Текст книги "Остров на карте не обозначен"

Автор книги: Дмитрий Чевычелов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

2

Пока Рынин встречал выписанных им помощников и Кузьмич беседовал с Гансом, начальник строительства гротов эсэсовец Штейн, выполняя указания штандартенфюрера, обстоятельно инструктировал норвежского ученого Ольсена, как тому вести себя в отношениях с русским ученым Рыниным. В заключение он еще раз напомнил:

– Как только заметите что-нибудь злонамеренное, немедленно докладывайте мне. От этого – помните! – зависит ваша дальнейшая судьба!

– Все ясно, господин Штейн. – Посасывая трубку, Ольсен слушал эсэсовца внимательно; сам говорил мало, неторопливо. – Буду действовать в интересах дела.

– Да, да. Именно в интересах дела! – подхватил Штейн. – Сейчас я покажу, где вам придется начать работу с Рыниным.

Стараясь быть любезным, Штейн самолично проводил Ольсена в грот. Там уже все было приготовлено к осмотру пострадавшей части свода. Фермы с перекидным мостиком наверху придвинуты к месту аварии.

– Может, вам следует до Рынина подняться туда? – Штейн показал на мостик. – Предварительно осмотреть, что там такое? К сожалению, я не могу сделать это сам. Комплекция и сердце не позволяют. – Разыгрывая добродушие, эсэсовец мягко ткнул себя пальцем в грудь – в то место, где висел железный крест.

– Зачем же вам самому, господин Штейн. Это уже наша обязанность. – Ольсен выколотил трубку и положил в карман. – Мне бы только электрический фонарь.

Штейн подозвал стоявшего в стороне охранника, приставленного к Ольсену, и приказал ему передать норвежцу свой электрический фонарь.

По металлической лестнице, вмонтированной в ферму, Ольсен поднялся на мостик. Его охранник двинулся было следом, но Штейн сделал ему знак оставаться внизу.

На мостике имелась раздвижная лесенка с широкими, удобными для ног ступеньками. Ольсен установил ее вплотную к зияющему отверстию и взобрался под самые своды. Несколько минут он внимательно осматривал края и стенки обвала… «Типичная каверна…» Затем перевел луч фонаря в купол каверны. И там, в самом центре купола, увидел большую дыру и за нею – новую пустоту. «Над гротом – пещеры! – понял ученый. – Только бы не узнали об этом эсэсовцы!… Как сделать, чтобы никто из них не увидел эту дыру в каверне?…»

Ольсен погасил фонарь и не торопясь спустился к Штейну.

– Ну, что скажете, доктор? – нетерпеливо спросил Штейн. – Не распространится ли обвал на соседние участки свода?

– На это может ответить только доктор Рынин. Я затрудняюсь, господин Штейн. Здесь всякое может случиться…

– И вы ничего не можете посоветовать?

– Мне кажется, господин Штейн, что необходимо немедленно доставить сюда арматуру и бетон, чтобы после осмотра обвала доктором Рыниным сразу же заделать это отверстие. С этим тянуть нельзя…

– Так опасно? – с беспокойством спросил Штейн.

– Я этого не думаю… Но, во всяком случае, вам лично советую не оставаться подолгу рядом с этой дырой… И надо быстрее доставить сюда доктора Рынина… Он не ошибется…

– Та-ак, – протянул Штейн и опасливо посмотрел вверх. – Рынин сюда давно доставлен. Но мы не будем ожидать его здесь. Вернемся пока ко мне.

Встревоженный Штейн и флегматичный Ольсен в сопровождении своего охранника ушли из грота.

Появились охранники Генрих и Курт, получившие приказание наблюдать за группой Рынина, которая вот-вот должна прибыть в грот для осмотра и ликвидации аварии. Охранники прошлись по обеим платформам грота и, не находя дела, долго рассматривали новую эсэсовскую фуражку Генриха, выданную ему сегодня взамен старой.

– Обменили досрочно, за старание по службе, – похвастался Генрих. Курт, завидуя, промолчал.

Подошли к ферме. Генрих, снедаемый любопытством и рвением к новым поощрениям, предложил:

– Ты оставайся здесь, а я поднимусь туда и загляну в эту дыру.

– Зачем это тебе? – возразил Курт. – Нечего совать нос не в свое дело.

– Мы всюду должны совать свой нос… А вдруг тамадская машина установлена?

– Кем? – изумился Курт.

– Диверсантом.

