Текст книги "Жребий воина"

Автор книги: Дмитрий Ладыгин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Глава 9

Минуты две они молчали. Виталий почему-то робел перед этим человеком. Лицо Сергея было бесстрастным и не выражало явной угрозы. В то же время его равнодушные глаза смотрели на Виталия не отрываясь. Они напоминали оловянные пуговицы или даже глаза змеи.

Виталий кашлянул и сказал:

– Я совсем забыл: у меня тут в сумке дыни – я привез – и зелень. Сейчас официанта позову, пусть порежет.

Он двинулся всем телом в сторону сумки, но Сергей сказал:

– Я не буду.

– Как не будешь, брат? Обижаешь, – стал смелее играть роль Виталий.

– Я тебе не брат, – сказал Сергей.

Тут Сергей распахнул куртку, и Виталий увидел у него на каждом боку по кобуре, из которых торчали ручки пистолетов.

– Когда поедем на квартиру за товаром, – сказал Сергей, – дышать будешь ровно. У этих штук скорострельность как у пулемета.

– Я не пойму, о чем речь, – замотал головой Жуков, у которого за секунду взмокла спина и кожа на голове как бы опухла.

– Я просто тебя предупредил, – приподнял уголок рта Сергей в подобии кривой улыбки. – А теперь можешь есть свою дыню.

– Вы меня ограбить собрались? – проговорил Виталий.

– Нет. Ты сам подумай: деньги остаются у тебя?

– Да.

– А товар нам еще предстоит забрать. Верно? – Да.

– Мы рискуем больше, сам посуди.

– Может быть, – сказал Виталий уже с некоторым облегчением. – Только зря ты обо мне так думаешь.

– Я вообще о тебе не думаю, – с видимым удовольствием сообщил Сергей. – Повторяю для непонятливых: если ты хочешь пошутить со мной, лучше выброси это из головы. Ясно?

– Я не хуже тебя понимаю по-русски, – дал волю раздражению Виталий. – Только я честный коммерсант.

И Жуков невольно почесал кончик носа. Потом он сказал отстраненно:

– Не хочешь угощаться – как хочешь.

Он взял с кровати газету с обилием цветных фотографий голых девушек и стал рассматривать.

– А ведь я был у вас, – вдруг сказал Сергей.

– Где? – чуть вздрогнул Жуков.

– В Ашхабаде вашем. – Сергей зевнул, не прикрывая рта, и поудобнее вытянул ноги. – У меня там братишка служил в девяностом году. У него нога гнить начала. В госпиталь положили. Мы с отцом к нему ездили. Знаешь, где военный госпиталь в Ашхабаде?

– Странный вопрос, – сказал Виталий.

– Знаешь или нет?

– На проспекте Туркменбаши, – сказал Виталий.

– Нет, ты мне скажи, как эта улица раньше называлась.

Виталий нахмурил лоб и припомнил:

– Проспект Ленина.

Потом он подумал немного и спросил:

– Твой брат в хирургии лежал?

– В хирургии, – сказал Сергей. – Опиши-ка мне здание.

– Что?! – опешил Виталий.

– Опиши здание хирургии, – повторил Сергей.

– Я не помню всех домов Ашхабада, – со злостью произнес Виталий. – Но здание хирургии я тебе опишу: барак из светлого кирпича, стены толстые. Ровесник города. Генерал Скобелев основал госпиталь сто восемнадцать лет назад. Описать тебе туалет на вокзале? Или не хочешь?

Сергей изобразил что-то вроде ленивой гримасы и сказал:

– Я не был в толчке на вашем вокзале.

– Допрос окончен? – спросил Жуков.

– Допрос в ментовке, земляк, – сказал Сергей.

– Я не земляк тебе, – огрызнулся Виталий.

– Правда? – словно бы удивился Сергей. – А похож, очень похож.

– На кого же я похож? – спросил Виталий.

– На русского похож, – неторопливо проговорил Сергей. – Я много видел вашего брата. Мусульмане не такие суетливые. И взгляд у них немного другой. Ты ведь мусульманин?

Виталию показалось, что у него невольно округляются глаза, и не нашелся с ответом.

– Мусульманин, – с удовлетворением в голосе ответил за него Сергей. – Мусульманина в случае чего легко определить. Знаешь, как немцы отличали в войну евреев? Даже если еврей был рыжий, немцы четко умели их отличать. Была у них в штанах одна примета.

