Текст книги "Талисман гномов (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Дашко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Возможно, уже этой ночью.

– Пусть поторопится. Я успел по нему соскучиться, – ухмыльнулся Броско, предвкушая скорую расправу.

Я невольно сглотнул слюну, увидев кровожадное выражение на его лице. Больше всего он в это мгновение походил на вождя дикого племени, приготовившегося к ритуалу человеческого жертвоприношения. На минуту я почувствовал угрызения совести, однако потом вспомнил о гноме и том, что его ждёт. Вспомнил о лейтенанте Колмане, об его обещании сделать меня виноватым в убийстве Болванчика. Лекарство подействовало моментально. Через секунду совесть как рукой сняло.

Мы просидели в засаде весь вечер и половину ночи в напрасном ожидании. Возникло такое ощущение, будто Рив знал о ловушке и специально мотал нам нервы. С него станется!

Было прохладно. Лютанцы грелись вином, по очереди прикладываясь к фляжке, предусмотрительно захваченной Кристианом в харчевне. Я отдал Лиринне свой плащ, а сам время от времени разминал замёрзшие конечности. Броско предложил мне отхлебнуть из фляжки, но я ответил отказом: предпочитаю, чтобы голова оставалась свежей.

Часа в три ночи столица засыпает. На улицах нет прохожих. Стоит идеальная тишина, нарушаемая только пением сверчков. Не слышно лая собак, и воя загулявших котов и кошек. Даже патрульные полицейские, в чью обязанность вменено совершать регулярные обходы ночных проспектов, не спешат выполнять свой долг, предпочитая коротать темноту в дежурках или круглосуточных кабаках. Время самое подходящее для того, чтобы незаметно покинуть жилище.

Так думал я, и мысли мои передались Риву. Раздался чуть слышный скрип плохо смазанной двери. Две фигуры появились на пороге, огляделись и крадущейся походкой, словно воры, стали медленно удаляться от крыльца. Я растерялся. Если одним из беглецов мог быть Рив, то кто второй? Графиня в лучшем случае могла передвигаться на костылях. Так говорила Лиринна.

Дорогу беглецам преградили четверо лютанцев – это Броско повёл своих бойцов в атаку. Мы с Лиринной тоже покинули укрытие и подобрались поближе к месту разворачивавшейся драмы.

На беглецах были просторные, скрывающие контуры фигуры, коричневые куртки, с низко надвинутыми капюшонами, открытыми взору оставались только подбородки. Каждый нёс в руках дорожную сумку. Я надеялся, что в одной из них покоилась украденная статуэтка.

Захваченные врасплох беглецы растерялись. Устрашающий вид лютанцев словно пригвоздил их к земле. Они не делали попыток сбежать, стояли как вкопанные, не выпуская сумок из рук.

– Попались голубчики, – щёлкнув пальцами, произнёс Броско с торжественными интонациями в голосе. – Кто из вас Рив?

Ответом ему стало молчание. Фигурки беглецов съёжились как кожа на солнце.

– Не хотите отвечать, не надо, – нахмурился Броско. – Сами справимся. Сейчас мы узнаем, кто из вас кто… Кристиан, – позвал Броско.

– Один момент, босс, – отозвался Кристиан.

Он выступил вперёд и протянул руку, чтобы сдёрнуть с ближайшего беглеца глубоко надвинутый капюшон.

Вжик! Лезвие ножа сверкнуло как молния. Кристиан удивлённо схватился за горло. Я увидел, как сквозь сжатые пальцы потекли струйки крови. Он захрипел.

– Что с ним? – вскрикнула Лиринна.

Нашего замешательства хватило на то, чтобы ударивший ножом беглец рванул с места как лошадь на скачках. Броско гневно закричал.

– Он мой, – крикнул я, бросаясь за убийцей. – Лиринна оставайся здесь.

Я не люблю бегать. Умники-профессора утверждают, что бег полезен для здоровья. Хотел бы я выслушать, как они повторят свои слова после десятикилометрового кросса по пересечённой местности. Уверен, что большинство из них хватит удар ещё на середине дистанции.

Нам пришлось пробежать полквартала, прежде чем человек в капюшоне понял, что ему от меня не уйти. Мне сразу показалась странной его манера передвигаться, казалось, что у него не гнутся ноги в коленях, но это не мешало беглецу развивать приличную скорость. Однако я всё равно был быстрее. Дистанция между нами сокращалась.

