Текст книги "Другая история Руси. От Европы до Монголии"

Автор книги: Дмитрий Калюжный

Соавторы: Сергей Валянский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 40 страниц)

Германский путь по Европе

Изучение ландшафтов позволяет развеять стандартный, повторенный многократно миф о том, что дикие племена, будь то арабы, монголы или кочевники северного Причерноморья могли вдруг сниматься с мест постоянного кочевания и проливая реки крови, безумными ордами сметать цивилизованные народы, попадающиеся на их пути. Есть ли здесь правда? Здесь правды нет.

Лишь один исторический случай, германская колонизация Европы, заслуживает серьезного внимания. Однако тут ошибка в другом: германцы, вопреки традиционным утверждениям, не были дикарями, некультурными «варварами».

Что же было на самом деле? Ландшафт древней земледельческой Германии представлял собой своеобразное сочетание лесостепей с непроходимыми лесистыми горами, дававшими мало места для дальнейшего развития хозяйства. Между тем рост населения требовал больше продукции. Создавать новые сельхозугодья в непроходимых лесах и болотах было очень сложно, поэтому в истории Германии часто возникали периоды перенаселения и голода. В результате начался прогресс в развитии сельскохозяйственной техники. Появился плуг, а плужное земледелие органически соединило земледелие и скотоводство, так как тащить плуг сподручнее, запрягая животное.

Сложилась такая ситуация. В районах с теплым климатом и плодородными почвами (Центральная и Южная Европа) высокие урожаи получали с небольших участков, обрабатывая их простой мотыгой, без всякой техники. А в Северной Европе, с ее суровым климатом и менее плодородными почвами, земледелие на мелких участках было нерентабельным, а большие площади требовали тягла; ручным трудом нельзя было обойтись. Германцам для выживания пришлось использовать орудия труда более высокого типа, у них развились более прогрессивная техника и система хозяйствования.

Однако освоение южных земель через их захват и переселение туда своих людей все же было для германцев более легким способом решить проблему, чем улучшение методов ведения сельского хозяйства.

Откуда же взялась легенда о дикости германцев? Дело в том, что внешние условия, способствующие быстрому прогрессу в технике, совсем не обязательно ведут к прогрессу в общей культуре; последняя требует для своего развития более долгих периодов. На севере Европы создавали технику, – на юге философствовали и ваяли скульптуры.

В конце XX века проделали такой эксперимент. Взяли детей из негритянских семей Нью-Йорка низкого достатка в возрасте 12–14 лет и попытались дать им максимально хорошее образование. И что же? Они достаточно быстро усваивали естественные науки, но были почти не восприимчивы в гуманитарных науках, правилах культуры поведения, языка. Этот же парадокс можно видеть и в развитии целых стран. США, например, является лидером в создании и использовании многих современных технологий, но вместе с тем американцы весьма посредственны в области культуры и искусства. Совсем недавно дикое поведение американцев приводило в шок европейцев: ноги на стол, жвачка во рту и тому подобное… Более того, использование новых технологий, например, компьютера, вовсе не предполагает, что пользователь достаточно культурен. Даже так: чем меньше он отягощен первичными знаниями, тем быстрее он осваивает компьютер.

Для того, чтобы осуществлять территориальную экспансию, захватчику нужно превосходство в технологиях, а не в общей культуре. Вот причина того, почему германцы захватили пол-Европы, успешно конкурируя даже с Византийской империей, правда, только на ее периферии; им оказалась не по зубам основная территория империи, находившейся на более высоком уровне развития. Даже в XV и более поздних веках, когда власть в Византии уже держали турки, она не была слабее Европы.

Германцы в начале своей экспансии были не дикарями, а одним из самых технологически развитых народов средневековья. Не понимая этого, и обращая внимание лишь на их бескультурье, отраженное в летописях захваченных ими культурных народов юга Европы, историки создали миф о варварах, способных уничтожить любую цивилизацию… А потому, если они будут настаивать на гипотезах прохода с востока на запад диких «монгольских» орд, сметающих все на своем пути, то в обоснование этих гипотез они должны показывать: а чем же монголы превосходили покоренные ими народы? Если же показать они этого не могут, то это не историки, а сказочники.

