Текст книги "Многоликое волшебство"

Автор книги: Дмитрий Лебедев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)

Выпустив тонкую струйку пламени, дракон сложил крылья и повернулся к людям. Руффус в священном ужасе от того, что чуть было не вступил в поединок с настоящим драконом, чувствовал, как голова его шла кругом, а ноги не очень хотели удерживать внезапно отяжелевшее тело. Дракон вытянул шею и сделал шаг в его сторону. Солнечный свет, отразившись от чешуи, превратился в драгоценные переливы золота и игру камней. От красоты этого существа дух захватывало, так что принц уже не очень понимал, от чего у него подкашиваются ноги – от страха или от чарующей картины, открывшейся перед ним.

– Ну как? – более спокойным, чем в индюшачьем обличии, голосом поинтересовался дракон.

– Ты прекрасен, – единственное, что смог произнести Руффус. Он почувствовал, как начал успокаиваться, по-видимому от того, что говорящий дракон – явление куда более естественное, чем трепливый индюк. Если уж драконы существуют – то совершенно очевидно, что они должны говорить.

– Я, в общем-то, о продолжении нашего конфликта спрашивала, – принимая с одобрением комплимент, продолжил дракон, – но и так неплохо. Да, кстати, я – самка, так что впредь обращайся ко мне соответственно. Договорились? – теперь уже голос дракона звучал вполне благосклонно.

– Угу, – все еще не в силах взять себя в руки, обронил принц.

– Да расслабься ты, – успокаивая прогромыхал дракон. – Будем знакомы? Меня зовут Аврайа.

– Оч-чень приятно. Меня – Руффус, – ответил принц и поймал себя на попытке протянуть руку. Уловив это движение, дракон кивнул, и на его лице появилось выражение, которое вполне можно было истолковать как улыбку.

– Ну, ладно, заходи потом. Поговорим. – Дракон кивнул в сторону того сооружения, которое Руффус поначалу принял за конюшню, хотя теперь, оценив его размеры и особенно высоту ворот, охотно распознал в нем жилище дракона.

– Да, пора, пожалуй, и в дом, – снова подключился Странд. – Аврайа, поставишь его коня в стойло?

– Хорошо, хорошо.

Конь в ужасе заржал, заметив движение гигантского ящера в свою сторону, но как-то успокоился и обмяк, встретившись с ним взглядом, после чего начал покорно принимать все происходящее. Дракон зацепил поводья подвижным когтем на сгибе крыла, и сняв их с ограды у колодца, повел механически последовавшего за ним коня в сторону своего жилища, сбоку от которого и впрямь была небольшая конюшня, терявшаяся на фоне огромного амбара.

Странд уже поднялся по лестнице и, распахнув дверь, застыл в приглашающей позе. Руффус поспешил за ним последовать. Внутри он решил оглядеться, всячески изображая пристальное внимание, чтобы не показать, что уже заглядывал сюда.

– Проходи, присаживайся, расслабься и не пытайся изображать то, чего нет. Если бы я был против того, чтобы ты смог сюда заглянуть, то, поверь на слово, мог бы сделать так, что это было бы невозможно. – Странд подошел к одному из шкафов и вытащил оттуда внушительный кувшин, а затем и пару кружек. – Не прочь выпить свежего пива? Так будет приятнее беседовать.

– Нет, – усаживаясь в кресло, ответил Руффус, обрадованный тем, что не надо валять дурака, хотя и сам не понял, как же можно истолковать его ответ. Кресло оказалось на редкость удобным, облегавшим со всех сторон, чего никак нельзя было ожидать от резного дуба. Что ж, попал к магу – не уставай удивляться. Странд же налил пиво в кружки, подвинув одну из них гостю, а из второй медленно отпил, а затем уже сел и достал трубку. Закурив он сказал:

– На твои вопросы я отвечу нет и да, если ты примешь мои условия.

– О чем это вы?