Человек в капюшоне остановился и крутанулся на каблуках. Я едва успел отпрянуть назад. Это было весьма предусмотрительно с моей стороны: перед глазами мелькнуло острое как бритва лезвие ножа. Неудача не остановила нападавшего: последовал новый выпад ножом, потом ещё и ещё… Малый умел обращаться с холодным оружием. Мне пришлось попотеть. Я попробовал выбить нож ногой, едва не порезался, но в результате только отбросил руку убийцы. Это заставило его активизировать действия. Он нанёс несколько молниеносных выпадов. Я только чудом сумел от них уклониться.

Сзади послышался грохот чьих-то шагов. Это мчалась Лиринна. Волосы её развевались по сторонам, в лунном свете она напоминала ведьму, на лице застыло сосредоточенное выражение. Не добежав до нас трёх шагов, эльфийка взмыла в воздух, и в прыжке ударила убийцу в грудь сразу двумя ногами. Его снесло с места словно ураганом. Он свалился на мостовую в пяти метрах от эльфийки и распластался как тряпичная кукла. Это был удар, нанесённый с чудовищной силой. Я испугался, что эльфийка перестаралась, и первым делом проверил у беглеца пульс.

Эльфийка стояла рядом. Её грудь ритмично опускалась и поднималась в такт дыхания, девушка раскраснелась и тяжело дышала. Она не на шутку испугалась за мою жизнь и теперь переживала эмоциональный шок. Мне захотелось её обнять, и я не преминул этим воспользоваться. Мы на миг слились в одно целое.

– Спасибо, – поблагодарил я. – Ты снова меня спасла.

Я смотрел в её глаза и улыбался. Это как омут, в который затягивает всё глубже и глубже. И как же я мечтал оказаться на самом его дне

– Спасение твоей жизни стало входить у моей семьи в привычку, – усмехнулась эльфийка. – Как там беглец?

Мне не хотелось возвращаться с небес на землю.

– Не беглец, беглянка, – пояснил я, поднимая капюшон.

Сообразить это не составляло большого труда – уж больно тонкой и женственной была рука, на которой я пытался нащупать пульс.

– Надо же! – воскликнула эльфийка. – Ты прав – это женщина. Она жива?

– Да. Скоро придёт в себя. Как ты думаешь, кто это?

– Графиня?

– Она самая.

Я узнал лицо, изображённое на дагерротипе. Всё та же аристократическая красота, с годами ставшая ещё ослепительней и… холодней. Глаза у женщины закатились, но дыхание было ровным. Она словно спала. Каким же тяжёлым будет пробужденье.

– Если это графиня, то, как она могла бегать? – изумилась эльфийка. – Она же безногая.

– Не совсем.

На графине были брюки. Я схватился за край брючины и потащил вверх. Ага! Так я и думал – протезы. Две деревяшки, прикреплённые к ноге кожаными ремнями. Вот почему мне её бег показался странным.

– Но она никому не говорила, что носит протезы, – удивилась эльфийка, смотревшая на графиню чуть ли не с суеверным ужасом.

– Очевидно, ей было что скрывать, – у женщины, которая лихо владеет ножом и без зазрения совести перерезает глотки, должно быть полным полно скелетов в шкафу.

– Давай проверим, что у неё в сумке, – предложила эльфийка.

– Надеешься найти в ней Ган-Ли?

– Конечно.

– Тогда пожелай мне удачи.

Я склонился над сумкой и стал в ней лихорадочно рыться. Под руку попадались различные женские тряпки и абсолютно ненужные на первый взгляд вещи. Я отгрёб в сторону кучу всякой мелочи, что берёт с собой любая представительница слабого пола, вне зависимости от возраста, собираясь в дорогу, протяжённостью больше ста метров. На самом дне лежали деньги на сумму в тысячу золотых рилли. В глазах Лиринны появился вопрос. Я отрицательно мотнул головой. Это не наши деньги, что-то не позволяло мне их присвоить. Пускай остаются в сумке. Я перерыл всё, но статуэтки так и не нашёл.

– Ничего нет, – с досадой произнёс я. – Проклятье!

