Текст книги "Нулевой контракт (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Казаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

Я вспомнил плакаты «САМОПОМОЩЬ» в санчасти.

– Что именно мы охраняем – вам знать тоже не положено, вопросы по этому поводу будут игнорироваться. Ваша задача – обеспечивать безопасность полигона, действуя ручным оружием в рамках устава нашего ЧВК, который вы начнете изучать с завтрашнего дня.

Безопасность? Но от кого?

Стоявший позади меня Вася недоверчиво закряхтел – похоже, ему в голову пришел тот же самый вопрос.

Дальше комроты представился, сказал, что его зовут Нгуен, и назвал комвзводов. Нашим, третьим, оказался совсем юный на вид тип с красным, будто обожженным лицом, откликавшийся на Поля Жиру.

Француз? Бельгиец?

Да тут собрался настоящий интернационал… но мы друг друга отлично понимаем. Мысль об этом впервые пришла мне в голову и ударила с такой силой, что я буквально покачнулся.

Что? Как это возможно?

Комроты тем временем распинался, что употребление алкоголя и наркотических средств на территории полигона запрещено, что за первый раз штраф, за второй – разрыв контракта, что нахождение посторонних в транспортной зоне – а это еще что такое? – запрещено, что уход из зоны патрулирования запрещен, что в штабном корпусе есть магазин, где можно за вычеты купить и еду, и промтовары, и что там же имеется зона сенсорного облегчения, где совершенно бесплатно можно снять сексуальное напряжение, вот только записываться надо заранее.

Так что фиг Эрику, а не женщины.

– Вопросы не предусмотрены. Дальнейший инструктаж проведут командиры взводов, – на этом комроты свою официальную речь закончил.

– Вольно, – негромко сказал, подойдя к нам, то ли француз, то ли бельгиец Поль. – Вопросы сможете задать мне. Но потом. И лучше не задавать. Все равно мало на что отвечу.

Вблизи стало ясно, что он не так уж и молод, и что лицо у него явно обожжено, давно и основательно.

– Мы будем охранять громадный склад. Что там лежит и почему – не наша забота. Трогать корпуса хранения, кубы, башни, дредноуты – нельзя. Это просто очень опасно, – развил комвзвода мысль Нгуена. – Надеюсь, что идиотов среди вас нет. Сегодня мы в патруль. Учебный, между обычными, чтобы познакомиться с маршрутом и окрестностями. Но потом. Сначала – снаряжение. Вопросы?

Любопытных не нашлось, скорее всего потому, что спросить хотелось слишком о многом, и каждый, даже Эрик «Язык-Без-Костей» и Джавал «Пальцы Веером» понимали, что для разговоров найдется более удобное время. Первое солнце укатилось к горизонту, второе, красное, забралось в зенит, но света оно давало меньше, и небо чуть пригасло.

Поль отвел нас в оружейку, где каждому из бойцов выдали по АК-74, бронику, каске, разгрузке и небольшому, но плотно набитому рюкзаку.

– Термос! – комвзвода вытащил названный предмет из кармана. – Всегда наполненный. Всегда. Да, мы далеко не уходим от водокачки, – живительную влагу качала конструкция из толстых труб, которую я увидел рядом с плацем, – но это пустыня, и она безжалостна.

Еще в рюкзаке обнаружился фонарик, противогаз, и плотная накидка, что-то среднее между буркой и плащ-палаткой.

– Разрешите обратиться, – начал Вася. – А зачем нам эти предметы?

У меня вопросы были те же самые.

– Не разрешаю, – отрезал Поль. – Расскажу, но потом. Сейчас время получать машины, – он глянул на часы, украшавшие жилистое запястье.

Огромный гараж прятался за казармами, впритык к внешней ограде, внутри пахло бензином и машинным маслом. Рядками стояли пикапы с лавками в кузовах, выпирали увеличенные под пустыню колеса; а в стороне под тентами прятались еще какие-то машины, много крупнее, наверняка бронетранспортеры или БМП.

– Обычные патрули движутся по отделениям, три машины, – сообщил комвзвода. – Сегодня у нас учебный, едем все вместе. Распределяйтесь.

Я попал в один пикап с Ингваром, Сычом, Васей, порадовался, что Цзянь едет не с нами, и с неудовольствием посмотрел на белесый затылок усевшегося за руль Эрика.

– Ух, погоняем! – заявил тот, поворачивая ключ зажигания.

