Текст книги "Вернуться или вернуть?-2 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Соловей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

По сценарию первым вошел с докладом Витте, следом кто-то из помещиков (мне обещали позже дать список имен), сразу за помещиком вышел я. А что? Промышленник же. Против моей кандидатуры никто не возражал. Следом прошел в качестве еще одного промышленника господин Морозов. Далее банкир, купец, мещанин и, наконец, парочка совершенно невменяемых и очумевших крестьян.

Если не запорем пленку, то должно получиться неплохо. Эдакий лубочный царь-батюшка. Съемки закончились. Я поблагодарил главного «артиста», заодно папочку на стол положил. Потом еще одну для сыночка старшенького.

– А Михаилу что же картинки не подготовил? – пролистал папку, предназначенную для Георгия, Александр III. – Он тоже этими самобеглыми колясками интересуется.

– Всенепременно подготовлю, Ваше Императорское Величество, – кланяясь, заверил я.

Съемочная группа уже собрала свои вещи и покинула кабинет. Я тоже попрощался и вышел, заверив, что если с пленкой всё хорошо, то фильм государь увидит уже через день. Лучше поспешить, пока Александру III все это интересно. Над нами нет ни цензора, ни проверяющих. А с такими фильмами они не скоро и появятся. Кто осмелится что-то там проверять у тех, кто запросто входит в кабинет к царю?

Заготовки к фильму у Чернова уже имелись. Общие виды Зимнего дворца, Невы, Адмиралтейства снимали заранее, когда позволяла погода. Чернов со своими ребятами всю ночь колдовали с пленкой, тряслись над ней. Нам повезло, что обошлось без брака.

Утром съемочная группа с красными от недосыпа глазами демонстрировала то, что было отснято. Тут же дружно стали решать, как монтировать, а что вырезать. Собственно, монтаж требовался только потому, что съемка велась двумя камерами. Выбрали наиболее удачные ракурсы. Для себя фильм потом чуть подправим. Не стоит в вариант для царя вставлять кадры, где видна съемочная группа.

Аносов с Казимировым давно только что не молятся на меня. А когда увидят своих сыновей на приеме у царя, вообще очумеют от счастья. Нам же нужны верные люди среди купечества.

Моя персона на экране тоже смотрелась неплохо. В смокинге (купленном еще в двадцать первом веке), с орденом на лацкане, с необычной для местных стрижкой я смотрелся импозантно. С достоинством вышел на середину кабинета, сказал что-то пламенное и заслужил явное одобрение царя. Что именно говорит каждый участник фильма, мы в титрах писать не станем. Текст будет о том, что государь принимал промышленника Ситникова, министра Витте и так далее.

Как я и планировал, фильм получился слащаво-пропагандистским. Типа наши цари – самые лучшие цари в мире. Ну так без этого никак. Слишком у нас много планов. И осуществить их можно, только имея такую поддержку.

Глава 3

На самой демонстрации фильма во дворце я не присутствовал. Серега с Черновым и без меня справились. Судя по отзывам, всем всё понравилось. Особенно то, что это «первый в мире монарх на кинопленке». Теперь предстояло размножить пленку для демонстрации в иллюзионах, а один оригинал действительно припрятать для истории.

Версии фильма для показов в иллюзионах столицы и в кинотеатрах Екатеринодара отличались. Дома продемонстрируем более объемный фильм с участием всех «наших». Был еще один вариант фильма, где на министра финансов было отведено больше времени, чем на остальных просителей. Этот фильм по просьбе Его высокопревосходительства показывали у него дома.

Особо счастливым, когда озвучивал свою просьбу, министр не выглядел. Предыдущая наша встреча была не самой приятной. И выступать в роли просителя Витте совсем не нравилось. Но я был сама любезность и как мог скрашивал неловкость министра. Серега просветил, что по какой-то причине супругу Витте не принимают во дворце. Идти в иллюзион министру не с руки. Один выход – пригласить нас к себе.

Мария Ивановна Витте приняла нашу группу с большим радушием. Пока Чернов с парнями подбирали отвисшие челюсти, я не забывал осыпать женщину комплиментами. Супруга Витте оказалась необычайно эффектной женщиной. Поставил себе зарубку узнать подробнее, отчего её не принимают при дворе. Не по той же причине, что она вторая жена Витте? Первая умерла, кажется, года четыре назад. И вышедшая к нам позже девочка не могла быть родной дочерью Сергея Юльевича. Хотя ее и представили как Веру Сергеевну.