– Возможно, она в сумке у парфюмера, – предположила эльфийка.

Мы не сомневались, что вторым беглецом был Рив.

– Давай сходим, проверим.

Женщина застонала. Она постепенно приходила в чувство, но самостоятельно передвигаться не могла. Мы подхватили её под руки и поволокли на то место, где погиб Кристиан. Весила она не больше пёрышка.

Нас ждали. Тело Кристиана покоилось внутри экипажа, на котором мы прибыли из Капача. Парфюмер стоял бледный как смерть. Он не сводил испуганного взгляда с Броско, поигрывавшего куском верёвки, длиной с полметра.

– Это та, что убила Кристиана? – спросил лютанец, увидев нашу добычу.

– Да.

– Она мне нужна, – твёрдо заявил Броско.

– Мне тоже, – сказал я. – Я ищу одну вещь, которую украли эти двое.

– Что за вещь? – с любопытством спросил Броско.

Мне не хотелось говорить вслух о талисмане гномов. Возможно, Броско и его компания смогут использовать пропажу Ганн-Ли в своих интересах: скажем, примутся шантажировать несчастного мастера Тага, поэтому я проигнорировал вопрос и обратился к насмерть перепуганному Риву:

– Где вещь, которую для вас стащила крыса Болванчика?

– Я не знаю, о чём вы говорите, – едва шевелящимися губами прошептал парфюмер. – У нас при себе только личные вещи и деньги.

– Врёшь, – Броско не погнушался двинуть ему кулаком в челюсть. Голова Рива дёрнулась в сторону. Из разбитой губы потекла струйка крови.

– Я бы не стал лгать на твоём месте, – предупредил Броско. – За тобой и так приличный должок.

Рив задрожал. Он только что увидел собственную могилу.

– Будь молодцом, не заставляй нас развязывать тебе язык, – грозно произнёс Броско. – Это будет больно… очень.

– Я всё расскажу, – пролепетал Рив. – Только не убивайте.

Броско ухмыльнулся. Рот его резко сжался, на скулах заиграли желваки.

– Мой брат тоже не хотел умирать.

– Подождите, Броско. Рив скоро будет в полном вашем распоряжении, – сказал я.

Лютанец посмотрел на меня со злостью, потом всё же сумел сдержать нахлынувшие и чувства и уступил:

– Хорошо, Гэбрил, он твой.

– Спасибо, – я повернулся к Риву. – Повторяю свой вопрос: где тот предмет, что украла для вас крыса Болванчика?

– Там, в моей сумке, завёрнут в тряпицу, – медленно произнёс Рив. – Если хотите, я покажу.

– Не надо, – сказал я. – Как-нибудь справлюсь.

В сумке действительно находился продолговатый предмет, завёрнутый в серую тряпицу. Я развернул её и обомлел. Всё было напрасно!

– Что это? – вопрос сам вырвался из моей груди.

– То, о чём вы меня спрашивали, – с удивлением произнёс Рив. – Именно эту штуку спёрла для меня крыса.

Передо мной был металлический предмет по форме напоминающий кость. Мне показалось, что он весь сделан из золота. С торцов его украшали драгоценные камни величиной с пуговицу от пальто. Меньше всего он походил на статуэтку Ган-Ли. Бедный мастер Таг. Кажется, мы пошли по ложному следу.

– Это не то, что мне надо, – хрипло выдавил я из себя. – Может быть, было что-то ещё?

Броско насупил брови. Это подействовало.

– Болванчик и его крыса для нас украли только этот предмет, – заикаясь, пролепетал Рив. – Клянусь, больше мы его ни о чём не просили.

Я проверил содержимое его сумки несколько раз, вывернул на изнанку, вспорол прокладку ножом. Статуэтки в ней не было. Поднялся, обыскал парфюмера, похлопав по всем карманам. Результат тот же: Ган-Ли не нашлось. Я снова вернулся к допросу Рива, потряс у него перед глазами 'костью' и угрожающе спросил:

– Что это такое?

– Отстань от него, Гэбрил, – вдруг снизошёл до ответа дотоле молчавший Броско. – Сразу видно, что ты не лютанец. Любой из нас скажет, чем ты тут трясёшь.

Я не был лютанцем, поэтому ничего не знал.

