Текст книги "Честити"
Автор книги: Донна Белл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Он смущенно кашлянул и пробормотал:
– Ничего, моя дорогая. Совсем ничего. Такие вещи никому нельзя говорить. В интересах безопасности.
Все оставшееся время Честити пыталась выудить из лорда Питершэма хоть немного информации, но ее старания оказались тщетными.
Когда танец окончился, Честити бросилась искать Алекса, но его нигде не было видно. Тогда она подошла к отцу, который старался не замечать ее. Приложив всю свою настойчивость, она вытащила его из круга закадычных приятелей и привела в танцевальный зал, единственное место, где они могли поговорить без посторонних ушей.
– Расскажи мне об Алексе, – немедленно потребовала Честити.
Отец посмотрел на нее сверху вниз и буркнул:
– Странно. Полчаса назад ты не желала ничего о нем слышать.
Честити вздохнула и попробовала снова:
– Пожалуйста, папа, скажи мне, чем он занимается.
– Я не понимаю, что ты имеешь в виду, – ответил он и улыбнулся, когда их развели.
Вновь оказавшись рядом с отцом, Честити спросила с хитринкой в голосе: – Как хотя бы зовут твою любовницу?
Лорд Хартфорд перепутал шаги и наступил Честити на ногу.
– Твоей матери следовало бы вымыть тебе рот с мылом.
– Я так не думаю, потому что именно она и рассказала мне правду. Как ты мог, папа? Да еще сообщил ей эту новость на балу у леди Гамильтон! – воскликнула она, в порыве гнева.
– Итак, она рассказала тебе. А она сообщила о том, что просто отказывалась родить мне еще одного ребенка, возможно, сына?
Честити смягчилась.
– Нет, папа, она мне этого не говорила.
– Кроме того, ей было так же все равно тогда, как и теперь – лишь бы я был благоразумен. А я действительно благоразумен.
– Папа! Значит, у тебя и сейчас есть какая-то возлюбленная?
– Не какая-то, а та же самая.
– Та же самая женщина? Но, ей, должно быть…
– Ей сорок лет. Да, и она одна из моих самых лучших друзей.
Рука Честити дрогнула, и отец произнес озабоченно:
– Я шокировал тебя. Извини.
Честити покачала головой. Музыка закончилась, и она покинула зал, тяжело опираясь на руку отца. Она чувствовала себя ужасно уставшей.
– Папа, расскажи мне правду об Алексе, – попросила она мягко.
– Это не моя тайна. Ты должна спросить его сама.
– Но ведь его нет здесь!
– Я знаю. Когда ты отказалась танцевать с ним, он подошел ко мне и сообщил, что уходит. Тебе придется подождать до завтра.
– Я так запуталась, так устала!
– Почему бы тебе не поехать домой? Мой грум мог бы отвезти тебя.
Честити колебалась, оглядывая бальный зал. Затем кивнула: здесь ее больше ничто не удерживало.
Честити прибыла домой во втором часу ночи. У дверей ее встретил озабоченный Петри.
– Что случилось? – спросила она, снимая шаль.
– Кухарка, мисс Честити.
– Она заболела?
– Нет, нет, она осталась у своей дочери сегодня, потому что Джеймс сказал, что у него дополнительная работа, и он должен быть здесь.
– И что же? – торопила его Честити.
– У Джейн начались роды, и кухарка вернулась за ним. Только Джеймса здесь не оказалось. Хэйл сказал, что он ушел еще днем, и тогда кухарка упала в обморок.
– Где же она теперь? – спросила Честити, быстро оглядывая кухню.
– Она пришла в себя и вернулась к дочери. Я послал Тима за доктором.
– Хорошо. Тогда нам не нужно беспокоиться о Джейн и о кухарке.
– Но Джеймс…
– Не сейчас, Петри. Теперь не время для этого. Ты не видел мистера Фицсиммонса? – крикнула она, поднимаясь по черной лестнице.
Дворецкий был явно озадачен вопросом.
– Нет, мисс. Я полагал, что он уехал на бал вместе со всеми.
– Да, конечно, – задумчиво произнесла Честити. – Скажи Хэйлу, чтобы он оседлал моего коня. Если Бэби нет, пусть седлает лошадь отца.
– Но мисс Честити, вы ведь не собираетесь уезжать в такое время! – в ужасе воскликнул Петри.