– Если бы не твои пушки, я бы заставил ответить тебя, как мужчину, – выдавил из себя Жуков. – Ты кто такой? Ты бультерьер, и больше никто. Пес, понимаешь? Когда тебе на меня хозяин скажет «фас», тогда будешь гавкать.

– О, теперь ты больше похож на джигита. У вас там ведь тоже бывают джигиты? – Сергей, казалось, ничуть не разгневался, а будто бы продолжал забавляться. – Не отвечаешь. Раз горы есть, должны быть и джигиты. Мне эта черта в твоих родственниках понравилась. Дерзкие ребята, ничего не скажу.

Виталий решил молчать и только пожирал Сергея глазами.

– Только если будет сигнал «фас», я не гавкать буду. Я тебе глотку порву.

– Порвешь, порвешь, – кивнул Виталий.

Он решил сменить тактику общения: просто уткнулся в газету, и все.

Так прошло еще около часа. Зазвонил телефон.

– Рамазан? Это Андрей Владимирович, – услышал Жуков. – Я могу попросить к телефону своего товарища?

Виталий небрежным движением подал Сергею трубку и предпринял пятую попытку сосредоточиться на тупой статье о конкурсе ягодиц.

Сергей три раза произнес «хорошо» и положил трубку. Потом он вернулся в кресло. Из внутреннего кармана куртки он вынул небольшой сверток из черного целлофана и бросил неожиданно в сторону Виталия.

– Испугал, черт, – вздрогнул Виталий.

– Это тебе. Пересчитай пока, – сказал Сергей.

Сергей отлепил полоску скотча и раскрыл целлофан. Там он увидел пять целых банковских упаковок со стодолларовыми банкнотами и одну ополовиненную.

– Очень хорошо. – Виталий постарался придать своему голосу оттенок удовлетворения и уверенности.

Он сначала медленно пересчитал все банкноты вручную. Это заняло у него не одну минуту. Потом он достал из тумбочки машинку для проверки подлинности купюр и стал скрупулезно пропускать банкноту за банкнотой через устройство.

Именно в ту минуту, когда он закончил проверку денег и завернул га снова в пленку, в дверь постучали. Это вернулся Юрченко.

– Все хорошо? – спросил он Виталия.

– Да, – с достоинством произнес он. – Ваш сотрудник – очень интересный собеседник.

– Вот и замечательно. Рома, ты доволен бумагами?

– Вполне, – сказал Жуков.

– Тогда твоя очередь порадовать нас, – сказал Юрченко.

Глава 10

Одетый в черный пиджак и мышиного цвета плащ, с портфелем в руке, Жуков спустился в компании Юрченко и Сергея в вестибюль. Он сказал, что им придется немного подождать, а сам попросил портье, миловидную блондинку в синей униформе, провести его к сейфу. Блондинка стукнула по звоночку, и парнишка-бел-бой пригласил его следовать за собой. Они вошли в помещение позади отдела портье и оказались перед дверью с табличкой «SAFE ROOM». Комната была тесной. Кроме металлической стены с небольшими ячейками выдвижных сейфов, тут стояли только столик и стул с высокой спинкой.

– Ваш номер? – спросил белбой.

– Тридцать два, – сказал Жуков.

В каждой дверце сейфа было две замочные скважины. Белбой вставил в левую скважину ячейки 32 большой блестящий ключ и провернул его.

– Теперь вы, – сказал он Виталию.

– Вы не могли бы выйти? – попросил Жуков.

– Да, конечно, – сказал служащий гостиницы. – Чтобы закрыть ячейку, достаточно только вашего ключа.

По движению парня Виталий понял, что тот собирается вынуть из скважины мастер-ключ. В таком случае Виталий не смог бы переложить деньги в ячейку сообщника.

– Выйди, очень прошу, – почти прошипел он в лицо белбою и стал оттирать его к выходу из «сейф рум».

