Текст книги "Корпорация попаданцев 3 (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Парсиев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Глава 23

Когда мы вышли из храма, увидели, что недалеко от храмовой площади собралась рептилоидная возбужденная толпа. Судя по всему, вожак раздавал соплеменникам выменянное у нас оружие, но на всех оружия не хватало. Нормальные дикари, наверное, при таких обстоятельствах кричали бы и ругались, а эти шипели и плевались. Что тут скажешь, змеиное отродье.

Заметив нас, главшланг обличительно ткнул пальцем в нашу сторону.

– Мало оруж-шия! – прошипел он, – Еще оруж-шие!

– Вы прям неумные какие-то, – посетовал я, – Я принесу вам много оружия, за мной не заржавеет. Только не забывай про обмен. Макр – оружие, оружие – макр. Андестенд или не андестенд? Что ты буркалы вылупил, символ фаллический? Макры гони!

– Дадим макры… сейчас покажем, – горячим шипением пообещал главшланг и добавил, обращаясь уже к своим, – Покажем! Макры! Макры покажем…

Отоваренные мечами и копьями рептилоиды дружно ломанулись к границе, отделяющей безопасную зону. Не выходя за эту границу, они начали издавать жутковатые свистяще-шипящие звуки. На эти звуки, словно на зов манка, потянулись разнокалиберные динозавры.

– Это они так подманивают динозавров, – догадалась Катя.

– Ага. Ловко устроились. Им даже не нужно выходить из безопасной зоны. Валят динозавриков из-за храмового невидимого барьера. Одно плохо. Шкуры у динозавров толстые, а оружие – полное дерьмо. Быстро тупится и ломается.

– Еще бы оно не тупилось, – согласилась Катя, – Они убивают динозавров одного за другим.

Динозавры не могли не только переступить невидимую черту, но даже сунуть за нее зубастую морду, чем рептилоиды ловко пользовались, насовывая в звериные тела мечи и копья.

– Я это вижу. И не понимаю, зачем им столько убитых динозавров?… эй, главшланг! – крикнул я вожаку, – Зачем вам столько мяса? Вы же не съедите.

– Возьмем макры, – ответил главный.

– И все? Вы тупите оружие ради макров, чтобы снова обменять их на оружие? Это ж какая-то дурная бесконечность.

– Нужно много оруж-шия, – упрямо повторил вожак, – Мы пойдём в поход.

– Да вы целеустремленные парни. И на кого вы пойдете в поход?

– Ш-шерстяной бог из храма велел разбить шерстяных людей. За это он подарит нам удачу.

– Шерстяной бог из храма – это, я так понимаю, Хорь, – негромко поделилась со мной догадкой Катя.

– Угу, – так же негромко согласился я, – А шерстяные люди – это неандертальцы. Видимо, Хорь решил устроить войнушку между племенами.

– Зачем ему это?

– Очевидно, чтобы выявить сильнейшего, – ответил я и снова громко обратился к главшлангу, – Слушай, я смотрю, у вас тут везде разбросано затупленное, поломанное оружие.

– Оно бесполезно, – безапелляционно заявил главный.

– Тогда мы его заберем. А то Шерстяной бог огорчиться, что вы поломали его оружие.

– Шерстяной бог будет гневаться? – струхнул главшланг.

– Еще как будет. А ну-ка, свистни своих молодцов. Пусть притащат ко мне все обломки.

Вожак быстро организовал внеплановый субботник по уборке территории. Часть рептилоидов была отозвана от вырезания макров с убиенных динозавров, они притащили к гравикару все обломки, благо, далеко за пределы поселения выходить не пришлось. Почти все сломанное оружие валялось в пределах безопасной зоны. Обломков набралось много, едва упихал все это в гравикар.

– Неси хорошее оружие, – напутствовал меня главный, когда мы с Катей садились в гравикар, – Когда вернешься, у меня будет много макров.

