Текст книги " На дальнем рубеже (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Золотухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

– Вы правы, полковник, – улыбнулась женщина.

– Я хотел бы пригласить вас, мисс Симонова, на первый танец, – заметил Джон, мгновенно отвлекшись от стратегических проблем.

– Не получится, – сказал Дмитрий, – первый танец принадлежит дебютантам, к которым мы с сестрой не относимся.

– Тогда второй – мой, – улыбнулся Джон, – и подал руку Валерии. – Разрешите пригласить вас, сударыня.

Прозвучали фанфары. На сцену поднялись ведущие Бала: известная на Дальней телеведущая Ольга Тихонова, а также губернатор планеты Павел Симонов. Пока губернатор обращался к собравшейся публике, Анна спросила брата:

– А где же Русанова? В прошлый раз она вела бал.

– Ты действительно не слышала? – удивился Дмитрий. – МГБ обвинило Русанову в измене. Теперь она скрывается.

Зазвучала музыка вальса. Бал открыли дебютанты – 80 пар женщин в белых платьях и мужчин в черных фраках – или в парадной форме. Одну из пар составили Валерия Шеннон и Джон Риччи. После фразы – 'танцуют все' – к дебютантам присоединились гости бала.

После получаса танцев гостей пригласили в соседний зал на ужин. Извинившись перед своей дамой, Джон подошел к генералу Головину, стоявшему у окна. Командующий войсками на планете смотрел, как стылый осенний ветер сдувал с растущего перед окном дерева последние листья. Взглянув на это зрелище, Риччи поежился, хотя в зале было тепло.

Последний раз Джон видел генерала на заседании комиссии по расследованию, оправдавшей его действия на Новом Техасе. Риччи собирался обсудить с генералом полученные приказы. И сделать он это хотел не в официальной обстановке.

– Господин генерал, – начал он.

– И вы здесь, полковник, – Головин коротко кивнул Джону. – Надеюсь, вам понравился бал?

– Господин генерал, речь идет не о развлечениях, – заговорил Риччи, постепенно раздражаясь. – Я получил приказ о формировании 'оперативной группы Риччи', и до сих пор не могу понять – что это группа, какой в ней смысл? На батальон танков и дивизион тяжелой артиллерии у меня всего два батальона десантников. Этого мало.

– Никто не собирается ставить вашей группе задачи полноценной бригады, – сухо ответил Головин. Его манера общения раздражала Джона, хотя говорил генерал дело. – 'Опергруппа Риччи' будет моим мобильным резервом. Даже три батальона при умелом командовании могут сделать много. Особенно на знакомом вам Новом Техасе.

– Вы готовитесь к высадке на Новый Техас? – удивился Риччи.

– Это один из вариантов, – пожал плечами Головин. – К обороне Дальней я тоже готовлюсь. Но подавить мятеж мы сможем, только захватив его центр.

Джон промолчал. Он сам с удовольствием прошелся бы по улицам Кресент-Сити с автоматом в руке. Но демонстрировать свой ура-патриотизм генералу не хотелось. Будучи умным человеком, Головин вряд ли оценил бы подобные декларации.

– Да развлекайтесь, полковник, – усмехнулся генерал, и впервые в его голосе послышались человеческие интонации. – К войне мы готовимся и без вашего напоминания. Когда потребуется, я и с вас спрошу по полной программе. Потребуется, кстати, через неделю. А пока отдыхайте.

Кивнув, Риччи отошел. Завтра утром он должен быть на базе Таллиевань, готовить своих подчиненных к запланированным на следующую неделю учениям. Но сегодняшняя ночь принадлежит ему.

Почти все гости уже сидели за столами. На еду не особенно налегали – после ужина танцы должны были продолжиться. Валерия чему-то смеялась, слушая Дмитрия Симонова. Сестра последнего подняла голову и улыбнулась Джону.

Выбросив из головы все военные и политические проблемы, Риччи направился к женщине.

26.

9 Января 2767 г. Планета Новый Техас, город Кресент-Сити.

– Гражданка временный президент, заседание Учредительного Собрания начнется через час.