На вид девочке было лет десять-одиннадцать. Не такая ослепительная красавица, как мать, но вырастет симпатичной девицей. В бойкости она уже не уступала Марии Ивановне. Я мог наблюдать, как эти две особы женского пола виртуозно управляли грозным министром России. Сам министр как-то сразу «поблек» на фоне жены.

Со мной дамы разговаривали исключительно на французском языке. Мария Ивановна и бровью не повела, слушая мое произношение, а мелкая малявка притворно вздыхала, потом ещё намекнула, что дополнительные занятия с учителем пошли бы мне на пользу. Такая неожиданная отповедь выбила меня из колеи. Повезло, что к этому времени Чернов с ребятами закончили устанавливать оборудование и объявили, что для просмотра фильма все готово.

С первыми кадрами фильма я перешёл на русский язык. Безусловно, показали не один фильм, а несколько. С собой принесли мы приличную стопку пленок. Уже на месте я сориентировался, что будет интересно. Тему голода обошли стороной. Показал только мою «Потемкинскую деревню». Далее несколько игровых комедий. И под конец специально для Веры Сергеевны «Конек Горбунок». Читал я стихи громко, с выражением, меняя интонацию, чем вызвал неподдельных смех со стороны всего семейства Витте.

– Приходите в иллюзион «Звезда», – пригласил я министра. – Там собирается очень приличная публика. – Буфет при иллюзионе посещают известные писатели, даже когда нет сеансов. Мне рассказывали, что на днях в «Звезде» побывал Антон Павлович Чехов. Специально приезжал из Москвы, чтобы посмотреть фильмы в иллюзионе.

К моему удивлению, фамилия Чехова на лице Витте не отразила никакого узнавания.

– Серж, я же тебе зачитывала из пьесы «Иванов» некоторые сцены, – напомнила министру супруга.

И не добившись от мужа того, чего хотела, напомнила слугам, что пора подавать чай в столовую. Кинооператоров за стол не позвали. Чернов с помощниками убыл сразу, а со мной беседу продолжили. Как-то я не знал, о чем разговаривать, и снова растерялся. Не об акциях же нашей совместной компании? Тема современной литературы Витте оказалась далека. Подозреваю, что и художники будут «мимо темы». Хорошо, я вспомнил о том, что летом будет введена государственная монополия на торговлю крепкими спиртными напитками. Естественно, я не должен этого знать, но вполне достоверно пожаловался на то, что пьющие работники приносят большой вред моим предприятиям.

Тему спиртных напитков и их качество радостно подхватили супруги Витте. Кажется, инициатива об этой монополии исходила не от самого министра, а от его жены. Вера Сергеевна совсем заскучала, и ей было разрешено удалиться к себе. В целом, у меня сложилось о Витте несколько иное мнение, чем в нашу первую встречу. Государственные дела его волновали, но и про свой собственный карман министр финансов не забывал.

Визит к супругам Витте оказался полезен по многим причинам. Не то чтобы мы подружились, но это уже были не те официальные встречи, где меня пытались поставить на место. Оказалось, Витте не был осведомлен о моем возрасте и решил, что «выскочка» гораздо моложе. Обычно молодые люди к двадцати пяти годам отращивали усы, да и такие короткие стрижки, как у меня, не принято было носить. Меня же все эти бакенбарды начали раздражать с первого дня, как я провалился в портал. Потому цирюльнику объяснял подробно, что хочу видеть на своей голове. На слова о том, что так не принято, не велся. В Екатеринодаре народ уже начал подражать мне. Кто его знает, может, и в столице мода приживется. А то, что выгляжу молодо, со временем пройдет.

Кроме Витте, больше никто из высокопоставленных особ не позвал нас в гости с кинопроектором. Видимо, довольствовались тем, что теперь демонстрировали во дворце. Там даже специальное помещение оборудовали. Только киномехаников приглашали наших. Чернов буквально разрывался, стараясь везде успеть. Тут надо и копии фильмов делать, и молодежь обучать технике проявки пленки, и об иллюзионах не забывать. От столичных иллюзионов мы получали приличную прибыль. Чернов имел с этого десять процентов. Вот и суетился.