– Именно это я и собираюсь сделать, Петри. И я не собираюсь стоять здесь и отвечать на твои вопросы. Выполняй приказ немедленно!
Честити торопливо поднялась в свою комнату, сбросила бальное платье и облачилась в старое дорожное. Она села на кровать, чтобы завязать башмаки, и в этот момент увидела конверт. Он лежал на прикроватном столике.
Сразу же узнав почерк, Честити осторожно взяла конверт; что-то тяжелое внутри него соскользнуло на одну сторону. Она достала тоненькую золотую цепочку, на которой висела крошечная отмычка филигранной работы и маленькое золотое сердечко.
Ее дыхание участилось, и Честити развернула записку.
Моя дорогая Честити!
Надеюсь, тебе понравится мой рождественский подарок. Я приготовил его специально для моей партнерши по игре, но не смог дождаться, чтобы вручить его ей лично. Пожалуйста, прости меня, если я тебя обидел, но долг – прежде всего.
Как только я закончу одно неприятное дело сегодня ночью, я приду к тебе и все объясню. Я люблю тебя.
Алекс.
Честити перечитала письмо дважды, и на смену охватившей ее радости и удивлению вдруг пришли сомнения. Он любит меня, радостно думала она. Но почему он ничего не пишет о свадьбе? Может быть, Алекс считает, что брак необязателен, принимая во внимание ее репутацию?
С этой грустной мыслью Честити подошла к зеркалу и укрепила брелок на шее. Золото таинственно мерцало на темном фоне ее платья.
О чем еще там говорится? Честити подошла к кровати и взяла записку. Я люблю тебя – написал он. Алекс Фицсиммонс написал, что любит ее. Ощущение счастья переполнило Честити, ее колени ослабели, и она чуть ли не упала на кровать. Ее перестало волновать все – за исключением одной фразы, одной мысли – он любит ее! И она любит его! И он не покупал подарок для графини. Он был предназначен только ей, и, стало быть, все ночные прогулки к графине – это наваждение.
– И он не шпион и не контрабандист! – воскликнула она громко и вскочила с кровати. Если бы это было так, он не стал бы писать о «неприятном деле». Он служит правому делу, и ее отец знал об этом, просто не имел права рассказывать ей, так же, как и Алекс.
В одно мгновение все стало предельно ясно. Графиня – француженка, и поэтому находится под подозрением. Ночные поездки Алекса на взморье и к дому графини составляли часть его миссии. И покушение на его жизнь…
Честити побледнела от страха, схватила перчатки и бросилась к двери. В передней ей пришлось выдержать схватку с Петри и Хэйлом, которые требовали, чтобы ее сопровождала вооруженная охрана. Она сломила их сопротивление, сказав:
– Там будет Джеймс, и значит, я в безопасности. И мистер Фицсиммонс тоже будет там. Вы не должны никому говорить, что я ушла. Вы поняли?
Слуги неохотно согласились. Честити вбежала в кабинет отца и закрыла за собой дверь, чтобы слуги не смогли увидеть, как их молодая госпожа достает два миниатюрных однозарядных пистолета. Честити положила по пистолету в каждый карман и вышла. Клятвенно пообещав, что будет очень осторожна, она села на лошадь отца и поскакала за ворота усадьбы.
Алекс мчался к бухте контрабандистов, чувствуя себя лучше, чем за все время, проведенное на балу. Он оставил записку Честити, и значит, между ними больше не было лжи. Она может отвергнуть его любовь, но, по крайней мере, он честен по отношению к ней. И сейчас должен сосредоточиться только на выполнении задания.
Он похлопал по гладкой шее жеребца, благо, ночь была безлунной, и их никто не мог увидеть. Спешившись, Алекс оставил Бэби пастись под деревьями.
Низко пригнувшись, он подобрался к самому краю утеса и приник к земле недалеко от тропинки, ведущей к берегу. Алекс достал бинокль и попытался осмотреть берег канала, но из-за отсутствия луны он не смог ничего различить. Когда глаза все же привыкли к темноте, он заметил, что к старой пристани привязана лодка. Люди делали свою работу почти в полной темноте, горел лишь один фонарь, и благодаря его тусклому свету Алекс смог подсчитать количество людей. Четверо или пятеро сидели в лодке, а семь человек выгружали и грузили какие-то ящики.
