Текст книги " На дальнем рубеже (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Золотухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

На настенном экране появился снимок аэродрома, затем карта центральной и западной Северороссии. Город и аэродром Троицк находились в самой узкой части перешейка, оделяющего полуостров Землепроходцев от континента. К западу, за Соломоновыми горами, лежал город Зеленогорск, превращенный мятежниками в военную базу и центр снабжения.

– Маршрут…; скорость…; высота. Затем Дмитрий перешел к тактике боя.

– По данным разведки, Зеленогорск прикрывают около семидесяти истребителей планетарного базирования. Против нас мятежники бросят не меньше полнокровной авиагруппы.

184 авиагруппа, увы, была уже далеко не полнокровной. В первой эскадрилье осталось десять пилотов, во второй – восемь, в третьей – девять. Москитов у защитников Дальней хватало – мелкосерийное производство 'Мистралей' было организовано в Порт-Артуре – а подготовленных пилотов – нет.

– Мы допустили ошибку, отказавшись от хорошо отработанного на маневрах 'сэндвича', – продолжил Дмитрий. – Поскольку наша задача – не допустить истребители Альянса к штурмовикам, первая и вторая эскадрильи втянут мятежников в маневренный бой. Третья эскадрилья, оттянувшись назад, атакует дальнобойными ракетами.

– 'Сэндвич' предназначен для боя против менее маневренных противников – заметила майор Легкогступова. 'Железная леди', не получив командования после смерти полковника Звягинцева, постоянно демонстрировала неприязнь к новому командиру. – А у мятежников – 'Мистрали'. Они могут подловить нас на развороте.

– Альтернативой является лобовая атака, – сухо заметил Симонов. – А бои на лобовых уже стоили нам десяти пилотов. Поэтому мы изменим тактику, пока группа не осталась без летчиков. Пилоты Альянса хуже обучены, мы сможем обойти их на маневре.

'Железная леди' кивнула, соглашаясь. Со своего места встал чернобородый командир штурмовиков в зеленом армейском мундире.

– Ближнее прикрытие будет? – спросил он.

– Не будет, – ответил Дмитрий. – Вы можете не беспокоиться, мы сумеем связать истребители Альянса боем. И еще одно. Мы не сможем выделить машины для подавления ПВО.

– С зенитчиками мы разберемся сами, – полковник армейской авиации кивнул Симонову. – Ваша забота – истребители.

Когда совещание окончилось, Дмитрий задержал командира штурмовиков.

– Хочу попросить вас о личной услуге, – сказал он.

– Как не помочь братьям-истребителям, – усмехнулся летчик-штурмовик.

– У вас ведь служит некая Валерия Шеннон, – начал Дмитрий. – Отпустите ее на сегодняшний вечер.

– Шеннон…, – задумался полковник. – Ах да, она ведь к нам прибыла с Дальней. Хорошо, отпущу…, если живой вернется.

46.

17 августа 2767 г. Планета Дальняя, космодром Зеленогорск.

– Внимание. Приближаемся к цели. Приготовиться к атаке.

Валерия Шеннон бросила взгляд на 'волшебный кристалл'. Впереди шел неразличимый невооруженным глазом воздушный бой. Красные точки истребителей Альянса и зеленые – Империи смешались в голографической сфере в беспорядочный клубок. Судя по тому, что красные точки гасли одна за другой, воздушный бой шел успешно для защитников Дальней.

А вот и цель. Поле космодрома в 'кристалле' было буквально усеяно красными точками. Валерия бросила взгляд вперед, поверх головы девушки-бомбардира, сидящей в передней кабине ее штурмовика. Впереди уже можно было различить серое поле космодрома, хорошо заметное на фоне зеленой травы. Поле космодрома Зеленогорск было заставлено шаттлами, контейнеры с военными грузами громоздились вблизи здания космовокзала.

– Молли, готова? – спросила Валерия по внутренней связи. – Наша цель – контейнеры у космовокзала.

– Готова, – напряженно ответила девушка, склонившись над прицелом.

Штурмовик Валерии шел слева от ведущего звена. Еще левее держал строй ведомый Валерии. Из четверых летчиков звена только его командир был опытным пилотом, остальные (включая Валерию) обучались по ускоренной военной программе.