– Заговариваешься ты, Генрих! – Курт иронически покрутил пальцем у своего виска. – Откуда тут быть диверсанту? И как он мог забраться туда с адской машиной? Чепуха!

– Русские все могут! – Генрих мрачно прищурился. – Сколько я их ни убивал – они нас все равно не боятся. Это настоящие дьяволы!…

– А ты видел когда-нибудь настоящего дьявола? – спросил Курт, понижая голос.

– Нет, – бог миловал, – так же тихо ответил Генрих.

– А меня дьявол однажды душил…

– Как же это было? – Генрих еще более понизил голос и опасливо оглянулся. – Не накличь только его на нас.

– Ночью это случилось… – шепотом начал Курт. – Я спал, и вдруг чувствую навалился на меня – не продохнуть… Хочу спихнуть – руки словно ватные стали. Чувствую – он в шерсти весь. И морда волосатая. Сам щуплый, костлявый… Ну, потом он отпустил меня. А мог ведь и задушить…

Генрих слушал рассказ Курта не перебивая. Некоторое время оба молчали.

– Но мне бояться нечего, – заговорил Генрих. – У меня свой гороскоп.

– Свой гороскоп? – завистливо переспросил Курт. – Что же он тебе предсказывает?

– Буду жить до глубокой старости, – самодовольно сообщил Генрих. – И за всю жизнь перенесу только четыре потрясения… Так что мне не страшно и в эту дыру заглянуть…

– Все-таки зачем тебе туда лезть? Не наше это дело.

– Нет, надо поглядеть! По инструкции – нас все касается…

Лязгая автоматом о поручни лестницы, Генрих быстро поднялся на мостик и посмотрел вниз. Курт, задрав голову, наблюдал за его действиями…

Генрих забрался на раздвижную лесенку, приготовил электрический фонарь и прислушался. В дыре – тишина… Конечно, никакой адской машины там нет. Но все же пусть хотя бы Курт смотрит, как самостоятельно действует настоящий эсэсовец!…

Если бы норвежец Ольсен был в эту, минуту в гроте, может, он и придумал бы, как предупредить, отвратить это приближение эсэсовца к важной тайне. Но Ольсен в это бремя отвлекал начальство, не подозревая, что и рядовой охранник может нарушить его планы…

Генрих заглянул в темную дыру, поднял туда свой электрический фонарь и нажал кнопку. Луч ударил в купол каверны, и эсэсовец мгновенно окаменел: из тьмы на него глядела волосатая рожа дьявола… Огромные глазищи сверкали адским зеленым огнем. Черная шерсть на роже вздыбилась. Пасть широко раскрылась, ощерилась множеством острых зубов. Дьявол устрашающе зашипел, и у Генриха по спине прошла судорожная дрожь. Эсэсовцу показалось, что дьявольские клыки уже вонзаются ему в глотку…

– Черный дьявол!! Черный!! – дико выкрикнул эсэсовец и в ужасе отшатнулся. Сорвавшись с лесенки, он перекувырнулся через бортик мостика и с отчаянным воплем полетел вниз.

Онемевший от изумления Курт увидел, как, перевернувшись в воздухе, Генрих врезался в воду и с бульканьем скрылся в глубине, подняв над собой столб брызг. Стоявший на рубке подводной лодки часовой обернулся в испуге, ничего не понимая. А Курт схватил лежавшую у фермы алюминиевую трубку и бросился к краю платформы.

Вынырнув, с выпученными от ужаса глазами, Генрих снова выкрикнул:

– Там он, там Черный! Дья… – и опять скрылся под водой.

Когда Генрих вынырнул второй раз, Курт успел сунуть ему под руки трубку, и тот ухватился за нее с такой силой, что долго не отпускал даже после того, как Курт с трудом вытащил его на платформу и помог встать на ноги…

Вид у образцового эсэсовца был совсем не образцовый. Автомата у него уже не было – утонул. Не было и новой эсэсовской фуражки. Вода стекала с него ручьями, волосы слиплись, шинель обвисла… Руки и ноги дрожали…

– Идем скорее отсюда! – взмолился Генрих, лязгая зубами. – Скорее…

– Да что с тобой случилось? Оступился, что ли?

– Дьявол там… Дьявол… Черный… У него из глаз огонь сыпался…

– Где же он? – встревожился Курт.

– Там, там… В дыре… Это ты накликал… Уйдем скорее…

Курт, которого тоже начал пробирать страх, подхватил Генриха под руку и потащил к выходу из грота.