На захваченных германцами землях жили земледельцы, они были конкурентами для захватчиков. Поэтому германцы просто вырезали местное население, и это надолго закрепилось как некоторый стереотип их поведения. Вообще у всех народов, колонизовавших в то или иное время чужие земли, складывались определенные поведенческие стереотипы в отношении местных жителей, но только германцы предпочитали уничтожение людей. Так, правнуки тех же германцев, освоивших Европу (немцы, англичане и другие), при освоении Северной Америки уничтожали индейцев-аборигенов безо всякой надобности, интересуясь только землей, а не людьми, ее населяющими.

А вот испанцы, наследники великой Византийской империи, осваивая Латинскую Америку, вели себя иначе. Например, в Мексике живут сейчас на равных индейцы, коренное население этих мест; метисы – те, кто произошел от полового контакта испанцев с местным населением, и, наконец, гидальго, чистые испанцы, сохранившие свою самобытность в новых условиях.

Славяне, совершая свой путь на восток, встретили племена, стоящие на более низком уровне развития и производительных сил, и вообще культуры. Те, с кем они столкнулись, были в основном охотниками и рыболовами и не являлись конкурентами славян в использовании природной среды. Здесь была возможна мирная ассимиляция и совместное житьё-бытьё; так сложился стереотип отношения к местным жителям, как к «братьям меньшим» (русский феномен «старшего брата» и до сих пор не преодолен, хотя пора бы). В итоге русские более-менее мирным образом расселились вплоть до Тихого океана.

В заключение отметим особенность рабства у германцев на раннем этапе их развития, во времена их первичного расселения по Европе. Рабы у них восполняли недостаток рабочих рук на тяжелых работах во время отлучки мужчин на военные набеги, а не для извлечения прибавочного продукта. Поэтому на первых этапах своей экспансии они часть соседнего населения ассимилировали, а тех, кого не брали в рабство, уничтожали. Но передовые военные отряды уходили весьма далеко от мест своего обитания и мужчины не всегда могли вернуться домой. Они оставались на новых территориях, ассимилируясь уже здесь. Современная Западная Европа, по сути, содержит некое единое начало в виде германцев-завоевателей. Но, в силу своей малочисленности, завоеватели не сумели всех «переварить», создать по всей Европе общую германскую культуру. Поэтому здешние народы в большей или меньшей степени сохранили свою самобытность.

Германская экспансия – вот причина, почему Европа считается наследницей единой цивилизации. Здесь всё, так или иначе, пронизано той первичной традицией, которую принесли с собой германские племена.

Явление Руси

Для образования этносов (народов и народностей) необходимы соединения людей разных племен, контакты между племенами, деторождение. Постоянно идут переселения, расселения, колонизации, освоения новых умений и знаний, а также изменения в языках. Столь же постоянно меняются все участники этих процессов.

«Прежде веку не помрешь»

(В. Даль).

Непременно нужно помнить: человек плодовит и смертен. Век, словом этим обозначалась на Руси продолжительность жизни человека. Во многих славянских языках и посейчас век значит возраст, поколение, период. Связывание века и столетия – изобретение достаточно недавнее и не русское. Разве поговорка «весь век маяться» говорит нам о столетии?

Когда вы встречаете в старинной русской истории утверждение типа «Было это десять веков назад», то задумайтесь, а когда же случилось описываемое событие? Если век принимать равным столетию, то, значит, тысячу лет назад. Если век есть «продолжительность жизни человека», событие приближается к нам почти вдвое. А коли век означает «поколение», событию всего-то лет 170–200. Разница существенная!

Но главное то, что историю двигают новые поколения при отсутствии старых. Племя может иметь ту же территорию, то же название, ту же веру, но люди уже иные. Принцип самоорганизации лежит в основе изменения численности людей, культуры, скорости расселения. А ведь племя осваивает новые территории, может избрать иную веру! А как меняется язык! Может ли кто-нибудь утверждать, что в 2001 году русские мужчины в возрасте 20 лет такие же, как русские мужчины того же возраста, но в 1801 году? Такие же, как мужчины в 1401 году? Да они не нашли бы общей темы для разговора! Не говоря уже о том, что не поняли бы языка друг друга.