Человек, отдающий приказания, был высок и строен, его волосы были завязаны сзади в пучок. Так вот почему «графиня» не появилась на балу у Симпкинсов!
Алекс похолодел, услышав, что кто-то из контрабандистов взбирается вверх по тропинке. Затем послышался еще какой-то шум, совсем рядом с ним. Он резко повернулся и, ожидая встретить врага, приготовился к схватке.
– Алекс, – прошептала Честити, распластавшись на земле. Алекс почти прикрыл ее своим телом и прижал ее голову к своей груди.
– Ш-ш-ш, – произнес он.
Честити попыталась вывернуться, но прекратила сопротивление, когда до ее слуха донеслись звуки шагов человека, поднимающегося по тропинке. Человек этот приоткрыл свой фонарь, подавая сигнал тем, кто был внизу, затем двинулся дальше вдоль утеса, насвистывая что-то себе под нос.
– Мне следовало бы тебя отшлепать, – прошептал Алекс ей на ухо. Честити помотала головой. Тогда Алекс усмехнулся и принялся нежно покусывать ее ушко, пока Честити не задрожала от захвативших ее чувств.
Повернув голову, она нашла его губы. Поцелуй был легким и коротким, и Честити заерзала от нетерпения. Улыбнувшись, Алекс наградил ее еще одним поцелуем, на этот раз долгим и нежным.
Затем он повернул голову и прошептал ей на ухо:
– На сей раз достаточно, любовь моя, мне надо закончить свое дело. Но после того, – он остановился и снова поцеловал ее в ушко, – как мы поженимся, обещаю тебе – я не ограничусь этим.
– Поженимся? – воскликнула Честити, и ее голос прорезал тишину словно острый нож.
Луч фонаря упал на них.
Алекс не стал дожидаться, пока часовой подойдет ближе, он вскочил на ноги и бросился вперед, ударом головы в живот сбив его с ног.
– Беги! – крикнул он Честити. Она тоже вскочила и пыталась помочь ему, но все ее усилия только мешали Алексу.
Выстрелы внизу разорвали воздух.
– Убирайся отсюда! – закричал он снова, толкая ее к деревьям, а в следующий момент ударом кулака в глаз повалил своего противника на землю. – Уходи!
– Нет! Я не уйду без тебя! – кричала Честити.
Контрабандист вскочил и бросился на них. Алекс отскочил и ударил его сзади по голове. Тот упал.
– Бежим! – воскликнул Алекс, нелепая улыбка появилась на его лице. Честити протянула ему руку, но в этот момент новый противник набросился на него сзади. Честити с ужасом заметила, что из-за края утеса появилась еще одна голова.
Собрав все свои силы, Алекс сбросил нападавшего и кинулся к Честити. И тогда Честити побежала; она не оглядывалась назад, пока не достигла деревьев. Здесь она заметалась, пытаясь определить, где же Алекс, и выкрикивая его имя.
Алекс еще держался на ногах, но следующий противник, выскочив из-за края утеса, повалил его на землю. А затем появились еще двое.
– Ради Бога, уходи!
Честити все еще колебалась, ее сердце сжималось от страха за Алекса. Она нащупала маленькие пистолеты в своих карманах. Конечно, они могли только насмешить шпионов, в них не хватило бы зарядов на всех.
Честити побежала в лес, отвязала лошадь отца и изо всей силы ударила ее по боку. Жалобно заржав, лошадь без седока, поскакала по направлению к дому. Подобрав свои юбки. Честити забралась на ближайшее дерево. Вытирая слезы, она наблюдала за схваткой.
– Там была еще девчонка! – сказал первый нападавший своим товарищам, вытирая кровь с лица. Он пнул неподвижно лежавшего Алекса. Проклятый таможенник!
– Оставь его, – произнес знакомый голос, и Честити напрягла слух, стараясь уловить каждое слово.
– Нужно найти девицу. – Два человека направились к деревьям, и Честити крепче прижалась к стволу, едва осмеливаясь дышать.
– А если они не найдут ее? – спросил другой голос с сильным французским акцентом.
– Наплевать. Мы уже будем далеко, она не успеет никого предупредить.
– А что делать с ним? Может, прикончим его? – нетерпеливо предложил француз.
– Нет, не сейчас, он может понадобиться нам как заложник.