Впереди голубым огнем горели дюзы штурмовиков первого звена. Вот от них отделились черные капли бомб. Через несколько секунд стоящие на полосе шаттлы скрылись в море огня – термобаричекие бомбы не оставляли шансов уцелеть. Штурмовик сильно тряхнуло.

Ведущий звена слегка изменил курс, Валерия повторила его маневр. И вот уже космовокзал прямо по курсу.

Штурмовик дрогнул, освобождаясь от бомб. Через несколько секунд машину сильно тряхнуло. Под короткими крылышками 'Белого Волка' теперь мелькали городские кварталы.

Когда звено начало разворачиваться на обратный курс, зазвеневший в наушниках зуммер предупредил Валерию о ракетной атаке. Боевым разворотом уклонившись от выпущенной ракеты, лейтенант Шеннон увидела, как ее ведомый превратился в огненный шар.

Валерия легко могла выйти из-под обстрела, но тогда под огонь попало бы третье звено. Решение было принято мгновенно.

– Атакуем зенитки! Молли, пушку! – приказала она. И, развернув 'Волка', направила его в пологое пикирование, нацелив остекленный нос на черные букашки зенитных самоходок, стоящих на городской площади.

Штурмовик задрожал: заработала сорокамиллиметровая автопушка, управляемая бомбардиром. Переведя штурмовик в горизонтальный полет над самыми крышами, Валерия заставила машину описать круг над площадью. Обе зенитные самоходки горели.

Увеличив мощность двигателей до максимума, второй лейтенант Шеннон повернула на восток, надеясь догнать свое звено. Черный дым, поднимавшийся над космодромом, некрасивыми кляксами пятнал голубые вечерние сумерки.

47.

18 августа 2767 г. Планета Дальняя, аэродром Троицк.

– Как вставать-то не хочется, – Валерия ткнулась лицом в нагое плечо мужчины. – Будто и нет никакой войны.

Дмитрий Симонов, обняв левой рукой лежащую рядом женщину, взял с тумбочки наручный комм и активировал его. В темноте вспыхнули зеленые огоньки цифр.

– Сейчас половина второго. Ты еще успеешь вернуться в свою часть.

– Угу, – промямлила женщина. – Ты женишься на мне?

– А я слышал, что дамы Нового Техаса предпочитают свободные отношения, – поддразнил любимую Дмитрий.

– Мы, Шенноны, всегда были консервативны, – ответила Валерия. – Это отца и погубило.

– Ну, фамилию тебе придется сменить, – Симонов улыбнулся и поцеловал женщину в темя. – Мы поженимся, когда отобьем врага от Дальней. Кстати, ты продолжишь служить?

– Не знаю, – сказала Валерия. – Я так счастлива…. Но мне пора идти.

– Не торопись, – Дмитрий взял женщину за плечи и опрокинул ее на спину. – Мы еще не простились.

48.

1 сентября 2767 г. Планета Дальняя, база Таллиевань.

– Господа офицеры, информация подтвердилась. Через девять дней повстанцы при поддержке палубной авиации высадят десант численностью до дивизии в Гагарине. На следующий день, одиннадцатого сентября, войска Альянса силами до семи дивизий и четырехсот танков при поддержке трехсот москитов начнут наступление на Новгород – Дальний и Троицк.

Комиссар Климов закончил доклад и сел. Генерал Головин бросил взгляд на голографическую карту, на которой жирными красными стрелами были изображены планы врага.

– Сначала о десанте в Югороссию, – начал он. – Мы не можем прикрыть Гагарин сухопутными войсками – они будут выбиты из космоса, как только выйдут из-под зонтика нашего ПКО. Высадка десанта должна быть сорвана авиацией.

Командующий москитными силами Дальней, генерал-майор Белов задумчиво потер лысину. Подумав немного, он сказал: – Для этого мне придется задействовать всю оставшуюся авиацию. Повстанцы бросят на прикрытие десанта 150-200 машин, а у меня всего 180 'Мистралей'. На всю планету.

– Вам разрешается бросить против десанта пять авиагрупп из шести, – сухо сказал Головин. – 341 авиагруппу оставьте на прикрытии наших войск, остальные задействуйте в операции. Воздушное наступление на Зеленогорск временно прекратить.

