Текст книги "Время Бармаглота"
Автор книги: Дмитрий Колодан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Дмитрий Колодан
Время Бармаглота
– Очень милые стишки, – сказала Алиса задумчиво, – Наводят на всякие мысли – хоть я и не знаю на какие… Одно ясно: кто-то кого-то здесь убил… А, впрочем, может и нет…
1. Человек-Устрица покупает кофе
Первого моржа Человек-Устрица убил в понедельник. Ровно в полдень.
В половине двенадцатого Человек-Устрица зашел в кафе «Веселые Пончики», там подают замечательные черничные оладьи. Человек-Устрица не стал их заказывать. Он взял кофе в бумажном стаканчике и расплатился банкнотой в пять фунтов, жеванной и влажной, будто вытащил ее из стиральной машины. Официантка еще не хотела ее брать.
Морж вошел в кафе без пяти двенадцать. Правда, никто не узнал, в нем моржа. Даже девушка, которая пришла с ним – хрупкая барышня, с волосами как пух одуванчика и большими влажными глазами ягненка. Когда они вошли, морж смеялся и обнимал спутницу за талию. На нем был чудесный костюм в полоску и широкий желтый галстук. Его ботинки блестели. Морж поздоровался с посетителями и сел за столик справа от Человека-Устрицы. Он заказал черничные оладьи, две порции, и расплатился хрустящей банкнотой. Официантка ему улыбнулась.
Потом Человек-Устрица вытащил пистолет. Блестящий, черный, без глушителя. Прежде чем кто-либо опомнился, Человек-Устрица разрядил обойму в сторону столика справа.
Выстрелы прозвучали так громко, что у посетителей кафе заложило уши. Поднялся крик – никто же не знал, что это морж. Поняли, когда брызнуло машинное масло, и посыпались пружины и шестеренки, похожие на уродливых насекомых. И все равно посетители продолжали вопить.
Морж вскочил, выкрикнул «Прошу проще…», но внутри что-то заклинило. С громким свистом вырвалась струя пара. Кусок черепной коробки глубоко вонзился в стену. Вспыхнул обрывок перфоленты, искря как бикфордов шнур.
– Прошу проще… – морж помахал рукой. – Про…
Человек-Устрица допил кофе и ушел.
Морж еще целый час размахивал рукой. Никто не рискнул подойти и выключить; ждали, пока сам упадет. После, в теле моржа насчитали восемь пулевых отверстий. Человек-Устрица ни разу не промахнулся.
В кафе сохранили банкноту, которой он расплатился. Она до сих пор влажная.
2. Дом, который построил Джек
Болтая ногами, Джек сидел на ветке своего дерева и смотрел на море.
Вечер подкрадывался незаметно. Солнце сияло в небесах, но на западе, над горизонтом, виднелся блеклый диск луны. Там же темной полоской собирались тучи. Ночью будет ливень, а возможно и шторм. Джек чувствовал его приближение – в порывах соленого бриза, в шелесте листвы на его дереве и в криках чаек. На пляж лениво накатывались тяжелые волны.
Поскрипывала приоткрытая дверь. Хижина Джека стояла на дощатой платформе, меж двух крепких ветвей. Крошечный домик, никаких удобств. Еду приходилось разогревать на газолиновой горелке, вместо кровати – свалявшийся спальник. Зато дом он построил сам, и здесь был лучший вид на побережье. По крайней мере, Джек себя в этом убедил.
Дерево росло на вершине округлого холма. Коряжистое, с морщинистой корой, величественное и одинокое. Песок у корней усеивали крупные желуди. Осыпались они по ночам, стуча по крыше хижины ритмичным «тум-тум». Под утро к дереву приходили дикие свиньи. Поедая лакомство, они громко похохатывали. Спать под эти звуки было сложно, но Джек привык.
Когда Джек только строил дом, он выложил камнями на склоне холма цифры, от одного до двенадцати. Вместе с тенью дерева получились огромные солнечные часы. Главное не забывать, что стрелка здесь движется в обратную сторону. К этому привыкнуть оказалось сложнее.
Сейчас стрелка-тень замерла рядом с цифрой «четыре». Значит, время – к восьми часам.