– Нет – насчет помощи, почему – потом объясню, и да – насчет того, возьму ли я тебя в ученики. Основное условие – забыть, что ты принц. Ученик – это всего лишь ученик, подмастерье, а подмастерью порой приходится выполнять поручения не привычные для аристократа, возможно даже унизительные. – Обратив внимание на растерянность Руффуса, он добавил: – Не очень торопись с ответом, и пусть тебя не особенно смущает, что все как бы уже сказано. Давай лучше попьем пива, говоря о чем-нибудь другом.

Пиво и впрямь было превосходным. Мягкий бархатный вкус не конфликтовал с богатством букета. Все это было здорово, но собственно, что ответить, о чем говорить?

– Валерий передал вам письмо, – чтобы что-то сказать начал Руффус, протягивая свиток, полученный от чародея. Над печатью по-прежнему стояло марево, размывавшее контуры смазанного оттиска.

– Спасибо, – Странд принял послание, но не стал его вскрывать, отложив на край стола. – Расскажи сам, что там у вас происходит?

И Руффус рассказал, пусть сбивчиво и нелогично, о том, какой ему видится нынешняя ситуация в Эргосе и вокруг него. Маг внимательно слушал, не перебивая и никак не комментируя, но в конце сказал, что к обсуждению этого они не раз еще вернутся.

Уже начало темнеть и Странд прошел вдоль стен, зажигая от лучины свечи.

– Почему вы зажигаете их от лучины? – удивленно спросил Руффус. – Не проще ли было поджечь с помощью заклинания?

– Наверное, проще, – не поворачиваясь ответил маг, – но нет смысла растрачивать попусту накопленную с таким трудом энергию. Восполнить растраченное всегда бывает трудней, поэтому не стоит творить чудеса без надобности.

– А ваши превращения, когда я усомнился в том, кто вы?

– Это было самым простым способом доказать, кто я такой. – Странд повернулся с иронической улыбкой на лице, а в углах глаз поселился бесенок. – К тому же, не скрою, мне хотелось побравировать немного перед новым человеком.

Они еще долго беседовали, в сущности, ни о чем, а принц все никак не мог заставить себя произнести, что он согласен пойти в ученики, потому что Странд, отшельник Странд, такой непохожий на все возможные представления о магах, начинал все больше и больше ему нравиться, но никак не хотелось признавать, что его план рухнул и придется идти по пути, предсказанному Валерием.

– Ну ладно, – слегка позевывая, произнес Странд, – время позднее и я уже притомился. Что же говорить о тебе. Устал, поди, с дороги? Пойдем спать, я покажу тебе твою комнату.

– Я согласен стать вашим учеником, – только сейчас с трудом выдавил из себя Руффус.

– Прекрасно, но на сегодняшние наши планы это уже никак не повлияет, – маг лукаво улыбнулся и добавил: – Завтрашний день – тоже не в счет, отсыпайся вволю, а дальше придется подниматься ни свет ни заря.

Они поднялись на второй этаж, и Странд показал Руффусу скромно обставленную по сравнению с убранством остального дома, но вполне просторную и уютную комнату, где отныне ему предстояло жить.

Интересно, сколько?

Глава 6

Утро началось для него не слишком рано. Точнее было бы назвать это время суток днем. Странд сдержал слово и не будил Руффуса – поначалу выполняя обещание, а затем уже из интереса, сколько же можно спать. Часа в три дня он все же решил, что придерживаться и дальше данного слова – бессмысленно, ну, во всяком случае, если не хочешь провести недели три в бесцельном ожидании, а потому поднялся на второй этаж и постучал в дверь ученика. Достаточно забавно будить посреди дня человека, желая ему сообщить, что завтрак уже в четвертый раз разогрет, и при этом называть его учеником. Ну ничего-ничего, он еще отыграется, возможностей будет – хоть отбавляй, тем более всегда можно сослаться на то, что так надо. Учитель не обязан объяснять, почему то или иное нужно делать именно так, через голову кувырком, а не каким-либо нормальным образом.