Честити облегченно вздохнула. Она внимательно вслушивалась, пытаясь определить, кому принадлежит знакомый голос. Внезапно ее осенило. Графине! Но ведь говорил мужчина! Значит, графиня, женщина, собиравшая вокруг себя толпу кавалеров, на самом деле – мужчина! Честити усмехнулась, на минуту позабыв всю серьезность положения.
Знал ли Алекс об этом? – думала она: – Ну конечно, знал. Потому-то он и засмеялся, когда Честити обвинила его в покупке украшения для графини. И еще потому, что любил ее. – У Честити перехватило дыхание, она почувствовала, что готова разрыдаться.
Один из контрабандистов прошел мимо дерева, на котором пряталась Честити.
– Нашел что-нибудь, Джеймс?
Девушка собрала все свои силы, стараясь не шелохнуться. Слезы струились по ее щекам.
– Ничего, Генри, – тихо ответил Джеймс. – Не нравится мне все это. Моя Джейн, наверное, ужасно волнуется. Давай закончим погрузку и побыстрее уберемся отсюда.
– Согласен.
Они вернулись к «графине» и другим людям, одного из которых Честити узнала. Это был привратник. Реми. Они потащили Алекса к краю утеса. Привратник взвалил его на плечи и начал спускаться вниз. Остальные быстро последовали за ним. Лишь один часовой остался стоять на утесе.
Честити поудобнее устроилась на дереве. Ей придется сидеть здесь и дожидаться подмоги, если таковая прибудет. Конечно, прибудет, если лошадь отца придет в конюшню без седока.
Если помощь не придет, тогда все будет зависеть от нее. Она вновь нащупала маленькие пистолеты. Она подождет, пока часовой спустится с утеса; затем последует за ним. Конечно, Джеймс поможет ей, если завяжется борьба. А может быть, контрабандисты просто оставят Алекса на берегу. Только бы живого, взмолилась она, стараясь не думать о худшем.
Алекс поморщился, еще не решаясь открыть глаза; боль в голове была настолько жестокой, что он почти не мог шевелиться. Попытавшись все же переменить позу, он обнаружил, что связан по рукам и ногам. Алекс осторожно приоткрыл глаза и огляделся. Он находился на берегу и лежал на боку; позади него было что-то твердое, по-видимому, ящик. Перед ним быстро и бесшумно двигались люди. Алекс повернул голову: судя по положению луны, он находился без сознания недолго.
– Почти закончили, Сен-Пьер, – произнес похожей на карлика Жан-Жак.
– Хорошо, – ответила «графиня де Сен-Пьер».
– Что нам делать с ним? – спросил Жан-Жак, кивая в сторону Алекса.
– Выбросим его за борт, когда будем подплывать к берегу. До тех пор он нам нужен живым.
Алекс пошевелил руками, пробуя, крепка ли веревка. Он обвел взглядом побережье. «По крайней мере, Честити они не поймали», – подумал он. Возможно, она придет сюда с подмогой, а возможно, и нет. Он не представлял себе, кого она может позвать на помощь. Местные жители не осмеливаются вмешиваться в дела контрабандистов, а лейтенант Хэмфрис со своими людьми дожидаются сигнала Алекса, сигнала, который он не в состоянии послать.
Тяжелое положение, признался он себе. Если бы ты не заигрывал с Честити. а уделял бы побольше внимания своему делу, возможно, сейчас ты бы уже благополучно возвращался домой, спать. Но подобные самобичевания были не в характере Алекса, и он снова принялся дергать веревку. Его мозг лихорадочно искал выход из этой мрачной ситуации.
Неожиданно Алекс почувствовал, как его рывком поднимают на ноги – он застонал от боли. Сжав зубы, Алекс уставился в лицо Сен-Пьера и улыбнулся.
– По крайней мере, теперь вас можно называть вашим настоящим именем. Не думаю, что вам бы понравилось, если бы я по прежнему обращался к вам как к графине.
Сен-Пьер усмехнулся и насмешливо произнес:
– Мне нет дела до того, как вы, глупцы-англичане. меня называете. Думаю, для вас было большой неожиданностью узнать, что предметом ваших вожделений являлся мужчина?