Мотор заурчал мягко, словно довольный жизнью кот.

– В колонну за мной! – подал команду комотделения.

Машина двинулась, я ухватился за борт, и мы выехали за пределы ангара, под сиреневое вечернее небо. В лицо ударил горячий ветер из недр пустыни, один из парней напротив, которого я не знал, цапнул едва не слетевшую с головы кепку, и от души матюкнулся.

– Ты русский? – спросил я.

– Ага, Колян, – отозвался он, щуря серые глаза на загорелом лице. – Псков, десантура. Ты откуда?

Я назвался, и он уважительно покачал головой – мы конечно, не «никто, кроме нас», но тоже не лаптем щи хлебаем.

Потом стало не до разговоров, наш пикап через ворота во внутренней ограде въехал собственно на полигон. Асфальт остался позади, под колесами оказался «маршрут патрулирования», то есть вусмерть разбитая колея в слежавшемся буром песке, и машину принялось немилосердно трясти.

Слева за внешней оградой разлеглись уходящие к горизонту барханы, вытянутые, словно выводок невероятно толстых змей. Справа во всей красоте открылись кубы, серые громады, от которых тянуло холодом; казалось, что воздух рядом с ними подрагивает, а по стенкам ползают тени.

Примерно через километр начались башни, больше похожие на столбы из черного камня. Они поднимались на высоту в десяток этажей и выглядели еще более чуждыми, странными.

– Стоять! – донесся зычный крик с переднего пикапа, где у пулеметной турели стоял комвзвода, и Эрик ударил по тормозам.

Туча пыли и песка накрыла нас, к счастью я вовремя прикрыл глаза.

– Смотрите! – Поль слегка повысил голос. – Это остатки одного из корпусов хранения!

Между двумя целыми башнями торчал огрызок третьей, похожий на сильно пострадавший от кариеса зуб – неровные сколы, уходящие вниз трещины, откатившиеся в сторону блоки.

– Можете оценить толщину стен. И то, что они не выдержали, – продолжил комвзвода. – Поверьте, но эта штука была уничтожена изнутри. Вам лучше не знать, что в остальных. Только оно опасное, очень.

Так это что, колоссальный склад оружия массового поражения? А мы тут охрана? Только кто этот склад устроил, и для чего нужны мы?

Пока мы ехали, я убедился, что на столбах внешней ограды развешены камеры, наверняка не только простые, но и инфракрасные. Добавить к ним дроны, способные патрулировать периметр куда с большей эффективностью, и персонал можно свести до нескольких десятков человек.

Нас же тут полный батальон, то есть более пятисот человек только рядовых. Зачем?

– Там, дальше, – Поль указал в сторону разрушенной башни, – прячется Воронка. Увидите, когда наберетесь опыта и будете за ней приглядывать. Воронка возникла не сразу. Когда-то на ее месте было сразу две башни, и они срезонировали.

– Не нравится мне тут, – сказал десантник Колян, почесывая грудь. – Тоска сплошная. Патрули да посты, в самоволку не сходишь, «дрочильня» вместо баб…

– Что за «дрочильня»? – Эрик предсказуемо оживился при упоминании женского пола.

– А та блин комната, куда дрочить ходишь, – доступно объяснил мой земляк. – Сенсорной обалдевации.

– Поехали! – скомандовал комвзвода, и познавательный разговор пришлось урезать.

Мы миновали пост во внешней ограде, ту же самую башенку с грибком, с которой нам помахали. А следующий оказался угловым, после него забор повернул на север, и тут началось то, что Поль назвал «дредноутами» – вытянутые сооружения с острыми носами и гладкими бортами, серые как кубы, они стояли цепочкой, и каждый был длиной метров в триста.

– Обиталище предков! – торжественно произнес сидевший рядом со мной Сыч.

Напротив второго дредноута мы снова остановились, и Поль начал очередную речь.

– Задача во время патрулирования – проверять КПП, ограду, а также корпуса, – проговорил он. – Обо всем, что выглядит отклонением от нормы, немедленно докладывать.

Персональных средств связи нам почему-то не выдали, но над капотом пикапа качалась антенна, а часть пульта управления занимали верньеры радиостанции.

– При обнаружении нарушителей – вступать в бой, вытеснять их с полигона.

Колян презрительно скривился – явно посчитал, что чужакам тут взяться неоткуда, что командование плетет сказки о грозных «врагах родины», супротив которых нужно круглосуточно бдеть и бдить, иначе кранты.