Несмотря на хорошую посещаемость народом наших заведений, денег все равно не хватало. Серега напомнил еще про одну статью доходов. Трехтомник «Пираты Карибского моря» уже два раза издавали. Последний тираж был аж двадцать тысяч экземпляров. А ведь мы владеем знаниями будущего. Можно же написать книги в жанре космической фантастики или расширить ассортимент детской литературы. Вечерами каждый из нас мог найти свободное время для записи историй. Позже можно пригласить профессионального литератора и поправить текст. Только писать все это дело от руки утомительно.

Артём долго хохотал над той печатной машинкой, которую приобрел Серега. Называлось это чудо техники «Ремингтон». Я смеяться не стал. Просто нарисовал привычную мне машинку и отнес исходный вариант вместе со своими рисунками одному ювелиру. То, что патент на машинки уже имеется, меня ничуть не смутило. Я же не торговать ими собирался, а лично использовать. Жаль, что дождаться результата не успел. Вера Степановна телеграфировала, что выезжает в столицу. Кратко она сообщила, что у нее проблема с зубом.

Встречал я Веру Степановну на вокзале сам. Пока сопровождал до Серегиного дома, много чего услышал о дантистах этого времени, о грязи и полном игнорировании гигиены. Между прочим, лечение зубов – серьезная для нас проблема. Новокаин, шприцы и даже инструменты имелись, только среди нас не было специалистов, кто мог даже просто вырвать зуб. Выход был один – обратиться к Склифосовскому.

В общем, Вера Степановна приехала в Петербург. А в Крымской производство держалось на пяти бывших учениках школы. Трёх химиков супруга Артёма привезла в столицу. Мне было велено срочно выезжать.

– Кроме керосина, сейчас на заводе ничего не производят, но приглядывать нужно, – успокаивала меня Вера. – В Екатеринодаре не задерживайся. Васька там вполне справляется.

Такая рокировка была вызвана не только тем, что наш главный химик будет лечить зуб. Веру Степановну Артем с Серегой ждали. Заводу давно требовался специалист по металлу.

Близнецы получили документы акционерного общества и тоже уезжали, но не домой, а в Москву. Им еще согласовывать проект с архитектором на постройку цеха и вообще обосновываться в Москве. Думаю, что справятся. Главное, чтобы господа соучредители вовремя деньги на постройку цеха отправляли. Там еще оборудование заказывать, нанимать персонал. Деевым я рекомендовал уже сейчас искать химиков, заниматься с ними и обучать тому, что потребуется в цеху.

В Москве я остановился на пару дней. Поселил близнецов в гостинице, дал рекомендации по съему жилья. Но лучше, конечно, сразу подыскать дом для покупки. В Москве было холодно и морозно. Улицы были завалены снегом и извозчикам приходилось несладко. Заснеженная Москва смотрелась красиво. Только любоваться на эту красоту лучше издали, а не пробираясь по заснеженным тротуарам.

Снег продолжал сыпаться с неба, когда я отправился домой. Поезд останавливался часто и много. Ждали, пока расчистят пути. Пять дней путешествия меня вымотали. Я простыл, намерзся, мечтал помыться и сменить бельё. Но согласно рекомендациям Веры Степановны задерживаться в Екатеринодаре не собирался. Даже у секретарш решил не появляться, чтобы не загрузили текучкой. Разве что в баньку забежал.

Помыться и попариться после поездки я отправился в знаменитую баню Лихацкого. На втором этаже бани имелись номера для дворян с очень цивильными условиями. Стоимость посещения бани первого этажа была двадцать копеек. Мне же номер обошелся в один рубль (с учетом чая и пирожков). Еще и банщику, как и положено, оставил чаевые. Заслужил. Так меня намял, так попарил, сразу себя почувствовал другим человеком.

Банщик рассказал, что в женском отделении местных банщиц нет. Хозяин привез работниц откуда-то из Польши. На мой резонный вопрос почему так, банщик пояснил, что всем работникам положено проходить медосмотр. Но обычно доктора с подобной проверкой посещают только проститутки. По этой причине никого из горожанок и не смогли нанять. Больно стыдливыми местные женщины оказались.

В дом на Екатериновскую я тоже не заехал. Нет у меня времени. Если появлюсь, то Маруська на кладбище потащит. А мне после простуды лучше поберечься от подобных прогулок. Так что я буквально заглянул в школу и поехал на Медведовскую. Пока меня не было, Васька жил в этом доме, приглядывая за ним. Хотя стоит у Заряна ещё парочку охранников взять и поселить здесь.