– Такими силами мы сможем атаковать только десантные шаттлы, но не транспорты на орбите, – сказал Белов.

– Так атакуйте, – резко ответил командующий обороной планеты. – Делайте, что можете! Я не требую от вас невозможного, но не потерплю бездействия.

– Десант будет сорван, – упрямо ответил Белов. – Сегодня же мой штаб начнет разработку операции.

– Действуйте, – кивнул Головин. – Ответственность на вас. Мой штаб должен заняться подготовкой к отражению их главного удара.

– Господин генерал, возможно, моя просьба покажется вам странной, но мятежники не должны понять, что мы знаем об их главном ударе. Даже post factum, – вмешался в разговор комиссар Госбезопасности Климов. – Иначе я лишусь агента в их штабе. У меня уже есть 'козел отпущения', которого повстанцы обвинят в утечке информации по Гагаринскому десанту, но, если их контрразведка поймет, что мы знали и о главном ударе, они выйдут на моего человека.

– Что важнее, провал вашего агента или срыв наступления Альянса? – резко спросил генерал. Климов промолчал.

– Одно ведет за собой другое, – сказал, наконец, Головин. – Десятого числа я приведу войска в полную боевую готовность. А потом 'на всякий случай' прикажу оставаться в полной боевой еще пару суток. Знать о предстоящем наступлении будут только присутствующие здесь, – он оглядел комнату для совещаний, в котором находилось примерно тридцать офицеров в званиях от майора до генерал-лейтенанта, и несколько гражданских.

– А теперь, господин Климов, вы подробно расскажете о планах их главного удара. А мы подумаем, как его отразить.

49.

10 сентября 2767 г. Планета Дальняя, над Югороссией.

Под крылом 'Мистраля' подполковника Симонова проносились золотые поля Югороссии. С десятикилометровой высоты было сложно разглядеть работающие на полях комбайны, но Дмитрий знал, что хлебная страда в разгаре. Конечно, отправить зерно на Землю сейчас было невозможно, но промышленные города Северороссии тоже нуждались в продовольствии.

Город Гагарин сейчас было не видно, но Симонов знал, что он лежит слева по курсу. Дмитрий много раз бывал в Гагарине, у сестры. Ему нравился этот город, и он гордился, что защищает его.

В 'магическом кристалле' вспыхнула россыпь красных точек, напоминавшая гигантскую огненную змею из древнего мифа, спускавшуюся с неба, чтобы пожрать жалких людишек. Впрочем, десантники Альянса, летевшие в Гагарин в своих шаттлах, были опаснее любых мифических чудовищ.

– Внимание, говорит Орел, – начал Дмитрий. – 'Осы' к бою. Поставить помехи. После ракетного залпа – выполнить противоракетный маневр и атаковать истребители.

По плану, 108 авиакрыло должно было сковать боем истребители противника, а 34 – атаковать десантные шаттлы. Подполковник Симонов надеялся, что хорошо вдолбил в головы своим подчиненным :их цель – не шаттлы, а эскорты.

'Мистрали' задрали острые носы в небо, направляясь навстречу москитам врага. Цель захвачена, залп! И тут же, не выясняя, попала ракета или нет, Дмитрий бросил машину в боевой разворот, затем в пикирование. Разогнавшиеся москиты врага проскочили под 'Мистралем' Симонова, и теперь четыре из них оказались в его секторе обстрела. Залпом 'Ос' Дмитрий и его ведомый сбили вторую пару. Первая пара резко развернулась, уклонившись от следующего ракетного залпа.

'Достойные противники, – подумал Симонов, разворачивая машину. – Ну, сейчас им конец'.

Через несколько секунд резких – на пределе возможностей машины – маневров, Дмитрий вышел в хвост ведомому. Мгновение он глядел на горящие голубоватым огнем дюзы ведомого, а затем нажал на гашетку лазерной пушки. 'Мистраль' Альянса превратился в огненный шар.

