Текст книги "Зеркала - 1: Маскарад"

Автор книги: Дмитрий Колодан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

– Где я могу найти графиню?

– Оу... – простонала официантка. – Синьора сейчас в зале с гостями. Скоро должна приехать Сара-Джессика Паркер. Все ждут... А вы?

– Иллюзионист. Графиня пригласила меня выступить на сегодняшнем приеме.

– Оу... Тогда вам нужен синьор Каппети. Это он занимается обслуживающим персоналом, дорогуша.

Вампирша повела обнаженными плечами и заговорщицки подмигнула Тинкету.

– Поднимаетесь по лестнице и направо. Он скажет, что делать. Если его там не будет, дождитесь Винченцу – это я – и я вам помогу...

Алый язычок скользнул по тонким черным губам.

Томка только пожалела, что под рукой нет осинового кола. Ну нельзя пялиться на людей, как голодная кобра... И наклоняться так близко тоже нельзя, особенно если носишь столь тесные корсеты.

К счастью, Томка не единственная придерживалась подобного мнения. О моральных принципах Снуппи известно мало, но вот высокие кожаные сапоги, замаячившие перед мордой, ему совсем не понравились. И особенно – мускусный запах от этих сапог. Слишком сильно он напоминал о кошках. А если что-то пахнет как кошка и при этом двигается, как кошка... Снуппи зарычал.

Официантка опустила взгляд и, коротко взвизгнув, отскочила к стене. Бокалы на подносе задребезжали. Томка не стала скрывать злорадной ухмылки. Жаль, за гримом не разглядеть, как эта дамочка побледнела.

– Снуппи, тихо, – сказала девушка, прекрасно понимая, что слушать ее пес не станет. – Сидеть!

Снуппи взглянул на нее левым глазом и громко хрюкнул. Другим глазом он продолжал сверлить официантку, ясно давая понять, что той не стоит подходить ближе.

– Не бойтесь, – сказала Томка. – Он и мыши не обидит. Летучей...

Официантка придержала бокалы рукой, но они продолжали позвякивать.

– Ох, ты... Вы меня до полусмерти напугали! – странно слышать такие слова от вампира. – Мне пора бежать. Гости жаждут шампанского.

Ее смех прозвучал хрипло, точно ворона откашлялась. Натянуто улыбаясь, официантка поспешила дальше по коридору. Томка только и успела услышать слова: «Каппети это совсем не понравится...»

– Миленько тут, – сказала Томка, провожая официантку взглядом. – Вампиры, Франкенштейн... Кто следующий?

– Да кто угодно, – сказал Тинкет. – Вы разве не знали? Тема сегодняшнего вечера – всякие ужасы и мистика. Думаете, почему им понадобился фокусник?

Синьор Каппети оказался невысоким человечком в костюме Мефистофеля из дешевой оперетки: красный плащ со стоящим воротом, красное трико, изящные рожки и бородка клинышком. Когда Тинкет и Томка вошли в зал, Каппети дирижировал трезубцем перед толпой вампиров-официантов, поваров-зомби и прочей нечистью, отдавая распоряжения направо и налево. Голос у распорядителя, или кем он там был, звучал по-детски пискляво, но в то же время на удивление строго.

Нечисть благоразумно жалась к стенам. Не столько потому, что их пугали речи распорядителя – говорил Каппети о закусках и напитках, – сколько из опасения быть ненароком насаженным на вилы. В целом же к залу вполне подходило определение «адская кухня». Для полноты картины не хватало только пары-тройки кипящих котлов с вопящими грешниками.

– Синьор Каппети? – спросил Тинкет, подходя к распорядителю.

Опереточный Мефистофель резко повернулся. Фокусник едва уклонился от удара трезубцем, нацеленного прямо в сердце. Лицо Каппети было пунцово-красным, под стать костюму, и блестело от пота.

– Вы! Кто?!

– Чарльз Тинкет, – галантно поклонился фокусник. – Иллюзионист.

– Фокусник! – взвизгнул распорядитель. – Отлично! Только вас и ждем!

И он быстро огляделся, не переставая следить за всем и сразу. Пригрозил кулаком какому-то чертенку, пытавшемуся улизнуть с блюдом сашими:

– Выше! Выше держи! Так... Сыр нарезаем ровными кубиками...

