Текст книги "Мы наш . . ., мы новый? . .. мир построим (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Фокин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 36 страниц)

Симанус поел с завидным аппетитом, а потом Фрол долго рассказывал ему про отца. Точнее, про то, как он жил и как общался со слугами. Как познал радость от простой еды, которую группа поселенцев научилась добывать на этой богатой живностью и растениями планете.

Его отец, когда выявил питающихся простой едой поселенцев, не стал их убивать, а посвятил много времени осознанию причин, побудивших тех отказаться от единой пищи. Они же открыли ему тайну о существовании Бога и его заповедях.  Потом его отец познал напиток, называемый старкой и смог понять насколько он опасен, хотя и приятный.

Видимо, поэтому и опасный, что употреблять его необходимо очень  осторожно и, самое главное, нельзя постоянно. Иначе, он убивает пьющего. Сначала мозг, а уже потом и тело.

Симанус давно так активно ни с кем не общался и вскоре опять почувствовал, что пора отдохнуть. Хотя ему и хотелось выпить перед сном старки, он заставил себя об этом не думать и отметил про себя своевременность предупреждений о коварности напитка.

Следующие дни молодой грабер посвятил общению с Фролом и опять возобновил тренировки, чем явно порадовал слугу.

Несмотря на то, что Фрол казался очень старым и не обладающим отменной силой, слуга двигался очень быстро. Лезвие его оружия очень часто беспрепятственно касалось тела грабера, хотя тот и старался избежать такого из всех сил.

За это время Симанус узнал очень много нового. Например, что жены отца уже давно умерли. Еще с детства впитанный запрет о разговоре на эту тему Фрол обошел так умело, что когда Симанус понял, о чем именно шла речь, слуга уже не просто замолчал, а вышел из зала под благовидным предлогом.

– «Супружницы бати твого, кои одной крови и вида, наверное, мыж их николи не видали. Так он сам сказывал. Сам.  Да те, что тебя да сестренку твою народили, так, те померли, еще только я молодцем был статным, упокой господи их души. А уж потом он баб наших не брезговал. Ой, не брезговал. А про то сам велели тебе рассказать, не дай бог худое с ним приключится. Упаси Господи. К горю, так оно ж и случилось».

Вот так, выдав такую тираду и предварительно позволив «чаду барскому» употребить «чарку» старки, Фрол тихо и как то незаметно исчез из-за стола, да и из зала.

Симанус некоторое время осмысливал, что же сказал старый слуга, а когда, все– таки до него дошел смысл, тот уже благоразумно оказался за пределами досягаемости.

Напиток действовал расслабляющее и грабер решил сначала осмыслить сказанное слугой. Еще раз. Анализируя услышанное, Симанус с удивлением понял, что еще пару дней назад он бы не понял и половины из сказанного. Получается, старый хитрец в течение последнего времени фактически обучал его новым словам  в уже знакомом языке. Хотя, как он понял, думал, что знакомом.

Когда Фрол осторожно показался в дверях, Симанус уже не сердился, хотя и продолжать разговор на эту тему не желал.

Этим вечером он неожиданно для себя разрешил выпить старки и Фролу. Удивительно, но совместное распитие напитка как то по особому позволило посмотреть на их отношения.

Симанус по другому стал относиться к Фролу. Что именно изменилось, он пока не понимал, но то, что это так, не сомневался.  Он по прежнему воспринимал Фрола как слугу и ни за что не потерпел бы  неуважительного отношения к себе . . . Вот только, теперь он мог говорить с ним, что ли, спокойнее.

Например, о людях-женщинах, ведь запрета на эту тему не имеется, да и они его воспитали.

Стоп. Что? Астрогала! Что с ней. Где она? Он не вспоминал о ней со времени атаки планеты. И не мог. Ведь существует запрет на разговоры о женщинах– граберах. А как тогда узнать, что с сестрой?

Симанус лихорадочно думал, как выйти из этой тупиковой ситуации. До нападения, сестра и другие женщины– люди жили в отдельном дворе. И заходить туда имел право только отец. Теперь двор уничтожен. Значит, ее, так же как и отца больше нет.