Мария Монтгомери стояла у окна бывшей резиденции планетарного губернатора и смотрела на площадь перед оградой здания, запруженную толпой. Она знала, что за ее спиной стоят верные соратники – государственный секретарь Пол Ньюмен и генерал-майор Ричард Монтгомери, комендант столицы и сын гражданки президента.

– За безопасность Собрания можете не беспокоиться, – сказал Дик. – Там, внизу – наши сторонники.

С чуть слышным шипеньем водородных двигателей на двор президентского дворца садились флаеры депутатов.

– Подумать только, – задумчиво сказала Мария. Всего полгода назад мы прятались от полиции. А теперь под моей властью двадцать семь планет.

Это было не совсем верно: представители восставших планет еще не утвердили ее в должности. Но в исходе выборов не сомневался никто.

Победа восстанья на Новом Техасе, – стала даже не искрой – факелом, брошенным в бочку с бензином. Жители далеких от Земли бедных планет рукавов Стрельца и Центавра уже давно чувствовали себя отрезанными от земной метрополии. Империю для них олицетворяли лишь алчные чиновники, и охранявшие чинуш солдаты и полицейские; при этом на помощь властей обыватели справедливо не рассчитывали. Даже межпланетные торговцы, в более цивилизованных мирах однозначно поддерживавшие имперскую власть, в этих глухих углах предпочитали платить местным 'влиятельным людям' вроде покойного 'графа Кассале', надеясь на их защиту.

За прошедшие с начала восстанья пять месяцев власть империи была свергнута на тридцати шести планетах, причем нигде, кроме Нового Техаса и Александрии Имперская армия и полиция не оказали сколько-нибудь серьезного сопротивления. За исключением девяти планет сектора Новая Бразилия, самозваные правители которого объявили о своем нейтралитете (будто для землян они не мятежники), все остальные восставшие планеты признавали Марию Монтгомери безусловным лидером. Готовящееся Учредительное Собрание должно было утвердить гражданку Монтгомери президентом Альянса Независимых систем (так именовался союз мятежных планет, хотя официально название новообразовавшегося государства было еще не утверждено).

– Разумеется, – заметил Пол. – Сегодняшнее голосование – чистая формальность.

Мария поморщилась: такой откровенный подхалимаж ей не понравился. Но что было делать? В теории назначение подчиненных по принципу личной преданности было серьезной ошибкой правителя. Но на практике…. Мария Монтгомери не строила иллюзий по поводу нравов борцов за свободу. Если она не хочет, чтобы ее карьера и жизнь были яркими, но короткими, ее соратники должны быть верны лично ей. И не пользоваться популярностью в народе, чтобы у них не было соблазна сыграть в собственную игру.

Прозвучал звонок комма. Ричард склонился над пультом, и, выслушав говорившего, повернулся к матери.

– Мам, это Ванслиперкин. Тебе нужно выслушать: похоже, вторжение началось.

Временный президент подошла к экрану. Высокий худощавый мужчина в светло-сером мундире Космофлота Нового Техаса внимательно смотрел на нее.

– Гражданка временный президент, сто тридцать минут назад было зафиксировано образование искусственной 'кротовой норы' у гиперграницы системы. Десять минут назад мы получили данные радиолокации и теперь можем точно сказать – это имперский флот. Семь ударных крейсеров с эскортом, идут на нас. Тревога по флоту объявлена. Через сутки мы выступаем на перехват.

– Транспортные корабли? – спросила Мария. Расстояние до гиперграницы звезды составляло световой час, как и для Солнца. Этим объяснялась задержка с получением радарных данных.

– Их нет. По-видимому, имперцы введут в систему транспорты с десантом, когда с нашим флотом все будет кончено. Если, конечно, они победят.

– Почему вы выступаете только через сутки? – резко спросила президент. – Вы сами говорили мне, гражданин генерал, что флот находится в часовой готовности.

При организации вооруженных сил Нового Техаса Монтгомери решила отказаться от характерного для Империи использования 'морских' званий в космофлоте. Поэтому крейсерами повстанцев командовали полковники, а флотом – генерал. Бывшим имперским офицерам, примкнувшим к восстанью, это не слишком понравилось, но протестовать они не решились.