На долю секунды взгляд распорядителя задержался на Томке.

– А это?! – Каппети указал на девушку трезубцем.

– Моя ассистентка, – объяснил Тинкет. – Знаете, у каждого иллюзиониста...

– А! Понял! Ясно! Отлично! Тогда приступайте! – отсутствие Томки в списках его ничуть не беспокоило. Развернувшись к вампирам, распорядитель что-то заверещал про количество бокалов, тут же переключился на канапе, отчитал повара, неправильно разложившего ветчину...

Фокусник откашлялся в кулак.

– Простите, синьор Каппети...

Распорядитель подскочил.

– Вы?! Что! А, фокусник!

– Прошу прощения, что отвлекаю, – сказал Тинкет. – Но мне нужна комната, где можно подготовиться к выступлению и переодеться. Желательно с зеркалом. Что-то вроде гримерной.

– Комната? А! Да, конечно!.. Так! Тринадцать бокалов, запомнили?! Тринадцать!

– И еще, – поспешил сказать Тинкет, пока заботы мира сего окончательно не увлекли распорядителя. – Нужен костюм для моей ассистентки. Точно такой же, как у ваших официанток. Чтобы она не выделялась.

– Костюм?! Понял! Подсадная утка, да?! Я видел по тиви... Ясно! Будет!

Томке не понравилось, что ее назвали уткой. Да и перспектива надевать вампирские шелка да корсеты ее не обрадовала. Но она решила, что не стоит упрямиться. Тинкет прав: переодевшись официанткой, она действительно станет незаметной. Как в истории с пропавшим письмом у Эдгара По или с почтальоном у Честертона – хочешь что-то спрятать, держи это на виду.

Беспокойный взгляд Каппети остановился на Снуппи.

– Ой! А это что за... существо?!

Наверняка ответить на этот вопрос не мог никто в этом мире. Не рискнул и Тинкет.

– Реквизит, – уклончиво сказал он. – Нужен для главной иллюзии.

– А! Что?! Но графиня... Синьора не любит... э... собак!

– Тогда главный номер ей точно понравится, – загадочно улыбнулся Тинкет. – Где искать гримерную?

– Уф... – Каппети рукавом вытер вспотевший лоб. – Понравится?! Черт... Нет времени! Луидзи! Проводи их в комнату рядом с чуланом! Донна! Найди костюм для синьорины ассистентки, живо! Паоло, ты с ума сошел! Что я говорил о креветках?

Как всякий великий человек, Каппети думал о тысяче вещей одновременно.

– Итак, – сказал Тинкет, когда дверь гримерной закрылась. – Рассказывайте.

– Что именно?

Томка с сомнением разглядывала наряд, который принесла ей одна из официанток. И как справиться с таким количеством шнуровки?

– Вы обещали объяснить, зачем вам так нужно попасть на прием, – напомнил фокусник.

Томка кивнула – обещала, было дело.

Историю о ее злоключениях, начиная с прилета в Италию и заканчивая пропажей чемодана, фокусник выслушал внимательно, как Шерлок Холмс рассказ очередного клиента, который услышал вой на болотах.

– Да уж... – протянул он, когда девушка замолчала.

– Что значит «да уж»? – взвилась Томка.

– Все же ясно, как дважды два, – сказал Тинкет. – Вас одурачили жулики. Готов поспорить, они и стащили чемодан.

У Томки было, что на это ответить:

– А зачем они оставили мне собаку? Это нелогично.

– С чего вы взяли, что это была их собака? Небось, они взяли ее в приюте и тут же от нее избавились. Собака была нужна для отвода глаз. Ну что это за конкурс на самую уродливую собаку в мире? Вы о таком раньше слышали?

– Я много о чем не слышала, – надулась Томка. – Но это не значит, что этого не существует. И вообще... Не похожи они были на жуликов.

– Жулики никогда не похожи на жуликов. Иначе кто им доверится?

Томка фыркнула. Только что она пережила крайне неприятное приключение с жуликами, которые выглядели именно как жулики.

– Ерунда, – сказала девушка. – Для жульничества слишком много лишних ходов. Они могли украсть мой чемодан тысячей куда более легких способов.