– Это регалии императорского дома Лютании, – пояснил Броско. – Ваши войска захватили их как трофей во время прошлой войны и хранили в качестве экспоната в королевском музее. Ты воевал, Гэбрил?

– Да!

Я принимал участие в той схватке. Дикие Псы стояли в первых рядах. Была дерзкая атака на позиции лютанцев, во время которой нам удалось отбросить врага и захватить его обоз, в нём находились и регалии императорского дома. Кто-то из военачальников Лютании предполагал, что они принесут удачу, но она, как капризная дама, оказалась на нашей стороне.

Броско продолжил:

– Любой из наших роялистов душу бы продал за то, чтобы вернуть регалии на родину. Не так ли, Рив?

Парфюмер кивнул.

– Но я ничего не слышал о пропаже из музея, – изумился я.

– А ты и не мог ничего об этом слышать, – вступила Лиринна. – Их украли незадолго до твоего увольнения из армии. Газетам эта тема быстро наскучила.

– Получается, что мы напрасно потратили столько времени, – я схватился за голову.

Столько потрачено трудов и всё напрасно. Я впал в отчаяние. Инициативу перехватила эльфийка. Она помнила о том, что нам ещё нужно найти убийцу Болванчика и баронессы.

– Кто зарезал дрессировщика? – спросила Лиринна.

– Я, – едва выдавил из себя Рив. – Я не хотел оставлять свидетелей.

– Зачем вам понадобились регалии императорского дома?

– Я хотел вернуться на родину. В Лютании восстановилась королевская власть. Я мог рассчитывать на награду.

– А баронесса фон Борменталь? Её смерть чьих рук дело?

Рив с опаской покосился на графиню, но её голова по-прежнему безвольно свисала к земле.

– Это она, – выпалил Рив, тыча в женщину указательным пальцем.

– С какой это стати графине Де Сток вздумалось убить баронессу? – удивился я.

Услышанное на миг вытащило меня из пропасти отчаяния. Во мне снова проснулся сыщик.

– У графини были двойные мотивы, – охотно пояснил Рив. – Во-первых, она ревновала меня к баронессе.

Надо же, оказывается у такой с виду холодной женщины, как графиня Де Сток, внутри бушует вулкан страстей. Не ожидал, честное слово.

– Боялась, что я брошу её ради баронессы фон Борменталь, – продолжил Рив. – Я не мог убедить её в обратном. Дело в том, что сразу после бегства из Капача я укрылся у баронессы в одном из её загородных имений и прожил там почти целый год. Это был самый худший год в моей жизни. Баронесса хотела, чтобы я стал игрушкой в её руках, она мечтала обрести надо мной власть. Она надоедала мне постоянными визитами, засыпала дурацкими письмами. Мне надоело ублажать её прихоти. Я был не в силах терпеть такое отношение и перебрался к графине. Жаль, что эта мысль не пришла в мою голову сразу. Баронесса каким-то чудом узнала о моём местопребывании и от отчаяния стала грозиться, что расскажет о нём моим недругам. Но я всё равно не мог бы убить женщину, которую когда-то любил… Тогда графиня сама вызвалась устранить эту проблему.

– Это первая причина. А вторая? – спросил я.

– Она связана с её увечьем. Одиннадцать лет тому назад графиня лишилась ног. Она считает, что это произошло по вине баронессы.

– Как это?

– Очень просто. Они были в составе одной экспедиции, искали легендарные сокровища. Поиски привели в развалины древнего бихарского храма. Строители храма приготовили немало сюрпризов для тех, кто рискнёт туда сунуться, но организаторам экспедиции удалось раздобыть подробный план с описанием почти всех ловушек. Остался один опасный проход, которого было не миновать, и тогда женщины решили тянуть жребий кому идти первым. Их было трое: баронесса, графиня и…

– Леди Разбойница, – сказал я.

– Да. Они договорились, что кому выпадет короткая спичка, та и пойдёт первой. Спички в руке держала баронесса. Сначала тянула графиня. Ей и выпала короткая спичка. Женщина смирилась с судьбой и пошла первой. Сработала ловушка. Каменный жернов раздробил графине ноги. Спустя несколько лет она от Леди Разбойницы узнала, что все три спички в кулаке баронессы были короткими.