Васька считал, что он охраняет добро в доме, не подозревая, что главные ценности на складе. Их тоже пора перевозить в Петербург. Мини-трактор Артём сразу в столицу отправил, а все остальное не стал брать. Для меня же это лишние проблемы и переживания.

– Соседка у вас очень любопытная, – подтвердил мои опасения Васька,

Фроська все никак не угомонится. Сколько лет прошло, а она до сих пор пытается какие-то пакости устроить.

– Скажу Заряну, чтобы выделил охрану, – заверил я Ваську.

– А я женится хочу, – совершенно не в тему огорошил меня Васька.

– Хм… хорошее дело, а на ком? – поинтересовался я.

– Елена Чернова, – любезно просветил Васька.

Это что же получается, пока мы с в Афанасием Петровичем в Петербурге царя снимали, молодежь времени зря не теряет?

– А что родители? – спросил я, подразумевая Черновых.

– Так Афанасий Петрович ещё не приехал, он не знает, – ответил Васька.

То, что Чернов вернется домой месяца через два, я и сам знал. Другой вопрос, когда Васька успел с его младшей дочкой так близко сойтись? Сколько ей там, лет шестнадцать? И вообще Чернов мог такому жениху отказать. Плачу я Ваське хорошо, но господин Чернов может решить, что стоит породниться с кем-то более именитым. Значит, нужно срочно Ваську «выводить в люди». Зря, что ли, у нас привилегия на радио имеется? В целом, я свое благословение дал, но сообщил, что сейчас других забот много. Если и говорить о свадьбе, то ближе к осени. К тому же невеста ещё слишком молода. И вообще я убываю в Крымскую.

В самой Крымской меня встретили настороженно. Кроме бывших учеников и охраны, меня никто не знал. Рабочие точно видели в первый раз, впрочем, как и я их. В день приезда проверку затевать я не стал, послушал отчеты своих парней и нового директора, принятого Верой пару месяцев назад. Они сообщили мне, что действительно приостановлены все производства, кроме бензинового.

– Николай Иванович, ситниковское топливо нужно продолжить выпускать, – заметил директор. – Оно весной потребуется для культиваторов и на используемую нами дрезину.

Дрезиной здесь называли странную самопальную конструкцию, двигающуюся по рельсам. Это таким образом доставляли сырую нефть в цистерне непосредственно на производство. Двигатель был установлен наш, ситниковский, которому, соответственно, и требовалась солярка.

Меня же больше волновали вопросы техники безопасности. Мои бывшие ученики Яшка и два Ивана подробно рассказали, что предпринято по этому вопросу. Утром я смог и сам убедиться, как пропускают рабочих на территорию завода. Ни дай боже охранник почувствует запах спиртного. Точнее не он сам, а его помощница, дородная такая бабища. Дарья Ильинична и на меня посмотрела с подозрением. В то, что я владелец предприятия, не сильно поверила. Завод я раньше не посещал, а тут еще надел что попроще, чтобы не запачкать свое пальто. В вязаной шапке и куртке я не сильно выделялся на фоне работников предприятия.

Да и потом мне только и делали замечания: мол, «не путайся, пацан, под ногами». Побывав везде, где только можно, я и сам решил, что не стоит отвлекать народ. Дал только отмашку на выпуск солярки. Тем более что профилактику оборудования мы уже закончили. Нефтеперерабатывающий завод стараниями Веры Степановны функционировал, как хорошо отлаженный механизм.

Но в качестве администратора я себе занятие нашел. И даже много. Тут еще прибыл заказ из Новороссийска. Вера договорилась с одним купцом на изготовление канистр. Кажется, простая вещь, а не было ни у кого такого. Канистры немцы только перед Второй мировой войной изобретут. Сейчас керосин развозили в бочонках, цистернах или в стеклянных бутылках. В канистрах переносить и перевозить мелкие партии керосина намного удобнее. Вот только в тех изделиях, что мне предоставили, не было плотного прилегания крышек.

Набрав в одну канистру воды, я показал купцу, как вытекает жидкость, если тару перевернуть. Прощелыга-купец посоветовал канистры кверху дном не ставить. Я же в ответ отказался принимать товар с таким браком. Поскандалили серьезно, но чем дело закончилось, я так и не понял. Жаль, что Вера Степановна половину стоимости аванса заплатила.