И кое-что еще... Томка не стала рассказывать фокуснику всей истории. Умолчала она о гадании на Таро и о намеках на «роман с фокусником». Нечего поднимать эту тему. Не сказала она и о таинственных «воспоминаниях» чемодана, странным образом перекликавшихся с историей ее прабабки. История и без того была слишком запутанной.

– Лишних ходов никогда не бывает, – сказал Тинкет. – Поверьте специалисту: чтобы отвлечь внимание, все средства хороши. Сомневаюсь, что вы встретите здесь свою бородатую даму. Ей только и надо было – направить вас по ложному следу.

– Но попытаться ведь стоит? – уперлась Томка.

Тинкет не стал спорить.

– Почему бы и нет? Все равно вы уже здесь... Только не увлекайтесь поисками. Нам еще нужно работать. На сегодняшний вечер вы моя ассистентка.

– Ха! И что же я должна делать? Отвлекать внимание?

– По большей части. Строить удивленные физиономии. Сумеете?

– Я же актриса! – задрала нос Томка.

– Вот, держите, – Тинкет вытащил игральную карту и протянул девушке. – Спрячьте в одежде. Когда я подам знак, вытащите с удивленным видом. Это карта номер один...

– Будет и вторая?

– Да. С этой картой малость сложнее. Итак, запоминайте...

И Тинкет подробно рассказал, как делается трюк «карта через стекло».

– Так просто? – удивилась Томка, когда он закончил. – Только и всего?

– Все фокусы объясняются просто, – Тинкет скривился. – Тот случай, когда загадка настолько лучше отгадки, что отгадку хорошо бы и не знать.

Он щелкнул пальцами и на его ладони заплясал голубой огонек. Тинкет подбросил его, поймал, резко дунул и огонек обернулся блестящей монетой. Зажав ее большим и указательным пальцами, фокусник крутанул монету волчком и оставил вращаться в воздухе вопреки всем законам физики.

– Видите – ничего сложного. Voilà!

Тинкет хлопнул в ладоши, и монета рассыпалась разноцветными блестками. Томка обреченно покачала головой. Красуясь перед дамой, птица-фрегат раздувает уродливый горловой мешок; олень-марал ревет, как паровозная сирена; а о том, как ведут себя некоторые креветки, подумать страшно... Так что ей, можно сказать, повезло. Фокусы – не самый плохой вариант, хотя креветки-девушки ее бы не поняли.

– В общем, что делать с картами я уяснила, – сказала Томка.

– Прекрасно. Только, ради Бога, постарайтесь их не перепутать.

– Приложу все усилия, – клятвенно пообещала девушка. – Надеюсь, мне хватит ума не перепутать...

Она перевернула карты. И коротко вскрикнула, вмиг побледнев.

– Что-то не так? – обеспокоенно спросил Тинкет.

– Нет-нет, все в порядке, – хрипло сказала Томка, таращась на карты.

Самые обыкновенные, очень удобные для фокусов, поскольку легко запоминаются... Джокер и пиковый валет. Шут и Обманщик. Прямой эквивалент тех карт Таро, которые показывала ей Лаура. Если это не совпадение, то как еще это можно назвать? На ум приходило только одно слово – заговор. Томку охватило неприятное чувство, какое бывает, когда вагончик на американских горках, взобравшись на самую вершину, срывается вниз. Кажется, это и называется паранойей.

– Вы уверены, что все в порядке? Как-то на вас лица нет.

– Все замечательно, – натянуто улыбнулась Томка.

Тинкет понимающе кивнул.

– Не бойтесь, – сказал он, не совсем верно истолковав причины ее бледности. – Страх сцены – нормальное явление. Опытные люди говорят, что помогает немного коньяка. Я могу попросить нашего демонического друга Каппети принести немного. Пары бутылок вам хватит?

– Нет у меня страха сцены! – Томка едва не взорвалась. —

Я играла на улице, а это быстро избавляет от боязни публичных выступлений...

Девушка перевела дыхание и немного смягчилась.

– Но коньяк, пожалуй, лишним не будет...

Когда Тинкет вернулся с бутылкой, Томка успела переодеться в вампирский костюм. Будь ее воля, она бы предпочла одеяния менее обтягивающие, с меньшим количеством шнуровки и с большим количеством ткани. Однако, глядя на себя в зеркало, девушка признала, что выглядит весьма эффектно. Томка крутанулась на носках. Ее мать подобный костюм точно бы не одобрила. Но ведь это только на один вечер, и мать не увидит...

