Текст книги "Детонаторы"

Автор книги: Дональд Гамильтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц)

Глава 10

В изысканном обеденном зале гостиницы царил полумрак – характерная черта, отличающая подобные заведения от всевозможных кафетериев, чайных, кафе.

Время ленча еще не наступило, и нас отвели прямиком к столику на двоих у дальней стены. Эми шла впереди, следуя за метрдотелем. Костюм ее отчистился на удивление хорошо, учитывая все испытания, которые претерпел. Владелица же его опять обрела опрятный и деловой вид, почти вернув себе облик чрезвычайно серьезной аккуратной и молодой дамы, навестившей меня в этой гостинице несколько дней назад. Но, увы, теперь я знал о ней чуток побольше.

Усевшись, я заказал себе выпить: водку-мартини, ежели вас это интересует. Эми в ответ на мой вопрос содрогнулась и выразительно затрясла головой.

– Итак, я готов выслушать историю твоего знакомства с ужасным извращенцем из Цинциннати, – сказал я, когда мы остались одни.

– Нет, сначала удовлетворите любопытство дамы, – возразила Эми. – Откуда такая осведомленность о моем красочном прошлом, мистер Хелм? Помнится, я не посвящала вас в подробности своей политической деятельности.

– Я уже говорил, что, будучи дочерью Дуга Барнетта, ты становишься членом большой семьи. Поэтому, столь благородно предложив неизменно рассчитывать на меня в час нужды, я решил, что не помешает познакомиться с тобой немного поближе. – Тут я не слишком погрешил против правды, хотя Дуг и поведал мне историю своего чада по собственной инициативе. Я продолжал: – Хотелось узнать, в какую историю себя впутываю, Признаюсь, был немало удивлен. Ты не слишком похожа на фанатичку с безумными глазами.

– Мышонок Эми, – сухо проговорила она. – Изо всех сил пытаюсь вести себя как подобает воспитанной молодой женщине, но идеал все время ускользает. Сама от себя ускользаю. В весьма неприятном направлении. Тебе никогда не приходилось ловить себя на поступках, которые самому не по душе, а то и вовсе кажутся омерзительными или постыдными? Нет, я не стыжусь того, что боролась за мир, но напиться до беспамятства и... – Она прикоснулась рукой к плечу, как будто ощупывая исчезающие шрамы под одеждой. Потом сухо произнесла: – Стало быть, мои данные фигурирует не только в картотеках полиции, но и в досье вашего агентства?

– Разумеется, – подтвердил покорный слуга. – Так же, как и данные о моих детях, если тебе от этого полегчает. А теперь перейдем к злодею с плетью.

Меня с самого начала удивило то, как она выставляет напоказ связь с интересующим нас человеком. Я предполагал, что Эми проинструктировали не распространяться об этом знакомстве. Хотя не исключено, что такая тактика даже остроумнее. Возможно, девица намеренно позволила и исполосовать свою спину, чтобы сделать этот ход, когда я увижу шрамы и начну задавать изумленные вопросы. Обычно лучшей легендой считается предельно близкая к правде.

Услышав мой вопрос, Эми заколебалась и глубоко вздохнула.

– Мэтт, пожалуйста, не надо меня торопить. Скоро сама расскажу обо всем, или, по крайней мере, о том, о чем смогу рассказать. Но ведь это не имеет особого значения, правда? И никак не связано с тем, насколько я пригодна для предстоящего задания. Разве обязательно, чтобы напарница вызывала симпатию или уважение? Главное, чтобы она, образно говоря, умела взять нужный ключ и накрутить нужную гайку на нужный болт.

– Я бросил тебе как раз этот, самый подходящий для работы ключ, а ты выронила его, будто раскаленный добела. – Я покачал головой. – Зря теряешь время, Эми. Идея совершенно сумасшедшая. Даже если бы я оказался достаточно безрассуден и взял тебя с собой, рискуя, что мы оба поплатимся жизнью за твою неопытность... Ведь ты и понятия не имеешь, в какую историю ввязываешься!

Эми облизала губы.