На коленях у Джека лежала газета двухдневной давности. Первая полоса была целиком посвящена происшествию в «Веселых Пончиках». Убийство моржа не на шутку всколыхнуло город. И, в первую очередь, всех интересовала личность героя, уничтожившего механо-органическое чудище.
Слухи ходили разные. Одни утверждали, что имела место полицейская операция. Эксперт со «связями» сообщал, что создано особое подразделение – выслеживать и уничтожать моржей. Десятки констеблей, замаскированных под обычных горожан, прямо сейчас рыщут по улицам и скоро с моржами будет покончено. А там придет черед и Плотника.
Другие говорили, что Человеком-Устрицей прикинулся Джек. Кто еще мог стрелять так ловко и метко? На этом особо настаивала официантка, которая узнала его даже в таком виде. В полиции многозначительно отмалчивались. Как всегда, когда они не знали, что происходит. Самый очевидный ответ не пришел в голову никому.
Вернее, никто не мог в него поверить. Человек-Устрица с пистолетом? Убивает моржа? Совет Старейшин первым заявил, что они не имеют к этому отношения. Но если суммировать факты, выходило, что за смертью моржа в самом деле стоит Человек-Устрица. И действовал он на собственный страх и риск. Событие, мягко говоря, необычное, выходящее за рамки. А раз так, скоро его отголоски докатятся до Джека не только в виде газетных сплетен. Это он знал наверняка.
Джек потер виски. Хоть он приноровился читать местные газеты без зеркала, у него быстро уставали глаза и начинала болеть голова. Отложив газету, Джек посмотрел куда указывала стрелка-тень.
Город развалился на холмах, как диковинное чудище. Рваная линия сиреневых многоэтажек расплывалась за пеленой смога. Это было странное место. Лабиринт узких переулков и тупиков, пересохших каналов и затопленных улиц, царство изломанных домов, словно отраженных в кривом зеркале… Город, где каждый не в своем уме.
И скоро Джеку предстояло туда наведаться. От города к его дереву вела грунтовая дорога. В ее начале Джек разглядел клубящееся облачко пыли. Оно было еще далеко, но быстро приближалось.
Джек потянулся и стал ждать гостей.
3. Морж на пляже
Еще одного моржа нашел на пляже береговой патруль.
Обезглавленное грузное тело лежало посреди черного пятна растекшегося масла. Нелепая клякса на желтом песке, похожая на угодившую под дорожный каток морскую звезду. Одной рукой морж вцепился в пучок пожухлой осоки. На песке валялись детали – шестеренки, гнутые передачи, винты и пружины. Обрывки перфоленты превратились в картонную кашу.
Голова моржа обнаружилась в пяти метрах от тела. Пучеглазый краб волок ее за ухо в нору. Каждые полторы минуты, голова восклицала: «Какой замечательный вечер!», только краб не обращал на это никакого внимания.
4. Джек берется за дело
Машина остановилась у подножия холма – глянцевый седан с алыми сердцами по бокам, патрульная машина королевской полиции. Плавными обводами и выпуклыми фарами автомобиль напоминал кота, оскалившегося блестящей решеткой радиатора.
Едва машина замерла, как из нее выбрался тощий человек в форме. По нашивкам – старший инспектор. Человек поправил одежду и начал взбираться к дереву, прижимая к груди черную папку.
Склон осыпался. Песок набился инспектору в ботинки; через шаг инспектор дергал ногой, вытряхивая очередной камешек. Вытянутое лицо раскраснелось и блестело в лучах вечернего солнца.
– Д-добрый вечер! – крикнул Джек.
– Джек… – выдохнул инспектор. Он устало улыбнулся, демонстрируя большие передние зубы.
Джек помахал ему рукой.
– Я бы п-пригласил вас на чашечку кофе, – сказал он. – Но у меня не осталось чистых чашек… Можем сразу перейти к делу. Вы ведь по д-делу приехали?
– По делу, – кивнул полисмен. – Старший инспектор Гарольд Лупс, отдел особых преступлений…
Джек спрыгнул с дерева. Под подошвами скрипнул песок.
– Мне п-представляться не надо? – сказал он, протягивая ладонь. Лупс ответил коротким рукопожатием. Где-то в доме Джека валялся блестящий жетон констебля королевской полиции. Формально инспектор был старше его по званию. Они оба об этом знали, но у гостя мысли не мелькнуло напомнить.