На лице паренька отразилась смесь изумления и испуга, и он послушно попятился вон из комнаты. Жуков захлопнул дверь перед его носом и стал судорожно орудовать. Он вынул из портфеля сверток с деньгами и бросил его на стол. Потом он достал из кармана грубовато выточенный дубликат ключа Коляева. Он выдрал из своей ячейки мастер-ключ и вогнал его в скважину ячейки под номером двадцать девять. Следом пошел дубликат Коляева. Жуков ожидал плавного движения замка, но кустарный ключ застопорился через пол-оборота. Он попробовал еще раз – и вновь безрезультатно. Жуков страшно выругался и часто-часто задышал, сжимая и разжимая кулаки. Чтобы взять себя в руки, он до крови закусил губу. Затем вынул ключ из скважины и засунул себе в рот. Клейкий от слюны ключ он снова ввел в скважину и, затаив дыхание, нежно повернул. Замок повиновался. Жуков молниеносно положил деньги в ячейку Виктора и закрыл ее.

Выходя из комнаты, он увидел белбоя, который стоял перед дверью навытяжку.

– Ты чего ждешь? – спросил его Виталий с шальной усмешкой.

– Да ведь ключ, – выдохнул белбой.

– На тебе, – сказал Виталий и сунул ему в руку десятидолларовую банкноту.

Когда он вышел в вестибюль, то увидел недалеко от стойки портье официанта, который ставил на поднос миниатюрную чашку: кто-то из посетителей гостиницы выпил кофе за стеклянным столиком вестибюля. Увидев официанта, Жуков едва не подпрыгнул. Увидев Жукова, официант едва не выронил на мраморный пол чашку.-

– Витаха? – невольно вырвалось у официанта.

Виталий вдохнул поглубже воздух и чинно прошел мимо него, не поведя и бровью.

Сергей ждал его у позолоченной вертушки выхода. Юрченко стоял и щурился на солнышке снаружи, на широких ступенях гостиницы.

– Все в порядке? – обернулся он к Виталию.

– Конечно.

– Тогда в машину.

За рулем темно-синей «Вольво» сидел молодой человек, чем-то очень похожий на Сергея. Во всяком случае, так Жукову показалось с первого взгляда. Жуков разместился рядом с Сергеем на заднем сиденье. Юрченко сел рядом с шофером.

Добротная машина понесла их по Москве.

– Без четверти пять, – взглянул на часы Юрченко.

– Куда едем? – спросил водитель.

– В бистро «Не спеши», – сказал Сергей. – Шурик, ты помнишь место?

Водитель кивнул:

– Конечно.

Когда они подъехали к означенному Коляе-вым на схеме дому, Виталий сказал:

– Нам сюда. Вместе пойдем?

– Сергей и Шурик тебе помогут, Рамазан, – обернулся к Жукову Юрченко.

Выходя из машины, Виталий запнулся носком башмака за бордюрный камень и едва не растянулся на тротуаре.

Лифт был видом под стать пятиэтажной «ста-линке», однако бодро поднял их наверх.

Дверь квартиры № 100 была бедной: обычная деревянная дверь, крашенная краской для пола. Последний алюминиевый нолик номера квартиры покосился.

Виталий позвонил. Дверь открылась почти мгновенно. Виталий и стоящие за его спиной Сергей и Шурик увидели Коляева в узбекской четырехугольной тюбетейке, больших оптических очках и полосатом балахоне.

– Селям алейкум, – сказал Жуков.

– Валейкум ассалам, – сказал Коляев не своим, сипло-писклявым голосом.

– Я пришел забрать свой вещь. – Жуков исковеркал русскую фразу не нарочно, просто язык его заплелся от волнения.

– Конечно, – сказал Коляев. – Минуточку.

Он исчез в глубине квартиры за дверью комнаты и через минуту вынес оттуда чемодан средних размеров, совсем новый чемодан, явно легкий, судя по тому, как Виктор передал его в руки Виталия.

– Спасибо, – сказал Жуков.

– Пожалуйста. Обращайся, когда надо, – сказал Коляев, закрывая дверь.

– Держи, – сказал Виталий, вручая чемодан Сергею.

Они спустились на лифте вниз и подошли к машине. Сергей принял чемодан к себе на колени. Когда все уселись в машину, Виталий спохватился:

– Андрей Владимирович, а как же наш уговор посидеть и поговорить?

– В бистро? – с некоторым сомнением сказал Юрченко.

– А зачем далеко ходить?

– Хорошо, – согласился коммерческий директор. – Шурик, отвези чемодан в лабораторию. Сергей, пойдем с нами.