Дверь скрипнула, на пороге появился фокусник. Томка повернулась к нему и улыбнулась. С тем же результатом она могла бы швырнуть в него половинкой кирпича. Тинкет споткнулся и замер, во все глаза глядя на девушку.

– Ээ...

– Ну как? – спросила Томка, вертясь перед зеркалом.

Тинкет приложился к бутылке. Удивительное лекарство коньяк, помогает справиться не только со страхом сцены.

– Вам... идет, – проговорил он, когда алкоголь разомкнул связки.

– Ах! Подлецу все к лицу, – Томка откинула челку со лба и надела маску, добавив своему образу необходимую капельку загадочности. – Вы, кстати, решили, что делать со Снуппи?

Она посмотрела на пса. Тот ответил ей уважительным взглядом – новый Томкин образ произвел впечатление даже на него.

– Лучший вариант – запереть его в комнате и не выпускать, пока гости не разойдутся.

– Разумно, – согласилась девушка. – А как же «реквизит для главной иллюзии»?

– Не стоит так рисковать... – сказал Тинкет. – Иначе главной иллюзией станет исчезновение любимой левретки кого-нибудь из гостей.

Снуппи громко клацнул челюстями, словно упоминание левреток пробудило в нем дремлющие инстинкты.

– Что ж, если вы готовы, пора спуститься к гостям.

Томка забрала у фокусника бутылку и сделала большой глоток из горлышка. Наверное, это было кощунством по отношению к столь благородному напитку – коньяк-то в доме графини был дорогой, – но угрызений совести девушка не испытывала. Иногда коньяк это просто коньяк.

– Готова, – Томка прижала тыльную сторону ладони к губам. Опыта хватило не закашляться.

– Тогда подождите меня пару минут за дверью, и в бой.

– Угу, – Томка сделала еще один глоток из бутылки. На всякий случай.

Долго себя ждать Тинкет не заставил. Неизвестно, что он делал в комнате, и имела ли к этому отношение бутылка французской aqua vita, но из гримерной вышел совсем другой человек. Растерянность и растрепанность исчезли, уступив место аристократическому изяществу и лоску. Волосы не торчали во все стороны, во взгляде появилась твердость, от извиняющейся улыбки не осталось и следа. Каждый шаг, каждый взмах руки или поворот головы был выверен и точен.

Томка много читала про людей, которые источают некий «внутренний свет», но впервые увидела, как это выглядит на самом деле. Словно кто-то щелкнул переключателем, и внутри Тинкета зажглась лампочка на тысячу киловатт. Сейчас Томка прекрасно понимала тех мотыльков, которые летят на пламя свечи. Жалела она только о том, что коньяк остался в гримерной.

Томка нервно поправила упавшую на глаз прядку волос. Призрак аmore a prima vista только что не потоптался на поверженной девушке. Если бы Тинкет предложил бежать на край света, она бы не медлила и секунды. Оставалось порадоваться, что он не предложил: в бегстве на край света есть одна неприятная сторона – потом приходится думать, как оттуда выбираться. Томка стиснула зубы и мысленно трижды проговорила: «Держи себя в руках и улыбайся».

Фокусник тоже переоделся и щеголял теперь в черном сюртуке в красную полоску. В тех же цветах был выдержан и остальной костюм: невысокий цилиндр, полумаска, узкий галстук и прочее. Непонятно, где он только прятал всю эту одежду: пришел он с небольшой сумкой через плечо.

– Пойдем? – Тинкет щелкнул пальцами и из воздуха материализовался пиковый туз.

Томка захлопала в ладоши, хотя, казалось бы – совсем простенький фокус. Тинкет учтиво поклонился.

В то же мгновение из-за поворота выскочила вампирша Винченца с подносом, полным бокалами. Не иначе как караулила. Заметив Тинкета, официантка остановилась:

– Оу!

Томка напряглась, улыбка ее стала холодной. Девушке совсем не понравилось, что эта особа шастает поблизости. На земле есть тысяча мест, где ее «оу!» будет куда уместнее – в Африке, например, или Антарктиде. И Томка искренне желала Винченце там оказаться.

Меж тем официантка стала подкрадываться к фокуснику. Во взгляде появилась целеустремленность, глаза стали узкими как щелочки, в уголке рта задрожала нарисованная капелька крови.

