, забрал их сына из этого мира. Он знал, что им потребуется много времени, чтобы оправиться от трагедии. И Лэйси нужно будет время, очень много времени, чтобы найти свой путь обратно к своему мужу.

Глава 18

Теренс сел за руль, готовый ехать домой. Он делал это уже два года. Именно столько времени им с Лэйси потребовалось, чтобы вернуться к нормальной жизни, а Теренс перестал корить себя за то, что сделал с ней. Время, которое потребовалось Лэйси, чтобы вынырнуть из моря депрессии, снова научиться улыбаться, прикасаться к нему так, будто хотела его. Это была новая версия нормы. Он был рядом. Поддерживал ее, любил и после работы всегда отправлялся прямиком домой. Лишь в редких случаях он останавливался где-нибудь еще, прежде чем ехал домой. Она всегда была там, ожидая его.

В последние дни она ждала его так же, как было до смерти их сына. Ужин готов, а на ее лице сияла улыбка. Теренс был воодушевлен тем, что Лэйси снова стала прежней. Он влюбился в нее даже больше, чем в первый раз. На прошлой неделе, страстно желая увидеть, как звезды в ее глазах засияют еще ярче, мужчина удивил ее собственной машиной – «вольво», которую он убедил Джорджа продать ему почти за копейки.

Теренс ясно дал понять, что ему потребуется время, чтобы смириться с мыслью о рождении еще одного ребенка. К счастью для него, мысль о том, чтобы снова забеременеть и, возможно, потерять еще одного ребенка, была слишком тяжелой для Лэйси. И чтобы отвлечься, она снова заговорила о работе. Но это было единственное, что Теренс отказывался обсуждать.

Только он собрался завести двигатель, как у него зазвонил телефон. Хмыкнув, мужчина поднял трубку. На другом конце провода заговорил Дадли Виммер – его босс из «Dudley Repairs & Plumbing». Он неделю отсутствовал на работе, восстанавливаясь после операции на глазу. Это было блаженство – не видеть его каждый день. Теренс терпеть не мог, когда ему указывали, что делать. Единственное, что помогало ему пережить рабочий день – напоминание себе, что это временно. Однажды он будет контролировать всю свою жизнь, свою судьбу. Однажды он подарит своей жене ту жизнь, которую она заслуживала. А пока, Теренс проглотит свою гордость и сделает то, что должен был сделать.

– Бросай то, чем занимаешься. У важного клиента возникла проблема с утечкой. Я хочу, чтобы ты немедленно отправился туда.

– Я еду домой, – сказал Теренс. – Но Чак все еще в офисе, почему бы не позвонить ему?

– Не могу до него дозвониться. Разворачивайся и тащи свою задницу на бульвар Дейл, – Дадли назвал полный адрес, который Теренс записал на визитке ресторана навынос вместе с номером телефона. К тому времени, как звонок закончился, его кровь бурлила в жилах. Клиенткой, которую он собирался навестить, была Делорис Холт – одна из их самых богатых клиенток, о таких Дадли обычно заботился сам. Если бы он не был прикован к постели, он, вероятно, был бы сейчас там.

Теренс завел двигатель, все его тело дрожало от предвкушения. Он собирался попробовать на вкус, как живет другая сторона.

***

Поместье Холтов на бульваре Дейл заставило челюсть Теренса отвиснуть. Он выбрался из машины на пошатывающихся ногах и нажал кнопку, чтобы его впустили. Ворота разъехались, открывая ему вид на особняк в английском стиле. Он затаил дыхание, снова вылезая из машины и направляясь к входной двери, где его ждала пожилая женщина, возможно, лет восьмидесяти с небольшим, чтобы впустить его. Каким бы величественным ни был дом, хозяйка была его противоположностью. Ее кожа была бледной и одутловатой, хотя у нее были самые яркие голубые глаза, которые он когда-либо видел. На ней был такой длинный халат, что Теренс удивился, как она могла ходить, не спотыкаясь.

– Делорис Холт, – она пожала ему руку. Рука женщины была миниатюрной и хрупкой. – Спасибо, что приехали так быстро, – когда она заговорила, Теренс уловил в ее дыхании запах водки.

Мужчина остановил взгляд на чашке, которую она держала в руках. Если внутри действительно был чай, Теренс был уверен, что его смешали с алкоголем. Чашка была всего лишь прикрытием. Он также заметил, что она тщательно пыталась правильно выговаривать слова. Она была профессиональной пьяницей.