Алекс рассмеялся, и его последующие слова заставили француза помрачнеть:
– Мне ужасно не хочется разочаровывать вас, мсье, – начал он, делая ударение на слове «разочаровывать», – но я давно разгадал ваш маскарад. Вы изображали довольно скверную женщину; и, по-видимому, вы не менее скверный мужчина.
Алекс покачнулся, получив сильный удар в челюсть.
Алекс приготовился встретить новый удар, но Сен-Пьер только прохрипел:
– Нужно было пристрелить тебя еще в тот день, когда ты покинул постоялый двор вместе с мисс Хартфорд.
– Неужели вы ничего не можете сделать как следует, – съязвил Алекс.
Сен-Пьер сохранил каменное выражение лица. Он крикнул своим людям:
– Быстрей! Быстрей! Мы должны отплыть через несколько минут! – Затем повернулся к Алексу:
– Ты поедешь с нами, Фицсиммонс, но только не очень далеко.
– Отойдите от него, – вдруг раздался голос Честити, ее голос и руки дрожали, когда она навела два пистолета на Сен-Пьера. За спиной Алекса стоял Жан-Жак. – Если ты не развяжешь мистера Фицсиммонса, я с удовольствием пристрелю твоего хозяина. Оба пистолета заряжены и готовы к выстрелу.
– Какое грозное оружие! – со смехом произнес взъерошенный слуга.
– Заткни свой рот, дурак. Их достаточно, чтобы убить.
– Делай, как она требует… – прорычал Сен-Пьер.
Жан-Жак с ворчанием принялся разрезать узлы.
Почувствовав, что его руки свободны, Алекс, не давая никому опомниться, рванулся в сторону. Сен-Пьер прыгнул на растерянную Честити и, схватив ее за руки, начал вырывать пистолеты. Раздался выстрел, один из французов упал. Алекс мчался к пещере, отбросив ударами кулаков ошарашенных контрабандистов. Привратник Реми бросился за ним, но неожиданно упал, пробегая мимо Джеймса.
В результате возникшей суматохи Алексу удалось скрыться. Через пещеру он проник в подземный ход, который вел к дому графини. Он чувствовал, что его легкие разрываются от напряжения, но знал, что должен разжечь костер. Это послужит условным сигналом для лейтенанта Хэмфриса. Только таким образом можно спасти Честити.
Если еще не слишком поздно.
Глава 8
Угрожая пистолетом, Сен-Пьер приказал всем садиться в лодку. Несколько человек из местных жителей отказались ехать, заявив, что согласились только разгрузить судно, а не плыть во Францию. Контрабандисты смеялись и издевались над ними, обвиняя в трусости, а Сен-Пьер пообещал пристрелить их, если они не будут повиноваться. Честити была связана и доставлена на шхуну. Напрасно она ждала возвращения Алекса, он так и не появился. Она знала, что он должен выполнить какое-то задание, но в то же время так надеялась, что Алекс спасет ее. Судно отчалило от берега.
– Итак, он не вернулся за вами, мисс, – усмехнулся Сен-Пьер, опустившись перед ней на колени и обняв ее за талию. Честити с отвращением отпихнула его. – За что вы его любите? Англичане такие холодные, бесчувственные. В них нет истинной страсти, может быть вам стоит поближе познакомиться с французом? – Он рассмеялся и, оставив ее, подошел к корме судна, внимательно вглядываясь в горизонт.
Джеймс и Генри также смотрели вдаль, их лица были растерянными и хмурыми. – Я совсем не ожидал этого, Генри, – прошептал Джеймс. – Мисс Честити не заслужила такого ни от меня, ни от тебя. Помнишь, как она помогала твоей матери, когда убили твоего отца?
– Да, она так заботилась о нас. Но что мы можем сделать? – сказал Генри. – Мне нужно было послушаться тебя, – добавил он с отчаянием.
– А мне не нужно было слушать тебя. Но уж раз мы здесь оказались, необходимо что-то предпринять.
Генри согласно кивнул головой и прошел вперед. Джеймс подошел поближе к Сен-Пьеру и Жан-Жаку, притворившись, что проверяет снасти.
– Не нравится мне, что мы отпустили Фицсиммонса. – говорил Жан-Жак. – Он наверняка отправился к ополченцам.
Сен-Пьер засмеялся:
– А что они сделают? Полезут в воду? Я же говорил тебе – их судно стоит на ремонте. Они уже не смогут догнать нас.