– Оу! Ну вы и выглядите, дорогуша! – вампирша оглядела Тинкета с головы до ног с тем выражением, с каким гурман смотрит на блюдо, полное устриц. – Шик и блеск! Настоящий франт!

– Благодарю, синьора, – улыбнулся фокусник.

– Нет-нет, – Винченца отмахнулась ладошкой и хрипло засмеялась. – Никак не синьора. Синьорина.

– О, прошу прощения!

– Шампанского? – предложила вампирша, скалясь во всю пасть.

Винченца провела пальцем по краю одного из бокалов и низко наклонилась, видимо, пытаясь выскользнуть из своего корсета. Позиция очень удачная, чтобы огреть дамочку по затылку, но под рукой не оказалось ничего подходящего. В который раз Томка с тоской подумала о бутылке в гримерной.

– Кхм... – девушка громко откашлялась.

Спустя пару секунд официантка снизошла до того, чтобы посмотреть на Томку. Во взгляде промелькнуло легкое раздражение – словно в ботинок ей попал камешек, но приличия не позволяют вытряхнуть его на людях.

– Оу! Вы, кажется, простудились?

– Нет-нет, – заверила ее Томка, глядя прямо в глаза. – Першинка в горло попала. Такая, неприятная...

Те, кто обвиняет женщин в болтливости, забывают о простом факте: когда надо, женщина может сказать все, не проронив ни звука. Томка и Винченца только обменялись взглядами, и в воздухе отчетливо запахло озоном.

– Мдау? Но если вы плохо себя чувствуете, лучше вам пойти домой. Нельзя рисковать своим здоровьем. Вы так легко одеты, что можете серьезно заболеть.

Томка с лязгом захлопнула рот. Вот ведь гадюка! Кто бы говорил про костюм! Винченца же, решив, что вопрос исчерпан, снова повернулась к Тинкету.

– Берите шампанское. Графиня угощает, – она склонила голову. – Какой у вас симпатичный галстук... Шелк?

Тинкет, похоже, и не собирался ставить эту мымру на место. Вместо этого он изящно взял бокал и отпил небольшой глоток.

– Благодарю.

– Оу! – простонала официантка, наклоняясь ближе, хотя, казалось, это невозможно. – Надеюсь, вам понравится...

– Разумеется. Очень вкусное шампанское.

Томка заскрипела зубами так, что эхо заметалось по коридору. К желанию треснуть Винченцу бутылкой по голове прибавилась твердая убежденность, что одним трупом здесь не обойтись.

И тщетно глас разума пытался сказать, что ее это не касается. Томка обошлась с ним как взбесившийся слон с туземной деревушкой – растоптала и не заметила. Еще как касается.

– Кажется, нам пора, – напомнила Томка. Одного тона было достаточно, чтобы температура в коридоре упала на пару градусов. – Гости уже заждались.

Официантка повернулась, кровавая капелька дрогнула.

– Не беспокойтесь. Гости заждались Сару-Джессику Паркер, а вашего отсутствия они даже не заметят.

Но пока Томка думала, как бы поприличнее выцарапать ей глаза, Тикет уже поставил бокал на поднос.

– Боюсь, моя ассистентка права, – покачал он головой. – Нельзя заставлять синьору графиню ждать.

– Какая жалость, – Винченца отстранилась. – Но вечер длинный. Увидимся.

И с улыбкой довольной акулы она удалилась вниз по коридору.

– Вот дрянь... – беззвучно сказала Томка, глядя вслед вампирше.

– Что?

– Я говорю – какая милая девушка!

– Главное, – сказал Тинкет, когда они поднимались по лестнице, – не пугайтесь графини...

– Что? – хмуро спросила Томка.

Она шла позади фокусника, уставившись под ноги. Окажись на ее месте Зевс-Громовержец, уже вовсю бы сверкали молнии. И никак иначе: палаццо, по которому расхаживают Винченцы, должно быть разрушено. К счастью, не всегда желания совпадают с возможностями. И вместо того, чтобы сеять смерть и разрушение, Томка дулась и обиженно сопела.