– Только ты молчи про дьявола, – поучал на ходу Курт еще плохо соображавшего Генриха. – Скажи, что тебе стало дурно и ты без сознания упал в воду. А я тебя спас… Иначе будут неприятности: ты же утопил автомат и новую фуражку…

– Да-да-да! – ухватился за это предложение Генрих. – Надо молчать. А то и дьявол опять появится. От него не спрячешься…

Между тем черный «дьявол», так напугавший эсэсовца, тоже бросился наутек, перепуганный эсэсовским воплем… Это был Епифан. После долгих блужданий в лабиринте пещер он наткнулся на дыру, откуда слышались голоса, и свесил туда свою страшенную голову в тот самый момент, когда Генрих включил электрический фонарь…

3

Когда Ганс повернулся к Кузьмичу, чтобы спросить про «козу» и «бузу», в помещение торопливо вошел Штейн. Оба охранника вскочили со скамьи и почтительно вытянулись.

– Ну как, доктор Рынин, устроились вы со своими людьми?

– Да. Эти двое, – Рынин указал на Шерстнева и Кузьмича, – останутся здесь, в помещении… А эти трое будут моими подсобниками во всех разведочных и иных работах, требующих физической силы.

– Хорошо, доктор Рынин, – согласился Штейн. – Они присланы в ваше распоряжение, вы ими и командуйте. Но с кем же будет их конвойный? Он-то один…

– А это уж решайте вы, – сказал Рынин.

Штейн задумался.

– Конвоир останется здесь, у двери, в вестибюле! – решил он. – А троих, которые будут с вами, мы поручим вашему охраннику.

– Ну вот, все и решено, – согласился Рынин. – Можно теперь отправляться в грот.

Штейн и Рынин в сопровождении своих помощников и конвоира подошли к гроту в ту минуту, когда оттуда выскочили перепуганные Курт и Генрих, за которыми тянулись мокрые следы. Увидев Штейна, оба эсэсовца замерли.

– Вы куда? – строго спросил Штейн. – И что за вид?

– Генриху стало плохо, господин штурмбаннфюрер! – отрапортовал Курт. – Он потерял сознание и упал в воду. Я его спас… Разрешите доставить его в казарму…

– Идите! – сердито разрешил Штейн.

В грот вошли молча. Но Штейн там не задержался.

– Вы, доктор Рынин, приступайте к осмотру обвала, а я сейчас вернусь…

Через несколько минут он появился снова. И не один. Подходя к Рынину, он спросил своего спутника:

– Вы знакомы с русским ученым Рыниным?

– Нет.

– Доктор Рынин! Я привел к вам достойного помощника. Знакомьтесь – доктор Ольсен!

Рынин и Ольсен холодно раскланялись.

– Приступайте к делу! – распорядился Штейн и опять ушел, сделав какие-то указания явившемуся в грот новому охраннику. Тот стал размеренно прохаживаться по платформе, не выпуская из виду русских.

Тем временем Рынин и Ольсен поднялись наверх.

– Я очень рад встретиться с вами, доктор Рынин, – тихо по-английски сказал Ольсен. – Высоко ценю ваши труды, с которыми знаком по английским источникам.

– Благодарю, доктор Ольсен, за внимание. Печально, что знакомимся в такой обстановке.

– Внизу, рядом с вашим, сидит мой охранник. Сейчас я уйду – так надо… Имею возможность надолго задержать Штейна. Воспользуйтесь этим…

– Как мне понимать вас, доктор Ольсен? – сухо спросил Рынин.

– Поясняю: здесь мои враги приказали мне быть не просто вашим помощником, но и следить за вами; там мои друзья поручили мне выполнять все ваши указания – и я буду следовать этому поручению друзей с радостью, без страха за свою жизнь.

Ольсен медленно, с достоинством спустился к своему охраннику и ушел с ним из грота.

Рынин позвал к себе наверх Степанова и по раздвижной лесенке забрался внутрь каверны. Она была обозрима на всю глубину – свыше метра, а далее следовала темная пустота.

Рынин спустился на мостик.

– Вот что, Сережа, полезай туда, внутрь, и попробуй пролезть в дыру дальше уже без лестницы. Вот тебе фонарь.

Степанов поднялся в отверстие и полез дальше, опираясь руками и ногами в стены каверны. Вот он и вовсе скрылся в темной дыре. Через несколько минут послышался его шепот:

– Борис Андреевич… Поднимитесь сюда…

Рынин опять забрался внутрь каверны. Луч электрического фонаря осветил возбужденное лицо склонившегося сверху Степанова.