Но также смешны и бесполезны попытки рассматривать единую историю как череду частных «историй»: история СССР, царизма, Петровской Руси, Смутного времени, «Древней Руси» и так далее. Давайте согласимся: мы изучаем не истории разных государств на одной и той же территории, а единую историю народов, населяющих эти земли, во всей совокупности их культур, развивающихся во времени.

Итак, сюда пришли славяне. Племена, центром расселения которых были земли современной Восточной Венгрии, а территория ограничивалась верховьями Днестра, Южного Буга, Вислы, среднего течения Днепра, верховий Одера и Эльбы, северного Прикарпатья, стали родоначальниками пра-славян. В IV–V веках н. э. они начали осваивать долины рек, распространяясь вверх и вниз по их течению на север и восток. На западе остались более сильные германцы. И еще до появления русских, белорусов и украинцев произошло разделение единого этноса на западных и восточных славян.

Повторяем и подчеркиваем: распространение племен, которые уже можно было назвать славянскими, началось в IV—V веках нашей эры, а на земли современных Белоруссии, Украины и европейской части России они попали только в VI—VII веках.

В общеславянском языке есть память о временах, когда орудия изготавливали из кремня, а между тем похожесть языков западных и восточных славян и образовавшихся от них народностей показывает, что разделились они не очень давно.

В сборнике «Страницы российской истории», составленном П. П. Афанасьевым, сводятся воедино мнения различных историков-традиционалистов. Точнее говоря, мнения эти «приводятся» потому что свести их зачастую никак нельзя. Например, утверждается: «К третьему тысячелетию до н. э. славяне занимали обширный район в Восточной и Центральной части Европы» (стр. 18). Значит, за ТРИ ТЫСЯЧИ ЛЕТ до нашей эры УЖЕ славяне, УЖЕ занимали какие-то определенные территории. А дальше нам сообщают, что: «Примерно во 2–1 в. до н. э. из группы родственных диалектов индоевропейских языков выделяется протославянский, из которого на более поздней стадии, в 1–7 в. н. э., образовался пра-славянский язык» (стр. 23). Представить себе, что же это за славяне жили в Европе за три тысячелетия (!!!) до появления даже не славянского, а протославянского языка, совершенно невозможно.

Каким образом пра-славяне, выйдя в небольшом количестве из Восточной Венгрии, сумели быстро заселить земли от Балкан до Балтики? Дело в том, что это было движение не масс народов, а небольших групп людей, несущих новые идеи, и прежде всего идеи земледелия.

История традиционно описывает деяния героев и ведомой ими толпы. Это правильно. Но в перерывах между походами за героем представители «толпы» индивидуально и самостоятельно живут, работают и плодятся. Тут уж никуда не денешься. Молодой славянин с конем и топором приходит в дремучий марийский лес, рубит себе избу, готовит делянку и земледельничает. Он хочет женщину. Будьте уверены, он обязательно найдет себе девушку-марийку и наделает с ней детей. А они лет через 17–20 продолжат это полезное дело. Потом придут еще славяне, потом германцы налетят, скандинав мимо проедет. Через сто лет перед нами новый этнос.

На пути восточных славян в основном лежали земли финно-угорских племен, а также кочевников-тюрков в северном Причерноморье и балтийских племен в Прибалтике. На основе балто-славянских отношений появились белорусы, славяно-финский контакт породил русских, а от славяно-венгро-тюрков получились украинцы. До VII века ни одного «русского» не существовало на планете, и только в VII–VIII веках начали формироваться на громадной территории будущей Руси новые этносы.

Но процесс этносообразования до сих пор не закончился! Он продолжается, и даже сегодня мы видим дополнительные смешения.

Племена, образовавшиеся от славян и финно-угорцев и получившие со временем совокупное название русских, расселялись в пределах некоей естественно-физической границы. Граница эта – средняя температура января, равная минус 8 градусам. В Европе существенно теплее, чем в России. Граница расселения восточно-европейских славян – нуль градусов января; русские заселяли те местности, где климат еще холоднее. С XVI века началось расселение русских за пределы изотермы января, равной минус 16 градусам, сейчас она в точности совпадает с южной и частью восточной государственной границы Российской Федерации.