Ограда задребезжала, ветер с запада швырнул на машины чуть ли не тонну песка.

– Твою мать! – заорал Вася, я невольно пригнулся, чтобы укрыться за низким бортом.

Свистнуло над самым ухом, Колян изумленно булькнул и принялся заваливаться набок. Из дыры у него в горле, чуть повыше бронежилета, заливая пластины, хлынула очень темная в сумерках кровь.

Глава 3

Пикап перед нами резко потерял скорость, рыскнул в сторону – наверняка пробили колесо. Заорал Эрик, наша собственная машина вильнула, и я воспользовался моментом, чтобы спрыгнуть.

Песок ударил в ноги, и через миг оказался со всех сторон, поскольку я перекатился. Выплюнул несколько горстей сухого крошева, и выставил автомат в ту сторону, откуда по нам очевидно стреляли, хотя чужих очередей я не слышал.

С нашей стороны кто-то огрызался, но не дружно, отдельными всплесками.

– Всем!.. – орал комвзвода, но голос его уносило шквалом. – Огонь по!..

Я проморгался, и наконец рассмотрел врага – за оградой двигались темные высокие фигуры, перемещались стремительно и плавно, напоминали летящие по ветру листья; вскидывали нечто вроде палок с расширением у окончания, резко падали и тут же поднимались, но уже в другом месте. Один из столбов со скрежетом погнулся, и металлическая сетка лопнула с громогласным «блямс», затрепетала на ветру.

Калаш привычно уткнулся прикладом в плечо, я нащупал спусковой крючок.

Так, патронов немного, поэтому будем стрелять одиночными, а на приказ Поля можно забить болт – если что, скажу «не услышал».

Очередная темная фигура поднялась из песка, оказавшись как раз у меня на мушке. Автомат содрогнулся, но враг тут же ушел в сторону, словно ощутил, что по нему стреляют. Я повел стволом за ним, но в лицо прилетело еще песка, и я на несколько мгновений ослеп.

Ведь не было же ветра, пока мы ехали! Откуда он взялся?

– Огонь!! – комвзвода ухитрился переорать бурю, и калаши застрекотали разом.

Я второй уже раз с начала атаки прочистил безжалостно зудевшие глаза, и обнаружил, что враги наши сооружают что-то – ставят палку на палку, будто собирают детальки конструктора, и это несмотря на обстрел! Получилась раскоряченная хрень, помесь зенитной пушки и морского ежа, которая плюнула дюжиной «игл»!

Воющие, пылающие алым огнем штуковины устремились в нашу сторону, и я вжался в песок. Обнаружил, что рядом за тем же холмиком, что и я, укрывается Сыч, и что на круглой его физиономии цветет совершенно безумная ухмылка… за подобной только и прятать мечту о свежих, кровоточащих скальпах.

Темные фигуры исчезли в песчаной круговерти, словно растворились в ней. Долетевшие до цели «палки» начали взрываться, первая впустую разметала бархан, другая врезалась в один из пикапов и разворотила ему бок.

Еще несколько улетели нам за спины, и там начались взрывы.

– В атаку! – завопил комвзвода, пользуясь тем, что ветер немного стих.

Полное безумие – мы не знаем, кто нам противостоит, сколько их, мы сами не слажены, первый день знаем друг друга, у нас нет огневого прикрытия! Но приказ есть приказ, и нас наняли не для того, чтобы мы красиво и воинственно позировали для селфи!

Я вскочил, отстав от Сыча на какую-то долю секунды, справа оказался Ингвар, из-за нашей машины вынырнул Вася. И мы помчались к пролому в ограде, увязая в песке, скользя, пригибаясь, матерясь и время от времени постреливая.

Ветер стих, будто его выключили, над пустыней воцарилась полная тишина, и это оказалось как удар в лицо. Сгинула песчаная буря, и вместе с ней пропали и враги, осталась только черная, словно обугленная конструкция на вершине дюны.

– Цзянь, осмотрите там все! – тут же принялся командовать Поль. – Остальные назад! Охранение выставить, ранеными заняться!

– Идем медленно, – комотделения оказался рядом, обогнал нас. – Под ноги смотреть. Черные пятна увидите, ну как от разлитых чернил – не наступать! Сразу докладывать!

Так что, эти непонятно откуда взявшиеся засранцы еще и мин могли наставить? Замечательно.