Ведущий свалился в крутое пике, уходя к поверхности планеты. Дмитрий направил свой 'Мистраль' вслед за врагом. Воздушный бой продолжался…

Бригадный генерал Муромцев, командир 34 авиакрыла имперских москитных сил, неподвижно сидел в кабине своего 'Мистраля'. Сегодня в воздух поднялись все имперские пилоты, начиная с самого генерал-майора Белова. Командующий москитными силами Дальней руководил операцией с борта шаттла ДРЛО, висящего над Варяжским океаном.

Под крылом 'Мистраля' проносились золотые поля и рощи Югороссии. Москит шел на автопилоте, на высоте всего пятьдесят метров над землей, скрываясь от обнаружения вражескими радарами. На такой скорости и на такой высоте пейзаж под крылом расплывался в зелено – золоте марево. Повинуясь командам компьютера, машина то поднималась, проходя над холмами, то вновь спускалась к земле.

– Я Рыцарь. Курс 75, – раздался в наушниках голос генерала Белова. Муромцев набрал на клавиатуре команду. На такой высоте человеческой реакции было недостаточно для управления истребителем. Повинуясь приказу компьютера, штабное звено повернуло на северо-восток. Одновременно выполнили разворот все шестьдесят машин 34 авиакрыла, участвовавшие в атаке.

Шли минуты. Под крыльями москитов проносилась уже обжитая местность: дороги, фермы. И вот, наконец, долгожданная команда: – Я Рыцарь. 34, цель над вами. Атака!

Выключив автопилот, Муромцев резко направил свой 'Мистраль' вверх, одновременно включив радар. В 'волшебном кристалле' сразу же вспыхнула красная змея вражеских шаттлов. Они были выше и впереди по курсу 34 крыла. Идеальная позиция для атаки.

Через две минуты штабное звено вышло на исходную позицию для атаки. Муромцев совместил прицел с красным квадратом, обозначавшим пока еще невидимый шаттл врага. Залп! Генерал и его ведомый выпустили 'Осы', и два шаттла с сотней мятежников рассыпались грудами титанового лома. Еще одной 'Осой' Муромцев сбил третий шаттл, затем, увеличив скорость, вывел свою пару в хвост следующей тройке шаттлов.

Ведомый генерала сбил шаттл мятежников последней 'осой', затем пришел черед ракет малого радиуса действия. Когда оставшиеся два шаттла были поражены, Муромцев бросил взгляд на 'магический кристалл'. От красной змеи осталось только несколько кровавых точек, которые одна за другой погасли. Уменьшив разрешение 'кристалла', генерал увидел, что и истребители Альянса, так и не сумевшие прорвать заслон 108 авиакрыла, возвращались на орбиту.

Теперь в небе Югороссии остались только имперские истребители. Позднее стало известно, что в этот день Альянс потерял сто семьдесят шаттлов, тридцать пять истребителей, и более шести тысяч десантников и пилотов. Победа стоила Империи четырнадцати 'Мистралей' и девяти пилотов.

– Я Рыцарь, – прозвучал в наушниках голос генерала Белова. – Дело сделано! Всем – ковер!

50.

10 сентября 2767 г. Планета Дальняя, город Троицк.

– Шевелитесь быстрее! Взлет через пять минут! – крикнул взводный сержант, глядя, как штурмовики грузятся в катер, лязгая по аппарели титановыми ботинками скафандров. Полковник Риччи поднялся в пилотскую кабину штабного шаттла и сел в свое кресло позади пилотской кабины. Подполковник Джонстон уже сидел в соседнем кресле и работал с электронным планшетом.

– Ну как, Боб, есть идеи? – обратился Риччи к подчиненному.

– Какие тут могут быть идеи, – мрачно усмехнулся Джонстон. – С нашей недобригадой нам приказано остановить дивизию мятежников. Переправы на Изобильной уже захвачены. Так что обороняться нам придется в Сахарных горах.

Джон взглянул на планшет, на жирные красные стрелы, ползущие по зеленым равнинам и бурым горам Северороссии. Театр военных действий представлял собой равнину, ограниченную с юга Варяжским океаном, с севера – почти непроходимыми Соломоновыми горами, а с запада – заливом Александра II, в вершине которого и был построен город Троицк. Три отрога Соломоновых гор, названных, соответственно Рудными, Сахарными и Пыльными горами, спускались к побережью. В среднем течении реки Изобильной, протекавшей между Пыльными и Сахарными горами, был выстроен город Новгород-Дальний.