За дверью начали появляться первые признаки жизни – невнятное бормотание. Что ж, уже результат, хотя и не особенно вдохновляющий.

– Не пора ли тебе вставать, а то закат придется встречать не позавтракав, – саркастически заметил Странд, после чего, убедившись, что сообщение получено адресатом, спустился вниз не дожидаясь ответа.

Руффус с трудом приподнял голову над подушкой. Даже с первого взгляда было ясно, что он ухитрился проспать далеко за полдень. Интересно, почему? Вроде бы особенно не с чего было так уставать, да и лег он вчера не поздно, но факт налицо – он прекрасно начинает свое ученичество, наглядно демонстрируя, какой лентяй решил учиться магии.

Он поднялся, быстро оделся и поспешил спуститься вниз, где его уже давно поджидал Странд. С удивлением посмотрев на заспанное лицо Руффуса, он сообщил:

– Умойся на дворе, и давай завтракать.

Подойдя к колодцу, он зачерпнул воды и застыл на секунду, не донеся руки до лица. Приснилось ему или нет, что маг приходил будить его? Неловко оно как-то все начинается.

– Ну ты и спать здоров, – глубокий голос принадлежал дракону, надвигавшемуся со стороны конюшни – так уж вышло, что название это прижилось в голове Руффуса.

– Доброе утро, – весьма смущенно заметил принц, не торопясь встретить взгляд Аврайи. Перед ним пронеслась картинка, как он вчера чуть было не вступил в борьбу с драконом, и ему снова стало не по себе.

– Ну, утром это назвать довольно сложно, но все равно, привет, – Аврайа была явно в хорошем настроении. Она почесывала кончиком крыла основание хвоста, и по всему было видно, что это весьма приятно. – Ладно тебе, расслабься. Я не держу на тебя обиды, потому как нелепо обижаться, что тебя приняли за индюка, кохда ты и впрямь выхлядела индюком. Хочешь полетаем, если Странд тебя отпустит?

От такого предложения Руффусу стало немногим спокойнее, хотя сама идея полетать на драконе завораживала. О таком ему даже не мечталось, но надо еще разобраться, правда, что подразумевается под словом полетаем. Может, у драконов принято летать с людьми в когтях. Если так, то лучше было бы воздержаться от полетов.

– Спасибо, – выдавил из себя Руффус, – мне очень льстит твое предложение.

– Парень, расслабься, тебе ховорю, – Аврайа отвлеклась от радостного почесывания и подошла к принцу вплотную, нависнув над ним живой скалой, переливавшейся в лучах солнца всеми цветами радуги. Удивительно, до чего она была ужасающей и прекрасной одновременно. – Никто тебя есть не собирается. Все эти сказки про драконов, пожирающих людей и ворующих красавиц – полная чушь. Кстати, ты слышал когда-нибудь, что они потом делают с украденными красавицами? Нет? Вот то-то. Придумаешь что-нибудь толковое на сей счет, скажи мне, ладно?

– Хорошо, – машинально ответил Руффус, а про себя подумал, что и впрямь все истории умалчивают о том, что же драконы делают с похищенными девственницами. Да уж, если на то пошло – легенды даже не предусматривали возможности существования самок дракона. Видимо, самки по логике преданий должны были похищать молодых хорошеньких рыцарей, освобождать которых должны были отправляться прекрасные принцессы. Бред какой-то. – Не обращай пока на меня внимания. Дай мне привыкнуть к твоим размерам.

– А я не такая уж и крупная, к твоему сведению, – непонятным образом ей удалось изобразить кокетливую обиженность.

– Я не хотел тебя чем-нибудь обидеть, – он пытался найти побыстрее приемлемое объяснение своему поведению. – Просто считай меня за деревенского принца, никогда не видевшего в своей провинции настоящего дракона.