Одной из важнейших причин такого движения славян из Центральной Европы на восток была повышенная активность германских племен. Одновременно и даже раньше поселения славян на финно-угорских землях германцы начали заселять земли полабских славян, живших по реке Лаба (Эльба) и вообще на всей территории современной Восточной части Германии.

Если рассматривать нашу историю схематично, дело шло так. Сначала на новую землю приходили крестьяне, ушедшие от своих германских хозяев ради вольной жизни. Они переселялись также и потому, что им тоже не хватало земель на западе. Они занимались подсечным земледелием, а этот вид труда требует коллективных усилий и общественной собственности. Им не было нужды строить укрепленные поселения, так как своей хозяйственной деятельностью они не мешали местному населению, охотникам и собирателям лесных плодов. А местное население не мешало славянам-земледельцам.

Славяне менялись с туземцами продуктами труда и женщинами, распложались и строили новые хутора и поселки. Внуки, правнуки первопоселенцев и местных жителей уже не были ни чистыми славянами, ни финно-угорами. Они становились русскими.

Но там, откуда пришли их деды, осталась старая феодальная система и продолжала действовать иерархическая «пирамида подчинения». На новые земли, естественно, вслед за крестьянами устремлялись интересы феодала и его детей. Власть требовала все новых дружинников, а дружинникам для кормления нужны были земли с работниками. Князь говорил своему вассалу: «На диких землях к востоку живут наши люди. Возьми их под свою руку». Землю такой дружинник получал от князя только на время своей службы. Так, вслед за трудящимися, сюда переселялся и аппарат подчинения, власти.

Новые хозяева начинали эксплуатировать и размножившихся здесь крестьян, и коренное охотничье население. Единая власть и хозяйствование в пользу этой власти приводили к частичной ассимиляции местных и пришлых жителей в единый народ, с общей культурой, языком и нравами. Единые требования налога заставляли вчерашних охотников осваивать земледелие, благо было у кого учиться. И наступал момент, когда молодые крестьяне маленькими группками начинали уходить дальше на восток…

Таким образом, Киевское, Московское, Суздальское, Новгородское княжества были форпостами движения культуры Европы на восток. Движение это, фактически на наших глазах, закончилось выходом русских на берега Тихого океана. Некоторое время русским был и здоровенный кусок Америки, холодная Аляска. Русские заселяли Америку вплоть до Калифорнии, Россия владела даже Гавайскими островами, правда, всего один год.

Но все это время европейская цивилизация расширялась не только на Восток по материку посредством славянской культуры, но и на Юг, Восток и Запад германцами разных национальностей по морям и океанам. На Тихом океане эти две волны цивилизации встретились. Централизованное русское государство не имело возможности поддерживать свои заокеанские земли, и было вынуждено «ужаться» в своих естественно-природных границах. Так сложилась политическая география мира, которую мы имеем сегодня.

Реальная Россия

Тяжелые условия России – это не риск. Это налог.

И от него нельзя избавиться никак.

На территории нашей страны уже более 1000 лет существует вполне осмысленная общественная деятельность. Какие-то параметры менялись, что-то оставалось неизменным. А люди, здесь жившие, не просто жили, а держались на уровне внешних вызовов. Разгромили Наполеона, завоевавшего всю Европу. Победили Гитлера. Значит, было что-то такое, что позволяло столько времени не просто выживать, а быть страной мирового уровня.

Между тем, даже просто выживать в России трудно. Ее внешние границы, как уже сказано, совпадают со средне-январской изотермой, равной минус восьми, минус шестнадцати градусам. То есть, в отличие, например, от Парижа, в котором в январе в среднем плюс два градуса, жителям наших территорий приходилось тратить существенно больше средств и сил на жилье, отопление, одежду и питание. Но одновременно у нас ниже природная продуктивность сельского хозяйства! Это значит, что питаться для выживания надо обильнее, а природа дает меньше. Все это не могло не повлиять на образ жизни и мыслей людей, на правила построения общественной жизни.

Не следует думать, что человек настолько умен, что умом дошел, что надо жить так, а не иначе. Просто те, кто не следовал природным правилам, здесь не выжил. А вот сегодня, когда большая часть населения живет в городе, в условиях, с точки зрения климата, сглаженных, многое становится непонятным. Горожане давно «оторвались» от корней, а носители традиций, сельское население, не только уменьшается, но тоже теряет эти традиции.