Да плевал он на эти запреты. Кто его осудит? Грабер на этой планете только он один, да и то, скоро отправят в каменный мешок, где он будет вынужден всю свою долгую и очень долгую жизнь валяться на этом проклятом ложе, пока спасительная темнота не примет тело.

– Ты знаешь, что с моей сестрой?

Фрол осторожно поднял глаза, и его плечи заметно напряглись.

  – Ты знаешь, что с моей сестрой? Говори. Можно.

Старик вздохнул и глазами показал на сосуд.

– Ты, барин, не серчай, думаю, сегодня как раз тот день, когда очень даже можно познать, что такое настоящее похмелье. Такой день наступает очень и очень редко. Например, сейчас. Ведь мой ответ, поверь на слово, будет не только странным, но и  . . . очень странным.

Грабер молча пожал плечами. Они выпили, и старик приступил к рассказу. Самому странному, что слышал когда-либо Симанус за свою не долгую, конечно, по меркам своей расы, жизнь.

Астрогала выжила и теперь находится в тайном поселении, расположенном за горной грядой на юге.

Симанус точно знал, что на планете имеется только одно поселение, но, промолчал.

В этом поселении и укрыли его сестру после вторжения. И не только ее. Там, в полной безопасности проживали еще пятьдесят его братьев, и двенадцать сестер. Нет, не тех, как говорили Истинных граберов, а детей, рожденных от отношений его отца и женщин людей. Этих детей воспитывали мужчина и женщина, хотя, по происшествию многих лет в этом уже не имелось необходимости.

С каждым кораблем приходил большой запас лекарственных препаратов, и отец большую часть из них переправлял детям. Таким образом, они хоть и не являются Истинными граберами, но живут уже достаточно долго.

В этот вечер Фрол еще много рассказывал об отце, его братьях и сестрах, их планете, и жизни на ней. А еще и еще много чего . . .

Очнулся юный грабер на ложе, вот только долго не мог понять, что же происходит вокруг.  Голову сдавило жестким обручем, и его диаметр постоянно уменьшался.

Симанус застонал и тут же уловил движение. В зал заглядывал Фрол, держа на подносе прозрачный сосуд, только в этот раз наполненный жидкостью желтого цвета.

Едва вспомнив о старке, грабер чуть не вывернул на пол вчерашний ужин и отчаянно замотал головой, правда, сразу же прекратив это занятие и стиснув зубы от нахлынувшей волны боли. В глазах зародилась яркая вспышка.

Постепенно свет стал не таким ярким и Симанус с трудом различил очертания Фрола, приветливо улыбавшегося и настоятельно просящего барина выпить «живительный квас».

Решившись в очередной раз довериться слуге, Симанус осторожно взял сосуд и приложился губами. Внутрь потекла действительно оживляющая жидкость. Грабер пил, пил и все не мог оторваться, пока в его иссушенное тело не упала последняя капля.

Только после этого Симанус смог, пусть и с трудом, встать с ложа.

За едой он осторожно уточнил у слуги о вчерашнем вечере и с удовлетворением отметил, что помнит практически обо все, что ему рассказали. Ну, может, только чуть-чуть не помнит.

Посвежевший, и в душе принявший окончательное решение, что старка ему больше не нравится, Симанус в сопровождении Фрола отправился к космическому кораблю. Корабль был довольно старый и большей частью использовался для перелетов по планете, например, когда они с отцом охотились. Он умел им управлять и уверенно направил корабль по указанным слугой координатам. Еще, отец говорил, что из-за крайне плохого состояния корабля от старости, отправляться в нем за пределы планеты самоубийство. Это же касалось и оставшихся боевых кораблей, способных, так-же по словам отца, только патрулировать на орбите, и не дальше.