Я согласно кивнул. С такими тепличными условиями охоты сомневаться не приходится.

– Макс, зачем тебе этот металлолом? – спросила Катя, когда мы покинули поселение.

– Думаю, Хорь не сочтет бесплатную передачу обломков за нарушение договора.

– Какого договора?

– Ну, мы договорились с Хорем, что действуем строго в рамках озвученной им схемы. Мы обмениваем у неандертальцев макры на оружие. А это просто обломки.

– Ты хочешь отдать этот хлам другому племени?

– Это для нас хлам. А для них это продукт недостижимых технологий. Им пригодится.

– Боюсь, Хорь все равно не одобрит.

– Если не одобрит, мы больше так делать не будем, – заверил я Катю, прекрасно понимая, что Хорь еще как не одобрит. Что возможно, он сейчас подслушивает и бесится от злости, потому что материализоваться здесь и высказать все, что думает по этому поводу, не может.

Мы не покинули мир полосатых макров, а отправились к неандертальцам по гребню горы, опоясывающему долину. По пути успели поглазеть на многообразие динозавров, успевающих мутировать чуть не на глазах после каждого успешного сражения. А динозавры здесь дрались непрерывно. Здесь все рождалось, росло, сражалось и умирало в сверх ускоренном режиме.

Растения так вообще отрастали на глазах. Вот только прошлось стадо травоядных, не оставив ни единого ростка, а уже тянутся из земли новые ростки, побеги, стебельки, всходы и прочая поросль. Папоротники уже раскрывают свежие зеленые листья. Новая волна травоядных уже принюхивается и подползает. А за травоядными наступают хищники всех мастей, успевающие схлёстываться друг с другом за кормовую базу.

Летающие родственники птеродактилей заинтересованно посматривали на нашего Уголька, скачущего по гребню и тянущего мыльницу гравикара, но нападать на странное «двойное» существо не решались.

Остановив транспортное средство на той же полянке перед замаскированным входом в пещеру, деликатно подождали, когда «бдящий у входа» сгоняет за вожаком неандертальцев. Все-таки верно говорят, что все познается в сравнении. Еще вчера неандертальский босс казался грубым, неотесанным и плохо воспитанным. Но после общения с главшлангом, он стал восприниматься душкой. Очень располагающим к себе, предупредительным, высококультурным бородачом.

– Рано приехали, – сообщил вышедший к нам вожак и поскреб грязным ногтем заросшее пузо, – Макров еще нет.

– Сегодня мы с благотворительным визитом, – ответил я, открывая заднюю дверь гравикара, – Принимай добро.

– Макров нет, – повторил вожак, скептически осмотрев груду ломаного вооружения.

– Бери давай, безвозмездно – значит, даром. А дареному коню в зубы не смотрят.

– Конь – друг, – припомнил вожак, с надеждой посмотрев на Уголька.

– Друг-друг… до коневодства вам еще дорасти надо. А у вас намечается такая проблема, что, боюсь, вы даже кур разводить не успеете научиться. На вас собираются напасть враги.

– Звери, – косматый атаман легкомысленно отмахнулся, – Мы умеем отпугивать зверя.

Атаман сунул в рот четыре пальца, по два одномандатных перста от каждой пятерни, и пронзительно свистнул. Стайка рыщущих неподалеку мелких хищников пустилась наутек.

– И большого зверя тоже можете отпугнуть? – переспросил я недоверчиво.

– Если вместе свистнем, отпугнем большого, – горделиво ответствовал вожак, – Звери не страшны.

– Увы, не звери. Лысых людей видел на той стороне долины?

– Безволосые, – ахнул вожак, – Напасть?

– Да-да. Безволосые. Хотят напасть и всех вас перебить. Так что надо готовить оборону. Пошли внутрь, обсудим обстановку.