– Ну уж это моя забота. Есть у тебя хотя капля воображения? Тебе не приходило в голову, что человек с такой, как у меня разукрашенной спиной, может пытаться сбежать от вещей, которые пострашнее всего, что может случиться во время твоей эпопеи с наркотиками? Ведь речь идет о наркотиках, не так ли?

– Никто и словом не обмолвился о наркотиках, милая, – заметил я.

На что Эми нетерпеливо заявила:

– Если хочешь сохранить свои секреты, не разговаривай по телефону в присутствии других людей! Я знаю, что ты намерен обзавестись яхтой и отправиться вынюхивать что-то для Береговой Охраны в район каких-то островов. Скорее всего – Багамских. Прикажешь разыгрывать из себя полную дурочку? О чем, кроме наркотиков, могла идти речь?

– От чего ты пытаешься сбежать, Эми? Или от кого?

Она нетерпеливо встряхнула головой.

– Я пытаюсь сбежать от себя. От себя такой, какой я быть не хочу, и какой меня пытаются сделать...

– Кто пытается?

– Пожалуйста, не надо! Давай поступим как я прошу. С радостью отвечу на твои вопросы, но сначала выслушай! Я не слишком разбираюсь в яхтах, и оружия боюсь, и насилия, но первому смогу научиться и... и, наверное, сумею преодолеть себя во втором, если проявишь достаточно терпения. Ведь это именно то, что требуется для убедительности твоей "легенды". Я не напутала в терминологии?

– Что касается легенды – нет, но...

– Я нужна тебе, Мэтт, – убежденно выдохнула Эми. – Из меня получится превосходная молодая невеста. Мне двадцать пять лет, но думаешь, почему я постоянно подкалываю волосы? Потому что в противном случае выгляжу совершенной сопливицей! Люди отказываются воспринимать меня, как взрослую женщину!

Мы замолчали, выжидая, пока официант поставит передо мной мартини и примет заказы. Когда он отошел, я сказал:

– По правде говоря, мне очень нравится твоя прическа.

Девушка еще раз встряхнула головой, не принимая комплимента.

– Я веду к тому, Мэтт, что прекрасно смогу изобразить девятнадцати-двадцатилетнюю девчонку в крошечных белых шортиках и лифчике. А нос и плечи шелушатся потому, что сдуру обгорела на солнце. Я буду пищать, как кролик, при каждом покачивании яхты, страдать морской болезнью при малейшем дуновении ветра и эффектно падать за борт, пытаясь помочь тебе поднимать якорь. А ты будешь обожающим взглядом следить за этой прелестной, неуклюжей и сексуальной Девочкой, которую исхитрился заманить в свои сети...

– Сексуальной? – повторил я. Лицо ее порозовело.

– Думаю, нам не обязательно скрипеть постелью, остальное же изобразить нетрудно. Разве что ты и в самом деле хочешь... – Краска у нее на лице усилилась, Эми судорожно вздохнула:

– Я не девственница, Мэтт. Возможно, ты успел утвердиться во мнении, что от девственницы меня отделяет значительно больше, чем тебе показалось с первого взгляда. Если... если захочешь заняться со мной любовью после того, как я тебе все о себе расскажу, не возражаю. Но об этом сможем договориться и потом, правда?

А сейчас тебе нужна достаточно убедительная легенда, и что может выглядеть невиннее беспомощной маленькой:

блондинки, проводящей в круизе медовый месяц? О волосах я позабочусь. И буду самой глупой из всех блондинок, которых тебе когда-либо доводилось встречать. Тебе только останется изобразить пожилого мужа, который от меня без ума.