Миновав пролом, мы выстроились цепью, в которой я оказался на левом фланге.

– Черное пятно! – тут же донеслось с противоположного, где шагал Джавал в сопровождении парочки дружков.

– Всем стоять! Шмаляй в него! – приказал Цзянь. – Прямо в центр!

Бухнул выстрел.

– Обманка, – мне показалось, или в шипящем голосе прозвучало облегчение. – Двигаемся дальше.

Черных пятен мы нашли еще три, и одно досталось на мою долю – словно тут жгли костер, разве что круг очень уж правильный. По команде я спустил курок, взлетел фонтанчик песка, и к моему удивлению пятно с легким шорохом уползло в получившуюся ямку, стекло в нее, как жидкость со дна ванны в сливное отверстие.

Но что бы произошло, будь это не обманка? Взрыв?

Мы добрались только до конструкции на бархане, но она к этому времени оплыла, словно обуглилась, превратилась в уродливый ком даже не металла, а горелого дерева.

– Не трогайте, горячая, – сказал Цзянь. – Отходим спиной вперед. Внимательно.

Я облегченно перевел дух, когда мы оказались на территории полигона.

Раненых оказалось семеро, и двое погибли, в их числе – мой земляк Коля, с которым мы едва познакомились. Вот так, прошел школу ВДВ, где слабаки не выживают, наверняка повоевал всерьез за страну, а погиб от рук хрен знает кого черт знает где не пойми за что.

Вообще это нападение выглядело странно – чего хотели гости из пустыни?

Если прорваться на полигон, то зачем атаковать в тот момент, когда мы проезжаем мимо? Куда логичнее пропустить наш большой патруль, и не дожидаясь следующего, прорезать сетку и похозяйничать… ну да, камеры это увидят, но пока сюда кто-то доберется!

Или убить как можно больше народу? Напугать? Показать себя?

– Смотри, – сказал Вася, поднимая черную ручищу. – Дымит.

Я глянул туда, куда он указывал – две «палки», выпущенные врагом, воткнулись в стенку одного из дредноутов, и прожгли в ней отверстия. И если первое оказалось просто ямкой, то второе источало дым, густой и черный, как смола, и тот медленно уходил в небеса.

Туда, где начали проглядывать чужие, колючие звезды, не боявшиеся тусклого красного солнца.

– Это были враждебные духи, – сообщил нам подошедший Сыч. – Злобные демоны! Только мы отбили их нападение, да и все!

Я кивнул, Вася отозвался неопределенным бурчанием.

А может гости из пустыни хотели повредить один из корпусов хранения? Но зачем? Нет, нелогично, в этом случае куда проще опять же пропустить нас мимо, и затем спокойно пальнуть по дредноуту из всех стволов!

Я повернул голову на рев мотора, и обнаружил, что к нам мчатся еще три пикапа – наверняка патруль из старослужащих, который по расписанию, а не учебный.

– Серов! Макунга! Сыч! Быстро сюда! – это Цзянь заметил, что мы бездельничаем, и его сержантская душонка конечно не вынесла такого безобразия. – Машину чинить кто будет? Конфуций?

* * *

Я ожидал, что нас отвезут в казармы.

Но нет, раненых и трупы погрузили, обычный патруль двинулся своим путем, а наш взвод оставили в охранении на месте прорыва. Собственно нас, уцелевших бойцов третьего отделения, отправили приглядывать за пустыней за пределами ограды, хотя на мой взгляд смысла в этом особого не было: если уж враг сумел незаметно подкрасться днем, то ночью мы его тоже не углядим.

Красное солнце закатилось, и стало темно.

И вот тут, под яркими, но чужими созвездиями, меня накрыло – и откат после боевого адреналина, и осознание того, что я не на Земле, а совсем в другом мире, на иной планете. Затрясло так, что буквально заклацали зубы, ну и «помогло» еще то, что в пустыне после заката стало прохладно, накатило желание сжаться в комочек и упасть на землю, ну или хотя бы шарахнуть сто грамм крепкого.

Пью я редко, и без фанатизма, но тут все же особый случай.

В то, что мы угодили в мир предков, я не верил – кровь не хлыщет из мертвых так, как она текла из Коляна, и мертвые не орут так, как вопил раненый паренек из второго отделения, пока ему не вкололи обезбол. Пусть Сыч успокаивает себя такими мыслями, для меня они выглядели пустой болтовней.