Обстановка в жилой пещере меня удивила. Женщины успели наладить устойчивый быт, на все сто процентов использовав все те новшества, что привнесли мы с Катей. Вареное мясо стало нормой, его еще и впрок запасают, потому что оно не так быстро портится. Сырую воду не пьют, а только кипяченую, к тому еще наловчились добавлять в нее травы и делать отвары. Я этому их точно не учил, сами додумались.

Пара щенков в клетке больше не сидит. Они обжились, освоились, отъелись и по-моему изрядно подросли. Чувствуют себя уверенно не только среди детворы, но и среди взрослого населения, выпрашивая у женщин косточки и кусочки. При этом женщины не жадничают, дают щенкам то, что просят.

– Собака – друг, – пояснил вождь, заметив мой изучающий взгляд.

– Помогают?

– Чутье – опасность – предупреждают, – подтвердил неандерталец, – Собака – умный друг.

– Рад, что вы с собаками так быстро подружились… так, я не понял, кого вы там заперли в собачьей клетке? – строго спросил я, продолжая обход общепещерной территории с фонарем в руке, – Уже додумались изолировать граждан за нарушение общественного порядка?

– Там зу-зу, – охотно объяснился вождь, подводя меня к клетке.

Как выяснилось, в клетке сидел мелкий динозаврик. Из тех водоплавающих, что крали у племени детей, проникая в пещеру по подземному ручью. Одного такого заманили в пустующую собачью клетку при помощи сырых кишок и заперли. Теперь динозаврика пытаются социализировать так же, как и собак. Он уже охотно жрёт с руки и откликается на имя Зу-зу.

– Ну-ну, похвальное начинание, – оценил я, пряча скепсис, – Если вам это удастся, вы станете первыми, кто умудрился приручить земноводное словно собаку, кстати, я не понял, отчего собачки у вас так быстро растут?

– Не быстро, – возразил вождь, – Зверь – быстро, собака – не быстро.

– По сравнению с вашим зверьем, может, и в самом деле небыстро, – вынужденно согласился я.

– Макс, мы же не знаем, как быстро здесь течет время, – напомнила Катя, – Это мы по своему времени здесь были вчера, а для них, возможно, прошли дни или недели.

– Слушай, вождь, а мы давно у вас были? – спросил я, чтобы проверить Катино предположение.

– Давно? – не понял вождь.

– Ну сколько дней прошло? Вчера? Позавчера? На той неделе?

Вождь беспомощно пожал плечами. Как поется в песне, «на этом острове нет календаря». Однако, помучив вождя, я все же выяснил, что со времени нашего последнего визита темнота ночи сменилась светом дня неоднократно. Точней выснить не удалось, но стало ясно, что Катя права. В этом юном мире время течет намного быстрее обычного, что для молодых миров явление нередкое.

– Теперь понятно, как вы успели так хорошо освоить все новшества, – резюмировал я, – А еще мы поступили предусмотрительно, что привезли сюда все обломки. Пока гоняли бы за новым оружием, рептилоиды успели бы напасть.

Я стал показывать мужской части племени, как затачивать об камень затупившийся металл, как отстукивать кромку, чтобы утончить лезвие. Потом показал, как менять сломанные древка и рукоятки. Все это делалось абы как, без малейшего инструментария, но даже эти мои уроки криворукского мастерства дикарей впечатлили. Они поняли главное, что сломанное оружие, принесенное из другого мира, можно чинить, точить, переделывать и приспосабливать.

Я разошелся настолько, что попытался перековать клинок, раскалив его в углях костра. Температуры в костре явно не хватало, ковка получилась от слова никак. Тем не менее, аборигены ухватили идею, что разогретый докрасна металл становится более пластичным и податливым.

Уходил из пещеры с чувством выполненного долга. Предупредил неандертальцев о готовящемся нападении и, как смог, заложил начальный навык металлообработки. От идеи остаться здесь и помочь отбивать нападение я отказался. Это будет явным вмешательством «в честную игру». Хорь такого мне не простит. Но, надеюсь, хоть немного уравнял шансы неандертальцев против рептилоидов.