– Главный вопрос, – сказал Лупс. – Устранения моржей – твоя работа?
– Нет.
– Так мы и думали, – сказал инспектор. – Уточнил, для порядка…
Он замялся, теребя верхнюю пуговицу мундира.
– Устранения? – Джек нахмурился. – Про кафе – знаю, были другие?
– Сегодня утром нашли еще одного. На пляже. С отрезанной головой.
Для наглядности Лупс провел ребром ладони по шее. Джек присвистнул.
– Второе за н-неделю.
– Именно, – сказал инспектор.
– Кто-то всерьез в-взялся за дело.
Джек задумался. Второе убийство моржа – случай выдающийся. Полиция и сама занималась устранениями, но в лучшем случае им удавалось обезвредить одного в месяц. А тут…
– У него неплохо п-получается, – подвел он итог.
Лупса передернуло.
– Неплохо? Хуже не бывает. Кто бы это ни был – он не думает о последствиях. Мы сегодня получили письмо…
Полисмен вытащил из папки лист бумаги и протянул Джеку. Тот взял его двумя пальцами, но смотреть не стал.
– Ксерокопия, – пояснил инспектор. – С оригиналом работают эксперты. Почерк, чернила…
– Полагаю, оно от П-плотника? – уточнил Джек. – Кому адресовано?
– Тебе, – сказал старший инспектор.
Джек взглянул на лист ксерокопии. У Плотника оказался строгий ровный почерк, будто каждую букву он писал по прописи. Ни единой помарки или неровного штриха. Плотник был взбешен – Джек читал это между строк. Но в письме он оставался предельно отстраненным.
«Дорогой Джек!
Я огорчен, узнав, что вы влезли в дело, о котором не имеете ни малейшего представления. Принимая во внимание, что жертвой вашей глупости стал один из моих близких друзей, я вынужден предпринять ответные меры.
Мой ответ вы найдете в Дронтовом Тупике. Полагаю, это не составит особого труда. Смею надеяться, на этом, досадный инцидент будет исчерпан и в дальнейшем не повторится».
Джек посмотрел на инспектора.
– Письмо д-доставили сегодня?
– После чая. Лежало на столе начальника полиции, – сказал Лупс. – Черт знает, откуда оно взялось. Поползли слухи, что кто-то из наших – морж. Говорят, назначили проверку личного состава.
– Ясно, – протянул Джек. – Он д-думает устранения его… близких д-друзей моя работа…
– Не он один. Половина города так думает.
– Сегодня утром, – сказал Джек. – Выходит, про второго моржа он не знал? Очень мило…
Он сложил письмо пополам. Потом еще раз. Джек знал, что история коснется его. Но не рассчитывал, что все повернется таким образом. Глядя в его лицо, инспектор напрягся.
– Значит, Д-дронтов тупик? – сказал Джек.
Лупс кивнул.
– Ты нам поможешь?
5. На кого похож Плотник
Все знают, как выглядит Плотник. Спроси любого на улице, он расскажет.
Плотник высокий, выше любого человека и бледный как смерть. Его волосы белее снега и висят сосульками; глаза у него цвета сливочного масла. Его ботинки громко скрипят. Если ночью, в темном проулке, услышишь «скрип-скрип», – беги. Плотник рядом. Нельзя прятаться, спрячешься, – он тебя найдет. Всегда. Его клеенчатый передник заляпан кровью, но свои инструменты он моет до зеркального блеска.
На самом деле Плотника никто не видел.
6. Послание Плотника
Дождь бил наотмашь, хлестал по городу упругими струями. Крупные капли барабанили по ржавым крышкам мусорных баков. По асфальту неслись потоки воды, увлекая за собой флотилии окурков, сигаретного целлофана и бумажек. Вскипая желтой пеной, вода кружилась вокруг решетки канализационного люка и убегала в подземные страны.