Шурик провез их буквально сорок метров вдоль здания пятиэтажки, и они вышли. Они увидели полосатый парусиновый козырек и оградку из художественного литья. У входа под большой вывеской стоял огромный швейцар в ливрее и фуражке с лакированным козырьком. Вывеска сообщала: «Бистро «НЕ СПЕШИ».

– Здравствуйте! – молодцевато и одновременно угодливо пробасил швейцар, открывая дверь. Было похоже, что это приветствие предназначалось прежде всего Андрею Владимировичу.

Входя в двери заведения, Виталий с тоской в глазах обернулся и посмотрел вслед отъехавшей «Вольво»: начался финальный отсчет операции. Пан или пропал.

Три ступеньки свели их в маленький, но уютный вестибюль бистро. Здесь Виталий оставил гардеробщику плащ и портфель.

Они вошли в продолговатый, неярко освещенный зал. Зал был оформлен в стиле времен новой экономической политики и был явно залом ресторана. Словечко «бистро» ему присвоили или из своеобразного кокетства, или из ложной скромности. Быть может, это было полезно для выгоды в налогах.

Юрченко коснулся локтя Виталия («Пойдем со мной») и уверенно двинулся к столику у низкой эстрады с роялем и микрофоном. Эстрада до поры до времени была безлюдна.

Сергей уселся на высокий табурет за стойку бара. Таким образом он мог видеть столик Виталия и Юрченко. Тут же возник худенький официант и умильно прошелестел:

– Добрый вечер, господа. Что будем пить, кушать? Что будем заказывать, Андрей Владимирович?

– Мы подумаем пять минут, – сказал ему Юрченко, и официант исчез.

– Рома, ты, наверно, бывал тут прежде? – спросил Юрченко у Жукова.

– Да. – Тот поднял глаза от меню.

– И все-таки у тебя мало опыта, – покровительственным тоном сказал коммерческий директор. – Оставь меню. Если надо, сам шеф-повар приготовит нам все, что ни попросим.

Жуков натянуто улыбнулся и сказал:

– Я вынужден отлучиться на минутку.

– Что-то случилось? – нахмурился Юрченко. – На тебе лица не стало.

– Нет. Просто у меня такое бывает от перемены климата и пищи, – вымученно улыбнулся Виталий и приложил руку к животу.

Юрченко лишь развел руками.

– Я скоро. – Виталий поднялся из-за стола.

Боковым зрением он увидел, что Сергей двинулся вслед за ним. Жуков шел к туалету и едва сдерживал себя, чтобы не побежать. Учитывая предлог его ухода из-за стола, это было бы нормально. Только он чувствовал на своем затылке взгляд Сергея, и этот взгляд был для него как лай охотничьих собак для лисы.

Он стремительно вошел в туалет с тремя добротными кабинками и маленьким фонтанчиком в центре. На дверях двух кабинок краснели надписи «Занято», совсем как на дверях туалета в самолете. Он протиснулся в третью кабинку и заперся изнутри. Теперь в его распоряжении было не более трех минут. Он опустил крышку унитаза и выложил на нее из карманов моток скотча, оптические очки в золотой оправе, пену для бритья в маленьком флаконе, три одноразовых станка для бритья и дамское зеркальце. Потом сорвал с себя пиджак и вывернул его наизнанку, чтобы снова надеть. Теперь на нем был малиновый пиджак с искрой.

С дрожью в руках он скотчем прикрепил зеркальце к двери кабинки и встряхнул флакончик с пеной…

Глава 11

Вечером того же дня Жуков с Коляевым сидели в гостиной последнего и ожесточенно курили. На стеклянном столике, кроме хрустальной пепельницы, купленной когда-то в Париже за шестьсот франков, стояли две пустые кофейные чашки. А еще на столе лежала аккуратная стопочка долларов.

– Сам не верю, что нам это удалось, – проговорил Виталий и усталым жестом потер переносицу.

– Ты получил, что хотел, – пожал плечами Виктор.

– Хоть пятьсот баксов забери, если долю не хочешь, – попросил Виталий.

– Я возьму семьсот. Это мои общие расходы на всю операцию.

– Не понимаю я тебя, – искренне признался Виталий. – Ты жизнью из-за них рисковал. А теперь не хочешь взять.

– Я не из-за них рисковал, – сказал Коля-ев. – И что такое остаток моих дней по сравнению с вечностью? Пшик.