– Лучший способ привыкнуть к дракону и вызвать у него привязанность – это почесать его между рогами во время приятной беседы. – Увидев, как приняв вид поднимающегося на эшафот, Руффус начал пытаться не торопясь, но и не отвиливая, делать то, о чем его попросили, Аврайа поспешила его успокоить. – Не насилуй себя. Сделаешь это тогда, когда не будешь так возбуждаться от подобных предложений, а сейчас постарайся сбросить с себя оцепенение и умойся наконец. А то Странд может потерять терпение и превратить тебя в пакость какую-нибудь, – с последними словами она развернулась и начала удаляться, довольная тем, как ловко ей удалось подменить одни опасения другими.

Предпочитая не проверять, сколько правды было в шуточках Аврайи, Руффус поспешил закончить умывание и вернуться в дом. Странд совершенно расслаблено развалился в кресле, поглядывая на игру огня в камине.

– Садись за стол, – не поворачивая головы, сообщил маг и усмехнувшись добавил: – Завтрак сейчас прибудет.

Руффус так напрягся от очередной шутки по поводу его сна, что не заметил, как и откуда на столе появились блюда с отменным жарким, гарниром, соусами и кувшин непонятной формы, в который была залита какая-то горячая, судя по пару, жидкость. Может быть, он не заметил бы этого, даже если бы следил очень внимательно, хотя и не понятно за чем, но легче было думать, что он просто что-то прозевал. На кувшин, снабженный сбоку загадочным отростком, похожим на хоботы мифических слонов, какими их изображали в книгах, ученик взирал с особым недоумением, не очень-то желая показать свое неведение, но в то же время и не понимая, что с ним делать. То ли подлить его содержимое к мясу, то ли к гарниру, а может это вовсе и не очередной соус, и его надо налить в керамическую кружку.

– Попробуй, это очень хороший чай, – разрешил его сомнения маг, налив содержимое кувшина в свою кружку, и предлагая то же самое ему. Из хобота полилась струйка темно-коричневой жидкости, обладавшей невероятно богатым запахом. Первый же глоток удивил Руффуса потрясающе бодрящим и приятным вкусом.

– Что это за напиток? – плюнув на опасения показаться невежественным, поинтересовался ученик.

– Это – чай, – не придавая никакого значения смущению принца, ответил Странд. – Его выращивают далеко на востоке, и никакого отношения к магии он не имеет. А в будущем, – добавил он не меняя тона, – не стесняйся задавать вопросы, если чего-то не понимаешь. Иначе – ничему не научишься.

Пища была очень вкусной, да и аппетит у Руффуса был зверским, так что ее прием не занял много времени. Поблагодарив хозяина, он налил себе еще чаю и с большим наслаждением стал потягивать его, удивляясь тому, что каждый глоток передавал вкус полностью, не стираясь от повторений. Если этот напиток и не связан с магией, то уж процесс его употребления – наверняка.

– Собирайся, – сказал Странд, поднимаясь с кресла, – отправимся на прогулку. На воздухе оно как-то лучше беседуется.

Руффус поднялся в свою комнату, прибрал в ней кое-как разбросанные вчера вещи, и после некоторых колебаний нацепил на себя пояс с мечом и кинжалом, считая, что с оружием гулять спокойнее. Спустившись, он обнаружил, что маг уже поджидает его на улице.

– Пойдем к горам, там все располагает к длинным беседам.

И они, обойдя дом, пошли по лугу в направлении горной тропки.

– Если тебе так будет легче принимать мои поучения, – прервал молчание Странд, – я могу принять вид, более соответствующий твоим представлениям об учителе.

– Нет-нет, – с минуту поколебавшись ответил Руффус. – Я уже начал привыкать к мысли о том, что на твою внешность не стоит обращать внимания, так как ты легко можешь ее менять.

– Это хорошо. Наверное, более всего внешность отражает мое настроение.

– А почему, все-таки, ты не хочешь помогать Эргосу? – рискнул спросить принц.