Глава 24

На обратном пути из мира полосатых макров, когда проезжали через верхний ярус древа, я переживал, что нарисуется Хорь и опять будет выговаривать. Что мы сделали не так, что мы сделали не этак. Оснований для недовольства у него хватает. Можно, конечно, было поискать другую дорогу без перехода «наверх», но я посчитал, что легче выслушать наезды Хоря, чем терять время на объезды.

К нашему с Катей облегчению Хорь не объявился. Видимо, гневливый божок не посчитал мои действия выходящими за рамки договоренностей. Впрочем, ему тоже нет резона постоянно быковать. Он от нас зависит. Теперь мы поставляем ему кворки, и, как раз, чтобы получить эти самые кворки, мы сразу поехали к Меньшикову.

Меньшиков нас как будто поджидал. Дворецкий выскочил на крыльцо, когда мы парковали гравикар перед его домом, и сразу повел в библиотеку, где уже дожидался хозяин.

– Проходите, присаживайтесь, чай, кофе, коньяк? – гостеприимно предложил аристократ.

– От чаю, пожалуй, не откажемся, – согласился я, переглянувшись с Катей.

Движением брови Меньшиков дал сигнал стоящему наготове дворецкому, и тот сразу умчался, видимо, делать чай.

– Чем порадуете? – предвкушающе вопросил Меньшиков.

– К сожалению, причин для радости немного, – я пожал плечами.

– Вы без полосатых макров? – Меньшиков вскинул бровь.

– Макры мы принесли, – успокоил я хозяина, доставая мешочек с магическими полосатыми кристаллами, – Но ваши люди мертвы. Я имею ввиду пожилую семейную пару.

Меньшиков нахмурился, но промолчал. Он принялся перебирать принесенные мной полосатики. Мы с Катей молча следили, как он раскладывает их по размерам и пересчитывает.

– В этот раз партия макров всего на девятьсот тысяч с небольшим, – сообщил он, – Обычно по этому каналу я получал больше.

– Даже так. А ведь мне еще пришлось торговаться с рептилоидом. Сделка едва не сорвалась. Он хотел дать еще меньше… послушайте, Алексей, я думаю, пришло время поговорить начистоту.

– Наверное, ты прав, Максим, – Меньшиков перевел на наш с Катей счет девятьсот семьдесят тысяч и ссыпал макры в ящик стола, – Вся эта деятельность катится в тартарары, а люди гибнут… хорошие люди. С той семейной парой я был знаком много лет. Они большие чудаки… были, но они были хорошими людьми. Как они умерли?

– Они умерли вместе в своей хижине от руки мага. Вы знаете, кто это мог сделать?

– Нет, – убежденно ответил Меньшиков, – О том месте знали только два человека. Я и мой помощник, доверенный человек.

– Где теперь этот помощник?

– Он исчез… и сразу скажу, предвосхищая следующий вопрос. Помощник их не убивал.

– Почему вы так уверены?

– Потому что помощник – сын той самой семейной пары. Когда он не явился к сроку с макрами, я еще надеялся, что просто задержался. Теперь я уверен, он тоже мертв.

– Вы по-прежнему считаете, что никто не хочет причинить вам вред? – спросил я.

– Теперь я в этом не так уверен, – ответил Меньшиков, – Но я все равно не представляю, кто. Схема поставок была отлажена идеально, я не представляю, кто мог все разнюхать.

– А Боленские?

– А что Боленские? – переспросил Меньшиков.

– Боленские получили выход на один из ваших каналов. Неудивительно, что они захотели бы разнюхать и про второй канал поставки.

– Они-то, может, и хотели бы, – Меньшиков усмехнулся, – Но кто бы им рассказал? Повторяю, о том канале знали: я, семейная пара и их сын. Кроме этого круга лиц не знала ни одна живая душа. Никто из них не проболтался бы. Я в этом убежден.