– Я все-таки до сих пор не могу поверить, что мы это сделали, – сказал Виталий. – Я как в бреду каком-то. И ты знаешь, не чувствую я кайфа. Нет улета, понимаешь? У меня такое было, когда я поступал в институт. Так волновался, так зубрил, ночей не спал. И вот когда я сдал все экзамены и уже понял, что прошел, во мне стало как-то пусто. Пусто и грустно. Почему так?

– А в любви так бывало? – спросил Коляев.

– В любви – нет. В сексе – бывало, – сказал Виталий.

– Что тебе сказать, Витус… – Коляев прикурил от маленькой стальной зажигалки. – Ты теперь относительно богатый человек. А если уедешь из Москвы и осядешь хотя бы у нас дома – ты просто Рокфеллер. Чего тебе еще?

– А уезжать надо, Витя, – согласился Жуков.

– Ты только сейчас об этом подумал?! – воскликнул Виктор. – Ну ты дитя! Да после того момента с официантом тебе надо сию минуту когти рвать.

– Он сказал это тихо, – вздохнул с досадой Жуков. – Никто, кроме меня, не слышал. В другом конце вестибюля торчал этот Сережа. Этот «бык» на меня конкретно наезжал. Он меня подозревал. Если бы он слышал, что сказал тот пацан, он бы с меня с живого не слез. А этот официант хорош, ничего не скажешь. Ты понимаешь, что обидно, я его даже по имени не помню. Этот задрочник у нас всего неделю проработал. Его уволили за то, что он одному крутышу за шиворот колу опрокинул. Тот ему в пятачок за это сунул, да еще и шеф потом уволил. Да еще так фамильярно назвал: «Витаха!». Бляденыш такой. Сучок тупорылый.

– Когда уезжаешь? – прервал его хулы Коляев.

– Когда? – встрепенулся Виталий. – А хрен его… Послезавтра, наверно.

– Почему не завтра?

– Думаешь? – спросил Виталий.

– А ты думаешь? – саркастично сказал Коляев. – Мне кажется, ты действительно спишь на ходу. Нас будут искать. Тебя в первую очередь. Лично я пакую вещи уже завтра. Я уже билет взял. Понимаешь?

– Билет? Куда?

– Для начала в Злату Прагу. Там вид на жительство дешевый. А там посмотрю. В Тунис, в Марокко – я еще не решил.

– А что насчет водителя? – спросил Виталий.

– Случайный человек, – сказал Коляев.

– Я и лица-то его не запомнил, – сказал Жуков.

– Я когда ехал с рынка с дынями, мне надо было сначала на квартиру к парню заехать. Ну, к хакеру этому, чтобы рассчитаться. Я ведь джип успел толкнуть, если ты еще не понял. От компьютерщика опять на тачке ехал. Вернее, поймал того самого водителя синей «шестерки». Я ему начеркал адрес в блокноте и, когда выходил, сунул деньги и схему, где и во сколько быть. Сказал, что к нему сядет парень в малиновом пиджаке. Он ведь за углом бистро стоял?

– Да.

– А ты ему приплатил? – спросил Коляев.

– Да. Сунул десять баксов. Но я не долго ехал. Возле зоопарка вылез, прошел чуть дальше «Баррикадной» и другую тачку поймал. Пока шел, на ходу снял и вывернул опять пиджак и очки снял.

– Настоящий разведчик, – покачал головой Коляев.

– Разведчик, – хмыкнул Виталий. – Да я чуть со страху не помер. А ты еще, оказывается, первого встречного водителя меня спасать отправил. А если бы он не приехал? Я весь перетрясся!

– То-то, когда я к тебе приехал, у тебя зенки были квадратные, – фыркнул Коляев.

– Конечно, тебе смешно… Кстати, я же с Ромой сегодня разговаривал.

– Наш пострел везде поспел, – сказал Виктор. – Когда это ты разговаривал?

– Как только в комнату к себе вошел – звонок. Поднимаю трубку – Рома. Он обычно не раньше десяти вечера звонил.

– Ну-ну, – подбодрил Виктор.