– Мы могли бы сойти с орбиты через час, – пожал плечами Ванслиперкин. – Но никакого смысла в этом нет. Учитывая превосходство имперцев в палубной авиации, я рассчитываю дать бой вблизи планеты, при поддержке москитов планетарного базирования.

– Это разумно, – кивнула Мария. Не будучи военной, она разбиралась в тактических вопросах достаточно хорошо. – Итак, каковы ваши планы, гражданин генерал?

– Имперскому флоту понадобится двое суток, чтобы выйти на орбиту Нового Техаса. Я планирую навязать имперцам бой через сорок часов, и разгромить их совместными усилиями флота и авиации планетарного базирования. Таким образом, мы избежим боя непосредственно на орбите и разрушения орбитальной инфраструктуры.

На орбите Нового Техаса находились одна из двух контролируемых повстанцами верфей, способных строить крейсера.

– Хорошо, – кивнула президент. – Действуйте. С этого момента командующий авиацией планетарного базирования подчиняется вам. Надеюсь, уже послезавтра я смогу порадовать Учредительное собрание известием о разгроме имперцев.

– В связи с угрозой с Земли, я настоятельно рекомендую вам отложить собрание и временно эвакуировать депутатов из столицы, – резко сказал генерал. – В случае поражения нашего флота столица будет первой целью для орбитальной бомбардировки. Противокосмическая оборона Нового Техаса не в состоянии ее отразить.

– Это невозможно, – сухо ответила гражданка президент. – Учредительное собрание начнет работу сегодня, в Кресент-Сити. Исполняйте свой долг, генерал, а я исполню свой. И еще одно. Возьмите на борт директора верфи Уайта и полковника Макалистера. Им будет полезно посмотреть на вспомогательные крейсера в деле.

Генерал Ванслиперкин поморщился.

– Хорошо, хотя мне и недосуг с ними возиться.

Экран погас. Мария Монтгомери мысленно отметила недостаточную почтительность командующего флотом с политическим руководством. То есть, с ней самой.

– Я бы тоже предпочел быть с флотом, – заметил Ричард.

– Тебе нельзя, – пожала плечами Мария. – Если нашего 'летучего голландца' разобьют, тебе придется организовывать партизанское движение.

– До этого не дойдет, – уверенно ответил ее сын. – Кстати, что-то твои верноподд… пардон, свободные граждане расшумелись.

На улице толпа действительно скандировала 'Свобода!' и 'Монти!'. Гражданка временный президент вышла на балкон и подняла руки, приветствуя своих сторонников.

А в это время Имперский флот набирал ускорение, приближаясь к Новому Техасу.

27.

11 Января 2767 г. Орбита планеты Новый Техас.

Сайман Уайт смотрел через окно мостика на висящий 'справа' от крейсера 'Свобода' (бывшего 'де Рюйтера') громадный шар Нового Техаса. Большую часть освещенной местной белой звездой стороны планеты занимал единственный континент. Облака скрывали прибрежные равнины, но над обширным буро-зеленым плато в центре континента не было ни одного белого пятнышка. Даже с орбиты было видно озеро Росы и серый город на его берегу. Кресент-Сити, столица Нового Техаса. И, со вчерашнего дня, решением Учредительного собрания, столица Альянса Независимых систем.

Приглядевшись, Сайман увидел, как в прозрачной атмосфере планеты возникали белые нити – турбулентные следы выходящих на орбиту истребителей. 'Мистрали' Альянса готовились присоединится к кораблям космофлота и прикрыть их от имперских палубников.

– Гражданин Уайт, – сказал генерал Ванслиперкин. – приказ надеть скафандры относится и к вам. Особого предложения ждете?

Вздохнув, Сайман Уайт открыл чемодан личного скафандра, заранее принесенного на мостик крейсера, наклонился, резким рывком распрямил 'костюм'. Щелкнули фиксаторы, и теперь перед Сайманом стоял оранжевый скафандр, похожий на рыцарские латы. Откинув дверку на спине, он вошел в скафандр. Закрыл дверку, но опускать забрало не стал.