Вскоре перед ними показалась небольшая долина, рассеченная большой рекой. Симанус долго рассматривал долину, но так и не обнаружил следов поселения. Фрол объяснил, что его отец очень не желал, что бы это поселение и, естественно, его братьев и сестер, обнаружили «те, кому это не нужно». Потом слуга указал на маленькую площадку и Симанус осторожно приземлился.

На земле он не увидел никаких признаков жилья. В это время Фрол вытащил из-за большого валуна пеструю сеть и тщательно укрыл корабль от посторонних глаз.

Они еще около часа шли по едва приметной тропинке, пока не оказались у входа в пещеру, очень заросшего по краям кустарником, от чего лично он, никогда бы не нашел сам этот вход.

Войдя внутрь, Фрол громко крикнул:

– Здравствовать Вам барчуки. Это я, Фрол. Привел я Вам барина грабственного, как и обещал.

Несколько минут никакого ответа не было. И вдруг, в глубине зала возник маленький огонек, потом несколько,  и стали медленно приближаться.

Вскоре Симанус смог различить силуэты трех особей мужского пола. Он даже сразу не смог понять кого именно. Особи оказались его роста, только, более изящные. Они бы вполне сошли за крупных людей, вот только имели характерные для граберов очертания черепа, длину рук и мощные, хотя не настолько как у него, ноги.

Один немного вышел вперед, и вдруг Симанус с удивлением узнал в нем одного из детей женщин людей, с которым раньше играл во дворе дома.

Он обрадовался, вот только, все никак не мог вспомнить, как же его звали. Пауза затягивалась.

Выручил Фрол.

– Степанька, а ты барчука не узнаешь?

Симанус раскинул руки и двинулся  к парню.

– Рад тебя увидеть, Степа. Ты так внезапно исчез. Да и не только ты. Все Вы как то быстро исчезали. Я спрашивал, и никто так мне и не рассказал куда.

После этого в его голове уже четко всплыли имена других. Видимо, для того, что бы вспомнить имена, необходимо было просто переключить мозг на другой язык.

– Здравствуйте Паша и Миша!

Лица двух здоровяков расплылись в улыбках, хотя, все таки, одновременно, чувствовалась некоторая напряженность. Наверное, дети людей пока не знали как им вести по отношению к граберу.

Симанус решил первым развеять неловкость и обнял братьев.

– Ну вот детишечки, и правда, чегой-то я , старый,  барин, барин, да ни, брат он Ваш сводный, а братьев на бар и челядь делить негоже.

Симанус удивленно посмотрел на старика.

Что это значит? Не хочет ли он сказать, что сын Истинного грабера и дети женщин людей равны? И среди них сейчас находится его сестра! Сестра – женщина граберов и находится среди ЭТИХ, мужчин, как РАВНАЯ?

Сущность  Истинного грабера сжалась в пружину и требовала немедленного наказания виновных . . . .

– Истинного? Ты назвал себя ИСТИННЫМ грабером?

Требовавшая немедленной расправы сущность, быстро юркнула внутрь и затаилась, пискнув напоследок, что Истинный грабер никогда бы не стал спрашивать о судьбе женщины грабера.

И что в этом хорошего?

Фрол осторожно чуть отодвинулся в сторону, а стоящие перед ним замерли. Видно,  противоречивые мысли отразились на его лице.

Вдруг  в голову пришли другие мысли.

– Ты Истинный грабер? Нет! Ты другой. Ты совсем другой. Ты настолько другой, что Истинный грабер смотрел на тебя как на самое мерзкое, что когда либо видел за тысячи лет свой жизни!

В душе  у Симануса потеплело. Он вдруг осознал, что окончательно перешел черту, разделявшую его от этих . . . , этих . . . Грабер вдруг понял, что сейчас перед ним стоят те, в чьих жилах течет кровь его отца. Его, их, отца! Тогда они действительно самые настоящие братья. А какие отношения могут быть между братьями?

Симанус облегченно выдохнул и улыбнулся.

– Братья мои! Извините, растерялся, хоть и заранее знал кого здесь встречу.

Он повторно сгреб в охапку все еще робеющих братьев, и они двинулись обратно по тоннелю.