Сплошного фронта в Северороссии не было. Две дивизии императорской армии перекрывали прибрежную дорогу, еще две – стерегли перевалы Пыльных гор. Удар трех корпусов мятежников смял эту жидкую линию, и уцелевшие защитники Дальней откатывались к Новгороду-Дальнему, преследуемые 8 и 6 корпусами Альянса. 7 корпус наступал прямо на восток – на Троицк.

– 76 бригада перекроет Грозовой перевал, – сказал Джонстон. Нам приказано закрыть перевалы у горы Сергеева. По данным разведки, против нас – дивизия мятежников, усиленная бригадой рейнджеров.

– Северный перевал перекроет учебный батальон, два артдивизиона и две роты танков, – сказал Риччи. – Южный перевал займет штурмбат, два артдивизиона и две роты танков. Все равно ничего лучше не придумаешь. Отдайте приказ, майор.

Джон не стал говорить, что против противника, четырехкратно превосходящего 'оперативную группу Риччи' в артиллерии и танках, и десятикратно – в численности, возможно продержаться лишь недолго. Боб Джонстон понимал это не хуже своего командира. Но приказ надо было выполнять.

51.

11 сентября 2767 г. Планета Дальняя, гора Сергеева.

– Идут, – подполковник Джонстон коснулся рукой шлема, настраивая изображение. Впереди – рота танков. За ними – около тридцати БМП и взвод самоходных минометов.

Джон отвел закрывавший ему обзор мелкий кустик с голубыми цветами и бросил взгляд вниз. Из вырытого в склоне сопки окопа открывался отличный вид на серпантин дороги, по которому к Южносергеевскому перевалу поднималась колонна бронетехники.

За прошедшие сутки 'оперативная группа Риччи' достойно подготовилась к бою. В замаскированных окопах на склонах Сахарных гор заняли позиции пехотинцы, танки и самоходки, надежно перекрывая огнем обе дороги через горы. Тяжелая артиллерия была укрыта в складках местности на склонах горы Сергеева.

Вторая линия обороны кольцом опоясывала гору. Полковник Риччи рассчитывал при необходимости держать на горе Сергеева круговую оборону, перекрывая дороги огнем.

– Полковник Стоун, – обратился Риччи к стоявшему рядом комбату штурмовиков, – распределите цели. Затем Риччи связался с начальником артиллерии дивизии.

– Я Гриф. Беспилотник поднят? – сказал он.

– Поднят, – был ответ. – Сбрасываю вам данные.

Риччи бросил взгляд на электронный планшет, который теперь транслировал изображение с камеры БПЛА. С высоты птичьего полета была хорошо виден авангард мятежников. Затем беспилотник пролетел над гребнем, и помчался над длинной колонной БМП. Главные силы врага наступали вслед за авангардом.

– Приготовиться открыть огонь по главным силам, – приказал Риччи командующему артиллерией. Отсеките их от авангарда.

Затем он перевел взгляд на рекомый авангард. Колонна мятежников находилась уже в зоне обстрела из стрелкового оружия (не говоря об артиллерии и ракетах).

– Я Гриф, – приказал полковник, переключившись а 'общий' канал. – Огонь!

Спустя мгновение склоны горы Сергеева ожили. Загрохотали танковые пушки и минометы, к колонне врага устремились огненные стрелы ракет. Сухой треск автоматов и пулеметов смешался с грохотом взрывов.

Несмотря на внезапность нападения, повстанцы ответили. Уцелевшие танки и БМП открыли ответный огонь; пехотинцы, выскакивавшие из машин на землю принялись осыпать пулями склоны.

Подполковник Стоун умело руководил боем. Риччи не вмешивался в его распоряжения. Вместо этого он перевел взгляд на планшет, на который по-прежнему передавалось изображение с камеры беспилотника.

Огонь дальнобойных орудий накрыл колонну Альянса. Несколько БМП пылало: их броня не спасала от осколков шестидюймовых снарядов при близком разрыве. Дорога была покрыта телами мятежников. Когда уцелевшие машины выползли из зоны обстрела, Джон приказал прекратить огонь.