– Потому что это будет помощью не Эргосу, а Селмению, – как о чем-то очевидном сообщил Странд.

– То есть как это?

– Это очень старая история, но, если хочешь, я расскажу тебе ее, – маг присел на скамейку, поставленную у небольшой запруды на горном ручье. Напротив имелась еще одна скамья, и, видимо, подразумевалось, что на нее стоит сесть Руффусу. Так он и сделал, в очередной раз удивившись живописности открывавшегося вида. Внизу был луг, залитый яркими весенними оттенками зелени, окруженный с трех сторон сплошной стеной леса. Под ногами был небольшой прудик с каменистым дном и кристально чистой водой. В пруду плавали яркие рыбки, периодически поднимаясь к поверхности. По камням, окружавшим водоем, вверх карабкалась зелень, образуя затейливый узор. Похоже, что маг сам создал себе уголок природы на свой вкус. И вкус этот нравился Руффусу.

– Основателем вашей династии был некий волшебник, Селмений, достигший большого мастерства во многих тайных искусствах, но так и не овладевший искусством полного перевоплощения, а потому ему приходилось поддерживать свою жизнь с помощью массы достаточно мерзких обрядов, которые омолаживали его, но незначительно.

– Ты говоришь, что он был волшебником? Но почему я должен тебе поверить на слово? Предания говорят, конечно, о том, что он пользовался поддержкой некоторых магических сил, но не более.

– А ты никогда не задумывался над тем, – на лице мага расплылась снисходительная улыбка, – почему последние тринадцать королей правили триста лет, а первые восемь – тысячу двести?

– Я много думал об этом, – принцу не доставляло удовольствия, что его сразу повергли столь простым аргументом, – и полагал, что раньше могло быть другое летоисчисление…

– Это мало похоже на объяснение, потому как каждый из восьми королей пережил помногу советников. Это видно из тех же летописей. К тому же и времена года там меняются нормально. Единственное и весьма очевидное объяснение – что они были волшебниками, способными продлевать свою жизнь.

– Но то, что они занимались магией, не объясняет твоего отказа в помощи.

– Не торопи события, – недовольство было достаточно легко заметить и без слов. Странд замолчал ненадолго, стараясь поверней подобрать слова. От того, как он скажет последующие несколько фраз, во многом будет зависеть, удастся ли ему заручиться поддержкой Руффуса или нет. – Я вынужден буду говорить правду, а уж тебе оценивать, примешь ты ее или нет. Мы встречались с Селмением и полтора тысячелетия назад, и несколько раз после того, но всегда оставались противниками. Я всегда полагал, что занимающиеся магией не имеют права создавать свое государство. Этот древний как мир запрет не лишен смысла, потому что совмещение власти магии со светской властью создает опасную иллюзию вседозволенности, за которой утрачивается контроль над собой. Я намеренно не говорю о морали и этике, потому как у магов достаточно специфическое восприятие этих понятий, во многом разнящееся с общепринятым… – Руффусу очень хотелось задать пару вопросов, но он не рискнул встревать, понимая важность того, о чем сейчас говорил маг. – Короче, по моему мнению, он перешагнул все же ту грань, за которой другие маги могли бы оставаться лишь сторонними наблюдателями, и ему пришлось объявить войну. Строгги были только самыми достойными на наш взгляд кандидатами на Хаббадский трон, способными заменить Селмения, не развалив крепкого государства, и достаточно ответственными и порядочными по отношению к подданным. Последствия той войны ты знаешь: Строгги правят Хаббадом, причем народ, населяющий империю, вполне доволен новыми правителями и, как ты уже наверное заметил по пути сюда, не особенно тоскует по старым временам, а Бертийцы оказались изгнанными в Эргос.

– Но почему же тогда вы не уничтожили нас окончательно? – не удержался Руффус. – Это было бы проще всего.