Это был темный и грязный проулок в дурном районе. Ни дверей, ни окон; заканчивался он высокой кирпичной стеной, увитой клубами ржавой проволоки. Вдоль стены стояли пять мусорных баков. Толстая крыса копошилась среди отбросов. Вдруг она вздрогнула и замерла. Что-то в мире было не так. К привычному кислому запаху помойки примешались новые нотки – тонкий аромат дорогой парфюмерии, а поверх него – густой и липкий запах крови. Даже хлещущий дождь не мог их смыть.
В начале проулка послышались шаги. Крыса юркнула за останки картонной коробки. По стене пробежало пятно желтого света, расплываясь на влажном кирпиче. Луч фонаря выхватил намалеванную белой краской надпись «Лев – Чемпион!» и из темноты появились две диковинные фигуры.
В сумраке их можно было принять за пришельцев из космоса. Селенитов, спустившихся посмотреть на нижний мир. У них были конусообразные тела и огромные вытянутые головы, посреди лба сверкал серебряный глаз размером с яйцо. Но вскоре стало понятно, что это не глаз, а форменная кокарда на полицейском шлеме, тела же кажутся такими из-за длинных непромокаемых плащей. Всего лишь пара констеблей городской полиции.
– Это здесь? – спросил констебль, который держал фонарик. Он был моложе напарника, почти мальчишка. Второй констебль, тощий и с седыми усами, кивнул.
– Дронтов тупик, – сказал он. – В письме сказано, что здесь…
– И где этот чертов ответ? – сказал молодой констебль. Вода струйками стекала со шлема, бежала по щекам, отчего казалась, что полисмен плачет. Констебля это бесило, и он то и дело утирал лицо рукавом.
Луч фонаря вернулся к граффити.
– Думаешь, он хотел сообщить, что болеет за «Львов»? У них и без того дела хуже некуда…
– Плотник не любит крокет, – отрезал усатый. Только предположение, но старший констебль не сомневался, что так оно и есть. Плотник и простые радости жизни несовместимы.
– Надо искать в отбросах, – сказал он, указывая пистолетом на баки.
Они пошли вдоль стены, с грохотом откидывая крышки и сбрасывая на землю верхний слой мусора. Глубже лезть не хотелось, но это было в духе Плотника – унизить полицию, заставить с головой зарыться в помои.
«Ответ» нашли в четвертом баке. Младший констебль заглянул внутрь и отпрянул. Его напарник едва успел поймать крышку, прежде чем та захлопнулась.
– О Боже! – младший констебль прикрыл рот ладонью.
Поверх смятых газет, картофельных очисток, огрызков и костей лежало большое блюдо в виде створки раковины. А на блюде – голова девушки, лист салата и спираль темного соуса.
Луч фонарика отплясывал кадриль на крышке бака. Младший констебль не сразу сообразил, что причина – дрожащие руки. Напарник молчал, тяжело дыша сквозь сжатые зубы.
У нее были белые волосы. Даже сейчас они вились, а на солнце, наверняка, пушились белоснежным облачком. Как пух одуванчика. Широко открытые глаза, большие и влажные… На уголке губ застыла капелька крови.
– Красивая, – сказал констебль.
– Угу, – подтвердил напарник. – Не повезло…
Он достал из кармана пачку «Кэмела».
– Держи, – сказал он. – Помогает. Твоя первая?
Констебль кивнул. Кадык ходил ходуном; полисмен едва сдерживал приступы тошноты. Не от отвращения – Плотник работал чисто – от ужаса случившегося. Слишком легко представить на месте жертвы знакомую, подругу или сестру.
– Д-доброй ночи, – раздался за спиной вежливый голос.
Младший констебль закричал. Вопль сорвался на хрип. Крышка мусорного бака с грохотом захлопнулась. Второй констебль отпрыгнул, выхватывая пистолет.
– Не двигаться! – заорал он. – Руки на голову! Лечь на землю!
Его напарник, путаясь в ремнях и застежках, также вытащил оружие.
Незнакомец не шелохнулся. С легким недоумением он смотрел на полисменов.
Он был без плаща и шляпы – неподходящий вид для прогулок под дождем. Мятый, насквозь промокший костюм казался темнее, чем был, узел тонкого галстука съехал на бок, к ботинку прилип обрывок газеты. Незнакомец выглядел растрепанным и рассеянным, и немного задумчивым. Он часто моргал и щурился от дождевых капель. Точно не морж.