Тем временем бой у дороги почти завершился. Ни одна из бронированных машин Альянса не ушла; почти все мятежники погибли. Уцелевшие бунтовщики еще отстреливались из-за обугленных остовов танков и БМП.

– Я Гриф, – приказал полковник Риччи, переключившись а 'общий' канал. – Прекратить огонь!

Затем он увеличил мощность встроенного в шлем громкоговорителя до максимума. Его голос загремел над дорогой.

– Говорит полковник имперской Звездной пехоты Джон Риччи. Бунтовщики, ваше положение безнадежно. У вас есть пятнадцать минут, чтобы выйти с поднятыми руками. После чего мы атакуем и пленных брать не будем!

Не прошло и пяти минут, как уцелевшие мятежники вышли на обочину с поднятыми руками. Риччи усмехнулся: враги все еще боялись Звездной пехоты. И, значит, для Империи не все еще потеряно.

Джон мрачно смотрел на боевой скафандр, в котором провел весь день. Вздохнув, он оглядел землянку – его жилище и одновременно штаб 'оперативной группы Риччи'. Помимо стола и двух стульев, ее обстановка состояла только из двух спальных мешков – командира и начштаба группы. Переносной комм и лампа были сдвинуты в угол стола, на котором денщик расставлял ужин для господ офицеров.

Приказав ординарцу заменить блок питания в командирском скафандре, Джон сел за стол, глотнул чая, а затем перешел к каше с тушенкой. Подполковник Джонстон уже начал обедать, не дожидаясь приглашения.

Сегодня 'оперативная группа Риччи' встретилась с тяжкими испытаниями, которые с честью выдержала. Потеряв авангард в имперской засаде, военачальник Альянса развернул дивизию в боевой порядок и повел наступление на перевалы по всем правилам военного искусства. За день десантники отбили шесть атак мятежников, поддержанных танками и артиллерией. Один раз позиции Звездной пехоты бомбили атмосферные штурмовики, но последующие попытки москитов мятежников атаковать позиции Звездной пехоты были пресечены имперскими истребителями. Ответные налеты имперских москитов также не впечатляли: трижды за день эскадрилья атмосферных штурмовиков бомбила позиции Альянса. Впрочем, даже такая поддержка помогла Звездной пехоте успешно отбить атаки бунтовщиков.

Сухой треск автоматов оторвал господ офицеров от походного ужина. Грязно ругаясь, Джон влез в скафандр и включил связь.

– Говорит пост 7, нас атакуют! Парни в скафанд….

– Это рейнджеры, – сказал Риччи подполковнику Джостону. – У мятежников только они носят бронескафандры.

Полковник устроился у входа в землянку. Наблюдая за дорогой из этого импровизированной щели, он выругал себя, что не догадался прикрыть батальон окопами с востока, пока была такая возможность. Но переживать было некогда: требовалось отдавать приказы, ведь комбат штурмовиков молчал.

– Роте В выдвинуться к штабу и приготовиться к бою. Роте А занять позиции роты В. 1 танковому выдвинуться к дороге восточнее штаба.

– Господин полковник, – послышался голос комбата. – Где вы?

– В штабе, – ответил Риччи. – Скорее!

Через две минуты в щель к полковнику спрыгнул Марк Стоун, комбат штурмовиков.

Подоспевшие солдаты, которым место в крохотном окопе не досталось, залегли по сторонам шоссе.

– Не стрелять! – приказал Риччи. – Первыми начинают танкисты!

И удовлетворенно вздохнул услышав, как комбат повторил приказ по батальонному каналу.

На дороге послышался рев танковых моторов. Вскоре в свете местной красноватой луны из темноты стали выступать силуэты бронированных машин.

Риччи напрягся: наступал решающий момент боя. Если кто-нибудь из его людей выстрелит, танки сомнут роту гусеницами.

Никто из штурмовиков не выстрелил. И вот справа, от близкой сопки, загрохотали орудия имперских танков. Меньше чем за минуту пять машин мятежников вспыхнули белым водородным пламенем.

Во всполохах огня стали видны пехотинцы мятежников в бронескафандрах. На них обрушился ливень пуль. Мятежники попытались атаковать, но залегли, прижатые к земле пулеметным огнем.