У большинства людей притуплено чувство времени. Мы смотрим на различные сегодняшние события и условия так, будто они существовали всегда, и всегда будут существовать в таком виде. Но произошло и нечто более опасное: в умах людей искусственно (!) создан хаос, и необходимо заставить их снова научиться размышлять. Население потеряло чувство особенности географического положения страны, которое и позволяло выживать. Это чувство вытеснено идеологическими мифами научно-технического прогресса, утверждающими что-то вроде того, что «и на Марсе будут яблони цвести». Так интуитивное знание заменяется суеверием.

Попробуем же восстановить некоторые утерянные знания о России.

КАЛЕНДАРЬ. Теперь мы живем по календарю, разделенному на четыре сезона. Исконный же русский календарь содержал их всего три. Самый длинный был зимний. Его границы определялись с того момента, когда скотину переводили на привязное содержание и питание заготовленными кормами, и до марта, когда появлялась первая трава и скотину можно было уже выпускать на дополнительную подкормку.

Следующий после этого сезон заканчивался в июне моментом, когда начинался массовый покос. В это время занимались подготовкой будущего урожая. Так, например, подстилка из-под скотины вместе с навозом шла на удобрения. А откуда взялась подстилка? Из отходов производства, ибо так утилизировали солому, оставшуюся после обмолота зерновых. В хозяйстве старались из всего получить пользу.

Наконец, третий сезон – время усиленной подготовки к долгой зиме. Собирались зерновые, ягоды, грибы и т. д. Перед началом зимнего сезона проводили ревизию всего заготовленного провианта для себя и животных. В середине зимы проходила вторая ревизия: проверялось, хватит ли еды до нового урожая (так определялась норма потребления на оставшееся время), а чуть подпорченное или подмороженное шло на стол, обеспечивая праздник, известный ныне как Новый год.

РЕЛИГИЯ. Некоторые восторженные люди любят повторять, что у нас уже более тысячи лет народ – православный!.. На самом деле о православном народе можно стало говорить лишь с XVII века. Ведь то, что в Х веке крестили часть населения города Киева, еще ничего не значит. Православие стало массовым у нас в стране, когда появилось достаточное количество храмов, доступных для большинства населения. То же самое можно сказать и об исламе приволжских народов.

А что же происходило с нововведенным культом от момента его появления на территории нашей страны и до занятия им действительно господствующего положения в обществе? Он адаптировался к традициям этой территории. Мы поговорим об этом в специальном разделе этой книги, а пока отметим лишь, что внедрять новые верования на нашей территории (да и на любой другой) не так просто.

Например, в 1960–1980-х годах на Руси произошло повальное увлечение йогой. В соответствии с основными постулатами полагалось для правильного образа жизни пользоваться фруктово-ореховой диетой. Считалось, что это, помимо прочего, еще и удешевляет питание. Безусловно, в Индии так и есть. А у нас эта диета оказалась страшно дорогой, и ко всему прочему вела ко всяким неприятностям для здоровья адептов.

СЕЛО И ГОРОД. Правильное соотношение между сельским и городским населением – один из самых сложных вопросов для нашей страны. К сожалению, в российских природных условиях сельское хозяйство имеет очень низкую производительность.

«Гуманный» капитализм ввел представление об «общности, которую не имеет смысла эксплуатировать». О чем идет речь? О том, что в некоторых сообществах хозяйство производит минимальное количество прибавочного продукта, обеспечивающего лишь простое выживание с мизерной нормой прибыли. Такими являются некоторые регионы Африки. Эксплуатировать подобное общество действительно невозможно: люди здесь живут в рамках своего хозяйства, своей «рыночной» экономики.

Вы думаете, что это только африканская экзотика? Но именно такой была большая часть нашей страны еще в конце прошлого века. При существующей урожайности едва удавалось прокормить себя. И все поборы на содержание государства производились из необходимого, а не из излишков. Вот потому и было у нас сельского населения 90 %, что больше 10 % «нахлебников» прокормить не могли. Крестьянин не только кормил, хоть и впроголодь, себя и остальную часть народа, но и оплачивал паразита-помещика, живущего за границей, а в конечном счете оплатил и имперское государство, и индустриализацию России.