Лично меня эта абсолютная убежденность Меньшикова начинает подбешивать, хотя, очень возможно, он прав, если только боги не имеют «живой души».

– А что насчет Хоря? – спросил я прямо.

– При чем тут Хорь? – удивился Меньшиков, удивив и меня таким ответом.

– То есть, вы знаете, кто такой Хорь?

– Ну да. Бог, насколько мне известно. Последнее время среди аристократии стало модным ему поклоняться.

– А вот это что-то новенькое. Аристократия Сансити добровольно принимает покровительство Хоря?

– Про Хоря мне рассказали как раз Боленские, – продолжил Меньшиков, видя мой интерес, – Позвали к себе в гости, показали алтарь, который они устроили в одной из комнат.

– И тоже предложили принять покровительство Хоря?

– Они говорили, грядут очень большие перемены. Нынешняя власть инквизиции будет сметена, и нам, старой аристократии, предоставится шанс вернуть себе полноту власти.

– А пояснения они какие-то давали? – уточнил я, – Что за большие перемены?

– Этого они прямо не сказали. Говорили только, что обезопасить себя можно одним способом, – принять покровительство Хоря.

Я еще раз переглянулся с Катей. В ее взгляде я прочел подтверждение моей собственной оценки сказанного Меньшиковым: он не врет.

– Послушайте, Алексей, – снова заговорил я, – Не сочтите за недоверие, но в поселении рептилоидов прямо посередине стоит храм тысячи богов…

– Ну да. Я его видел, – подтвердил Меньшиков.

– А внутрь вы заходили?

– Да, заходил, – аристократ слегка поморщился, мой допрос ему неприятен, но он сам согласился говорить начистоту.

– Вы видели, чья статуя стоит на центральном алтаре? – продолжил спрашивать я.

– Если не ошибаюсь, там была статуя какого-то рептилоидного бога. Почему ты на меня так смотришь, Максим? По-моему, это довольно логично. Храм, принадлежащий рептилоидному богу, стоит посреди рептилоидного поселения… в конце концов, меня оскорбляет твой тон допроса.

– Пожалуйста, не обижайтесь, Алексей, – сказал я миролюбиво, – Я должен был задать этот вопрос, чтобы все прояснить.

– Ну? И? Прояснил, наконец? – раздраженно поинтересовался Меньшиков.

– Почти. Еще только один уточняющий вопрос. Как давно вы заходили в храм последний раз?

– В этот храм я заходил в первый и, он же последний, раз, – сообщил Меньшиков тоном человека, готового потерять терпение, – И было это пять… нет, шесть лет назад. Я, знаешь ли, не любитель посещать храмы. Стараюсь держаться от богов подальше. Ну? Я удовлетворил твое любопытство?

– В полной мере. Спасибо за исчерпывающий ответ. Теперь все расставилось по полочкам.

– В таком случае, может, просветишь меня? Что там встало по полочкам…

Меньшиков оборвал тираду, потому что в библиотеку вплыл дворецкий с подносом. Мы все молчали, наблюдая, как он разливает для нас с Катей чай в тончайшие фарфоровые чашки. Он собирался налить чаю и для Меньшикова, но тот отогнал от себя дворецкого, небрежно махнув кистью руки. По-моему, аристократ еще до нашего появления начал заправляться чем-то покрепче чая. Когда дворецкий удалился, я заговорил.

– Начну с того, что статуя рептилоидного бога в том храме низвергнута. Натурально валяется на полу без башки. А вместо нее стоит статуя того самого Хоря. Рептилоиды называют его шерстяным богом.

– Вот как, – Меньшиков явно был ошарашен. Сердито сопя, он достал из под стола бутылку и стакан. Набулькал себе на три пальца и выпил.

– Полагаю, дальше вы удивитесь еще больше. Именно Хорь показал нам с Катей, как попасть в мир полосатых макров…

– В каком смысле показал? – переспросил Меньшиков.