– Проще – не всегда правильнее, а то, что кажется правильнее – не всегда оказывается таковым со временем, – достаточно туманно ответил маг. – Тогда нам показалось, что вполне достаточно изгнания, тем более, что мы постарались прервать череду перевоплощений Селмения…

– Ты же говорил, что мой предок так и не овладел искусством перевоплощения, – все более недоумевая перебил принц.

– Он так и не научился перевоплощаться, но когда понял, что дальнейшие попытки угнаться за убегающей молодостью становятся все более бессмысленными и не приносят ощутимого результата, создал свой талисман. Талисман – это некий предмет, в который волшебник вкладывает часть своей силы, которой впоследствии можно воспользоваться, выполнив ряд требований, обрядов или еще чего-нибудь в этом роде. Строго говоря, Селмений создал не один, а два талисмана, один из которых – непревзойденный шедевр магического искусства. Собственно, ты и твой брат – и есть этот талисман. Селмений первым и пока единственным сумел добиться передачи по наследству магического таланта. Источником твоего таланта является родимое пятно в форме грифона, которое носит каждый потомок Селмения по мужской линии. Как он этого добился – ни я не знаю, ни кто-либо с кем я этот вопрос обсуждал, но нельзя не признать очевидного – каждый член вашей династии обладал могучим даром. Одни в большей степени, другие – в меньшей, но это повторяется из поколения в поколение. Кстати, – Странд посмотрел даже с некоторой надеждой на слушателя, – если ты не против, попробую повнимательней поизучать твое родимое пятно, ведь надо же когда-то разобраться в природе этого явления.

– А второй талисман?

– Второй талисман и есть то, что собственно позволило Селмению не только передавать по наследству свои таланты, но и самому перевоплощаться в наследников. Он создал корону, которую носили все правители бертийской династии. В эту корону он вложил немало своих сил, позволяющих повелевать стихиями, подчинять себе людей и многое другое. Поэтому-то каждый камень в короне и получил свое название, что именно в камнях находятся точки максимальной концентрации тех или иных заложенных в талисмане сил. Естественно был создан обряд, позволяющий овладеть всеми силами, сокрытыми в короне. Этот обряд надо было производить после официальной коронации в фамильном склепе Бертийцев в Хаббаде, уменьшенной копией которого является эргосское Временное Пристанище. Единственное, о чем умалчивалось перед наследниками – это об истинном назначении первого изумруда. Этот камень должен был вовсе не усиливать владение магией солнца, как передавалось в тайных записях бертийской династии, а открывать путь сути Селмения в сознание наследника. Открывая этот путь, новый владелец короны обнаруживал вскорости у себя раздвоение личности, которое развиваясь неизбежно заканчивалось победой Селмения. Как видишь, та форма перевоплощения, которой овладел твой предок, несколько отличается от общепринятых. Подумай также о том, насколько этот замечательный путь в вечность напоминает убийство собственных детей, и тебе станет ясно, что Селмения трудно назвать добрым малым.

Руффусу очень хотелось бы как-нибудь ответить Странду, но решительно не было понятно, как и чем. Неплохо было бы для начала разобраться со своими ощущениями, а затем уже вступать в дискуссии.

– В общем, можно сказать, что больше тысячи лет Хаббадом правил один и тот же человек – Селмений, – продолжил маг. – Стиль его правления сильно отличался от праведного, так что народ совсем уже озверел от бесконечных напастей, обрушивавшихся на него, но ничего не мог поделать, потому как с помощью все той же короны можно было подчинять себе людей. Государство оставалось все таким же крепким… – Странд встал и наклонился над прудиком, наблюдая за ленивыми играми рыбок. Он что-то сделал, и рыбки начали менять свой цвет, переливаясь всеми возможными цветами при движении. – Однажды мы с тремя другими магами решили положить конец этой долгой и печальной истории Бертийской династии в Хаббаде. Война проходила достаточно кровопролитно, было множество бессмысленных жертв, людей, шедших на смерть только из-за невозможности преодолеть подчинения, исходившего от короны, так что мы чуть не пожалели, что начали это дело. Достаточно глупо освобождать народ, уничтожая его половину по ходу освобождения, но война все-таки закончилась. Мы победили, посадив на трон первого из Строггов, страна вздохнула с облегчением, а бертийцы оказались заперты в Эргосе. Так как Гендер Третий, последний член вашей династии, правивший в Хаббаде, против которого мы собственно и воевали, не смог перед смертью передать по всем правилам корону своему молодому наследнику, то было решено оставить вас в покое. Единственное, я убрал из короны тот самый первый изумруд, что отвечал в талисмане за облегчение полного перевоплощения Селмения…