– Спасибо за "пожилого", – сухо отозвался я. – Видишь ли, Эми, самая большая загвоздка в том, что парни, с коими придется иметь дело, настроены убивать. Люди привыкли, что контрабандой наркотиков обычно занимаются любители, не готовые брать на себя ответственность за убийство. Однако нынче это дело поставлено на профессиональную основу, и участвуют в нем весьма лихие ребята. К тому же, речь идет не о Флорида-Киз. Посреди Багам уйма пустых безлюдных мест: океан, коралловые рифы да мангровые островки, куда полиция не заглядывала со времен Христофора Колумба, принявшего Сан-Сальвадор за сказочно богатую Индию. Небольшой пример для наглядности: не так давно Береговая Охрана, заручившись разрешением багамских властей, отправила трех агентов в интересующую нас зону. Они изображали эдаких американских рыболовов-любителей, выбравшихся завоевывать новые миры на скоростном двухвинтовом катере. Одного из них обнаружили несколько недель спустя – то, с чем не успели управиться акулы. Остальные два, или, если быть точным – два с половиной человека, канули в небытие... И если ты содрогаешься при одном упоминании о столь мрачных подробностях, то что почувствуешь, когда придется столкнуться с неприятелем лицом к лицу? Кстати, именно этот случай и потребовал нашего участия. К сожалению, служащие Береговой Охраны, в том числе и трое исчезнувших, слишком хорошо известны наркомафии. Случилось так, что мы в некотором роде в долгу перед Береговой Охраной, а поскольку фирма обычно занимается делами совершенно иного рода, лицо мое, столь хорошо известное в Москве, менее знаменито на Большом Багамском Острове, Нью-Провиденс или Андросе. А также в Икскьюмасе и близлежащих местах. Вот выбор и пал на меня. Правда, не стану утверждать, будто испытываю по этому поводу особый восторг.

– Меня здесь тоже не знают, Мэтт, – упрямо промолвила Эми.

Я пропустил замечание мимо ушей и продолжал:

– Судя по всему, они перебили всю команду, скормили акулам, отвели посудину на глубину – в промежутках между отмелями встречаются глубокие места, открыли кингстоны и – поминай как звали. Весьма неприятные личности. Собственно, если уж на то пошло, мы тоже не слишком приятные люди, о чем тебя, несомненно, предупреждала мать. Но каким образом я буду проделывать свою мерзопакостную работу и защищать себя, если моя миролюбиво настроенная партнерша станет закатывать истерику всякий раз, как только увидит мой ужасный, зловещий и омерзительный револьвер? Поэтому предлагаю сменить тему и поговорить о человеке, напугавшем тебя настолько, что ты не решаешься вернуться домой. Если он настолько над тобой властвует, как тебе вообще сбежать удалось?

Эми порывисто открыла рот, очевидно, собираясь продолжить спор, но лишь безнадежно пожала плечами и произнесла:

– На какое-то время он уезжал из города. Вот я и собралась с силами, упаковала сумку и бросилась в аэропорт. К счастью, удалось в последнюю минуту приобрести билет. Я как раз получила письмо от отца, помнишь? Вот мне и подумалось, что если встретиться с ним, возможно, отцу удастся мне помочь.

– Помочь в чем?

– Навсегда покончить с этим. Однажды я уже пробовала, но он догнал меня и приволок назад, как... как сбежавшего ребенка. Я нуждалась в помощи сильного человека, способного управиться с ним. Я... Когда я сталкиваюсь с ним, то совершенно лишаюсь силы воли. Знаете, есть мужчины, способные превращать женщин, особенно таких впечатлительных как я, в послушных зомби.

– Стало быть, вы прилетели сюда не только затем, чтобы по прошествии стольких лет порадовать несчастного отвергнутого отца?

Она вздрогнула.

– По-моему, я этого не утверждала. Сказала, что почувствовала себя одиноко и захотела увидеть его. В сущности так оно и было. Не делай меня хуже, чем я есть на самом деле.

– У этого парня есть имя?

– Поуп. Альберт Поуп.

От простого священника до Римского Папы. Наш приятель быстро продвигается по служебной лестнице. Я укоризненно произнес:

– И сей таинственный мистер Поуп обладает некой магической властью? Чем-то настолько ужасным, что ты, убежденная трезвенница, предпочитаешь напиться до потери сознания вместо того, чтобы вернуться и плюнуть ему в глаза? Видно, он и вправду тебя заколдовал! – Эми ничего не ответила. Просто сидела и молча смотрела на меня настолько серьезными глазами, что мне стало стыдно за свое поведение. – Прости. Мне трудно поверить в подобную историю. Ты умная девушка и на трусиху не похожа.