Сзади загремели взрывы: срабатывали мины, предусмотрительно установленные перед фронтом бригады (ставшим теперь тылом). Затрещали пулеметы: первая рота вступила в бой.

Попав под огонь пехоты и танков, уцелевшие мятежники отступили. Вспомнив о своих обязанностях, Джон Риччи предоставил подполковнику Стоуну командовать батальоном, а сам решил оценить обстановку. По приказу полковника, расчет батальонного 'Зубра' выпустил БПЛА. Изображение с ночной камеры, установленный на беспилотнике, передавалось на планшетный компьютер Риччи. Вскоре в объектив попала цепь солдат в бронескафандрах. поднимавшихся на гору Сергеева севернее шоссе. За пехотой следовала пара 'Зубров'.

'Батальон рейнджеров, – подумал Риччи. – Еще час, и они отрежут нас от горы'.

Еще один батальон наступал южнее дороги. Третий батальон мятежников, попавший 'под раздачу' отступил по шоссе к востоку.

– Внимание, говорит Гриф, – начал Риччи, переключившись на 'офицерский' канал. Приказываю отступить на запасную позицию. Артдивизиону прикрыть отход огнем.

Штурмовой батальон 'оперативной группы Риччи' колонной шел по лесной дороге. Впереди ревели моторами восемь танков; за ними шли десантники двух пехотных рот; два 'Зубра' замыкали колонну. Третья рота штурмовиков и взвод 'Бизонов' отходили к заблаговременно построенным укреплением по другой дороге.

– Говорит Д-1, – раздался в наушниках голос командира головного дозора. Впереди на поляне – мятежники. Батальон и три 'Зубра', идут цепью вверх по склону.

Риччи быстро обдумал ситуацию. Ему представился шанс разгромить батальон элитных войск повстанцев. Но сделать это можно было, только используя внезапность.

– Броне – стоп машина! – приказал он. Рота А выдвигается к опушке правее дороги, рота В – левее. Атаковать вслед за танками. Затем он повел своих солдат через лес. Полковник хотел лично возглавить атаку, 'проверить на прочность' лучших бойцов мятежников.

Лежа у корней местной сосны (или как там оно называется по-научному) Джон Риччи наблюдал за цепью мятежников. За серыми силуэтами, казавшимися светлыми на темном склоне (не угадали мятежники с камуфляжем) двигались темные громады самоходок.

Пора. Полковник переключил связь на танковый канал.

– Танки – вперед! – приказал он!

Восемь машин выехали на поляну и открыли огонь, одновременно разворачиваясь в цепь. Одна за другой, не успев сделать ни одного выстрела, вспыхнули все три самоходки мятежников.

– Огонь! – скомандовал Риччи по 'общему' каналу.

Ливень огня обрушился на пехотинцев Альянса. На такой дистанции автоматы были неэффективны против воинов в бронескафандрах. Но снаряды танков, пулеметные пули и ракеты Звездной пехоты несли смерть. Не давая врагу опомниться, полковник Риччи скомандовал атаку.

Имперские танки и пехота двинулись вперед; противостоять им повстанцы не могли. Несколько ракет взорвалось на лобовой броне танков, не причинив им вреда. Горящие 'Зубры' способные при других обстоятельствах уничтожить любую бронетехнику, озаряли белым светом поле боя, вернее – бойни.

Джон застрелил мятежника из 'Сполоха', запятнав серый бронескафандр темной кровью. Защита врага вынуждала его стрелять почти в упор.

Бросив взгляд налево, он увидел двух мятежников, сидящих в воронке от танкового снаряда. Один из повстанцев был вооружен автоматом, другой – ручным ракетометом. По видимому, они надеялись подпустить имперский танк поближе и всадить ракету в слабобронированный борт.

Риччи дал очередь из 'Сполоха'. Оба врага упали, но затем гранатометчик поднялся, вновь направляя на танк гранатомет. В этот момент очередь спаренных автопушек с верхней башенки танка разорвала мятежника на куски.