Глава 12

В которой мы находим вора и прикасаемся к тайне талисмана гномов

Допрос Рива продолжился уже в другом месте: подкрадывался рассвет и Броско не хотел привлекать к себе ненужное внимание. В каждом городе есть уголок, в котором не принято задавать лишних вопросов. Гостиница, выбранная мною для лютанцев, относилась к их числу. При желании её можно было добить снизу до верха штабелями трупов, хозяин и прислуга даже бы не почесались. Их молчание оплачивалось по отдельному прейскуранту.

– Что вы намереваетесь сделать с телом Кристиана? – спросил я.

– Похороню, конечно, – удивился Броско.

– А полиция? Разве вы не поставите копов в известность?

– А зачем? Пусть будут мне благодарны – я избавлю их от лишних забот.

Рив и графиня сидели на полу гостиничного номера, связанные по рукам и ногам. Во рту тряпичные кляпы. Меня это устраивало: за последние час с четвертью я узнал для себя массу нового, но так ни на шаг и не приблизился к раскрытию дела о похищенной статуэтке. Это нагоняло на меня уныние.

Я рассматривал скорчившегося в нелепой позе парфюмера и не верил, что он сумел вскружить головы сразу трём красивым и неглупым женщинам. Что в нём было такого особенного? Внешне далеко не красавец, какими их обычно рисуют в дамских журналах. Невысокий, сухощавый, с лицом, изборождённым морщинами. В глазах застыли отчаяние и страх. Не таким должен быть покоритель женских сердец.

Лиринна смотрела на него без жалости. Она знала, что на счету у Рива не одна загубленная человеческая жизнь.

Я удивился, когда узнал, что порой он переодевался в женское платье, одолженное у графини, надевал на голову шляпку с вуалью и в таком виде появлялся на улицах, маскируясь под даму. Парень был просто одержим манией преследования. Люди Броско мерещились ему на каждом шагу. Он дошёл до того, что решил бежать из страны и искать убежище на исторической родине. Чтобы снискать расположение нового короля Лютании, Рив решил вернуться туда не с пустыми руками. В голову ему пришла мысль украсть императорские регалии и передать их лютанским властям. Разумеется, это было непросто – музей находился под надёжной охраной. Парфюмер искал нетривиальное решение, и тут ему повезло. На Болванчика его навела графиня Де Сток. Она откуда-то знала о дрессированной крысе, и когда парфюмер сообщил ей о своих планах, сама вызвалась ему помочь. Они наняли Болванчика, а когда тот выполнил свою часть уговора, то переодетый в женское платье Рив его убил. На мой взгляд, это совершенно ненужное убийство: Болванчик был не из тех типов, что стремглав мчатся в полицию или шантажируют заказчиков, но Рив твёрдо намеревался замести все следы. Он без зазрения совести прирезал старика и поспешил к выходу из его лачуги. Крыса Болванчика отважно бросилась на убийцу, но ей удалось только вырвать кусочек ткани с рукава парфюмера.

– Выходит, что мы с тобой раскрыли два убийства, но статуэтку так и не нашли, – задумчиво произнесла Лиринна.

– Тоже результат, – сказал я. – Надо поговорить с Броско: Колман с меня не слезет. Ему нужны доказательства.

Я сообщил Броско суть проблемы.

– Не переживай, Гэбрил, – усмехнулся он. – Доверься мне. У тебя будут все доказательства в самое ближайшее время. Я об этом позабочусь, – на лице его появилась зловещая ухмылка.

– Когда?

– Потерпи немного. Я не привык ходить в должниках.

– Хорошо, – устало согласился я. – Только позаботься о том, чтобы моё имя не всплыло.

– Будь спокоен, Гэбрил. Комар носа не подточит.

Мы с Лиринной вышли из гостиницы ранним утром. От усталости слипались глаза. Неудержимо клонило в сон. Меня бросало из стороны в сторону – это сказывалось напряжение последних дней. Внутри саднило. Я был разочарован и опустошён. В таком состоянии мне ничего не хотелось делать, разве что свернуться калачиком и заснуть. Во рту ощущался привкус горечи. Это было послевкусие неудачи.

Лиринна оглядела меня и грустно покачала головой. Знаю, знаю, я и сам себе не нравлюсь, особенно в таком состоянии.

– Милый, с тобой всё в порядке?

– Не уверен, – у меня не осталось сил даже на иллюзию благополучия.