– Здесь пещера, Борис Андреевич!

– Большая?

– Не очень… Но она уходит куда-то… И от нее несколько ходов в стороны.

– Хорошо, Сережа. Подожди…

Рынин спустился на мостик и позвал к себе Муратова и Парменова. Хмурый Кребс с автоматом остался внизу, а ребята живо поднялись к Рынину.

– Вот что, друзья, стойте здесь и время от времени делайте вид, что вы тихонько разговариваете со мною, будто я нахожусь в дыре. И следите: если сюда станет подниматься наш охранник или в грот вернется толстый эсэсовец, ты, Коля, поднимись по лестнице в дыру и крикни вверх погромче, чтобы я услышал. Я буду там. Понятно, что вам надо делать?

– Ясно, Борис Андреевич. Надо делать вид, что вы в дыре, а вас там не будет!

– Правильно.

Рынин снова забрался по лестнице внутрь каверны, а затем с помощью Степанова поднялся выше, в пещеру. Осмотрев ее, он спросил:

– Ты, Сергей, с компасом обращаться умеешь?

– Элементарно, Борис Андреевич… Как все. Специально не обучался.

– Но ориентироваться сможешь?

– Да.

– Вот компас. Смотри сюда и слушай внимательно. Попробуй вот по этому направлению проникнуть по лабиринту как можно дальше. Конечно, все эти ходы ломаные. Поэтому следи: ушел правее – следующий поворот выбирай левее…

– Понятно, Борис Андреевич. Ориентируюсь я хорошо. В лесу ни разу не заблудился.

– Это неплохо, но здесь все серьезнее. Запоминай дальше: считай шаги…

– Чтобы потом определить расстояние?

– Да. Но только приблизительно. Ну, с этим все. Надевай компас на руку. Так… Теперь слушай внимательно. Естественно, тебе надо замечать свой путь. Вот тебе второй фонарь.

– А зачем мне два, Борис Андреевич? Тут такие батарейки, что и одного хватит на несколько часов.

– Молчи и слушай. Один фонарь повесь на грудь, а этот положи в задний карман. Он – про запас. Мало ли что может случиться: упал, разбил. А в темноте вернуться невозможно. Вообще, если останешься вдруг без света, сиди на месте. Иначе мы тебя не сумеем найти. А чтобы самому вернуться, держи вот это.

Рынин подал Степанову несколько палочек мела.

– Тоже с запасом. Это очень важно. По направлению своего движения делай на стене мелом стрелки. И чтобы они были острием в одну сторону. Условимся, что стрелки будут всегда острием вперед, по ходу твоего движения отсюда… Запомнил?

– Да. Острием вперед, по ходу моего движения отсюда…

– Так, слушай дальше…

– Борис Андреевич, если бы вам пришлось инструктировать Тома Сойера, он бы никогда не заблудился со своей Бекки в пещере индейца Джо.

– Если бы он руководствовался такими советами, Сережа, не было бы на свете чудесной книжки. – Рынин улыбнулся, но озабоченность сразу же вернулась к нему. – Теперь учти еще вот что: лично я далеко отойти от этой дыры не могу. Может случиться даже, что я вынужден буду спуститься вниз. Ты тогда будь осторожен. Прежде чем спускаться, посмотри в дыру, послушай. Понял? Нам важно, чтобы враги ничего не узнали об этом лабиринте над гротом.

– Все ясно, Борис Андреевич.

– Ну, в добрый путь! Впрочем, постой! Еще одно: шагай осторожно. Не прыгай. Это – чтобы не было шума и чтобы случайно не провалиться тебе на голову часовому-подводнику.

– Я все понял, Борис Андреевич.

– Последний тебе вопрос: не страшно? Если страшно, не стесняйся сказать.

– Раньше было бы и страшно, пожалуй, а теперь уже нет.

– Почему?

– Слишком много страшного кругом. А здесь я все-таки с вами, хотя и на расстоянии.

– Ну, иди быстрее, но не спеши. Степанов нагнулся и скрылся в темноте.

Рынин подошел к дыре, наклонился над ней и тихо спросил:

– Ну как там, друзья, все в порядке?

– Пока порядок, Борис Андреевич, – вполголоса сообщил Муратов.