– Тебе сказали – руки за голову! – рявкнул младший констебль. Для пущей убедительности он взмахнул пистолетом.
Незнакомец закатил глаза.
– Все в п-порядке, – сказал он, показывая зажатый в ладони блестящий жетон. Кисло улыбнулся.
Первым опустил пистолет усатый. Неумело выпрямился и подтянул живот.
– Прощу прощения, – сказал он. – Не узнали.
Незнакомец отмахнулся. Младший констебль посмотрел на напарника и тоже убрал оружие.
– Вы нашли п-послание? – спросил незнакомец. Не дожидаясь ответа, он шагнул к мусорному баку.
– Так точно, – выдохнул старший констебль. Он услужливо приподнял крышку.
– Плотник настоящее чудовище, – сказал он. – Ей бы жить и жить, а теперь…
В сердцах констебль сплюнул. Незнакомец промолчал, не спуская глаз с головы на блюде. Младший констебль пристально всматривался в его лицо. Он не понимал кто это. В участке он этого типа не видел. Но, похоже, важная шишка, раз напарник так выделывается. У незнакомца были странные глаза – дымчато-серые, словно лоскутья тумана. Глаза цвета привидений. Чувствуя себя неуютно, полисмен отвел взгляд.
– Р-раковина, – пробормотал незнакомец. Коснулся темной спирали, облизал палец. – И устричный соус.
Он потер кончик носа.
– Устричный соус б-был лишним… – наконец сказал он, отстраняясь, и пошел прочь из Дронтового тупика. Не попрощался и не отдал распоряжений, будто забыл, что он не один. Оба полисмена остались у баков.
– Это кто? – младший констебль насупился. Он вытер капли со лба, провожая взглядом сутулую фигуру.
Его напарник тихо хрюкнул.
– Ну, ты даешь! – сказал он – Это Джек!
7. Пять мифов о Джеке
Говорят, Джек убил Бармаглота. Это неправда. Бармаглот до сих пор жив. Просто он находится там, где его никто не найдет. Оно и к лучшему.
Говорят, Джек стреляет лучше всех в городе. С трехсот шагов, не целясь, попадает в пенни. Стреляет с завязанными глазами, ориентируясь на звук. Пистолет он выхватывает так быстро, что противник не успевает глазом моргнуть. Может, так оно и есть. Но чтобы проверить, нужно чтобы Джек хоть раз в жизни взял в руки оружие.
Говорят, Джек гений маскировки. Он способен прикинуться кем угодно – уличным бродягой, селенитом, моржом, деревом, официанткой из соседнего кафе. По слухам, когда Королева решила отдохнуть от дел, Джек замещал ее целый месяц, и никто не заподозрил подмены. Ерунда, конечно. Джек никогда и никем не прикидывался.
Говорят, ни в коем случае нельзя смотреть Джеку в глаза. Иначе – сойдешь с ума или потеряешь душу. Или всю жизнь будут сниться кошмары. Версии ходят разные. Доля правды в этом есть – сколько не всматривайся в глаза Джека, своего отражения ттам не увидишь. Еще Джек не отражается в зеркалах. Правда, это не миф.
Ходят слухи, будто у Джека роман с одной герцогиней. Она платиновая блондинка со строгим лицом, умеет красиво ругаться и курит тонкие сигареты. Она носит обтягивающие платья из черного шелка, длинные перчатки и шляпки с вуалью. Только такую женщину можно представить рядом с Джеком. Ее зовут Гертруда, или Лорина, или Лили. А, может, – Алиса и она не герцогиня, а настоящая принцесса.
На самом деле девушку Джека зовут Джил.
8. Все не так
– Джил, ты не представляешь… – Джек поставил диктофон на паузу.
Он был единственным посетителем ночного кафе. Официантка – толстая женщина лет сорока – протирала тряпкой пластиковые столики. Красные и белые, расставленные в шахматном порядке. Официантка бродила между ними одинокой фигурой, которую забыли убрать с доски, засыпая на ходу. В конце барной стойки стоял телевизор. Из динамиков доносилось шипение, похожее на шепот десятка голосов. На экране, пробиваясь сквозь статическую рябь, крутилась бессмысленная нарезка черно-белых мультфильмов – ископаемых серий Микки Мауса или морячка Папая. Кусочки не длиннее пары секунд, не связанные между собой. Изредка мелькали цветные кадры – обрывки репортажей об уличных беспорядках со всего света.