– Теренс Пирон. Приятно познакомиться, – он пожал ее руку, стараясь не сжимать ее слишком сильно, чтобы не сломать.

– Теренс Пирон, – что-то промелькнуло на ее лице, когда она посмотрела на него. – Это имя кажется знакомым. Итак, где я его слышала? – женщина приложила палец к кончику носа. – Если есть что-то, чего старость не отняла у меня, так это способность запоминать имена.

Дерьмо. За пределами своего дома он обычно использовал вымышленное имя – Скотт Спиро. Последнее, что ему было нужно, это чтобы кто-то связал его с его прошлым, и теперь он почти раскрыл свое собственное прикрытие. В попытке устранить ошибку, он улыбнулся женщине и пренебрежительно махнул рукой.

– Я уверен, что есть много людей, которых зовут также.

– Но не в Серендипити. Этот город слишком мал, – она сделала глоток из своей чашки, и улыбнулась. Ее зубы были необычайно белыми. – Где мои манеры? Пожалуйста, входите, Теренс, – женщина открыла дверь шире, и Теренс вошел внутрь. Ему пришлось сдержаться, чтобы по его лицу не было видно, какое впечатление на него произвел интерьер поместья. Он последовал за Делорис по холлу, мимо предметов мебели стоимостью в сотни тысяч долларов, если не больше. Дом был таким большим, что в нем было не меньше пяти спален. Теренс заставил себя сосредоточиться на Делорис. Он осмотрит собственность позже.

– У вас прекрасный дом, – это нужно было признать. Было бы откровенным преступлением не похвалить его.

– Спасибо, – она остановилась в гостиной, которая была размером почти как весь его дом. – Но он больше не будет моим. Через пятьдесят лет дом в конечном итоге будет принадлежать кому-то другому, – ее последние слова были произнесены почти шепотом. Женщина сделала большой глоток из своей чашки.

Любопытство Теренса вынырнуло на поверхность, отказываясь сдерживаться.

– Продаете?

– Если бы я могла оставить его себе, я бы так и сделала. Мой племянник Трой считает, что это место слишком велико для проживания одного человека. Он хочет отправить меня в дом престарелых. Говорит, что кто-то должен заботиться обо мне круглосуточно. Он думает, что я не в состоянии позаботиться о себе. Особенно теперь, когда… – она замолчала, будто осознав, что сказала лишнее. – В любом случае, именно поэтому мне нужно кое-что исправить. Здесь так много всего нужно исправить.

– Так с чего бы вы хотели, чтобы я начал? – спросил Теренс, вспомнив причину своего пребывания здесь. Он был согласен с ее племянником – Делорис выглядела так, словно вот-вот развалится на части. Для пожилой женщины было небезопасно жить одной в таком большом доме. Но он решил, что одна из причин, по которой она не испытывала такого энтузиазма по поводу дома престарелых, была связана с чашкой чая в ее руках. В доме престарелых следили бы за каждым ее движением, включая то, что она пила и ела.

– С хозяйской спальни. Я не спала там с тех пор, как умер мой муж, – женщина осушила свою чашку, но продолжала крепко сжимать ее пальцами. – Сегодня утром я осматривала дом. Зайдя в ванную заметила, что стены были влажными, и начали кое-где покрываться плесенью.

– Похоже, где-то есть утечка, – сказал Теренс, следуя за ней по коридору, который, казалось, не заканчивался. – Я посмотрю и дам вам знать, что найду.

Делорис толкнула тяжелую дверь и пригласила его в помещение, которое действительно заслуживало называться главной спальней: с антикварной мебелью, люстрами и дорогими тяжелыми шторами. Но было кое-что еще. Пахло старьем. Делорис осталась стоять в дверях.

– Ванная за этой дверью, – она указала на дверь в дальнем конце комнаты. – Боюсь, я не могу заставить себя войти в эту комнату дважды за день. Мой муж умер прямо здесь.

– Понимаю, – ответил Теренс. – Я ненадолго.

Она кивнула.

– Мне нужна еще одна чашка чая. Спускайтесь вниз, когда закончите.