Тинкет если и заметил ее состояние, то вида не показывал. Оно и к лучшему: если бы ему хватило ума спросить, что случилось, Томка бы не удержалась. Даже не верится, насколько тупыми бывают некоторые мужчины. Как он мог посмотреть в сторону этой... этой... Тут словарный запас ее подвел. Она знала множество слов, которыми могла бы охарактеризовать Винченцу, но все они были какими-то добрыми.

– Я говорю: увидите графиню – не пугайтесь.

– Она страшная? Строгий взгляд, античный профиль? – живых графинь Томке видеть не доводилось, пришлось довольствоваться теоретическими познаниями. – Смотрит на людей так, что мурашки по телу?

– Нет. Просто она... большая. Очень большая.

– Великанша?

– И это тоже, – кивнул Тинкет. – Во всех отношениях. Карты спрятали?

– О да, – буркнула Томка.

– Тогда пойдем. Будьте готовы...

– Всегда готова, – отозвалась Томка и улыбнулась. Улыбкой № 57, кислой, будто девушка разжевала лимон.

Тинкет толкнул высокие застекленные двери, и они вошли в бальную залу.

Первым делом Томка подумала, что она волшебным образом перенеслась на шабаш на Лысой Горе. Гостей на приеме было много и сплошь чудища да монстры: ведьмы, вампиры, черти и сумасшедшие изобретатели... Хватало и классических венецианских масок – мелькали бауты, коломбины, вольто, моретты. Впрочем, из общего настроения они не выпадали. Есть в венецианском карнавале что-то жуткое, наводящее на мысли о призраках и мертвецах. Венецианские маски созданы, чтобы беззвучно появляться из тумана и так же беззвучно исчезать, оставляя случайного свидетеля дрожать от страха. Это не разудалые бразильские танцы под грохот жестяных барабанов, здесь все серьезно.

Звучала музыка. Струнный квартет, загримированный под зомби, играл дикое попурри из Эдварда Грига, Денни Эльфмана и заставок к фантастическим сериалам. Получалось не очень: музыканты надеялись, что придется исполнять Вивальди, как это заведено на венецианских приемах, а приходилось импровизировать.

Томка оглядела гостей, но ни Лауры, ни Джеппетто не заметила. Впрочем, ничего страшного – людей было много и все в масках. Надо только присмотреться повнимательнее, пройтись по залу, задать пару вопросов и тогда она их найдет...

И тут Томка увидела Огромную Женщину. На секунду девушка замерла. Потом пришла мысль, что стоять и таращиться на хозяйку неприлично; Томка отвела взгляд, хотя это заняло время.

– Это графиня? – прошептала девушка, голос ее дрогнул.

– Да. И не говорите, что я не предупреждал.

– Вы сказали, что она большая!

– Разве это не так?

– Так... Но... – Томка не нашлась, что сказать.

Слово «большая» и впрямь не подходило графине. Даже «огромная» было преуменьшением. Росту в ней оказалось больше двух метров, одного этого достаточно, чтобы привлечь внимание. Однако в придачу графиня была такой толстой, словно ее накачали воздухом. Шея у нее отсутствовала, зато подбородков было не меньше шести; щеки выпирали, будто во рту она держала пару грейпфрутов, пальцы походили на сардельки... Единственное сравнение, которое приходило на ум – это дирижабль.

У графини был костюм Мертвой Невесты. Учитывая тематику приема, лучше ей было предстать в образе тролля или великана-людоеда. Но корпулентные дамы любят легкие и воздушные образы. А тут такая возможность появиться на людях в подвенечном платье! Пусть даже в белом гриме и с аккуратно нарисованными шрамами. В руках графиня М. держала мерзейшего вида лысую кошку, озиравшую гостей с презрением египетского сфинкса.

Графиня повернулась, и Томке показалось, что содрогнулось все здание палаццо. Зазвенели люстры муранского стекла, штукатурка посыпалась с потолка. Очень медленно она подняла руку, подзывая к себе фокусника.

У Томки по спине пробежал неприятный холодок. Графиня ее пугала, предупреждения Тинкета не особо помогли. Однако сам фокусник держался спокойно, будто каждый день встречался с гигантскими Мертвыми Невестами. В его взгляде Томка не увидела ни жалости, ни смущения – на графиню он смотрел так же, как и на остальных людей. Если бы Томка не злилась, то наверняка записала бы на счет Тинкета пару очков.