Пуля ударила полковника в грудь, не пробив скафандр. Риччи выстрелил в темный силуэт врага, свалив того на землю. Но когда он подбежал поближе, мятежник поднялся, нацеливая автомат. Риччи поднял пистолет-пулемет, взглянул в красивое женское лицо под стеклом шлема… прежде чем пули 'Сполоха' превратили это лицо в кровавую кашу.

'Хорошо, что Империя не берет женщин в десант, – подумал он. – Впрочем, смерть в воздухе или в вакууме не слаще смерти на суше'.

Бой завершался; мятежники были перебиты или бежали. В плен сдалось тридцать девять повстанцев. Тактический компьютер показал, что штурмовой батальон потерял всего восемь человек убитыми и одиннадцать – ранеными. Имперская бронетехника потерь не понесла.

– Дело сделано, – объявил Риччи по 'общему' каналу. – Эвакуируйте наших убитых и раненых, а также пленных. Отходим на запасную позицию. Третий взвод роты А прикрывает отход.

Теперь 'оперативной группе Риччи' предстоял бой в окружении.

52.

16 сентября 2767 г. Планета Дальняя, долина реки Изобильной.

– Гражданин генерал, командование москитных сил сообщает, что вы больше не можете рассчитывать на поддержку с воздуха, – сказал генерал-майор Андерсен, отложив принесенную связистом распечатку.

– А она раньше была, эта поддержка? – генерал-лейтенант Монтгомери стукнул кулаком по столу. – Имперские штурмовики ходят у нас по головам, а наши москиты удирают, едва завидев врага! И как я теперь буду снабжать рейнджеров?

Вопрос был не праздный. Хотя Столичная дивизия и высадившаяся восточнее Сахарных гор бригада рейнджеров окружили 'оперативную группу Риччи' на горе Сергеева, обе дороги через перевалы, проходившие севернее и южнее этой горы, простреливались имперской артиллерией. Попытка 25 дивизии пробиться через Сахарные горы южнее успеха не принесла: войска Альянса были отброшены свежей 76 бригадой Звездной пехоты.

Таким образом, пока группа Риччи держалась, снабжать рейнджеров можно было только по воздуху. Москитные силы Альянса честно попытались это сделать и потеряли множество шаттлов и истребителей прикрытия, сбитых имперскими 'Мистралями'. 'Окруженные' имперские десантники держали дивизию и бригаду войск Альянса, прикрывая направление на Троицк. Чтобы наступать на восток, войска генерала Монтгомери должны были уничтожить 'оперативную группу Риччи'.

Ричард подошел к окну фермерского дома, превращенного в штаб 8 корпуса, и некоторое время смотрел на черный на фоне синих сумерек хребет Задняя Лапа. Невдалеке кричала женщина: по-видимому, солдаты их охраны штаба в очередной раз оприходовали местную крестьянку. Ричард Монтгомери не считал необходимым сдерживать подобные 'развлечения'. Охватившее весь запад Северороссии партизанское движение научило повстанцев, что с жителями Дальней, 'большими патриотами Земли, чем сами земляне' не было смысла играть в демократию. Только террор, как полагало командование экспедиционного корпуса, мог удержать фермеров Дальней от обстрела войск Альянса. Впрочем, пока расстрелы заложников и показательные сожжения деревень давали противоположный результат.

– Гражданин генерал, нам нужно что-то решать. Иначе бригада рейнджеров останется без снабжения. Через неделю имперцы возьмут их голыми руками.

– Ну, раз вы настаиваете, – усмехнулся Монтгомери. – 1 и 2 столичная бригады и рейнджеры атакуют завтра с 9:00. Задача – занять перевалы и оттеснить имперцев к вершине горы. Рейнджеры могут потратить все оставшиеся боеприпасы – до вечера мы пробьем к ним сухопутный маршрут. 103 танковый батальон разбить поротно и придать танки наступающей пехоте. Их задача – выбить имперскую бронетехнику. Артиллеристам сосредоточиться на контрбатарейной борьбе.

– 25 дивизия пусть продолжает атаки. От нее не требуется победить – достаточно связать 76 бригаду боем. И еще одно. Эта сволочь Риччи обожает расстреливать пленных. Ответим имперцам тем же. Приказываю: бойцов 'Оперативной группы Риччи' в плен не брать!