    Оглянувшись, Симанус удивленно увидел, что Фрол делает странные движения пальцами правой руки, как бы рисуя крест.

– А ты, Фрол, что отстал? Пойдем. Хватит кресты рисовать в воздухе. Кстати, а что это значит?

Старик как то натужно крякнул.

– Ну, это  я так порадовался провидению Божьему. Ты не обижайся, барин, только, шибко боялся я, как ты с братьями встретишься. Все– таки, сводные. Ничего, Бог отвел. Радуюсь я так.

Симанус пожал плечами и прибавил шаг.

Поселение его сводных братьев и сестер расположилось в сети подземных туннелей, выточенных горной рекой, а потом еще и дополнительно обустроенных жильцами.

Довольно высокая столообразная гора могла вместить в себя и большее количество жителей, а относительно мягкий материал предоставлял большие возможности для строителей.

Они вышли в большой зал с прорезанными в одной из стен окнами и обустроенный камином. Судя по наличию столов и удобных лавок, жители использовали его как столовую.

Симанус сразу увидел сестру, напряженно сидевшую за ближним справа от камина столом. Астрогала была одета в такую же, как и  у всех других, свободного покроя одежду, и все равно выделялась своей красотой. За время, что они не виделись, она еще больше похорошела.

Сестру окружали больше десятка сводных сестер. За другими столами находились   его сводные братья.

Симанус громко выкрикнул имя сестры и бросился к ней. Первоначально настороженный, и даже слегка испуганный взгляд сестры, сменился на восторженный и девушка, взвизгнув, подпрыгнула и повисла на шее брата.

Первоначально напряженная атмосфера тут же сменилась радостным гвалтом. Не заметив никаких психологических барьеров, его сводные братья и сестры с радостью присоединились к брату и сестре.

Наконец, все немного успокоились, и по расступившемуся коридору, Астрогала повела брата вправо от камина, где за отдельным столиком находились очень древние люди, мужчина и женщина.

Симанус никогда не видел столь древних людей, да и граберов тоже.

Женщина полулежала на подушках, а ее спутник постарался даже встать. Астрогала встала на колени и рукой удержала старика.

Симанус не стал раздумывать и так же быстро встал на колени перед мужчиной, а головой прислонился к его животу. Так дети граберов высказывали свое уважение к отцу. Выждав положенный интервал, и даже чуть больше, он передвинулся и повторил то же самое в отношении женщины.

Все это сопровождалось сдавленным вздохом окружающих.

Симанус поднял глаза и взглянул  в глаза женщины, от растерянности даже не пытавшейся отвести взгляд.

– Я искренне благодарен Вам, пусть не родивших, но воспитавших моих сестер и братьев, а так же давших им знания, не менее необходимое, в жизни.

Наступила гробовая тишина, лишь изредка нарушаемая всхлипыванием и шмыганием носов.

Симанус встал, поклонился и, еще раз взглянув на онемевших стариков, в сопровождении сестры направился к выделенному им столу.

Сразу и окончательно снятые ограничения в общении позволили создать полноценную и радостную обстановку для общения.

Потом подали еду и напитки и воссоединившиеся родственники смогли пообщаться.

Симанусу рассказали, что их отец сделал все необходимое, что бы сохранить жизнь своих детей, рожденных от женщин землянок.

По законам граберов, таких детей полагалось уничтожать, хотя, как правило, на это смотрели сквозь пальцы. И прежде всего потому, что такие дети, за счет все-таки существенных различий, рождались с ослабленным иммунитетом и умирали очень быстро.

Их отец с самого начала начал давать детям лекарства, предназначенные исключительно для граберов. И вот это уже являлось преступлением. Так же, он с самого начала распорядился кормить детей обычной пищей, не менее страшное преступление.

Для того, что бы скрыть детей от взоров прибывающих на планету других граберов, он приказал найти место для постройки поселения.

Вот тут, Фрол, волею судьбы побывавший в Крыму  в одном из, так называемых «пещерных городов», сослужил свою первую службу.