'Хорошо, что я научился обращаться со скафандром на космоверфи, – подумал он. Хоть не осрамлюсь перед вояками'.

До сих пор Сайман Уайт чувствовал себя неуютно среди военных. Сказывалось революционное прошлое, привычка смотреть на людей в форме как на врагов. И то, что сейчас это были солдаты Альянса, дело не меняло.

За четыре месяца работы на космоверфи Нового Техаса было сделано очень многое.

Флот Альянса, к началу сентября состоявший всего из двух ударных крейсеров, команды которых примкнули к восставшим ('Свобода' – бывший 'де Рюйтер' и 'Независимость' – бывший 'Андреа Дориа') пополнился двадцатью вспомогательными крейсерами, еще шесть находились в постройке. Завершалась постройка ударных крейсеров 'Демократия' и 'Революция', еще два ударных крейсера достраивались на верфях Александрии. Так что, Уайт выполнил поручение президента Монтгомери (вчера избавившейся от приставки 'временный'), заставив персонал верфи работать. Самому ему, кстати, тоже приходилось трудиться по десять – одиннадцать часов в сутки. Потом едва хватало сил потискать в постели секретаршу. Хорошо, они оба жили на станции, и им не надо было тратить время на дорогу. На планете, кстати, за четыре месяца Сайман побывал всего несколько раз.

Но, несмотря на большую загруженность, Сайман был счастлив – впервые за два года, со времени ареста. Наконец-то он нашел свое дело. Это было не зарабатывание больших денег – они были нужны ему лишь для достижения положения на Земле. Когда и деньги и положение рухнули, он нашел свое предназначение. Его истинным призванием стала революция. Уайт поставил перед собой цель разрушить Империю Земли, освободить Галактику от власти прогнившей стокгольмской бюрократии.

– Гражданин Уайт, полковник Макалистер, мне некогда с вами возиться, – резко заявил генерал Ванслиперкин, угрюмо глядя на своих гостей из-под шлема. – Вы немедленно отправитесь на ЗКП. Капитан второго ранга… то есть подполковник Витт вас проводит.

– Так точно, гражданин генерал, – отдал честь рекомый подполковник. И добавил: – Длинное же у меня звание получилось. Следуйте за мной, граждане.

Среди военных космонавтов Альянса (особенно среди бывших имперских военнослужащих) было принято подтрунивать над вмешательством президента Монтгомери в дела флота и особенно над введенной ей единой системой воинских званий. Уайту это не нравилось. Сегодня этот Ванслиперкин шутит над президентом, а что сделает завтра?

– Пойдем, Сайман, – на правах старого знакомого обратился к нему Макалистер. – У генерала и без нас головной боли хватает.

Сайман покинул рубку и направился по коридору, следуя за двумя офицерами. ЗКП, то есть запасной командный пункт, был упрятан в центре корпуса гигантского крейсера. Во время боя там находились офицеры, готовые перехватить управление в случае гибели командира. В принципе, командир мог бы руководить боем с ЗКП, но Ванслиперкин предпочитал следовать старой имперской практике – командовать сражением из хуже защищенной, но более удобной рубки.

Короткий спуск на лифте, проход по коридору, герметичный люк. Уайт и его спутники оказались в тесном помещенье, с пультами управления вдоль стен. Из десятка операторских мест было занято всего три – ЗКП был явно недоукомплектован.

Подполковник Витт уселся в кресло у большого голографического экрана, Уайт и Макалистер разместились рядом с ним. Несколькими нажатиями клавиш Витт вывел на экран тактическую схему.

– Вот это – начал он объяснение, – наш флот. Как вы видите, он построен двумя клиньями, причем оба наших ударных крейсера находятся на острие, прикрывая своей ПРО вспомогательные крейсера. Вот это наши 'Мистрали'. А вот тут – подполковник резко увеличил масштаб, так что эскадра Альянса сократилась до красной точки рядом с голубым шаром планеты – имперский флот.

– Эта зеленая точка, – нервно спросил Уайт.

– Да, – Витт сфокусировал изображение и точка превратилась в группу изумрудных значков. Семь ударных крейсеров, идут кильватерной колонной. Командует американский адмирал Феликс Кэткарт. 'Кот Феликс', как его называют в Имперском флоте.