– Джил, я устал, – Джек нажал на кнопку, и диктофон зажужжал, вращая крошечную кассету. – Кажется, еще чуть-чуть, и я сойду с ума. Если бы не ты, я бы давно это сделал. Честно – здесь так легче…
Он потянулся к стоявшему перед ним стаканчику с кофе, но передумал.
– На первый взгляд здесь почти как дома. Вроде я тебе рассказывал? Но дьявол в деталях. Дело не в том, что солнце тут встает на западе. Здесь все не так…
Джек задумался.
– Слишком много похожего, но оно кривое и неправильное. Я думаю, гораздо было бы легче если б это оказался полностью другой мир. Как в книгах – драконы, рыцари, злые колдуны…
Он замолчал. Официантка подошла к телевизору и пару раз повернула ручку переключения каналов. На экране ничего не изменилось.
– Дьявол в деталях. Я тебе рассказывал о приеме у Королевы? У нее тоже есть собаки, корги, как положено… Этих собак сотни, а то и тысячи. Дворец кишит ими, как помойка крысами. И никто их не замечает. Это в порядке вещей! Проклятье… Извини.
Из окна виднелся внутренний двор, огороженный кирпичной стеной. Крупные капли барабанили по стеклу, сбегая блестящими дорожками. На противоположной стене горел фонарь в металлической сетке. Маслянистый желтый свет расплывался зыбким гало.
Под фонарем свернулось калачиком огромное создание с длинной черной шерстью. Джек не видел ни головы, ни лап, ни хвоста. Только груду колышущейся шерсти – существо грузно ворочалось во сне. Размерами оно было с носорога. И так здесь везде.
Раньше Джек думал, что особенность этого мира в том, что обыденное и необычное здесь уживаются друг с другом. Потом он понял, что это не так. Они не «уживались», поскольку слово, так или иначе, подразумевает противопоставление одного другому. Здесь об этом и речи не шло.
– Я не могу понять логики это мира. Она есть, я чувствую. Но… Смотри, возьмем для примера людей-устриц. Тут есть и такие. В нашей с тобой логике возможно три варианта – либо человек, либо устрица, либо что-то среднее. Например, человекоподобное существо, живущее в раковине. В логике этого мира возможен и существует четвертый вариант. Человек-устрица – и человек, и устрица; обоими качествами он обладает в полной мере. В математике и физике…
Джек потер виски. Джил не математик и не физик. Нужен наглядный пример…
– Или известная история с грибом. Ты помнишь – «откусишь с одной стороны – подрастешь, с другой – уменьшишься!». Отбрось биологию, физику, законы сохранения – не это важно. Допустим, гриб действительно обладает свойством уменьшать… Но если взять другой кусочек того гриба действие будет прямо противоположным! Выходит один объект, обладает взаимоисключающими свойствами. У меня голова идет кругом.
Существо за окном заворочалось, переворачиваясь на другой бок, оставаясь той же грудой черного меха. До Джека донеслись отголоски раскатистого храпа. Некоторое время Джек смотрел в окно. Дома он бы видел свое отражение – бледное лицо, искаженное потоками воды. Но здесь было пусто, будто его не существовало.
– Я скучаю, Джил, – сказал Джек. – По тебе. И по себе тоже. Смешно, но я забыл, как выгляжу. Представляешь? Я слишком давно не видел своего лица. Зато…
Диктофон щелкнул, пленка кончилась, оборвав его на полуслове. Джек отмотал на начало. Если верить Бармаглоту, так письмо дойдет до Джил.
Джек не знал, в каком виде она его получит. Может, это будет запись на автоответчике, или тихий голос в телефонной трубке, или… Гадать бессмысленно. Да и доходят ли до Джил эти послания? Доверять Бармаглоту нельзя. Ему ничего не стоило соврать, исказить факты или утаить что-то важное. С той же вероятностью он мог сказать чистую правду. Зависело лишь от желаний Бармаглота. И целей.
Кофе в стаканчике остыл. Джек к нему так и не притронулся.