«Пещерные города» очень распространены в Крыму и, прежде всего потому, что являются очень удобными для жизни, одновременно, обладая высокими защитными свойства при относительно малых затратах на их строительство.

Для такого города подходит отдельно стоящая столообразная гора из известковых пород и одним пологим склоном. Остальные должны быть максимально отвесными. Второе условие– наличие в недрах горы источников воды. В некоторых случаях жители использовали водный конденсат, собираемый  в специально вырытых колодцах и образующийся в результате перепада температур на различных глубинах горы.

После этого, в месте пологого склона возводилось мощное укрепление и извилистая дорога, проходящая под стенами. Такое вынуждало наступающих, во время штурма, двигаться под сплошным обстрелом обороняющихся.

Остальные стороны города укрепляются не так сильно за счет высоких естественных стен. На плато горы устраивались жилые дома и хозяйственные постройки, а самое интересное находилось внутри.

Используя то, что известняк хорошо поддается рытью и одновременно с этим обеспечивает необходимую прочность, жители вырывали в самой горе целые жилые кварталы. В стенах прорезали окна, а толстые стены прекрасно держали тепло.

Уже в древние времена, на Земле многоуровневые квартиры не были столь уж большой редкостью.

Именно такое поселение и родилось в результате стараний Фрола. А ход, по которому они попали  в город, прорыли как запасной.

Конечно, все это великолепие появилось не сразу, но и у них имелось много времени.

Воспитание подрастающих детей, отец поручил мужчине по имени Иван и женщине Марье, образовавших союз уже после их похищения с Земли, так и не сумевших родить своих детей.

Они и посвятили свою жизнь этому делу. Кстати сказать, очень долгую Несмотря на различия в организмах людей и граберов, получаемые лекарства, предназначенные для граберов, позволили им прожить пять тысяч лет.  Из таких же долгожителей – Фрол и Епифаний.

Конечно, за один день невозможно все узнать и обо всем поговорить.

Наконец Симанус отправился  вместе с сестрой отдыхать в выделенную им комнату, и там они еще долго разговаривали. Свет двух   голубых лун уже начал меркнуть, а они все не могли наговориться.

Следующие дни пролетели незаметно быстро. Симанусу показали весь город. Он с братьями устроили хорошую охоту, и не менее грандиозную рыбалку.

 Через десять дней Симанус собрался возвращаться в поселение. Все-таки, пока он оставался правителем колонии, и от дел насущных, пусть даже и не обременительных, его никто не освобождал.

Кроме этого, Симанус решил посмотреть, что из оборудования и припасов он может передать братьям и сестрам. Сестру он решил забрать с собой, что бы проверить ее здоровье в медицинском блоке, которого  в поселении не имелось.

После того, как они вместе с сестрой обустроят дополнительные помещения, намеревались по очереди обследовать в модулях остальных братьев и сестер.

К великому изумлению Симануса, Иван и Марья категорически отказались проходить такое обследование, сказав, что они уже хотят отдохнуть от «этой жизни».

С этого времени жизнь Симануса сильно изменилась. Она стала до предела насыщенной и интересной.

Правитель колонии так же уделял и работе много времени, чем очень удивлял помощников.

Каждый раз, встречаясь со сводными братьями и сестрами, Симанус ловил себя на мысли насколько его сестра красива. Вскоре образ сестры начал постоянно его тревожить и вскоре, он уже ни о ком другом не мог думать.

Фрол сразу заметил изменение в состоянии молодого грабера и затеял с ним разговор о том, что пора бы и ему уже начать увеличивать количество жителей тайного поселения.

 Конечно, этот разговор без учета предыдущих событий однозначно закончился бы для старика быстрой смертью. Теперь Симанус воспринял все услышанное вполне адекватно.

Он заметил, что с некоторых пор в доме появились несколько молодых рослых женщин– людей, вот только все сравнения их с сестрой заканчивались полным разочарованием. Астрогала вытеснила всех других из его сердца и не отпускала даже во сне.