– Как знать…
Сен-Пьер хлопнул его по спине.
– Ты мне надоел со своими волнениями. Дрожишь, как заяц. Они никогда… – Он перепрыгнул через перила, напряженно вглядываясь в удаляющуюся линию берега. На отдаленном утесе зажегся костер, он разгорался все ярче и ярче.
– Боже мой! – прошептал Реми – Посмотрите! Еще один!
Вдалеке, возле Фолкстоуна, вспыхнул еще один огонек.
– И еще! – воскликнул Жан-Жак. – Вы все еще считаете, что я волнуюсь безосновательно? Зачем бы они стали сигналить, если бы не собирались в погоню?!
– Капитан! – взревел Сен-Пьер, повернувшись к краснолицему капитану – Вы видите сигналы? Может ли судно идти быстрее?
Между капитаном и Сен-Пьером начался громкий спор. Джеймс подошел к Честити и начал украдкой развязывать веревки, стягивающие ее запястья.
– Мисс Честити, мы собираемся уйти от них. У нас есть лодка. Держитесь поближе ко мне и к Генри. Мы позаботимся о вас.
Она кивнула и поползла за ним, к задней части судна. Генри, Джеймс и Сэм, еще один местный житель, начали отвязывать маленькую лодку. Вдруг раздался сигнал тревоги.
– Остановите их, – заорал Реми.
– Держите их, – повторил Жан-Жак. Завязалась драка, перешедшая в настоящую свалку. Честити в это время пыталась пробраться к лодке и отвязать ее, но вдруг чьи-то длинные костлявые пальцы больно схватили ее за руку и она вскрикнула.
Сен-Пьер грубым рывком поставил ее на ноги и толкнул к Реми.
– Свяжи ее, – приказал он.
– Может, нам прикончить их всех разом? – прорычал Жан-Жак и ударил Джеймса в живот.
– Выброси этих мужланов за борт, девушку мы оставим. Они не осмелятся напасть на нас, если она будет на борту.
Они бросили Джеймса за борт, он был без сознания. Генри и Сэм умоляли пощадить их, но их мольбы были тщетны.
Когда Генри подняли над перилами, он в отчаянии прокричал, что не умеет плавать. Это восклицание вызвало смех у Жан-Жака и Реми.
– Что, боишься утонуть? – грубо спросил Реми.
– Считай, что тебе повезло, мой друг. Тогда ты пойдешь ко дну как топор! – добавил Жан-Жак и столкнул Генри в воду.
Честити зажала уши руками, чтобы не слышать его предсмертного крика.
– Ваши храбрые друзья слишком громко кричат, – съязвил Сен-Пьер, подтягивая ее ближе к перилам.
– Вы не должны быть невежливы, мисс Хартфорд, попрощайтесь с ними.
Услышав эти слова, Честити потеряла сознание впервые в жизни.
Алекс вскочил на жеребца Честити и поскакал в Фолкстоун. Вне себя от отчаяния, он гнал лошадь бешеным галопом. Когда он домчался до второго костра, он бросил поводья ожидающему его ополченцу и крикнул:
– Вытри коня и дай ему отдохнуть. А потом отведи его обратно в Хартфорд-Хауз, хорошо?
– Да, сэр, – ответил молодой человек, отдавая честь.
– Ты уже их видел?
– Нет, сэр, третий костер зажегся десять минут назад, скоро они прибудут.
Алекс начал спускаться с утеса. В этом месте море было достаточно глубоким для яхты Питершэма. Она должна скоро прибыть сюда. Единственным препятствием для яхты являлись утесы, можно получить пробоину, натолкнувшись на утес.
Вскоре из-за поворота появилось и само судно. Алекс увидел ополченцев на палубе. Когда судно приблизилось, на воду спустили маленькую шлюпку.
Алекс благополучно добрался до яхты, на борту его приветствовал лейтенант Хэмфрис, отдавая салют.
– Превосходная ночь для охоты за шпионами, сэр.
– Да, но есть одно непредвиденное обстоятельство. На борту судна находится мисс Хартфорд. Она – их заложница.
– Мисс Хартфорд? Вы не говорили мне, что она… Как она там оказалась?
– Это не имеет значения. Нам надо предупредить всех, что она на их шхуне, поэтому судно не должно быть повреждено. И мы не должны пускать в ход «игрушку» лорда Питершэма.