– Он сказал, что звонит из Астрахани, чтобы попрощаться. Сказал, что сделку провернул с товаром. Только не на всю партию, а с половиной товара. Он уже успел это дело продать и сегодня вечером грузовым паромом через Каспий отправляется к родным берегам. Сказал, что в ближайшее время мы с ним ничем друг другу помочь не сможем. Оставшуюся половину левака они уже легально пустят. Я, конечно, выслушал его, а потом сказал: «Рома, хорошо, что ты позвонил. Дело в том, что у меня под твоим именем вышла в Москве неприятность. Так что лучше в ближайшее время сюда не появляйся». Он очень удивился, стал спрашивать, в чем там дело. Но я просто бросил трубку и вынул телефон из розетки.

– Что ж, ты его предупредил, – сказал Виктор.

– Я тоже так считаю.

– Нет, но ты все-таки сказал сегодня «селям алейкум», – фыркнул Виктор.

– Ой, молчи лучше. Сам-то блеял не своим голосом, – сказал с усмешкой Виталий. – А халат! Ты где такой халат нашел? С бомжа сорвал на помойке?

– А ты!.. – Коляева стал разбирать смех. —

А ты-то! Ты помнишь, что ты ляпнул? Ты ляпнул: «Я пришел забрать свой вещь»!

Тут он не выдержал и откровенно взвизгнул от смеха и скорчился в кресле, дергая ногами.

Виталий поначалу изобразил на лице праведный гнев, а потом захохотал.

После перенесенного напряжения их нервы на какое-то время непроизвольно расслабились.

Глава 12

Поздним вечером того же дня предпринимателю Мазютину делали перевязку в его подмосковном доме. Он лежал на кожаной тахте в кинозале, своей любимой комнате. Это был широкоплечий мужчина лет сорока восьми, с крупными чертами лица и искусно закрашенными сединами. Он лежал ничком, а специально нанятая по случаю ранения глухонемая медсестра, старая дева лет тридцати, отмачивала приклеенные особым составом марлевые заплатки. Часть левого бока предпринимателя Мазютина и нижняя часть его спины пострадали от осколков взрыва.

В кинозал вошел, беззвучно ступая по серому ковролину, Андрей Владимирович Юрченко, коммерческий директор Мазютина.

– Дюха, ты? – Мазютин с кряхтеньем повернул голову.

– Я, Валерий Виленович. Добрый вечер. – У Юрченко было смущенное лицо.

– Добрый вечер? – переспросил Мазютин. – Ты что, меня подъе…ешь?

– Я? Нет, – затряс головой Юрченко.

– Как наши дела? – спросил Мазютин; при этом в его лице было что-то от кота, который играет с еще живой мышью. – Ты присядь, присядь.

Юрченко наугад плюхнулся в одно из кресел первого ряда:

– В общем и целом не так уж плохо, Валерий Виленович, – пробормотал Юрченко, не в силах отвести взгляда от глаз начальника.

– Ты слишком часто повторяешь мое имя-отчество. Начитался е…го Карнеги. Думаешь, тебе это поможет? Ты мне еще улыбаться почаще начни!

Юрченко из бледного стал серым и приоткрыл рот.

– Я не закончил! – упредил его Мазютин и тут же застонал от боли в спине. – Эта еще дергает повязки, про…дь глухая… Ты, Дюха, еще на свет не родился, когда я таких, как ты, насквозь видеть начал. Ты думаешь, я ничего еще не знаю? Ты хотел меня плавно подготовить? Ты свою бабу к е…е плавно готовь. Понял?

Юрченко с готовностью кивнул: «Понял».

– Но это твое счастье, что я заранее узнал, – сказал Мазютин. – Пока я с этой дурой п…ел по ящику, кто надо уже навел справочки. Тебе повезло, что эти люди меня убедили, что ты ни при чем. Но лучше б ты был при чем. Я б тебя хлопнул и потерял бы еще одного друга. Это легче, поверь. Куда хуже знать, что твой доверенный человек обыкновенный долбо…б!

Сказав это, Мазютин отвернулся, чтобы перед его глазами был только висящий на стене экран.

Юрченко за его спиной с облегчением выдохнул воздух. Видимо, последнее слово шефа значило, что буря миновала, и это вернуло жизнь коммерческому директору: Юрченко даже порозовел.

– Как я смотрелся по ящику? – спросил, не оборачиваясь, Мазютин.

– Отлично. Просто молодцом! – охотно сменил тему Юрченко.

– Вон кассета на видике. Воткни, – велел Мазютин.