Фрол это тоже видел и поэтому без всяких вступлений прямо рассказал о кровосмешении. Для Симануса это оказалось самым страшным открытием за последнее время. Он раньше был убежден, что традиция граберов– отцов самим определять из какой семьи их сыновья будут брать себе жен, основана на чем то другом. Тем более, что отцы жениха сами никогда не видели жен детей, да и сами женихи, насколько он знает, могли их увидеть только тогда, когда невесты становились женами. Все это он узнал от отца в ходе одной очень и очень короткой беседы.

Сейчас, когда Симанус познакомился с отношениями среди людей и своих сводных братьев и сестер, он уже смотрел на этот мир другими глазами. В крайнем случае, он думал, что выберет себе спутницу жизни среди сводных сестер. Ведь они все равно красивее женщин людей.

– К сожалению, воспитание у Граберов  хромает! – Проворчал Фрол.

– Ты, барин, пойми старого развратника, а уж я то, погрешил  в этой долгой жизни достаточно, и знаю, о чем говорю. Ты все ищешь какой-то идеал бесплотный, и всех баб подгоняешь под него. Не правильно. Ты ищи живую плоть, а уж познав ее, попробуй сравнить с этим самым идеалом. Поверь, сам удивишься.

Этим вечером Фрол привел к нему в комнату девушку. Именно ту, на которой взгляд Симануса , пусть и ненадолго, но останавливался. Ее звали Лиза. Высокая и крепкая, чем сильно выделялась среди других людей. Густые и длинные черные волосы притягивали к себе взгляд. Ноги, конечно, сильно уступали ногам его сестры– слишком худые и слабые, а на лоб и надбровные дуги, вообще не хотелось смотреть– их, можно сказать не имелось.

В сочетании с непропорционально огромными глазами со зрачками круглого бирюзового цвета и просто неприлично большим ртом,  лицо девушки вызывало даже некоторое отторжение своей необычностью.

Фрол подвел девушку к граберу, смущенно откашлялся, резко развернулся и вышел из комнаты.

Они стояли молча и смотрели друг на друга.

Девушка подняла свои глаза и пристально заглянула в его. Симанус, по привычке хотел одернуть Землянку, и тут его взгляд вдруг начал тонуть в ее огромных и очень выразительных глазах. Вскоре он видел только бирюзовое море.

Руки девушки мягко взяли его и направили в сторону бассейна. Грабер сам не понял как успел снять одежду и вдруг ощутил в своих руках бархатно -шелковое тело. Девушка мягко потянула его в воду.

Симанусу вдруг стало мало воздуха. Пульс участился, дыхание сбилось.

Девичье тело буквально обвилась вокруг него. От нахлынувшего возбуждения Симанус закрыл глаза и тут же почувствовал губы девушки. Его губы жадно ответили. Не прерывая поцелуя, Лиза направила его руки по своему телу, легко подталкивая в нужном направлении, как только он сбивался.

Целуя Лизу,  Симанус вдруг осознал, что готов бесконечно долго обмывать ее тело, чутко реагирующее на прикосновения и трепетавшее, особенно, когда его пальцы касались груди и бедер. Он даже попытался возразить, когда Лиза легко выскользнула из его объятий и приступила к омыванию его тела.

Симанус раньше и представить не мог, какое наслаждение могут доставить простые поглаживания его тела, а когда руки девушки проникли во внутренние части бедер, тело грабера выгнуло дугой.

Вытирание тел, они тоже превратили в сплошное наслаждение.

Направившегося к ложу Симануса, Лиза мягко развернула в сторону комнаты отца. Симанус знал, что это за комната, хотя, раньше сам никогда там не бывал.

Девушка уверенно открыла дверь и его взору предстало самое необычное ложе из всех виденных– широкое и покрытое тяжелой темной тканью.

Лиза подтолкнула его к ложу и тут же оказалась наверху. Легкое, почти невесомое тело приятно укрыло его, а губы тут же начали скользить по его лицу, шее, груди, животу. Симанус извивался и еле сдерживался себя, что бы не закричать.