Эми облизала губы.

– Ты не понимаешь. Ты сильный нормальный мужчина без комплексов, которыми можно воспользоваться, чтобы... Если кто-нибудь вздумает попытаться подавить твою волю, заставить участвовать в безумных сексуальных оргиях, сносить боль и унижение, ты просто достанешь большую пушку и пристрелишь мерзавца, не так ли?

Я отрывисто рассмеялся.

– Я перед тобой весь, как на ладони. Хотя нормальность мою ты, возможно, несколько преувеличила. А вот мне никак не удается в тебе разобраться. Расскажи об этом человеке. Наверное, высокий симпатичный парень с черными волосами и зловещим выражением на лице, настоящий ковбой со Среднего Запада.

– Нет, он не со Среднего Запада. Собственно говоря, даже не знаю, откуда он. – Эми слабо улыбнулась. – На самом деле, Альберт полноватый мужчина, похож на бизнесмена. Редеющие светлые волосы... В общем, человек, которого ни за что не заподозришь... Наверное, в этом-то и дело. Я нуждалась в порядочном и надежном человеке, который не станет курить травку и устраивать безобразные оргии. После бородатых ублюдков Альберт выглядел таким мягким и безобидным... Мягким!

– Как это случилось? – спросил я после того, как она некоторое время молчала, вспоминая.

Эми неуклюже передернула плечами, будто одежда все еще причиняла боль пострадавшей коже.

– Днем я, разумеется, занята на работе, но по вечерам и выходным... Я вступила в антиядерную группу. Их программа включала лекции и семинары, а также прочую деятельность, нечто вроде миссионерской работы. Ох уж, эти бесконечные встречи и обсуждения! Наверное, я почувствовала, что сыта по горло их профессиональным жаргоном, густо перемешанным с марихуаной и более крепкой дрянью. К тому же, ко мне относились точно как к отщепенке, потому что я не соглашалась отдать себя – свое тело – какому-нибудь из усатых фанатиков, разглагольствующих о борьбе с ядерной угрозой. Хотя какое отношение может иметь секс к... Я пришла к ним вовсе не для этого!

Официант принес мне второй мартини, Эми замолчала. Я заметил, что прошедшая ночь отучила ее неодобрительно поглядывать на употребляемое мной спиртное.

Эми продолжала:

– Разумеется, мне польстило то, что меня пригласили вступить в их организацию, хотя время от времени и возникали сомнения, что именно заставило этих избранных спасителей мира принять меня в компанию. "Народ за атомный мир" звучит весьма демократично, только на самом деле там собрались изрядные снобы. Я имею в виду окружающий миссис Уиллистон "внутренний круг", а не тех, кто приходит за бесплатной едой и выпивкой, сопровождаемых лекциями. Вы слышали о ней? О миссис Джорджине Уиллистон?

– Слышал. Но зачем ты вступила в их организацию, если считаешь этих людей зазнавшимися бездельниками?

– Мне польстило само предложение, да и миссис Уиллистон умеет убеждать. – Эми поколебалась: – По правде говоря, я присоединилась к ним просто потому, что ненормальная.

– Причина ничуть не хуже любой другой.

– Я не шучу! – Ей не понравилось мое замечание. – Я обращалась к психиатру. И он объяснил, почему я делаю все эти глупости, участвую в движениях, демонстрациях и тому подобное. Я тебе не рассказала вчера? Вовсе не потому, что я такая великая идеалистка, а... можешь назвать это чувством вины. Искуплением греха. Дело в том, что я хочу, чтобы меня обижали, унижали, стыдили и наказывали за испорченность. Еще девчонкой я унижалась, когда полицейские избивали меня, окровавленную и оборванную швыряли в вонючую камеру, и какая-то моя часть, не утратившая здравого смысла, взирала на происходящее с ужасом и отвращением. Своего рода стремление к самоуничтожению. Жанна д'Арк, мечтавшая о костре. Синдром мученицы. Беда лишь в том, что все эти психиатры изрядно преуспели в объяснениях, почему ты совершаешь такие поступки, а вот подсказать, как остановиться, они не в состоянии.