Юрченко поднялся и направился в угол к видеомагнитофону. Он не удержался и бросил, между прочим, взгляд на спину Мазютина. И пожалел об этом: медсестра как раз в этот момент обнажила очередную рану на боку и стала закладывать лопаточкой в мясную ямочку бесцветную мазь.

На экране возникла популярная телеведущая. Она сказала:

– Столицу сегодня утром облетела страшная весть о покушении на известного предпринимателя Мазютина. К сожалению, мы не успели сделать кадры искореженной взрывом машины, в которой находился Мазютин. Нам лишь удалось получить в милиции подтверждение тому, что вчера вечером в Лопатовском переулке была взорвана машина «Феррари», принадлежащая предпринимателю. – Тут у телеведущей сделалось торжественное лицо. – Сегодня в гостях у нашей передачи – Мазютин Валерий Виленович!

В кадре возник гость передачи. Он выглядел вполне нормально, если не считать излишне прямой спины, как будто он аршин проглотил. А еще у него было немного странное выражение лица.

– Чтобы раны не болели, большую дозу вкатили! – прокомментировал со своей кушетки Мазютин. – Рожа обдолбленная какая-то!

– Да нормально все смотрится, Валерий Виленович, – поспешил заверить Юрченко.

Мазютин на экране выдержал большую паузу, потом склонил голову набок и заговорил несколько заторможенно:

– Что я могу сказать… Как говорится, без комментариев… Хотя будут и комментарии… Да, машину разнесло вдребезги… И шофер погиб…

– Твою мать! – вскричал живой Мазютин. – Да я говорю точно как Борис! Твою мать!

– …его семье оказана материальная помощь в размере десяти тысяч рублей, – продолжал экранный Мазютин. – Также наша компания, взяла на себя расходы по похоронам…

– Так что же все-таки произошло? – поддержала беседу ведущая.

– Произошел взрыв. Меня в машине не было. Я находился на другом конце Москвы в это время…

– Связываете ли вы произведенный взрыв с конфликтом с вашим бывшим компаньоном Егором Зубом? – спросила ведущая.

– Это все брехня журналистов, – сказал гость программы и лукаво улыбнулся, хотя его отечные глазки злобно блеснули даже сквозь наркотическую поволоку. – У нас есть с Егором кое-какие разногласия. Но мы их уладим быстро и полюбовно.

– Именно поэтому предприниматель Зуб позавчера покинул Россию и, по непроверенным данным, арендовал охраняемую виллу в Португалии? – протараторила ведущая.

– Правда? Когда это вы все узнаете? – усмехнулся гость программы. – Вам пора наниматься на ме_сто генерального прокурора.

– Отличная шутка, Валерий Виленович! – воскликнул Юрченко.

– Жополиз ты, Дюха, – сказал на это Мазютин, но все же было заметно, что лесть ему приятна.

– Так что же все-таки произошло с вашим автомобилем? – не отставала ведущая.

Гость программы неприятно осклабился, будто хотел сказать: «Экая ты егоза!» Но вместо этого он произнес:

– Я не хотел выносить сор из избы. Только водитель Искандерян уже два дня не выходил на работу. У него и раньше случались нарушения трудовой дисциплины. Что там у него получилось, что взорвалось? Я сам жду сведений из милиции.

После секундного замешательства ведущая сказала:

– Что ж, тогда позвольте вас спросить о ваших депутатских амбициях…

– Заткни ты ее! – приказал Мазютин, которому медсестра поменяла уже все заплатки на теле.

Юрченко поспешно выключил видеомагнитофон.

Медсестра вышла в соседнее помещение за свежей сорочкой. Мазютин сел на кушетке, и она стала одевать его.

– Андрей, нажми на домофоне кнопку семь и попроси его сюда, – сказал Мазютин.

– Кого – его? – спросил Юрченко на ходу.

– Того, кто отзовется.

Юрченко нажал кнопку семь.

– Я вас слушаю? – отозвался глуховатый мужской голос.

– Э… Валерий Виленович просил вас подняться в кинозал.

– Спасибо. Иду, – отозвался голос.

Одетый в просторные трикотажные брюки и

светлую сорочку, Мазютин прилег на бок на специально приготовленное канапе. Медсестра укатила кушетку.

В кинозал вошел мужчина лет сорока, невзрачный шатен среднего роста в дешевой одежде.