В среднем по России выход растительной биомассы с 1 гектара в два с лишним раза ниже, чем в Западной Европе, и почти в пять раз ниже, чем в США. Сегодня лишь 5 % сельскохозяйственных угодий в России имеют биологическую продуктивность на уровне средней по США. То же самое и в животноводстве: если в Ирландии и Англии скот пасется практически круглый год, то в России период выпаса короткий, а стойловое содержание скота длится 180–212 дней.

Чтобы протопить избу, надо на всю зиму заготовить дров. Или самому валить, или купить, а это затраты средств, эквивалентных двум месяцам труда – как минимум. Ведь надо заготовить деревья в лесу, привезти, напилить и нарубить, сложить, – и не сколько-нибудь, а кубов десять, и это уже в дровах, а на корню, значит, надо больше. Кстати, с определенного чина государство давало дрова для проживания чиновника, что было необходимым элементом его содержания, наряду с денежным довольствием и свечами. Тем, кто не знает, напомним: в местах, где летом «белое ночи», зимой – «темные дни». Никак не обойтись без искусственного освещения.

Однолошадный крестьянский двор в среднем мог заготовить только 300 пудов сена и продуктивного скота держать не мог. А вот, например, в Швейцарии крестьяне не только могли держать скот, но даже зимой и молоко получали, и сыр варили. То есть у нашего крестьянина зимой ни одного источника дохода, а у швейцарского – два.

Казалось бы, можно решить эти проблемы, введя специализацию в разных районах. Но из-за обширности территории и низкой плотности населения транспортные издержки в цене российского продукта составляли 50 %, и специализация ничуть не удешевляла продукт.

К сожалению, выяснив, что у нас издержки большие, а потому продукция не конкурентоспособна, мы не можем взять, да и «учесть» это на будущее, чтобы «исправиться». Ведь так было всегда, и всегда будет. Запад имеет вечную фору перед нами, что определяется природными условиями, а вовсе не тем, что там люди умные и трудолюбивые, а мы тут тупые и ленивые. Это обстоятельство постоянно ускользает от внимания тех, кто берется сравнивать благосостояние, например, у нас и в Швеции или той же Швейцарии.

Вся Россия располагается вокруг «Полюса холода» Северного полушария нашей планеты. Если географический центр Российской империи и СССР находился в Новосибирске, то после отпадения от России среднеазиатских и других республик он, естественно, переместился. Федеральная геодезическая служба определила его в Эвенкии, в нескольких километрах от поселка городского типа Тура, который стоит на реке Нижней Тунгуске. Здесь на площади в 767 тысяч кв. км живет 20 000 человек (один на 38 кв. км, мировой рекорд незаселенности). Здесь в 1908 году упал Тунгусский метеорит.

Это – центр России. Вся остальная территория характеризуется более суровыми, нежели где бы то ни было из населённых областей планеты, условиями жизни.

Один лишь географический фактор заставлял живущих в России принимать хозяйственный строй, очень отличный от западного. Это фактор неустранимый, и величина его очень значительна. Только в XX веке создание больших хозяйств, сделавших рентабельным применение техники и новых агроприемов (покупка элитных семян, породистого скота, удобрений и т. д.), позволило, сохранив уровень потребления с/х продуктов для населения, высвободить большую его часть для индустриализации.

Кстати, в силу наших природных условий никогда нельзя быть полностью уверенным, что погода даст вырасти всему, что посадили, и собрать все, что выросло. Поэтому была выработана такая технология. Поскольку посев занимал достаточно большое время, то в результате разных катаклизмов часть посаженного обязательно попадала в удачную фазу. Всегда пусть малый, но урожай можно получить.

Иногда судят о бедности русских крестьян по тому факту, что на несколько хозяйств была одна лошадь. Хорошо бы, конечно, каждому иметь по лошади. Но если работать по очереди, можно быть уверенным хоть в каком-то урожае, да и на лишней лошади сэкономить.