– В прямом. Он нам явился лично на более высоком ярусе Мирового древа. И потом еще проявлялся в храме… своем храме. Мы так поняли, что тот рептилоидный бог потерпел поражение, и Хорь прибрал храм себе.

– Так вот в чем дело! – воскликнул Меньшиков и вскочил с места. Он начал нервно мерить шагами свою библиотеку от двери и до окна. Мы с Катей подождали, когда он немного успокоится.

– Что вы хотите этим сказать? – осторожно поинтересовался я, когда Меньшиков уселся обратно на свое место.

– Понимаете, в последнее время кто-то несколько раз пытался со мной, как бы это выразить… выйти на контакт, что ли.

– Кто-то?

– Ну я думал, какой-то бесплотный дух, привидение. Я вообще думал, что это чья-то дурацкая шутка.

– Так, и что же?

– А я, как уже говорил, предпочитаю не связываться с потусторонними силами. Ни с богами, ни с духами… вот, смотрите, – Меньшиков расстегнул ворот рубахи и вытянул висящий на цепочке амулет.

– Что это?

– Амулет ментальной защиты, – ответил Меньшиков, – Ставит барьер на восприятие духов и привидений… ну и богов, видимо, тоже…

– То есть, получается, Хорь пытался выйти на контакт и с вами тоже.

– Получается так, – согласился Меньшиков, – Только не понимаю, что ему от меня было нужно.

– А я, кажется, понимаю.

– И что же?

– Он хочет пожертвований. Мы с Катей перевели на его счет все кворки, что вы заплатили за полосатые макры. Это было его условие.

– Надо же, я думал, это иносказание, – Меньшиков усмехнулся.

– Вы о чем?

– О том, что богу надо жертвовать кворки, – пояснил Меньшиков, – Боленские мне тоже об этом говорили. Я подумал, что это странно. Зачем богу кворки? Он что, ходит в магазин за хлебом? Ему нужно коммуналку оплачивать?

– На счет коммуналки не знаю, – ответно усмехнулся я, – Но кворков ему нужно много… кстати, Хорь имеет привычку незримо присутствовать возле тех людей, с которыми он сотрудничает. Возможно, он и сейчас слушает наш разговор.

Как только я это сказал, амулет ментальной защиты, который остался висеть поверх рубахи Меньшикова, засветился и завибрировал.

– Что это с вашим амулетом?

– Видимо, происходит попытка провести очередной сеанс связи, – ответил Меньшиков, – Ну что ж, пора пообщаться с этим Хорем, раз он так этого хочет.

Он деактивировал амулет, и я сразу почувствовал, как с иного плана бытия пробивается чья-то воля. Я не очень хотел встречаться с Хорем, но был бы не против, если Меньшиков задаст ему кое-какие вопросы. Катя, по всей видимости, посчитала так же. Она перешла в созерцание, помогая открыть канал для перехода. Я тоже подключился, как обычно подключаюсь, когда мы с ней вместе открываем проход в другой мир.

Почти сразу я увидел что-то вроде тоннеля и сосредоточился на нем, ожидая, что Хорь выберется из него сюда. Но вместо этого почувствовал, что какая-то непреодолимая сила затягивает в тоннель и меня самого, и Катю. Надо отдать Меньшикову должное, он почувствовал, что происходит что-то не то. Аристократ схватил нас с Катей за руки, чтобы удержать на месте.

К сожалению, сил у Меньшикова не хватило. Его затянуло в тоннель вместе с нами. Я испытал дезориентацию, которая длилась не очень долго. Как только ко мне вернулась способность нормально воспринимать, я сразу попытался осмотреться. Мы все втроем очутились в небольшом замкнутом пространстве. Перед глазами еще плясали отблески света и черные тени, а Меньшиков уже заговорил с кем-то, мною пока невидимым.

– Здравствуй, бог Хорь, – сказал он.

– Сам ты Хорь, – ответил насмешливый голос.