– Buona sera, синьора, – фокусник галантно поклонился. – Выглядите очаровательно.

В горле графини зародился странный звук, похожий на медленное бульканье. Так кипит очень густая каша, лопаясь пузырями. Это был самый удивительный смех, который Томке доводилось слышать.

– Льстишь, Чарли, – графиня легонько ударила его по руке. Тинкет вздрогнул.

– О! Вы меня помните, синьора, – сказал он, растирая плечо. – Мы же встречались всего один раз.

– Конечно, помню, дурилка, – фыркнула графиня, в общении тактичная, как ледокол. – У меня же идиотическая память, или как там правильно.

– Я польщен. У вас чудесный прием, синьора.

Графиня снова забулькала, на сей раз возмущенно.

– Чудесный! А тощая лохудра куда-то запропастилась. Все только ради нее собрались, знаю я эти морды, и где она, спрашивается?

– Осмелюсь предположить, тощая лохудра – это несравненная Сара-Джессика Паркер?

– Она самая. В канале, поди, утопла? Так дальше пойдет – гости взбесятся. Одна надежда на тебя, Чарли, будешь их развлекать.

– Приложу все усилия, – Тинкет почтительно склонил голову.

– Уж постарайся, – сказала графиня. – За те деньги, что я тебе плачу, я бы тоже все усилия приложила... Селедка с тобой?

Пальцем-сарделькой она указала на Томку. Девушка выпрямилась; щеки ее вспыхнули. Но синьора улыбалась вполне дружелюбно и, похоже, не хотела ее обидеть.

– Тамара. Моя ассистентка, – представил девушку Тинкет. – Исключительно одаренная девушка из России.

– Может, и одаренная, – не стала спорить графиня. – Да больно тощая и мелкая. На таксу похожа. Не следишь ты за ней, Чарли, нехорошо. А мы, женщины, заботу любим... Покорми ее и приступайте к делу.

– Благодарю, – сказал Тинкет.

Графиня снова хлопнула его по руке (чудом обошлось без перелома) и повернулась к двери, обратившись в статую, которую искусствоведы нарекли бы «В ожидании Сары-Джессики Паркер». Тинкет потянул Томку за рукав.

– Пойдем, – шепнул он. – Аудиенция окончена.

Однако Томка так не считала.

– Синьора, – спросила девушка. – Можно вопрос...

Графиня посмотрела на Томку со снисходительным выражением, с каким гиппопотам смотрит на квакающую по соседству лягушку.

– Валяй.

– Я ищу одну даму, она должна быть на вашем приеме. Ее зовут Лаура...

– Не помню, чтобы среди моих гостей была какая-то Лаура, – нахмурилась графиня. – Привел, что ли, кто?

– У нее примечательная внешность, – сказала Томка. —

У нее есть бородка, такая вьющаяся, как у фавна...

Графиня медленно моргнула.

– Что? Бородатая женщина? Как в цирке, что ли?

– Да, синьора, – кивнула Томка.

– Ну ничего ж себе! – графиня мотнула головой. – Лаура с бородой! Если б я знала, что такая есть, я б ее сама за бороду сюда притащила. А то все только на меня и пялятся, будто я экспонат какой. Нет, милая, никогда я о твоей Лауре не слышала, и видеть ее не видела. А теперь беги и поешь. Не хочу, чтобы на моем приеме кто-нибудь отбросил копыта с голодухи.

Пошатываясь, Томка отошла к дальней стене. Ей нужно было немного побыть одной, собраться с мыслями... Но не успела она перевести дыхание, из воздуха сгустился вампир-официант с подносом, полным канапе из креветок.

– Синьорина? – оскалив в улыбке фальшивые клыки, он поиграл бровями. – Угощайтесь.

И шепотом добавил:

– Быстрее, пока хозяйка не смотрит... Новенькая, да? Не видел тебя раньше. После приема, как? Ко мне поедешь?

Томка ответила ему рассеянным взглядом.

– А? – она не сразу поняла, о чем толкует этот извивающийся хлыщ.

– Не тупи, – ухмыльнулся официант. – Я клевый парень, ты – симпотная девчонка. Почему бы нам...

– А! – протянула Томка. – Извините, я не...

– Спешишь домой? Так тут много пустых комнат. Как тебе клевая идейка, а?

Он снова задвигал бровями. Томка глубоко вдохнула.