Но что за сила перебросила нас сюда?

Обладающая невероятно продвинутыми технологиями – в некоторых направлениях. Но при этом нуждающаяся в обычных солдатах с теми же АК-74, а не с лазерными мечами и бластерами.

Как так?

Пока я раздумывал над этими вещами, к месту прорыва явилась ремонтная бригада на колесном БРЭМе – вот что крылось под тентом в гараже – с краном, лебедкой и прочим фаршем. Началась работа по восстановлению ограды, и тут наше отделение сменили, отвели на территорию полигона, где в тени нависающего над нами дредноута обнаружилась полевая кухня.

– Эй, подходи! Жрать налью! – приглашал от нее парень в высоком колпаке, такой же черный, как Вася, но не столь монументальный.

– К приему пищи приступить, – милостиво разрешил Цзянь. – В поклаже все есть. Усекли?

Порывшись в рюкзаках, мы отыскали там ложки с мисками, и двинулись за едой. Громадный котел, с которым управлялся парень в колпаке, источал запах горохового супа, наваристого, с копченостями, так что слюни у меня потекли водопадом.

Первые пять минут, усевшись в кружок на склоне дюны, мы трескали так, что за ушами трещало.

– Эх, бабу бы сейчас, – задумчиво протянул Эрик, когда ложки заработали медленнее. – Или покурить! Ни у кого нет?

– И это, а у меня есть, – неожиданно предложил Ингвар.

Интересно, как он протащил сюда курево, если мы перенеслись на место службы в новом обмундировании без личных вещей, и даже трусы с носками на мне оказались не мои, свежие, не ношенные? Из личных вещей со мной на новое место перебрались только часы, надежные, дорогие, пережившие все командировки последнего времени.

Норвежец вытащил пачку, и жертвы никотиновой зависимости потянулись за отравой. Счастье, что я бросил после срочной, когда заметил, что дыхалка начинает садиться, а то какое-то время дымил как паровоз.

– О, мужики! – воскликнул явившийся из тьмы силуэт. – У вас земное? Не угостите? Тутошнюю отраву курить невозможно, хотя стоит она копейки.

Ингвар заглянул в пачку и вытряс из нее последнюю сигаретину.

– Спасибо, мужики, – силуэт оказался приземистым, крепким дядькой, явно из ремонтников, поскольку среди наших я его не видел. – Меня зовут Гомес, если чего. Обращайтесь. Третья рота, третий взвод.

Третьи взводы в каждой роте, это я уже знал, были хозяйственно-техническими. Обслуживание автомобилей, энергетика, водокачка, кухни, ремонт зданий – все это ложилось на них, и загадочная транспортная зона, куда нам запрещалось входить, тоже.

– Как тут служится, братан? – спросил Вася, когда Гомес закурил.

– Да ничего, терпимо, – отозвался тот, со смаком затягиваясь.

Дым пах приятно, Ингвар приныкал что-то действительно хорошее, не горлодер.

– Нормально, – Вася покачал головой. – А с кем мы тут воюем-то? А то не говорят… Офицеры-то, – он понизил голос.

– Думаешь, мне говорят? – Гомес многозначительно хмыкнул. – Дрищи какие-то. Являются иногда из пустыни, гадят по мелочи. Говорят, что погодой могут управлять. Насылают бури песчаные… Э, мужики, вы здешних бурь не видели! Как налетают – жопа! Снаружи застало, так под накидкой хоронись, иначе кожу с мяса сдерет!

Понятно, зачем нам выдали «бурки», и понятно, отчего не используют дроны.

Упоминание про «управление погодой» мне не понравилось, вспомнился шквал, с которого началась вражеская атака, летящий прямо в лицо песок, настоящие тучи, поднявшиеся с только что тихих барханов… неужели правда, или обычные солдатские байки?

– Так ты их видел, этих дрищей? – спросил Ингвар. – Может пленные были? Или тела?

– Нет, – по открытому лицу Гомеса было понятно, что он очень хочет соврать, навешать новичкам лапши на уши, но сдерживается. – Неуловимые вообще. Может офицеры в теме. Только молчанка сплошная… как про это спросишь – тебе, боец, знать не положено, иди занимайся своим делом.

Еще одна странность – если у тебя имеется враг, ты должен знать его, понимать, на что он способен. То ли командиры почему-то сами не в курсе, с кем имеет дело седьмой отдельный батальон, то ли информация о нападавших не поможет охранять полигон, а даже в чем-то и навредит.