Вновь увеличив масштаб, подполковник продемонстрировал общую схему звездной системы. Две точки – зеленая и красная – находились рядом с Новым Техасом. Еще одна зеленая точка находилась у самой гиперграницы звезды.

– А вот и имперская транспортная флотилия, – сказал Витт. – Вышла из гиперпространства всего два часа назад. На нее не стоит обращать внимание: она не успеет соединиться с ударным флотом до конца битвы. Чем бы она ни кончилась.

– Наш флот, – продолжил он, вернувшись к тактической схеме околопланетного пространства, – должен навязать имперской крейсерской эскадре ракетную дуэль на дальней дистанции. Сближаться нам нельзя: рейлганы вражеских крейсеров разнесут наши корабли в пыль. Наш единственный шанс – задавить врага шквалом ракет с ваших эрзац – крейсеров, гражданин полковник.

Сайман Уайт кивнул. Построенные на его верфи по проекту полковника Макалистера вспомогательные крейсера не имели рейлганов и эффективных лазеров ПРО. Радары гражданского образца не позволяли 'эрзац – крейсерам' своевременно обнаружить цель, вследствие чего они нуждались в целеуказании с борта настоящих военных кораблей. Зато по количеству ракет вспомогательные крейсера превосходили ударные.

– Что ж, – подвел итог Макалистер. – Если мое изобретение сработает как надо, мы победим. Иначе увидимся на том свете.

– Гражданин генерал, через минуту имперский флот войдет в зону обстрела, – сказал начальник артиллерии.

– Уменьшить ускорение до нуля, – распорядился генерал Ванслиперкин. Приготовиться открыть огонь. После залпа – поворот 'все вдруг' на параллельный имперцам курс.

Позволить имперцам 'сорвать дистанцию' и приблизиться на дальность применения рельсового оружия генерал не собирался.

Даже сейчас из рубки 'Свободы' неприятельский флот не был виден. За стеклом мелькали далекие вспышки, похожие на мерцающие звезды – это 'Мистрали' Альянса сдерживали палубники Империи. Судя по недавнему докладу командующего авиацией, бой москитных сил пока шел успешно для защитников Нового Техаса.

– Гражданин генерал, имперцы уже в зоне поражения, – доложил начальник артиллерии. – Разрешите открыть огонь?

– Огонь по схеме 'альфа'! – приказал адмирал.

Стекло рубки озарилось желтым пламенем ракетного залпа, корабль задрожал от ударов горячей плазмы по корпусу. Десятки ракет, выпущенных кораблями Альянса, устремились к цели.

Имперцы ответили. На экранах радаров 'Свободы' была ясно видна волна из ракет, идущих на эскадру повстанцев. Ванслиперкин приказал задействовать систему ПРО.

Хотя имперцы дали залп позже, благодаря большей скорости их кораблей первый удар пришелся на флот Альянса. 'Свобода' не пострадала, но 'Независимость' получила одно попадание. Вспомогательным крейсерам пришлось хуже: два корабля были уничтожены, несколько получили повреждения.

– Командир, мы накрыли их, – возглас оператора радара отвлек генерала от изучения данных о повреждениях своих кораблей. 'Зеленый-1' и 'Зеленый-4' уничтожены.

'Зелеными' на военном жаргоне Альянса называли землян. Порядковый номер обозначал положение имперских кораблей в боевой линии.

Генерал Ванслиперкин поднял голову, бросив взгляд через стекло рубки. Вдали медленно гасли две новые звезды – облака плазмы, в которые превратились могучие корабли.

Два земных ударных крейсера, в том числе флагман, с находившимся на борту комфлота Феликсом Кэткартом, прекратили свое существование.

– Огонь по 'Зеленому-2' и 'Зеленому-5', – скомандовал генерал. Поворот 'все вдруг', курс 290-30.

'Свобода' стала неторопливо поворачиваться правым бортом к неприятелю. Одна за другой, ракеты покидали пусковые контейнеры. Внезапно курс флагмана пересекла шестисотметровая туша вспомогательного крейсера. Его командир, пришедший в космофлот Альянса из торгового флота, попросту проигнорировал генеральский приказ.