Рынин начал осмотр ближайших ходов и, чутко прислушиваясь, занимался этим, пока не услышал шаги возвращавшегося Степанова. Сергей подошел торопливо и, к изумлению Рынина, вдруг опустил к его ногам Епифана, С восторженно поднятым хвостом Епифан сразу же начал тереться о ноги Рынина, оглашая пещеру приветственным мурлыканием, напоминающим дюжий храп.

– Откуда он, Сережа?

– Встретил здесь. Наверно, его фашисты с корабля выбросили на берег, вот он и забрел сюда. Страшно похудел. Голодный. И у меня нет ничего, чтобы покормить его…

– Погоди, погоди, Сережа. Сейчас тут важнее другое: как он забрался в этот лабиринт? Значит, сюда есть ход с поверхности… Нам надо найти этот ход. Найти во что бы то ни стало.

– Давайте искать, Борис Андреевич. Я готов.

– А ты не очень устал? Может, тебя сменит Коля?

– Нет, Борис Андреевич. Очень прошу оставить меня.

– Ну тогда смотри сюда, ориентируйся, – пригласил Рынин. – Это восточное направление. Ты туда уже ходил. Это – западное. По карте – там недалеко ущелье. Вот в этом направлении, по этому ходу и надо тебе пройти сколько сможешь. Если выйдешь в ущелье – хорошенько запомни место. Камень заметный положи или еще как. Но чтобы потом мы обязательно нашли это место…

– Понял, Борис Андреевич. Замечу и запомню крепко, у меня память хорошая.

– Это очень важно, Сережа. Очень.

– Я пойду, Борис Андреевич.

– Иди… И еще раз – будь осторожен.

– А Епифан останется с вами?

– Да. Я ему дам хлеба. У меня есть с собой. Приберег было для тебя и твоих приятелей, но придется часть выделить Епифану, – он тоже нуждается в поддержании сил…

4

По новому направлению, сверяясь с компасом, Сережа шел быстрее, хотя идти было трудно. Приходилось задевать острые выступы стен, ударяться иногда головой о низкие своды. Душный воздух и одиночество начали угнетать тем сильнее, чем дальше уходил он от друзей. Все чаще стало казаться, что уже начинают валиться камни. И тогда не придется ему больше увидеть солнце и голубое небо, не вдохнуть чистого воздуха…

Сережа с трудом успокаивал разыгравшееся воображение и, преодолевая страх, продолжал идти вперед и вперед, оставляя за собой опознавательные знаки – белые стрелы. Шел долго. Неожиданно навстречу потянуло свежим воздухом и впереди возникло серое пятно. Ход стал просторнее.

Сережа прибавил шагу и последние метры почти бежал. С ходу шагнул на щебень и почувствовал, что проваливается. Инстинктивно выбросил вперед руку и весь сжался в ожидании падения и боли, но ощутил только сильный толчок в пятки. Рука уперлась в стену, фонарь сорвался с груди, ударился о камни и погас. И в то же время свет был – серый, тусклый, но достаточный, чтобы увидеть внутренность пещеры и стоявшего эсэсовца с автоматом в руках.

«Все пропало!»

И вдруг эсэсовец выкрикнул знакомым голосом Кости Таслунова:

– Сережа?!

От неожиданности Сергей отшатнулся.

– Да ты ли это?!

– Ну, я, я!

– Костя?! – вырвалось, наконец, у Сергея.

Они крепко обнялись.

– Но как же ты остался жив, Костя?! Как ты попал сюда? Почему в такой одежде и с автоматом?

– Сейчас все расскажу! – ликуя, отозвался Костя. – Все ли наши здесь? Садись!

– Нет! – Сережа, вспомнив, заволновался. – Очень важно вернуться быстрее. Меня там ждет Борис Андреевич. Ждет и беспокоится. Там и Коля, и Степа… Нужно только заметить, куда выходит эта пещера…

– Где же Борис Андреевич и ребята? Где они тебя ждут?

– В подземелье… Там… Погоди, я сейчас…

Сергей вышел из пещеры, осмотрелся и быстро вернулся.

– Все. Теперь надо идти.

– Я пойду с тобой в подземелье. Я так стосковался по своим, что готов лезть к вам хоть в пекло…

– Фонарь у тебя есть?

– Есть. Несколько даже…

Сережа вытащил из кармана свой запасной фонарь, проверил его, и друзья двинулись в путь.

– Только без шума, – предупредил Сергей. – Ставь ноги осторожнее.