– Спасибо, мужики, с меня причитается, – Гомес отшвырнул бычок в сторону и ушел.

– Волей Аллаха, Господа Миров, попали мы сюда, – подал голос носатый смуглый парень, который до сего момента молчал. – Но что делать, будем выживать, братья. Ведь так?

– Так, – Вася кивнул.

И тут из темноты, откуда-то с севера, прикатились автоматные очереди, и затем взрыв. Далеко за дредноутами, за укрывшимися позади них кубами поднялось и опало красное зарево.

– Оставаться на местах! – тут же подал голос комвзвода. – Оружие приготовить.

Я подтянул к себе автомат, принялся запихивать оттертую песком посуду в рюкзак. Выдалась первая ночка на новом месте службы – одно нападение «неуловимых дрищей», теперь похоже второе.

И это в ЧВК «Земля» называют нулевым, безопасным контрактом для новичка? Шутники, не иначе.

* * *

Ограду восстановили быстро, ремонтники и полевая кухня укатили, но мы почему-то остались у места нападения.

Мимо проехал первый патруль, минут через тридцать второй, за ним третий. Выкатилась из-за горизонта полная луна, куда больше нашей, и розоватая, словно огромное уродливое лицо с одним глазом и носом-пуговицей.

– О! – воскликнул Пестрый Сыч, увидев ее, и понес какой-то бред о лунных людях.

И только после пятого патруля, когда начало уже светать, комвзвода отдал приказ грузиться в машины.

– Ух, с ветерком прокачу, – пообещал Эрик, и зевнул так, что только чудом не вывихнул челюсть.

Спать хотелось зверски, голова была тяжелой, словно котелок от той же полевой кухни. Не уснуть помогал холодок, за темное время превратившийся в настоящий морозец, так что изо ртов у нас пошел пар.

Да, пустыня – это вам не умеренный климат.

К моему удивлению, мы проехали мимо еще одного КПП, точно такого же, как рядом с казармами – с воротами, вышками и охраной. Я только головой покачал, обнаружив, что проходящая через него дорога тянется метров на десять вглубь полигона и затем обрывается, а со стороны пустыни асфальта и вовсе метров пять, дальше сплошной песок.

– Обычный армейский маразм, – пробурчал Вася. – Круглое таскать, квадратное катать. Вот и верь после такого в братьев по разуму, живущих на других планетах.

Я ждал, что кто-то пошутит про «братьев по маразму», но видимо это созвучие было только в русском… и кстати, как мы все же понимаем друг друга, вряд ли Ингвар или Сыч говорят на великом и могучем? Еще одна загадка, а их в «Инферно» как мух над мусоркой.

Северо-западный угол ограды оказался острым, мы повернули, и стало видно, что теперь за забором лежит совсем другая пустыня – гладенькая, словно подметенная, вся в мелких канавках. Мне почудилось, что они светло-желтые, но глаза могли подвести, ведь ночь еще не закончилась, а свет местной луны был обманчив.

Тут комвзвода остановил кавалькаду и поведал зевающим бойцам, что это зыбучие пески, что пикап тонет в них за пять минут, а взрослый человек примерно за десять.

– Не соваться ни в коем случае, – добавил Цзянь с соседней машины, когда Поль замолк.

Про то, что дрищи с этой стороны не нападают, нам ничего не сказали – либо забыли, либо для местных этот самый зыбун не препятствие.

– О, что это там! – воскликнул Сыч, когда мы миновали парочку кубов, и открылось свободное пространство внутри полигона, дальше к югу торчали башни, к востоку снова кубы, а тут словно длинный язык пустыни вдавался на охраняемую территорию.

Глаза слипались, и пришлось моргнуть и встряхнуться.

Воронка, о которой нам рассказывал комвзвода, выглядела обманчиво безобидной: осыпающиеся края, на ближнем вышка, к которой от маршрута патрулирования тянется натоптанная тропка. Вот только размером она была такова, что в нее с легкостью вошел бы самый «жирный» в мире круизный лайнер.

Вскоре мы доехали до места, где что-то взорвалось сегодняшней ночью.

Тут в рядок стояли башни, вроде бы еще больше тех, которые располагались южнее. Самая первая щеголяла здоровенной пробоиной у основания, за ней виднелся поврежденный куб, из дыры в его стене валил дым, и ветер нес серые лохмы прямо на нас.