– И тут на сцене появился мистер Поуп. Она кивнула.

– Альберт сразу все понял. Сразу, как только стал членом НАМа в Цинциннати. По-моему, его вообще не слишком беспокоила атомная угроза. Просто он обнаружил подходящее место для охоты за... за подходящим мазохистским материалом. – Она замолчала, выжидая, пока официант поставит на стол заказанный нами ленч.

– Материалом, вроде меня, – прошептала Эми, когда он отошел.

Мы сосредоточились на содержимом своих тарелок и какое-то время царила тишина. Я заметил, что похмелье больше не сказывается на аппетите собеседницы.

– Мэтт, – наконец проговорила Эми.

– Да.

– Мне не хочется рассказывать тебе об... об отвратительных подробностях. Я испытывала при этом такое же тошнотворное унижение, как вчера, когда очнулась посреди улицы в ужасном виде, совершенно пьяная. Мне не верилось, что это отвратительное, грязное, неспособное устоять на ногах, существо действительно я. И все-таки... все-таки где-то в душе я немного торжествовала, ибо получила по заслугам. Справедливость победила. Не знаю, сможешь ли ты меня понять?

– Я не психиатр, Эми. Не ищи у меня понимания. Я только и умею, что стрелять из большой пушки.

Она отрывисто рассмеялась.

– Поосторожнее. Не то я рискую влюбиться в тебя, единственного мужчину, который не утверждает, что понимает меня лучше, чем я сама. – Ирония исчезла из ее голоса. Эми глубоко вздохнула: – Альберт меня раскусил. И превратился в жестокого отчима, карающего за то, что оставила родного отца. В первый раз мне не верилось, что это действительно произошло. Мне не верилось, что ему удалось уговорить меня... не верилось, что это была я, скромная и неприступная. Что это я позволила раздеть себя догола, связать, и обращаться с собой подобным образом... Но все это было со мной, Мэтт, и я даже не осуждаю его, потому что он меня ни к чему не принуждал. Что-то заставляло меня слушаться его, даже когда он требовал проделывать самые отвратительные вещи. Отвратительные настолько, что я никогда не смогу о них рассказать.

– А зря. Может, тебе после этого и полегчало бы. Только, пожалуйста, не за едой.

Эми слабо улыбнулась.

– Боишься навредить мне проявлением дешевого сочувствия? – Улыбка исчезла с ее лица. – Да, я ничего не могла с собой поделать, но сначала все-таки ненавидела причиняемые мне боль и унижение, издевательства над моим... моим довольно красивым телом. Но нечто и мерзкое черное внутри меня наслаждалось происходящим, и со временем я почувствовала, что почти смирилась с этим. Я поймала себя на том, что начинаю... начинаю возбуждаться, а не просто терплю его издевательства в качестве искупления грехов. Вот тут-то, я почувствовала настоящую опасность. Поняла, что нужно немедленно бежать, пока он окончательно не уничтожил меня, мою волю, мою гордость, мое самоуважение, то немногое, что от них еще осталось. Не отсылай меня к нему, Мэтт. Помоги! Ты же обещал отцу, что поможешь мне. Возьми с собой и помоги мне заново обрести себя. Пожалуйста!

Глава 11

Первый раз мы увидели яхту на берегу, неподалеку от гавани Диннер-Ки в Корел-Гейблс к югу от Майами. Ее двадцативосьмифутовый корпус, удлиненный двумя футами бушприта, был зажат меж двумя более крупными и быстроходными яхтами, рядом с которыми наша выглядела довольно маленькой, но в то же время достаточно крепкой и надежной. Однако мачта показалась весьма высокой. Не менее благоприятное впечатление произвел и жесткий трехлопастный винт. В последнее время на вспомогательных двигателях яхт начали устанавливать тонкие складывающиеся двухлопастные винты, которые снижают сопротивление воды при передвижении под парусами, но я наслушался ужасных историй о том, как эти винты складываются, или напротив, раскладываются в самый неподходящий миг. Принимая во внимание свой скромный опыт морехода, я пришел к выводу, что предпочтительно обзавестись стопроцентно надежной моторной установкой, дабы при необходимости быстро покинуть неприятные места, которые предстоит посетить.