Рулевой 'Свободы' резко поднял нос, уклоняясь от столкновения. Экс-торгаш исчез из вида. Ванслиперкин бросил взгляд на обзорный экран, и увидел, как три вспомогательных крейсера Альянса разлетелись на куски. Остальные корабли повстанцев пока держали строй. Теперь оба клина Альянса двигались почти параллельно неприятельскому строю – 'почти', потому что имперцы по-прежнему приближались, стремясь выйти на дистанцию артиллерийского удара. Обе стороны продолжали ракетную перестрелку.

Сильный взрыв потряс 'Свободу' – первое прямое попадание. Но ударный крейсер по-прежнему был боеспособен. Погиб еще один вспомогательный крейсер, 'Свобода' получила вторую ракету, но и противнику досталось: взорвался 'Зеленый-2'. Еще один имперский крейсер вывалился из строя; радар показывал, как от 'Зеленого-5' отваливаются куски корпуса.

Этого землянам хватило: уцелевшие имперские корабли обратились в бегство. Набрав ускорение, они легко оторвались от повстанческого флота, связанного тихоходными вспомогательными крейсерами. Имперские истребители также покинули поле боя, садясь в ангары уцелевших земных кораблей.

– Курс на перехват 'Зеленого-5' – приказал Ванслиперкин. – Огонь прекратить. Предложим имперцу сдаться.

– Я думаю, нам стоит послушать переговоры между Ванслиперкиным и земным капитаном, – усмехнулся Витт, подключая видеосвязь мостика к экрану ЗКП. – Скоро наш флот пополнится еще одним крейсером.

Видеосвязь между 'Свободой' и земным кораблем вскоре была налажена. На экране рубки (и, соответственно, ЗКП) появился имперский капитан. Из-под шлема скафандра смотрело бледное благородное лицо офицера.

– Это капитан Грэдуэлл, англичанин, командир ударного крейсера 'Адмирал Энсон', – сказал подполковник Витт. – Редкий упрямец.

На второй половине экрана ЗКП появилась лошадиная физиономия Ванслиперкина.

– Твое положение безнадежно, Ричард, – сказал он. – Сдайся, и ты и твои люди будут служить Альянсу в прежних чинах. Ты меня знаешь, я не стал бы играть с тобой в игры.

Экран погас: связь прервалась. В следующую секунду 'Свобода' затряслась под ударами двенадцатидюймовых снарядов. Расположенный в глубине корпуса ЗКП не пострадал, но на схеме корабля несколько отсеков зажглись красным светом.

Витт вывел на экран изображение с камеры внешнего обзора. На месте 'Энсона' расплывалось облако раскаленных газов – все, что осталось от земного корабля. И от трехсот матросов и офицеров, отдавших жизни за Землю и императора.

– И правду упрямец, – заметил Макалистер. – Нашу 'Свободу' придется долго чинить.

– Что вы хотите, – сказал Уайт не то с досадой, не то с гордостью. – Это же мои соотечественники.

– Если все твои соотечественники будут так же рьяно защищать Империю, как эти, – нам придется тяжело, – жестко сказал Макалистер. – Большой кровью придется платить за каждый успех. Большой кровью….

28.

18 Января 2767 г. Орбита планеты Дальняя.

– По местам, господа офицеры, – приказал полковник Завьялов. Входя в шаттл, майор Дмитрий Симонов бросил взгляд на плазменное 'окно', отделяющее ангар транспортного корабля, на котором размещался личный состав 184 авиагруппы, от забортного вакуума. Через голубоватую дымку 'окна' был виден зелено-голубой шар Дальней.

184 авиагруппа участвовала в злосчастной карательной экспедиции адмирала Кэткарта, но так и не приняла участие в бою. По плану, личный состав и 'Мистрали' авиагруппы (находившиеся, кстати, на разных транспортах) должны были быть высажены в захваченном первым эшелоном десанта космопорту Кресент-Сити.