– Не использовать пушку? Тогда я не представляю, каким образом мы их остановим, сэр.
– И мы не можем взять их на абордаж. Мы должны заставить их подойти к берегу и высадиться на сушу, – сказал Алекс. – Вы никогда раньше не дрались в рукопашном бою с французами, лейтенант?
– Нет, сэр, еще не приходилось.
– Это не очень-то отличается от маневров, за исключением того, что у них настоящее оружие и настоящие ножи, и они будут отчаянно отбиваться. К тому же, – добавил Алекс серьезно, – у них на борту несколько англичан, которых они заставили плыть с ними.
– Контрабандисты?
– Нет, местные жители, которым представилась возможность немного подзаработать. Когда начнется бой, они будут на нашей стороне, я уверен в этом.
– Тогда мы будем действовать согласно вашему плану, капитан.
– Лейтенант, там, впереди, что-то плывет!
Алекс и Хэмфрис поспешили на нос корабля и стали пристально вглядываться в темную воду. Они спустили в воду крюк, когда же начали его поднимать, один матрос наклонился с фонариком и в ужасе отпрянул назад.
Из воды был вытащен мертвец, его перевернули лицом вверх.
– Это местный, но я не знаю его имени, – сказал лейтенант.
– Эй! На судне! Эй! – раздался приглушенный крик из темноты.
Матрос наклонился над перилами и всмотрелся в воду.
– Эй, вы там, наверху!
Из воды вытащили еще двух человек, в том числе Джеймса. Алекс взволнованно спросил:
– Где Честити, Джеймс?
Джеймсу дали выпить горячего чаю с виски, и, немного согревшись, он с трудом смог произнести:
– Она там, на борту, мистер Фицсиммонс. Генри, Сэм и я пытались спасти ее, но Сэм, он не умел плавать и быстро утонул. Когда меня бросили в воду, я был без сознания, но холодная вода моментально привела меня в чувство. Генри и я, мы держались вместе и вот доплыли…
– Я сказал им, что не умею плавать, думал, может они проявят немного милосердия, – произнес Генри с горькой усмешкой, – но они только засмеялись и спихнули меня. Бедняга Сэм, он и в самом деле не умел плавать. Мы не смогли удержать его на воде.
– На каком расстоянии они от нас, как вы думаете? – спросил Алекс.
– Примерно двадцать минут хода.
Алекс кивнул.
– Лейтенант, велите капитану прибавить ходу и дать как можно больше пару. Похоже, что мы плывем к берегам Франции…
Честити была больше не в состоянии сопротивляться сну и смежила веки. Ей просто необходимо отдохнуть. Ее не покидала уверенность, что Алекс найдет ее, только вот когда? С этой мыслью она погрузилась в сон. Ее сон был полон надежд и сладких поцелуев.
Когда Честити открыла глаза, она увидела, что небо стало светлее, по нему плыли серые облака, вокруг – сыро и холодно. Она попыталась сесть и вытянуть вперед затекшие ноги, с большим трудом ей удалось это сделать. Она старалась двигаться как можно тише, чтобы не привлекать к себе внимания.
Впереди виднелись белые обрывистые берега французского побережья. Странно, подумала она, они выглядели совсем как в Англии. Судно приближалось к пустынному берегу.
Среди матросов послышались восклицания, и Честити обернулась. На горизонте вырисовывалось очертание судна.
– Иди сюда, – прорычал Жан-Жак грубо и потащил ее за ноги в хвостовую часть корабля. – Мы привяжем тебя к столбу, чтобы твои друзья смогли побыстрее тебя увидеть.
Честити попыталась было бороться, но скоро поняла, что это совершенно безнадежно.
Может быть, там Алекс? Ну конечно он там! – внушала она себе. Никто, кроме него, не отважится плыть из Англии во враждебную Францию. Они, наверное, догоняли их всю ночь.
Возле нее появился Сен-Пьер, он смотрел на отдаленную яхту в бинокль. Затем поднес бинокль к ее глазам и спросил:
– Что это за корабль, ты его знаешь, крошка?
Честити улыбнулась и дерзко сказала:
– Да, я его знаю, и вам не удастся скрыться от него. Это паровой корабль, он плывет намного быстрее вашего.