ПЬЯНИЦЫ. Для выживания в суровом климате нужно высококалорийное питание. Один из наилучших продуктов – сало, и вообще жирная пища. Но такое питание дает осложнение на печень. Так вот, спиртное уменьшает эту нагрузку на печень, расщепляя жиры. Виноград у нас не растет. Использовали меды, пиво и хлебное вино. Так что и в самом деле питие есть необходимость. Но пьянство как таковое (ради «удовольствия») на Руси обычно осуждалось.

КАНАВОКОПАНИЕ. Со стороны кажется, что копка канав – наша национальная забава, но это для нас неизбежная работа. Во-первых, все основные коммуникации мы вынуждены прокладывать на глубине промерзания и ниже. Ясно, что затраты уже на это очень большие. А надо еще сделать разводку на достаточно больших площадях! Да и материалы должны быть достаточно устойчивы для сложных климатических условий. А вот хватает ли на все это денег? На Западе тепло в доме – дело каждого хозяина. У него свой тепловой агрегат. У нас же централизованная подводка тепла дешевле. Плата за это – ликвидация постоянных неисправностей и частые копки траншей.

ПЛОХИЕ ДОРОГИ. Вопрос о дорогах очень хорошо изучил А. П. Паршев. Если температура на нашей территории то и дело переходит через ноль, то значит, вода то замораживается, то размораживается. А вода обладает тем свойством, что объем льда больше, чем объем соответствующего количества воды. Попадая в разные неровности, вода, замерзая, увеличивает эти неровности, трещины, а то и вообще разрывает полотно дороги. Так что хочешь, не хочешь, нужно регулярно тратить деньги на ремонт.

Мало этого. У нас очень низкая плотность населения, а страна вытянута на десяток тысяч километров. Поэтому встает вопрос: делать дорогие, качественные дороги, которые все равно скоро станут «русскими», или построить попроще, но в достаточном количестве?

НЕОБХОДИМЫЙ МИНИМУМ КОМФОРТА. Люди, слабо знающие нашу страну, удивляются, когда смотрят репортажи из нее: что они ноют, эти русские, о своей бедности, если почти все ходят в меховых шапках? У женщин не редкость шубы, жилые дома зимой отапливаются централизованным образом. Да и в картонных коробках на улицах не живут, в отличие от обитателей французских бидонвиллей. А как едят! Нет, чтобы овощи и фрукты, а все норовят сожрать картошку, хлеб, жиры, и водкой запить. Мало того, что это расточительно, так еще и вредно.

Да, все правильно. Желающим понять, отчего мы так живем, предлагаем прогуляться в лес без пальтишка и там заночевать при температуре, например, плюс пять градусов. Даже не надо в лес. Можно и в доме посидеть без отопления, при минус десяти на улице. С баночкой йогурта на ужин. Очень протрезвляет.

У нас могут не платить зарплату, и ничего. Но вот когда зимой отключается отопление – это уже ЧП, даже в наше циничное время.

Скажем прямо: в России есть такой минимум комфорта, ниже которого сразу следует смерть. И поддержание жизни на уровне этого минимума дорого стоит. В старину семья могла выживать, затрачивая безумное количество труда на подготовку к зиме. Даже в современных условиях в одиночку, или отдельной семьей такие затраты выдержать невозможно, только сообща.

Биоклиматический потенциал породил на Руси семейный, общинный и солидарный принцип хозяйствования в неблагоприятных для жизни зонах. В отличие от «рыночного», он производит продукт не для прибыли, а для потребления и выживания, чтобы жить по средствам: хоть и со всей защищенностью, но и со всеми неудобствами и несвободами, какие бывают в семье. А в семьи понятие рентабельности, как и понятие свободы, не имеет смысла, как на рынке не имеют смысла понятия совести и справедливости. На солидарном, семейно-общинном принципе построена вся российская цивилизация, в отличие от западной, и в этом корни стойкой нелюбови русских к коммерческой деятельности: они плохие торговцы и плохие покупатели.

Географический фактор (равнинный рельеф, отсутствие внутренних барьеров, близость крупных речных бассейнов) способствовал государственному объединению России. Тот же фактор создавал мощные преграды контактам населения, противодействовал государственной сплоченности: дремучими лесами и обширными болотными трясинами природа обрекла русское население на необходимость в какие-то времена группироваться в мелких союзах, тяготеть к местным средоточиям, проникаться местными интересами.