Два дня спустя наше судно покрыли свежим слоем невероятно дорогой краски, защищающей днище от водорослей и ракушек – судя по цене, в нее вместо меди и олова добавляли золото и платину. После чего яхту спустили на воду. На транце красовалось название "Спиндрифт" ("Морская пена"). В достаточной мере морское, но не слишком оригинальное.

– Джонни, дорогой, ты только посмотри, как красиво она держится на воде. Просто прелесть! Молодая "супруга" возбужденно дернула меня за руку, не сводя взора с рабочих, подводящих нашу яхту к причалу, где ей предстояло пройти окончательную обработку. – Можем мы... можем мы провести эту ночь на борту?

Выражение лица Эми явно свидетельствовало, что подразумевается при этом отнюдь не сон. Юную любвеобильную жену девушка изображала с не меньшим энтузиазмом, чем накануне павшую, спившуюся женщину. Временами кажется, что женщинам вообще свойственно играть какую-то роль. Мужчина почти всегда остро ощущает фальшь в собственном поведении, тогда как женщина, по-видимому, устает от собственного однообразия и иногда примеряет новую маску, пускай даже несколько нелепую или позорящую. Однажды мне довелось познакомиться с очень милой и респектабельной ученой дамой, которую обстоятельства вынудили изображать из себя совершенно распутную женщину. Впоследствии она призналась, что получила от этого огромное удовольствие – разумеется, находясь вдали от дома и успокаивая свою строгую совесть достаточно вескими оправданиями.

Эми Барнетт, она же Пенелопа Мэттьюс, миссис Джон Мэттьюс, облачилась в часть приобретенного для нее наряда яхтсменки: белые судовые туфли с хитроумными резиновыми подошвами, довольно тонкие и облегающие белые брюки и светло-голубую майку с длинными рукавами. Было решено выждать еще несколько дней, прежде чем она появится на людях в бикини или в шортах и в лифчике, дабы окружающие не подумали, что я избиваю молодую жену смертным боем.

Гладкие светлые волосы ровными прядями падали ей на плечи. Попытка окрасить их самостоятельно желаемого результата не принесла, зато после посещения парикмахерской Эми превратилась в настоящую серебристую блондинку. Распущенные сверкающие волосы делали ее значительно ниже, и, как она и обещала, значительно младше. Маленькая грудь упрямо выпирала сквозь тонкую ткань майки. Рабочие помоложе несомненно считали меня старым похотливым проходимцем, похитившим столь превосходный экземпляр, и были готовы, в случае невозможности в столь преклонном возрасте! – выполнения супружеских обязанностей, немедленно прийти на помощь.

– Можем, дорогой? – умоляющим голосом повторила Эми.

– Они должны еще установить "Лоран", автоматическое управление, и довести двигатель, – ответил я. – Поэтому не стоит пока загромождать каюту своими вещами.

Эми разочарованно вздохнула.

– Я устала от этой старой гостиницы! И хочу переселиться на яхту прямо сейчас!

Я оглянулся по сторонам. И поскольку в пределах слышимости никого не наблюдалось, тихо произнес: – Не переигрывай, дорогая.

– Играйте свою роль, мистер, а мою предоставьте мне! – таким же шепотом отозвалась Эми, больно ущипнув меня за руку. – Кстати, не помнишь, кто говорил, что мы должны вжиться в свои роли? Мэтт, то есть Джонни...

– Да?

– Спасибо. Большое спасибо, что согласился меня испытать.

– Не за что. И вообще, будешь благодарить меня, когда сделаем дело и вернемся живыми. Если, конечно, вернемся.