– Противогазы надеть! – велел Цзянь, его возглас повторили другие комотделения, и мы с неохотой принялись расстегивать рюкзаки.

Дым был жидким, ничем не пах, «играть в слоников» не хотелось.

Ремни обхватили затылок, мерзкая вонь резины полезла в ноздри, лицу тут же стало жарко. Васе противогаз оказался мал, так что едва налез на моську, Сычу наоборот велик, так что жалко обвис, несмотря на затянутые до отказа ремни… чистой воды показуха, ещь меня кони.

Около пострадавших хранилищ мы задерживаться не стали, наоборот, Поль велел добавить скорости. Вскоре башни закончились, мы некоторое время катили вдоль забора, и въехали на территорию части. С этой стороны оказалось стрельбище с окопами, мишенями и всем прочим, что полагается, а также склады – ГСМ, жрачки, боеприпасов.

Тут нам разрешили снять противогазы.

Справа открылось нечто, похожее на палубу авианосца: гладкая поверхность, размеченная светящимися линиями, дорожки и квадраты из огней, и сбоку что-то вроде рубки или диспетчерской, узкая башня с кучей антенн наверху.

– Транспортная зона! – объявил комвзвода, остановив машины. – Тут очень опасно. Повторюсь – нахождение здесь для неавторизованного персонала строжайше запрещено!

Звучало это грозно, но все мы были в таком состоянии, что мало чего соображали. Сидевший за рулем Эрик клевал носом, носатый парень, поминавший Аллаха, пытался надеться глазом на дуло автомата, стоявшего между ног, Вася то и дело норовил уложить мне голову на плечо, так что приходилось тыкать его локтем в плечо.

Когда мы затормозили перед гаражом, я облегченно вздохнул.

К этому времени луна уползла на запад, а из-за горизонта показалась белесая корона, щупальца беспощадного первого солнца. На учебном патрулировании нежданно-негаданно мы провели не пару часов, а целую ночь, а пока доберемся на казармы и сдадим оружие, придет время побудки.

Интересно, а на пробежку тут гоняют? И куда, в пустыню, к дрищам?

– Ночка была насыщенная, – сказал Ингвар, выпрыгивая из пикапа, и бочком двинулся куда-то в сторону.

– А сегодня еще устав учить, – добавил Сыч мечтательно, и мне захотелось немедленно его придушить.

Ингвар пропал из виду, из угла, куда он отправился, донесся какой-то скрежет.

От усталости и недосыпа голова моя закружилась, стало жарко так, как не было на дневном солнцепеке. В ушах зашумело, круглая индейская физиономия расплылась, ее место заняла покрытая перьями, украшенная клювом и парой глазищ птичья голова.

– Устав! Устав! Устав! – заголосила она.

Я закрыл глаза, а когда открыл, то Сыч снова выглядел как обычно, норвежец вернулся, зато Вася таращился на стенку ангара, открыв рот и выпучив глаза.

– Что там, братаны? А? – спросил он.

– Баба? – с надеждой спросил Эрик.

Но тут явился Цзянь и вывел нас из гаража, подобно безжалостному пастуху погнал к казарме. Там мы избавились от оружия, и как ни хотелось спать, потащились в душевую, поскольку если упасть в постель сейчас, прямо сразу, то вывалишь туда пару килограмм дружелюбных песчинок, и они будут проживать там с тобой долго и счастливо.

Вымыться мы успели, а вот поспать – нет.

Едва я лег и прикоснулся головой к подушке, как на улице надрывно взвыла сирена.

– Подъем! – заорал дневальный, явно ждавший под дверью.

Священный утренний ритуал – застелить койку, одеться, привести себя в порядок, и все это уложившись в норматив и не просыпаясь.

Немного очухался я только на плацу, оказавшись в строю на уже привычном месте. Приоткрыл глаза пошире… и обомлел, поскольку перед нами вместо ожидаемого комроты прохаживался небольшой дракон, ярко-алый, с золотым гребнем и выпученными глазами.

– Мама, – сказал кто-то справа. – Откуда здесь море?

– Что у меня с руками? – поинтересовался Вася растерянно. – Аа, они облезают! Кожа! Кожа!

– Помилуй нас Аллах! – это явно носатый парень из нашего отделения, имени его я так и не узнал.

Дракон задрал к небу узкую морду, громогласно расхохотался и… лопнул!