– У вас есть знакомые с медицинским образованием?

Брови замерли.

– Не понял?

– Кто-то должен о вас позаботиться, когда я сломаю вам нос.

Вообще-то Томка обошлась с ним по-доброму, могла и не предупреждать.

Официант громко икнул. Что-то в Томкиной улыбке подсказало ему, что девица не шутит. Может, стоило рискнуть и предложить еще какую клевую идейку, но он слишком дорожил своим носом. Никакая девица не стоит таких жертв: их-то полно, а нос у него один. И официант испарился – вампиры это умеют.

Томка прислонилась к стене, глядя на прохаживающихся по залу гостей. Человек в красном костюме палача чокался бокалами с компанией ведьм в остроконечных шляпах; толстый тип в маске акулы-людоеда нарезал круги у большой миски с икрой; дамы в роскошных платьях à la восемнадцатый век увивались за Человеком-Осьминогом, известным кинопродюсером; некий Казанова, в бауте и треуголке, шептал на ухо Медсестре-Убийце в окровавленном халатике. Сумасшедший дом во всей красе.

Томка хмурилась и кусала губы. Она рассматривала гостей, все еще надеясь, что среди них окажется Лаура. Но надежда таяла быстрее, чем эскимо на сковородке. В конце концов, Томка сдалась. Оставалось признать, что Лауры здесь нет, никогда не было, а ее саму развели как последнюю дуру.

Томка не знала, на кого ей злиться: на Лауру, которая оказалась обыкновенной воровкой, на себя – что так легко повелась на льстивые речи, или на Тинкета – за то, что тот оказался прав. И обманули-то ее по-детски: поманили не конфетой, а пустым фантиком. «Дю Солей», тридцать тысяч евро... А она развесила уши. Как уличных шарлатанов выводить на чистую воду, так Томка Кошкина в первых рядах, а как сама...

Томка шмыгнула носом и сжала кулачки. И что теперь? Утопиться с горя в канале – не вариант. Снова бродить по улицам в поисках бородатой воровки? Глупо. Шансов никаких... Бросить все и забыть? Это не позволяли гордость и уязвленное самолюбие.

Томка прекрасно понимала, что обязана найти Лауру и ее муженька-чревовещателя. Нельзя, чтобы подобные вещи сходили с рук. Иначе обостренное чувство справедливости выест ее изнутри; проще выпить бутыль серной кислоты. К тому же девушке был дорог ее чемодан, не говоря о содержимом.

Справа раздалось вежливое покашливание. Задумавшись, Томка не заметила, как подошел Тинкет.

– Вы в порядке?

– Не очень, – честно призналась Томка. – Вы были правы: Лауры здесь нет. Она оказалась воровкой.

– Сочувствую, – вздохнул Тинкет. – Жаль, ничем не могу вам помочь.

– Да? Наверное... Что, пора начинать шоу?

– Пожалуй, – сказал Тинкет. – Голливудская гостья еще не появилась, а хотелось бы перед ней выступить... Но дальше тянуть нет смысла. Вы последовали совету хозяйки и успели подкрепиться?

– Я не голодна.

– Взяли бы креветок. Тут один милый молодой вампир разносит...

Томка не выдержала. Нельзя же бесконечно сохранять лицо?

– Креветки? – зашипела девушка. – Какие, к чертям, креветки? Я влипла по уши, а вы говорите о креветках!

– Но это хорошие креветки...

Томка его не слушала. Иногда девушке необходимо выговориться, и чужие реплики только портят процесс.

– Одна в чужом городе, без денег. Меня ограбили, чуть не убили. Креветки! Права была мать – нужно было сломать ногу и оставаться дома. Не пришлось бы теперь думать, что делать и как из всего этого выкручиваться.

– Раз речь зашла об этом... – Тинкет вдохнул. – Завтра у меня выступление еще на одном мероприятии. И ассистентка мне не помешает. Много обещать не могу, но пятьдесят евро за вечер вас устроит?

Томка осеклась.

– Что?

– Это будет не такой прием, как сегодня. Место, скажем так, попроще, но...

– Вы предлагаете мне работу ассистентки? На полном серьезе?

– Почему бы и нет? Каждому фокуснику нужна ассистентка, вы правы – это как кролик из шляпы. А поскольку место вакантно...