Он вернулся на свое место и рыбки как-то сразу потеряли свой невыразимый блеск, словно они подпитывались от мага энергией. Где-то в вышине летали птицы, сопровождая низкое уже практически зимнее солнце в его невысоком полете. День клонился к концу.

– Похоже, я все-таки ошибался, – вернулся к недосказанному Странд, – полагая, что вытащить этот камень будет достаточно. Все говорит о том, что твоему брату удалось овладеть силой, сокрытой в талисмане, и что хуже всего, Селмений пробудился. Он еще не смог подчинить себе Серроуса, но это лишь дело времени. Догадываюсь, сколько свежих и добрых идей у него после трехсотлетнего отдыха… Ладно, полагаю, мне удалось объяснить, почему я отказываю тебе в помощи.

– Да уж, – только и смог ответить Руффус. Он помнил по летописям, что на стороне Строггов выступали четыре мага, но имени Странд среди них не было. – А как тебя звали в то время?

– Малойан, – не поворачиваясь в сторону собеседника ответил маг.

Руффус почувствовал, как к горлу его подкатил комок неприкрытого страха. Именно с этим персонажем летописи связывали самые ужасающие истории. Описания того, как Малойан сдвигал целые горы, погребая под ними города и армии, как выжег все живое на три дня пути перед Хаббадской армией, превратив войска в голодную, измученную жаждой толпу, как он поднял из земли Духов Смерти, которые, попытавшись выйти из-под контроля, чуть не опустошили пол-Хаббада… Да, война и впрямь была кровавой, и не в последнюю очередь виновен в этом приятный господин, сидящий перед ним и развлекающийся время от времени, расцвечивая рыбкам чешую. Действительно, нужно время, чтобы переварить все это.

– Скоро стемнеет, – отвлек его Странд, – так что не пора ли нам домой? А обо всем этом скажешь свое мнение, когда разберешься. Договорились?

– Хорошо, – с отсутствующим видом ответил Руффус.

По дороге они говорили ни о чем, старательно избегая скользких тем.

– Захвати-ка завтра снова с собой меч, – заметил маг на подходе, – хотелось бы посмотреть как ты им владеешь.

– А разве магам интересно заниматься такими обыденными вещами? – с попыткой изобразить сарказм ответил принц.

– Надо-надо, еще как, – на полном серьезе отреагировал Странд. – Если б ты только знал, сколько великих магов досрочно расстались с этим миром из-за подобного пренебрежения к вещам обыденным и приземленным. Один из моих компаньонов по войне с Селмением, кстати, погиб от того, что не подумал, обращаясь тетеревом и летая над полями, что на птицу могут охотиться. Короче, его подстрелили самой обыкновенной стрелой. Вообще, так уж выходит, что подавляющее большинство магов погибают от сущих случайностей, которых можно было бы избежать, относясь без презрения к обыденности.

На ужин было странное, но как и прежде очень вкусное блюдо из каких-то гигантских раков с гарниром из незнакомых злаков, приправленных мудреным соусом темно-коричневого цвета и напоминавшим на вкус жидкую соль. Странд назвал все это омарами с рисом и соевым соусом, но так как он не пускался в подробности и произносил все с видом декламации очевидного, Руффус порадовался хотя бы тому, что понятно как называется соус, а разбираться что было омарами, а что рисом, решил отложить до другого раза. Главное, что на вкус это было замечательно, особенно в сочетании со свежим пивом.