Но все вышло иначе. После разгрома имперского флота командующим транспортным соединением контр-адмирал Тернер приказал немедленно возвращаться на Дальнюю. Транспорты успели уйти в гиперпространство, прежде, чем победоносный флот мятежников вышел на дистанцию ракетного обстрела.

Сейчас транспорты спешно разгружались. Империя находилась в обороне, и гарнизоны лояльных планет, подобных Дальней, необходимо было усилить.

Войдя в шаттл, майор сел в кресло. Резкий толчок катапульты (лишь частично погашенный компенсором) выбросил челнок из ангара. Через полчаса, прорвав облака, шаттл опустился на базу Таллиевань.

С серого неба на поле военного космодрома сыпался мокрый снег, опускаясь на лужи на бетонном покрытии. Дмитрий поежился и подтянул выше молнию на форменной куртке.

Он вернулся на Родину. Теперь ему предстояло защищать ее.

– Майор Симонов, вы отвечаете за разгрузку матчасти и техников эскадрильи, – приказал вышедший из шаттла полковник Завьялов. – Проследите, чтобы все москиты были разгружены, собраны и размещены в ангарах. Потом можете быть свободны'.

'Полковник опять свалил на меня самую грязную работу', – подумал Дмитрий. Но приказ есть приказ.

– Есть, господин полковник, – четко ответил он.

29.

31 Января 2767 г. Планета Дальняя, город Порт-Артур.

Флаер Дмитрия Симонова плавно опустился на стоянку перед гостиницей 'Ориент'. Над Порт-Артуром сгущались синие сумерки; с неба сыпалась холодная морось – обычная погода для местной зимы. Дмитрий вошел в холл и сказал подошедшему охраннику: – Я приглашен госпожой Шеннон.

– Да, вас ждут, – кивнул охранник, сверившись со своим наручным коммом. Номер 912.

– Я знаю, – ответил Дмитрий и вошел в лифт.

Валерия Шеннон ждала своего кавалера в номере. Она была одета в полупрозрачное платье из черных кружев, предназначенное не столько скрывать, сколько подчеркивать ее прелести. Поцеловав девушку, Дмитрий снял куртку и сел за стол, расстегнув парадный мундир: в номере было жарко.

– Ужин при свечах, – Валерия зажгла три свечи на подсвечнике, погасила свет и села за стол.

– Как хорошо, – вздохнул Дмитрий, пригубив красное вино. – Говорят, вино – утешение неудачливых полководцев и обманутых мужей. Хоть я и не женат, но зато плохой вояка.

– Бедный ты мой воин, – улыбнулась Валерия. – Даже мне понятно, что твоей вины в поражении нет.

– И правда, оставим это, – вынуждено улыбнулся Симонов. – Какие новости?

– Сейчас как раз передают, – нажав клавишу на наручном комме, Валерия включила большой экран в углу номера.

Шла передача 'World News'. Незнакомая журналистка читала:

– Напоминаю, что указом Императора, новым премьер – министром Империи Земли назначен лидер партии Человечества Юрий Ганецкий. Вчера Сенат утвердил его в должности.

'С учетом десятидневного разрыва в связи, это было 20 января, – подумал Дмитрий. – Всего через два дня после того, как известие о разгроме Кэткарта дошло до Земли'.

– Сегодня премьер-министр Ганецкий издал указ о призыве резервистов на военную службу. Также он вернул на военную службу вице-адмирала Всеволода Сибирцева, командовавшего имперским флотом в битве при Асти. Ганецкий заявил, что мятеж на Новом Техасе будет подавлен, а его главари понесут ответственность за свои преступления.

– Империя будет сражаться, – сказал Дмитрий. – У нас отменяют все увольнения и усиливают подготовку. Так что вновь мы увидимся не скоро.

– Именно так, – сказала Валерия. – Наверно, я последний раз принимаю тебя в этом номере.

– Почему последний? – удивился Дмитрий. – Конечно, мне трудно будет выбраться с базы, но….

– Дело во мне, – терпеливо объяснила ему Валерия. – Большая часть беженцев с Нового Техаса уже устроена, и теперь Кестрелы и другие наши толстосумы хотят устранить меня от руководства фонда. Меня обвиняют, что я слишком много средств трачу на себя.