– Темнов, – представился вошедший и протянул Юрченко руку.

– Юрченко, коммерческий директор, – пожал руку Юрченко.

– Ставьте кресла так, чтоб я вас видел, – сказал Мазютин.

Они взяли по креслу из переднего ряда и поставили их напротив канапе с лежащим Мазютиным.

– Андрей Владимирович, этот человек – наш новый начальник службы безопасности. Наша разведка вместе с контрразведкой. Опыт работы огромный, – представил Темнова Мазютин.

– А… Иванов уволен?

– Зачем? – сказал Мазютин. – Отправим в командировку в Питер. Если его там устроят условия, пусть работает.

Юрченко кивнул.

– Разрешите начать? – спросил Темнов и, получив кивок шефа, стал излагать: – Я изучил всю собранную на этот момент информацию. Очень похоже, что действовали обычные мошенники. Диверсию со стороны Зуба я бы временно исключил. Их было двое. Отпечатки, полученные в квартире 100 того дома, где расположено бистро и где хранился так называемый товар, также обнаружены в номере гостиницы, а также на ячейке сейфа номер двадцать девять. И в номере гостиницы, и на дверцах сейфов мы нашли по две пары отпечатков, не считая отпечатков Юрченко и охранника Сергея в номере, где жил так называемый Ильясов. Кроме того, были проверены все номера съехавших за сутки до этого гостей и тех, которые съехали сегодня. В номере четыреста пятом гостиницы жил некто Цибиков из Бердянска, гражданин Украины. Отпечатки пальцев Цибикова полностью соответствуют отпечаткам в квартире 100 дома с бистро и также отпечаткам на ячейке двадцать девять сейфа. Таким образом, уже на основании дактилоскопии делаем выводы: некто Цибиков снимает номер за сутки до того, как в гостиницу вселяется Ильясов. И действовали они в пределах гостиницы скорее всего вдвоем. Кроме того, по составленному нами фотороботу швейцар бистро «Не спеши» и один из официантов бистро опознали Цибикова. Он изредка бывал в «Не спеши» и производил при этом впечатление москвича. Буквально вчера, задень до события, человек, похожий на Цибикова, появлялся в бистро, и было это примерно в то же время, когда обманули наших представителей. Цибиков похож на организатора, Ильясов – на исполнителя. Удалось выяснить, что квартира сто была арендована тем же Цибиковым неделю назад через риэлтерское агентство «Воланд».

– Ну и название, мать твою! – усмехнулся Мазютин.

Темнов вежливо кивнул и продолжал:

– Должен отметить, что начальник охраны гостиницы Рубин очень нам помог. В гостиничном номере Цибикова мы увидели: он пытался напоследок затереть отпечатки пальцев. Он это делал как полный дилетант. К счастью, сегодня в гостинице не хватало горничных из-за вспышки гриппа. Обычно номера убираются после выезда гостя немедленно. В номере Ильясова найдена сумка с тремя дынями позднего сорта, такие растут в Туркмении, и пряной травой тархун. Очень похоже, что этот Ильясов действительно приезжий. На всех вокзалах нами расставлены свои люди. Также пришлось вступить во взаимодействие с милицией. Насчет второго мошенника – большие сомнения. Любопытные вещи рассказал коридорный Прокопович. Ильясов сильно нервничал в комнате с сейфами, уловкой оставлял главный ключ у себя. Мы еще не смотрели замки ячеек, но уже сейчас можно сказать, что они использовали дубликат. Ильясов должен был положить деньги в ячейку сообщника. Для этого удобнее было сделать дубликат. Похоже, они специально искали гостиницу, где сейфы всех гостей находятся в особой комнате и доступ в эту комнату возможен поодиночке. Очень многое прояснится завтра: администратор гостиницы Соловцова после смены отправилась на вечеринку к своему сожителю. Мы нашли ее там, но она была так пьяна, что говорить с ней можно будет только завтра. Надеемся узнать много важного. Уже сейчас мой помощник работает с дактилоскопической картотекой милиции. Результаты должны быть очень скоро. Пока все, что могу сообщить.

– Видал, как люди работают? – обратился к Юрченко Мазютин. – Такими темпами можно будет скоро подключать твоих «бычков». Пусть искупают вину. Кстати, где они сейчас? Я, кажется, со вторым не знаком.