Посетил я и общежитие, вернее, большой барак, где у нас проживали холостяки. Особых нареканий не было, а мне задали вопрос: "Будет ли в воскресенье кино?" Пообещал, что покажу новый фильм. Попутно решил узнать, кто здесь заведует клубом. К моему удивлению, старшей клуба была Дарья Ильинична. Это та бабища, которая народ с утра на проходной встречает.

– Нечего здеся ходить, я тока полы помыла, – перекрыла своей грудью проход в клуб Дарья Ильинична.

– Я насчет фильмов.

– Нету сегодня кина, – заверила женщина, и мне пришлось удалиться ни с чем.

Обедал я в общей столовой. Правда, за столом для администрации. У своих бывших учеников поинтересовался, каждую ли неделю показывают фильмы.

– Если штрафов нет, то каждое воскресные, – поведал Яшка. – А если хоть одна бригада провинится, то Вера Степановна объявляет лекцию по технике безопасности. Всем в обязательном порядке.

– Понятно, кино у вас в виде поощрения, – сообразил я.

– Николай Иванович, а вы фильм про Петербург привезли? – задал вопрос Ванька.

– Про столицу, – кивнул я.

– А вы царя видели? – продолжил парнишка расспрашивать меня.

– Видел, конечно, – заверил я.

Директор завода при этой моей фразе только хмыкнул. А я что-то доказывать не стал. Сами посмотрят через два дня. Потом оказалось, что приходят в клуб смотреть фильмы не только все рабочие с семьями, но и станичники, даже специально приезжает народ из Новороссийска. С этих берут оплату и смотрят они уже повторный сеанс. Хотя «премьер» не так уж и много. Обычно фильмы народ смотрел по несколько раз. Оттого новинку ждали с нетерпением.

– Николай Иванович, нужно пораньше прийти, а то до своих мест не проберемся. Народ в проходе будет стоять, – просветил меня Яшка.

Это меня сильно позабавило. Пленка-то у меня. Что они там смотреть собираются? Но согласно советам в клуб пришли пораньше. Дарья Ильинична на нас покосилась, но ничего не сказала. Я наконец смог пройтись по клубу и осмотреть его. Помещение было многофункциональным. И больше напоминало ангар, но электричесво и лампы имелись. Пара буржуек не могла обеспечить теплом такое большое пространство.

– После фильма вечером будут танцы, музыканты садятся рядом с печками, а остальным и так тепло, – пояснил Яшка.

Судя по крючкам для одежды на стенах, действительно, народу не холодно, если предусмотрено снятие верхней одежды.

– Лавки разносят к стенам, а первые два ряда стульев поднимают на сцену, – дополнил пояснения директор.

Стулья предназначались для заводской «элиты». Остальные работники сидели во время фильмов на скамьях. Кто не помещался, просто стояли в проходе. Как и предполагалось, к трем часам дня клуб был забит под завязку. Народ радостно галдел, ожидая новый фильм. Я вышел на сцену, чтобы всех поприветствовать, и сообщил, что этот фильм показывали государю императору.

– Невский проспект! – громко рассказывал я по ходу фильма. – Если двигаться по нему, то выходим к Зимнему дворцу.

С первыми кадрами царской семьи в зале загомонили. Народ начал делиться мнениями.

– Министр финансов с докладом у Его Императорского Величества! – читал я титры. – А это я передаю государю отчет о нашем заводе в Петербурге.

Зрители дружно охнули.

– Это Мишка и Пашка, мы с ними вместе учились! – радостно выкрикнул кто-то из моих бывших учеников.

Двадцать минут фильма пролетели быстро. В зале зажгли свет, а на меня все уставились, как на восьмое чудо света.

– Я же говорил, что он царя видел, а вы не верили, – громким шёпотом доказывал Яшка кому-то.

Но удивительнее всего оказался эффект, который произвел фильм на того купчишку, что снова приволок канистры. Он присутствовал на втором сеансе. Потом вдруг выскочил из клуба и помчался разворачивать грузчиков. Снова всучать мне некондиционный товар мужчина не рискнул. Мне же больше всего понравилось, что теперь все мои просьбы и приказания мгновенно выполнялись. Авторитет на заводе я приобрел такой, что стоило этим воспользоваться.