Лиринна вздохнула, потом сменила тему:

– Что с ними будет, Гэбрил? – спросила она, имея в виду парфюмера и графиню.

– Ничего хорошего. Они получат по заслугам.

– Это Броско… он производит впечатление страшного человека.

– Другого под рукой не оказалось.

Эльфийка больше ни о чём не спрашивала, а я промолчал всю дорогу.

Мы вернулись в офис. На душе было пусто, как в голове у блондинки.

– Иди домой, Лиринна, – попросил я эльфийку. – Успокой родителей, они не знают, как ты провела эту ночь. Бери выходной до завтра.

– А ты? – девушка смотрела на меня с нескрываемым беспокойством.

– Я ещё поработаю. Мне нужно привести мысли в порядок, – с обречённостью произнёс я.

На самом деле я собирался в бар к Лу, чтобы нагрузиться вином до полной отключки. Меня можно понять: я проиграл, с самого начала пошёл по ложному пути и потерял драгоценное время. Прости, мастер Таг. Твоя смерть тяжким камнем ляжет на мою совесть.

Лиринна поняла моё состояние. Она прижалась ко мне, поцеловала в небритую щёку, ласково провела ладонью по волосам.

– Гэбрил, – тихим сдавленным голосом попросила она. – Не сдавайся. Я люблю тебя.

– Я знаю и тоже тебя люблю, – сейчас слово 'люблю' не вызывало у меня внутреннего протеста..

– Не сдавайся, Гэбрил, – повторила эльфийка. – Ты справишься.

Я подарил ей ответный поцелуй.

– Только ради тебя, Лиринна. Я что-нибудь придумаю. Обязательно.

Глаза эльфийки увлажнились. Я обнял её правой рукой и сжал в объятиях. Наши тела на миг стали одним целым. Она улыбнулась. Её улыбка согрела меня как дневное солнце.

– Всё будет в порядке, милая. Вот увидишь…

Лиринна ушла домой, а я ещё долго сидел, вперив взгляд в открытое окно. Там, над плоскими и остроконечными крышами домов проплывали перья облаков. С высоты своего полёта они посмеивались над нами и нашими проблемами. Почему бы ни последовать их примеру?

Расследование описало круг и вернулось в исходную точку. Я принял решение взять её за отправную. Снова. Такое случается в моей профессии. Ты можешь оказаться на развилке и выбрать не то направление и в итоге оказаться в тупике. Тогда вернись и попробуй сначала. Возможно, стоило зайти с другой карты.

Сегодня я мог получить звание самого невежливого человека в городе. Мне удалось раз десять отбросить плечом в сторону встречных прохожих, сбить с ног нищего старика, клянчившего милостыню на пересечении двух кварталов, и пропустить мимо ушей возмущённые вопли людей, на чьи ноги я наступал как на камни мостовой.

Я начал расследование с Трещотки почти две недели тому назад и не догадался спросить его об одной банальной вещи. Неужели это армия сотворила такое с моим интеллектом? Хотя вряд ли. Там, на войне, без смекалки делать нечего, если не хочешь вернуться обратно вперёд ногами, а я мечтал остаться целым и невредимым.

Вокруг торговых рядов как всегда выстроилась очередь, но я сегодня был настроен слишком решительно, чтобы тратить время на созерцание чужих затылков, и разрезал толпу как нож масло.

Как и в прошлый раз, Трещотка сидел на табуретке, положенной на бок, и ковырял шилом в подошве огромного башмака. Башмак явно остался всё тем же. Я узнал его благодаря невероятным размерам.

– Привет, Сухарь. Что-то ты ко мне зачастил, – Трещотка как всегда не глядел в мою сторону.

– Не от хорошей жизни, Трещотка.

– Обычное дело. Хоть бы кто пришёл ко мне поделиться радостью, – Трещотка устало отложил башмак и поднял на меня проницательные глаза. – Ладно, рассказывай, раз не пожалел времени.

– Я насчёт Болванчика.

– Он мёртв, – вздохнул сапожник. – Его нашли мёртвым аккурат после того, как ты им интересовался. Надеюсь, что это совпадение.

– Только совпадение, – подтвердил я.

– Ты знаешь, кто его пришил?