Он даже на время потерял контроль за происходящим, и очнулся только тогда, когда губы начали целовать внутреннюю поверхность его бедер, искусстно  обходя его плоть, неестественно налившуюся кровью и распухшую.

Сгорая от возбуждения, стыда и наслаждения одновременно, он ухватил Лизу за плечи и попытался подтянуть ее лицо к себе, что бы покрыть поцелуями, но девушка вдруг проявила неимоверную силу и продолжала истязать его своими поцелуями ниже живота.

Симанус хрипло зарычал и потянул сильнее. Вдруг руки Лизы ухватили его кисти, а губы сомкнулись на плоти.

Голова Лизы перестала сновать между его ног, а плоть оказалась заключенной  в плен губ.

Силы покинули Симануса от того, что он испытал. Ничего подобного он не представлял и не мог представить. Неописуемое блаженство накрыло тело и сделало его чужим и слабым. Граберу даже показалось, что из него высасывают жизнь. Эта мысль долю мгновения пугала, а потом он решил, что если это начало Вечности, то он только этому рад.

Постепенно сомкнувшиеся вокруг его естества губы девушки начали делать короткие и медленные движения. Потом длина и частота движений увеличивалась, и одновременно с этим, увеличивалось наслаждение.

Симанус уже  и не думал сдерживать себя и только дико рычал, отдав все свое тело, без исключения, этому наслаждению.

Он не мог понять только одного– как сильно может увеличиваться наслаждение. Каждая новая волна накрывала предыдущую, и он даже с некоторым страхом ожидал следующей, искреннее не веря, что  возможно большее.

Вдруг он ощутил новое. За накрывшей его волной неимоверного наслаждения, двигалось что-то новое. Едва различимое в этой буре наслаждения, но, все– таки, что-то еще, пока чуть заметное, хотя, он уже не сомневался, в разы еще более приятное. Но, такого быть просто не может!

Отвлеченный этими мыслями, он упустил момент, когда из-за отхлынувшей волны наслаждения, его коварно накрыло то, что он даже уже и не пытался понять.

Жизнь, взрыв, бесконечность, ураган! Нет! Все это так мелко и просто! Нет, все– таки, он познал ВЕЧНОСТЬ! Жаль, что только так долго он этого ждал.

Внизу живота вырвалась наружу вся его жизненная сила и мир померк.

Находясь по ту сторону Света, Симанус  с некоторым раздражением почувствовал, что кто то рядом шевелится, а под ногу просачивается влага.

Он открыл глаза и в первую секунду лихорадочно пытался понять, где он, что делает, и вообще, что происходит.

Он в комнате отца. Хорошо. А как он сюда попал и, главное – зачем? Лиза!

Симанус резко приподнялся и удивленно уставился на Лизу, до половины покрытую липкой и тягучей жидкостью. Точнее говоря, он догадался, что это Лиза. Девушка тяжело дышала и отплевывала эту самую жидкость. Все покрывало вокруг нее было залито и даже его ноги от колен.

Симанус провел пальцем по жидкости и понюхал ее. Ничего похожего в своей жизни он не видел.

Потом взгляд скользнул ниже живота и Симанус с удивлением увидел, что из его плоти, сморщившейся и уменьшившееся до едва видного размера, еще сочится именно эта жидкость.

Продолжая отплевываться, Лиза начала сползать с ложа в сторону бассейна.

Наконец Симанус понял, что произошло, схватил девушку на руки и с разбегу прыгнул в бассейн.

Звонкий смех девушки, отражаясь от сводов зала, заложил уши. Они долго  плескались и омывали друг друга.

Вдруг Симанус с удивлением осознал, что уже не омывает тело Лизы, а только наслаждается им. Его руки скользили по ее телу, вызывая все новые и новые волны наслаждения. Легкие и приятные, причем совсем не похожие на те, что испытал раньше.