Дмитрий, знавший, что на момент прибытия на Дальнюю все имущество Валерии ограничивалось ее одеждой (и та была не по сезону), пожал плечами. Он был не склонен упрекать мисс Шеннон в растрате – руководителю ее уровня положено выглядеть прилично.

– Я не держусь за должность, – продолжила Валерия. – Я намерена передать управление фондом Рону Кестрелу и поступить на службу.

– На службу? – удивился Дмитрий. Хотя за прошедшие месяцы мисс Шеннон хорошо изучила русский язык, он не уверен, что правильно ее понял. – Ты ищешь работу?

– Я имею в виду военную службу, Дима, – объяснила Валерия, подав достав из дамской сумочки распечатку. – Я послала документы в военную академию Стерлинга, и сегодня получила положительный ответ. Корабль на Стерлинг уходит через два дня.

– Ускоренный курс подготовки пилотов атмосферных штурмовиков, – прочел Дмитрий. – Господи, Лера, это же смертники! Почти как пехота!

Атмосферные штурмовики представляли собой вооруженные флаеры. Тихоходные и маловысотные, они были очень уязвимы от огня войсковой ПВО. Имперская армия убедилась в этом еще во время подавления сепаратистского мятежа на Сурате.

Валерия вскочила из-за стола и заходила по комнате. Глаза ее сверкали.

– Дима, я больше десяти лет сражаюсь с 'Сынами свободы', – резко сказала она. – Еще когда ты щелкал каблуками в своей Таллиевани, я хоронила друзей и родичей, убитых террористами. Альянс – это зло, и я не стану сидеть здесь и пить вино, пока Монтгомери собирает армию. Я буду сражаться.

– Но почему ты учишься на пилота?

– На курсах отдают предпочтение тем, у кого есть свидетельство пилота гражданского флаера, как у меня, – объяснила Валерия. – Я, кстати, дважды брала призы на новотехасских соревнованиях по высшему пилотажу. Так что я, глядишь, еще удивлю армейских инструкторов… и бунтовщиков тоже.

– Я вижу, ты уже все решила, – сказал Дмитрий. – Он подошел к женщине и коснулся рукой ее щеки. – Ну раз уж мы расстаемся надолго, нам нужно как следует попрощаться.

– Поддерживаю предложение. Валерия сбросила платье, и, оставшись обнаженной, подошла к Дмитрию, и положила руки ему на плечи.

30.

7 Февраля 2767 г. Планета Дальняя, база Таллиевань.

– Все собрались? Тогда приступим. Генерал-лейтенант Головин, командующий имперскими войсками на Дальней, последним занял место за столом в комнате для совещаний. За овальным столом сидело примерно тридцать офицеров в званиях от майора до генерал-лейтенанта, и несколько гражданских. Полковник Риччи отвлекся от разглядывания штор защитного цвета, наглухо закрывавших окна, и перевел взгляд на двух генералов, сидящих во главе стола. Рядом с комендантом планеты сидел незнакомый Джону высокий худощавый генерал-лейтенант.

– Вчера мы получили приказ Имперского Генштаба, – начал он, доставая распечатку. В тишине послышался хруст бумаги, и Головин начала читать:

'От генерал-адмирала Хуана Варелы, начальника Имперского Генерального штаба, генерал-лейтенанту Головину, командующему 89 армейским корпусом. Двадцать восьмого января, две тысячи семьсот шестьдесят седьмого года от Рождества Христова.

Имперский Генеральный штаб приказывает.

1. Сформировать 49 полевую армию в составе 89 армейского корпуса, 405 пехотной дивизии, 37 сводной дивизии Звездной пехоты, 40 бригады ПКО, 545 и 146 отдельных танковых полков, 467 и 580 отдельных артиллерийских полков,73 и 382 авиакрыльев атмосферных штурмовиков. В оперативное подчинение 49 армии передается 18 авиадивизия.

2. Назначить:

Командующим 49 полевой армией – генерал-лейтенанта Головина, с присвоением очередного звания генерала пехоты. От командования 89 армейским корпусом генерал Головин освобождается.