Я понимал, что отвечать необязательно, но всё же вымолвил:

– Знаю.

– Скажешь? – хмуро воззрился Трещотка.

– Нет, не могу. Прости…

– Дело твоё, – Трещотка вернулся к ботинку.

Обиделся?

– Обожди, Трещотка. Мне нужна твоя помощь, – попросил я, схватив его за руку, в которой находилось шило.

– Разве я когда-нибудь отказывал тебе в помощи? – удивился сапожник. – Только мои возможности не безграничны.

– Я понимаю. Не волнуйся, убийца Болванчика понесёт наказание. Я раскрыл это дело, но в него вмешались люди, имевшие на убийцу зуб, пришлось временно выбыть из игры.

– Тогда всё в ажуре.

– Нет, не всё. Я не продвинулся ни на шаг в поисках одной вещицы. Я потянул не за ту ниточку, Трещотка.

– Сочувствую, – сухо сказал Трещотка.

– Слушай, Трещотка, мне нужно имя человека, который был близок к Болванчику. Ведь наверняка такой существовал. Не мог же Болванчик делиться всем, что у него накипело на душе, только со своей крысой.

– Дженни, – понизив голос, произнёс Трещотка.

– Дженни?!! – удивился я.

– Да, его подружка. Она торгует рыбой в Рыбном ряду. Здоровая такая баба с красным обветренным лицом. Почему-то Болванчик запал именно на неё.

– А она?

– Она просто пользовалась его благосклонностью. Старик не раз дарил ей дорогие подарки. Клянусь своей будкой, она даже не заплакала, когда узнала о его смерти.

– Спасибо, Трещотка. Я её обязательно навещу.

– Возьми с собой денег, – посоветовал сапожник. – Она понимает только этот язык.

Я внял его совету. Деньги у меня с собой, осталось только найти бывшую подружку Болванчика. Поиски заняли от силы минут пять. Пройти мимо Дженни не представлялось возможным. Вторую столь колоритную торговку рыбой стоило ещё поискать.

У неё был огромный флюс в полщеки, но это не мешало женщине громко покрикивать и подзывать к себе покупателей. Я остановился поражённый её колоссальными размерами. Казалось, что она занимает необъятной тушей половину Рыбного ряда.

– Что тебе надо, красавчик? – осведомилась торговка, склоняясь ко мне так низко, чтобы я заглянул за вырез её свободного платья, на пошив которого должно быть пошло ткани не меньше, чем на парус клипера. Кроме платья на ней ещё был несвежий передник в жирных пятнах и следах крови. Ужасно неаппетитное зрелище. Надо проводить триста шестьдесят пять дней в году в обществе крысы, чтобы запасть на такую красотку.

– Я ищу Дженни.

Женщина насторожилась. Её брови нахмурились.

– А зачем она тебе?

– Я скажу это только самой Дженни. Это вы?

– Допустим.

– Мы можем побыть наедине?

Кажется, я неправильно сформулировал вопрос, потому что реакция Дженни превзошла все мои ожидания.

– За кого ты меня принимаешь, господин хороший? – женщина резко выпрямилась и встала напротив меня подбоченившись. Сейчас она походила на огромный кувшин с двумя ручками. – Я ведь не девка беспутная.

– Я сыщик, – тихо, чтобы меня не услышали её соседки по торговым местам, произнёс я. – Не привлекайте к нам внимания. Я хочу поговорить с вами о Болванчике.

– Вот оно что, – грозно вздымавшаяся грудь торговки, вернулась в исходное положение. – Хорошо, пойдём, поговорим.

Дженни попросила соседку приглядеть за товаром, а сама повела меня вглубь Рыбного ряда. Там нашлась маленькая, тёмная, похожая на сарай, хижина. Внутри ужасно смердело тухлой рыбой, я даже зажал себе нос.

– Говори, сыщик, зачем пожаловал?

– Я занимаюсь расследованием по поручению клиента. Вероятно, ваш друг Болванчик был замешан в похищении одной вещицы.

– Она ценная? – спросила торговка.

– Что, простите? – не понял я.

– Вещица, – пояснила Дженни. – Дорого стоит?

– Не очень, – понятия не имею, сколько бы стоила эта статуэтка. – Клиенту она дорога как память, – солгал я.

– Врёшь, – покачала головой торговка.

– Вру.