– Неважно. Я уже стала другим человеком, пусть даже глуповатой недорослью, но она нравится мне намного больше, чем былая безвольная девица с мазохистскими наклонностями... Ну ладно! – разочарованно проговорила Эми, завидев приближающегося мужчину. – Ладно, подождем, раз уж это необходимо, но солнце припекает так, что я вот-вот расплавлюсь. Увидимся в гостинице, дорогой.

– Пени...

Но она уже направилась прочь. Я проводил ее взглядом, любуясь движением маленьких ягодиц под тонкой тканью матросских штанов, после чего повернулся к подошедшему мужчине. Тот представился специалистом по электрическим судовым системам и попросил подняться с ним на борт – показать место, куда я хотел бы установить "Лоран". Несколько раньше я заявил Вашингтону, что поскольку намереваюсь обойтись в плавании без помощи живого навигатора, было бы неплохо иметь на яхте хотя бы его электронный аналог, хоть и говорят, что "Лоран" далеко не всегда срабатывает в отдаленных частях Багамских островов. Один из моих собеседников объяснил это "аномалиями в распространении сигнала". Понятия не имею, что сие может означать.

Мореходство вообще окружает некий мистический ореол. Человек, который не был рожден в носовом кубрике под рев бури и вскормлен рыбой вместо материнского молока, никогда не станет настоящим моряком. Правда, почти то же самое я слышал в детстве о лошадях. Как бы там ни было, добившимся определенных успехов в своем деле вообще свойственно твердить, насколько сложно простому смертному понять, а тем более освоить их искусство. Я и сам не раз расписывал новичкам, как трудно попасть в цель. В действительности же, заставить яхту или лошадь двигаться туда, куда вам нужно, а оружие – стрелять в желаемом направлении, не так уж сложно. Главное, не дать мастерам запугать себя. Поэтому технические стороны предстоящего путешествия меня не слишком беспокоили. Значительно большую тревогу вызывал так называемый "человеческий фактор".

По дороге в гостиницу я остановился у телефона. Дуг Барнетт, устроив все к собственному удовлетворению, полностью исчез из виду, как, впрочем, и подобает покойнику. Всем заправлял из Вашингтона Мак. Связаться с ним не составило особого труда. При всех недостатках нашего шефа, подчиненным он доступен всегда.

– Да, Эрик?

– Она предпринимала какие-либо подозрительные шаги? Вообще какие-либо шаги?

– После известного тебе разговора, когда звонила в свою клинику в Цинциннати и просила продлить отпуск, мы зарегистрировали всего один телефонный звонок. Вчера по тому же номеру. Видимо, забыла сказать сразу. Просила подругу забрать у нее из квартиры цветы и позаботиться о них. Кажется, декоративный кактус и филодендрон. Уезжая на несколько дней, попросила соседку поливать их, но так долго она на нее не рассчитывает.

– Это вполне может оказаться каким-нибудь хитроумным кодом, – сухо заметил я. – Кактус. Филодендрон. Остается дожидаться упоминания о хризантемах. Вот тогда-то все и начнется.

– Наш человек видел, как сестра милосердия, которая работает в той же клинике, переносила два горшка с цветами из квартиры мисс Барнетт.

– Неужто специально отправили человека в Цинциннати, чтобы проверить телефонный разговор? – изумился я.

– Он уже находился в городе, ожидая возвращения Министера.

– Но Министер не оправдал его ожиданий?

– Совершенно верно. Боюсь, надо исходить из предположения, что в настоящее время наш Проповедник сменил базу, и из известных нам людей только мисс Барнетт в курсе его нынешнего местонахождения.

– Миссис Мэттьюс, с вашего позволения, – поправил я. – Здесь она миссис Джон Мэттьюс.

– Да, – согласился Мак. – Кстати, это напоминает мне о том, что в отеле "Марина Тауэрс" некто наводил справки о распутном мистере Мэттью Хелме, который водит к себе в номер нетрезвых молодых дам. Правда, описывал он тебя несколько иначе. Нам не удалось отыскать этого любопытствующего.

Я нахмурился.