Теренс прошел в ванную комнату, где были все удобства роскошного спа-салона, включая стеклянный душ, в котором легко могли поместиться три человека, мраморную скамью, итальянские зеркала девятнадцатого века, мозаичный кафельный пол и отдельно стоящую ванну. Роскошь почти заставила его забыть, зачем он здесь, но Теренс взял себя в руки, мгновенно заметив, что испортило это совершенство. В воздухе висели запахи плесени и застоявшейся воды. На стене, ближайшей к душевой, не только облупилась краска, но и просел потолок. Благодаря наметанному глазу, он заметил характерные пузырьки, образовавшиеся из-за скопившейся воды. Следующие несколько минут мужчина потратил на то, чтобы внимательно осмотреть повреждения, а затем взял свой ящик с инструментами.

Теренс спустился вниз и обнаружил Делорис в гостиной на шезлонге с чашкой чая, тканое одеяло, прикрывало ее ноги.

Изможденный мужчина в сшитом на заказ костюме, с зачесанными назад волосами и изящным портфелем у ног стоял и смотрел на нее сверху вниз. Казалось, у них был серьезный разговор, и Теренсу было неловко беспокоить их. Но он пришел сюда, чтобы сделать свою работу. Он постучал, прежде чем войти, и когда сделал это, мужчина пригвоздил его взглядом, его глаза казались слишком малы для его лица. Делорис подозвала Теренса.

– Мистер Пирон, это мой племянник, Трой. Трой, это сантехник, которого я вызвала, чтобы осмотреть ванную. Я знаю, что ты хотел вызвать своего собственного сантехника, но я уже много лет пользуюсь услугами «Dudley Repairs & Plumbing». Они всегда делают работу на отлично. Я не вижу смысла нанимать какую-то компанию, которую я не знаю.

Черты лица Троя напряглись, прежде чем он повернулся, чтобы посмотреть на свою тетю.

– Что вы нашли и сколько времени займет ремонт? – несмотря на то, что Трой больше не смотрел на Теренса, он знал, что вопросы были адресованы ему. Что за кусок дерьма.

Сдержав свое раздражение Теренс решил ответить.

– Где-то в стене ванной протекает. Мне придется оторвать гипсокартон, чтобы найти дырку и залатать. Я могу начать завтра, если вы не против.

– Сколько времени это займет? – снова спросил он.

– Пару дней, – это займет у него не больше двух, максимум трех дней. – Утечку нужно найти и устранить, а затем я вернусь, чтобы отремонтировать стену.

Теренсу захотелось добавить еще день или два. Пребывание в поместье Холтов казалось таким правильным, таким комфортным… как будто это была та жизнь, для которой он был предназначен.

– Что со стоимостью? – Трой повернулся к нему и поднял бровь, как будто ожидая, что Теренс назовет непомерную цену.

– Я поговорю со своим боссом и все задокументирую. Пришлю вам смету завтра. Это будет включать в себя стоимость материалов и рабочей силы.

– Отправьте ее по факсу в мой офис, – Трой протянул глянцевую визитную карточку, и Теренс уставился на нее. Юрист.

– Я хочу, видеть ее первым делом завтра утром, – Трой быстро поцеловал тетю в щеку и повернулся, чтобы уйти. – Прими лекарство, тетя Дел.

Он протиснулся мимо Теренса, не потрудившись попрощаться.

Как только Трой ушел, Теренс улыбнулся пожилой женщине. Кожа Делорис выглядела помятой от гнева. Она усмехнулась.

– Он думает, что может указывать мне, что делать. Внезапно ему стало не все равно, теперь, когда я на пороге смерти. Он такой дурак. Думает, что если он… – женщина покачала головой. – Простите, я снова болтаю без умолку. Во сколько вы завтра будете здесь?

– Около семи? Вас устроит?

– Приезжайте в любое время. Больше мне негде быть.… кроме больницы. Я все еще буду в постели, когда вы приедете, но моя экономка откроет вам дверь.

Теренс вернулся в свою машину и выехал из поместья. По дороге домой он позвонил Дадли, чтобы отчитаться, а затем набрал Лэйси. Его сердце защемило, когда он сказал ей, что не сможет приехать к ужину. Он должен был вернуться в офис, все задокументировать и отправить ценовое предложение Трою, чтобы утром оно уже было у него.

То, как Трой смотрел на него, разговаривал с ним, пронзило Теренса, словно лезвие. Это напомнило ему, что он жил жизнью, которой не хотел. Теренс не будет вечно работать сантехником или автомехаником. Однажды все поменяются ролями. Или ему просто придется поменять их самому.