– Ты мне тень на плетень не наводи, – разозлилась женщина. – Говори прямо, что тебе нужно.

– Вы были подружкой Болванчика, неоднократно с ним встречались.

– Встречались, – протянула торговка. – Он ко мне не за этим приходил. Нешто не знаешь, чего вам, кобелям, от нас надобно?

– Я не хочу лезть в подробности вашей личной жизни. Меня интересуют заказчики Болванчика. Он что-то вам рассказывал о них?

– Да так, – неопределённо пожала плечами торговка.

Я протянул ей купюру в серебряный рилли.

– Может это освежит вашу память?

Женщина взяла деньги, не тратя ни секунды на размышления.

– Приятно видеть понимающего человека, – хихикнула она. – Спасибочки.

– Не за что. В ответ я бы хотел услышать всё, что вы знаете о заказчиках Болванчика.

– Ну, он ко мне не за разговорами ходил, – вздохнула женщина. – Хотя, порой, тянуло его на беседы. Особенно после этого… – Дженни вопросительно на меня посмотрела, и я кивнул в знак того, что понимаю, о чём идёт речь. – У него из живых существ только одна крыса была. А какие разговоры могут быть с крысой? Вот он и отводил со мной душу. Жалко мне его, бедненький, – женщина всхлипнула.

Это на неё так серебряный рилли подействовал?

– Ближе к делу, пожалуйста, – попросил я.

– Заказчиков у него было немного. Он же вроде как завязал в последнее время. Говорил, что с него хватит, денег достаточно для безбедной старости. Жениться на мне хотел, – женщина промокнула передником глаза. – Его один мужчина долго уговаривал. Хотел, чтобы Болванчик для него из музея какой-то экспонат упёр. Насилу сговорились.

Понятно, этим мужчиной был Рив.

– А ещё кого-нибудь знаете?

Женщина замялась. Я понял, что ей нужно, поэтому достал из бумажника вторую купюру, которая тут же разделила судьбу своей предшественницы.

– Был у него ещё один гном…

– Гном?!! – чуть не закричал я.

Дженни посмотрела на меня с удивлением.

– Ну да, гном. Это вроде как постоянный заказчик. Болванчик давно на него работал. Благодаря этому гному, он и сколотил себе маленькое состояние.

Я понял, что разгадка бродит где-то рядом.

– А имя… Вы знаете, как звали этого гнома?

Дженни отрицательно мотнула головой.

– Нет. Болванчик имён никогда не называл.

– Ещё что-нибудь можете мне рассказать об этом гноме?

Женщина задумалась.

– Болванчик как-то говорил, что гном этот очень учёный. Интересуется древностями разными. А больше, увы, ничего припомнить не могу, – огорчённо сообщила она.

– Спасибо и на этом, – искренне поблагодарил я. – Вы мне очень помогли.

– И вам тоже спасибо, – на лице Дженни появилась довольная ухмылка.

Женщина пришла в хорошее расположение духа, заработав на мне пару серебряных рилли. При этом ей и пальцем об палец не пришлось ударить.

Я стремглав выскочил из хижины. В голове моей оформилась мысль, я не хотел, чтобы она исчезла прежде, чем мне удастся встретиться с мастером Тагом. Кажется, в кромешной тьме забрезжил тонкий лучик надежды.

Мастер Таг разительно отличался от того напыщенного типа, который обратился ко мне с просьбой найти Ган-Ли. Даже во вторую нашу встречу, он выглядел намного лучше. Сейчас лицо гнома походило на посмертную маску.

– Это вы, Гэбрил, – безразлично протянул он, когда прислуга впустила меня в его кабинет.

Этот гном успел сказать жизни последнее 'прощай'. Мне не понравился его настрой.

– Здравствуйте, мастер Таг. Вы рано себя хороните, – бодро сообщил я.

На лице гнома появилось недоверие.

– Вы что-то нашли?

Судя по унылому голосу, он сомневался в том, я могу найти даже собственную тень.

– Да. Кажется, я напал на след.

– Тогда почему вы медлите? Выкладывайте поскорее…

– Минуточку.

В кармане моего пиджака всё ещё пребывала копия дагерротипа, сделанная в городском архиве. Я дал её гному. Мастер Таг посмотрел на меня как на сумасшедшего.