– Аврайа предложила мне полетать с ней.

– Нам всем очень повезло, что вам так быстро удалось найти общий язык. Это избавит нас от массы проблем и нервотрепки, – ответил маг между двумя глотками. – Обязательно соглашайся. Получишь кучу непередаваемых ощущений.

Главное, чтобы эти ощущения не оказались последними, без особого восторга подумал Руффус. По ходу всего ужина его все мучил один вопрос, но задать его все никак не удавалось.

– А какое место во всем этом занимают Валерий и Тиллий? – спросил наконец принц и почувствовал, несмотря на то, что прозвучало это как-то ни к селу ни к городу, облегчение.

– Валерий – мой бывший ученик, – сразу поняв, о чем, собственно, вопрос, ответил Странд. – Очень, кстати, талантливый, но ленивый. Он достаточно быстро стал великолепным чародеем, но почувствовав сложности в изучении других разделов магии, решил, что и чародеем быть неплохо, хотя я думаю, что он смог бы овладеть и магией силы. В общем, это я его попросил понаблюдать за происходящим в Эргосе, узнав, что там обосновался книжник Тиллий, перерывший все архивы и собрания магической литературы в Хаббаде, и явно что-то в них нашедший. Позднейшие события показали, что я, к сожалению, был прав. Этот недоучка нашел полное описание обряда овладения силой, сокрытой в вашей короне, и помог Серроусу пройти через это.

– Ты говоришь об этом, как о чем-то уже свершившемся, – удивился Руффус, – хотя, когда я уезжал, Серроус только получил корону и был совершенно нормален, разве что излишне нервозен. Ты уверен, что он уже успешно совершил обряд?

– Более чем, – на лице мага появилась недобрая усмешка. – Я получил что-то вроде привета от Селмения, так что сомневаться в его возращении к жизни не приходится.

– Ты… – принц не был до конца уверен, что хочет знать ответ на вопрос, который он не мог не задать, – хочешь сказать, что моего брата уже нет? Есть только наш общий предок?

– Это было бы слишком простым способом повлиять на формирование твоего мнения по поводу нашей сегодняшней беседы, – с наигранным сомнением поделился Странд, – но не хотелось бы заручаться твоей поддержкой с помощью лжи. Нет, твой брат все еще существует как личность, хотя Селмений и борется с ним. Все-таки отсутствие изумруда помогает Серроусу сохранять себя, но никому не известно, сколько он сможет сопротивляться. Я склонен полагать, что Селмений в конечном счете одержит окончательную победу. Это лишь вопрос времени. А сейчас – отправляйся спать, потому как завтра я не намерен тебе позволять отдыхать до вечера.

Спорить не приходилось и оставалось только последовать указанному пути, не углубляясь в обсуждения. Наверху он долго бродил по комнате уже раздевшись, не в силах заставить себя улечься. Слишком неуютно было в его голове новым мыслям и сведениям. Все эти идеи о том, что его брат может оказаться совершенно другим человеком, что правление бертийской династии было вовсе не столь прекрасным и безоблачным, как о том свидетельствовали пристрастные хроники, хранившиеся в Эргосе, а Строгги оказывается вовсе и не были узурпаторами трона, но только орудием, которое маги использовали для своих целей.

Неожиданно Руффус поймал себя на рассматривании книжной полки, стоявшей около кровати. На ней покоился среди прочих том, озаглавленный «Краткая история Хаббада». Почему-то ему показалось присутствие ее здесь совершенно неслучайным, но не желая разбираться, что и как надо делать, чтобы что-то получилось в чьих-либо интересах, он поддался этому неявному проявлению чужой воли, равно как и собственному информационному голоду. В конечном итоге, вряд ли будет хуже, если он просто получит несколько больше информации из другого источника. И он улегся на кровать с книгой в руках.