Как то сами собой его ладони скользнули ниже и прошлись по внутренней части ее бедер. Он вдруг почувствовал между ног девушки очень нежное и непонятное. Пальцы сами собой начали пульсирующие движения и погрузились внутрь тела. Тело Лизы выгнуло, а пальцы ее рук сильно впились в его кожу. Теперь Симанус увидел совсем другую Лизу, отрешенную и неестественно напряженную

Симанус поднял невесомое тело на руки, отнес к ложу, положил на спину и нагнулся, что бы получше рассмотреть то, что его так заинтересовало между ее ног.

Внезапно Лиза вывернулась и оказалась верхом на нем, а в ухе грабера послышался ее сдавленный шепот.

– Не надо, люба моя, ты такой большой и тяжелый, что можешь просто раздавить, особенно, когда возбудишься. Я покажу как можно. . .

Девушка опять скользнула губами к его плоти, но когда она снова только начала наливаться силой, ухватила ее рукой и мягко направила себе между ног.

Симанус заинтересованно разглядывал как его плоть все глубже и глубже входит внутрь тела девушки.  Одновременно с этим, он почувствовав как его плоть внутри ее тела обхватывают одновременно в нескольких местах. Это оказалось так неожиданно и по новому приятно, что грабер опять сдавленно застонал.

Лиза чуть привстала, и его плоть напряглась от наслаждения. Движения дела становились все длиннее и чаше. Симанус внимал новым наслаждениям. В этот раз они оказались несколько другими, и увеличивались не так быстро. Волна медленно медленно поднималась, и ему очень хотелось, что бы так продолжалось до бесконечности.

Его слух уловил скрип зубов и Симанус открыл глаза. Вид лица Лизы поразил– оно стало каким-то отрешенным. Рот скривился, а глаза приобрели стеклянное – отсутствующее выражение.

Продолжая медленно погружаться в волну наслаждения, он, тем не менее, с интересом наблюдал за девушкой. Тело Лизы двигалось резкими толчками, но чувствовалась некоторая усталость.

Симанус подстроился под ее ритм и несильно подтолкнул вверх, одновременно придержав за ягодицы, что– бы его плоть не выскользнула из ее тела. Лиза приглушенно зашипела и закрыла глаза.

Симанус продолжил движения, постепенно приноравливаясь и увеличивая скорость и силу толчков.

Ответом послужили легкие судороги тела Лизы и запрокинутая вверх голова.

Подталкивая тело девушки, Симанус вошел с ней в единый ритм движения и такое ему еще больше понравилось.

Внезапно тело Лизы еще больше напряглось, а движения стали резче. Безумные глаза девушки впились в его, от чего он испуганно прекратил подбрасывать ее тело.

 Лиза не остановилась, а наоборот, стала двигаться с невероятной быстротой, умудряясь все больше и больше ее усиливать. Вдруг тело девушки изогнулось, и раздался такой дикий крик, что Симанус испугался. Он попытался ухватить тело девушки, что бы прекратить ее безумную скачку, но его бока так сдавили ее колени, что, казалось, она намеревалась сломать ему ребра. В это время Лиза еще несколько раз судорожно скользнула вверх вниз, а потом со стоном начала сползать на бок.

Симанус подхватил разгоряченное тело на руки и в который раз окунулся в васильковое море ее глаз. Сухие горячие губы девушки нашли его, и сошлись воедино.

Когда Симанус проснулся, Лизы уже не было. Чувствуя во всем теле приятную слабость, он еще долго просто лежал и ни о чем не думал.

 С сожалением покинув комнату отца, нет, уже свою комнату, он оправился завтракать.

Фрол полностью проигнорировал его замечательное настроение и даже пытался уточнить какие то вопросы по ведению хозяйства. Симанус откровенно проигнорировал все вопросы и опять отправился в свою комнату.

Когда Симанус опять проснулся, солнце уже заходило за горизонт. Грабер поспешно покинул ложе и отправился поесть.

В этот раз Фрол вообще молчал, однако, его такое абсолютно не устраивало.