– Но, Сережа! Я же хочу с тобой разговаривать!…

– Потом. Молчи. Мы среди врагов…

5

Разговаривая вполголоса с Муратовым и Парменовым, дежурившими на лесенке, Рынин настороженно прислушивался, с нетерпением ожидая возвращения Сергея. Если бы только ему удалось найти выход отсюда к ущелью или фиорду!

Наконец Рынин услышал шуршание осторожных шагов Сергея. Но что такое? Еще чьи-то шаги… Что случилось? Неужели провал? Рынин повернул голову навстречу идущим. Из прохода, вслед за лучом электрического фонаря, вышел Сергей, за ним – еще кто-то.

Рынин нажал кнопку. Яркий луч, направленный на затененного спутника Сергея, прежде всего поймал в свой круг широкий пояс с тяжелым пистолетом в кобуре. Это было так неожиданно, что обычная невозмутимость Рынина на этот раз не сработала. Фонарь из его рук выскользнул, пронесся мимо лица Муратова, ударился о лестницу, срикошетировал и, минуя мостик, с плеском упад в тихую воду грота.

– Борис Андреевич, это мы, – прошептал Сергей. – Я и Костя. Он жив…

– Я не утонул, Борис Андреевич. Я спасся, – поспешил добавить Костя. – И вот – я здесь. И вы здесь. И Епифан нашелся… Как хорошо…

– Хорошего тут мало, – начал Рынин, возвращаясь к своему обычному спокойствию. – Но как ты попал сюда?

– На нашей шлюпке, Борис Андреевич.

Внизу в это время к ферме подошел наблюдавший за русскими эсэсовец и стал делать знаки, требуя спуститься к нему.

– Что делать, Борис Андреевич? – забеспокоился Муратов. – Эсэсовец требует к себе, но мы объясниться с ним не сумеем.

– Сережа, спускайся за мной, – распорядился Рынин. – А ты, Костя, держи Епифана, слушай, что произойдет. И молчи. Ни звука.

Когда Рынин спустился на мостик, эсэсовец, не дождавшись, уже поднялся к ним сам и теперь, не решаясь перейти с фермы на подвесной мостик, стоял в ожидании.

– Что вы бросили в воду? – строго спросил он.

– А что здесь надо вам? – резко спросил Рынин. – Разве я вас сюда приглашал?

– Мне поручено наблюдать здесь за порядком, – растерялся от неожиданности эсэсовец. – Я обязан…

Рынин перебил:

– Вы обязаны немедленно отсюда убраться и не мешать мне! Иначе я прекращу работу!

Ошеломленный дерзостью русского и не зная, что делать, эсэсовец несколько секунд колебался, привычно было ухватился за автомат, потом быстро спустился. Внизу он коротко переговорил с охранником Рынина, после чего, обескураженный, отошел в сторону и там оставался все время, не спуская с русских злобных глаз.

Рынин вернулся к комсомольцам. Они столпились около лесенки, поочередно поднимались по ней в каверну, торопливо разговаривали шепотом с Костей, который радостно и сбивчиво рассказывал друзьям о событиях, какие пришлось ему пережить…

– Погодите, молодежь, – прервал Рынин возбужденных ребят. – Мне надо кое-что выяснить у Кости. – Он поднялся по лесенке в каверну.

– Костя, цела ли шлюпка?

– Да. Я ее спрятал.

– Очень хорошо. Видел ли тебя кто-нибудь на острове?

– Видели, но приняли меня за пропавшего эсэсовца.

– Постарайся никому из них не показываться в районе этого хода.

– Хорошо.

– Как тебя и твое убежище найти? Сергей знает?

– Да. Он выходил в ущелье, заметил. Найти пещеру просто: она первая от фиорда. У входа – площадка.

– Ладно. Через несколько дней мы будем у тебя. Теперь для разговоров с ребятами даю тебе пять минут. И отправляйся к себе. Будь осторожен. Береги тайну своей пещеры. Это очень важно.

– А Епифана мне брать с собой, или вы возьмете?

– К нам сейчас нельзя.

Когда в грот вернулись Штейн и Ольсен, Рынин предложил немедленно доставить в грот арматуру и бетон.

– Опасного ничего нет, – сказал он Штейну. – Но дыру надо заделать немедленно.

– Арматура и бетон уже подвезены. Сейчас все это будет здесь, – сообщил Штейн. – Ваш помощник, доктор Ольсен, подсказал это еще до вас.

– Благодарю, доктор Ольсен.

– Рад помочь вам, доктор Рынин.

К ночи каверна была заделана. Свод принял прежний вид.