– Полная бессмыслица, сэр. Им совершенно ни к чему наблюдать за мною, поскольку и так известно о каждом шаге покорного слуги. Благодаря известному вам следящему устройству. Остается только ждать сообщений.

– Мне приходят в голову два возможных объяснения. Либо слишком долгое молчание мисс Барнетт – миссис Мэттьюс – обеспокоило ее коллег по НАМ и они пытаются прояснить положение вещей, либо... – Мак замолчал, позволяя мне закончить фразу.

– Либо по следу идет кто-то другой. Вероятность, которую мы упустили из виду. Занятно. Остается быть готовым ко всяческим неожиданностям. Хотя неожиданности – далеко не лучшее, что можно получить, находясь на борту яхты посреди Гольфстрима, где я надеюсь очень скоро оказаться.

– Тебе удалось заставить нашу знакомую хоть немного разговориться?

– Я и не пытался, сэр. Не хочу спугнуть ее и заранее все испортить.

– Весьма рассудительно, только на меня оказывают определенное давление, Эрик. Приближается открытие международной конференции в Нассау. Дают понять, что она может оказаться нашим последним шансом, последним шансом всего мира, а потому нельзя допускать ни малейшего риска. Даже не испытывая особого доверия к подобным сборищам, надлежит обеспечить безопасное проведение конференции.

– Однако у нас до сих пор нет уверенности, что Министер и иже с ним нацелились именно на нее, – заметил я. – Собственно говоря, ничто, кроме чисто географического совпадения, пока на это и не указывает. Ко всему прочему, это противоречит простому здравому смыслу.

– Здравый смысл – последнее, чего можно ожидать от фанатиков, чем бы те ни занимались, – сухо отозвался Мак. – По всему миру фанатики разрушают собственные страны во имя патриотизма. Стоит ли ожидать более рационального поведения от фанатиков-пацифистов, если они и в самом деле пацифисты – идеалистические устремления членов НАМ вызывают определенные сомнения – возглавляемых богатой испорченной женщиной, которая успела побывать в лечебнице для душевнобольных? – Мак немного помолчал и продолжил: – Собственно говоря, это не имеет особого значения, Эрик. Министер интересует нас в любом случае, а при сложившихся обстоятельствах нам, чтобы избавиться от сомнений, следует управиться с ним до начала конференции.

– Да, то же самое говорил и Дуг.

– А чтобы управиться с Министером, его прежде всего надо найти. И пока девушка – наша единственная нить.

– И все-таки, не хотелось бы торопить события, сэр. Пускай идут своим чередом. Раньше или позже Эми сама разговорится и поведает дополнительные подробности о своем демоническом любовнике. Надежнее проявить терпение. Сейчас у меня все карты на руках. Я не слишком торопился взять девицу с собой; более того, посмеялся над ее предложением и пояснил, почему об этом не может быть и речи. После чего вынудил ее, в сущности, ползать на коленях и умолять предоставить ей нечто вроде убежища. Думается, сейчас Эми уверена, будто инициатива принадлежит исключительно ей, однако, если я начну задавать наводящие вопросы о местонахождении Дружка-садиста, у девки вполне могут зародиться сомнения.

– Ладно, поступай, как знаешь. Времени мало, и все решилось бы значительно быстрее, если бы удалось добиться откровенности этой особы вместо того, чтобы ждать, пока она или ее друзья приведут тебя к Мини-стеру. Или его к тебе. Быстрее; и намного безопаснее.

– Благодарю за заботу, сэр.

– Пока же продолжай действовать в соответствии с ролью, отведенной тебе в операции, которую Береговая Охрана проводит по делу Григо. Авраам пытается осторожно выяснить, что связывает Константина Григо с НАМ, как в Нассау, так и на нижних Багамских островах, где у него, должно быть, находится важный перевалочный пункт. Наркотики, привозимые из Карибского бассейна, переносятся там на катера для последующей доставки на материк. Именно этот пункт и пыталась обнаружить неудавшаяся экспедиция Береговой Охраны. Тебе предстоит действовать так же, как они, вплоть до минуты, когда...