Сен-Пьер сдержал в себе гнев и только рассмеялся:
– Но ты забыла, моя дорогая, что мы почти у берегов Франции, и в этом наше преимущество.
– И вы считаете, что этот сброд матросов может справиться с хорошими английскими ополченцами?
Француз улыбнулся и, взяв своими костлявыми пальцами ее за подбородок, повернул ее голову так, что ей пришлось смотреть прямо ему в глаза.
– Ты такая наивная, крошка. Я оставлю Реми, чтобы он встретил твоих храбрых ополченцев, а я и Жан-Жак высадимся на берег, прихватив тебя.
– Меня? Но почему вы не хотите оставить меня здесь? Тогда Алекс оставит вас в покое.
Он грубо оттолкнул ее подбородок.
– То, что ты предлагаешь, конечно весьма соблазнительно. – Его рука скользнула вниз по ее спине и остановилась на талии.
Честити зажмурилась, затем он убрал руку и резко сказал:
– Но вы не правы, мисс Хартфорд. Я знаю таких людей, как ваш любимый Фицсиммонс. Убедившись, что вы в безопасности, он, наоборот, станет преследовать меня. Для таких дураков это вопрос долга. Я не сомневаюсь, что ему приказано схватить меня или убить. Так что у меня нет выбора, он заставит меня встретиться с ним и лучше, если это произойдет на моих условиях и на моей территории.
– Куда вы меня поведете? – спросила она, гордо вскинув голову.
– Император подарил мне за верную службу старинный замок. Довольно дряхлый, но у него есть ров и подъемный мост и один единственный вход. Там вам будет хорошо, – сказал он, злорадно улыбнувшись. Честити содрогнулась.
Алекс опустил бинокль и передал его лейтенанту, его лицо было искажено гневом.
– По крайней мере, она еще жива. Он связал ее, чтобы мы это видели.
– Это предупреждение, – произнес лейтенант, опуская бинокль.
– Да, жаль, мы не знаем его планов, – сказал Алекс, глядя на шхуну вдалеке.
– Может быть, стоит заключить с ним сделку, – предложил Хэмфрис. – Мы оставим его в покое, если он вернет девушку.
– Если бы я знал, что ему можно доверять, я бы пошел на это. Но ему нельзя верить. Да и в любом случае, он мне нужен живой или мертвый. Наблюдайте за шхуной, – скомандовал он. – А я буду готовиться.
Алекс спустился вниз, в оружейную, и выбрал два пистолета и кинжал. Он захватил также дополнительные патроны. Затем снял со стены ружье и прицелился в дверь камбуза, испугав этим корабельного юнгу, который нес поднос с едой для команды и ополченцев.
Алекс поднялся на палубу. Расстояние между двумя кораблями сократилось. Честити была в поле зрения, и он с облегчением вздохнул. Он надеялся, что Сен-Пьер оставит ее и убежит, но в то же время, зная хитрость мнимой графини, он не очень на это рассчитывал. Честити может ему в определенной степени обеспечить безопасность, и француз не отпустит ее так легко.
– Заряжайте пушку, лейтенант, – закричал Алекс.
– Капитан? – с удивлением произнес Хэмфрис. А как же мисс Хартфорд? Мы же не можем стрелять, пока она на судне.
– Сказать по чести, Хэмфрис, я думаю, она не задержится на борту слишком долго, после того, как корабль причалит к берегу. Посмотрите вон туда, вперед. Вы видите на берегу коляску? Помяните мое слово, Сен-Пьер убежит и попытается захватить с собой Честити!
– Но ведь он не оставит своих людей без защиты! – воскликнул Хэмфрис.
Алекс пожал плечами:
– Он оставит их. И когда он это сделает, мы выстрелим из пушки. Цель ниже ватерлинии, корабль должен затонуть, но с командой придется повозиться. Впрочем, нам нужен прежде всего Сен-Пьер. Я бы хотел добраться также до тех, кто его нанял, но боюсь, нам такое не по зубам. Главная цель нашей операции – захватить Сен-Пьера.
– Да, сэр, – сказал лейтенант, отдавая приказ заряжать пушку.
Честити сильно ушибла голову, когда корабль стукнулся о берег. Жан-Жак разрезал веревку, которой она была привязана к столбу, и потащил ее на нос судна. Она сопротивлялась, но он был удивительно силен для своего маленького роста, и вскоре ее перенесли на берег.
